Светочи Конфедерации

Глава 23

День шестой

В утренней полудреме Лайона вдруг поймала себя на том, что представляет себе большой настенный календарь, на котором дни пребывания на Острове выделены другим цветом. Вначале, когда Лайона только ехала сюда, все предстоящие даты светились одинаковым нейтральным светло-серым, серебристым цветом. Теперь же каждый из пяти уже прожитых дней приобрел свой собственный оттенок.

Первый день: цифры глубокого синего цвета, с проблескивающими в нем серебристыми и золотистыми искрами. В тот день она зачерпнула всех оттенков синевы полными ладонями: ярко-синее небо, в котором она побывала; серебристо-синий, со стальным оттенком океан под крыльями самолета; прозрачно-синее, скорее даже бирюзовое озеро, в котором плавала; темно-синие, почти черные сумерки, через которые вел ее за руку Картадель…

Второй день — день всех оттенков розового. Карминно-розовый — цвет утреннего неба во время пробежки; амарантово-розовый — цвет стен и скатертей в ресторане при естественном дневном освещении; светло-коралловый — цвет песка на пляжике, где она снова случайно встретилась со Светочем; глубокая фуксия — цвет ее спортивного купальника…

Третий день. Цифры на воображаемом календаре играют всеми оттенками зеленого. Изумрудная зелень тропического леса, по которому она бежала; травянистая зелень футбольного поля, на котором собрались ученики, чтобы провести практическое занятие; нефритово-зеленое свечение сердечной чакры — Анахаты; грушевый оттенок глаз Малкольма, утешающего ее, расстроенную тем, что у нее активны те чакры, которые должны быть пассивны…

Четвертый день: цифры переливаются одуванчиковой желтизной футболки, в которой она отправилась в тот день на пробежку; золотисто-желтыми оттенками потоков энергии, с которыми пришлось много работать в этот день Лайоне; бледно-желтым свечением кристаллов памяти. Но проскальзывают в этой радостной желтизне и тревожные оттенки красного: ржаво-красные сполохи сомнений и неуверенности; огненно-алые языки злости; рубиново-красный всплеск мысли «стой! не ходи к нему!»

Кто бы мог подумать, что всего за одну ночь все оттенки желтого и красного смешаются, переплавятся в жарких глубинах ее сердца и окрасят утро нового, пятого дня в оттенки коричневого. Охряный и коньячный — цвета ее костюмчика в стиле «милитари». Корица и ваниль — цвета кофейной пенки, которая теперь всегда будет ассоциироваться у нее с первым поцелуем, который подарил ей Валлиан.

Какие цвета и оттенки окрасят новый, шестой день? Этого девушка пока не знала. Но в ней зрела твердая уверенность, что все будет хорошо. Что Мастера и Картадели справятся — со всеми сложностями, со всеми проблемами. Не могут не справиться!

А пока — хватит валяться! Пора на пробежку!

Она переоделась, поплескала холодной водой в лицо, чтобы взбодриться, спустилась на первый этаж, встретилась почти у выхода с Наставником, тоже направлявшимся на улицу — видимо, на утреннюю прогулку. Поздоровались, вышли вместе за ограду — и попали под перекрестье взглядов. Со спортивной площадки на них смотрел приветливо, хотя и несколько удивленно, Картадель Валлиан.

А со стороны десятого коттеджа, где до вчерашнего вечера обитала Лайона, донесся изумленный возглас Малкольма:

— Лайона?!

Ах, да! Малкольм. Верный рыцарь. Пунктуальный, как шевцерские часы. И такой же неутомимо-настойчивый. Вот что с ним делать?! Подбежал, встал напротив, смотрит вопросительно:

— Привет, Недотрога. Здравствуйте, Мастер?..

— Мастер Аркадиан. Мой первый Наставник. — Подсказала Лайона и обернулась к Наставнику: — Мастер, разрешите Вам представить Малкольма, ученика Мастера Гуррена.

Малкольм склонился в вежливом поклоне:

— Приветствую Вас, Мастер Аркадиан. Рад знакомству.

— Приветствую, Малкольм. Пойдемте, молодые люди, проявим вежливость и поприветствуем Картаделя Валлиана.

Двинулись втроем к краю спортивной площадки. Туда же подошел Валлиан. Дружно поклонились ему:

— Доброго утра, Светлейший!

— И вам доброго утра, Мастер, ученики.

Возникла неловкая пауза. Лайона решилась нарушить молчание:

— Мы пойдем? — Спросила за себя и Малкольма.

Мастер и Светоч согласно кивнули, отпуская. Молодые люди двинулись к дороге, ведущей из поселка. Старшие смотрели им вслед. Аркадиан — с задумчивой улыбкой. Валлиан — с уже начавшей становиться привычной тоской. Наставник заметил угнетенное состояние Светоча, без труда разгадал его причины. Сказал, не поворачивая головы:

— Малкольм ей как младший брат. Не надо о нем беспокоиться.

— Все так явно? — на губах Валлиана проступила грустная улыбка.

— Для того, кто сам прошел этот путь. Спарринг, господин Картадель?

Валлиан с сомнением взглянул на старика: уж не шутит ли? Похоже, не шутит.

— Что ж, я готов. Исходные условия?

— Четверть стандартной силы, средняя скорость.

— Время?

— Пятнадцать минут.

Отправились на футбольное поле — чтобы было, где развернуться. Специальная разминка. Сосредоточение. Открыли глаза, глянули друг на друга — и почти исчезли. Размазались в пространстве.

Если бы кто-то получил право записать бой Светочей на видео, ему пришлось бы ставить скорость записи не менее девяноста шести кадров в минуту — в четыре раза выше стандартной. А потом просматривать эту запись с обычной скоростью. Но даже на такой записи рассмотреть удалось бы далеко не все. Слишком быстро двигались тела. Слишком стремительны были удары, блоки, уклоны.

У Картаделей была своя система боя — универсальная. Объединившая в себе все лучшее, что изобрело человечество за тысячелетия своего развития. А еще в этом бое не было стандартной последовательности движений. Если бы это был танец — то танец без ритма, без рисунка, без регулярных повторов одних и тех же фигур. Импровизация, в которой партнера чувствуют еще до того, как он сделает следующий шаг и реагируют молниеносно, упреждая движение и стараясь навязать свое.

Терпения Малкольма едва хватило на сотню метров. Как только спортивная площадка скрылась за гостевыми домиками, он остановился, обернулся к девушке:

— Лайона, объяснишь мне что-нибудь?

— А разве я не объяснила? Мастер Аркадиан — мой Наставник. Он прибыл сюда по приглашению Светоча. Посчитал, что я буду ему полезна и предложил перебраться в домик, который занял сам. Разве у вас в стране не бывает такого, чтобы ученики жили под одной крышей со своим Наставником?

— Бывает.

— Ну, вот и у нас бывает. Поверь, я счастлива, что удостоилась такой чести — жить рядом с Мастером Аркадианом.

— Вот вроде все правильно говоришь. Только такое чувство, что чего-то недоговариваешь.

— Поверь, Малкольм. Я не смогу сказать тебе больше, чем уже сказал вчера и чем скажет сегодня Светоч. Побежали уже?

— Побежали. — Вздохнул Малкольм.

Лайону допрос слегка разозлил, и она задала такой темп, при котором разговаривать в принципе невозможно: не потерять бы дыхание! Полностью ушли в движение — даже по сторонам не смотрели. С пробежки возвращались потные, взмыленные. Когда до поселка оставалось совсем немного, Малкольм, уже успевший восстановить дыхание, вновь заговорил:

— Лайона, я хотел бы встречаться с тобой.

— Мы и так каждый день встречаемся.

— Да не в том смысле! Будешь моей девушкой?

Лайоне вспомнился Валлиан. Его теплые руки, сжимающие ее ладонь. Густые тяжелые пряди темных волос под ее пальцами. Проступившая щетина на твердом подбородке. Собственное выпрыгивающее из груди сердце и сладкое томление внизу живота. Поняла вдруг, что уже не может думать ни о каком другом мужчине.

— Я не могу с тобой встречаться, Малкольм.

— Почему? У тебя кто-то есть?

Есть ли у нее Валлиан? Возможно ли, что он уедет, оставив ее здесь — влюбленную, тоскующую? Впрочем, она ведь тоже на Левконии не останется: Наставник сказал, что ее ждет Школа Экзорцистов на планете Монастырь. Что бы ни ждало ее впереди, но с Малкольмом она точно не будет.

— Малкольм, это не важно, есть у меня кто-то или нет. Просто ты мне как младший брат. Горячо любимый младший брат. Забавный, веселый, близкий.

— Значит, братик? Младший? Лучше бы другом назвала. У друга хотя бы шанс есть. А я, значит, совсем без шансов…

Замолчал. Так в молчании и разошлись по своим коттеджам. Лайоне было горько. Не хотелось терять ставшие такими теплыми и доверительными отношения с обаятельным блондином. Ну вот зачем он все испортил?

Пока Лайона с Малкольмом бегали и выясняли отношения, на Остров прибыл Картадель Клиффорд и заселился в последний, пустовавший до этого восьмой коттедж. Во время завтрака ученики с ненавязчивым любопытством посматривали на вновь прибывших. А после завтрака Картадель Валлиан собрал всех в конференц-зале и объявил:

— Как я и сообщал вчера, на остров прибыли новые гости, которых я хочу Вам представить. Светоч Конфедерации Великий Картадель Клиффорд — куратор мира Левкония.

Сидевший в первом ряду Клиффорд встал, обернулся к залу, слегка поклонился. Ему немного поаплодировали. Дождавшись тишины, Валлиан обратился к Клиффорду:

— Картадель Клиффорд, возможно, Вы хотите что-либо сказать присутствующим?

— Хочу. Рад приветствовать вас, уважаемые Мастера, ученики. Рад провести несколько дней на Острове, в вашем замечательном обществе.

Картадель еще раз слегка поклонился и сел.

— И Мастер-универсал первой ступени Посвящения Аркадиан. Первый Наставник госпожи Монтессори. — Закончил представление гостей Валлиан.

Аркадиан встал, поклонился залу. Зал захлопал, загудел удивленно. Почти все обернулись, чтобы взглянуть на Лайону. Спина сидящего впереди Лайоны Кристиана Рида сделалась совсем каменной. Он оборачиваться не стал.

Валлиан вновь попросил тишины.

— Господа ученики. Сейчас вы отправитесь на самостоятельное практическое занятие. В качестве задания прошу вас разбиться на четыре группы по пять человек. Важно, чтобы в каждой пятерке были представители разных школ. Каждая пятерка должна потренироваться в объединении энергий и создании единого энергетического поля. С энергией прошу не шутить. Заземляться все умеют? Перед объединением энергией обязательно заземлитесь. Постарайтесь удерживать единое поле, не перенасыщайте его силой. Ваша цель — продержаться как можно дольше, а не устроить неконтролируемый выплеск. Задание понятно? Если вопросов нет — прошу расходиться.

Ученики оживились, зашевелились и дружно отправились на уже ставшее родным футбольное поле: выполнять полученное задание.

Оставшимся в зале Картаделям и Мастерам Валлиан предложил подняться на третий этаж, в гостиную президентского люкса, чтобы продолжить общение в более тесном кругу и более комфортной обстановке. Обсудить предстояло многое, в том числе возможность проведения очередной церемонии Посвящения.

Собравшиеся в просторной гостиной шикарного номера-люкса Мастера свободно устроились на удобных диванах и креслах, расставленных так, чтобы образовывать круг. В центре круга стоял столик с напитками в изящных графинах и фруктами в хрустальных вазах. Картадели и Мастер Аркадиан уселись на один диван. Валлиан начал беседу.

— Уважаемые Мастера, предлагаю отодвинуть в сторону церемонии и условности. Нам с Вами есть что обсудить. Для начала хочу еще раз представить Мастера Аркадиана. Мастер Аркадиан Дорино, в недавнем прошлом — Светоч Конфедерации, Великий Картадель Аркадиан, куратор мира Ойкумена. Историю исчезновения и возвращения экс-картаделя Аркадиана я записал на мнемокристалл, Светоч Клиффорд уже ознакомился с этой записью.

— Да, как человек, который был лично знаком с Картаделем Аркадианом в прошлом, я подтверждаю действительность записи и личность Мастера Аркадиана, — подал голос Клиффорд. — Рад Вашему возвращению, Мастер.

В гостиной сделалось совсем тихо… Все пытливо смотрели на старика, пытаясь осознать шокирующую новость.

Рид закаменел еще больше. Вот и взял с собой девушку, выдал за свою ученицу… Но и она хороша: ни словом же не обмолвилась, что у нее есть Наставник! Многие ли могут похвастаться, что их Наставник — Картадель? Пусть даже бывший. Лайона, оказывается, могла бы.

А Валлиан, сам того не зная, отправил в сердце несчастного полковника еще одну отравленную стрелу:

— Мастер Аркадиан обнаружил в ауре госпожи Монтессори Знак Экзорциста. Именно поэтому взял ее в обучение.

Этой новости Кристиан уже не выдержал. Заскрипел зубами, откинул голову на спинку дивана, закрыл глаза. За пять дней на острове ему так и не удалось выкорчевать из своей души прочно поселившийся там образ сдержанной и немногословной женщины, умевшей улыбаться так тепло, что оттаивало даже его ледяное сердце.

Рид даже начал смиряться с мыслью о том, что не получит Посвящения. «Что, ж останусь Мастером Второй ступени, — думал он. — Вернусь с Острова, начну снова ухаживать за Лайоной. Зависимость или нет, а чувство у меня к ней есть. Я смогу сделать ее счастливой. А она подарит мне наследника».

Теперь же Лайона была потеряна для него окончательно. Как Мастер и как руководитель отряда особого назначения он знал, что людей со Знаком Экзорциста в ауре рождается очень мало, их ищут, их берегут, их ценят на вес золота. На других планетах Конфедерации детей с таким знаком просто обучают по специальной программе до восемнадцатилетнего возраста, после чего отправляют на планету Монастырь. На вечно воюющей Левконии детей изымали из семей и сразу отправляли на Монастырь. Лайону же каким-то образом пропустили. И он пропустил! Ну почему он не догадался взглянуть на ауру девушки?! Почему позволил себе забыть о своих обязанностях? Расслабился. Расчувствовался. И вот результат.

Он едва сдержался, чтобы не застонать, открыл глаза и встретился с внимательным и понимающим взглядом Аркадиана.

— Мастер Рид, — сразу же заговорил тот, поймав взгляд полковника. — Не корите себя. Вы не смогли бы увидеть Знак, даже если бы очень постарались. Я замаскировал его.

«Мне от этого не легче!» — зло подумал Кристиан. Но вслух ничего не сказал, только головой мотнул, давая понять, что услышал обращенные к нему слова.

Валлиан вдруг встал, подошел к полковнику, положил руку ему на плечо, перешел на «ты»:

— Рид, мастеру Аркадиану известно о твоей проблеме. И он — тот, кто может и готов тебе помочь. Если ты примешь эту помощь. Подумай. У тебя еще есть время.

— Я подумаю, — выдавил Кристиан через силу.

— Ну хорошо, а теперь перейдем к другим насущным вопросам, — Валлиан вернулся на диван. — Мы с вами провели уже две церемонии Посвящения. Сегодня должны были провести третью. Но возникли неожиданные трудности. Вы все знаете, что во время церемонии четверо посвященных создают тоннель, необходимый для того, чтобы Проводник и Посвящаемый могли пройти три слоя нижнего магического поля планеты без потери энергии и добраться до границы со сверхмагическим полем. Во время предыдущих церемоний мы обнаружили, что в магическом поле Левконии возникла темная энергия, искажающая тонкие настройки, искривляющая тоннель. Эта же энергия мешает Проводнику и Посвящаемому вернуться со сверхмагических огненных уровней. Находясь внутри канала и сопровождая Мастеров, я не имел возможности разобраться в том, что это за темная энергия, какова ее природа и где находится ее источник. Все сведения, которые удалось нам с вами собрать, я изучил сам и передал на изучение Картаделю Клиффорду. К сожалению, анализ собранной информации не дал нам полной и ясной картины происходящего. Поэтому на повестке дня у нас два вопроса. Первый: следует ли нам рисковать и проводить очередную церемонию Посвящения, и если да — то будем ли мы это делать сегодня или перенесем событие на другую дату? Второй вопрос: что происходит в магическом поле планеты, что за темная энергия появилась в нем? У кого есть какие-либо соображения на этот счет?

Заговорил Картадель Клиффорд:

— Думаю, все помнят, что Левкония — мир, который изначально был отдан «на откуп» не согласным с правлением Картаделей, с тем общественным устройством, которые предложили первые Светочи Конфедерации. Вот уже три тысячи лет, как на Левконию в соответствии с Договором ссылаются не только противники существующей власти, но и те люди, которые не могут или не хотят жить по принятым в мирах Конфедерации законам. Понятно, что все эти люди, не пожелавшие принять власть и закон Конфедерации, точно так же не желают принимать власть и законы государств Левконии. Поэтому в большинстве стран планеты мы наблюдаем частые смены власти, политического строя. Кроме того, везде наблюдается повышенная преступность, постоянно возникают разнообразные террористические и бандитские группировки. Но даже если учесть, что такая ситуация типична для Левконии, за последние шесть-семь лет количество вооруженных конфликтов, переворотов, громких преступлений выросло почти в три раза. Без видимых причин. Еще одно. Последние шесть-семь лет постепенно, но неуклонно растет число «переселенцев» — граждан Конфедерации, изъявивших желание перебраться на неблагополучную вроде бы планету. Все это не может не настораживать. При этом крупных темных эгрегоров в магическом поле почти не наблюдается, а те, которые возникают, часто самоуничтожаются, распадаются, что, как вы знаете, очень нетипично для таких энергоинформационных образований. Сейчас я склонен полагать, что все эти факты как-то связаны между собой, хотя пока не представляю себе — как именно.

Клиффорд умолк, Валлиан обвел глазами затихших Мастеров. Видно было, что люди озадачены. Следующим решил высказаться Мастер Аркадиан.

— Что ж, попробую дополнить слова Картаделя Клиффорда собственными наблюдениями. Я живу на Левконии уже почти два года, последний год — в статусе социального пенсионера. Времени свободного, сами понимаете, много. Вот уже больше года я занимаю себя тем, что внимательно изучаю новости по всем доступным источникам — от телевизионных новостных каналов до печатных изданий и публикаций в инфонете. Записываю, анализирую, думаю. И вот что, господа, обнаружилось. Во всех странах с удивительной регулярностью появляются группировки-однодневки. Не важно: бандитские, террористические или революционные. Собирается небольшая группа людей, от пяти до двадцати человек, организовывает какое-то событие — взрыв, захват заложников, ограбление банка, перестрелку… И исчезает. Как будто ее и не было. Хотелось бы верить, что все дело в четких действиях доблестных силовых структур, но подозреваю, что они здесь ни при чем. По какой-то причине организаторы группировок позволяют развалиться тому, что создали, словно теряют интерес к деятельности, которую сами же и начали. Все это выглядит странно и подозрительно. Так, словно все эти группировки создаются на один раз. Если поймем, кому и чем может быть выгодно такое явление — думаю, мы сдвинемся с мертвой точки в понимании происходящего на Левконии.

Слушая Аркадиана, Рид все больше сосредотачивался, все больше превращался из Мастера бесконтактного боя в «особиста» полковника Рида. Дождавшись, когда старик закончит свою речь, он вскочил:

— Могу я сделать несколько звонков и запросить у своих служащих информацию? Мне бы хотелось проверить слова Мастера Аркадиана и выяснить, что известно службам нашей страны о дальнейшей судьбе распавшихся группировок и их организаторов.

— Да, разумеется, Вы очень нам поможете, Мастер Рид. Думаю, эта информация может оказаться полезной, — отозвался Картадель Клиффорд. — Более того, я бы хотел передать ее своему аналитическому отделу.

— Предоставим в кратчайшие сроки! — по-военному четко отозвался Рид.

— Мастер Аркадиан, — окликнул Клиффорд старика. — Надеюсь, Вы тоже сохранили те сведения, которые собирали и сможете передать их мне?

— Да, разумеется, Светлейший, — слегка поклонился Аркадиан.

Валлиан задумчиво заметил:

— Очень нетривиальная ситуация. Крупные эгрегоры или не образуются, или распадаются. Возникает множество мелких. Мелкие тоже распадаются, на смену им приходят новые, и эта картина полностью соответствует той, которую нарисовал нам Мастер Аркадиан в отношении группировок. Уважаемые Мастера, у меня есть просьба, она же предложение. Давайте каждый из нас аккуратно, стараясь никого и ничего не потревожить, попробует заглянуть на второй-третий слой магического поля Левконии. К верхней границе третьего слоя прошу не приближаться, достаточно будет взглянуть издали. Затем обсудим и сопоставим наши наблюдения.

С этим предложением согласились все. Буквально через пару минут в гостиной наступила тишина. Если бы кто-нибудь в это время заглянул туда, то, наверное, надолго запомнил бы странную картину: восемь мужчин сидели в креслах, на диванах вокруг сервированного фруктами, безалкогольными напитками стола и, кажется, спали. Во всяком случае, закрытые глаза, расслабленные позы, безэмоциональные лица производили именно такое впечатление.

Впрочем, так продолжалось недолго. Уже через пятнадцать минут мужчины начали открывать глаза и переглядываться в ожидании, когда «очнутся» остальные. А когда из «странствия» вернулись все, то выяснилось, что несмотря на многообразие увиденных явлений, общая картина сложилась одинаковая для всех. И выглядела эта картина пугающе.

Над планетой формировалась крупноячеистая сеть, сотканная из плотных, закручивающихся нитей тьмы. Множество нитей спускались от сети вниз, к планете, но не достигали ее, растворяясь в нижнем слое магического поля. Не было ни одной нити, которую можно было назвать основной. Ни одной, которая указывала бы на то, где притаился паук, соткавший эту невидимую темную паутину. Казалась, сеть растет сама собой из того темного облака, которое окружало сеть со всех сторон, заполняло ее ячейки. Расстояния между нитями сети казались огромными, и было непонятно, как эта сеть могла мешать Валлиану и мастерам во время процедуры Посвящения.

— Мы должны взглянуть, как ведет себя сеть во время Посвящений, чтобы лучше понять, что происходит, — предположил Валлиан.

— А не потревожим ли мы паука, соткавшего сеть? Не спугнем ли его? Тогда он затаится надолго, — возразил Рид.

— Или наоборот явится посмотреть, кто дергает за ниточки, кто попался в ловушку, — выдвинул предположение Мастер Гуррен.

— Давайте не будем спорить, коллеги. — Вмешался Картадель Клиффорд. — Я считаю, что третью церемонию Посвящения следует отложить хотя бы до того дня, как мой аналитический отдел выдаст результаты по обработке информации, которую нам предоставят Мастера Рид и Аркадиан. А пока что продолжим наблюдать за сетью издалека.

Решение было принято. И хотя оно никого не радовало, но было признано единственно верным в сложившихся обстоятельствах.

— Приближается время обеда, — заметил Валлиан. — У нас есть время отдохнуть, а заодно посмотреть, как себя чувствуют наши Ученики. Кстати, Клиффорд, не желаете сегодня прочесть лекцию?

— И отнять у Вас хлеб, Валлиан?

— О, я не прочь поделиться горбушкой, — засмеялся Валлиан.

— Что ж, тогда принимаю Ваше щедрое предложение, — неожиданно согласился Картадель Клиффорд. — Я курирую Левконию уже более шести лет, но ни разу не проводил Посвящений на этой планете и не имел возможности познакомиться с ее лучшими представителями.

Расходились не торопясь. Без обычных шуток и улыбок. Все были озабочены и встревожены: какая-то неведомая угроза нависла над Левконией, и каждый осознавал, что с этой угрозой придется вступить в борьбу.