Свиток благоволения

Глава 24

Примерно в то же самое время, когда на полковника Фоменко в тайбэйском отеле свалилось несчастье, полицейский патрульный автомобиль начал объезжать по периметру защитное ограждение кантонского аэропорта. Сэнгстер сидел на заднем сиденье рядом с Прошиным.

– У братца этого Пита чертовски хорошие связи для водителя такси.

– Да, даже на уровне нашего теперешнего водителя. Он превосходный связной. Но всему есть предел. Этот человек может довезти нас только до складов, не дальше.

– Этого будет достаточно.

– Надеюсь, я прощен.

– Это было чертовски внезапно. Когда я выглянул прошлой ночью в окно и увидел мигалку…

– Ты сорвался. Да. Со мной на твоем месте произошло бы то же самое. Но без той хитрости тем вечером мы и на метр не смогли бы подобраться к кантонскому аэропорту. Так ты точно усвоил новый план?

– Да.

– Не забудь маску…

Оба надели белые комбинезоны и круглые колпаки наподобие тех, что носят сотрудники общепита во всем мире. На груди слева на каждом комбинезоне была эмблема АТСКНР – авиационно-технических служб Китайской Народной Республики. Под эмблемой болталась идентификационная карточка. Теперь оба натянули свои коуцзяо.

Пора было сделать последние приготовления. Прошин достал из кармана пару наручников и защелкнул один браслет на своем собственном запястье, а потом проделал то же с Сэнгстером.

Машина остановилась у контрольно-пропускного пункта, и водитель, сотрудник народной полиции в форме и таком же коуцзяо, опустил стекло со своей стороны. В тот же момент Прошин и Сэнгстер откинулись подальше назад, пряча свои лица в тень. Двое охранников подошли к машине и стали рядом, каждый со своей стороны. Сэнгстеру, который внимательно прислушивался к разговору, стало ясно, что проблема вызвана пребыванием гражданских лиц в полицейском автомобиле. Водитель протянул в окно некую бумагу и со скучающим видом закурил сигарету, ожидая, пока охранник, стоявший рядом, прочтет документ.

Потянулись минуты. Левая нога Сэнгстера слегка подрагивала. Он заставил себя опустить глаза и уставился на свои колени, будто бы стыдясь своего предполагаемого положения арестованного. Уголком глаза он уловил движение. Та рука Прошина, что была закована, непроизвольно сжималась в кулак и разжималась. Примерно при каждом третьем сжатии металлическая цепочка, соединявшая браслеты наручников, позвякивала. Сэнгстер слегка передвинул свою руку по обивке сиденья, вынудив русского прекратить эти нервные движения.

Первый охранник просунул документ обратно через стекло и начал спор с водителем. Ясно было, что ему не нравится ситуация.

Сэнгстер почувствовал, как из-под его колпака побежала по лицу струйка пота. Ему было так жарко, что он боялся вспыхнуть, к ушам притекла кровь – они только что не болели.

Второй охранник начал медленно обходить машину. Внезапно он нагнулся и принялся вглядываться в лица двоих «заключенных» на заднем сиденье. Сэнгстер застыл. Есть ли у него фонарик? Есть или нет?

Китаец положил руку на пояс, словно нащупывал что-то. Может быть, фонарь? Господи, сделай так, чтобы это был не фонарь, помоги…

Полицейский за рулем начал выходить из себя. Он спорил с охранником, допрашивавшим его, пусть даже по всем правилам – корректно и по-деловому. Диалог звучал в форме препирательства между своими: спор двух сотрудников на службе охраны правопорядка. Сэнгстер опустил голову пониже, надеясь, что второй охранник не заметит пота, струившегося теперь по его лицу и затекавшего под маску. Вдруг его внимание привлекло нечто на сиденье рядом. Мгновение он просто не верил своим глазам, ибо отказывался верить, что кто-то может быть таким дураком. На мизинце руки Прошина, скованной браслетом наручников, все еще был перстень с печаткой.

Это было необычное кольцо: большой нефрит размером с голубиное яйцо в оправе из белого золота сверкал в отраженном свете прожекторов – достаточно, даже более чем достаточно, чтобы привлечь бдительное внимание охранников. Если они заметят этот перстень…

Но пока они еще не заметили его…

Сэнгстер медленно подвинул колено к левой руке Прошина. Уже близко… Он передвинул ногу еще, и русский инстинктивным движением отодвинул свою собственную ногу.

Второй охранник, стоявший у задней дверцы, взялся за ручку и попытался открыть ее. Заперто.

Сэнгстер повернул голову, посмотрел на охранника и одновременно схватил Прошина за руку так, чтобы скрыть предательский перстень. В то же мгновение водитель повысил голос, словно ставя точку в разговоре, включил скорость и тронулся с места. Второй охранник отскочил в сторону. Сэнгстер слышал, как он кричит, но машина не остановилась.

Двое мужчин сорвали маски свободными руками и жадно втянули в себя воздух.

– Они поехали за нами? – спросил Сэнгстер у водителя на кантонском диалекте.

– Нет, – ответил тот. – Но, насколько я вижу, – он, нахмурясь, посмотрел в зеркало заднего вида, – один из них пошел в диспетчерскую. Он свяжется со штаб-квартирой.

– И что тогда произойдет?

– Пока ничего. Если бы был обычный день, то служба безопасности аэропорта, возможно, проигнорировала бы весь этот инцидент. Но, с другой стороны, если бы это был обычный день, то нас вообще не останавливали бы.

– У тебя будут по этому поводу неприятности?

Водитель рассмеялся.

– Я скажу, что меня принудили силой. – Он снова глянул в зеркало заднего вида, на этот раз изучая лица пассажиров. – Вы только не попадитесь, ладно?

Все это время они ехали вдоль внутреннего периметра ограждения, приблизительно параллельно взлетно-посадочной полосе аэропорта Байюнь, ориентированной с северо-востока на юго-запад. Прямо впереди были видны низкие здания складов и ремонтных мастерских, ярко освещенные синими, белыми и оранжевыми огнями. Наверху одного из зданий четко выделялись буквы АТСКНР, выполненные из красных флюоресцентных трубок.

– Это там, – пробормотал русский.

Рядом с хранилищем стояло несколько самолетов. Сэнгстер подался вперед. Теперь от цели их отделяли триста метров. Слева параллельно ограждению стояло в ряд несколько построек; правее шла дорожка, по которой они сейчас ехали; а еще правее стояли самолеты. Одним из них был «Боинг-747-400», развернутый носом внутрь.

– Помедленнее, – выдохнул он. – Медленнее и осторожнее.

Динамик рации затрещал. Водитель схватил микрофон. Слышимость была скверная, но Сэнгстер уловил смысл.

– Они выезжают?

– Да. Двадцать контейнеров. – У полицейского пропала охота шутить. Он еле выговорил эти два слова, словно во рту у него пересохло. – Вы готовы?

– Спрячь ты это кольцо, – прошипел Сэнгстер своему спутнику.

Прошин торопливо стащил кольцо с пальца и сунул его в карман.

– Извини, – пробормотал он.

– Колпаки.

Оба сняли головные уборы.

– Маски.

Они надели коуцзяо.

В пятидесяти метрах впереди из хранилища вырулил трактор и поехал им наперерез. Он тянул за собой вереницу контейнеров. Водитель сбросил скорость до пяти километров в час. Сэнгстер изучал окружающее, прищурясь и прикидывая расстояния. Еще пять секунд, и они достигнут края зоны, освещенной огнями хранилища…

– Окно?

– Опущено. Твое?

– Опущено. Три… два… один… Пошли!

Оба выпрыгнули из машины, расстегнули белые комбинезоны и сбросили их. Они смотали их в узлы и побежали за машиной, забросив уже ненужную одежду в задние окна машины, стекла которых были предварительно опущены.

Водитель прибавил скорость, проезжая грузовую площадку, потом резко повернул направо, чтобы срезать угол к пассажирскому терминалу, рядом с которым находился отдел полиции.

Теперь на Сэнгстере и Прошине были темно-коричневые рабочие комбинезоны с эмблемами АТСКНР. Охранники на КПП поднимут тревогу, и тогда начнутся поиски двух мужчин в белом. Невелика хитрость, но, когда счет идет на минуты и секунды, выбирать особенно не приходится. Они спрятались за медленно двигавшейся вереницей контейнеров и, держась таким образом, преодолели сотню метров, отделявших их от «боинга».

Сэнгстер натянул пару плотных перчаток и начал считать, стараясь делать это медленно и спокойно. Один, два, три… Четверть расстояния пройдена. Слева контейнеры: высокие, широкие, полностью скрывающие их от кого бы то ни было по ту сторону. Справа широкий перрон, несколько машин, движущихся в разные стороны между рядами зеленых огней, вделанных в бетон: трактор-буксировщик, машина с подъемником, два автомобиля без обозначений. Никто и не смотрит в твою сторону, повторял он себе снова и снова. Если даже и посмотрят, то ничего подозрительного они не увидят. Но он все же просил у Господа, чтобы пошел дождь. Ночь была теплой, небо чистым. Единственное, за что он благодарил природу – это отсутствие луны.

Пройдена уже половина пути.

Прошин шел на несколько шагов впереди него и чуть правее. Спокойно и не торопясь. Хорошо. Они коллеги. Может быть, друзья. Два парня с одной смены, одна и та же раздевалка, один и тот же маршрут автобуса, одна и та же работа. Ничего особенного.

«Боинг», стоявший перед ними, заслонял собой все остальное. Сэнгстер, вздрогнул, поняв, что никогда раньше не видел такой самолет с земли: он был чудовищно огромным. Кабина находилась на высоте чердака трехэтажного дома. И именно туда он и Прошин должны были попасть. Наверх.

Водитель трактора описал широкую дугу, чтобы объехать самолет. Двое грузчиков сортировали промаркированные контейнеры, прежде чем установить их на платформу подъемника у задней грузовой двери.

Перед выходом Прошин и Сэнгстер попросили Пита проверить, кто из них лучше говорит на кантонском диалекте. Китаец присудил пальму первенства Прошину. Поэтому именно русский подошел к грузчикам и сказал:

– Вы не поднимете нас наверх, ребята?

– А вы кто такие, черт возьми?

– Бригада по обслуживанию навигационных приборов. В рапорте последнего экипажа говорилось об обратной доплеровской петле на Учжоу-тридцать восемь-эн-дэ-вэ, но мы связались с Учжоу и они сказали «нет», так что это, должно быть, бортовой трансформатор, конечно, если только не…

– Хорошо, хорошо. Поднимайся, только не болтай так много.

– Во имя всех святых, что это за обратная доплеровская петля? – спросил Сэнгстер, когда они поднимались на платформе. Прошин пожал плечами.

– Понятия не имею. Но и они тоже.

Двое мужчин сошли с платформы на грузовой поддон напротив отсека № 129. Грузчики не проявили к ним такого интереса, как их коллеги внизу; один из них даже оттолкнул Прошина, торопясь поскорее добраться до следующего контейнера. Грузовой отсек на верхней палубе был заполнен примерно на четверть. Сэнгстер сунул перчатки за пояс, достал из кармана фонарик и направился в хвост самолета, осторожно пробираясь по металлическим роликам и направляющим.

Он начал тщательно исследовать провода, бежавшие по всей длине корпуса на высоте человеческого плеча.

– Самолет горячий, – пробормотал он Прошину на кантонском диалекте.

– Горячий?

Сэнгстер передвинул переключатель на корпусе фонарика в следующее положение, и Прошин услышал треск.

– А сколько именно?

Сэнгстер открутил торец фонарика и показал Прошину светящийся жидкокристаллический экран. Прошин задохнулся от ужаса.

– Да это чертова куча рентген.

– Да.

Сэнгстер придал фонарику обычный вид и быстро взглянул на часы.

– У нас меньше двадцати минут. Пошевеливайся.

Они прошли назад по правому борту самолета, якобы изучая проводку. Когда они дошли до отсека № 140, луч света фонарика Сэнгстера остановился. В следующую секунду он погасил его.

– Что? – прошептал Прошин.

Сэнгстер ответил не сразу. Он оценивал расстояние между ними и грузчиками. Поддон покатился вниз, и он отошел в сторону. Когда поддон остановился, он спрятался за ним, согнувшись, и махнул Прошину, приглашая его.

– Посмотри вверх, – прошептал он.

На долю секунды он осветил фонариком потолок над ними.

– Что это? – выдохнул Прошин.

– Люк. Круглый люк, проделанный в корпусе. – Сэнгстер переключил фонарик, и он громко затрещал. Он перекинул переключатель назад с такой силой, что сорвал себе ноготь на большом пальце. – Что-то у них произошло. Авария…

– Так, значит, ты согласен с позицией Советского Союза? – от возбуждения Прошин повысил голос, и, хотя он говорил на кантонском диалекте, как и было договорено.

Сэнгстер сердито сделал ему знак говорить потише.

– Давай скажем так, что я уже не сильно упорствую в своем прежнем мнении. Но где же, черт возьми, все остальное оборудование? Если ты прав, то, должно быть, они все вывезли.

– Мы еще не все осмотрели. Пошли дальше.

– Мне надо сделать снимок. – Сэнгстер достал из комбинезона миниатюрную инфракрасную камеру и быстро заснял странный круглый люк.

– Отлично.

Двое мужчин замерли. Вдруг что-то хрустнуло под ногой Сэнгстера. Он опустился на колени и осторожно пошарил руками вокруг.

– Что…

– Зеркало. Осколки разбитого зеркала.

Они обменялись взглядами. Оба знали, что одним из важнейших компонентов любого лучевого оружия является оптически совершенное зеркало. Сэнгстер облизнул губы.

– Давай.

Он встал и быстро выглянул из-за контейнера, прикрывавшего их. Вдруг он обнаружил, что смотрит прямо в глаза одному из грузчиков на верхней палубе. Сэнгстер застыл неподвижно. Освещение было слабым, расстояние большим… китаец нахмурился, потом неуверенно улыбнулся той самой универсальной улыбкой, которая может быть понята, как приветствие типа «Как дела, старик?» или «Все нормально, парень?», то есть ничего не значащей улыбкой…

Сэнгстер кивнул и улыбнулся ему в ответ. Конечно, китаец не мог увидеть его улыбки под маской, но, возможно, он заметил движение его скул или то, как сузились его глаза. Так или иначе, китаец снова занялся своей работой.

– Вперед, – пробормотал Сэнгстер.

Они двинулись дальше по палубе, все так же делая вид, будто исследуют проводку. Пройдя мимо грузового люка, они немного ускорили шаг, но ни один из грузчиков не посмотрел в их сторону. Перед ними открылось обширное пространство внутренней полости корпуса. Как показала двухминутная прогулка по самолету, в нем не оказалось ничего необычного.

– Что там за передним грузовым отсеком? – вполголоса спросил Сэнгстер. – Лестница в кабину, верно?

– Верно.

– Пошли, взглянем.

Пока Сэнгстер проверял электропроводку, Прошин осторожно попытался открыть дверь. Она поддалась, а за ней оказался короткий узкий проход. Слева и справа находились передние грузовые двери. Прямо перед ним находилась стальная лестница, прикрепленная к стене. Вверху открылось небольшое помещение, очевидно, начало пилотской кабины, внизу…

Сэнгстер почувствовал вдруг, что его рука чуть не вылетела из сустава.

– Какого…

– Тс-с! Смотри сюда.

Сэнгстер бросил взгляд в заднюю часть самолета. Работа там шла в том же ритме. Теперь там уже стояло так много контейнеров, что, даже если бы кто-то и решил проявить любопытство относительно двух нежданных гостей, ему не сразу удалось бы разглядеть их. Но никто и не проявлял любопытства. Грузчики просто хотели закончить свою работу поскорее и разойтись по домам.

Сэнгстер посмотрел в проем двери.

– Что? Я не вижу…

– Лестница ведет и вверх, и вниз. Мы можем попасть на нижнюю грузовую палубу изнутри.

– Но они ничего не грузят на нижнюю палубу.

– Именно! А почему?

– Этому может быть миллион причин.

– Или только одна. Пошли!

Они спустились по лестнице, соскользнув по перилам и не касаясь ногами ступеней. На нижней палубе было темно, кроме ламп горели только фиолетовые светильники вспомогательного освещения, расположенные на стенке корпуса на равном расстоянии друг от друга. Сэнгстер зажег фонарик.

– Ни хрена. Абсолютно ничего.

– Нам надо идти дальше. Твой фонарик не поможет.

Но не успели они пройти и половины длины самолета, как наткнулись на препятствие. Сэнгстер провел лучом фонарика от пола до потолка.

– Матерь Божья! – выдохнул он. – Что это?

– Ты серьезно спрашиваешь?

– Конечно.

– Тогда я должен сказать, что эта штука сильно напоминает мне магнитно-гидродинамический генератор, который «Кетлэнд випонз лэборэтри» установила на переделанный «НКС-сто тридцать пять» в тысяча девятьсот восемьдесят втором году, когда они хотели провести испытания лазера воздушного базирования.

– Или тот, который стоит у вас в бункере три-дробь-А в Семипалатинске, подключенный к энергосистеме на пятьсот киловольт?

– Вы очень шустрый парень, мистер Сэнгстер, но, так как у нас осталось меньше семи минут, мне нужен ответ. Кто сбил спутник связи?

Американец ничего не ответил. Вместо этого он взял камеру и сделал несколько снимков в различном ракурсе, оттеснив Прошина плечом, чтобы тот не заслонял ему установку.

– Не время пижонить. – Голос Прошина стал хриплым от нетерпения. – Кто?

– Я не знаю.

– Джин! Какого тебе еще надо?

– Я не знаю. Это… возможно.

Прошин воздел руки.

– Ну что еще тебе надо увидеть? Что еще я смогу показать тебе за эти, – он выбросил руку вперед, – пять минут?

– Доказательств нет, – мягко сказал Сэнгстер. Потом повернулся, взглянул Прошину прямо в глаза, и его взгляд внезапно обрел сосредоточенность. – Ты сам что, не понимаешь? Это не доказательство. Они могли сделать это, и вы могли сделать это.

– И вы тоже! А еще французы, или немцы, или древние греки.

– Или китайцы! Вот что я имею в виду! Какого черта ты не слушаешь? – Сэнгстер изо всех сил старался сдерживаться. – Они могли сделать это!

Прошин еще несколько секунд смотрел на него злым взглядом. Он собрался заговорить, как вдруг оба услышали быстрые шаги у них над головами и взглянули вверх.

– Кто-то идет сюда.

– Сматываемся!

Сэнгстер метнулся к лестнице, Прошин помчался за ним, отставая на одну ступеньку. Когда американец поднялся с нижней грузовой палубы, он обнаружил, что тот грузчик, с которым разговаривал Прошин, стоит нагнувшись, уперев руки в колени.

– Ты! – заорал грузчик на кантонском диалекте. – Ты кто такой, твою мать?

– Бригада по техническому обслуживанию.

– Но эти двое говорят, что это они из бригады по техническому обслуживанию!

Сэнгстер выбрался на палубу и сделал вид, что отряхивает пыль со своего комбинезона. За это время Прошин успел подняться наверх. Бросив искоса пару взглядов, он понял, что дела плохи. Все четыре грузчика стояли полукругом, заслоняя дорогу к выходу. За ними стояли двое других мужчин, видно вновь прибывших. Их комбинезоны были точной копией тех, что надели Сэнгстер и Прошин.

– В чем дело, – спросил Прошин с рассерженным видом.

– Они говорят, что они из бригады по обслуживанию, и что вас здесь не должно быть. Они говорят, что все то, что вы мне наговорили – просто лапша. Мне надоело то, что я не могу разглядеть вас как следует.

Соотношение – шесть против двоих. Шесть очень крутых парней, если судить по внешнему виду. Так оно и оказалось: когда Прошин и Сэнгстер помедлили с выполнением требования, грузчик подскочил, пытаясь сорвать маску с лица Прошина, стоявшего ближе к нему. Прошин отпрянул назад.

– Руки прочь, ты, козел! Иди, потрахай свою мамочку!

Знаменитое кантонское ругательство оказало свое обычное воздействие. Все шестеро подлинных сотрудников АТСКНР угрожающе двинулись вперед. Один из техников по обслуживанию держал в руках ящик с инструментами. Неожиданно он выпустил его – ящик с грохотом упал – и начал закатывать рукава. Одновременно Прошин и Сэнгстер начали натягивать перчатки.

Но тут старший, за которого Сэнгстер принял главного забияку, неожиданно вытянул руку, останавливая своих товарищей.

– Нет. Подождите.

Он, щурясь, шагнул вперед, и его поросячьи глазки совсем утонули в тестообразной массе его лица. Его беспокоило нечто совсем другое – Сэнгстеру не надо было гадать, что именно.

– Эти двое… – Он говорил медленно, словно не в силах поверить собственным глазам. – Они не китайцы. Они… они заморские дьяволы! Эй, ты, Линчоу, беги за полицейскими, а мы тут задержим этих двоих.

И тут он сделал единственную ошибку.

Линчоу попятился, не сводя широко раскрытых изумленных глаз с чужаков. Человек, который отдал приказ, повернулся, желая проверить, выполнена ли его команда. Вероятно, ему на ум пришло еще что-то, потому что он начал говорить. Все остальные китайцы, как по команде, повернулись к нему. И, таким образом, перестали смотреть на Прошина.

Русский опустил руку в набедренный карман комбинезона и достал жестом истинного ковбоя с Дикого Запада красный баллончик, размером с небольшой бытовой аэрозоль. Прошин действовал так быстро, что ни один из китайцев не успел ничего заметить.

Сэнгстер сделал глубокий вдох и прижал рукой свою коуцзяо, закрыв при этом глаза. Прошин тоже прижал маску и закрыл глаза, и, вытянув руку перед собой, нажал на резиновую кнопку клапана-распылителя.

Из баллончика брызнула желтая жидкость, мгновенно испарившаяся. Шестеро сотрудников АТСКНР мгновенно начали кашлять. Глаза их заслезились, они согнулись пополам, кашляя и будучи не в силах исторгнуть из легких слизь. Зрение у них помутилось, дыхательные пути спазмировали. До них начало доходить, что произошло, и они закашляли, задыхаясь, чем и ускорили свой конец.

Первым упал в конвульсиях старший. Глаза его закатились под череп, и стали видны только белки, язык вывалился. Парень покатился по полу, дрыгая ногами и размахивая руками. Он пытался закричать, но изо рта его вырвались только сдавленные хрипы. Вдруг все его тело сотряс последний спазм, изо рта полилась какая-то мерзость, и он скончался. Его товарищей постигла та же участь и вот уже в «боинге» не осталось в живых никого, кроме Прошина и Сэнгстера. С того момента, как русский выхватил баллончик и навел его на шестерых, прошло меньше десяти секунд.

– Что это было? – спросил Сэнгстер, когда они рванулись к двери. – Нервно-паралитический газ? Зоман?

– Да, разновидность. Но быстрее действующий и менее опасный для использующего его.

– Господи!

– Да, Господи – это ты верно сказал. – Прошин оказался у грузовой двери на долю секунды раньше Сэнгстера. – Посмотри!

Когда американец поравнялся с ним, он увидел три полицейские машины, мчащиеся по летному полю. Первая с визгом затормозила у погрузочной платформы. Из задних дверец выскочили двое с автоматами. Командир припал на одно колено и прикрыл второго, побежавшего к пульту управления.

– Значит, нам не удалось обдурить тех охранников у ворот… Сколько нам осталось до рандеву? – весело спросил Сэнгстер.

– Три минуты сорок пять секунд.

– В таком случае я скажу, что у нас возникли проблемы.

Одновременно с тем, как второй автомобиль затормозил под фюзеляжем самолета, автоматные пули забарабанили по корпусу «боинга» в шести сантиметрах от уха Прошина.