Созвездие химеры [СИ]

9

Они привезли ее в четвертом часу. Прямо под звуки сирен полицейских машин, оцепивших огромное жилое здание, и крики содат буквально вытащивших ее на улицу. Люди толпились возле входа, смотрели на нее, перешептывались. Несмотря на то, что скопившихся у бетонного перекрытия зевак было достаточно, чтобы заполнить ором все пространство вокруг, они странным образом сохранили молчание, изредка перебиваемое сухими докладами солдат и командами полицейских.

Машины ехали очень быстро. Видимо, вся дорога из Трущоб до самого Центра безопасности была полностью очищена от гражданских машин и рабочей техники. Ее посадили в закрытый грузовик, где не было даже маленького окошка. Свет не проникал внутрь, но раскаленный за время ожидания на солнце корпус грузной машины источал вполне ощущаемый жар от которого было очень трудно дышать.

Грузовик дернулся в сторону. Колонна резко свернула на смежную дорогу и продолжила свой путь. Водитель сидел аккурат прямо перед ней. За стальной стенкой, отделявшей это душное пространство от кабины, где были открыты окна и живительный свежий воздух проникал к ней через небольшие отверстия у самого пола, проделанные специально для циркуляции.

— Ты видел ее? — послышался хриплый голос. — Я был готов увидеть кого угодно, но только не маленькую девочку.

— Хватит об этом! — грубо отозвался другой, видимо тот кто управлял машиной. — Это не наше дело и лучше заткнись и поглядывай на нее. Если с ней что-нибудь случится по пути в Центр, наши головы слетят быстрее, чем ты сможешь об этом подумать.

— Да что с ней сделается? Четыре стены и прибитое к полу сиденье. Я провез в этой колымаге столько заключенных и еще никому не удавалось покончить с собой в ней.

Голоса смолкли и в самом верху, почти над ее головой зажегся маленький красный глаз. Марта подняла голову и посмотрела прямо в него. Камера была прикреплена к специальному кронштейну и закрыта прозрачным стеклом, дабы избежать любых попыток уничтожить ее. Камера повернулась в сторону, потом, немного подождав, вернулась в исходную позицию. Охранник явно фокусировал изображение и пытался найти как можно более лучший ракурс.

— Странная она. — вновь заговорил он. — Сидит, молчит. Обычно люди не так реагируют на арест.

— Ты можешь заткнуться! — рявкнул водитель и грузовик тут же ускорил ход. — Мы подъезжаем к КПП, наблюдай за ней.

Постепенно машина стала сбрасывать набранную скорость, пока окончательно не остановилась, и шум вокруг грузовика не заполнил воздух. Их было много. Очень много. Топот и крики десятков людей, выбегавших из машин сопровождения и окружавших плотным кольцом уже начавший остывать грузовик, внезапно стал невыносимым. Марта поднялась со своего места и повернулась к выходу. Кто-то подошел к двери; прозвучал щелчок, все затихли. И только тогда, когда яркий свет тонувшего в серых облаках солнца упал ей на лицо, десятки людей, скопившихся у пропускного пункта в надежде покинуть Трущобы и перебраться в более благополучный район, взорвались единым криком.

— Закрывай эту чертову дверь! — кричал один из солдат, дежуривший на КПП. — Они сейчас перевернут грузовик!

Потом наступила тьма. Дверь захлопнулась так же быстро, как и открылась. Свет пропал и грузовик затрясло под напором обезумившей толпы, как будто под ногами началось землетрясение. Люди кричали, послышались выстрелы. Двое человек, наплевав на все условности, быстро запрыгнули в кабину и завели мотор. У них был приказ любым путем доставить «объект» в Центр даже если придется пойти на откровенные жертвы. Вот и сейчас, когда тяжелая машина, прорываясь сквозь контрольно-пропускной пункт, сбивая сетчатые ограждения и людей, случайно попавшихся на пути, неслась вперед, водитель даже не пытался сбавлять скорость. Скорее наоборот, он с еще большим рвением давил на педаль газа, стараясь как можно быстрее покинуть это место.

Марта вернулась на свое место. Она видел что произошло. Отчетливо. Так словно все это происходило у нее на глазах. Ей была дана такая способность. Дар, а может и проклятье, замечать вещи о которых мало кто даже мог подозревать. Перед глазами возникли образы, ситуации, люди, стремившиеся всеми силами попасть к ней и падавшие замертво у самых колес грузовик сраженные автоматной очередью. Она все это видела и не могла избавиться от этих видений.

Наконец движение постепенно пришло в норму. Странное ощущение, но Марта всем своим телом понимала, что путь ее продолжался по другому месту. Она видела его в своих снах, в тех самых коротеньких «видеофильмах», что с таким усердием воспроизводил ее разум, когда маленькое тело погружалось в сон. Эти волшебные сновидения. Высокие дома, как колоссы, стояли на своих местах, удерживая на бетонных плечах небосвод, бесконечный и непрерывный поток машин и автобусов, проносившихся на соседних полосах, грохот метрополитена… Марта все это видела. Даже сейчас, находясь за плотным слоем стальных листов закрытого кузова, ее взгляд невольно улавливал мельчайшие детали ландшафта огромного мегаполиса.

Вот мимо пронесся спорткар зеленого цвета… вот здание, чей шпиль-громоотвод разрезал собой проходящие мимо облака… вот группа людей, столпившихся у бутика в ожидании очередной скидки.

Это все так быстро пролетало мимо нее, что девочка едва успевала откладывать пойманные детали у себя в памяти, сохраняя их, как кусочки огромного паззла, чтобы потом, когда придет время, сложить в одну цельную картину.

Грузовик резко затормозил. Колеса запищали от напряжения и тяжелая махина начала быстро останавливаться.

«На месте».

Как-то непроизвольно подумалось ей и она сразу посмотрела на двери.

Все произошло быстро. Марта даже не успела толком понять когда они остановились, как перед глазами появились несколько вооруженных людей. Один поднял ее на руки, а второй дожидаясь у входа, стоял вне грузовика, внимательно следя за каждым шагом своего коллеги.

Здесь все было другим. Место, совершенно непохожее на то, что ей виделось в закрытом контейнере грузового порта, напоминало собой огромный железобетонный муравейник. Люди, дома, автомобили. За эти несколько секунд, которые она успела пробыть на улице пока ее несли в Центр безопасности, Марта увидело очень многое, что после так и осталось у нее внутри незаживающей раной несправедливости, которая так сильно беспокоила ее последнее время.

Однако теперь ей предстояло совершенно иное приключение. Видя озадаченные лица работников Центра, охраны и простого персонала, она всматривалась им в глаза и ловила себя на мысли, что все это похоже на сплошной обман. Поведение, мысли. Она слышала их. Слышала эти слова в головах у изумленных людей, их рассуждения. Они пытались понять кто она, строили гипотезы, делали выводы. И с каждого такого предположения которое волей не волей перехватывалось ее разумом, Марта начинала улыбаться сильнее, чем еще больше приводила в замешательство местный персонал.

Солдат вошел кабину лифта, за ним второй, набрал необходимый этаж и стал ждать. Когда механизм поднимет его в нужное место.

«Сорок восьмой, последняя дверь на право».

Она сказала это вскользь, как бы про себя, не желая, чтобы это услышали другие, но по иронии слова все же были пойманы настороженными охранниками, и удивляясь такой неожиданной точности человека никогда не бывавшего в этом здании, они быстро переглянулись между собой.

Вскоре нужный этаж был достигнут, они прошли вперед, прямо к той самой двери, которую всего несколько секунд назад Марта видела перед своими глазами, остановились. Приятный запах ударил ей в нос, повеяло необычным теплом. Боец поставил ее на ноги и нажал на кнопку вызова, после чего, доложив в микрофон о прибытии, удалился обратно к лифту. Его примеру последовал и другой солдат. Когда же двери кабинета распахнулись перед ней и кто-то незнакомый взял ее за руку, Марта напоследок бросила взгляд в сторону уходивших бойцов, после чего уверенно шагнула вперед.

Воздух кабинета приятно обнял ее. Она осмотрела его. Все его стены были как бы собраны из отдельных плоских кусков, чьи грани касались друг друга, формируя собой нечто похожее на граненный бриллиант. Даже потолок был сделан в подобном стиле и окрашен в цвет небесно-голубой, внутри которого преобладали изображения доисторических птиц и летающих существ.

Она увидела его сидящим за свои столом. Он сжимал сигарету в своей руке, время от времени покручивая ее между пальцев, чем показывал свое неприкрытое волнение перед стоявшим у входа человеком. Марта никак не отреагировала на него и дальше продолжала изучать кабинет. С первого взгляда о нем можно было сказать многое, но истина скрывалась в деталях, которых здесь. Несмотря на все многообразие интерьера, было не так уж и много. Пышность главенствовала во всем, но главное так и оставалось скрыто, хотя кое-что она все-таки смогла заприметить.

Наконец, выждав необходимый момент, мужчина за столом встал и громко заговорил.

— Добрый день.

— Добрый. — безразлично ответила Марта.

— Наверняка у тебя есть вопросы, я готов на них ответить.

— Правда? — она взглянула на него, но вскоре вернулась за осмотр кабинета. — Мне это не надо.

— Неужели? Ты не хочешь узнать почему ты тут оказалась?

— Я и так это знаю. — осмотрев последние куски огромной мозаики, висевшей на стене у бара, Марта полностью перевела взгляд на мужчину. — Мне все известно. Даже то, с какой целью все это было организованно. Хочешь узнать?

— Хочешь? Вообще-то это я здесь должен задавать вопросы.

Он сел обратно в кресло.

— Как, оказывается, легко забрать у тебя инициативу. Странно, что ты вообще добился таких результатов в своем бизнесе?

— О чем ты говоришь? — грубо спросил мужчина, не спуская глаз со стоявшей посреди кабинета девочки. — Кто ты вообще такая?

— Кто я? — Марта повторила его вопрос. — А ты кто? Олигарх? Бизнесмен? Богатейший из живущих? Как много я о тебе знаю, и как мало ты себе можешь представить.

Девочка вдруг сделала несколько шагов и прошла вперед, поближе к столу. Здесь она смогла взобраться на кресло и полностью увидеть своего собеседника.

— Ты…ты… та, про которую все только и говорят? — он осторожно подбирал слова, стараясь как можно четче выразить вопрос при этом не навредить самому разговору.

— А что про меня говорят? — спрашивала Марта. — Расскажи мне.

— Говорят, что ты не от мира сего. Что ты можешь предсказывать будущее, видеть его как видят простые люди восход солнца. Ты можешь врачевать любые болезни, поднимать на ноги калек и давать разум безумным. Это все правда? — он снова осторожно спросил, следя за реакцией девочки.

— А ты сам-то веришь в это?

— Почему ты отвечаешь вопросом на вопрос? Ты боишься?

— Я? Вовсе нет. А вот ты — наверняка да. Ты боишься, что я окажусь не тем, кем меня считают люди и твои обещания, данные таким же богачам как и ты, превратятся в воду, ничего не значащую. Ты слишком много поставил на меня и сейчас боишься услышать мой ответ.

— Значит, «нет»?

— Я не буду тебе отвечать. Скажу больше: придет время и тебе самому придется ответить на свой же вопрос. И оно скоро наступит.

Марта внезапно засмеялась, оголив свои белоснежные зубы. Затем, видя замешательство сидевшего мужчины, замолчала и продолжила говорить абсолютно спокойным тоном.

— Дело не в том, кто я такая, а скорее в том, что ты хочешь извлечь из этого. Да, я многое могу и, к счастью, не все показываю. Я лечила людей, давала им надежду на избавление от недугов, предсказывала будущее. Я делала все это не потому, что имела способности к этому, а из чувства сострадания к тем, кто не в силах самостоятельно повлиять на все происходящее вокруг. Их беды, их недуги — это все результат той жизни, которая царит вокруг них. Это зеркальное отражение твоей жизни. Искаженное деньгами и властью, пораженное гораздо более сильным вирусом, имя которому безразличие.

— Значит ты все-таки мессия. — он едва выдавил из себя эти слова.

— Мессия? Мессия?! Ахаха!

Марта откинула голову назад и засмеялась так сильно и громко, что на этот шум в кабинет ворвались несколько охранников, дежуривших все это время под дверями. Внутри они увидели странную картину: девочку, сидевшую в кресле и смеявшуюся так, будто ей было сорок лет, громко, отвязно, не сдерживая свои эмоции, и мужчину, пораженного всем увиденным и не знавшего как реагировать на происходящее.

— О, нет, я не мессия, я не была помазанной елеем и в короли меня никто не звал.

— Но твои предсказания? Ты говорила, что знаешь зачем здесь.

— Да — коротко ответила Марта, все еще посмеиваясь над мужчиной. — И я знаю кто ты, Сергей Знаю кем был и во что превратился. Знаю как шел к этому, как превращался в алчного зверя, топтавшего своими ногами конкурентов и не знавшего жалости. Ты был другим и твой отец предвидел то, во что тебе предстояло превратиться. Именно поэтому он не решился встать с тобой в один ряд и вести совместно самые амбициозные сделки. Он умер нищим, а ты даже не знаешь, где он похоронен.

— Что ты несешь! — Сергей подскочил и начал кричать. — Ты ничего не знаешь! Тебя тогда еще не было на свете! Мой отец…он…он был дураком… он не знал чего мне стоило вылезти из этой выгребной ямы и добиться всего того, что я сейчас имею.

— Он встретил смерть обнищавшим, у стен приюта, который ты сам и построил.

— Что? Откуда тебе это известно? Ты… ты не можешь такое знать. Это было слишком давно да и…

Он хотел было договорить, но только сейчас заметил, что уже несколько минут стоит посреди кабинета, уставившись безумными глазами в охранников, что вбежали на крики и не знали что делать. Он посмотрел на нее — она молча наблюдала за его движениями, перевел взгляд обратно на двери и жестом приказа убраться всем лишним прочь. Вернулся обратно за стол.

— Ты просто не знаешь чего мне это стоило, ты не знаешь.

Он повторял эти слова, как молитву. Снова, снова и снова. Менялся тон, голос, но слова оставались все те же. Что-то внутри него изменилось. Быстро. Практически незаметно для него самого, какая-то часть его души вдруг выпорхнула из него и улетела прочь, оставив после себя зияющую дыру.

— Ты так много потратил сил, времени и средств, чтобы победить смерть, но так и не понял зачем все это было сделано. А твоя жена?

Сергей поднял взгляд.

— А что с ней?

— Она ведь больше не хочет жить. Я права?

Он покачал головой.

— И ты допустишь это?

— А что я могу сделать. Она приняла решение и больше не хочет обсуждать эту тему.

— Поговори с ней.

— Бессмысленно.

— Почему?

— Она хочет того, чего я не могу ей дать.

— Детей?

— Откуда ты знаешь?

Марта улыбнулась. На этот раз улыбка была другой. Доброй. Искренней. По-детски настоящей. Спрыгнув с кресла, она помчалась к огромному окну и тут же прильнула к нему.

— Такой огромный мир. Миллионы людей, как муравьи, суетятся в своих маленьких загончиках, даже не осознавая какая красота окружает их вокруг, стоит лишь немного подняться в воздух. Ты должен им завидовать.

— Почему? Что есть в их жизни такого, чего нет у меня?

— В том то и дело, Сергей, у них нет ничего, что обременяет тебя. Твоя власть, твои деньги, все это стало для тебя обузой, скинуть которую тебе мешает твоя гордость. Твоя жизнь перестала иметь смысл, ведь все в ней было подчинено только одному — накоплению. Бессмысленному. Бесцельному. Ты подобен Мидасу, который в порыве жадности возжелал слишком многого, чем мог потянуть. Твой мир стал рушиться гораздо раньше и сейчас, когда осознание всего этого постепенно приходит в твой разум, ты начинаешь задаваться вопросами.

— Чепуха! Я всегда знал чего хочу. Даже сейчас знаю. Ты просто маленький ребенок. Девчонка, возомнившая, что может учить меня тому, о чем имеет очень смутное представление.

Сергей буквально вспыхнул огнем.

— Тогда что тебе мешает спасти твою жену? — она спросила прямо, и ее голос резко исказился, превратившись в бас взрослого мужчины. — Твоя власть и деньги оказались беспомощны перед проблемой, которая уже много лет дамокловым мечем висела над твоей семьей. Ты безоружен перед этим и это очень сильно бесит тебя. Я вижу это. Я знаю это.

— Это не твое дело!

— Послушай меня, — она отошла от окна и почти вплотную приблизилась к Сергею. — Я здесь для того, чтобы дать тебе шанс. Последнюю попытку все исправить и придти к тому, отчего ты столько лет убегал.

Ее взгляд встретился с ним. Она смотрела так по-взрослому, что на мгновение Сергей почувствовал неприкрытый страх и тут же отклонился назад. Девочка смотрела на него огромными черными, как ночь, глазами и топила его в них.

— Предлагаешь сделку?

— Хах, — она сдержано рассмеялась и отвернулась от него, вернувшись вновь к окну. — Ты пытаешься купить то, что не имеет цены. Пора понять, что в мире есть нечто, что выше денег, на что нельзя приклеить ценник и ждать, когда начнется поклевка. — она бросила угловатый взгляд на Сергея и добавила. — Ты окружил себя лжецами, дураками и лицемерами, именно поэтому ты перестал верить даже собственной жене, чьи желания так сильно разнились с твоими, предпочитая логическому продолжению своего рода, бесцельное существование за счет искусственной стимуляции.

Мужчина опешил. Она знала все. Если до этой секунды он еще мог как-то сопротивляться ее напору и попыткам поменять его мнение давя на всем известные события, то сейчас, когда Марта аккуратно выложила все козыри, он сдался перед ней.

Маленькая девочка стояла перед окном и как взрослый человек наблюдала за происходящим миром с высоты птичьего полета. Отсюда все казалось таким маленьким и ничтожным, малозначительным, что ей стало понятно почему все эти люди так далеки от реальности. Здесь даже проблемы казались мелкими, и ведь правда, что с того как чувствуют себя те, кто, как муравьи и основания огромного дума, суетятся и спешат по своим делам. Это так нудно…

— Так чего же ты хочешь? — спросил Сергей.

— Я хочу помочь тебе. — твердо ответила Марта.

— Но как? Что ты можешь?

— Для начала мне надо поговорить с твоим другом.

— Каким? — недоуменно спросил мужчина.

В это самое мгновение двери кабинета резко распахнулись и в кабинет, тяжело дыша и пыхтя, вбежал Габриэль Вилль. Его тощее тело едва держалось на трясущихся ногах, а лицо покраснело от прилившей крови. Вокруг стояла охрана. Она рассыпалась по периметру и преградила маленькой девочке любые попытки убежать.

— Ну наконец-то, — она спокойно повернулась к вбежавшей охране. — я уже подумывала, что вы никогда сюда не зайдете.

— Что все это значит? — Вилль развел руками и посмотрел на молчавшего Сергея. Его лоб мокр от выступившего пота, а взгляд метался из стороны в сторону, не зная на ком остановиться. — Кто она такая?

Габриэль вышел из-за спин солдат и подошел к девочке, наклонился и взглянул в черные глаза.

— Боги! — он на секунду потерял дар речи, — Неужели это… — затем он выпрямился и перевел свое удивление на всех остальных. — Неужели я сейчас смотрел в глаза…

Вилль вновь замолчал и сделал несколько шагов назад. Солдаты остались стоять на месте вскинув автоматы в боевое положение и ожидая приказа. Сергей поднялся с места, вышел из-за стола и движением руки приказал всем выйти за двери, оставив их втроем в кабинете. Охрана повиновалась и вскоре они остались одни.

Зазвучал гонг. Настенные часы известили о том, что наступил шестой час после полудня. Солнце окончательно закатилось, выбросив на последок самые яркие свои лучи и, попрощавшись, скрылось за многочисленными высотными домами, стройными рядами уходившими до самого горизонта. Наступал вечер. Системы контроля, вмонтированные в стены этого помещения, мгновенно отреагировали на смену дня, включив освещение по периметру и залив все пространство искусственным светом. Вилль поднял руку, закрыл глаза и немного сморщился. Его бледное лицо почти просвечивалось от такого яркого напора лучей, отчего любой стоявший рядом человек мог разглядеть под его кожей многочисленные кровеносные сосуды, от крупных вен, до мельчайших капилляров.

— Что ж, — начал Сергей обходя девочку со стороны, — думаю ты уже догадался кто это девочка.

Он обращался к Габриэлю, хотя его взгляд все это время висел на маленьком ребенке, который, казалось, даже не обращал на них внимание, закутавшись в своих мыслях и оставив этим двоим только свою физическую оболочку.

— Да, конечно, — Вилль потянулся в карман, достал упаковку таблеток и через секунду проглотил несколько разноцветных пилюль, — По правде говоря, я ожидал увидеть другого человека.

— И какого же? — неожиданно спросила Марта.

— Мужчину, — осторожно ответил Вилль, стирая со лба капельки пота. Ему не нравился подобный тон с которым к нему обращался ребенок. — Все говорили о мессии как о мужчине. Никто даже подумать не мог, что это… — он осекся. Посмотрел на Сергея, ожидая, что тот поможет ему выбраться из этой неловкой ситуации, но тот лишь отвел взгляд, оставив его один на один с ребенком.

— Девочка, — она договорила за него. — тебя смущает мой вид?

— Нет, хотя… ну немного.

— Мое тело — это лишь форма. Она не имеет принципиального значения. Гораздо важнее то, что заключено в эту форму.

— Ты очень странно разговариваешь. — Вилль подошел к ней и стал внимательно смотреть в глаза. — у тебя нет зрачков. Как ты видишь?

— Так же как и ты. — спокойно ответила Марта, указав своим маленьким пальцем в лицо старому бизнесмену.

— Но это невозможно! — чуть было не закричал Габриэль и тут же обратился к Сергею. — Ты чего молчишь? Можешь сказать хоть слово?

Вилль начал кричать. От напряжения у него затряслись руки, а вена, пролегавшая возле виска, начала заметно пульсировать.

— Я вижу гораздо больше, чем ты можешь себе представить, Габриэль. — Марта развернулась и прошла вперед обратно к креслу, на котором сидела некоторое время подряд.

— Вам нужны ответы — это читается в ваших глазах. Хорошо, я готова дать вам их.

Наступило молчание.

— Кто ты? — спросил Сергей.

Марта повернулась к нему лицом.

— Мое появление здесь обусловлено многими вещами. Я бы соврала, если бы сказала, что хочу спасти весь мир и показать другим пример того, как надо по-настоящему поступать с людьми, чьи жизни зависят от решения двух или трех человек. Нет. Вовсе нет. Я здесь по другой причине. Меня совершенно не волнует жизнь этих людей: работяг, грузчиков, водителей и горняков. Они приняли свою судьбу как данное и зарылись в землю, словно напуганные присутствием хищника, кроты. Их Подземелье — могила, которую они сами создали для себя. Пусть будет так. Я здесь ради вас, Сергей. Ради того, чтобы помочь вам. Я и есть тот «внезапный случай» о котором вы так часто думали по ночам, когда не могли заснуть. Вам нужна была встряска. Вы завязли в своем болоте денег и тщеславия, думая, что все так и будет продолжаться до скончания веков. Но реальность оказалась другой. Вы стали ненавидеть свою жизнь. Стали бояться каждого нового дня, ведь в размеренный распорядок вдруг вмешался «случай», решить который вам было не под силу. У вас нет детей, нет искренних друзей, скоро не станет и жены. В ближайшем будущем вы потеряете гораздо больше, чем доверие своих инвесторов. Это нельзя посчитать, можно лишь почувствовать. И с каждым новым днем, когда стоя здесь у самого окна, вы вглядываетесь в закат, вас наполняет разочарование. Ведь за полтора века жизни вы не получили ровным счетом ничего, к чему так яростно стремились.

Она замолчала.

— Да, — тихо проговорил Сергей, — это правда.

Он словно капитулировал перед словами маленькой девочки, но все же боялся взглянуть в ее глаза.

— Я могу помочь вам вернуть вас к жизни, но заплатить придется вдвойне.

— Назови сумму.

Марта улыбнулась и резким движением соскочила с кресла. Ее лицо сверкало от удовлетворения, однако во взгляде было что-то, что пугало их всех. Даже Вилль, повидавший за свою жизнь всякое, отшатнулся от маленькой девочки, когда она проходила мимо него по пути к огромному стеклу. За котом виднелся почти весь город.

— Ну я же говорила — деньги меня не интересуют. Мне нужно нечто большее. — она коснулась его своей рукой и Сергей почувствовал холод в ногах. Такой сильный и обжигающий, будто он только что зашел по колено в сугроб и вот-вот должно было наступить обморожение. — Вы нарушили многовековой закон жизни и смерти. Все вы. Поддавшись искушению жить вечно, переступили через грань за которой не смогли совладать с собственными амбициями. Но за все приходится платить. Ничто в жизни не дается просто так. И вот теперь, когда я здесь и мы, наконец, можем обсудить условия, я готова подтвердить свои намерения дать тебе и твоей жене возможность завести потомство, но в обмен ты больше не сможешь продлевать свою жизнь. Ты умрешь в тот же день, когда родится твой сын.

Марта сжала свою руку. Тоненькие женские пальчики сложились в кулак и начали хрустеть — с такой силой она давила хрупкими костяшками.

— И еще, — она сделала секундную паузу и продолжила. — Ты не должен мешать людям возводить стелу.

— Но это приведет к катастрофе. — ответил Сергей.

— Что поделаешь, за все приходится платить. Выбор, дорогой мой друг, — это краеугольный камень человеческой жизни. Это дар, посланный свыше каждому из людей. Ты взял слишком многое на себя, лишив этого выбора миллионы людей в Трущобах и теперь должен заплатить за каждого из них.

Сергей отошел от окна и вернулся за стол. Закурил. Горький запах тлеющего табака наполнил пространство.

— Значит мой ребенок в обмен на все?

— Да, — коротко ответила Марта.

— У меня есть время подумать?

— Сутки. Скоро я покину этот мир и задерживаться более не собираюсь.

— Хорошо, — Сергей сделал глубокую затяжку, — Завтра я дам тебе свой ответ.

Марта удовлетворенно улыбнулась.

— Ну а я? — внезапно спросил Габриэль. — Мне ты что-нибудь скажешь?

Она перевела взгляд на стоявшего у бара мужчину и тут же ответила.

— Ты умрешь, Вилль. Очень скоро. И муки твои продлятся недели, ведь за всю свою жизнь ты не сделал ничего хорошего. Даже сейчас, стоя одной ногой в могиле, у тебя не хватает храбрости признаться себе в этом.

— Не тебе меня учить, соплячка! Я буду жить, а ты… — он выкрикнул последние слова с особой силой и тут же завелся громким кашлем. Его маленькая грудь начала расширяться, а изо рта полетела густая слюна. Он упал на пол и стал жадно хватать воздух. Руки обхватили тело, а сам он покраснел до такой степени, что был готов отдать концы прямо на месте.

Марта наклонилась к нему и прильнула к уху задыхающегося старика.

— Мы еще встретимся, Габриэль. Уверяю тебя. И этой встрече ты будешь не рад.

Она ударила своим кулаком ему по груди и кашель тут же пропал. Он глубоко вдохнул, потом еще раз и с тяжелым сипом выплюнул кроваво-грязный сгусток слюны прямо перед своим лицом. Затем обессилев, рухнул пластом прямо на пол.

Девочка поднялась на ноги и переступила через старика. Он едва дышал. Однако никто из присутствующих в кабинете даже не думал вызывать врачей. Девочка подошла к широкому дивану, запрыгнула на него и легла на бок.

— Сутки, Сергей, — тихо прошептала девочка. — У вас есть только сутки.

После этого она очень быстро заснула.