Страсть Зверя Пустыни

Глава 13

POV Лилия

Из-за резкого отказа шейх за волосы не потащил, не убил, не наказал, а позволил пойти на все четыре стороны. Многие дни мы просто не разговаривали, не здоровались, делали вид, что не знаем друг друга. Смею предположить, что ему некогда разбираться со мной, поскольку возвращение оказалось не совсем безопасным. Во время перехода на нас опрометчиво напали бедуины, но атаку легко удалось отразить без особых потерь.

Отсутствие внимания, как к потаскухе, меня больше устраивало, нежели расстраивало. Вот так и должно быть. Сын - общий, но личные отношения между нами невозможны. Я была в некоей мере спокойна и счастлива в те дни. К тому же, Азамат всё время проводил с отцом во главе армии, отчего у них крепли родственные отношения, как отца и сына. Насколько знала, шейх не видел первого наследника уже пять лет, а это значило, что он больше привязывался к Азамату, а не Ясуру. И, как мать, меня это тайно радовало. Естественно я желала, чтобы сын стал следующим шейхом. Я бы могла жить и в своей деревеньке, если бы не Азамат. Пусть получит всё самое лучшее - того, чего был лишен с рождения. Из-за своего эгоизма, личных проблем, воспоминаний и гордости я не собиралась убегать и лишать сына его прав. Но спать с Артуром, хоть я не собиралась, но ради благополучия сына могла бы надавить себе на горло, тоже бесполезно. Много раз прежде мы проходили подобную авантюру. На каком-то подсознательном уровне Бонифаций всегда считывал ложь и всё выходило только мне боком, а он оставался в выигрыше.

На родной земле Бонифациев (незадолго до центра оазиса) мы в последний раз с наслаждением остановились на ночлег в таверне одной из деревень. Поужинали, помылись, после чего я отправилась укладывать Азамата спать, но безрезультатно провалявшись в кровати, поняла, что сна нет и поэтому не осталось ничего более, как обреченно спуститься на улицу подышать воздухом. Несмотря на гул голосов и огромное количество посетителей, шейх заметил мой спуск по лестнице и то, что я не подошла к их столу, а прошла мимо, словно не замечая их и не отчитываясь о своих намерениях. Мне сидеть рядом с ним противно, ужин в близости от него показался очередной моральной и физической пыткой. Особенно сложно не встречаться с ним взглядом. Каждый раз у меня складывалось впечатление будто его глаза повсюду. Рядом. Везде щупают и трогают. Видят каждый мой жест. Или это галлюцинации?

Якобы не заметив красноречивый недовольный взгляд, я вышла на улицу, где, оказавшись в одиночестве, привалилась спиной к стене таверны и вдохнула ночной воздух, после чего растворилась в мыслях. Дышу. Дышу, а надышаться не могу. Я устала от преследующих глаз шейха. Свиду он спокойнее, но это лишь видимость, потому что шейх чувствовал свою уверенность и нашу связь через сына и от того более не давил, а ослаблял вожжи на скотине.

Тяжело воевать с самовлюбленным манипулятором и стратегом.

Сквозь мысли я отчетливо расслышала женский крик. Оглянулась по сторонам, до слез всматриваясь в янтарно-черные от излучения песка дома и темные переулки. Кто это кричал? Откуда? Девушка в беде? Не раздумывая, на чистом подсознании бросилась вглубь улиц, рассматривая сквозь затемненные очки ночные пески и пытаясь найти источник крика. Но тот, как назло, исчез, возможно девушке грубо закрыли рот. Когда девушка в беде, то ко мне приходила особая ответственность и страх. Невозможно смотреть на то, как издевались над бедняжками, а те будучи слабыми созданиями покорно позволяли бить и унижать себя.

Я настойчиво бегала то в один, то в другой угол. Сквозь зубы, шепотом уговаривала бедняжку вырваться из лап и покричать, чтобы можно было определить ее местоположение. Натолкнувшись на очередной тупик, огорченно приложила ладонь к вспотевшему от напряжению лбу. С каждой секундой надежда найти жертву ускользала и наполняла меня паникой. Возможно ее уже забили насмерть или утащили в дом... а там... от этой мысли я обреченно присела на корточки, успокаивая дыхание.

То ли красные пески смилостивились, то ли бедняжка услышала мои мысленные стенания и вновь закричала будоражащим голосом, от которого ветер колючими иглами пробежал по телу. Я подорвалась с корточек и рванула резко налево, откуда предположительно донеслось эхо крика и только спустя пару минут с облегчением обнаружила в проеме между домов двух мужчин, заламывающих девушку. Ей закрыли рот и потому сейчас она молчала, но сразу понятно, что это была она. При виде посторонней наглой гостьи нападающие ударили девушку головой об стену и бросили ее лицом в красный песок, а затем рассеянно переглянулись и один из них кивнул в мою сторону, отдавая приказ:

- Бери и эту!

Один начал связывать запястья девушки, а второй аккуратно поднялся и осторожно двинулся на меня с небольшим кинжалом в руке. При этом говорил очень тихо и ласково, как с маленькой девочкой:

- Не бойся, малышка, мы тебя не обидим. Твоя ладненькая фигурка и рыжие волосики придутся по вкусу любому хозяину.

На его мерзкие слова я не реагировала, а просто стояла молча и без движения, предоставляя возможность подойти к себе поближе. Как можно ближе на расстоянии удара меча. У глупца всего лишь кинжал, а у меня на бедре висел меч, который я спрятала телом, повернувшись бочком к мужчинам.

Пусть только уродец подойдет!

- Пожалуйста, отпустите меня и девушку. Зачем мы вам? Папа будет за меня беспокоиться! - как можно нежнее и испуганнее поинтересовалась. Закусила нижнюю губку, застенчиво обхватила руками свое тело прочь от похотливых взглядов. Но мужчина все равно пошел на меня, выставив свою грязную ладонь. Приготовился коснуться и схватить в смертельное объятие.

- Не бойся, малышка, ты можешь попасть к очень доброму хозяину. Будет не так уж и больно, а может и приятно! - прежде чем дотронулся и меня непременно бы стошнило, я выхватила меч и без сожаления пронзила его черное сердце насквозь, заставив его истечь мерзкой кровью и оросить мое оружие своей гнилью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ - Урод! - вырвалось от омерзения в тот момент, когда он упал на меня и обхватил руками мои плечи. На что я вынула меч из тела мужчины и отошла от него как можно дальше, давая ему мешком грохнуться на песок. Прежде чем второй повернул голову и обнаружил убийство соратника, я без единого крика спокойно и без сожалений пронзила плечо и спину следующей жертвы. Со всей силы и яростью почти по рукоять вонзила сталь в грязное тело черного мужчины. Бедные девушки вечно страдают от грубой силы. Нигде нет покоя.

Вся ситуация наполняла меня особой яростью от понимания, что таким тварям, пользующимся беззащитностью женщин, не стоило дышать.

Первым делом я развязала девушку, удостоверилась в том, что та жива и находилась просто без сознания, поскольку на голове даже нет раны от удара. Затем я пренебрежительно пнула носком два мертвых тела и пригляделась к насильникам. На вид показались неожиданно опрятными, не похожими на бедных отщипенцев, к тому же, в их руках двойные кинжалы, что являлось дорогим удовольствием для жителей обычных деревень. Да и в целом, оружие - это великая ценность для простолюдинов.

С осторожностью, но некоей долей омерзения порылась в их карманах и вытащила у обоих монеты. В деньгах нет смысла, но другое смутило: в каждом оазисе действовали свои монеты, но подобную форму я видела впервые, а еще на ней странная надпись, которую не смогла прочитать. В южных землях действовало несколько диалектов, которые в чем-то похожи. Я бы приблизительно смогла прочитать буквы. А эту надпись даже приблизительно не смогла.

Под светом красных песков получше повертела монетку, повнимательнее пригляделась к диковинной надписи. Будучи занятая находкой пропустила, как второй труп " ожил" настолько, что в мое бедро по рукоять прочно вошел кинжал. Боль. Красная кровь полыхнула перед глазами. Я закричала, обезумела от боли. Взвыла раненным животным и шарахнулась в сторону.

Захлебнувшись в водовороте ярости, я нещадно полоснула мечом по горлу "трупа", отсекая череп от туловища, но до конца не удалось. А чтобы оторвать-отсечь гнилую мерзкую голову пришлось еще раз с силой нажать ботинком на меч, вставленный в горло. При виде мужской головы без туловища, валявшейся на песке, всплеск ярости остыл и тогда же запоздало поняла, что для допроса надо было оставить человека живым, а я действовала опрометчиво. В ноге стало настолько больно, что я не сдержалась и опустилась на песок, вытянув пострадавшую конечность с кинжалом внутри.

Что делать с такой раной я понятия не имела. Если вытащить из мяса, то могу истечь кровью, а если прибудут сообщники "трупов", то нам уже не спастись. Благо девушка очнулась и первым делом кинулась ко мне:

- Это вы меня спасли!?

Я не успела ответить, как из ближайшего поворота показалась тень человека-гостя. Врага? Настороженно я нащупала свой меч, поплотнее взяла его, готовая обороняться до последнего, девчонке жестом велела замолчать и задвинула ее подальше за себя. Сквозь тьму тщетно попыталась понять, сколько пришло чужаков и есть ли шанс справиться.

- Милая, ты в порядке? - с облегчением услышала нежный голос Ярина и расслабила хватку на мече. Младший Бонифаций бросился ко мне и присел на одно колено. Опытный воин помог вытащить кинжал из ноги и перевязать рану лоскутами штанины заботливой девушки. Оказывается его послал шейх проследить за мной, но он потерял меня в переулках и нашел только по моему крику.

В процессе перевязки ноги мы вместе допросили девушку, узнали, что она возвращалась домой, вроде бы засиделась у подружки и ей срочно необходимо домой, ведь отец будет ругаться. Мы ее сопроводили до дома, а следом направились в таверну, где ожидал Артур. По времени прошло не более двадцати минут, но кто знал, как отреагирует великий шейх на наше долгое уединение. Поначалу я не сильно беспокоилась о его реакции, а призадумалась о странностях в южных землях.

Хозяин. Мужчина хотел отвести девушку и меня к неизвестному хозяину. Обычно так называли отцов или мужей. Те, с кем имеешь самые близкие отношения и кто за тебя отвечает.