Страж Кодекса. Книга IX

Глава 15

Под внимательным и каким-то странным взглядом, будто он впервые меня увидел, я уселся на стул возле кровати парня.

Тишина. Мы смотрели друг другу в глаза и чем дольше это длилось, тем сильнее начинал нервничать Владимир. Глаза забегали, он отчётливо сглотнул ком в горле и словно боялся меня.

— Почему ты назвал меня так?

Сухой, даже холодный тон, заставил парня вздрогнуть. Разница у нас в возрасте не столь большая, но он будто ужался, как нашкодивший пёс перед волком, готовым его разорвать в любой миг.

— Я-я… — запнулся он. — Мне снились сны, Дмитрий Борисович…

Я приподнял бровь.

— Что за сны?

Ответил он не сразу. Крепко задумался, будто что-то вспоминал, а затем покачал головой и ответил:

— Вы подумаете, что я свихнулся… Но эти сны, они были такими явными, понимаете? Никогда прежде со мной такого не было…

— Владимир, — от моего голоса парень ужался ещё сильнее и от него понесло страхом. — Рассказывай. Всё и без утайки. От результата нашего разговора зависит очень многое. Не только твои дальнейшие отношения с Кристиной, — он вскинулся, но я осадил его: — Да, именно так. Я буду решать, продолжаться ваши отношения или нет. Я её брат и глава рода. И именно моё решение будет конечным результатом. А теперь, — я откинулся на стул и пронзительно посмотрел в глаза парня. — Говори.

Тяжело вздохнуть, словно собираясь с силами, он провёл ладонью по волосам и заговорил:

— Первый раз это случилось три дня назад. Я тогда в Разлом пошёл. Первый мой одиночный выход, — тут он поморщился, вспомнив о чём-то неприятном. — Проблем это с Центром доставило знатных, но я настоял и закрыл Разлом. Сам. В одиночку. Это редко кому удавалось, но я справился. И получил за это…

— Силу, — подсказал ему.

— Да, но не только, — кивнул Владимир. — Моё тело начало меняться. Сложно объяснить… Я будто чувствовал, как внутри меня разгорается солнце, которое утихало лишь в моменты выхода в Разломы. Бой с тварями успокаивал, помогал перестраиваться. У меня появилась сильная агрессия. Я срывался на всех, кого только можно. Из-за этого и переехал в Москву подальше от Царицына и Кристины. Не хотел, чтобы она видела меня таким. Здесь Разломов больше и благодаря им я успокаивался.

— Понятно, но что там со снами?

— А, да, — смутился он. — В общем, три дня назад я увидел сон. Я оказался в каком-то тёмном месте. Вроде плато, окружённого горами. Там не было света. Не было растительности или ветра. Пустота и темнота, — Владимир вздохнул. — А ещё там была…

— Женщина?

Брови парня взлетели на лоб и он заторможенно кивнул, удивляясь, что я сразу угадал о ком речь.

— Да… Женщина. Её тело было объято тёмным туманом или дымком. Она встретила меня, Дмитрий Борисович, — облизнул он пересохшие губы. — Сказала, что долго ждала, а затем поведала, что я один из её избранников. Что мне уготована великая судьба, если я выживу. Я испугался, честно. Твари Разломов меня не пугали так, как она. От одного взгляда на неё внутри меня что-то сжималось от ужаса, а от её улыбки пробирала дрожь. С того момента мы виделись ещё два раза. В последний же, перед тем, как очнутся здесь, она сказала, что ко мне придёте вы. Что вы не просто человек, а нечто большее. Что она бы лично с вами пообщалась, но после всего… Знаете, Дмитрий Борисович, мне кажется, она вас боится. И от этого… — он замолчал и посмотрел мне в глаза. — Кто вы такой? Я помню, как она сказала мне назвать вас Благородным Венатором, но что это значит?

Я криво ухмыльнулся. Испугалась, значит? Смешно, но возможно. Тёмная та ещё хитрая старушенция, которая играет в свои игры, но конкретной конфронтации с Орденом избегает. Наши же с ней отношения… Пойди я на принцип и попроси у Кодекса помощи то мог бы знатно усложнить ей жизнь. Да подключил бы того же Агареса, с которым она тоже знакома. Насколько помню, у брата Сандра, с которым я незнаком, но который где-то не далеко в другом мире, у неё тоже тесное знакомство. Приструнил ли её мой брат? Или с ним она тоже играет? Хорошие вопросы, на которые ответов нет.

А ещё она сто процентов знает, что я открыл печать Изначальных Стихий и это тоже может влиять на её решение пересекаться со мной. Убить бога сложно, даже очень, но возможно. И Стихии на этом поприще не последняя сила, способная на такое. И если сам бог сможет сбежать, то его миру точно конец, если я призову всю мощь Стихии. В особенности те воплощения, о которых только мифы да легенды ходят. Это, кстати, одна из причин, почему я решил воевать с Тёмным Богом в интересном мне мире, не взирая на силу Агареса и Азраила. Они помогут, но есть у меня козырь, который сравниться с этой парочкой.

— Есть тайны, Владимир, которые могут быть опасны, — после короткой паузы заговорил я. — Для тебя я — Белов Дмитрий Борисович. Я глава рода Беловых, брат твоей возлюбленной и Абсолют Российской Империи. Это всё, что тебе нужно знать.

Парень кивнул, но у него явно куча вопросов и отвечать на них я не собирался. Он мне никто и звать его никак. Жёстко? Возможно, но мы не родня. Он не входит в мой близкий круг и единственное, что нас связывает — моя сестра. Потом, возможно, когда наши рода станут более близки, а Крис выйдет за него замуж, я что-то расскажу. Но до этого момента мне глубоко плевать на его желание узнать правду.

— Ответь мне: Ты всё ещё хочешь стать сильнее и остаться с Кристиной?

Вопрос его явно удивил и он кивнул.

— Да, Дмитрий Борисович, — твёрдо ответил Владимир и поморщился. — Только… Как быть с Разломами? Я уже догадался, что мне придётся практически жить в них. Тот голод… Его никак не утолить.

— Это мы ещё посмотрим, а теперь — ложись и закрой глаза, — тоном, не терпящим возражения, сказал я и поднялся со стула.

Стушевавшись, Владимир принял лежачее положения на кровати.

— Руки вдоль тела, ноги сведи, — откинул я одело, а парень сделал, как сказано. Так, где бы… А, вот, подойдёт. — Рот открой, ага, а теперь зажми зубами. Не дёргайся, это всего лишь деревяшка. Сильнее сжимай, вот так.

От него потянуло эмоциями недоумения и страха, но он не мычал и не открывал глаза. Уже за это можно похвалить, раз он выполнил всё сказанное.

— Сразу говорю, будет больно, — хмыкнул я, похрустев костяшками пальцев. — Но деваться тебе некуда и придётся терпеть. Голод уже проснулся, да?

Он кивнул.

— Вот я и постараюсь сделать, чтобы он был не таким сильным. Знаю, что у тебя куча вопросов, но ответов ты не получишь. Считай, что моя помощь — секрет рода. У Кристины можешь даже не спрашивать, она ничего не знает. И ещё, — мой голос стал отдавать холодом. — В твоих же интересах выдержать всё то, что сейчас будет и остаться прежним человеком. Иначе…

Дураком Владимир не был и мою недосказанность понял в полной мере. Да, это угроза и я её исполню, если хоть на миг усомнюсь, что сестра будет с ним в безопасности.

— А теперь, — положил я руки на грудь парня. — Терпи!

Мои ладони вспыхнули золотым пламенем, тело Шереметьева скрутило от боли и он широко распахнул глаза.

— М-М-М!!!

— Знаю, что больно, но деваться некуда, Владимир, — я никак не реагировал на его стенания. — Сила не приходит без боли, крови и страданий. Терпи, боец!

Почти два часа. Именно столько я потратил на то, чтобы вывести печать Сбора Энергии. Сложный и кропотливый труд, усложнившийся сопротивлением Тёмного Дара. Мне приходилось буквально пробиваться с боем, выжигая печать своей силой и давить тьму. Захоти я убить парня и сделал бы это в два счёта, но мне же надо его спасти. И сделать так, чтобы в процессе он не свихнулся.

Последний контур был закончен, Владимир уже даже не держал деревяшку в зубах и просто стонал, обливаясь потом, что пропитал простынь. Взгляд его покрыла мутная пелена, грудь тяжело вздымалась и воздуха ему будто не хватало.

Я отнял руки от его груди и золотое пламя исчезло. Всё, работа закончена. Чудо, не иначе, ведь Шереметьев выжил и вроде как при памяти остался, но это не точно…

— Эй, Владимир, слышишь меня? — похлопал по его щеке ладонью.

— М-м-м… — опять он промычал и сосредоточил на мне взгляд. — Д-да… С-слышу…

Значит, с ума не сошёл, уже хорошо. Было бы печально, если бы он превратился в овощ. Но всё же я молодец. Почти что точную хирургическую операцию провёл, попутно утихомирив Тёмный Дар ещё сильнее. Наглый он, ничего не скажешь. Вознамерился мне мешать и будто зверь накинулся во время процедуры. Но ничего, теперь присмиреет, а если нет, то я повторю этот опыт. Будет у меня боятся силы души Охотника, как огня.

Усадив парня на подушки, подал ему стакан с водой, который он осушил в один момент. Пришлось повторить, пока он весь графин не выпил.

— Ч-что это было? — поморщился он от фантомной боли, держась за грудь. — Жжётся до сих пор…

Не отвечая на его вопрос, выглянул в коридор и видел там сестру. Она пришла ещё в середине операции и караулила снаружи, что я сразу же почувствовал.

— Ой! — отпрыгнула она от двери и смутилась. — А я это… Дим, с Владимиром всё хорошо?

— Да, — улыбнулся я. — Тазик принесёшь?

— Эм… Ладно, сейчас!

Вот и умница, что не стала спрашивать. Просьбу она выполнила быстро, я же попутно отслеживал, чтобы парень мне ковёр в гостевых покоях и не испортил.

— А могу я?..

— Позже, Крис. Всё позже, — закрыл дверь, не впуская её, и отдал таз Шереметьеву. — Держи.

Он в недоумении уставился на меня, но вот прошла секунда, вторая, и парень выхватил тазик из моих рук и его вырвало. Только воду зря перевёл…

Полоскало его знатно. Хуже, чем Легионеров и Ефрема. Те отделались, как говорится, малой кровью. Шереметьева же мутило уже сильно, а раз ел он в последний раз в ресторане, то кроме воды и желудочного сока ничего не вышло.

— С-спасибо… — выдохнул он, откинувшись на подушки, а я убрал таз на пол.

— Рано благодаришь, — хмыкнул я. — А теперь, Владимир, внимательно слушай и мотай на ус. В Разломы ходить можешь, но «голод» будет не таким сильным, как раньше. Считай, что у тебя появилась ещё одна батарейка внутри, — кивнул на его грудь. — Насколько её хватит — не знаю, но если почувствуешь, что всё плохо, то едешь ко мне. Без промедления. Уяснил?

Кивок был мне ответом.

— Далее, — повёл я плечом. — Тренировки не прекращаешь. Раз решил участвовать в турнире, то иди до конца. Главное — узнай границы своего дара и делай это в Разломах. Не дома или где-то ещё, а именно в Разломах. Нужно объяснять, почему именно так?

— Чтобы никому не навредить…

— Молодец, — похвалил его. — Скажу тебе по секрету, твой дар очень силен. Разовьёшь его и станешь… Ну, считай, Абсолют тебе обеспечен, — о-о-о, вот это эмоции! Вот это шок! — Что ты так на меня смотришь? Думаешь, прикалываюсь? А вот нихера. Теперь у тебя есть все шансы им стать, если не обосрёшься. Помимо этого, будешь отправлять мне отчёт о своих тренировках по этому дару. Всё, что с тобой происходит, вплоть до желания пойти в туалет. Это нужно в первую очередь тебе, потому что кроме меня тебя никто не поймёт и помочь не сможет. Да, ты аристократ и из другого рода, но выхода у тебя как такового нет. Либо ты слушаешь меня и выполняешь всё в точности, что я тебе скажу, либо когда-нибудь сорвёшься и навредишь людям. И если за обычных людей тебе прилетит по законам империи, то если ты навредишь моей сестре… Думаю, ты понял.

— Я никогда не сделаю Кристине больно! — вскинулся он, сжимая кулаки.

— Пыл поумерь, — холодно произнёс я и парень сдулся. — Слова это просто слова. Докажи делом. Сможешь обуздать свой дар, покорить его и стать сильнее, получишь возможность стать не только одним из сильнейших в империи, но и я буду уверен, что Кристина с тобой в безопасности. До этого момента, я буду внимательно следить за тобой. Вечером жду от тебя ту программу тренировок, по которой ты занимаешься. Посмотрю, оценю, и если надо, то внесу изменения. Следовать им в точности и неукоснительно. Помимо этого, поедешь в одну из клиник Морозовых и пройдёшь полный осмотр. Результаты скинешь вместе с программой. Каждый твой выход в Разлом регистрируешь не только в реестре Центра, но и отправляешь мне. Какой Разлом, какой класс и всё в таком духе.

— Вы собираетесь полностью меня контролировать, Дмитрий Борисович? — серьезно посмотрел он мне в глаза.

— Собираюсь и сделаю, — кивнул я. Он не выдержал и опустил взгляд. — Игры в героя, закрывающего Разломы в одиночку, закончились. Чтобы ты понимал, парень, ты теперь опасен. Для себя и окружающих. Впрочем, ты можешь отказаться.

Он знатно удивился, услышав от меня подобные слова. Мол, я ему тут условия ставлю, а теперь заднюю даю? Это как вообще?

— А если откажусь, то?..

— Тогда ты станешь головной болью императора и его службы безопасности, — хмыкнул я. — Ну и про мою сестру можешь забыть. Ультиматум, Владимир, как он есть. Мне не нужно, чтобы рядом с Крис тёрлась бомба замедленного действия, готовая рвануть в любой момент. Либо контроль, либо ничего. Но для справки, Долгов с тобой церемониться не будет. Найдёт предлог и причину отправить тебя куда-нибудь в Сибирский Центр, где ты будешь под присмотром обучаться своему дару. Багратион ему в этом не откажет, раз уж ты официальный Охотник, а не вольный. Расклад понятен?

— В полной мере… — вздохнул он тяжело.

— Да, парень, жизнь изменилась, — похлопал его по плечу. — Но если будешь делать всё то, что я тебе скажу, то всё у тебя наладиться. С Крис я так и быть разрешу тебе дальше продолжать общение.

Хотелось бы запретить, но сестра рогом упрётся. Будет сбегать на свиданки, уж я-то её знаю. Тут либо дать добро, либо ссорится и запирать её под замок. Впрочем, этот момент я тоже знаю, как решить.

— Видеться вы с ней будете только в Царицыне и только в моём поместье, — он отчётливо скривился, не слишком довольным таким раскладом. — Либо так, Владимир, либо никак.

— Хорошо…

Мне же будет спокойней. А’тар в случае чего сможет урезонить парня, если вдруг что произойдёт. В идеале бы вообще забрать Шереметьева в Тёмный Мир, где он будет под постоянным присмотром, но это уже крайности. Нефиг ему там делать. Пусть сидит тут, развивает свой дар и побеждает в турнире. Это не только ему в плюс личного зачёта от меня пойдёт, но и репутации добавит, раз уж он будущий Абсолют.

Живот парня жалобно заурчал и тот отвёл взгляд, а я улыбнулся.

— Ладно, отдыхай. Кристина принесёт тебе завтрак, а потом можешь ехать домой. Сегодня без тренировок.

— Понял, Дмитрий Борисович! Спасибо вам! — кивнул он и тоже улыбнулся, а когда я уже почти дошёл до двери, бросил мне в спину: — И всё же, пусть и нагло, но позвольте спросить… Кто вы такой?

— Всего лишь человек, Владимир, — обернулся я, взявшись за дверную ручку. — Всего лишь человек…