Страстный. Плохой. Опасный (СИ)

Часть 9.2

Не знаю, откуда во мне появилось столько сил и храбрости всего за несколько часов. Собралась и вышла из квартиры, не думая о том, насколько безрассудно я поступаю и как сильно это не понравится Андрею. А как только хоть на секундочку сомневаюсь, открываю мессенджер с мерзким видео, и сомнения вмиг исчезают.

Я не готова поставить свою карьеру под удар только потому, что мне хочется справедливости или брат желает отплатить за ущемленное достоинство… Я слишком многое вложила в свою работу и совсем не готова менять род деятельности, как и позволить такому материалу просочиться в сеть. Это понесет слишком большие потери в моей жизни, и не ясно, как можно подобное пережить.

Одно дело, когда где-то всплывают сексуальные фотографии в эротичном белье, и все смотрят на это с восхищением, кидая вслед поедающие взгляды, мечтая о твоем внимании. Совсем другая ситуация с этим компрометирующим видео. Это даже близко не фотографии, которыми любуются, на такие видео мастурбируют мужчины на порносайтах, пуская свои противные слюни.

Мерзость!

Пока добиралась до участка, знакомая мне машина телохранителей Гордеева не выпускала меня из-под своего надзирательства, следуя по пятам. Это немножко нервирует, но то, что меня никто не трогает и не пытается перехватить немного успокаивает. Похоже на то, что Максим решил наблюдать за моими следующими шагами оставаясь зрителем, не вмешиваясь в ход событий.

Обдумываю свои слова, предполагая разные реакции брата… Набравшись достаточно решительности, звоню Андрею.

— Когда ты приедешь домой? — спрашиваю я брата, который устало выдыхает мне в телефон.

— Ясь, я на работе, — тихо отвечает он. Понимаю, что Андрей измотан, поэтому оказывается для меня легкой мишенью.

— Андрюш, мне страшно одной дома… Кажется, кто-то тарабанит в дверь, — понижаю голос до шепота. — Пожалуйста, я не хочу больше оставаться одна. Там кто-то есть.

— Сиди дома и никому не открывай, я приеду через несколько часов, — насторожился Андрей. — Ладно?

— Нет, ты не понимаешь. Кто-то под дверью, я знаю. Мне страшно, — давлю я на брата, и за это буду гореть в Аду. К счастью, не сегодня. — Я не хочу оставаться сама.

— Сейчас приеду, — сдается он. — Буду через двадцать минут, — говорит Андрей. Именно столько времени занимает дорога от участка к нашему дому.

— Жду тебя, — скидываю вызов и смотрю издалека на полицейский участок, припарковавшись у ближайшего к нему дома, отыскав отличный вид для обзора среди зеленых деревьев.

Андрей выходит через пару минут, садится в машину и уезжает. Какое-то время сижу, убеждая себя в том, что у меня все получится. Делаю пару глубоких вдохов и выдохов…

Вылезаю из машины и быстрым шагом направляясь в участок.

Захожу в здание, как обычная бесхитростная гражданка, твёрдо шагая по коридору. Останавливаюсь перед знакомой дверью, немного взволновавшись. Не стучу, просто медленно вхожу, взмолившись, чтобы заядлым трудолюбцем был только мой Андрюша.

Открываю дверь тихо и очень осторожно. Заглядываю в пустое помещение, облегченно выдохнув. Прохожу в кабинет, буквально на цыпочках прокрадываясь к рабочему столу брата, поочередно став перерывать все тумбочки и полочки. Пытаюсь не шуметь, делать все очень быстро и практически бесшумно, возвращая на свое место каждый листочек и папку.

Андрей тот еще чистюля…

Через короткое время, перерыв весь стол, нервно переминаюсь с ноги на ногу. Куда можно было положить папку?!

У стены стоят шкафы напротив стола, и я принимаюсь поочередно открывать каждый, рассматривая порядочно расставленные громоздкие папки черного цвета в идеальную линию. Здесь долбанный Рай перфекциониста.

Осознаю, что ищу явно не в том месте, где нужно. Начинаю паниковать.

Вряд ли Андрей будет носиться с папкой с работы домой, очевидно, он ее просто хорошо припрятал. Если бы я была на его месте, держала папку рядом, на видном месте. Но на видном месте — чистый рабочий стол без единой пылинки.

Растерявшись, бегаю взглядом по кабинету, остановившись на рабочем столе другого следователя, Вадима Волкова. На его столе настоящий хаос из нескольких десятков похожих папок на мою. Припоминаю, как он артачился с Андреем, когда брат хотел проверить мое дело из-под руки Вадима. Второй же ничего не отдал, аргументируя тем, что теперь является моим следователем, который взялся за дело и не собирается передавать бумаги со своими личными данными такому засранцу, как мой брат.

Решительно принимаюсь пересматривать папки на его столе, заглядывая в них и откладывать проверенные в сторону, складывая в аккуратную стопку. Когда и эта куча закончилась, застенчиво начинаю открывать тумбочки, постепенно убивая в себе неловкость. Ящик за ящиком удивляет меня все больше. В первом столько конфет и сухого печенья, что хватит устроить чаепитие на весь полицейский отдел, а во втором пару пачек презервативов с разными журналами про тачки, с кучей мусора в виде фантиков, смятых бумаг и стружки от карандаша.

Ну и поросенок!

Зато в нижней тумбе чистота и порядок, в котором лежит несколько папок и одна из них та, которую я ищу уже больше десяти минут. Открываю, пересматриваю накопившийся материал минимум на пару десятков страниц. Тут есть фактически все доказательства: фотографии моего тела с синяками, скриншоты разных моментов с видеокамер, два заявления очевидцев, описанные события и тому подобное. Каждый лист был ценен по-своему, оттого и дорог для расследования.

Подумав, убираю первый лист с информацией обо мне и следователе, ведущего расследование. Просматриваю бумаги и приходится завбрать листы заявлений очевидцев, где фигурирует имя Вадима. Еще раз просматриваю собранные материалы и вынимаю еще пару листов с моим заявлением, указано его имя.

Закрываю папку и тяжело выдыхаю, прикрыв глаза.

Все получилось.

Нужно поскорее отсюда убираться.

Комкаю ненужные листы и выкидываю в переполненное мусорное ведро под столом. Беру папку и хочу выйти из кабинета. Хватаю ручку, и дверь открывается, едва не припечатав меня по носу, когда, с другой стороны, кто-то ее с напором открывает.

Вадим стоит напротив, изумленно осмотрев меня с ног до головы, прищурив свои недоверчивые глаза.

— Ярослава, — он озадаченно меня осматривает, видимо, дожидаясь толковых объяснений.

Я мгновенно растягиваю губы в широкой улыбке, пытаясь выкрутиться своей обаятельностью… Только вот сегодня она меня предала, так как моя обаятельность за последние дни напрочь исчерпалась.

Мало того, что я без макияжа, так еще с кое-как завязанными наскоро волосами и опухшим лицом после слез. Одета в голубой спортивный топ с черной широкой майкой сверху, в спортивные леггинсы и кроссовки, а мое лицо точно с уже покрасневшими на лице пятнами.

Поймали на горячем…

Сейчас я больше подхожу на роль слонихи, пробежавшей марафон длинной в десять километров, чудесным образом проложив маршрут через полицейский участок… Чтобы поздороваться? Ну очень убедительно!

Вряд ли я сейчас хоть немного могу выглядеть убедительной и достаточно обаятельной в таком образе, при этом теряя всю свою уверенность. Умоляюще смотрю в его глаза, не зная, куда отступать и что говорить.

— Ты что здесь делаешь? — недоуменно спрашивает Вадим, пробежавшись взглядом по кабинету, останавливаясь на своем рабочем столе со сложенными папками. — Рылась на моем столе, — утверждает парень, явно не в восторге от подобного факта.

Делает два небольших шага в кабинет, этим жестом загнав меня обратно, но все еще держа дверь открытой. Как же его беспрепятственно обойти?

— Я решила прогуляться и вытянуть брата немного отдохнуть, а он где-то запропастился, — если врать, тогда до конца. — А у тебя здесь такой беспорядок на столе, наверное, Андрей тебя часто муштрует по этому поводу, — я киваю на стол следователя, который недовольно прищурил свой взгляд. — Понимаю тебя, вот и помогла, чтобы вы меньше цапались на работе. Это же всего лишь папки, чего ты так насупился?

— А что у тебя за спиной? — этот черт стоит в проходе, не выпуская меня. Я ощущаю, как нервно дергаются мои губы, пока одна из рук заведена за мою спину, продолжая скрывать папку от его любопытных глаз. — Ярослава, давай без игр. Что ты хочешь отсюда вынести? — он измотан, но терпеливо ждет от меня признания в поражении и раскрытия тайны, почему я стою здесь… С дурацкой папкой за спиной.

Смотрю в его глаза и понимаю, что он меня не выпустит, как бы сильно мне этого не хотелось. Я бы тоже не отпустила храбреца, который посмел сунуться на мою территорию и так явно рыться в моих вещах, не додумавшись вовремя уйти.

— Вадим, понимаешь…

Сзади открывается дверь. Я шокировано метнула взгляд на кабинет полковника, откуда вышел седовласый мужчина. О Господи, он что, все время был здесь, пока я обыскивала кабинет следователей?!

— Волков, ты мне нужен на задании, — командует он, заставив меня взволнованно выдохнуть. — Почему посторонние в кабинете?

— Ой, я уже ухожу, — спохватилась я, но обойти Вадима не вышло, он крепко перехватил меня за предплечье.

— Секундочку, товарищ полковник, мне нужно… — парень разрывается, метая взгляд в бушующего начальника и меня, пытающуюся избежать его допроса.

— Нет у нас секундочки. Девушка — на выход, а ты собирайся. Весь убойный отдел в полную готовность! — бесноватым баритоном рявкает мужчина. Волков неохотно отпускает мою руку, но прежде чем отпустить, выдернул ее из-за моей спины, увидев папку. Нахмурился, хочет что-то сказать, но я, уже почувствовав свободу от его рук, выскользнула в коридор.

Едва удалось унести ноги!

Свихнуться можно с такой фортуной. Особенно в том случае, когда твоя фортуна — это адская русская рулетка.