Сундук золота и всех обратно

Глава 6. 8 декабря. Как не взять в долю полгорода.

В предыдущих сериях:

Советник Тарди, который только что передал все золото Рыцарю Королевы, впал в немилость у работодателя и официально считается мертвым. С того света его вытащил разбойник Лис Маттео. Тарди предложил Лису украсть золото у французов. Задача очень сложная, но у Тарди явно какие-то козыри в рукаве.

Тарди и Лис утром в четверг сняли комнату неподалеку от Сан-Джованни-ди-Пре. Тарди весь день вообще не выходил на улицу, раздумывая над планом. Лис и Ангелочек изучали местность.

- Объясните, Альфонсо, почему Вас списали именно таким образом? – спросил Лис за ужином, - Зачем весь этот спектакль с Иль Эсперто и все такое?

- Это как раз несложно, - ответил Тарди, - Консильери не может исчезнуть и не может быть убит неизвестно кем. Это бросает тень на Банк и на все особо пакостные дела, которые я курировал. Можно обвинить в моей смерти кого-то из заведомо непричастных, но это довольно рискованно. Они ведь могут поднять шум, доказать непричастность и потребовать извинений, тогда Банк останется в дураках.

- Но они ведь не верили в существование Иль Эсперто?

- В Банке и сейчас не верят. Но многие в Генуе знают, что я действительно считал его серьезным противником. Никто, думаю, не удивился, что тот, с кем я боролся, нанес ответный удар. Банк признает, что был немного неправ, и спишет мою смерть на того, кто не сможет оправдаться, потому что даже имя Иль Эсперто придумал ему я.

- Но разве это не будет принято за слабость? – спросил Лис.

- Поскольку меня больше нет, никто не скажет, что Иль Эсперто еще что-то сделал, даже если он и сделает. Поэтому Банк намекнет, что он исчез, потому что Банк принял меры в ответ на мою смерть. Никто не докажет обратного. Это все слишком просто и очевидно.

- Но зачем вообще понадобилось Вас убивать? – спросил Ангелочек, - Нельзя было просто отправить в отставку?

- Мой наставник, - ответил Тарди, - Сам ушел в отставку, когда почувствовал, что не справляется. И еще немало лет я заходил к нему посоветоваться. Жаль, что я не посмотрел на себя их глазами. По каждому отдельно взятому делу последних недель я, если и не справился наилучшим образом, то все-таки не совсем провалился. С моей точки зрения. А они подумали, что консильери сходит с ума, не владеет ситуацией, не справляется с вообще всеми пакостными делами, но считает себя правым, не потерявшим квалификации и способным к активным действиям. Менее опасен мертвый советник, чем не вполне разумный советник, обиженный увольнением и с шилом в заднице.

- У всех так, - согласился Лис, - У нас был похожий случай.

- Убили? – спросил Тарди.

- Сначала не убили, а потом пришлось повертеться. Но добили, конечно.

- Лучше расскажите мне, как вы сходили посмотреть на французов, - Тарди свернул лирические отступления и перешел к делу.

- Человек семь сидят у Абрама, - начал доклад Лис, - Абрам отправил семью к родственникам и остался один с французами. Рыцари сами у него не живут, потому что брезгуют. У них есть два помощника, тиролец и венецианец. Солдаты, которые сидят у Абрама, меняются два раза, утром и вечером. Рыцарь заглядывает внутрь, проверяет золото. Утром со сменой караула зашел тиролец, ночь сидел венецианец. Кроме смены караула ворота не открываются вообще, ни днем, ни ночью. На окнах закрыты жалюзи, говорят, что заколочены. Крепость.

- Правильно, - подтвердил Тарди, - Так и должно быть.

- Рыцари с прислугой живут в доме на третьей линии, по диагонали через улицу. Джованьоли – добрый католик, и у него есть очень хорошие гостевые комнаты даже с отдельным входом. Десятка три или четыре солдат расквартированы на двух складах напротив Абрама и в том, что справа. D остальном на третьей линии идет обычная работа. Погрузка, разгрузка и все такое. Солдаты свободно ходят по улице. Следят, чтобы не заходили подозрительные. На ночь выставляют часовых на улице. Местные говорят, что часовые честно ходят туда-сюда с фонарем и не спят. Старшим у солдат сержант Гийом. Француз, но по-нашему хорошо понимает. Солдаты его уважают и побаиваются.

- Что на четвертой линии?

- В трех ближайших домах, которые стоит спиной к Абраму, французов нет. На всей четвертой линии у них никого, - сказал Лис.

- И не должно быть, - кивнул Тарди, - Отлично, все как и должно быть. Начинаем завтра.

- Начинаем что? – спросил Лис, - Это крепость и штурмовой коридор, который простреливается с двух сторон. Атака в лоб не пройдет, да мы до завтра и людей столько не найдем. Поджечь и пограбить не пройдет. Чтобы поджечь, надо зайти. Тихо зайти и вывезти золото под видом чего-то другого не пройдет. Никто ни по каким делам не заходит, кроме смены караула. Или мы захватим караван, когда они будут золото вывозить?

- Нет. Мы тихо зайдем и тихо выйдем.

- Вы сказали «завтра»? – уточнил Ангелочек, - Зачем такая спешка?

- Перед тем, как покинуть Геную, они должны обменять слитки на монеты. Это может занять неделю, даже две в ожидании хорошего курса. Но я видел Рыцаря королевы, у него мешки под глазами и ногти обгрызены. Он долго ждать не будет. Не позднее следующей недели он проведет сделку. Корабль будет ждать его в порту. Это может быть любой французский корабль, я не знаю, какой именно. Но мы не будем ждать. Мы захватим их склад в субботу. В воскресенье вывезем золото.

- Почему нельзя вывезти в субботу? – спросил Лис.

- В субботу евреи не работают. Если от еврея будут забирать груз в субботу, привлечем внимание. В будний день рискуем встретить там самого рыцаря или кого-то из его людей. В воскресенье евреи работают, а христиане нет, кроме морского народа. Вывезем все с раннего утра и до завершения мессы. Никто не пойдет к еврею в то время, когда добрые христиане ходят к Господу.

- Для начала, как мы попадем внутрь?

- Евреи всегда селятся рядом. Два еврейских склада соприкасаются задними стенами и выходят на разные улицы. Оба принадлежат евреям, хотя записаны на добрых католиков. Евреи всегда готовы, что их придут убивать и грабить, поэтому селятся все по соседству и делают внутренние проходы между домами.

- Пока тебя не приговорили, ты сложил золото в доме с тайным ходом?

- У любого еврея, у вообще любого, в доме есть тайный ход, - назидательно сказал Тарди, - И любой еврей, вообще любой, легко перехитрит савойского рыцаря и последнюю рубашку с него снимет. Если захочет.

- Зачем тогда ты отправил золото к еврею?

- Мне приказали сложить золото у какого-нибудь еврея, чтобы добрые генуэзские христиане не были причастны к этому делу. Я просто выбрал наиболее приличного из них под необходимые требования. Более-менее честный, с укрепленным складом, и чтобы у него не вертелся постоянно мелкий народ по мелким делам.

- То есть, внутрь мы попадаем через какой-то ход? От еврея, который живет на третьей линии?

- От Моисея, верно. Он меня знает и впустит, я бывал в обоих домах и говорил с обоими вместе и по одиночке. Вы войдете как мои телохранители.

- У Моисея есть своя охрана?

- Христианской нет. Есть двое крепких парней-евреев. Важно, что с вечера пятницы до утра воскресенья в дом Моисея никто не войдет, не выйдет и даже не постучится. А если постучится, то ему все равно не откроют. Открывать дверь - это работа, а евреям в субботу работать грех.

- Хорошо. Мы попали в дом к Моисею. Дальше?

- В субботу мы не можем незаметно ни войти к еврею, ни выйти. Поэтому входим мы в пятницу, а выходим в воскресенье. К Абраму мы заходим в субботу после вечерней смены караула. Запираем евреев и французов по комнатам без окон. Раскрываем ящики, выносим золото на склад Моисея и складываем в сундуки, ящики и бочонки. Здесь не мне вас учить.

- Хорошо. Тогда тару мы привезем к Моисею в пятницу. Сначала он впустит нас, потом мы впустим все остальное. Надо подготовить заранее, чтобы вся тара складывалась друг в друга. В пятницу вечером нам караван не нужен.

- Дальше? – спросил Ангелочек, - Золото лежит прямо на полу?

- Нет. Золото убрано в огромный сундук на первом этаже. На сундуке два замка. Ключи только у рыцаря.

- Замки от маленьких детей, - поморщился Лис, - Позовем Мартелло, он откроет. Ты лучше скажи, если там так много золота, то мы будем таскать его всю ночь? Склад – подвал – ход – подвал – склад? Долго.

- Долго, - согласился Тарди.

- Сколько у нас времени? Ночь?

- От смены караула в субботу вечером до смены в воскресенье утром. Рыцарь будет менять караул, когда оденется на воскресную мессу в соборе. Чем раньше мы сбежим, тем лучше. В идеале телеги должны подъехать к Моисею на рассвете.

- Точно он не раньше придет с караулом?

- Проснется на рассвете, натянет штаны, выйдет на улицу, зайдет осмотрит сундук, а потом вернется, чтобы еще посидеть и переодеться в выходной костюм? Ты бы стал выходить на улицу два раза, когда хватит одного по пути?

- Допустим. Но надо туда или большую банду пригнать, или за ночь не успеваем.

- Тут на банду, тут армию надо, - сказал Лис.

- Давайте считать, - Тарди достал бумагу и карандаш, - У нас, то есть, пока у них, сто тысяч монетой. За раз человек перетащит через ход, допустим, пять тысяч.

- Я больше подниму, - сказал Ангелочек.

- Если ты будешь работать всю ночь, то рассчитывай по пять, - сказал Лис, - И то много.

- Итого двадцать раз сходить туда-обратно, - записал Тарди, - Еще двести тысяч в слитках.

- В два раза больше? – спросил Лис.

- По цене в два, а по массе почти в три, - ответил Тарди, - Чтобы из слитков сделать монеты, их надо переплавить, отлить и отчеканить. Еще шестьдесят рейсов при той же загрузке. Итого восемьдесят. Допустим, за четверть часа можно пробраться туда и обратно. Лестница вверх, лестница вниз, может это вообще нора, по которой ползти надо. Если справимся быстрее, хорошо, но рассчитываем четверть часа. В среднем.

- Может устанем еще, - сказал Ангелочек.

- Это двадцать часов без перерыва одному человеку, - подсчитал Тарди, - Или десять двоим. Или по пять четверым. Больше не получится, вряд ли в этой еврейской норе смогут разойтись двое, да еще и с грузом. То есть, время на рейс увеличивается.

- Четверо только таскают, - сказал Лис, - Еще один раскрывает ящики и один упаковывает.

- Два и два, - сказал Тарди, - На упаковке надо докладывать в тару что-то легкое. Чтобы вес был правдоподобный, и золото не болталось от стенки к стенке. И монеты чтобы не звенели. Ближе всего по весу свинец. Монеты переложим в ящики для пуль, а слитки в ящики, в которых возят свинцовые слитки. Но золото все равно заметно тяжелее свинца. Если не вызывать подозрений и класть по весу свинца, то оно будет болтаться в ящиках.

Тарди немного задумался и добавил.

- Моисей торгует сукном. Мы напихаем обрезков сукна в ящики. Как раз завернем слитки и мешки с монетами, чтобы лишний раз не звенели. Разница по объему примерно в треть, но объем очень небольшой. Пары штук сукна нам должно хватить. А телег все равно четыре. Объем на треть больше, но масса та же. Даже выше бортов груз не будет. Но тент обязательно.

- Многовато народа выходит, - вздохнул Лис, - Восемь внутри и еще четверо возчиков снаружи. Уже будет нас трое, плюс Лука, плюс Мартелло. Не хватает.

- Возчиками Птичку с Терцо позовем, - предложил Ангелочек.

- Хорошо. Еще нужен корабль, - сказал Тарди.

- Корабль?

- Вы же не думаете, что сможете сохранить четыре телеги золота в Генуе, чтобы их не нашли?

- Хорошо, корабль. Рыбацкая посудина сойдет? Через какое время после рассвета за нами пойдет погоня?

- Сойдет, если в нее влезет весь груз и она при этом не потеряет скорость.

- Лука найдет. Он из рыбаков.

- Внутри поработать есть надежные люди?

- Нет, - ответил Лис, - Надежных нет и не надо.

Тарди удивленно посмотрел на него, потом понял.

- Берем кого не жалко и режем вместе с французами и евреями?

- Какой ты кровожадный, - прищурился Лис, - Резать наших, евреев и французов? Не многовато?

- Насчет ненадежных ты сам предложил, - Тарди пожал плечами, - Французов сюда никто не звал, а евреи вообще нехристи.

- Никого с собой не берем. Пусть евреи поработают, - сказал Лис, - И из французов кого-нибудь оставим, сразу не зарежем.

- Евреи не будут работать в субботу, я же говорил.

- Возьмем детей в заложники.

- Лучше возьмем в заложники родителей, а работают пусть дети, - вступил Ангелочек, - Мы так уже пробовали. У детей родители одни, а мужик с бабой всегда могут новых детишек наделать.

- Или так, - согласился Лис, - А французам пообещаем долю.

- Они не поймут, что ты их потом зарежешь? - спросил Тарди.

- Откроем пару ящиков, дадим сразу по слитку. Столько золота сразу им наглухо отключит соображаловку.

- Чтобы они сдали нас на следующее утро? – усомнился Тарди, - Мы втроем справимся с таким количеством заложников?

- Так я уже говорил, - ответил Ангелочек, - Родителей в одну сторону, детей в другую. И чтобы никто не знал, сколько у нас людей на той стороне и на этой. Еще масляные лампады для света. Если уронить, то сразу пожар, а двери заперты, и заложники связаны. Ну и чужое добро отдавать легче, чем свое. За свое кровное бывает, что люди убиться готовы, а насчет чужого даже охранники чуть тронь, все клятвы забывают и думают только как бы потом сбежать, чтобы не нашли. Кстати, и о французских солдатах. Солдат смелый только при командирах. Старшему сразу тык в сердце, и остальные сразу сдуются.

- Согласен. – сказал Лис, - Полностью. Тогда детей ставим на распаковку-упаковку, а французы пусть таскают. Еврейские дети по-французски точно не говорят, да и по-нашему не уверен. А французы по-еврейски двух слов не свяжут и по-нашему вряд ли, если они не местные.

- Если ход совсем узкий, то можем и наоборот сделать, - сказал Тарди, - Дети будут таскать, а французы упаковывать. Но четыре-пять человек на обе стороны мало. Может вас-то и не сомнут, но я уверен, что против солдата не выстою. Или даже против троих детей. Отвлекусь, а они мне один ножом в спину, другой на ноге повиснет и кровь выпустит.

Тарди разволновался и сопроводил последнюю реплику соответствующими жестами.

- Я смотрю, Вы, Альфонсо, что-то знаете о ножах в спину? – удивился Лис, - Имеете основания не доверять детишкам?

- Был у меня случай в детстве, - вздохнул Тарди, - Двое грабителей залезли в дом, когда там были только мы с Джорджо и кухарка Луиза. Я тогда пешком под стол ходил, а Джорджо вырос едва на ладонь выше меня.

- И вы их зарезали? Двух разбойников?

- Они решили сначала изнасиловать кухарку. Один ушел с ней, второй остался с нами на кухне. Джорджо спрятал нож под полотенцем, а когда грабитель повернулся спиной, воткнул этот нож ему в спину. Только неглубоко, спина у людей крепкая. Грабитель заорал и повернулся к нему, а нож остался торчать в спине. Тогда я повис у вора на ноге, обхватил его выше колена и стал тыкать в ногу своим детским ножичком, который у меня даже не подумали отобрать.

- Смелый парень, - сказал Ангелочек, - Такие редко встречаются. Один на десять или даже один на двадцать.

- Я куда-то попал, и кровь полилась ручьем. Он стряхнул меня, и убил бы нас обоих, но поскользнулся в луже крови и упал. Джорджо бросал в него всякой утварью, а потом я бросал, а Джорджо бил кочергой по пальцам, когда он опирался на руку, чтобы встать. Потом крови стало больше, и мы упали втроем.

- А второй? – спросил Лис, - Он не слышал?

- Слышал. Но Луиза обхватила его ногами и держала, сколько могла, пока он ее не начал бить по голове. Потом она рассказывала, что ожидала чего-то такого. Что мы дети своего отца, любое оскорбление стерпим, а за дукат зарежем.

Слушатели понимающе кивнули. Видели таких, не редкость.

- Когда второй прибежал в кухню, он увидел, что мы втроем по уши вымазаны в крови, вертимся на полу и орем. Даже не понял, чья кровь и что делать. Орали мы так, что он не услышал, как сзади подкралась Луиза и приложила его табуреткой по затылку. Тогда он упал, и Джорджо стал бить его кочергой по голове.

- Добил?

- Добил, но не сразу. Стоял на коленях, плакал и бил. Так сжимал кочергу, что мы потом ему еле пальцы разжали.

- А первый?

- Вся кровь вытекла, и он умер.

- Что отец сказал? Похвалил?

- Конечно. Как же еще. Духовник грехи отпустил и нотаций не читал. Пацаны на улице зауважали, даже старшие. Мама плакала, за удачу Бога благодарила. Мы потом нашей церкви пожертвовали на ремонт фасада. Красиво получилось.

- Луизу не забыли?

- Отец ей приданое дал, она сразу вышла за отставного солдата. Он с приданого купил бондарную мастерскую. Когда я в Геную уезжал, у них уже дети бегали. Потом я их всей семьей сюда забрал.

- Так это мы ту самую Луизу видели? – спросил Лис.

- Да.

- Хорошая история, - сказал Лука.

- С нашей стороны не очень, - сказал Ангелочек.

- Разбогатеешь, с другой стороны будешь, - ответил Лис.

- Я это к тому, что все равно надо брать в долю еще кого-то, - сказал Тарди.

Разбойники переглянулись.

- Этак мы полгорода в долю возьмем, а они второй половине рассвистят, - сказал Лис, - Если только кого-то впускать из тех, кто и так в доле. Самого Птичку то есть. Терцо, брат его, тоже надежный парень. И Мартелло еще, и нас трое, вот по три человека на каждую сторону. А Лука снаружи телеги подгонит.

- Они справятся? – спросил Тарди.

- Краденый товар перефасовать и подготовить к погрузке? Привычное дело, они о таком даже в кабаках не треплются. Все равно, что сапожник бы расписывал, сколько он за прошлый день пяток подшил.

Позже подошел Лука и внес в план свои коррективы.

- Короче, все надо делать не так. Вы хотите погрузить в рыбацкий баркас четыре телеги золота в ящиках от свинца? И везти аж в Пизу или еще дальше, оторвавшись от погони? Серьезно?

- Что не так? – спросил Лис.

- Да мы еще на погрузке будем заметны как бородавка на носу. Где это видано, чтобы рыбаки возили по четыре телеги груза за раз? И где грузиться будем? На рыбацком причале? Там все про всех все знают. Что ты ответишь папаше Сильвио, когда он спросит, чего везем? Что везем золото или что не его собачье дело?

- А ты бы что ответил? – спросил Ангелочек.

- Да что ни ответь, все погано, - махнул рукой Лука.

- Предложения? – спросил Тарди.

- Галиот. На нормальные корабли всегда что-то грузят и помногу. Тот же папаша Сильвио устал бы спрашивать про каждую телегу.

- Даже не бригантина?

- Не знаю никого с бригантиной, - ответил Лука, - Зато с галиотом знаю. Карло Фацио из Портофино старпом на «Пегасе». На днях выходят в одиночный рейд.

- Старпом не капитан, - сказал Тарди, - А рейд не Пиза.

- Старпом сведет Вас с капитаном. Скажете, что Банк тайно вывозит золото, пока не поздно. Дадите аванс сколько скажут, но чтобы выход в воскресенье по Вашей команде. Думаете, он побежит в Банк проверять?

- Почему нет? Тут бежать два шага.

- Короче, сеньор. Капитаны, если уж взялись за дело, никогда не стучат на владельцев грузов. Если только те их не кидают. Вот советник из Банка, вот груз золота, вот плата за перевоз и капитанская доля. И держать все в секрете. Все честно. Какой-нибудь дешевый браво в первом же кабаке все разболтает, но капитаны умеют держать язык за зубами.

- Да, - подтвердил Ангелочек, - Капитаны такие. Стойкие. Мы одному и пальцы рубили, и брюхо вспороли. Не сдал тайник, пока перед ним не начали девчонку пытать.

- Да, - вздохнул Тарди, - Еще и капитану не одну тысячу отдадим.

- Зато не утонем даже если в шторм попадем. И пираты не страшны, - ответил Лука, - На перегруженный баркас даже свои же рыбаки наедут. Уловом поделиться попросят. А если шторм? А если штиль? Вы же генуэзец, сеньор, должны понимать.

- Ладно, - Тарди хлопнул ладонью по столу, - Организуй мне встречу с капитаном.

- А что, если вы не успеете? – спросил Лука, - Если караван задержится?

- Я как раз хотел попросить тебя присмотреть, чтобы другие парни Птички без старших нормально телеги подали в воскресенье, - ответил Лис.

- Отвечаю, подадим.

- Если не успеем подготовить весь груз, бросаем, что не успели и грузим, что готово, - сказал Тарди.

- Я не про то, - отмахнулся Лука, - В порт доехать и четыре телеги в трюм снести время надо. И в море выйти тоже. Корабли не толпой на выход из бухты ломятся, а по очереди. Если за это время рыцарь придет менять караул, увидит, что его ограбили и поднимет тревогу? Порт же сразу закроют, и выезды из города тоже.

- Значит, надо его задержать на входе как можно дольше.

- Бросить кого-то из нас на съедение львам? – уточнил Лис, - Так дело не пойдет.

- Почему бросить? Там не дом, а почти крепость. Пока рыцарь не будет знать, что воры унесли золото, он не побежит порт закрывать. Давайте на прощание подожжем дом. Гореть будет долго. Пока внутрь не зайдет, не поймет, что золота нет, - предложил Лука.

- У него полсотни солдат. Потушит.

- Чем? – ухмыльнулся Тарди, которому идея понравилась, - Они знают, где там колодец? А ведра у них есть? А как внутрь попадут, пока не прогорят ворота? На базар за топорами побегут?

- Местные помогут.

- Французу? Видел я этих рыцарей, местные их с первой встречи будут ненавидеть. Еще и солдаты поссорятся с теми, с кем не поссорятся рыцари. А не было бы француза, то не уверен, что еврея бы помогли потушить. Да и таможню еще не забыли. До Рождества, если люди почуют заварушку по соседству, закроют все двери и сундуками завалят. Лишь бы не к ним.

- Давай так, - сказал Лис.

- Возчикам какую долю дадим? – спросил Лука.

- Как договоришься, - ответил Тарди, - Насколько я понимаю людей по ту сторону закона, если бы речь шла про десять-двадцать тысяч, они бы посчитали себя равной стороной договора и захотели от четверти до трети общей суммы. Но когда речь идет про триста тысяч, ни один вор, ни в Генуе, ни в мире не вообразит себя равным людям, которые берут такой куш. Поэтому дадим тысяч двадцать. Сразу после погрузки на корабль, мешками с монетой. И на их месте я бы покинул Геную, не выходя из порта. Сразу наш груз на один корабль, свою долю на другой и вперед, куда глаза глядят.