Свирель

Глава 14

Изначально план похищения Владетеля был простым. Только кто ж знал, что все пойдет Миишу под хвост? Разве что сам Мииш.

С первым пунктом мы справились на ура. Ну в смысле, уговорить Великого Эээ на авантюру не стоило труда, достаточно было лишь упомянуть мое имя. Поэтому в назначенное время я вместе с отрядом орков стояла у белоснежных ступеней дворца.

Четырехэтажное здание не блистало резьбой, позолотой или вычурной лепниной, оно было простым, но величественным, этакий изящный вкус древности, за крепкими стенами которой скрывается сила.

Под кряхтение Эээ, мы поднялись по лестнице и оказались в огромном зале, где с успехом мог бы разместиться теннисный корт. Могучие фигуры Бба и Ппа казались мелочью на фоне колонн, поддерживающих свод.

При виде гвардейцев, которые встретили нас, старый Эээ включил функцию брюзжащего старика и всю дорогу, жалуясь на сквозняки и молодежь, оттягивал внимание на себя, поэтому незаметно отстать и «потеряться» было не сложно.

Причем потерятся в прямом смысле.

Не смотря на внешнюю простоту, здание внутри пестрело наигранным великолепием, и в один момент мелькающее перед глазами обилие стилей и цветов начинало раздражать, словно кто-то накидал в блендер осколки эпох и забыл включить его.

Даже имея в голове примерный план дворца, я бродила по нему, как по лабиринту из статуй, напольных ваз и доспехов. Встреча с последними вообще напоминала игру в наперстки: попробуй угадай, есть там внутри человек или нет? А если и есть, то он делает морду кирпичом и не реагирует на вопросы.

Ничуть не лучше молчаливые лакеи, которые спешили по залам озабоченными тараканами и, при встрече, окатывали неприязненными взглядами, мол, ходят тут всякие, а потом канделябры пропадают.

Трогать ничего нельзя. Не потому, что не хочется, а потому что страшно. Может, вон тот, милый диванчик, любимое место отдыха Владетеля, и за его несанкционированное использование могут оттяпать руки, примерно по шею.

Глаза слепило от обилия окон, зеркал и хрусталя, в котором золотыми искрами, вспыхивают заплутавшие солнечные зайчики. Они мелькали везде: в камнях ожерелий, на тонких шеях расфуфыренных лайр, в перстнях на холеных пальцах лейров. Кстати, придворные, это отдельный вид человечества — пироженка с толченым стеклом, выглядят красиво, но есть не хочется. Возможно Арвен прав, что не слишком рвется занять свое место, видеть эти приторные морды каждый день, еще то удовольствие.

Ну а вишенкой на торте являлась аура брезгливой помпезности, которая заставляет чувствовать себя неуютно, словно корова в церкви на отпевании первосвященника.

В поисках покоев Владетеля я поднялась на второй этаж и оказалась в длинном, словно гоночный трек, зале на стенах которого висело, казалось, тысяча картин.

Не спеша я пошла вдоль него, с интересом рассматривая незнакомые лица на портретах. Короли, воины и богато одетые лайры сменялись видами замков и волшебными пейзажами. Уже под конец галереи мое внимание привлекла одна из картин, разделенная тонкими рамами на три части.

В лучших традициях Босха по монументальному полотну были разбросаны многочисленные персонажи между которыми находились психоделичные фигуры зверей, птиц, непонятных растений.

В центре основной картины возвышалось дерево. Его крона уходила ввысь и простиралась на две другие части.

Под ее ветвями, на левой картине, шла бойня. Люди, эльфы, орки — все они с перекошенными от злобы лицами, самозабвенно резали глотки друг друга. От фигур вверх тянулись тонкие нити, которые заканчивались в руках двух мужчин, похожих словно зеркальные отражения. Они стояли на ветвях и, торжествующе смотрели друг на друга, отчего казалось, что происходящее внизу было лишь демонстрацией их силы.

За ними, выглядывая из листвы, наблюдал еще один человек. Он сидел на толстой ветке чуть выше, рядом с полуголой блондинистой девицей, и, лаская ее грудь, злобно смотрел на кукловодов.

Центральная картина представляла собой пустошь, которая раскинулась у подножия гигантского ствола, где измученные люди ползали на коленях, протягивая руки к небу, туда, где в основании ветвей стояли близнецы. Но эти двое не замечали людей, их внимание было сосредоточенно на изломанной фигуре, летящей вниз. Присмотревшись, я узнала в ней любителя подсматривать.

Этот же тип был героем и третьей картины, находящейся справа. Он сидел в центре и на его коленях сидела разнузданная, темноволосая девица с задранным подолом. Выражение ее лица не оставляло сомнений в происходящем процессе. Одной рукой мужчина держал у рта бутылку и, судя по пустым сосудам валяющимся вокруг, она у него была не первой. Другой — перерезал горло человека, стоящего перед ним на коленях.

Впрочем поведение остальных персонажей данной картины было не лучше. Боюсь рядом с этим Содом и Гоморра стояли бы в сторонке, скромно потупив глазки.

Я присмотрелась к герою всех трех частей, в нем было нечто знакомое, так иногда смотришь на киноактеров, понимая, что где-то видел этих людей живьем.

— Любуетесь?

Я вздрогнула и оглянулась — за моей спиной стоял человек. Слегка полноватая фигура, добрая, отеческая улыбка, руки сложенные за спиной — Вар Груберт, аншеф Арвена.

Мне вдруг стало неуютно, словно по позвоночнику пробежали колючие мурашки. Ну, все, смазывайте тапки вазелином и скользим отсюда. В глубоком кармане затих Мииш, притворяясь мертвым.

— Это «Падение» Умила Нимла, — Вар Груберт подошел ближе, не сводя с картины взгляда. — Он был безумен, но не менее гениален. Сам он утверждал, что сюжет ему нашептали боги. Увлекаетесь искусством?

Я растерянно кивнула, пытаясь проглотить комок страха, застрявший в горле.

— Похвальное стремление лайры, да еще такой, что выбрала нелегкий путь ристалки. Вы ведь с орками пришли? — собеседник обернулся, посмотрел мне прямо в глаза.

Примерно так инквизиторы разглядывали претенденток в ведьмы: оценивая, взвешивая и подсчитывая в уме примерное количество вязанок хвороста для возможного аутодафе. У меня вспотели ладони.

Твою мать! Я же не сделала ничего плохого! «Пока не сделала», — услужливо подтвердил мозг. Я приказала ему заткнуться и вымучила из себя улыбку.

— Вы правы, — я склонила в ответ голову, как учил Арвен.

Надеюсь, что сейчас этот милый мужчина предложит проводить меня к оркам, а не в какое-то тихое место для разговора по душам. Вернее, о душе одной конкретной лайры.

Спасением стало лицо Пелагия, возникшее за спиной аншефа.

— Позвольте вас проводить к ним? — не замечая эльфа, Вар Груберт предложил руку.

Пришлось выдать порцию ложного смущения и чуть замешкаться.

— Благодарю вас, но лайра со мной, — голос Пелагия был приторно-сладким, сразу видно, что в этом месте он чувствовал себя, как кот в рыбном отделе.

Я торопливо подхватила его под предложенный локоток. Аншеф извиняюще улыбнулся и опустил руку, на безымянном пальце на мгновенье вспыхнула бордовая капля перстня.

— Мы знакомы? — взгляд мужчины вцепился в эльфа. — Я не заметил вас среди орков?

— Ну, это, скорее, мой недостаток, — тот склонил голову в ответ. — Такому как я, легко затеряться среди могучих спин.

Я почувствовала, как напряглась рука Пелагия, и накрыла ее своей ладонью. Только без магии. Кто его знает, что на уме у этого подозрительного типа.

Аншеф улыбнулся, кивнул:

— Надеюсь, вы больше не позволите заблудиться лайре. Дворец может быть и красив, но в то же время крайне опасен, — он развернулся и пошел в другую сторону.

Когда мы отошли от картинной галереи подальше, эльф выдохнул.

— А ведь он теперь нас запомнит. Давай скорей, не хочется лишний раз попадаться ему на глаза.

Он споро провел меня коридорами, переходами, лестницами и остановился в одном из коридоров, в дальнем конце которого виднелись монументальные фигуры то ли людей, то ли статуй.

— Это здесь.

Я выжидающе посмотрела на него.

Ну, и? Мое дело маленькое, мышкой прошмыгнуть мимо, а он пусть сам с ними разбирается.

Где-то рядом послышался звонкий женский смех, в коридоре появилась стайка щебечущих лайр.

Пелагий прижал меня к стене и стал нежно целовать шею.

Почему шею? Ну, куда достал.

— Ты хоть лицо счастливей сделай, а то скажут, что я хватку потерял. Не порть мне репутацию, — прошептал он в мою ключицу.

Я хихикнула и попыталась сделать восторженное лицо. Видимо, получилось плохо, потому что от стаи щебетуний отделилась одна из девушек и застыла разглядывая нас.

— Пелагий?

Эльф остановился, его глаз дернулся, кадык сделал нервный скачок. Он медленно обернулся.

Нервно похлопывая сложенным веером по своей ладошке, на него смотрела миловидная девушка. Хрупкая, словно ребенок. Она сверлила эльфа недовольным васильковым взглядом, сжав пухлые губки сердечком.

— Ты посмел явиться сюда? После того, как бросил меня?

Эльф раскинул руки.

— Эделия, дорогая, я не смог перенести нашу разлуку. Одна только мысль, что ты согреваешь постель Владетеля, рвала мне сердце.

— Правда? — в анимешных глазах скользнуло недоверие.

— Правда.

Черт возьми, это было сказано так проникновенно, что, не знай я эльфа с другой стороны, сама бы ему поверила.

Он подошел к девушке и впился в ее губы поцелуем. О-о-очень долгим. Я успела почувствовать себя лишней в этом коридоре с витаюшими феромонами. Когда поцелуй закончился, девушка нежно провела ладонью по пепельным волосам эльфа.

— Вот теперь верю. Но почему так долго? — ее пальцы схватили несчастного за ухо. — Не мог раньше явится? И почему с тобой эта… это…

Пелагий недовольно скривился, но, освободив многострадальное ухо, прикоснулся к маленьким пальчикам губами.

— Дорогая, это государственная тайна, — томно проворковал Пелагий. Глаза девушки вспыхнули любопытством, лучше крючка придумать было невозможно. — Но тебе я ее раскрою. Дело в том, что это… — он заговорчески приблизился к высокой прическе и очень громко шепнул, — парень.

Опа! Вот так меня еще не унижали. Мне кажется, даже Мииш в моем кармане сейчас покатился со смеху.

— Ты уверен? — Эделия скользнула по мне недоверчивым взглядом.

Я поплотнее запахнулась в камзол, втянула живот и попыталась раздвинуть предплечья. Ну не ломать же легенду, кто его знает, что на уме у остроухого.

— Еще как! Ты только на рост посмотри, ты где таких лайр видела? Владетель сам приказал отвести ее, тьфу, его в свои покои.

— Не может быть, — девушка прикрыла маленькой ладошкой губы. — Он дал ему допуск? — Эльф многозначительно подмигнул. — Так вот почему он давно не зовет меня.

— Но, видишь ли, нас несколько смущает присутствие стражей. Негоже им знать о предпочтениях Владетеля. А то вдруг слухи пойдут нехорошие, — Пелагий обвел пальцем обнаженное плечико Эделии, она согласно закивала. Кажется, я точно знаю, кто будет их источником. — Их бы отвлечь как-то. Помоги нам и тогда… — эльф склонился к уху собеседницы, что-то зашептал. Она захихикала и покрылась краской.

— Проказник, — девушка шлепнула веером по груди эльфа. — Ну, смотри, если через час ты не появишься в моей комнате, я пойду к Владетелю.

— Моя Лилайра! Я ваш навеки.

Ухватив Пелагия под руку, девушка направилась к гвардейцам. Я засеменила следом.

Двое бравых ребят в начищенных до блеска кирасах возвышались у дверей, могучими башнями. С лишённых эмоций лиц на нас смотрели внимательные глаза.

Как только мы достаточно приблизились они сделали шаг вперед, закрывая проход.

— Лайра Эйлин, вас не велено пускать.

— Что-о-о?! — от визга лайры заложило уши. И, судя по скривившимся лицам стражников, не только у меня. Откуда только в маленьком теле такая сила? — Да как вы смеете?!

— У нас приказ Владетеля.

— Да вы знаете, кто я?! — она ударила веером одного из стражников. — Знаете, что вам за это будет?

— Дорогая, — Пелагий сделал вид, что пытается ее успокоить. — Они не виноваты…

— Не виноваты?! — визг Эделии достиг ультразвука, да ей бы в опере цены не было. — Они бессовестно врут, оскорбляют меня, унижают. Вы вообще знаете, кто мой отец? Я пожалуюсь Владетелю! Нет, я натравлю на вас Вар Груберта!

В коридоре появилась едва заметная золотая взвесь, а в глазах стражников — затаенный страх. Эльф потихоньку делал свое дело, внося смятение в вышколенные умы.

— Да я прикажу вас выпороть! Да вы у меня будите…

Она резко замолчала, схватилась за грудь и рухнула на руки одного из гвардейцев. Тот подхватил ее, его взгляд задержался в глубоком декольте. Эделия резко открыла глаза и шлепнула его по лбу.

— Мне плохо, умираю… — она вновь обмякла в его руках.

— Помогите, лайре плохо! — истерически завизжал Пелагий, еще больше распространяя панику. — Что вы стоите? Ее нужно отнести в покои!

В этой какофонии звуков и воплей я тихо стояла у стены. Никто не обращал внимания на мою скромную фигуру, словно меня и не существовало вовсе. Дождавшись, когда паника достигла апогея, я бочком обошла доблестную стражу и проскользнула в покои Владетеля.

Крики за дверью еще чуть пошумели и стали затихать: то ли у лайры Эделии устали голосовые связки, то ли гвардейцы все-таки поволокли ее в комнату.

Я слегка пожалела эльфа. Дама с таким великолепным сопрано, способна голосом, словно бензопилой, нашинковать слайсами мозг. А ведь дома Пелагия ждал еще кузнечный бас Ррр.

Из кармана выскользнул любопытный Мииш, шлепнулся об пол и рванул исследовать анфиладу комнат.

Обставлены покои Владетеля были весьма по-спартански.

Никаких вазочек и статуэток, разве что несколько картин на стенах. В этом они с Арвеном были весьма похожи.

Я прошлась по комнатам: шторы, диванчики, столики, пальма в углу и снова столики, диванчики, шторы. Еще черные зевы каминов, кресла, в которых с комфортом могла бы разместиться орчанка. Кожано-древесный запах власти со скрытыми терпкими нотками одиночества.

Может быть, тут и жил Владетель, но здесь не было человека.

Необъятный стол, в беспорядке заваленный документами. Перо, небрежно брошенное на недописанную страницу, под острым стержнем которого растеклась уродливая клякса. И ворох мятых бумаг в углу. Я подхватила одну из них, разгладила:

Тихий рык Мииша в дверях привлек внимание, говоря, что маленький разведчик нашел искомое. Я смяла листок, закинула его к остальным и поспешила за метаморфом.

А вот и спальня.

Кровать, где таких, как лайра Эделия, две штуки можно уложить, да потом еще и играть с ними в салки. Тахта у стены, рядом с которым стоял столик, несколько стульев, ширма в углу со сценами охоты.

И-и-и? Твою мать, где мне прятаться?

Мииш деловито полез под кровать, пошуршал там, а затем, видимо удовлетворенный осмотром, вылез наружу, приглашая следовать за собой.

Я приподняла край покрывала, заглянула в темноту: залежей пыли и дохлых пауков не наблюдалось. Ну да, это же кровать Владетеля, а не мое ложе в доме Арвена. В любом случае других вариантов не было. Надеюсь, Владетель не параноик и не проверяет перед сном наличие монстров под кроватью. Да и на монстра я не тяну, так, мелочь какая-то.

Я подхватила с тахты диванную подушку — если уж приходится тут ждать хозяина, то предпочитаю это делать с комфортом — и полезла вслед за метаморфом. Забравшись в самый дальний угол, чуть поерзала, устраиваясь поудобней, обняла звереныша. Теплое тельце согревало грудь, успокаивало. Минуты вязким киселем медленно сползали по часам ожидания. Тишина убаюкивала, я сама не заметила, как погрузилась в сон.

Проснулась я от шебуршания Мииша. Резко подорвалась, ударилась о что-то головой и с ойконьем вновь упала на подушку. Шебуршание затихло.

Я взглянула на странный потолок, огляделась. Сон как рукой сняло. Вспомнилось, кто я, где я и какого черта здесь делаю. К тому же, как оказалось, шебуршал совсем не Мииш.

Я оцепенела и притихла. По комнате ходил человек.

Неторопливые шаги то покидали комнату, то возвращались вновь. Приглушенный свет магических светильников позволил рассмотреть, как у кровати остановились ноги в войлочных тапочках, украшенных вышивкой, примерно сорок пятого размера. Я представила их обладателя, с такой тушей будет трудновато справиться. Кровать скрипнула, тапочки лишились своих хозяев. Послышался звук шуршащих покрывал, на комнату опустилась темнота.

Воздух, который до этого я со страхом удерживала в груди, облегченно покинул легкие. Хорошо, что Владетель предпочел сегодня спать в одиночестве, а то диких пляскок по мягкому полигону я бы не вынесла. Теперь осталось дождаться мерного сопения и можно вылезать.

Оно не заставило себя ждать. Видимо, совесть Владетеля была чиста, потому что сопел он, как ребенок. Интересно, а как храпят Владетели? Точно же не как свинюшки, чуть похрюкивая, это им по рангу не положено. Скорее всего, как благородные львы: рычат, вводя храпом своих врагов в ступор. Надо как-то Арвена подслушать, есть у меня подозрение, что этот тип толком даже храпеть не умеет. Размышляя, я выждала еще немного и, наконец, решила покинуть свою подкроватную нору.

Но, едва придвинулась к выходу, почувствовала, как кто-то схватил меня за лодыжку и бесцеремонно выволок наружу. Я заорала, вцепившись руками в подушку, будто это могло спасти. Внезапно вспыхнул свет, меня на мгновение ослепило. Затем тряхнуло, ударило об пол и тут же на меня уселась тяжелая фигура. Я попыталась ее пнуть, впрочем, без особого результата. С визгом, что сделал бы честь лайре Эделии, я остервенело размахивала по сторонам подушкой. Послышался треск разорванной ткани, и воздух взорвался пушистыми перьями.

— Апчхи! — из перьевого облака донесся громогласный бас.

«Ага! Надеюсь у тебя аллергия», — довольно подумала и тут же чихнула сама.

Неожиданно чужая рука сдавила мое горло. Я захрипела, а затем обмякла, перестав сопротивляться, давление уменьшилось. Несколько секунд мы не двигались, ожидая когда осядет пух.

— Кто ты такая?

— Ваше величество? — испуганно пискнула я.

Черты Владетеля действительно напоминали четы Арвена: тот же нос правильной формы, те же четко очерченные губы. Отличались глаза. Если у одного брата они были темны, как ночные омуты, то в других стояла голубизна летнего неба. И волосы: абсолютно черные у мага против золотых, цвета спелой пшеницы у Владетеля. Они были затянуты в небрежный хвост и, его конец сейчас едва касался моей груди.

Несомненно мужчина был красив, этакой благородной красотой, что заставляет томно замирать женские сердца, но сейчас, в ореоле перьев, которые торчали из взлохмаченной шевелюры он больше напоминал петуха, правда, весьма опасного.

Занесенный кинжал над моей головой недвусмысленно намекал на предстоящие неприятности. Вот говорят же, что близнецам приходят в голову одинаковые мысли.

— Как ты сюда вошла? — он дунул, отгоняя особо нахальное перо, которое пыталось опуститься ему на нос. — Кто провел? — в голубых глазах сверкала ярость, так небо темнеет перед началом грозы.

— Сейчас… — я сделала несколько пассов рукой, намекая что мне не хватает воздуха, и скосила глаза туда, где из-под кровати на нас смотрел невозмутимый Мииш.

«Ну, помоги же!» — мысленно взмолилась ему. Тут хозяйке угрожают, а он занял место в первом ряду и наблюдает. Метаморф моргнул и скрылся в подкроватной темноте.

— Ну? — Владетель ослабил хватку, его рука переместилась на мою грудь, придавив к полу.

— Только не нервничайте… — сухо прошептала я ему в ответ, а затем, неожиданно улыбнулась. — Дело в том… у вас медведь за спиной.

Глаза Владетеля недоверчиво сузились. Видимо, он решил, что я от страха умом тронулась — гроза в них спала, уступив место недоумению. Похоже он впервые слышал такое дурацкое оправдание.

Зря он не обернулся, иначе он бы увидел Мииша во всей его красе. Четыре метра ярости и страха. Полтора центнера шерсти. Когти, перед которыми кинжал Владетеля казался зубочисткой. И пасть, способная растрощить человеческую голову.

— Ргн-н-н!

Зрачки Владетеля расширились, в глубине них вспыхнули золотые искры. Магичить собираемся? А фигушки!

Одним махом я рассекла магию, как кто-то недавно мою подушку. В голубизне глаз Владетеля мелькнуло изумление, но по-настоящему осознать его не успел. Резкий удар медвежьей лапы отправил несчастного в ближний полет с последующим глубоким нокаутом.

Откашливаясь, я поднялась, одобрительно похлопала Мииша по загривку и подошла к Владетелю. Что ни говорите, а женскому эго всегда приятненько, когда у его ног лежит мужчина, особенно такой!

— Ргнн, — рыкнул метаморф, что в переводе с медвежьего означало: «Хватит пялится, дура, айхран надевай», и он был прав.

Но сначала нужно было проверить состояние объекта. Сердцебиение в груди показало, что объект жив, я удовлетворенно кивнула и защелкнула на его шее айхран.

Из любопытства, я посмотрела на магию Владетеля. Если в груди Арвена была темная бездна, то у его брата был провал залитый светом. Теперь понятно, почему с ним трудно справится, така сила способна подмять всех. «Кроме меня», — довольно промелькнуло в моей голове. Я поднялась:

— Нужно уходить. Есть подозрение, что сюда сейчас сбегуться все кому не лень, твой рык наверняка был слышен во всем дворце.

И точно, в глубине коридора раздался нервный стук — кажется кто-то уже ломится. Я выглянула туда, но тут же присела от внезапного взрыва. Мимо пролетела дверь, сорванная с петель. Коридор быстро заполняли человеческие фигуры. Пришлось торопливо нырнуть обратно и заблокировать дверь комнаты стулом.

— Мииш, валим отсюда! Быстро!

Я подскочила к окну и распахнула створки. Лунг, изображая паука, висел где-то далеко внизу. Не было времени его ждать. В голове защелкали мысли: Владетель — тяжелый — без сознания — почти спит — как ребенок. Озарение вспыхнуло электрической лампочкой. Я ухватилась за плотную ткань штор, дернула.

— Мииш….

Два рывка когтистой лапы, и на мохнатом теле метаморфа вскоре красовался корявенький слинг. Слава подружкам-мамочкам, что безуспешно пытались заманить меня в свою секту.

В дверь забарабанили. Я почувствовала, как за ней собирается магия, пришлось сосредоточиться и развеять ее. Тем временем Мииш почти запихал Владетеля в мягкую колыбель, пришлось только слегка его поправить. Все-таки замечательно, когда твой план понимают с полумысли.

Я взобралась на загривок медведя, вцепилась мертвой хваткой в шерсть. Он довольно посмотрел на меня и прыгнул в распахнутое окно. За спиной раздался звук бьющихся стекол, кажется зад метаморфа, не пройдя в оконный проем, снес несколько соседних рам.

Мой безумный крик:

— Твою ма-а-а-ать! — диким воплем прозвучал в ночной тишине дворцового парка.