Спасите меня, Кацураги-сан! #1

Глава 6

Как это — положили недообследованным⁈ Я назначил Фукуде Игараси все необходимые анализы, им должны были заняться в терапевтическом отделении. Я ведь оставил отметку о необходимости консультации невролога. Откуда взяться инсульту⁈

Особенно с учётом того, что я проверил состояние старика с помощью своих способностей. Риск инсульта был, но благодаря моей настойчивости криз был быстро купирован. И невролог был обязан проконтролировать его дальнейшее состояние. Так какого, спрашивается, чёрта⁈

Быстрым шагом я вернулся в свой кабинет за халатом. Стоило мне распахнуть дверь, как тут же раздался звонкий женский визг.

Переодевающаяся медсестра Огава Хана поспешно спряталась за шкафом, прикрыв полуобнажённое тело белым халатом, которая она быстро схватила с вешалки.

— Кацураги-сан, вы меня напугали, — выдохнула девушка, выглядывая из-за шкафа.

— Огава-сан, дверь надо закрывать! А если бы зашёл пациент? — сделал ей замечание я.

— Простите, Кацураги-сан, — смущённо произнесла Хана. — Я думала, что все уже ушли.

— Мне пришлось вернуться, возникли непредвиденные проблемы, — ответил я, стараясь не смотреть на Огаву.

А посмотреть, вообще-то, было на что. Оценив фигуры и лица местных медсестёр, я понял, по какому признаку в клинике Ямамото-Фарм набирался средний медперсонал. Престижная больница предоставляла своим пациентам высококвалифицированных врачей и до одури сексапильных медсестёр. Тактика руководства была понятна,большая часть работников фармакологической корпорации — мужчины. Простой, но крайне действенный способ поднять настроение болеющим работникам.

— Не обращайте на меня внимания, — сказал я Хане. — Я только заберу халат и направлюсь в терапевтическое отделение стационара. А вы идите домой. Сегодня мы достаточно потрудились.

Огава Хана продолжала прятаться за гардеробом, тихо сопя от волнения.

Я покопался в шкафу и не обнаружил своего халата. Да что же за напасть такая? Куда он мог пропасть за двадцать минут?

— А… — дошло до меня, наконец.

Я заглянул за шкаф, заставив Огаву спрятать взгляд и вжаться в угол ещё сильнее.

— Огава-сан, вы прикрываетесь моим халатом, — подметил я.

— Ой… — Огава покраснела ещё сильнее. — Простите, Кацураги-сан. Вот, возьмите. Только отвернитесь, пожалуйста.

Я улыбнулся и встал к Хане спиной. Можно подумать, я чего-то там не видел. Хотя гормоны молодого организма умоляли меня не отворачиваться. Непривычно вновь чувствовать себя в самом расцвете сил. Простой облик полуобнажённой девушки уже способен разгорячить кровь.

Да и сердце Огавы Ханы тарабанило не меньше моего. Пульс поднялся за сто сорок.

— Огава-сан, успокойтесь, — попросил я, лишь слегка обернувшись к ней. — Я ваше сердцебиение даже отсюда слышу. Ещё не хватало, чтобы мне пришлось вас откачивать.

— Угу, — скомкано кивнула Хана и протянула мне мой халат. — Теперь точно не оборачивайтесь!

— Не буду, не буду, — рассмеялся я, надевая халат. — Всё, я пошёл. До завтра, Огава-сан.

— Д-до завтра, Кацураги-сан, хорошего вам вечера! — я услышал, как девушка поклонилась за моей спиной.

Я покинул кабинет и направился по стеклянному коридору второго этажа в соседний корпус.

Хорошего вечера? О да, вечер, судя по всему, намечался просто великолепным. Получить в первый же рабочий день выволочку от заведующего стационаром в мои планы не входило.

Но пройти через это всё же придётся. Надеюсь, что заведующий — не такой сварливый нытик, как доктор Мурата. Я рассчитываю на адекватную беседу.

Прошёл через коридор терапевтического отделения и остановился у двери, на которой висела табличка с именем.

«Накадзима Хидеки. Заведующий терапевтическим отделением».

Я постучался, после чего вошёл внутрь.

— Добрый вечер, Накадзима-сан, — я поприветствовал заведующего поклоном. — Кацураги Тендо. Вызывали?

Мужчина с белоснежно седыми волосами с грохотом хлопнул историей болезни по столу.

— Добрый ли сегодня вечер, Кацураги-сан? — нахмурив густые брови, воскликнул Накадзима. — Присаживайтесь!

Судя по агрессивному тону Накадзимы наш разговор уже начался не с той ноты. Старик вёл себя так, будто он — мой непосредственный начальник. Однако я никаким боком его подчинённым не являлся. Я работаю в поликлиническом отделении терапии, но никак не в стационаре.

— В чём дело, Накадзима-сан? — нахмурившись, спросил я и присел напротив заведующего.

— В чём дело? — раздражённо усмехнулся Накадзима Хидеки. — Я вам скажу — в чём дело, Кацураги-сан. Так работать нельзя. Это — преступление!

И к гадалке не ходи, Накадзима — типичный холерик. Прежде чем перейти к сути дела, ему нужно хорошо проораться. Только смысла в таком поведении я не видел.

— Быть может, мы перейдём к сути дела, Накадзима-сан? — спокойно спросил я. — Я уже давно должен быть дома.

Ноздри Накадзимы того и гляди скоро обдадут меня горячим паром.

— С утра я был на конференции и не видел, что вы положили в моё отделение пациента, совершенно не обследовав его, как подобает, — процедил сквозь зубы он.

Но кричать всё же перестал. Видимо, понял, что меня его воплями не пронять.

— Я понимаю, что в поликлинике полно народу и вечные перегрузки, но зачем же так халатно относиться к своей работе с самого начала? — продолжал отчитывать меня Накадзима. — Кацураги-сан, хоть Фукуда Игараси и простой уборщик, но всё же сотрудник корпорации Ямамото-Фарм. Я могу предположить, что кто-то из старших коллег убедил вас в том, что людям с нижних этажей можно уделять куда меньше внимания, нежели остальным. Однако это ошибочное мнение. Все они наши пациенты.

— И в отношении последней фразы я полностью с вами согласен, Накадзима-сан, — ответил я. — Однако я искренне не понимаю, о чём идёт речь. Мною были назначены все необходимые обследования.

— Неправда, вы даже невролога не удосужились вызвать, Кацураги-сан, — Накадзима тряс историей болезни так, будто был готов в любой момент выбросить её в окно.

А вот это уже совсем подозрительно. Ведь всё, в чём он меня обвиняет — полная чепуха. Я, как раз наоборот, сделал всё строго по протоколу. Так куда же пропали мои назначения?

— Предполагаю, что ошиблись как раз таки сотрудники стационара. В направлении я перечислил все процедуры, через которые должен был пройти Фукуда Игараси. И невролог входил в их число. Мы не могли пропустить инсульт. Вам нужно искать виновного на другом уровне, Накадзима-сан.

— Вот как? — усмехнулся он и бросил мне историю болезни. — Посмотри, в направлении стоит твоя подпись?

Я открыл историю и нашёл своё направление на госпитализацию. Подпись там действительно стояла моя, но всю остальную часть направления заполнял фельдшер кабинета неотложной помощи Нода Такео.

И он не вписал ни одного назначения из перечисленных мною. О неврологе там не было ни слова.

— Вот значит как? — гневно прошептал я, глядя на совершенно пустую бумажку. — Значит, война.

— Что, простите? Я не расслышал, Кацураги-сан, — попросил меня повторить заведующий.

По направлению можно было судить, что пациента и вовсе никто не смотрел. Будто я закинул Фукуду Игараси неглядя в отделение терапии, и пошёл дальше вести приём.

Вся эта ситуация уже начала изрядно меня выбешивать. Кто-то выстроил против меня целую цепочку событий, которая должна привести к выговору или, на худой конец, к увольнению.

И я уже догадываюсь, кто и зачем это делает. Старожилам клиники хочется подорвать мой авторитет. Задушить рост рейтинга молодого терапевта на корню, чтобы избавиться от конкурента и навсегда закрепить мня за нижними этажами.

Не на того напали, господа. Ох, не на того!

— Вижу, Накадзима-сан, направление действительно полупустое, — согласился я. — Не буду голословным. Бросаться обвинениями, не имея доказательств — не самое лучшее решение. Подождите до завтра, и я сообщу имя виновного.

— Что-что, простите? — брови Накадзимы наползли на лоб. — Вы ещё один день не доработали, а уже собираетесь сбрасывать на кого-то свои ошибки, Кацураги-сан.

— Я бы на вашем месте не разбрасывался такими заявлениями, Накадзима-сан, — посоветовал я. — Чем больше вы выражаете агрессию по отношению ко мне, тем больше стыда испытаете, когда я докажу необоснованность ваших обвинений.

Накадзима Хидеки опешил.

Что, я опять сболтнул лишнего? Но иначе я не могу. Выслуживаться и вылизывать пятки каждому старшему сотруднику я не намерен. Если уверен в своей правоте на все сто процентов — меня хоть танком дави, но я не уступлю в споре.

— Ваш наставник, Кацураги-сан, очень хороший человек, — упомянул заведующий Нагату Джиро. — Он очень заступается за вас, но что-то мне подсказывает, будто Нагата-сан слепо верит каждому вашему слову. Но я же буду ждать обещанных вами доказательств. За язык вас никто не тянул, Кацураги-сан. Если бы вы просто приняли свою вину, то отделались бы устным замечанием. Но раз вы отрицаете свою причастность к халатности по отношению к пациенту, последствия вашей ошибки будут более серьёзными. Если в течение суток я не получу доказательства, о которыхвы так рьяно твердите, докладная о вашем поведении отправится на стол к главному врачу.

И я поймал азарт. Самое время воспользоваться ситуацией и обратить весь этот беспредел в свою пользу!

— Чтож, Накадзима-сан, а что в таком случае получу я, если окажусь прав? — поинтересовался я.

— В каком это смысле? — не понял Накадзима Хидеки. — В чём суть вопроса, Кацураги-сан? В случае правоты вы очистите своё доброе имя. Если действительно окажетесь правы.

— То есть я должен буду просто смириться с ложными обвинениями? С моральным ущербом? Я, между прочим, вернулся на работу и был вынужден задержаться сверх графика, — подметил я. — У меня к вам встречное предложение, Накадзима-сан.

Накадзима Хидеки уже вновь готовился начать спор, но всё же сдержался. Заведующему стало любопытно, как далеко я могу зайти в своей наглости.

— Я вас слушаю, Кацураги-сан, — успокоившись, произнёс он.

— Прямо сейчас я пройду в неврологическое отделение и осмотрю Фукуду Игараси, после чего обсужу с неврологами план его ведения. Могу дать вам слово, что инсульта удастся избежать. Вслед за этим я найду виновного в произошедшей ситуации и предоставлю вам доказательства.

— Допустим, — кивнул Накадзима. — И что же вы хотите взамен?

— Возможность работать в терапевтическом стационаре. Я готов брать ночные дежурства, и иногда выходить по выходным, — заявил я.

— Добро, Кацураги-сан, — слегка усмехнулся Накадзима. — Молодых терапевтов я никогда не допускаю до своего отделения, но на ваше предложение соглашусь. И знаете почему?

— Вы не верите, что я смогу победить в этом маленьком споре, — предположил я.

— Я считаю, что он уже проигран вами, Кацураги-сан. Инсульта у Фукуды Игараси избежать не получится, потому что он, скорее всего, уже произошёл. Через полчаса ему выполнял магнитно-резонансную томографию головного мозга. Там будет инсульт, вот увидите.

— Посмотрим, — коротко ответил я. — Был рад знакомству, Накадзима-сан, хоть мне и хотелось бы поговорить с вами при иных обстоятельствах.

— Взаимно, Кацураги-сан, — кивнул Накадзима. — Надеюсь, что всё сказанное вами — не блеф. По крайней мере, мне не хотелось бы стать причиной вашего увольнения.

Ого, в этой клинике есть хотя бы один человек, который не желает моего увольнения!

Удивительно, учитывая, что даже такой человек всё равно принимает участие в чьём-то плане по устранению меня, как сотрудника клиники. Хотя Накадзима делает это вынужденно. Какие-то засранцы выставили меня полным идиотом перед ним, и яэтого так не оставлю!

Я прошёл через несколько лестничных пролётов и добрался до неврологического отделения. Не успел спросить у постовой медсестры, где найти дежурного невролога, как он сам нашёл меня.

— О-о! А вот и наш виновник «торжества», — воскликнул улыбчивый молодой мужчина в синем хирургическом костюме. — Кацураги-сан, я полагаю?

— Верно, Кацураги Тендо, — представился я, слегка склонив голову.

— Я — Асакура Джун, — поклонился он в ответ. — Невролог по чётным дням, нейрохирург — по нечётным. Воюю на два фронта, так сказать.

Первое впечатление об Асакуре Джуне было весьма приятным. Впервые за долгое время я встретил доброжелательного коллегу, не скупящегося на улыбку.

Конечно, его доброжелательность могла быть обыкновенным образом. Но пульс и движение глаз Асакуры говорили об обратном. Невролог был расслаблен, признаков лжи я за ним не заметил.

— Чего, получили выволочку от Накадзимы-сана? — усмехнулся Асакура. — Вы не расстраивайтесь, Кацураги-сан. Заведующей терапией мужчина вспыльчивый, но отходчивый. По началу у всех ошибки бывают, не принимайте близко к сердцу.

— Я как раз за этим и пришёл, Асакура-сан, — сказал я. — Доказать, что ошибки не было.

— Вот как? — удивился Асакура. — И как вы хотите это сделать, Кацураги-сан?

— Для начала хочу повторно осмотреть Фукуду Игараси, — сказал я. — А после передам начальству информацию о людях, которые намеренно не внесли необходимые обследования в направление пациента.

— Намеренно? Вы серьёзно, Кацураги-сан?

— Вас ведь никто не вызывал сегодня, чтобы посмотреть Фукуду Игараси?

— Нет, — помотал головой Асакура. — Меня позвали только тогда, когда проявились признаки инсульта.

— Дело в том, что я ещё в восемь утра велел вызвать вас. Но информация об этом не дошла.

— Серьёзно? Это же возмутительно! — воскликнул Асакура. — Если бы я осмотрел Фукуду-сана с утра, всего этого бедлама можно было бы избежать. Чтож, Кацураги-сан, я очень надеюсь, что вам удастся разобраться с этой путаницей. А пока — можете пройти в шестую палату. Фукуда Игараси пока что лежит там, его скоро повезут на МРТ.

Я поблагодарил невролога за помощь и направился в шестую палату. Фукуда Игараси выглядел куда хуже, чем сегодняшним утром. Старик был бледен. От его былой буйности не осталось и следа. Фукуда молча смотрел в потолок, практически не моргая.

Я на ходу включил «анализ». Усталость уже начала давать о себе знать, это тело не было приспособлено к такому частому использованию способностей.

— Добрый вечер, Фукуда-сан, — поприветствовал его я. — Как вы себя чувствуете?

— Неважно, Кацураги-сэнсэй, — прошептал Фукуда, прочитав моё имя на бейдже. — Похоже, я своё уже отработал.

Здравое сознание вернулось к Фукуде, как я и предполагал. Помутнение было вызвано высоким давлением. А его ведь хотели отправить в психиатрию. Сволочи бестолковые!

Я осмотрел головной мозг пациента и окружавшие его сосуды. Сильно спазмированы, но инсульта нет. Теперь всё встало на свои места.

Масштабного нарушения кровообращения ещё можно избежать. Нужно сейчас же сообщить Асакуре Джуну о дальнейших действиях. Остаётся надеяться, что он меня послушает.

— Фукуда-сан, я передам вашему лечащему врачу все необходимые рекомендации, — сказал я. — Уверяю вас, нарушения скоро пройдут.

— Не дарите мне ложных надежд, Кацураги-сэнсэй, — с горечью в голосе попросил Фукуда. — У меня руки и нога практически не двигаются. Я теперь уже никогда не встану.

— Посмотрим, что вы скажете мне об этом через неделю, когда вас выпишут, Фукуда-сан, — улыбнулся я и, закончив осмотр пациента, направился в ординаторскую неврологии.

Асакура Джин лежал на диване, лениво листая ленту новостей в смартфоне.

— О, Кацураги-сан, уже закончили? — спросил он, увидев меня. — Можем забирать Фукуду-сана на МРТ?

— Можете, только там вы ничего не найдёте, Асакура-сан, — сообщил я. — Это транзиторная ишемическая атака. Признаки инсульта пройдут в течение нескольких часов, но риск повторных приступов очень высок. Прошу вас, позаботьтесь о том, чтобы Фукуде-сану были назначены все необходимые препараты для восстановления тонуса сосудов головного мозга.

— Ого! — воскликнул Асакура Джун. — Неплохо, Кацураги-сан. Очень хотелось бы верить в эту теорию. Правда, я всё же сомневаюсь, что Фукуда-сан ещё не перенёс инсульт.

— Скоро убедитесь, — настоял я. — Всё-таки начните вводить препараты уже сейчас. Чем быстрее мы отреагируем, тем выше шанс его полной реабилитации.

— Хорошо, Кацураги-сан, убедили, — улыбнулся Асакура. — Перелечить его мы всё равно не сможем, верно ведь? Сейчас же передам назначения процедурным медсёстрам.

— Возьмите мой номер телефона, — я передал Асакуре записку с номером. — Напишите мне, как только будет готов результат МРТ головного мозга. Уверен, мы оба будем раду увиденному результату.

— Вы меня заинтриговали, Кацураги-сан, — сказал Асакура, взяв мой номер. — Может, как-нибудь выпьем вместе после работы?

— Стараюсь лишний раз не пить, Асакура-сан. Но в честь нашего знакомства — не откажусь.

Мне не помешают друзья в этой клинике. Особенно учитывая, на каком поле боя я оказался уже в первый рабочий день.

— Значит, договорились, Кацураги-сан! — обрадовался Асакура. — Ох, подождите минуточку, телефон звонит.

Асакура поднял трубку и произнёс:

— Да, Нода-сан, слушаю.

Нода. Нода Такео. Рыжий фельдшер из кабинета неотложной помощи, который, судя по всему, и заварил эту кашу с Фукудой. Но сделал он это не сам. Скорее всего, на Ноду надавил доктора Мурата. И это я выясню уже сегодня.

— Хорошо, Нода-сан, сейчас спущусь, — сказал Асакура и положил трубку. — Простите, Кацураги-сан, вынужден вас покинуть. В приёмное привезли ещё одного с подозрением на инсульт. Ох и тяжёлая же намечается ночка…

— Асакура-сан, вы сейчас говорили с Нодой Такео? — спросил я.

— Да, всё верно, — кивнул Асакура. — А что?

— Мне надо с ним переговорить с глазу на глаз. Он сейчас дежурит?

— Уже отдежурил, уходит домой, — сказал Асакура. — Но если поторопитесь, возможно ещё успеете его поймать.

— Отлично, благодарю, Асакура-сан! — поклонился я и быстрым шагом направился на первый этаж.

Закинул халат в свой кабинет. К сожалению или к счастью на этот раз полуобнажённой Огавы там уже не обнаружил. В окне я увидел рыжую голову Ноды Такео.

Ну Такео, от меня не уйдёшь!

Я выскочил из больницы и побежал на соседнюю улицу, куда завернул Нода. Нагнать мне фельдшера удалось неподалёку от бара, в который он и направлялся.

— Остановись, Нода, — крикнул я ему вслед.

Нода Такео вздрогнул и чуть не свалился, споткнувшись о мусорный бак.

— Кацураги-сан? — заикаясь, пролепетал он. — В чём дело?

— Нет, лучше ты мне скажи, в чём дело, — я настойчиво шёл прямо на него, вынуждая Такео шаг за шагом отступать назад. — Что ты натворил с направлением на госпитализацию Фукуды Игараси?

— Я правда не понимаю, о чём вы, Кацураги-сан, — замахал руками Такео. — Мне кажется, вы перетрудились. Первый день всё-таки!

Такео глупо хохотнул, но быстро понял, что такие шуточки со мной не прокатят.

— Переработал — не то слово, — кивнул я. — Из-за чьей-то идиотской выходки мне пришлось проторчать в стационаре несколько часов. Как ты думаешь, Такео, жертвовать здоровьем людей ради чьей-то выгодны — это нормально? Так должен поступать медицинский работник⁈

Меня уже совершенно не беспокоили нормы приличия. Я избавил себя от оков уважительных суффиксов, поскольку мы были за пределами больницы.

— Кацураги-сан, если я что-то забыл написать, я очень… — промямлил Такео.

— Что-то? — воскликнул я. — Что-то забыл написать⁈ Например, вообще всё! Из-за тебя Фукуда Игараси лежит парализованный в неврологии. Признавайся, кто тебя убедил это сделать? Имя я уже знаю, но хочу услышать его от тебя лично.

— Нет, нет, нет, Кацураги-сан, это какая-то ошибка. Я просто ошибся! — принялся кланяться и тараторить оправдания Нода Такео.

— Я докопаюсь до истины, и твоё молчание ничего не решит, — сказал я. — Мурата Сатоши. Терапевт шестого ранга. Это он тебя подговорил испортить направление, я прав?

— Нет, Мурата-сан никогда бы…

Он лгал. Это было заметно по учащённому сердцебиению.

— Не заговаривай мне зубы, Такео! — перебил я. — Когда Мурата вошёл в кабинет неотложной помощи, он раздавал команды касаемо моего пациента, а ты его слушался. Моего присутствия вы оба вовсе не замечали. По-твоему, это — соблюдение субординации? Я выше тебя. Ты фельдшер, а я врач. И пациент был мой. Мурата Сатоши не имел никакого отношения к происходящему. Но ты всё-таки решил поплясать под его дудку.

— Кацураги-сан, но вы ведь прямо сейчас не соблюдаете субординацию, — резко осмелел Нода Такео. — Вы разговариваете со мной совсем не так, как подобает говорить коллегам.

Это заявление стало для меня последний каплей. Придётся прибегнуть к старому русскому методу. Надавить на страх.

Я подошёл к нему вплотную и с угрозой прошептал:

— Нода Такео, мы с тобой сейчас не в больнице, и настроение у меня крайне паршивое. И если ты думаешь, что, раз я врач, я не могу сделать кому-то больно, то ты сильно ошибаешься. Как раз наоборот. Я знаю, как это делать правильно.