Сталь и огонь

Глава 11

Ирмина была полностью опустошена. Нет, физически она чувствовала себя хорошо. А вот морально была убита. Повержена. Она понимала, что ее ничего хорошего не ждёт: любовница! Встречала ли она хоть одну женщину, которая была любовницей и была счастлива? Нет! Все они — женщины с искорёженной поломанной судьбой. Они могли бы быть счастливы. Иметь семью. Но им не дали. Временные игрушки. Без семьи и любви. Очень маленький шанс стать матерью. За этим очень внимательно следили. Дети, если позволяли им родиться, тоже все свою жизнь клеймо бастарда. Да, иногда их выдавали замуж. Но только для того, что бы избавиться.

И вот теперь она — любовница. Игрушка. Нет, не только. От неё ждут потомства, как от племенной кобылы. И вероятней всего, после рождения детей, от неё избавятся и она на увидит своих детей. Нет, ее не убьют. Скорее выдадут замуж или отправят подальше, что бы не напоминала своим существованием о подлости, жестокости драконов.

Она не могла смириться с такой судьбой. Кровь великих магов жаждала свободы. И она ее добьётся. Ирмина не знала как. Но смиряться и дальше с участью самки для размножения она не будет!

Из раздумий принцессу вывел голос Дракона:

— Огонёк, очнись. О чем думаешь? Надеюсь, обо мне?

Дракон усмехнулся, поставил Ирмину под струи воды, прижался к ней со спины и начал неспешно поглаживать ее тело, смывая кровь с бёдер и продолжая ласкать грудь, бедра. Ему не надо было возбуждаться. Кажется, он и не выходил из этого состояния. Аркандар крепко прижимал Ирмину к своему торсу, лаская и целуя. Приподнял одну ногу девушке, поставил на ступеньку и надавил на спину, заставив прогнуться.

— Расслабься, Огонёк, впусти меня. Не сопротивляйся, иначе опять будет больно.

Для Ирмины это был как сигнал к сопротивлению.

— Не надо, Огонёк. Не зли меня. Я могу быть разным. Но с тобой мне хочется быть нежным. Раскройся, прими меня. Ты не пожалеешь. Я уже понял, что ты будешь упрямиться до конца. Но не ценой же своего здоровья. Мысли здраво.

А ведь дракон прав. Она не может противостоять ему. Он сильнее и она в его власти. Никто не придёт на помощь. Надеяться надо только на себя. А значит, надо беречь себя.

А Дракон своё всеравно получит. И она попробовала немного расслабиться.

— Умница. Прими меня.

Дракон начал медленно входить в неё. И первое время она только чувствовала давление и тяжесть. Но когда движения стали сильнее и глубже, боль вернулась. Не так, как первый раз. Но было больно. Принцесса не кричала, она молча глотала слезы.

Дракон двигался в ней все быстрее, издавая глухое рычание и стоны удовольствия.

Изливался в неё долго и с рыком. Снова прижал ее к своему торсу.

— Ничего, моя принцесса, ты привыкнешь. И больно не будет. Ты же не до конца раскрылась. Непослушная. Ничего я тебя научу. Ты будешь сгорать от желания.

Он крепко прижимал ее к себе.

— Чем раньше ты поймёшь, что ты не сможешь ничего изменить, тем лучше будет для тебя. Ты получишь все: драгоценности, которых у тебя ещё не было, наряды, ты выйдешь из этой башни. Будешь почти свободна. Я даже сниму с тебя блокиратор магии. Но я должен быть уверен в том, что ты смирилась.

Дракон закутал принцессу в большое полотенце и взял на руки.

— Ну, что продолжим? Нам надо зачать маленького дракончика. А может он уже есть. Но мы сделаем ещё попытку для надёжности.

Дракон засмеялся своей шутке. Для принцессы это было как насмешка.

Ирмина попыталась вырваться из рук дракона.

— Ну, вот. Ты опять. Не можешь смириться. Ты же не глупая, принцесса. Непокорность ты ничего не добьёшься. А вот послушанием — очень даже. Ты моя, Огонёк. Покорись. Прими свою судьбу. Все будет хорошо.

— Ну почему я? Почему не любая из твоих любовниц, Валкара, например?

— Потому что я так хочу! И моего желания достаточно. Но когда-нибудь ты получишь ответ на этот вопрос, но не сейчас.

— Я не хочу быть племенной кобылой. И если родятся дети, я хочу быть с ними.

— А это зависит от твоего поведения. Может, я даже разрешу быть при них, поселив в свой гарем.

Вот про гарем Дракон зря сказал. Ирмина не подала виду, но ее бессилие сформировалось моментально в презрение. Как она его ненавидела! Безнравственный ящер! Самовлюблённый эгоист.

Она спасётся! И если будет ребёнок, она не даст из него воспитать такого же самовлюблённого эгоиста. Она не позволит! Она будет искать выход! И если для того, что бы исполнить свой план, надо покориться дракону, то она сделает вид, что покорна.

И согласна на все, что бы быть как можно дальше от подлого Дракона. Даже притвориться послушной. Она получит больше свободы и сможет бежать.

Дракон положил принцессу на кровать, но из рук не выпустил. Так же крепко прижимал к себе. Он чувствовал ее негодование и злость. Но не мог понять причину. Любая другая, даже родовитая драконица, была бы рада такому предложению и положению. Быть любовницей дракона, а тем более родить от него детей, это — привилегия, которой удостаиваются немногие. А если дракон ещё и король. Так это можно приравнять по положению равной, а то и выше королевы.

Он снова стал усыпать поцелуями ее лицо, грудь, живот. Ласкал, возбуждал, посылая красные нити исцеления ее телу. Ждал отклика тела принцессы. Да, упрямая девочка. Но он ещё упрямее. И умеет сделать женщину полностью своей. Он слушал, как стучит ее сердце, чувствовал вибрации ее тела. Понимал, что женственность в ней ещё не полностью проснулась. Но она должна испытать удовольствие. Должна!

Он был поражён тем, какое удовольствие дарит ему близость с этой девочкой. Нереальное. Первый раз в жизни он хотел отпускать женщину из объятий после того, как взял. Не устал, не насытился. Желание обладать этой девочкой не только не исчезло, как он думал, наоборот — усилилось. Захотелось спрятать от всех, не отпускать, пометить.

И он пометит. Что может быть лучшей меткой, чем ребёнок, которого она будет носить под сердцем. Его ребёнок.

Ласки становились все откровенней. Принцесса уже не думала ни о чем. Она погрузилась в ощущения, которые дарили руки и губы Аркандара. Подчинилась и приняла его. Да, некоторые отголоски боли ещё были. Но все неприятные ощущения отступали перед удовольствием, которое она ощущала. Дракон двигался нежно, бережно. Но с каждое движение погружало ее в удовольствие, которого принцесса никогда не испытывала.

Дракон застонал и начал изливаться в неё. И она ощутила, как по всему ее телу разливалось удовольствие. Необыкновенное! Безграничное! Она потерялась в ощущениях. Это — как радуга, но в теле, в каждой клеточке. Она открыла глаза и увидела красивые глаза Дракона. Они смотрели на неё по-другому. Без ехидства, без насмешки. Они смотрели с обожанием, с нежностью.

— Огонёчек, мой. Вот теперь ты полностью моя. Ты даже не представляешь, девочка, какая я ты желанная. Я не могу тобой насытиться. Но я понимаю, что для тебя это пока ещё трудно. Но ты молодец. У нас ещё будет много таких ночей. Но эту мы запомним, правда, Огонёк? Спи. Отдыхай. Я утомил тебя.

Дракон обнял Ирмину, притянул к своему телу и поцеловал. Теперь это был нежны поцелуй. Он успокаивал ее, поглаживая, шепча слова нежности. И Ирмина уснула.

Утром она проснулось одна. Дракона не было.