Стражи земель. Доспехи демона

Глава 23

Года вскинулась от сна. «Тревога?»

Дверь распахнулась, в комнату заглянул Боендалин. Он понимал, что нужно как можно скорее привести мать на крепостную стену.

— Барьер исчез! Чудовища пытаются пробиться в северные ворота!

Выскочив из кровати, Года набросила мантию прямо поверх ночной рубашки, натянула на ноги сапоги и, прихватив накидку и сумку с бриллиантами, побежала за сыном. Должно быть, стояла глубокая ночь. Гномка так и не сумела выспаться.

Она никому не рассказала, как обстоят дела с ее магической силой, даже детям.

Вылазка в стан врага, невзирая на значительные потери, рассматривалась в Преграде как победа. Возможно, так солдатам легче было принять смерть столь многих своих братьев. Чудовища из Черного Ущелья начали заново отстраивать осадные машины, но они работали намного медленнее, чем раньше. Казалось, существа были измотаны долгой подготовкой. Все это вселяло в сердца защитников крепости надежду.

«Это впечатление оказалось обманчивым, — подумала Года, входя в подъемник вместе с Боендалином. — Они обвели нас вокруг пальца и заставили ослабить защиту».

Оказавшись на вершине башни, Года увидела ярко освещенный ход по крепостной стене. Гномы зажгли факелы, из бойниц в стене на противников лились потоки кипящей смолы, стрелы, копья и камни сыпались вниз, но этого волшебница разглядеть уже не могла, она находилась слишком далеко от катапульт. Котлы горящего масла обрушивались на головы врагов, превращая чудовищ в живые факелы. Горящие стрелы свистели в воздухе, озаряя черные тучи, сгустившиеся над крепостью. Это было впечатляющее зрелище.

Но монстров не отпугнуло столь ожесточенное сопротивление.

Гады принесли небольшие тараны, стук которых эхом отдавался в ушах Годы. Вопли врагов сливались в один протяжный стон, чем-то напомнивший гномке шум ручья.

Магический купол исчез. Сейчас все твари сгрудились у северных ворот крепости, несмотря на то что осадные сооружения еще не были готовы.

— Что же все это значит? — прошептала волшебница. — Почему именно северные ворота? Они хотят отвлечь нас от того, что происходит у южных? — Перегнувшись через парапет, она всмотрелась во тьму.

— Мы тоже вначале подумали, что это отвлекающий маневр, — ответил Боендалин. — Но с других башен донесений нет. Чудовища, словно обезумев, штурмуют северные ворота, доставляя немало хлопот гарнизону. Я приказал переместить на эту сторону большую часть воинов.

— Я хочу посмотреть, что там происходит.

Вначале нужно было пройти западную башню, только потом они подобрались к северной стороне крепости. Года, пробегая по крепостной стене, окинула взором Черное Ущелье. Там было темно, на тропах, ведущих вниз, никого… Все порождения зла собрались у северных ворот.

— Либо подкрепление прячется во тьме ущелья, выжидая, что произойдет, либо у нашего противника не осталось солдат, — заметил Боендалин, перехватив взгляд матери. — Северные ворота — хороший выбор. Мы менее всего рассчитывали на то, что их атака будет направлена именно на эту часть крепости.

— Но они же знали, что мы быстро сумеем перебросить к воротам подкрепление, — возразила Года. — Это какой-то обманный маневр. — Она осмотрела поле боя, где проходило яростное сражение. Не будь волшебница убеждена, что это какая-то хитрость, она готова была бы поверить, что чудовища решились на настоящую атаку. — Где маг?

— Мы не видели его, — напряженно ответил сын. — Ты полагаешь…

— Они устроили бой для него. Этот тип что-то задумал. Он хочет, чтобы мы сосредоточили все свои силы в одной части крепости. — Посмотрев на южные ворота, гномка остановилась. — Я вернусь туда, а ты иди в северную башню. Ты должен командовать войском. Как только увидишь мага, дай мне знать. — Обняв сына, она помчалась обратно.

Боендалин направился в противоположную сторону.

Натянув сапоги, Бандаал влез в кольчугу, схватил топор и выскочил в коридор. Пускай никто и не звал его на крепостную стену, чародей хотел помочь. Возможно, вскоре защитникам крепости нужны будут любые свободные руки.

— Подожди меня! — Дверь в комнату Занды открылась, сестра выбежала наружу.

Она тоже была в доспехе и прихватила секиру. И Занда, и Бандаал обладали магическими способностями, но это не помешало им овладеть искусством боя. Они еще не столь хорошо умели плести заклинания, как мать, поэтому не полагались на одно лишь волшебство.

— Тебя тоже не разбудили? — Бандаал поправил шлем Занды, она же покрепче перетянула завязку на его кольчуге.

— Нет, мама хотела, чтобы мы выспались.

— Это из-за того, что мы провалили вылазку?

— Ничего мы не провалили, — упрямо отрезала гномка. — Мы уничтожили много чудовищ и их катапульты.

— Ты же знаешь, что я имею в виду. — Вздохнув, Бандаал побежал по коридору.

Занда последовала за ним.

— Ты думаешь, что мама больше верит в наших братьев и сестер, потому что они лучше умеют драться, особенно Боендалин. Что ж, пусть так. — Она перехватила секиру, тяжелое оружие мешало ей быстро двигаться. — Поэтому-то так важно, чтобы мы проявили себя в бою.

Они мчались по коридору в той части крепости, где жили дети Кузнеца. В конце концов, Преграда стала для всех здешних гномов чем-то вроде искусственной горы, где можно поселиться. Только гора эта была симметричной и в ней было очень много комнат.

Оставив позади гостиную, где клан Равноруких часто собирался, чтобы обсудить последние новости, Занда и Бандаал пробежали мимо кухни и очутились перед подъемником. Шахта тянулась от фундамента до вершины самой высокой башни. Это весьма облегчало перемещения по крепости.

Бандаал задействовал рычаг, чтобы сдвинуть противовесы.

— Что там устроили эти чудовища?

— Наверное, намечается серьезное столкновение с ними, раз по всей крепости подняли тревогу, — задумчиво протянула Занда.

— И только нас не позвали!

Гном твердо решил, что нужно перекинуться парой слов с матерью, когда закончится атака… или что там происходит под стенами Преграды. Даже если Годе не хотелось, чтобы недоученные чародеи применяли магию в бою, все равно и Занда, и он сам должны были получать известия о том, что идет бой. А то что же это получается: дети генерала нежатся в своих постельках, в то время как защитники крепости проливают кровь?

Кабина подъемника остановилась напротив коридора. Отодвинув железную решетку, маги зашли внутрь. Однако же, к их изумлению, кабина поехала вниз, а не вверх, хотя Бандаал и настроил рычаг правильно.

— Эта штука сломалась? — Гном подергал за рычаг. Кабина замедлила ход.

— Может быть, кто-то еще хочет подняться наверх?

Занда прочитала символы на стене шахты. Кабина остановилась на уровне первого этажа, но тут никого не было.

— Где мы?

— У ворот. — Занда выглянула в коридор. — Эй, кто-то хотел воспользоваться подъемником? Ау!

Кабина дернулась, одна из толстых цепей порвалась и с оглушительным звоном упала на крышу, та со скрипом прогнулась под весом тяжелых звеньев.

— Выходим! — крикнул Бандаал, выталкивая сестру в коридор.

Но прежде чем он успел последовать за ней, оборвалась вторая цепь и кабина провалилась в подвал.

Занда отпрянула на пару шагов. Услышав грохот, она повернулась. Звенья цепи ссыпались на кабину, погребая под собой ее брата.

— Бандаал! — в ужасе завопила девушка, бросаясь к шахте.

Звон резко оборвался, воцарилась тишина. Внизу, над фундаментом, гномка увидела стальное поблескивание разбившейся кабины и цепей.

— Бандаал!

Повернувшись, Занда побежала к лестнице, но тут кто-то позвал ее. Голос доносился из шахты.

Вернувшись, она рупором сложила руки у рта.

— Бандаал, держись!

На гномку упал бежевый луч, и она, удивленно подняв голову, замерла от страха.

В пяти метрах над ней парил предводитель чудовищ. Его доспех из враккасия светился, лучи расходились во все стороны. Маг медленно опускался к Занде. На поясе у него висело два молота, правая латная перчатка светилась, в ней был зажат обрывок цепи. Падение кабины не было несчастным случаем.

Словно паря в лучах волшебного света, маг остановился напротив Занды, шагнул вперед, и кованые подошвы сапог чиркнули по каменному полу.

Он поднял руку, мягко взял девушку за подбородок и развернул ее голову так, чтобы гномка смотрела на его изуродованное лицо. Занда заметила, что на внутренней стороне его перчатки красуется бирюзовый дымчатый бриллиант. Ужас сковал тело чародейки, ни звука не сорвалось с ее губ.

Лицо мага дрогнуло, возле глаз пролегли глубокие морщины. Казалось, он улыбался, хотя при таком ранении гном не мог бы ни говорить, ни проявлять эмоции. Равнодушно отбросив обрывок цепи в шахту, волшебник осторожно провел ладонью в перчатке по каштановым волосам, шее и груди девушки. Не отпуская ее подбородка, он выпрямился, потянув гномку за собой.

Занда не могла сопротивляться. Кошмарный вид врага, запах застарелого пота и гноящихся ран, легкое пульсирование в подбородке, в том месте, которого коснулся гном, — все это парализовало. На краю сознания возникла мысль о том, что этот волшебник — самый сильный из всех, кого ей приходилось встречать. Его запас магии превосходил даже силу артефакта.

Гном издал какой-то странный, напоминавший постанывание звук, посмотрел в сторону шахты и махнул свободной рукой. Из дымчатого бриллианта вырвался ржаво-красный луч, уничтожая то, что осталось от подъемника. Металл плавился под лучом, корежился и раскаленными каплями стекал вниз.

— Нет! — завопила Занда, испугавшись за брата.

Отпустив девушку, гном влепил ей пощечину. Занда отлетела к стене и упала на пол. В тот же миг противник поднял вторую руку. Чары луча еще действовали, а гном уже плел новое заклинание, разрушавшее камень. Из стен шахты вылетели опоры, по ним прошла дрожь.

Схватив Занду за шиворот, маг поставил ее на ноги и потащил за собой. Когда девушка попыталась воспротивиться, он обрушил на нее заклинание, вызвавшее боль в каждой клеточке ее тела.

Юная гномка всхлипнула, из ранки на подбородке текла кровь. Занда не понимала, почему гном не убивает ее, зачем сохраняет ей жизнь. Неужели он…

Когда чародей втолкнул ее в боковой коридор и разорвал на ней платье, ее худшие ожидания оправдались.

Года добежала до Южной башни, когда пол под ее ногами задрожал. Дрожь была очень слабой, и человек ничего не ощутил бы, но гномье чутье не подвело.

— Я так и знала! — Она побежала к подъемнику и остановилась перед пустой шахтой.

Как Года ни дергала за рычаги, ничего не происходило. Заглянув в шахту, она увидела на месте крепежей голые стены.

По лестнице кубарем скатился какой-то гном.

— Госпожа, кабина упала! — запыхавшись, выдохнул он. — Обе цепи оборвались.

— Это немыслимо! Они выдерживают огромные нагрузки! В эту кабину просто невозможно поместить что-то, что перегрузило бы подъемник. — Волшебница сжала в руке осколок бриллианта. — Зови стражу. Нужно, чтобы солдаты обыскали этаж за этажом. Я спущусь в подвал.

— Обыскали? — удивился гном. — Кого они должны искать?

— Тех, кто проник в крепость.

— Но ворота заперты, и никто…

— Выполняй! — прикрикнула на него Года и прыгнула вниз. Ушло бы какое-то время на то, чтобы спуститься пешком, поэтому она решила поторопиться.

Крепость нельзя было построить просто на песке или земле, потому что тогда стены могли бы покоситься и все строение оказалось бы непрочным. В качестве фундамента для Преграды использовали огромные камни, которые пришлось доставлять в эту часть Потусторонних Земель при помощи специальных приспособлений. Это стоило огромных затрат и труда. Со стороны Черного Ущелья фундамент дополнительно укрепили и даже установили ловушки на тот случай, если кто-то попытается сделать подкоп в крепость. Тут были и бутылочки с ядом, кислотой и газом, фальшивые участки пола, которые проваливались, если кто-то ступал на них, и многое другое. Разнообразнейшие беды ждали тех, кто отважился бы без приглашения проникнуть в крепость гномов.

Невзирая на падение на семь этажей вниз, Года в целости и сохранности приземлилась в коридоре первого этажа. Заметив мелкие бисеринки крови на полу, она остановилась и прислушалась.

Послышался тихий плач. Это был голос ее дочери!

Волшебница осторожно двинулась по коридору. Звуки стали громче. Казалось, они доносились из бокового ответвления.

Заглянув за угол, Года увидела вражеского мага, который срывал одежду с Занды!

Сглотнув, чародейка изо всех сил сжала осколок в руке, так что он проколол ей кожу. Сейчас нельзя было поддаваться страху. Слишком многое было поставлено на карту. «Враккас, моя судьба и судьба моей дочери в твоих руках!» Выпрыгнув в коридор, гномка бросила в волшебника заклинание.

Он заметил это слишком поздно, чтобы развеять чары. Гном оттолкнул Занду, завел руки за спину и подставил грудь под удар алой молнии.

Доспех мага вспыхнул, как уголек в костре под порывом ветра. Враккасий раскалился добела, впитывая магическую силу, руны почернели.

— Убей его, Занда! — крикнула Года.

В ее руках от осколка бриллианта осталась лишь пыль. Волшебница поспешно достала еще один, чтобы иметь возможность сплести либо развеять заклинание. Но то, что она увидела, разрушило ее надежды на победу над врагом, по крайней мере при помощи чар.

Свечение погасло, и Года увидела, что ее дочь с занесенной секирой стоит за спиной противника. Лезвие вонзилось в щель между горжетом и шлемом, но кольчужный воротник смягчил удар. Гном, покачнувшись, упал на колено и страшно захрипел.

— Спаси Бандаала! — крикнула Занда, замахиваясь второй раз. — Он лежит в шахте…

Гном нанес удар, не поворачиваясь. Латная перчатка попала в висок, и девушка потеряла сознание.

Года не медлила ни мгновения. Теперь, когда ее дочь не находилась на линии огня, она смогла сплести одно из своих самых сильных заклинаний. Такими же чарами волшебница разрушила гору над ущельем. Она надеялась, что их будет достаточно, чтобы нанести вред магу. Как же иначе?

Сосредоточившись, Года выпустила в чародея молнию.

Гном так и не поднялся с колена и сейчас воздел руку, словно моля о пощаде. Но вся сила молнии влилась в дымчатый бриллиант на его перчатке, отчего драгоценный камень вспыхнул, залив все вокруг синевато-зеленым свечением. От воздействия магии латы разогрелись, запахло паленой плотью, и гном завопил. Года никогда не думала, что живое существо способно издавать такие звуки. Тем не менее волшебник не опускал руку — чтобы полностью впитать силу чар.

И вновь осколок в руке Годы рассыпался в серую пыль. Молния погасла.

— Я не выпущу тебя живым из Преграды! — угрожающе крикнула волшебница, сунув руку в сумку.

Но там ничего не было. В днище зияла прореха. «О, нет! Я потеряла их, когда прыгала в шахту!»

Дым вырывался из щели между перчаткой и наручем, маг стонал, но он пережил удар. Невозможно было даже представить, какими силами обладал чародей!

У Годы оставался лишь внутренний запас сил.

— Я сумею тебя победить! — прорычала она, поднимая руки. — Нам не нужен ни Лжетунгдил, ни Лот Ионан, чтобы…

Гном опустил дымящуюся руку на грудь Занды и уставился на Году. Его глаза светились ненавистью. Левой рукой он коснулся какой-то руны на своем доспехе, и вокруг возникла прозрачная темно-желтая полусфера. Еще один миг — и маг вместе с дочерью Боиндила исчез из коридора!

— О Враккас, нет! — в ужасе прошептала Года, подбежав туда, где только что находился чародей.

Кровь ее дочери, секира, ошметки платья и пара угольков — вот и все, что там осталось.

— Как он это сделал?

Она метнулась в противоположный конец коридора, вернулась обратно… Никого.

Послышались шаги, и по лестнице сбежал отряд воинов.

— Госпожа, что произошло?

— Найдите мою дочь! — слабым голосом выдохнула Года, но тут вспомнила слова Занды. — Нет! Бегите вниз, в подвал, и обыщите шахту подъемника! Где-то там мой сын, Бандаал! Скорее, скорее! — Она побежала к тому месту, где приземлилась после падения сквозь шахту.

Один из осколков волшебница отыскала сразу, на другие не оставалось времени. Потом нужно будет отправить сюда стражу, чтобы они все осмотрели.

Сжимая осколок, она помчалась вниз. Солдаты уже разбирали обломки кабины. Цепи кое-где вплавились в стены, от невероятного жара сталь потекла, звенья слиплись. На крыше кабины лежало два огромных, размером с гнома, обломка, выбитых из стены шахты.

— Пропустите меня! — Голос Годы срывался.

Волшебницу трясло от волнения. Обжигая пальцы о раскаленный металл, она отбросила часть мелких обломков. Наконец гномка увидела окровавленную руку сына.

— Бандаал! — Она потянула за один из тяжелых обломков.

Гномы и убариу пришли ей на помощь. Кто-то принес сюда ломы и тросы. Как оказалось, раскаленная цепь лишь чудом не зацепила Бандаала.

Вместе им удалось проделать проход в груде металла и камня. Года просунула туда свечу и заглянула внутрь.

— Он еще жив! — Гномка заплакала от облегчения. — Я вижу, как он дышит!

Наверху раздался громкий треск, вниз посыпались пыль и мелкий щебень. Стены шахты вот-вот могли обрушиться.

— Нам нужно уходить отсюда, госпожа! — Один из убариу опустил ей руку на плечо.

— Не трогай меня! — Года сверкнула глазами. — Вначале мы должны вытащить моего сына.

— Там, внизу! Осторожно! — крикнул кто-то этажом выше. — Балки долго не выстоят.

Волшебница посмотрела на осколок бриллианта.

«У меня нет выбора. Он маг. И он мой сын». Закрыв глаза, она произнесла заклинание.

Обломки поднялись в воздух, словно движимые какой-то призрачной рукой. Они взлетали один за другим, большие и маленькие, тяжелые и легкие. Наконец проход был полностью расчищен, гномы вытащили из разрушенной кабины Бандаала и отнесли его на носилках в безопасное место. Года тоже отошла и только после этого развеяла чары.

Впереди раздался грохот, на парящие в воздухе обломки обрушились камни из стен, круша все на своем пути. Часть камней откатилась прямо под ноги гномам.

Из шахты вылетело облако серовато-белой пыли, наполнило весь коридор. Солдат и волшебницу засыпало с ног до головы.

Года разжала кулаки и высыпала порошок, оставшийся от осколка бриллианта, в пыль. Теперь артефакт был бесполезен.

Волшебница побежала за гномами с носилками, не зная, о ком тревожиться больше: о Занде или о Бандаале.

Койра открыла глаза.

— Если Лот Ионан не будет ослаблен Эфатоном или альвами, я ничего не смогу сделать, — прошептала она. — Я молилась богам, чтобы они ниспослали мне источник Силы. Может быть, они смилостивятся и сотворят чудо.

Родарио украдкой указал на Франека. Ученика чародея сторожили гномы, он разговаривал с Боиндилом и Тунгдилом. Вид у мага был пристыженный. Судя по его жестам, он явно оправдывался.

— Может быть, он и есть наше чудо.

Они присели, и Седьмой рассказал королеве обо всем, что ему удалось узнать у бывшего ученика Лот Ионана.

— С этим Дроманом я и встретилась. — Койра прижалась к Родарио, радуясь тому, что недоразумение прояснилось. — Он выпустил мне в спину оглушающее заклинание и отнес на поляну, когда заметил, что я не одна в лесу. Но гномы его победили.

— Для Дромана эта история ничем хорошим не закончилась, насколько мне известно. — Актер обнял девушку за плечи.

— Да, так и есть. — Койра кивнула.

Ей нравилось быть рядом с Седьмым, но в то же время она не переставала думать о Маллении. Королева чувствовала угрызения совести оттого, что актер дарит ей столько внимания. Она ведь знала о чувствах подруги. Наверное, стоит рассказать Родарио всю правду.

— Я хочу вам кое-что сказать, — начала она, но тут Тунгдил помахал ей, подзывая к себе.

— Не забудьте об этом, — улыбнулся Родарио. — Но сейчас нас зовет командир.

Он помог девушке подняться, и они вместе подошли к костру. Златорукий подвинулся, приглашая их присесть рядом.

— Франек очень сожалеет о том, что забыл рассказать нам о преследовавшем его ученике Лот Ионана, — провозгласил он.

— Он настолько сожалеет об этом, что готов провести нас, — подхватил Боиндил. — Конечно, мы не станем полностью доверять этому ведьмаку, так что если он заманит нас в ловушку, то первым же и погибнет. — Гном хлопнул Франека по спине. — Эй, ты ведь согласен на такие условия, верно?

— Да. — Волшебник закашлялся и только потом продолжил: — Я сделаю все, чтобы отомстить Лот Ионану за предательство и неблагодарность. — Он обвел собравшихся взглядом. — Я знаю, что вы не поверите моим клятвам, потому и обещать ничего не буду, скажу лишь, что нас с вами объединяет ненависть к одному и тому же человеку. А ненависть порождает самые крепкие союзы.

— Ненависть? — Родарио удивленно приподнял брови. — Но ведь мы…

— Мы хотим уничтожить моего приемного отца за то, что он превратился в настоящее чудовище. Этот тиран может навредить моей родине, и потому я поклялся, что убью его. Помнишь, мы обсуждали это с тобой, актер? Вы все тогда спорили со мной.

Родарио хлопнул себя по лбу. Он понял, какую игру затеял Тунгдил.

— И верно, я все забываю об этой вашей клятве. А ведь у вас есть все причины ненавидеть Лот Ионана.

Франек принял эту ложь или же сделал вид, что поверил в историю, по крайней мере он не выказывал своих сомнений.

— И вы позволите мне воспользоваться магическим источником, так?

— Только после Койры, колдунишка, — проворчал Бешеный. — Тебе придется подождать, пока подойдет твоя очередь.

— Ну и ладно. В источнике достаточно Силы для тысячи таких, как мы. — Франек почесал щетину на подбородке. — Как же приятно будет опуститься туда… После всех моих мытарств…

— Ложись спать. Выступаем на рассвете.

Златорукий оставил одного жадара дозорным, а потом отвел в сторонку Боиндила, Родарио, Барскалина, Маллению и Койру.

— Его послало нам само Провидение. — Тунгдил уселся на камень.

Малления, скрестив руки на груди, оглянулась. Она тоже подыскивала местечко, где можно было бы устроиться.

Наконец все расселись.

— Вы не думаете, что это изощренная ловушка, подстроенная Лот Ионаном? — спросила Идо.

— Нет. Лот Ионан не знает, что мы собираемся нанести ему визит, — усмехнулся Златорукий. — Если бы ему было что-то известно, он натравил бы на нас всех своих учеников, а не одного.

— Этот Дроман… Так его звали, верно? — Койра потерла спину в том месте, где ее коснулось заклинание. Девушке казалось, что кожа там покраснела. — Он был неплохим магом.

— Но и не хорошим, — хмыкнул Бешеный. — Книгочей уложил его одной левой.

И тут Боиндил подумал, что он, собственно, и не видел гибели Дромана. Его ослепило заклинание, и он вообще в точности не мог сказать, что происходило вокруг.

— Я пообщался с Франеком, и его история кажется мне правдоподобной. Этот тип — один из тех, кто вытащил статую Лот Ионана из подвала дворца в Пористе. С ним мне тогда так и не довелось познакомиться, — продолжил Тунгдил. — Мы имели дело с тремя другими магами: Рисавой, Дергардом и Ломостином.

Бешеный поразился тому, как хорошо Тунгдил помнит такие мелочи. Да, в памяти Боиндила тоже хранились какие-то воспоминания о поисках статуи и о похожем на лягушку чудовище, которое попыталось украсть превращенного в камень Лот Ионана, но ни за какие богатства в мире гном не вспомнил бы имена магов, с которыми тогда познакомился.

— Я спросил у Франека, может ли он объяснить, почему так изменился его учитель. — Тунгдил осмотрел свои ногти. — Когда Франек рассказал мне о Лот Ионане, о том, как маг теперь одевается, как ведет себя, как разговаривает, мне сразу вспомнился Нод’онн.

— Что? Опять! Мы уже победили этого демона, он не мог вернуться! — Бешеный принялся размахивать руками, изображая подробности боя. — Ты взял Огненный Клинок и разрубил туман… то есть то существо, состоящее из тумана.

— А помнишь, мы все раздумывали над тем, кто мог проделать дыру в статуе?

— Кто-то, кто пытался… убить чародея? Лишить его магии? — Боиндил пожал плечами, но уже через мгновение понял, к чему клонит друг. Его глаза широко распахнулись от изумления. — Нет, в его теле что-то оставили! Во имя Враккаса! Кто-то оставил в теле мага крупицу зла, когда Лот Ионан не мог сопротивляться. А когда мы сняли с него проклятье, зло разрослось!

Златорукий кивнул.

— По словам Франека, Рисава чуть не убила его, когда он захотел изменить план. Чародейка стремилась к тому, чтобы Лот Ионан стал злым.

— Я пытаюсь представить, что можно оставить в теле человека, чтобы полностью изменить его душу, склонив его на сторону зла. Это звучит… просто. Но на деле наверняка все не так, — задумчиво протянул Бешеный.

— Да, я тоже не понимаю, как такое возможно.

— Не стоит ломать над этим голову, я еще не дошел до этой части рассказа. — Тунгдил поднял с земли камешек. — Рисава нашла в Пористе осколок малахита, который когда-то принадлежал Нод’онну, и сохранила его. Когда Франек раздобыл статую Лот Ионана, чародейка поняла, что следует делать. Она пробила отверстие в статуе и поместила в тело мага частичку зла. У Лот Ионана просто не было возможности чем-то помешать ей.

Бешеный провел ногой по усыпанной пеплом земле.

— Но это значит, что Лот Ионан ни в чем не виноват. Я имею в виду, он не может нести ответственность за свои действия. Он… одержим демоном.

«Вот незадача… Значит, мы не можем убить его».

— То же самое можно было бы сказать и о Нудине, — возразила Малления. — Демон превратил его в Нод’онна, но это не отменяет необходимости победить его.

— Да, мы обязаны это сделать. Выбора нет. Лот Ионан нужен нам для того, чтобы одолеть Враккаса, волшебника из Черного Ущелья, — кивнул Златорукий.

— Одолеть твоего наставника, а не Враккаса, книгочей. Враккас — мой бог и создатель. А в гноме, которого мы хотим убить, нет ничего от божества. — Боиндил сердито уставился на друга. — Я вот о чем думаю… А мы не можем вытащить этот осколок из тела Лот Ионана? Ведь тогда он вновь станет добрым, так?

— Для того чтобы победить моего бывшего учителя, нужна черная магия, — ответил Тунгдил. — Мне бы тоже хотелось избавить отца от проклятья, но это невозможно до битвы у Черного Ущелья.

Койра промокнула лицо носовым платком.

— Надеюсь, у нас это вообще получится. Я имею в виду, освободить его от осколка.

— Я знаю, где этот осколок находится. Для Лот Ионана операция будет болезненной, но он выживет. У нас есть Года и вы, королева. Две волшебницы, владеющие исцеляющими заклинаниями. Если после операции что-то пойдет не так, вы сможете помочь. — Златорукий обвел всех присутствующих взглядом. — И ни слова Франеку о наших истинных намерениях. Пускай он считает, что мы собираемся убить Лот Ионана, чтобы освободить Потаенную Страну. Если Франек узнает, чего мы хотим добиться, он перестанет помогать нам.

— Все это, конечно, прекрасно, книгочей, но… — Бешеный поморщился. — Мы не можем позволить ему опуститься в источник! Кто знает, на какую подлость он способен. Вполне возможно, что именно Франек и поместил осколок малахита в тело мага. Я не стану верить словам предателя.

— Я тоже против, — высказался Родарио. — Мы должны оглушить его и связать, как только прибудем на место. А потом пусть его судят Вторые. В конце концов, Франек принимал участие в уничтожении их родины. — Он посмотрел на Боиндила. — Я не думаю, что ваше племя спустит ему это с рук.

Малления кивнула.

— Ха, конечно же, нет! — Гном похлопал по своему молоту. — Око за око.

Тунгдил покосился на друга.

— Ты будешь присматривать за ним, Бешеный. Франек не доверяет нам так же, как и мы ему. Он захочет избавиться от нашего общества раньше, чем нам может быть выгодно. Если колдун попытается сбежать, ты знаешь, что делать. — Он повернулся к Койре. — Наш договор остается в силе. Никакой магии. Вы убедились в том, что мы и без вас способны защитить себя от врагов.

Девушка кивнула. Златорукий не собирался раскрывать ее тайну. Чтобы Родарио тоже промолчал, она взяла его ладонь и крепко сжала. Актер удивленно уставился на волшебницу, но ничего не сказал.

Тунгдил махнул рукой в сторону дома, подозвал к себе одного из жадаров и приказал принести сумку убитого чародея.

— А вы ложитесь спать, отдохните. Завтра продолжим путь. К сожалению, из-за стычки с Дроманом нам придется идти быстрее. Лот Ионан что-то заподозрит, когда его ученик не вернется вовремя, и отправит кого-нибудь на поиски. Мы все знаем, что он способен прислать сюда. Вспомните падение Озергорда. — Разложив на коленях карты, Златорукий жестом подозвал Барскалина. — Мы попробуем придумать, как добраться туда поскорее.

— А вдруг мы окажемся там раньше альвов? — Малления встала.

— Мы все равно войдем в королевство Лот Ионана. У нас заканчивается время. — Тунгдил уже углубился в изучение карт.

— Вот так вдруг? — опешил Родарио.

— Вот так вдруг.

Больше Златорукий ничего не сказал. Его друзья в недоумении удалились в сторожку перед арсеналом.

Койра подошла к Маллении. Идо как раз устраивалась на ночлег, раскладывая попону в углу сторожки.

— Я хотела поблагодарить вас за то, что вы отправились меня искать.

— Вы сделали бы то же для меня. — Улегшись поудобнее, Малления укрылась накидкой и смерила волшебницу долгим взглядом. — Вы же не думали, что я брошу вас в беде только из-за наших разногласий по поводу Родарио?

Койра виновато улыбнулась.

— Поймите же, — Идо оперлась на локти, — у вас есть передо мной некоторое преимущество. Я видела, как сегодня вы взяли Седьмого за руку и он не сопротивлялся. Когда я говорила вам, что мы можем просто делить Родарио, я была вполне серьезна. Решение зависит только от вас.

— И от Седьмого, — добавила королева.

— Он мужчина. Ему будет приятно, если он получит двух женщин вместо одной. — Ухмыльнувшись, Малления опять прилегла. — Насчет него я бы не беспокоилась. — Она скрестила руки за головой. — В Табаине есть земли, где мужчина может иметь столько жен, сколько захочет, в том случае если он способен всех их прокормить. Такова там традиция, и в многоженстве как таковом нет ничего плохого. Или вы относитесь к этому иначе? Нас никто ни к чему не принуждает.

Койра не знала, что на это ответить. Конечно, в Вейурне слышали о странном табаинском обычае, но сама она всегда полагала, что жить так очень тяжело. Кроме того, волшебница не была уверена в том, какие чувства на самом деле испытывает к Родарио. Это просто влюбленность? Или настоящая любовь? Готова ли она разделить своего мужчину с другой? И чего ради, собственно?

— Мне не показалось, что вы нравитесь Родарио. Настолько, чтобы он остался с вами, — резко заявила она и сама удивилась ноткам ревности в своем голосе.

Малления, до того выглядевшая вполне дружелюбно, с отвращением поморщилась.

— Я понимаю. Вы хотите выяснить, к кому из нас его влечет больше.

— А что мы будем делать, если он не захочет ни одну из нас? — Койра вздохнула.

— Ни один человек не отречется и от принцессы, и от королевы, которые хотят стать его любовницами. Кроме того, мы принимаем решение. Мы будем делить его, а сам Родарио пускай думает, что обвел нас обеих вокруг пальца. — Идо покосилась на Седьмого, беседующего со Слином. — Так вы не рассердитесь, если я его поцелую? Хочу узнать, что он будет делать. Кстати, эта ситуация может оказаться выгодна и для вас.

— Если он скажет вам, что любит только меня, вы перестанете думать о нем? — спросила Койра.

— Если он сам, по собственной воле, скажет мне это и поклянется в правдивости своих слов, я оставлю его вам. — Кивнув, Идо протянула волшебнице руку. — Договорились?

Королева помедлила.

— И это не приведет к вражде между нами? Если одна из нас останется ни с чем, это не разрушит наши отношения?

— Нет.

— И мы не поссоримся?

— Нет, Койра, — улыбнулась Малления. — Мы успешно доведем дело до конца, а потом будем править своими королевствами. Между Вейурном и Идомором будет царить мир, клянусь моим предком, принцем Малленом из рода Идо. — Она не опускала руку.

— И Родарио никогда не узнает о нашей договоренности?

— Нет, во имя всех богов! — рассмеялась воительница. — Иначе его мужская гордость будет уязвлена.

Наконец-то Койра пожала ей руку.

— Что ж, так тому и быть.

Девушки обнялись и пожелали друг другу спокойной ночи.

Родарио опасливо посмотрел в их сторону.

— Что там происходит? — удивленно пробормотал он.

Слин, зарядив арбалет, прислонил оружие к стене, чтобы в любой момент иметь возможность выстрелить.

— Женщины, что тут скажешь. Всегда плетут какие-то интриги. А нам, мужчинам, это расхлебывать. — Ухмыльнувшись, Четвертый протянул актеру бурдюк с водкой.

— Вы мудрый гном, Слин. — Приняв бурдюк, Родарио отпил глоток.