Связанные Зоной 2. Цепь

Глава 10

Ночь прошла относительно спокойно. Какая-то тварь пыталась пробраться через завал из деревьев, оставленный Барсом, но, к счастью, не смогла.

Воспоминания затерялись где-то в ушедшей темноте. Несомненно, они ещё вернутся на следующем привале: перед сном или в другое время, когда Сашка будет спокоен и расслаблен. И лишь со временем потускнеют и угаснут. По крайней мере, он на это надеялся.

Оставив рюкзаки на ветках на случай, если придётся ещё ночь дожидаться Барса, Сашка спрыгнул на землю, размялся, попил воды и разжевал немного мяса.

Заняться ему было нечем, и он решил попрактиковаться в мастерстве сталкера. Выставив руку в позицию «щуп», начал обходить своё убежище по периметру, стараясь почувствовать аномалии.

Забавно. Сашка никогда не думал, что его детские игры станут реальностью. Но тем не менее вот он, искал границы «кармана» из невидимых гравитационных ловушек, шаря в воздухе растопыренными пальцами. Покалывания, лёгкий холод, пощипывание… Все эти признаки были ему хорошо знакомы, как и названия аномалий, их примерные границы. До этого ему не выпадало случая проверить: Барс задавал такой темп, что только поспевай. А сейчас, предоставленный сам себе и неограниченный во времени, Сашка неспешно и с удовольствием практиковался. Набрал веток и проверял правильность своих предположений. Удивительно, но он ни разу не ошибся. Будто слышал в голове голос отца, подсказывающего правильные ответы: «Здесь граница размыта, будь осторожнее; тут аномалия узкая и мощная, основные силы сконцентрированы по оси; бросишь ветку над этим маревом, получишь ей же в ответ, только в сотню раз сильнее».

Время летело незаметно. Отвлекся Сашка от своего увлекательного занятия только тогда, когда почувствовал, что зверски хочет есть. И по ощущениям было далеко за полдень. Странно, что Барс ещё не вернулся. Чувство голода притупило беспокойство, поэтому, не особо тревожась, Сашка забрался обратно на дерево, вытащил из своего рюкзака остатки провизии и с аппетитом перекусил.

Он вытер ладони друг о друга и начал спускаться вниз, горя желанием продолжить свои упражнения, когда листва на ветках поваленных деревьев, закрывающих вход в «карман», вдруг зашевелилась.

Замерев в паре метрах от земли, Сашка встревоженно окинул взглядом барьер, что отделял его от остальной Зоны. Ветки продолжали раскачиваться, но разглядеть, что за тварь пыталась через них пролезть, не получалось.

Сашка поспешил забраться наверх и затаился там, приготовив нож. Сердце колотилось, ладони вспотели, по позвоночнику пробежали мерзкие мурашки. От страха пульс участился, воздух с шумом рвался из лёгких, адреналин растекался по жилам. Обычно богатое воображение, готовое с ходу подбросить пару-тройку страшил, в этот раз почему-то притихло, и стало просто жутко. Что могло ломиться через завал, чего даже представить не получалось?! А если тварь умела лазать по деревьям? Какого она размера? Большая? С человека? А может больше? Клыкастая? Шипастая? Ядовитая? Какая?!

От охватывающего ужаса начинало трясти. Как же хотелось, чтобы Барс сейчас находился поблизости. С ним ничего не страшно. И пусть он часто злился и огрызался, но это из-за артефактов. Сашка понимал. Ведь Барсу приходилось даже хуже, чем ему.

Из ветвей на поваленных деревьях раздался протяжный не то вой, не то стон, заставивший волосы зашевелиться.

Побелевшие пальцы стискивали рукоять ножа, лезвие которого казалось ничтожно маленьким, хрупким, попросту жалким. Собственно, таким же ощущал себя и Сашка. Жалким. Слабым, испуганным ребёнком, оставленным на произвол судьбы.

Он вжался спиной в шершавый ствол, схватился одной рукой за сучок и смотрел на барьер внизу широко раскрытыми глазами, боясь моргнуть.

Неожиданно шевеление прекратилось. Ни дыхания, ни шороха, ни малейшего движения. Казалось, что от напряжения начнут лопаться мышцы.

Прошла минута, за ней ещё одна. Но будто целый час.

Отыскав где-то в глубинах своей сущности крупицы смелости, Сашка подался вперед. Едва сдвинулся с места, как из ветвей снизу в его сторону устремилась окровавленная конечность неведомого существа.

Сашка закричал.

Так он не кричал ещё ни разу в жизни.

Отпрянул, отпустил сук, за который держался, и, взмахнув руками, полетел вниз.

Дыхание перехватило. Перед мысленным взором сразу появилась картина, как он, распластанный на земле, лежит со сломанным позвоночником, а мерзкая тварь неспешно перебирается через барьер, подходит, впивается острыми, как кинжалы, зубами и начинает пожирать его, ещё живого, но уже беспомощного…

Сашку дёрнуло с такой силой, что зубы клацнули, едва не откусив язык. Он повис вниз головой, даже не успев как следует прочувствовать свободного падения. Сашка посмотрел вверх и понял, насколько ему повезло: по чистой случайности нога, соскользнув с опоры, зацепилась за лямку одного из рюкзаков, растянутых между веток.

На этой лямке он и висел. Во время рывка пальцы, державшие нож, разжались, и единственное Сашкино оружие исчезло в траве. Отлично. Теперь тварь, пробирающаяся к нему, сможет откусить лакомый кусочек от подвешенной тушки совершенно беспрепятственно.

Паника, наконец, завладела им целиком, заставив извиваться и дёргаться, совершенно не задумываясь о последствиях.

В ушах шумело – это кровь прилила к голове. Поэтому Сашка не сразу разобрал звуки, доносившиеся со стороны поваленных деревьев. Они были такими странными и неуместными и настолько диссонировали с происходящим, что подсознание невольно выделило их и заставило обратить внимание.

Испуганный Сашка замер, ожидая худшего, но, к удивлению, ничего страшного пока не происходило. Воображение рисовало, что неведомое существо подкрадывается откуда-то сзади, что оно совсем рядом. Дуновение ветра принималось за смрадное дыхание чудовища, шелест листьев – за взмахи раздвоенного языка, скрип сучьев – за скрежет когтей, крошащих кору. Сашка постарался осмотреться.

Увидев на листьях кровавые подтёки в том месте, где существо пыталось пробраться, он едва опять не вскрикнул. Но в тот момент повторились звуки, которые вывели его из ступора:

– По… мо… ги…

Что это? Может, ветер сыграл злую шутку? Или местные твари научились подражать людям, чтобы заманивать сталкеров поближе и нападать на них, разрывая в клочья?

– Саш… ка.

– Барс? – И тут до него дошло. – Барс!

Ощущение, будто в прорубь окунули. На смену страху пришёл стыд.

– Барс! – снова воскликнул Сашка.

Он ничего не понимал, но знал одно: другу нужна помощь. Сразу сосредоточился на дальнейших действиях. Успокоился, постарался дотянуться до ближайшего сучка. Ухватился за него и принялся высвобождать застрявшую ногу.

И почему сразу так не сделал?! Болтался из стороны в сторону, визжал, как девчонка. Позорище!

Не переставая корить себя за то, что поддался страху и панике, Сашка вытянул ногу из лямки рюкзака, повис на сучке, обхватив его руками, а потом спустился на землю.

Хотел сразу броситься к завалу, сделал шаг, но остановился. Он уже пришёл в себя и начал соображать, поэтому осторожно позвал:

– Барс?

Ответа не последовало.

Сашка поискал глазами нож, заметил в траве блеснувшее лезвие, поднял его и почувствовал себя немного увереннее.

Кровавые следы на листьях служили отличным ориентиром, к ним он и направился. Стараясь двигаться бесшумно, Сашка взобрался по стволам на самый верх барьера, медленно раздвинул ветки и ахнул.

Облепленный листьями, в подранной, насквозь пропитавшейся кровью, одежде с торчащими из прорех артефактами, перед ним лежал Барс.

Без лишних слов Сашка пролез к нему, взял под плечи и потащил. Затянуть более чем стокилограммового мужика через несколько поваленных друг на друга деревьев оказалось крайне непростой задачей. Пришлось приложить все силы и немало стараний, чтобы это сделать. Когда Барс очутился, наконец, внутри «кармана» из аномалий, Сашка совершенно выдохся и повалился рядом с ним.

Но на отдых времени он не имел. Поднялся, немного постоял, согнувшись и уперев руки в колени, потом распрямился, глубоко вдохнул, медленно выдохнул и полез на дерево, где в рюкзаке осталась бутылка с водой и набор первой помощи.

Спустившись, попробовал напоить Барса. Тот чуть не подавился, закашлялся, на несколько секунд пришёл в себя, посмотрел на Сашку и, будто убедившись, что рядом действительно пацан, опять отключился.

Сашка зубами распаковал упаковку с бинтом и смочил его водой. Потом осторожно стал протирать раненому лицо.

От вида и запаха крови начало мутить. Пришлось взять себя в руки и заставить сдержаться. Сглотнув подступивший к горлу ком, Сашка расстегнул оставшиеся пуговицы на рубашке Барса.

Торчащие из тела артефакты выглядели жутко. Вокруг некоторых запеклась кровь, другие едва проглядывали из-под зараставшей мышечной ткани, какие-то почти полностью ушли под кожу и походили на вздувшиеся мозоли, а были и такие, что тускло пульсировали, выпирая, словно корявые клыки или пучки разных по длине и толщине игл.

Собравшись с духом, Сашка продолжил смывать кровь и грязь. И вскоре увидел, что три артефакта словно связаны между собой тончайшими чёрными нитями, проросшими под мертвенно бледной кожей. Раны вокруг этих артефактов – на левом плече, левом боку и правой груди – сочились сукровицей и серым гноем. Когда Сашка коснулся одного из них, Барс дёрнулся и хрипло застонал.

Кроме этого, одна ладонь оказалась сильно разодрана, хотя кровь уже не шла. Больше серьезных ран не обнаружилось, только царапины и порезы, но и с этим Сашка не знал, что делать.

Сев на землю, он смотрел на товарища. И видел себя.

Предметы, уродовавшие тело Барса… Подобный находился и у него в руке. Сокрытый от глаз, затаившийся до поры до времени, чтобы проявиться, когда сочтёт нужным. Никогда ещё это не казалось таким жутким, как сейчас. Маленький, безмолвный, невидимый артефакт подчинил себе Сашку, управлял его жизнью. И артефакт же научил брать на себя ответственность за судьбы других людей. Ведь сколько раз он решал сделать что-то, влияющее на Антона.

Теперь от Сашки зависела ещё и жизнь Барса. Он не сомневался, что если ничего не предпримет, то его защитник, спаситель… друг умрёт. Наверняка не знал, но чувствовал. Заметил, что усилилась кровоточивость ран, пульсация же тройки артефактов, наоборот, становилась всё слабее. Возле всех трёх кожа изодрана, видимо, Барс пытался вытащить их, но не смог.

Будь раненый обычным человеком и происходи всё это где-то ещё, а не в Зоне, Сашка понятия не имел бы, что делать. Здесь же он ощущал себя иначе. Изменилось восприятие, обострились чувства, интуиция… Как с аномалиями недавно, когда словно чей-то голос нашёптывал, обучал.

Три артефакта. Их требовалось извлечь. И вживить вместо них другие.

Сашка не представлял, как сделает это. Ведь если Барс пробовал выдрать их и не получилось даже с его-то силищей, то что сможет обычный подросток?

Вырезать.

Посмотрев на свой нож, Сашка представил, как вонзает лезвие в плоть, и его передёрнуло. Но какой ещё выход? Просто сидеть и смотреть, как Барс умирает?

Так… что нужно сделать?

Наточить… Нечем. Значит придётся довольствоваться той остротой, что есть.

Обеззаразить… Спирта у него точно нет, как и любого другого алкоголя.

Огнём! Обеззаразить можно огнём. Но что делать потом, после того, как вырежет, чем остановить кровь?!

Сашка посмотрел, что ещё имеется в наборе первой помощи, кроме бинтов, и нашёл белый пакет с надписью «гемостатик», в котором находился какой-то порошок. По короткому описанию и инструкции – то, что нужно.

Собрав сухих веток, Сашка дрожащими руками разжёг костёр и сунул лезвие ножа в трепещущие оранжевые языки пламени. Обжёг при этом пальцы, зашипел, но руку не отдёрнул. Когда лезвие прокалилось, он вернулся к Барсу, затаив надежду, что тот очнулся и не придётся его резать.

Помахал ножом в воздухе, остужая. Расположился поудобнее, выбрал самый маленький артефакт из трёх соединённых между собой – тот, что в плече, несколько раз глубоко вздохнул, и поднёс лезвие к основанию блестящей чёрной мерзости, торчащей из плоти. Ещё раз посмотрел на Барса, мысленно умоляя: «Очнись, ну очнись, пожалуйста! Прошу тебя, очнись сейчас!».

Внутри всё замирало. Как же трудно сделать всего лишь небольшое движение. Первый надрез. Руки будто закостенели и не подчинялись, продолжая при этом подрагивать. Пальцы, сжимающие рукоять ножа, побелели от напряжения.

– Нет! – Сашка откинулся назад. – Я не могу. Нет!

Из глаз брызнули слёзы. А в груди разлились горечь и обида. Почему всё это происходит именно с ним?! За что?!

Извечные вопросы без ответов. Только не в этот раз.

– Потому что! – зло огрызнулся внутренний голос. – Соберись! Ты должен!

Шмыгая носом, Сашка утёрся рукавом. Он продолжал всхлипывать, но вернулся к Барсу. Склонился над ним и осторожно взялся за артефакт. На этот раз реакции не последовало. Поморгав, чтобы прогнать остатки слёз, Сашка постарался расслабиться и резким движением сделал неглубокий надрез.

Барс не пошевелился. Это придало уверенности. Сашка думал, что крови будет больше, но её лишь немного прибавилось. Он резал, с каждым движением углубляясь под основание артефакта и чувствуя, как рассекает пучки нитей, вросших в тело Барса.

Испарина покрыла лоб. Руки перестали трястись и движения с каждым разом становились всё более уверенными. Отсечённые нити тускнели прямо на глазах, словно растворяясь под кожей.

Неожиданно, когда Сашка почти закончил отделять артефакт, пульсация во всех трёх резко участилась. Они словно засветились изнутри. Барса начала бить мелкая дрожь. Сашка испуганно отпрянул. Он что-то делает не так? Или, наоборот, паразит агонизирует?

Подсказать некому. Бремя решения лежало только на его плечах.

В нерешительности Сашка замер, сжимая в одной руке артефакт, в другой нож, с лезвия которого капала густая тёмная кровь.

Остановиться или продолжать?!

Случайность помогла сделать выбор. Дрожь Барса перешла в конвульсии. Он резко дёрнулся, и с противным звуком артефакт оторвался вместе с кусочком мышц. Барс тотчас замер. Пульсация прекратилась, нити под кожей исчезли окончательно.

– Нет! Нет, Нет! Что я наделал?! – забормотал Сашка.

Выронил нож, и артефакт из ослабевших пальцев, а сам опустился на землю. Потом собрался и подался вперёд, протягивая руку к раненому.

Пульс… Испачканные в крови пальцы шарили по мощной жилистой шее в надежде обнаружить признаки жизни.

– Есть! Есть! – от радости Сашка закричал в голос. – Ааааа! Есть!

Потом посмотрел на оставшиеся два артефакта из тройки.

– Хана вам, твари!

Уверенно схватился за тот, что торчал у Барса из груди, и в следующую секунду плюхнулся на пятую точку с артефактом в руке. Тот отвалился сам. Обрадованный тем, что не придётся вырезать хотя бы один из двух, Сашка взялся за оставшийся. Артефакт отделился от тела с той же лёгкостью, что и предыдущий.

Отбросив их в сторону, Сашка быстро посыпал раны Барса порошком из пакета, найденного в наборе первой помощи. Потом сделал перевязку и растянулся рядом, полностью опустошённый.

Действуя интуитивно, он спустя какое-то время напоил Барса водой, осторожно придерживая тому голову и следя, чтобы тот не подавился.

Хотелось ещё отдохнуть, только вот один из пунктов его плана остался невыполненным: вживить новые артефакты.

Где их взять?

Посмотрев на серое небо, Сашка решил, что ещё достаточно светло и можно попробовать поискать. Успехи на утренней тренировке по определению аномалий придали уверенности в том, что он сможет в одиночку перемещаться по Зоне.

В «кармане» Барс находился в относительной безопасности. А с помощью «чудо-камней» сможет вернуть себе силы за считанные часы. Какие артефакты нужны, Сашка примерно представлял. Поэтому вырезал из ветки некое подобие дубины, попил воды на дорожку и перелез через барьер.

Едва оказавшись на другой стороне, остановился. Теперь он был один на один с Зоной, где за каждым деревом ловушка, в каждом овраге мутанты самых причудливых форм и размеров, и все – смертельно опасные. Мысль отправиться на поиски артефактов больше не казалась такой уж хорошей. Но отступать Сашка не собирался.

Он выставил руку перед собой и не спеша зашагал вперёд. Обошёл несколько аномалий и снова будто услышал голос отца: «Молодец, сынок! Не торопись. По Зоне бегают только дураки или самоубийцы».

Наверняка эти слова он подслушал ещё в детстве, а сейчас они ожили в памяти, разбуженные обстоятельствами. Тем не менее получить даже вымышленную похвалу от отца было необычайно приятно.

Спустя час Сашка пришёл к выводу, что ему нравится быть сталкером. Щекочущая нервы постоянная опасность, азарт охотника за сокровищами, загадочность кладоискателей позволяли почувствовать себя героем любимых книг и фильмов. Он понимал, почему отец возвращался сюда раз за разом.

Его размышления прервал треск валежника сзади.

Резко обернувшись, Сашка вскинул дубину.

Никого.

Настороженно прислушался. Треск веток справа. Развернулся на звук. Холодок страха снова прошёлся по позвоночнику.

«Ну уж нет! Хватит и одного раза за день!» – приободрил сам себя.

Снова треск и опять сзади.

Что-то тут не так. Его словно…

Окружали!

– Предупреждаю: я вооружен!

Даже для него самого это прозвучало неубедительно.

Принялся оглядываться в поисках наилучшей позиции. Заметил неподалёку две достаточно крупные и вполне различимые аномалии, образовавшие подобие прямого угла. Если добраться до них, то напасть смогут только с одной стороны.

Подавив в себе желание рвануть бегом – по Зоне бегают только дураки или самоубийцы, Сашка выставил руку и пошёл к намеченной цели.

Почти сразу он обнаружил затаившуюся ловушку, заставившую пальцы мёрзнуть, как зимой.

«Спасибо, батя», – мысленно поблагодарил он, обходя аномалию.

Треск веток раздался сразу с трёх сторон, едва он тронулся с места. Преследователи по-прежнему отлично скрывались, но звук шуршащей листвы выдавал их приближение: они ускорялись, видимо, разгадав Сашкину задумку. Такими темпами он мог не успеть добраться до выбранного места.

Осталось пройти десять метров, девять, восемь…

Треск веток раздался совсем близко. Оглянувшись, Сашка успел заметить лишь низкую тень. Ему стоило труда, чтобы не сорваться на бег.

Семь метров, шесть, пять…

Быстрые шаги за спиной. К нему кто-то приближался. Больше сдерживаться не смог: рывком преодолел оставшееся до аномалий расстояние и сразу развернулся, одновременно замахиваясь дубинкой.

Вовремя.

Похожая на собаку шипастая тварь, названия которой он не знал, прыгнула на него.

Инстинкты сработали мгновенно, и дубинка обрушилась мутанту на голову. Негромко взвизгнув, тварь рухнула на землю и покатилась. Две другие выскочили с разных сторон.

Сашка пятился, пока не услышал позади тихое гудение и не почувствовал, как зашевелились волосы на затылке. Похоже, слева аномалия – электрическая, справа, по всем признакам, – гравитационная. Близко лучше не подходить ни к той, ни к другой: «приласкают» так, что мало не покажется.

Обе твари напали одновременно. Одной Сашка успел двинуть дубиной по колючей морде, но вторая вцепилась в левую руку. От острой боли он закричал. Отбросил дубину, вытащил нож и принялся колоть мутанта в морду. Шипастая тварь стала извиваться, стараясь заставить Сашку потерять равновесие и упасть.

Перед глазами поплыли яркие красные пятна, боль затмевала разум. Соображать становилось всё сложнее. Он кричал не переставая. Тем временем очухались мутанты, получившие дубиной.

Прыжок первого Сашка успел заметить, изловчился и пнул ногой. Мутант проскочил мимо, не успел вовремя остановиться и угодил в электрическую аномалию.

Полыхнувшая вспышка ослепила, а сопровождавший её треск оглушил. В воздухе запахло озоном и горелой плотью.

В этот же момент клыки второй твари вонзились в бедро. Кричать ещё сильнее Сашка уже не мог. Чувствуя, что теряет сознание, собрал остатки сил, постарался представить, в какой стороне располагалась гравитационная аномалия, и шагнул к ней. Зрение начало возвращаться, но от страшной боли перед глазами всё по-прежнему плыло.

Превозмогая охватившую слабость, он развернулся к аномалии той стороной, с которой тварь ухватила его за руку.Напрягся, чуть присел и резко распрямился, забрасывая шипастую псину в гравитационную ловушку.

Раздался визг и следом хлопок. Сашку обдало чем-то тёплым и влажным. Руке сразу стало легче, но обрадоваться он не успел, потому что почувствовал, как его затягивает в ту же аномалию вместе с последней тварью, вцепившейся в ногу.

Понимая, что уже ничего не может изменить, Сашка завопил срывающимся голосом:

– Сдохни! Сдохни! Сдохни!

Схватил мутанта за костяные шипы, не позволяя вырваться, и упал в аномалию.