Созвездие химеры [СИ]

7

«…последние новости дня. Сегодня, около двух часов по полудню на площади было зафиксировано рекордное число митингующих. Люди стягивались к этому месту со всех улиц и направлений. Уже через час количество их стало таким огромным, что полиция и добровольцы из числа гвардии едва могли сдерживать весь этот напор, чтобы предотвратить давку и многочисленные жертвы. С места событий наш специальный корреспондент Сергей Стержаков. Сергей, что сейчас происходит на площади, где всего за несколько недель выросла настоящая стела, посвященная прибытию так называемого пророка. Как на это реагируют власти и какие меры будут предприняты, чтобы избежать дальнейшего напряжения?

Наступила небольшая пауза.

— Да, я понял вас. В данный момент мы находимся у самого кордона, разделяющего митингующих на площади от остальной части жилого района. Как вы можете видеть, полиция, сформировав своеобразный плотный строй из нескольких слоев, сдерживает частые попытки некоторых из митингующих прорвать этот заслон и выбраться наружу. Что же касается стелы, тот отсюда можно хорошо видеть, что в данный момент она готова процентов на сорок и строительство, как нам сообщают наши источники, не без одобрения властей, будет продолжаться.

— С чем это связано, Сергей? Разве мы не должны положить этому сумасшествию конец?

— Да, вы правы, но сейчас ситуация обострена именно тем, что сам пророк, или как они называют его „мессия“ пропал. Как нам удалось узнать, произошло это в тот день, когда несколько неизвестных на бронированном армейском грузовике, переделанном под гражданский, прорвались на территорию порта и, убив охрану, похитили того, кого они называют пророком.

— Вы можете сказать кто этот человек?

— Нет. Мы разговаривали с местными, но все они в той или иной форме обходили стороной ответ на данный вопрос, кто-то даже угрожал нам, поэтому сказать что-то точно про этого человека нельзя.

— И все же, угроза безопасности сохраняется. Какие меры будут предприняты властями, чтобы успокоить митингующих?

— По последней информации митингующие выдвигают лишь два требования: не сворачивать строительство и как можно скорее найти и наказать тех, кто выкрал их пророка.

— Неужели правительство пойдет на такой шаг? Ведь этого пророка никто даже в глаза не видел. Разве можно требовать найти того, кого не знает в лицо ни один человек.

Ответ корреспондента утонул в криках митингующих. Он пытался перекричать их, но все оказалось тщетным. Толпа вновь начала наступление на черные ряды полицейских. Как огромная волна, они хлынули на них, но через секунду, будто напоровшись на волнорез, распадались и отступали назад. Так продолжалось около пятнадцати минут, после чего волнения стихли и митинг продолжился в обычном русле.»

В кабинете все было по-прежнему. Мужчина поднял руку и, выпрямив ее в сторону огромного настенного телевизора, одним нажатием кнопки, выключил его. Сергей молча сидел в своем кресле и думал над происходящим. Все становилось слишком опасным и каждый раз подходя к окну и видя как возвышается перед ним далекая стела, он понимал, что ошибки совершенные им давным-давно начинают в проявляться в полную меру.

— Члены Совета требуют собрать срочное совещание в связи с происходящим.

Вилль ждал момента, чтобы сказать эти несколько неприятных слов. Удержать в секрете все случившееся было уже невозможно и каждый, кто состоял в этом влиятельном круге властьимущих, был ознакомлен с ситуацией.

— Проголосовали все единогласно.

— И ты? — Сергей повернул голову и посмотрел на стоявшего в дверях старика.

— Я был вынужден, — он потянулся за таблетками, — Мой голос «против» все равно ничего бы не решил.

— Ну да. — коротко подытожил Сергей давя в стеклянной пепельнице очередную сигарету.

— Я тебя предупреждал…

— Не надо сейчас этого, — мужчина встал со своего места, — твои нотации мне сейчас не помогут. Лучше скажи какие настроения в Совете. О чем говорят? Шепчутся?

Вилл прошел внутрь и устало рухнул в одно из кресел.

— Все не очень радужно, мой друг. Совет не доволен, что ты решил в обход их мнения решить свои дела. Они считают, что ты слишком многое на себя берешь, ставя под сомнения их компетентность.

Сергей натянуто улыбнулся.

— Ну и конечно деньги, — продолжил Вилль. — Знаешь, чего боятся богачи? А? Нет, ни смерти, ни болезней, ни внезапной катастрофы и тайфуна. Они боятся оказаться среди тех, в чью сторону они даже не плевали. Страх обнищать дамокловым мечем висит над ними, а твои последние действия только сильнее расшатывают его. Тебе надо быть осторожнее со своими решениями. Они, как бы это тебе сказать, вызывают неоднозначную реакцию.

— Что-нибудь еще? — спросил Сергей.

— Много чего, но, думаю, лучше будет, если они сами тебе все расскажут. Виктор Иглев, Джон Вандеркол и Елена Штефф готовы обсудить с тобой все вопросы.

— А что остальные?

— Они доверяют им свои интересы. Иглев будет говорить от лица промышленников, чьи активы частично сосредоточены в Трущобах, Вандеркол взял на себя обязательства по переговорам трех морских компаний, чьи сухогрузы заходят в наши порты и, как ты понимаешь, после последних событий они очень сильно обеспокоены безопасностью в городе.

— А женщина?

Вилль глубоко вдохнул. Его лицо вдруг стало необычно красным и он подождал пока организм придет в норму.

— Она представит крупный капитал в целом. Инвесторы ставят под сомнения твои возможности в этом месте, поэтому будет целесообразно начать разговор именно с ней, оставив остальных на закуску.

В этот момент двери открылись и внутрь вошла прислуга. Старик лет пятидесяти доложил, что гости ждут приема и готовы встретиться с Сергеем. Медлить было нельзя. Несмотря на то, что здесь он был король, свита не была готова ждать слишком долго.

Они вошли в кабинет один за одним, предусмотрительно пропустив женщину вперед. Высокая, статная, почти лишенная хоть каких-то эмоций, она была настоящим воплощением капитала как такового. Безжалостная, незнающая уступок, ее репутация шла далеко впереди нее, не говоря уже о том, что ее возраст уже давно перевалил за полтора столетия. Следом зашел Виктор Иглев. Немного ниже женщины, он сохранил в себе ту природную мощь, которую даровала ему природа, когда он родился в глухой таежной деревне, в сорока шести километрах от автомагистрали. Его кулаки были похожи на кувалды, а голубые глаза, прятавшиеся под густыми ресницами, сверкали холодным блеском. Последним прошел Вандеркол. Сев позади всех, он откинулся на спинку кресла и тут же закурил. Аристократ и один из самых влиятельных людей в Совете, он всем своим видом показывал то, что здесь ему не особо приятно и находиться только по принуждению остальных членов могущественной организации.

— Я рад вас видеть.

Сергей лгал и это было видно. Даже в такое время он не мог нормально сосредоточиться и начать диалог. Остальные присутствующие молча пропустили это мимо ушей, прекрасно понимая состояние Сергея и положение его дел.

— Мы тоже, но перейдем к делу.

Вилль наблюдал со стороны, стоя у открытого бара и тщательно выбирая предоставленный ассортимент алкоголя. Сегодня его роль была отыграна, оставалось лишь анализировать все происходящее.

— Мы очень обеспокоено случившимся, Сергей. Ваша инициатива очень негативно отразилась на финансовых делах инвесторов. Они взволнованы и в сложившейся ситуации не могут продолжать финансировать ваши предприятия в прежних объемах. Есть риски потерять все вложения.

— Я понимаю — отвечал Сергей, стараясь держать спокойствие.

— Эти люди, — она взглядом указала на окно, — вы не контролируете ситуации с ними. Почему вы позволили им начать возводить эту стелу? Кто этот мессия или пророк, которому они поклоняются?

— Мне это неизвестно. Пока неизвестно, но я поручил своим людям установить личность этого незнакомца, что бы потом принять дальнейшие действия по его нейтрализации и замены на своего человека.

Наступило молчание. Секундное, которое присутствующие даже не заметили.

— Вы имеете ввиду убить его? — заговорил Виктор громким голосом. — вы не боитесь, что последствия будут гораздо хуже, чем с Оливией?

— Здесь я все предусмотрел. Это будет не просто ликвидация неугодного мне человека, а рокировка, после которой толпа будет под моим контролем.

— А почему вы решили, что они не заметят подмены?

Писклявый голос донесся из-за спин Виктора и Елены. Вандеркол сидел на своем месте, выпуская изо рта небольшие порции сероватого дыма.

— Толпа очень чувствительный организм. Они верят в него, поклоняются ему, готовы на все ради него. Как вы собираетесь убедить их в этом?

— Пока не знаю, но думаю над этим.

Мужчины переглянулись между собой. Вилль, стоявший все это время позади всех, достал небольшую квадратную бутылку и, открыв ее, налил себе стакан.

— Вы должны понять нас, Сергей. На кону стоят не просто интересы определенных кругов и их компаний, а наше будущее. Трущобы дают почти тридцать процентов всей нашей прибыли…и вашей тоже. Если пустить на самотек весь этот маразм с пророками и мессиями, то в ближайшем будущем мы просто потеряем контроль над этой территорией. Вы можете пойти на подобный риск?

— Нет. — коротко ответил Сергей и посмотрел на Габриэля, который допивал первую порцию виски.

Затем слово взял Виктор. Поднявшись со стула, он подошел к столу и положил перед глазами Сергея стопку бумаг-заявлений, в которых значилось требование от имени всех промышленников, задействованных в работах и разработках месторождений в Трущобах.

— Вы давите на меня? — язвительно заговорил Сергей, раскладывая стопку на отдельные листы и стараясь быстро прочесть каждый.

— Нет, просто ставим перед фактом, что проблема задевает всех и каждого, поэтому вы должны со всей серьезностью отнестись к решению сложившейся ситуации.

Так оно и было. Одного лишь беглого взгляда по записям было понятно, что в случае спускания на тормозах всей проблемы, отток с рынка горнодобывающей промышленности мог составить почти восемьдесят процентов, что в одночасье превращало всю его империю в руины.

— Ну хорошо, — капитулируя, заговорил Сергей, — чего вы от меня хотите?

— Это очевидно, — перехватил разговор Вандеркол, — решить проблему с этим незнакомцем.

Он встал на ноги, слегка поправил замявшийся край своего пиджака и медленно подошел к бару, где в это время стоял Вилл. Налив стакан, он маленькими глотками проглотил солидную порцию алкогольного напитка и только после продолжил говорить. Все собравшиеся наблюдали за его речью. Из его губ, сплюснутых, как два тоненьких бумажных листа, вылетали какие-то непривычно писклявые, неприятно резавшие слух, слова.

— Вы совершили очень много необдуманных поступков, мой дорогой друг, в особенности, то, что не посоветовавшись с нами, решили устранить Оливию Пирс, с чем лично я был бы категорически против.

— Это почему же? — недоумевая спросил Сергей.

— Вопрос с бунтовщиками был не настолько остр, как могло показаться на первый взгляд. Все было на своих местах и работало как хороший отлаженный механизм. Люди работали днем, а ночью, когда им позволяло время и силы — убегали, как крысы в свое вырытое Подземелье, чтобы в очередной раз наслушаться бреда этой сумасшедшей. Но итог был какой? Они все равно утром шли на работу. И так изо дня в день, из года в год. Все было хорошо, до тех пор пока вы вдруг не решили все испортить.

— Я действовал в интересах всех членов Совета.

— Глупости, — вновь перебил его слова Вандеркол. На этот раз так резко и грубо, что остальные, женщина и мужчина, невольно переглянулись. — Люди в Трущобах подобны крысам в своей маленькой норе. Они работают там, рождаются и умирают. Крысы никогда не нападают на людей, пока у них есть место для отступления, маленькая лазейка, которой они могут воспользоваться в случае полного отчаяния. Оливия была этой лазейкой и, убив женщину, вы перекрыли им последний путь для отступления. Вот они и принялись огрызаться, оскаливаться, пытаться самостоятельно выбраться из сложившейся ситуации. Можно сказать, что вы сами родили на свет этого мессии. Создали ее для них и теперь, видя как складывается ситуация, не можете решить как действовать дальше.

Вандеркол еще раз налил себе янтарной жидкости из бутылки и в туже секунду проглотил ее, отложив стакан в сторону.

Сергей хотел было ответить на эти слова, но в разговор внезапно вмешался Габриэль Вилл. Оттолкнувшись от стойки и едва держась на худых, как ветки иссохшего дерева, ногах, он прошел вперед, обогнув стоявшего рядом Джона, и негромко заговорил.

— Давайте будем честны друг с другом, дорогие коллеги. Ситуация действительно вышла из-под контроля и никто, даже наши советники и люди на местах не могут предсказать дальнейшие события в Трущобах и прилегающих к ним районах. Да, проблема с Оливией была не так остра, как мы думали, но взглянув на нее с несколько иной стороны, можно заметить, что отсутствие вообще каких-либо действий могло в будущем привести к куда более серьезным последствиям чем сейчас.

— Вы оправдываетесь, господин Виллль, — громко ответил Виктор.

— Отнюдь, я лишь говорю то, что вы все, да и остальные члены совета, которые доверили вам свои интересы, прекрасно понимали все эти годы. Просто никто не хотел брать на себя ответственность за дальнейшие события, которые, безусловно, должны были произойти после смерти этой женщины. Нужен был «козел отпущения», если, конечно, можно так выразиться.

Он ехидно окинул взглядом всех людей в кабинете, ловя каждое движение. Неподвижной оставалась только Елена Штефф. Ее непробиваемое лицо в эти минуты не выражало ровным счетом ничего. Однако даже в такой ситуации Вилль видел, что его слова нашли отклик в ее сознании, хотя эмоционально она это никак не выражала.

— Что вы пытаетесь нам сейчас сказать? — спросила женщина.

— Я хочу, что бы мы все сейчас не пытались свалить всю вину за случившееся на кого-то одного, а вместе сосредоточились на поисках решения.

— Судя по вашему тону, господин Вилль, оно у вас безусловно имеется. Не так ли?

Он одобрительно кивнул и подошел к огромному стеклу, откуда сейчас можно было увидеть почти все Трущобы.

— Пусть строят, не стоит им мешать в этом. Сейчас эта стела для них нечто более чем просто кусок бетона с железом. Это символ. Такой же, как когда-то была Оливия. Если мы попытаемся воспрепятствовать им в этом, или, не дай бог, уничтожить, то мы тем самым выпустим джина из бутылки, взбунтовав и без того возбужденное и недовольное общество.

— Вы предлагаете закрыть глаза на все это? — послышался вопрос от женщины.

— Нет. Ни в коем случае. — не отворачиваясь от окна, ответил Габриэль. — Я хочу выкроить для нас время, чтобы мы смогли разузнать все про этого мессию.

— Проклятье! — резко вскочил со своего места Вандеркол. — Вы тут все с ума что ли посходили!? Какой пророк? Какой мессия? Нет такого человека. Это миф. Легенда, которая родилась сама по себе внутри отчаявшейся толпы после смерти Оливии.

— А как же десятки свидетельств об удивительных исцелениях, — внезапно заговорил Виктор, — все те, кто приходил в порт и исцелялись от недугов, перед которыми была бессильна местная медицина.

— И вы верите в это? — продолжал Джон.

— Я видел доклады. Задокументированные медицинские протоколы, свидетельства очевидцев и многое другое.

— Чепуха. — отмахнулся Вандеркол. — Все это с легкостью можно подделать.

Елена внимательно выслушала обоих и после этого сухим протокольным тоном продолжила общий разговор.

— Есть ли какие-нибудь твердые доказательства того, что этот… пророк действительно существует.

Наступило молчание. Люди в кабинете переглядывались между собой, но избегали каких-либо высказываний по данному поводу. Вся эта история была слишком «скользкой» и любые высказывания, даже в такой неофициальной обстановке, могли плохо сказаться на будущих отношениях внутри Совета.

— Я так понимаю, что твердых доказательств нет? — госпожа Штефф внимательно посмотрела на всех присутствующих, остановившись на каждом из них примерно по секунде. Но ответа не было. — Что ж, в таком случае считаю, что разговор по этому человеку, или мифу, можно прекращать…

— Думаю нет. — вклинился в ее слова Вилль.

— Вы считаете иначе?

— Да.

— Почему же? — давила Елена.

— У нас нет доказательств того, что его и не существует.

— Но и того, что этот человек здесь, на этой земле тоже.

Габриэль согласился, но остался на своем.

— Нам нужно точно убедиться в чем-то одном, иначе наши последующие действия не могут называться обдуманными.

Теперь все задумались. Впервые за все время разговора внутри кабинета повисла настоящая могильная тишина. Каждый, кто был участником этого закрытого разговора, на котором решалась судьба многих богачей, связанных между собой не только коммерческими, но кровными узами, был подобен хищному животному, замершему перед последним решающим броском.

Все действительно было очень необычно. Проблема, простая на первый взгляд, оказалась куда более глубокой и сложной, что не позволяло отнестись к ней как к некому обыденному явлению. Люди в Трущобах были не просто рабочей массой, сгоняемой в недра земли для своего труда. Они были двигателем всего прогресса в огромном мегаполисе, что придавало им куда более важный статус, чем они могли себе представить. И решение возникшего внутри этого рабочего класса проблемы, требовало самого пристального внимания.

— Ну хорошо, — первым сдался Вандеркол, — Раз у вас не хватает храбрости начать первыми, я возьму эту священную миссию на себя.

Он встал со своего стула, где уже несколько минут восседал позади всех, прошел вперед и, развернувшись к присутствующим лицом, заговорил.

— Я считал и считаю до сих пор всю эту истерию вокруг пророка-мессии полной чушью. Сумасшествием масс, болезнью, что как самый вредоносный вирус, распространился в Трущобах и с ужасающей скоростью поражает все больше людей. Выход из данной ситуации может быть только один — силовой. Разогнать всех митингующих и снести этот огромный шпиль, что как бельмо высится над всеми остальными зданиями.

— Но вы ведь сами, совсем недавно говорили в совершенно другом тоне. Можно сказать верили в него.

Джон развел руками.

— Я ждал вашей реакции на эту тему, мне было интересно узнать как вы отреагируете на это. И вот теперь, когда я вижу, что и вас постепенно поражает это сумасшествие, мне сложно держать свои эмоции под контролем.

— Я согласен с господином Вандерколом, — громким басистым голосом подхватил Виктор. — Все это слишком далеко зашло. Промышленники не могут вести работы в условиях, когда в любой момент может произойти социальный взрыв. Однако, я так же соглашусь с Виллем, что нам надо точно установить личность этого человека, либо подтвердить, что это просто массовый психоз огромного числа людей, запертых в своих районах, как дикие животные в клетке.

— Поверить в это не могу, — все еще сокрушался над услышанным представитель морских компаний. — Просто ушам своим не верю. Вы сошли с ума, коллеги! Вам пора к врачу.

— Оставьте свою иронию при себе, мистер Вандеркол, — ледяным тоном заговорила женщина. Ее глаза засверкали, а лицо стало каменным. — Мы здесь собрались не для того, что бы поупражняться в искусстве сатиры, а решать возникшую проблему…

— Так давайте этим и заниматься! — сорвался на крик мужчина. — Каждая минута демагогии в этом кабинете — это миллионные убытки моих компаньонов.

— И наших тоже, — басом ответил Виктор, — но спешка в такой ситуации чревата куда большими потерями, чем сейчас. — Он окинул всех взглядом и остановился на Сергее, который все это время молча наблюдал за перепалкой присутствующих. — Считаю правильным, чтобы взяли слово и, наконец, дали четкий ответ как вы видите решение проблемы.

Сергей встал со своего места, вышел из-за стола и направился на то место, где несколькими минутами ранее находился Вандеркол. К этому моменту он уже сидел позади всех и потягивал сигарету прикуренную парой секунд ранее. Люди смотрели на него и ждали слов. Он нервничал и это было заметно, но собравшись и отогнав страхи, принялся говорить.

— Я понимаю и целиком и полностью осознаю волнения инвесторов и тех, чьи интересы вы сегодня представляете. Да, соглашусь, многие мои поступки, совершенные без ведома членов Совета были ошибкой, но я попрошу вас не делать поспешных выводов и хотя бы попытаться понять мои мотивы и то, к чему я все-таки пытался прийти, но, к сожалению, не пришел.

Он глубоко вдохнул и продолжил.

— Ситуация патовая. Все это время, после смерти Оливии я внимательно наблюдаю за реакцией людей в Трущобах, веду мониторинг и мои агенты на месте докладывают, что причин для волнений практически нет, если не считать именно этого пророка. Люди не просто доверяют ему. Они верят в него как в Бога, как в нечто высшее, сошедшее с небес и готовое освободить их от гнета, которому они подвергаются столько лет. Тем не менее, после долгих поисков мы все же вышли на предполагаемое место, где по данным нашей разведки мог находится этот человек. Однако во время операции произошел форс-мажор и люди, нанятые для того, чтобы обнаружить и поймать этого мессию бесследно пропали, а контейнер, в котором он предположительно находился — оказался пуст, что не подтверждает и не опровергает ни одно из предположений. Исходя из всей информации считаю необходимым удостовериться в чем-то одном и только после этого принимать кардинальные меры.

Он закончил и вернулся за свой стол. Присутствующие молчали и робко переглядывались между собой. Все сказанное оказалось не совсем приятным и смутно указывало на выводы, которые им предстояло сделать по завершению переговоров.

— Все это очень интересно, Виктор, но что мы в итоге должны сказать нашим коллегам в Совете, промышленникам, представителям морских торговых компаний и крупным инвесторам? Ммм? — она кивнула в его сторону. — Все очень неопределенно…мягко говоря. Вы берете на себя ответственность за возможные убытки, которые последуют в случае обострения обстановки.

— Да. — он хотел было сказать это как можно убедительней, но предательская дрожь в голосе выдала его истинное состояние. — Я готов пойти на подобный риск.

— Что ж, — госпожа Штефф встала со своего места. — Пусть будет так. Я заверю своих коллег в безопасности будущих инвестиций, — она на секунду замолкла, а потом добавила, — под ваши гарантии.

Она развернулась и направилась к выходу. Вандеркол последовал за ней. Сидеть же остался только Виктор. Он провел взглядом уходящих коллег и только убедившись в том, что они вышли за пределы кабинета, встал на ноги.

— Вы затеяли очень опасную игру. — громко заговорил мужчина.

— Вся жизнь — это риск.

— Говорите как проигравшийся карточный игрок, поставивший на кон все, что у него было и так не дождавшийся нужной карты.

Сергей натянуто улыбнулся. Усталость постепенно овладевала его телом.

— Почему вы не ушли с остальными?

— У меня есть к вам разговор, точнее деловое предложение.

Виктор повернул голову и указал на стоявшего возле бара Габриэля.

— Мы можем поговорить наедине.

Не дождавшись ответа, Вилль быстро направился к выходу, понимая, что здесь он лишний. Дверь захлопнулась и в кабинете остались только двое.

— Что вы хотели?

— Я прекрасно понимаю ваше неважное положение во всей этой ситуации и могу помочь… не безвозмездно конечно.

— Смотря что вы мне предложите. — как бы чувствуя подвох, Сергей пытался защищаться.

— Недавно ко мне обратился один человек, который утверждает, что знает кто этот мессия и где он сейчас находится. Я могу свести вас с ним и убедить в том, чтобы он рассказал вам об этом, но в обмен я кое о чем попрошу вас.

— Сначала я должен увидеть и поговорить с ним.

— Разумеется. — подтвердил Виктор.

— Если все сказанное им окажется правдой и он действительно обладает нужной информацией, я уверен, мы сможем договориться с вами.