Светочи Конфедерации

Глава 16

Обедала Лайона не торопясь, слушала разговоры вокруг и думала о своем. О том, что, оказывается, Светочи сильны, но не всесильны. О том, что у них тоже есть обычные человеческие чувства и желания. О том, что им тоже нужны тепло, дружба, любовь и благодарность. И о том, что, возможно, им получить все это даже сложнее, чем обычным людям.

После обеда отправилась в конференц-зал на лекцию. Потихоньку посматривала на Мастеров, стараясь не обнаруживать своего интереса. Они ведь тоже принимали участие в церемонии Посвящения. Мастера выглядели усталыми. Похоже, эта процедура и у них отняла немало сил. Мастер Вонг По, получивший Посвящение, и вовсе не появился ни на обеде, ни на лекции — видимо, восстанавливался.

Картадель Валлиан сегодня не расхаживал по сцене, а сидел у ее края на стуле с высокой спинкой. Лайона знала, почему.

Наконец, все собрались, расселись по местам и Светоч, дождавшись тишины в зале, заговорил.

«Дорогие мои коллеги. Некоторые из вас уже имеют своих учеников. Некоторым это только предстоит. Все ученики, присутствующие в этом зале, рано или поздно станут Мастерами. Все. Я это вижу явственно уже сейчас. Поэтому предлагаю вам задуматься: по какому принципу Мастера отбирают учеников? Почему одних принимают, а других — нет? У каждого из вас есть своя история о том, как вы встретили своего Мастера, как вступили на путь ученичества. Но вы знаете эту историю только с одной стороны. Со стороны ученика.

Вы уже обнаружили, что есть люди, которые способны видеть, слышать и ощущать больше, чем другие. Вы сами умеете много больше, чем среднестатистический человек. Почему вам удается то, что не удается другим? Потому что вы знаете, куда смотреть.

Подчеркиваю, чтобы видеть, надо знать, куда смотреть. Знание о том, куда смотреть, как и любое другое знание, есть в каждом из нас. Оно заложено в нас изначально. И вот по тому, как взаимодействуют люди с заложенным в них Знанием, я предлагаю разделить всех «человеков разумных» на четыре категории.

Категория первая. Назовем ее условно «сплюшки». Это люди, в которых Знание спит таким глубоким сном, что им и в голову не приходит, что можно видеть больше, чем они видят.

Категория вторая. Назовем ее условно «пробужденные». Это люди, в которых Знание проснулось само по себе. Возможно, под влиянием каких-то жизненных обстоятельств. Эти люди пользуются Знанием, смотрят и видят больше, чем другие, иногда даже сами этого не замечая.

Третья категория — «искатели знаний». Среди них иногда встречаются «сплюшки», услыхавшие, что где-то раздают Знания и решившие, что надо бы сходить — а вдруг и им чего-нибудь перепадет? Но есть среди искателей знаний и те, в ком Знание пытается пробудиться, мучает их, гонит все дальше и дальше — от одной книги к другой. Они догадываются, предчувствуют, что могли бы видеть больше, но не знают, куда смотреть. Их ошибка в том, что они ищут во внешнем мире то, что следует искать в себе, потому что оно там уже есть.

Наконец, четвертая категория. Нигилисты. Это люди, которые могли бы увидеть, но отказываются смотреть. И даже, нечаянно увидев, отказываются верить в увиденное. Уверяют себя и других в том, что «ничего такого не было», что им просто показалось.

Кого из этих людей вы хотели бы взять себе в ученики? В кого, как вам кажется, есть смысл вкладывать себя: свое время, свою энергию, свою заботу и работу?

Не будите «сплюшек»: пусть спят. Возможно, им еще рано просыпаться.

Не боритесь с нигилистами: это их право и их выбор — прожить жизнь с повязкой на глазах. Это урок, который им предстоит выучить самостоятельно.

Работайте с «пробужденными»: им всегда можно помочь видеть больше и лучше.

Наберитесь терпения и показывайте, куда смотреть, истинным «искателям знаний». Однажды, устав искать вовне, они вспомнят ваши уроки и попытаются заглянуть в себя. И тогда проснутся, станут «пробужденными» — теми, кому можно помочь видеть больше и лучше.

Если ваши Мастера никогда не рассказывали вам о том, как они выбирают учеников, значит, вы их об этом не спрашивали. Не знали, куда смотреть. Теперь — знаете. Присматривайтесь к людям, которые приходят к вашим Мастерам. Старайтесь распознать в них сплюшек, пробужденных, искателей знаний и нигилистов. Со временем вы научитесь различать их. Тогда и только тогда у вас появятся настоящие ученики».

…Зал слушал Картаделя, затаив дыхание. Лекция была блестящей: интересной, живой, насыщенной. Лайоне казалось, что она могла бы слушать Светоча сутки напролет. Но лекция закончилась, наступило время ужина.

У входа в ресторан Валлиан неожиданно оказался рядом с девушкой и тихо окликнул ее:

— Лайона!

Она смутилась, застыла соляным столбиком. Только смотрела на него своими испуганными зелеными глазищами и хлопала ресницами, словно крыльями — как всегда, хотела улететь.

— Отомрите, Лайона, — ласково попросил Светоч. — Я всего лишь хотел сказать, что в девять часов иду в бассейн плавать. Буду рад и признателен, если Вы составите мне компанию.

Светоч открыл перед девушкой дверь и сделал приглашающий жест, предлагая пройти в ресторан. Лайона качнулась и на негнущихся ногах потопала за свой столик.

«Ну вот почему она меня по-прежнему боится?!» — спросил себя Валлиан. Ответа найти пока не удавалось.

После полученного приглашения у Лайоны пропал аппетит. Ужин категорически не лез в горло. С трудом проглотив пару ложек творожного мусса и пару ягод, девушка выпила чашку зеленого чая и вместе с подругами отправилась в свой коттедж.

По дороге к ним присоединились парни, с которыми девчонки успели немного подружиться во время утреннего занятия. Ребята приглашали девушек на прогулку и в гости, обещали, что не дадут им заскучать. Лайона сослалась на усталость и отказалась. Расхаживая по своей спальне, как тигрица в клетке, она все никак не могла решить: идти в бассейн или не идти?

Она действительно побаивалась Великого Картаделя Валлиана. Для нее в нем всего было «слишком»: слишком много физической силы. Слишком много внутренней силы. Слишком много внешней привлекательности. Слишком много величия.

Она терялась перед этим величием. Как нельзя вместить в один взгляд весь небосвод, так и Лайона не могла «вместить» в себе то, что представлял собой Светоч Конфедерации.

Она готова была восхищаться этим человеком, но издалека — как восторгаются звездным небом, как восхищаются величайшими произведениями искусства.

Сегодня на пляже он уже второй раз невольно приоткрылся ей с новой стороны. Лайона увидела, что он тоже может быть усталым и слабым. Что может нуждаться в помощи и принимать ее. Что может чувствовать себя одиноким.

Наверное, не будь этого — она так и не решилась бы отправиться в бассейн. Но представила себе, что он будет ждать ее там — все еще усталый, одинокий в своем величии… И поняла, что не может сказать ему «нет». Не может оттолкнуть. Во всяком случае не сейчас.

…Решившись, Лайона откопала в транспортном шкафу закрытый спортивный купальник, радуясь, что на всякий случай закинула его в самый дальний угол. Накинула на плечи халат-кимоно, затянула потуже поясок. Упаковала в рюкзачок свежее полотенце, резиновую шапочку, специальные очки для подводного плавания и новую бутылку с питьевой водой.

Собрала волосы в высокий узел и, взглянув на часы, поняла, что опаздывает: стрелки показывали две минуты десятого. «Копуша», — пожурила сама себя беззлобно и отправилась на свидание. Свидание с Великим Картаделем Валлианом. Это по-прежнему не укладывалось у нее в голове. Но как иначе можно было назвать эту встречу?

…Валлиан сидел в холле спорткомплекса на мягкой кушетке и ждал Лайону. Госпожу Монтессори. Он не был уверен, что она придет. С этой девушкой он ни в чем не мог быть уверен. Но ему очень хотелось увидеть ее. Провести этот вечер с ней, а не в своем пустом коттедже. Одно ее присутствие рядом уже придавало ему сил. Заставляло быстрее биться его сердце. Пробуждало в душе теплоту и нежность. Рядом с ней ему хотелось жить, творить, совершать подвиги и безумства. Писать музыку и слагать оды.

Он никогда раньше не понимал мужчин творческих профессий, вздыхавших о том, что они «не встретили своей Музы». «Можешь — делай, — думал Валлиан. — Не можешь — не перекладывай свою ответственность на какую-то неведомую Музу». Но теперь он, кажется, готов был признать, что Музы существуют. Похоже, Лайона становилась его персональной Музой.

«Придет или не придет?» — сомневался Светоч. Электронный циферблат, мигнув, высветил цифры: 21:00. Лайоны не было.

21:03. Тишина.

21:05. Пусто. Картадель встал, прошелся по холлу. Подошел к окну. Упираясь руками в раму, прислонился лбом к холодному стеклу.

21:07. «Может быть, госпожа Монтессори относится к той категории дам, которые считают, что уважающая себя девушка всегда должна опаздывать на пятнадцать минут?» Ему хотелось верить, что он ошибается. Он оторвался от окна и снова прошелся по холлу, встал у входа в тренажерный зал, прислонился к дверному косяку. Настроение стремительно портилось.

21:09. Скрипнула дверь. Сердце в его груди сделало кульбит и понеслось галопом. Он поднял глаза: в холл вошла взволнованная, слегка запыхавшаяся Лайона.

Растерянно обвела глазами пустой слабо освещенный холл. Картадель выпрямился, сделал шаг ей навстречу и девушка, наконец, заметила его. Мрачного, напряженного. Протянула руку, умоляюще глядя на него:

— Простите за опоздание. Это не в моих привычках.

Его глаза потеплели:

— Я ждал Вас, госпожа Монтессори. И ждал бы до полуночи.

Ее ресницы дрогнули, брови приподнялись удивленно:

— Как хорошо, что я все же решилась прийти…

Тут он не выдержал, улыбнулся ее искренности и непосредственности:

— Действительно, хорошо, Лайона. Поплаваем?

— Поплаваем. — На ее губах тоже проступила робкая улыбка.

— Женская раздевалка тут, — указал он на одну из дверей. Там же душевая и выход в бассейн. Жду вас на воде. Надеюсь, Вы не сбежите?

— Не сбегу.

Они разошлись по раздевалкам, чтобы через пять минут встретиться у воды. Из душевых вышли почти одновременно: Валлиан едва успел включить нижний свет над дорожками.

— Ну вот, Лайона. Это наш бассейн. Сегодня вечером — только наш. Вы ведь еще не были здесь?

— Не была.

Он обвел ласкающим взглядом ее плечи, высокую грудь, стройную талию, сильные длинные ноги — и поспешил нырнуть в воду. Девушка нырнула на соседнюю дорожку — умело, уверенно, красиво. Через несколько мгновений ее голова показалась над водой.

— Наперегонки? — предложил Валлиан.

— Пятьдесят метров? — тут же включилась Лайона.

— Давайте сто.

— Давайте.

— Брассом?

— Хорошо, брассом.

Они заняли стартовую позицию у бортика бассейна. Картадель начал обратный отсчет.

— Три. Два. Один. Го! — скомандовал и сам напрягся, оттолкнулся от бортика как можно сильнее и ушел под воду.

Вынырнул метров через пять, заработал руками и ногами, стараясь не оглядываться, не сбиваться с ритма. Бортик, разворот, толчок, несколько метров под водой. Похоже, Лайона его опережает — заметил краем глаза ее усиленно работающие руки, длинное гладкое тело. Постарался не смотреть по сторонам, ускориться. Вынырнул у бортика, обнаружил, что Лайона вынырнула парой секунд раньше его.

Притворно нахмурился. Предложил:

— Сто метров кролем?

— Давайте кролем, — согласилась почти не запыхавшаяся девушка.

Снова заняли стартовую позицию.

— Теперь командуйте Вы, — предложил Картадель.

Сосредоточенная девушка коротко кивнула, почти не открывая рта, начала отсчет:

— Три. Два. Один. Го!

Оттолкнулись и нырнули почти одновременно. Но Лайона вскоре вырвалась вперед, хотя и не видела этого. Бортик, толчок, разворот, несколько метров под водой — и вот вырвалась на поверхность, вдохнула громко, легла на воду, заработала руками и ногами. У противоположного бортика вновь оказалась первой. Валлиан отстал сантиметров на тридцать.

Вынырнул, ухватился рукой за металлический поручень. Отдышался. Проворчал:

— Вот и соревнуйся с профессионалами.

Еще немного повисели у бортика, отдохнули, поделали упражнения на растяжку. Картаделя охватил азарт.

— Баттерфляем умеете?

— Умею, — не стала скромничать Лайона.

— Предлагаю сто метров «бабочкой». Мечтаю взять реванш.

— Серьезная заявка, — пошутила Лайона. — Давайте «бабочкой». Только предлагаю нырять с тумбы, а не отталкиваться от бортика.

— Идет, — не стал спорить Светоч.

Выбрались из воды, встали на тумбы, пригнулись.

— Считайте, — сдавленным голосом сказал мужчина.

— Начинаю. Три. Два. Один. Го!

Снова стартовали почти синхронно. Лайона плыла на максимуме — в поддавки играть не желала. Но «баттерфляй» — коварный стиль. Чем мощнее плечевой пояс, тем выше скорость. Поэтому, несмотря на всю свою техничность, здесь Лайона откровенно проигрывала. По результатам стометровки отстала почти на метр. Лицо Валлиана сияло победной улыбкой:

— Ну хоть в чем-то я Вас смог превзойти, а, Лайона?

— Да, «бабочка» вас спасла, господин Картадель. Но в общем зачете я веду два: один.

Валлиан покачал головой:

— Совсем Вы не щадите мужское самолюбие, госпожа Монтессори, — но глаза смеялись, и она поняла, что мужчина шутит.

Тоже рассмеялась — весело, открыто.

Светоч вдруг понял, что впервые видит девушку смеющейся.

Улыбка преобразила ее лицо: глаза засияли, на щеках проступили очаровательные ямочки, верхняя губа чуть поднялась, приоткрыв ровный ряд зубов-жемчужин. У Валлиана потянуло и напряглось внизу живота. Захотелось схватить девчонку в объятия, и целовать, целовать эти завлекательные ямочки, эти яркие губы… Понимая, что еще минута — и сорвется, бросил:

— Смеетесь надо мной, дерзкая женщина?! Сейчас я Вам устрою! — и нырнул, намереваясь ухватить Лайону за щиколотку и потянуть ко дну.

Девушка его маневр разгадала, увернулась, нырнула в другую сторону, поплыла под водой, не торопясь возвращаться на поверхность. Он увидел, что девчонка уплывает, поплыл следом. Не догнал — дыхания не хватило. Через пару метров вынырнул, отфыркиваясь, набрал побольше воздуха в грудь, снова нырнул.

Несколько минут играли в «догонялки»: сначала он пытался поймать Лайону, потом — она его. Потом — снова он. Поймал, схватил в объятья, встал на дно… ее нос уткнулся ему в ямочку между ключицами. Девушка замерла. Несколько секунд стоял, не двигался — боролся с собой. Лайона тоже не шевелилась и, кажется, даже не дышала. Понял, что надо отпустить. Отступить. Медленно, нехотя разжал руки, сделал шаг назад. Лег на воду, начал смотреть в потолок.

— Лайона, Вы умеете лежать на воде?

— Умею, — сдавленным голосом.

— Ложитесь. Давайте просто отдохнем.

Девушка оттолкнулась ногами, поймала равновесие, затихла.

— Вам часто удается поплавать, Лайона? Там, в обычной жизни?

— Нет. Не очень. — Не стала вдаваться в подробности она.

— На планете, где я вырос, плавать умеют все, — вдруг начал рассказывать Валлиан. — Там нет ни одного материка, только острова. Причем половина из них — искусственные. Некоторые города стоят на воде, и люди по улицам не ходят, а плавают в лодках.

— Как в Венеции, на Терре, — вдруг отозвалась Лайона.

— Вы знаете о Венеции? Интересуетесь историей Терры?

— Мой Наставник интересуется, — не подумав, ляпнула Лайона.

— Наставник? — переспросил Валлиан. — Кристиан Рид?

Ему стало неуютно. Понял, что не хочет представлять себе, как Кристиан сидит рядом с ней где-нибудь в кафе, угощает ее сладостями и кофе, рассказывает интересные истории.

— Нет, не он. — Тихо откликнулась девушка.

…Картадель вдруг обнаружил, что они лежат на воде, почти соприкасаясь головами. Совсем легонько пошевелил рукой, и его голова уткнулась ей в правое плечо. Лайона чуть повернула голову, скосила глаза, посмотрела внимательно, но отталкивать не стала. Валлиан выдохнул с облегчением.

— Расскажите мне о своем Наставнике, Лайона.

— Да я о нем мало знаю. Он немолод. Думаю, ему не меньше ста восьмидесяти. Так получилось, что его оглушило взрывом на улице, он потерял сознание. — Мужчина слегка вздрогнул, услышав слово «взрыв», но Лайона не заметила, поглощенная воспоминаниями. — Я была недалеко. Подбежала, привела в сознание. Поняла, что сам домой не доберется, а в больницу ехать отказался. Отправилась его провожать.

Ему неожиданно захотелось поднять руку, прижать ее голову к своей, поцеловать ее в висок. Вместо этого, слушая ее голос, открылся полностью, поймал в магическом поле ниточку ее воспоминаний, потянулся за ней — и увидел…

…Развороченная взрывом горящая машина. Выбитые взрывной волной панорамные окна какого-то бизнес-центра. Осколки стекла и бетона. Покореженная арматура. Бегущие, кричащие, плачущие люди. И старик у стены: седая борода. Седая косица. Сморщенные веки над впалыми глазами закрыты. Обтянутые желтоватой кожей побледневшие скулы. Неестественно вывернутая в локте левая рука.

Лайона бежит к нему откуда-то сбоку. Подлетела. Встала на колени. Ощупала голову — убедилась, что цела. Прощупала пульс на шее. Достала из рюкзака пластиковый ящик с красным крестом: аптечка. Быстро вскрыла какую-то ампулу, смочила клочок ваты, сунула старику под нос.

Старик сморщился, заворочал головой, открыл глаза. Лайона его руку вывернутую аккуратно приподняла, стала прощупывать бережно, спрашивать, где болит. Что-то проделала такое с рукой, что она на место встала. Старик только зубами заскрипел.

Девушка тем временем из аптечки ножницы достала, рукав стариковской кофты разрезала, стала бинтовать согнутую руку. После поверх бинта начала аэрозолем из баллончика брызгать. Пена на бинт ровным слоем ложится и тут же застывает. Лайона действует четко, быстро, умело. Руку зафиксировала, стала раны и порезы у мужчины на лице обрабатывать. Закончила. Расспросила. Помогла подняться. Повела куда-то. Воспоминания оборвались…

Время остановилось… Великий Картадель Валлиан впервые увидел жизнь мира Левкония вот так — не в ленте новостей. Не в головизоре. Практически своими глазами. Ему казалось, что у него в ушах до сих пор стоит вой сирен, человеческие крики, плач, а ноздри забивает запах гари. «Наверное, так выглядела Терра за несколько лет до своей гибели», — вдруг подумал он.

Лайона, помолчав, вновь заговорила:

— Сначала я просто его навещала: он первое время ходить почти не мог. А потом он начал меня учить. Рассказывать, показывать, объяснять. Я сразу поняла: не шутит. Действительно понимает, о чем говорит. Лучше меня понимает. Ну и разрешил мне называть его Наставником.

«Такое ощущение, — подумал Светоч, — что мне лицо Наставника этого знакомо. Словно я его где-то видел — и даже не раз. Ладно, вспомнится».

…Валлиан вдруг понял, что, заглянув в воспоминания Лайоны, подставил себя под удар. Теперь он уже не мог разобраться: что ему рассказала она, а что он увидел сам. И не хотел признаваться, что позволил себе эту небольшую бестактность. Он обязательно признается. Но не сейчас — когда говорить трудно. «Она сама могла пострадать от этого взрыва или от другого»…

Лайона, так и не дождавшись ответа, снова взглянула на него искоса — и не смогла разобрать выражения его лица. Поняла только, что разговаривать Картадель пока не хочет. Чем-то затронул ее рассказ мужчину. Заставил то ли вспомнить, то ли задуматься о чем-то своем…

Через пару минут Валлиан произнес чуть хрипловатым голосом:

— А как красиво бы было, если бы над нами сейчас вместо потолка было звездное небо…

— Да, наверное, очень красиво, — мечтательно протянула девушка.

— А хотите, Лайона, я сделаю Вам подарок? — вдруг предложил Светоч.

— Какой?

— Попрошу своих техников, чтобы установили фонари у озера, на большом пляже. Хотя бы пару штук. Тогда Вы сможете плавать в озере даже после заката и любоваться ночным небом, лежа на воде…

— Правда сделаете это для меня? — он услышал в голосе девушки улыбку.

— Сделаю. Завтра фонари будут. Только, пожалуйста, не плавайте одна на противоположный берег ночью.

— Не буду, — пообещала Лайона.

Он хотел еще о чем-то сказать, но умолк и только вздохнул тяжело.

— Уже поздно. Наверное, пора по домам.

— Да, пора.

Они выбрались из воды, разошлись по душевым. Минут через десять снова встретились в холле. Картадель не ушел — ждал Лайону. Вместе с ней пошел к двери, пропустил девушку вперед, вышел следом на улицу.

— Тихо как. — Произнесла Лайона.

— Да. Очень. — Согласился Светоч. — Я люблю такие ночи. Теплые. Звездные.

Дошли вместе до ограды коттеджа, в котором жил Валлиан. Он остановился.

— Приятных Вам снов, Лайона. Мирных, светлых снов. — В голосе мужчины прозвучало какое-то глубокое чувство, но Лайона не смогла разобраться — какое именно.

— И Вам добрых снов, Светлейший. — Лайона поправила висящий на плече рюкзачок и зашагала к своему коттеджу.

Валлиан еще с минуту смотрел ей вслед. «Светлейший. Светлейший… Светоч. Не это ли тебя отпугивает, Лайона?» Он вздохнул и ушел в коттедж.

Этой ночью Валлиан понял, что справляться с естественными желаниями мужского тела гораздо проще, когда они не направлены на одну конкретную женщину. Его сегодняшние желания имели абсолютно четкое направление. Следовало признать, как факт: он страстно желал Лайону.

Лайоне тоже долго не спалось: она вспоминала плавание наперегонки, игру в догонялки, большие теплые ладони на ее руках, темную голову у плеча…

Картадель продолжал открывать перед ней новые грани своего характера, своей личности. Становился для нее все более близким, все более понятным. Все более… человеком.