Сохраняйте спокойствие!

Глава 18 Кузница кадров

Чего я не мол предположить, так это предательства. Самого подлого вида массового предательства людьми своих идеалов. И ради чего? Ради старых стен и восьмигранной башни? О чем я вообще? Я про реконструкторов, чтоб их черти жарили исключительно под соусом Чили! Что у меня было в голове и в планах? Клуб «Насилие предков», небольшой и управляемый, сидящей по шею в заботах и проблемах нового жилища. И такой я весь в… не в белом, Локи белое не носит. Приду, значит, к ним, послушаю, как капает с потолка, поёжусь от холода, да и предложу подработать на благо меня и клуба. А они на всё согласные подорвутся.

Приезжаю на днях в Замок, а там толпа народу такая, словно дружина удачно из похода вернулась и полон привела. Оказалось банально и неинтересно: Ярл сотоварищи расхвастал прочим реконструкторским клубам, как они круто приподнялись над серой действительностью, что теперь у «Наследия предков» есть не только идея и направление, но и свой замок — донжон с башней в приличной степени сохранности с рекой, пустошью, озером и прочим потребным нормальному маньяку. Недолго думая, часть реконов, исповедавших классическое европейское средневековье, и даже пара «славян» предали всё, что было им дороги. Пришли под стены Замка и начали молить, чтоб их приняли в викинги. Мол, хоть под килем протаскивайте, только дайте приобщиться к крутизне.

Всё это мне поведал Ярл, когда мы с ним стояли на смотровой площадке башни. В понимании ненормальных это была самая первоочередная задача — сделать красиво на смотровой башне. Кто я такой, чтоб судить упертых? Отделали и ладно, зато есть где погутарить с вожаком в полной уверенности, что не подслушают. Пашка кутается в суконный двухслойный плащ, отделанный волчьим мехом из овчины, я куртку застегнул под горло — хорошо! Только всё равно холодно.

— Навес тут не помешало бы сделать.

— Сделаем, Локи. Внутри до зимы порядок наведем, а по весне башню до ума будем доводить. Ты уже можешь конкретно рассказать, что от нас потребуется? Какую задачу поставит викингам комсомол?

— В общих чертах. Понимаешь, свежих денег народ нанюхался, захотел жить по понятиям. Мол, они пусть работают, а мы сливки снимать станем. И сразу у кооператоров заработало в головах: что выгоднее, платить дань или платить за «защиту»? Или вообще сформировать свои силовые бригады типа наёмников.

— А что, к ментам уже бесполезно идти?

— Стрёмно. Они тоже могут захотеть урвать кусок. Нафига им закон охранять, если нарушать в разы прибыльнее.

— И ты планируешь моих подписать в наёмники? В принципе, это не идет вразрез с моралью викинга.

— А вразрез с моралью у вас никто не пойдет.

— Никто. Понимаешь, Жорж, такую мораль, как у нас очень сложно пролюбить. Насилие, убийство, грабёж — если во славу Одина, то и нам в почёт.

— И часто вы всем этим промышляете в своём клубе? Скажи как соклубнику.

— Да пока одна теория и скальды. Что, уже есть клиенты?

— Есть. Но еще не дозрели. Чисто для информации — была стрелка с группой инициативных граждан. Я их задавил авторитетом, конкретно и не до смерти.

— Стрелял что ли? Или демонстрировал намерения?

— Пострелял. Они признали, что я круче и притихли. А дальше — или они снова попробуют рыпнуться, или кто-то другой на якобы пустую поляну захочет прийти.

— Кто был в тот раз?

— Спортсмены-самбисты с подручными предметами. Милицейские резиновые дубинки.

— Детский сад! — Возбудился Проказов.

— Не скажи, люди взрослые. Но да, настоящего контакта против оружия еще не видели. Что дробящее, что белое для спортсменов будет в новинку.

— Будет как в том анекдоте про Чапаева и каратиста. Голыми пятками на шашку. — Пора остудить героя, а то уже всех победил.

— Точно, супротив вас никто не устоит. Вас же даже пули не берут, да?

— Пули?

— То-то же. Ярл, я вас под пули не поведу, огневой контакт на мне. Но вы должны быть в теме — кто-то однажды возьмет в руки ствол.

— Ага. Кто-то с ним ходит постоянно. Да, Жорж? Мне можешь достать?

— Достать не проблема, проблема потом жить и не париться по поводу трупов за спиной. Ты так уже умеешь? А там не только убиенные во сне приходят, там еще и милиция мечтает дело об убийстве закрыть. Так норм?

— Достал ты уже темнить. То тебе отморозки нужны, то не нужны проблемы. Первое или второе, определись уже.

— Мне нужны умные. Это прежде всего. Не ссыкливые, это второе. Ну и не беспредельщики, хоть и отмороженные.

— Сложная задача.

— Ярл, так тебе никто лёгкой жизни и не обещал. Кстати, как у вас секретностью?

— В смысле?

— Думай, что будешь корреспонденту говорить. Пришлю скоро кого-нибудь, Родина должна знать своих героев. Патриотическое воспитание, в здоровом теле здоровый хрен, увести молодежь с улицы… и прочая борьба с коварным агрессором.

— Ты пошутил, Локи?

— Серьезен, как всегда. У тебя на базе дежурит кто на постоянку?

— Ты понимаешь, какое дело, — замялся Ярл, — у троих парней с жильём напряги пошли. Короче, у нас тут иногда живут. Всегда. Кто-то живёт, кто-то со своей девчонкой осел…

— Вот и правильно, Замок сам хочет, чтобы тут люди были и огонь горел, он ему душу греет.

— Я думал, ты ругаться будешь.

— С чего бы это.

— Ну ты же из комсомола, у вас так заведено, даже если что-то хорошее делается, то с прискоком или раком. Чтоб не сильно радовались. Или отчеты составлять заставят. Сколько счастья в пересчете на одного комсомольца произведено в отчетный период, кто не охвачен любовью, в какой позе практикуется секс между членами ячейки.

— Вот ты антисоветчик, Проказов! Комсомол тебе такой ништяк отстегнул, а ты снова недоволен! Стыдись.

— Да понятно, что ты прав. Погундеть нельзя, что ли? И вообще, в статусе тренера ты не был таким занудой. А сейчас…

— Что сейчас?

— Как в комсомол вернулся, даже по шлему никому не настучишь. А парни напрягаются, мол Локи не то брезгует, не то переживает крутизну свою растерять об наши клинки.

— Ярл, думаешь, меня можно вот так просто на «слабо» поймать? Где вы сейчас спаррингуете, дождь же постоянно?

— В главном зале, где камин. — А глаза у Ярла такие добрые-добрые.

Ох ёлки-палки, у них уже камин! Хотя да, старых досок, бревен и каких-то ящиков нашлось дофига в одном из складов, а осень вступила в свои права обеими ногами. Камин в такую пору самое то, что доктор прописал.

— Ну пойдем вниз, посмотрим, чего стоят твои бойцы, Ярл. Заодно согреюсь. Деремся по правилам истфеха, упавших не добиваем.

Короче, неинтересные спарринги получились. Мало того, что сразу началось: «По пальцам не наваливать, в лицо не бить, колени без защиты», так еще и предъявы пошли типа того, что сходка должна приносить удовольствие, а не это ваше истфеховское «победа любой ценой». Мы собираемся позвенеть мечами, а вам лишь бы уработать соперника. Мол, фехтование — это интеллектуальная забава типа шахмат, а не «бери больше, вали сразу». Пришлось извиниться. А чего, в чужой монастырь со своим уставом караульной службы не ходят. Какая-то логика в их словах есть: люди хотят просто красиво фехтовать, финтить, переставлять ноги изящно, а не как мои выкормыши — «пришел, увидел, уронил».

Но несколько берсерков, вообще-то, нашлось. Эти умели драться и чуть не голяком могли переть в спарринг, исповедуя правило: доблесть мне доспехи, мастерство мой щит. Такие и в бригаду хорошо впишутся. Эти отморозки не рвались мериться со мной умением, они вписались в спарринги только после того, как я запинал первых трех «шахматистов». Запинал одного парня в буквальном смысле, впечатывая его щит в его корпус. Это я немного взбесился из-а размеров классических щитов размером с тележное колесо. Исторично по самое «не могу», но обходить здоровенный блин неудобно. Вот уж в самом деле такую дверь удобнее рубить топором, а не стучаться в неё мечом. Но топор для горячо мной любимого исторического фехтования не шибко подходит. И финтить им неудобно, когда он одноручный — уж очень большая инерция у бойка. И при удачном попадании результат может оказаться слишком удачным вплоть до летального. А нам ваншоты не нужны, мы пацифисты по своей природе. Своих не гасим. Своих не гасим наглухо. Стараемся не гасить своих наглухо, обычно получается.

— Локи, ты будешь с бойцами разговаривать?

— Да ну. Ты Ярл, тебе и кары в руки. Главное, вдолби им в головы: никакого оружия, которое могут ассоциировать с истфехом.

— В смысле?

— Никаких мечей, кольчуг, шлемов. То есть кольчуги можно, но короткие и под верхнюю одежду прячьте. Оружие ударно-дробящее.

— Клевец, булава, кистень?

— Клевцы не надо, булава да, но неисторичная. Типа большой гайки на деревянной палке. Ну или на водопроводной трубе. О! Наручи тоже под одежду. Кое-кто будет в теме, что вы истфехи, но не афишируем.

— А чего так?

— Чтоб от властей не пошел наезд на клубы, поставляющие кадры в банды.

— А по факту так и будет, Локи. Любишь ты сложности выстраивать.

— Где факт, а где правда. Слухи это одно, а подтвержденные факты — другое.

— Стволами обеспечишь?

— Не ваша тема. Огневой контакт беру на себя. Кстати, по-хорошему вместо кольчуг бы надо броники надыбать. Только не наши, у нас пока ужас типа кирас из тринадцатого века.

— Что, даже до высокого средневековья промышленность не дошла? — Вечно этим реконструкторам кажется, что вся правда жизни где-то позади… — А давай, мы сами начнём броники производить!

— В смысле?

— Сейчас мы начали на заказ кое-что делать, твоим любимым Узловским мастерам конкуренцию составляем. В мизерном масштабе, но всё ж таки. Кому клинок сковать, кому чешую выгнуть, щиты начали продавать.

— Где щиты, а где бронежилеты.

— Да не боись! Можем бригантные пластинчатые доспехи делать.

— Это ж не ваша эпоха, Ярл! Оскоромишься поздним средневековьем?

— На продажу можно, лишь бы надевать не начали.

— Всё равно — от ножа будет тяжеловато, а пулю не удержит.

— Да, от ножа и кольчужного плетения хватит. — Почесал растущую бороденку Ярл. — Надо думать, короче.

Вот и пусть думает, от этого иногда мысли появляются. Ишь какие молодцы, кузню запустили в мастерской. Реально хороший Замок получается, таких жильцов он прогонять и не захочет. А я думал, где они такие красивые накладки на ворота нашли — а они их сами выковали. Еще и досками поверх стального полотна обшили для понтов. Подходишь к воротам базы и сразу впечатляешься. Понты, они штука бесценная для правильного пацана.

Когда я пришёл на доклад к Онегину, который технически не мой начальник, то был уверен, что меня похвалят самым искренним образом, даже слова про необязательность благодарности приготовил. Все эти «ой, да ладно, да мне нетрудно, на моем месте так поступил бы каждый». Ага, столько благодарностей я не выслушивал давно. Оказывается, я безответственный самовлюблённый эгоист, который развлекается всю свою вторую жизнь за его, подполковника Онегина, счет. Что это безобразие началось еще когда он работал в ЦК ВЛКСМ и был юн, неопытен и доверчив. А еще оказалось, что все эти годы я тупо использую его. Как так? Это была моя речь, произнесенная пару лет назад, когда меня не пускали в отпуск. Он что, законспектировал тогда или сохранил плёнку с записью? И вообще, я просто делал свою работу. Внедрялся в мир рэкетиров и подпольных воротил.

— Я спрашиваю, что ты наворотил?

— Как и договаривались, собрал бригаду отморозков, с которыми мне будет прилично прийти на московский рынок услуг наёмников, громил и прочих головорезов. Надо было что-то другое?

— Надо было просто быть в теме, как ты выражаешься. Походить по рядам, присмотреться к предложениям, зафиксировать покупателей.

— А я что сделал?

— А ты сначала создал спрос на свои услуги, а потом вышел на рынок с годным товаром. Всё по вашим капиталистическим понятиям. Не так?

— Старался.

— А вот верю! Если бы ты не старался, то результат был бы скромнее. Кстати, насчет твоей первой выходки. Кто мне говорил, что помахал стволом и пару раз стрельнул над головами в столярке у этого… у Гуревича?

— Я. А что не так?

— Нормально всё. Мне доложили, пол в труху был измочален. Я человечка послал посмотреть, остались ли в стене пулевые отверстия, типа убрать косяки, если есть, а он даже не смог сосчитать, сколько пуль в пол вошло. Сказал, несколько десятков. Вы там что, толпой заявились? Боевиков гангстерских насмотрелись? Сколько стволов было? — Надо колоться, а то товарищ подполковник вусмерть изволнуется, на крик весь выйдет.

— Один.

— Та-а-ак. С чем ты на стрелку приперся? Только не ври.

— ППС-43 взял, чтоб впечатлить хулиганов. Тут дело такое, когда на людей давишь сильно, прямо вот совсем дико, то они быстрее всё понимают и…

— Ты дурак, Милославский! Сейчас слух пойдет, что московские уголовники начали с автоматами на разборки ходить! А другие уголовники твой пример подхватят.

— Так я не уголовник.

— Ты уголовник, Жорж, просто непосаженный еще. Но это недолго подправить, закрыть тебя — пара щелчков пальцами. Ты вообще, чего добиваешься?

— Чтоб хоть кто-нибудь встряхнулся. Чтоб милиция уже просекла — не время сидеть на жопах, надо с криминалом войну начинать, как после войны.

— Думаешь, наверху нет никого, кто этого не понимает? Или указание сверху будет работать хуже, чем твои выкрутасы?

— Ну… Когда милиционеры просекут, что у врага преимущество в огневой мощи, может, сами начнут нормально вооружаться. А не ходить с этими новомодными резиновыми дубинками. И на курсы практической стрельбы запишутся. Ведь уже сколько лет методики обкатанные есть, а всем похрену до сих пор. И комплекс не введен официально ни в армии, ни в МВД.

— Сколько лет на тебя смотрю, столько лет удивляюсь твоей наивности, Жора. Ну не можем мы с тобой переделать натуру человеческую.

— А ментовскую? Что-то же мы можем, хоть такую вот капельку? Вот эти пятнадцать процентов, которые начали учиться, их же мы сдернули с лавки.

— Ну пятнадцать процентов, да. Хоть что-то.

— Вот. И на мировой арене об нас ноги еще не начали вытирать — тоже какой-то результат. В прошлой жизни уже такой цирк творился — хоть Корчагина поспрашивайте. Чтоб не говорить, что я вру. Я вообще не понимаю, почему вы его еще не вышелушили как кедровую шишку.

— Не понимаешь? А вроде умный. Чтоб никуда информация не пошла. Тебя прикрываем как можем, а тут еще один фигурант покатушек во времени нарисовался. Моя бы воля, я бы его вообще… Но так не делается. Тем более, что парняга умный оказался, не как один Милославский.

— В смысле?

— В коромысле, как ты говоришь. Он в отличие от тебя нормально шифруется, не бежит сдаваться представителям ЦК ВЛКСМ: «Смотрите, я из будущего!»

— Вот это поворот! Я что, неправильно поступил? ТЫ вообще соображаешь, что было бы сейчас у нас?

— Просто тебе повезло. А могло выйти совсем иначе. И пахал бы ты на дядю Сэма. Или бы они тебя выдоили и уконтрапупили как идейного врага.

— Где я, а где америкосы.

— Не шаришь. Сам же видел, сколько мы вычистили дерьма из Комитета за последние годы. Вот и прикинь, куда могла утечь инфа, как бы ею распорядились там.

— Блин. А ведь даже мысли такой не было. Настолько свято верил в комсомол и КГБ. Молился практически на вас. — Онегин от моего признания прямо скривился.

— Хорош ёрничать. Сам же всё понимаешь. Нам сейчас проще ликвидировать Корчагина, чем работать с ним. Так что цени доверие. И не проколись. А еще лучше заинструктируй парня до слёз, чтоб тоже осознал риски.

— Ага. Парню тоже под шестьдесят по фактически прожитому. Должен понимать.

— А ты должен соблюдать советское законодательство.

— Да понял я. Проведу беседу, усёк.

— Автомат ты как со склада украл? Его же отобрали у тебя.

— Дурак я что ли! Украл сразу… Новый купил. Новый — в смысле вообще с новья. Польский, кстати. Игрушка как конфетка.

— Тьфу на тебя, маньяк. Сдавай.

— Да с какого перепугу? Он уже засвечен. Тем более, пацаны думают, что у меня ППШ был. Исходят из того факта, что я полный отморозок с автоматическим оружием. Вот и пусть думают.

— И правильно думают, между прочим. У нас о тебе все того же мнения. С Корчагиным ты всё понял. По своей банде тоже.

— Э-э-э? А что по моей банде?

— Никого не грабите, можешь аккуратно их засветить, но без убийств. Я не хочу потом в МУРе объяснять, почему конкретно эту банду искать не надо. Разборки только по согласованию со мной. Это понятно?