Связанные Зоной 2. Цепь

Глава 7

Подземный ход, которым они всё дальше уходили от преследователей, казался бесконечным. Но Мякиш прекрасно понимал, что они не прошли и сотни метров, а кружили по сплетениям коридоров бывшего автохозяйства предприятия, чьи развалины наземной части остались наверху. В темноте, разгоняемой лишь неровным светом факела, время тянулось настолько медленно, что каждый десяток шагов требовал длительного приложения усилий. То и дело попадались земляные завалы, пробираться через которые приходилось иногда ползком, а иногда обходить, рискуя потеряться в лабиринте боковых ответвлений прохода.

Тяжёлый влажный воздух пропах землёй, грибами и мышами. С потолка то и дело на пол громко шлёпались, разбиваясь вдребезги, крупные водяные капли. Выползшая из непонятно каких уголков подсознания клаустрофобия рисовала живописные картины, как многотонные пласты мокрой земли обрушиваются на четырёх бредущих в непроглядной темноте людей.

Враги так и не появились, то ли продолжая штурмовать тёмный ангар, то ли не рискуя соваться в узкий лаз, который в любой момент мог превратиться в свежую могилу. И Чеба повёл своих неожиданных товарищей по несчастью к другому выходу. Тому, через который никому выходить не хотелось.

После первых минут эйфории, когда, вооружившись до зубов из старых запасов, они ждали появления преследователей, навалилась усталость, граничащая с безразличием. Мякиш уже жалел, что набил все карманы автоматными магазинами, сунул за пояс массивный нож в ножнах и подвесил на пояс пяток гранат: вес прибавился нешуточный, но избавиться от тяжёлых железок рука уже не поднималась, всё еще могло так случиться, что от каждого патрона будет зависеть чья-то жизнь.

Темнота давила. Но вот факел впереди затрепетал от мощного сквозняка, а мгновение спустя Мякиш ощутил дуновение прохладного ветра. И почти сразу Лопух громко сказал:

– Вышли!

Земля под ногами пошла вниз и вдруг начала осыпаться. Воздух резко посвежел и стал заметно холоднее. Балансируя автоматом, Мякиш с трудом удержался на ногах, а когда увидел, как факел продолжает спускаться всё ниже, вдруг сообразил, что, несмотря на полную тьму, уже не ощущает давящую близость низкого потолка. Зато сверху темнота немного просветлела.

– Чеба, – позвал он. – Ты скажи что-нибудь, не молчи, как пень в овраге. Где мы сейчас?

– В овраге, – донеслось откуда-то снизу, и было слышно, как мерзко захихикал Лопух.

– Чеба, – веско сказал Мякиш, останавливаясь и пытаясь рассмотреть вокруг хоть что-то, помимо дразнящего языка огня впереди. – Я сейчас добегу до тебя в три прыжка и так тресну ногой в рыло, что ты ещё неделю хрюкать будешь от радости за своё остроумие. Скажи внятно, куда мы вышли и куда идём дальше?

– Здесь правда овраг, – виноватым голосом сказал Чеба, подсвечивая лицо факелом. – Точнее это большая трещина в земле. Тряхнуло когда-то, вот и трещина. А потом вода её сильно размыла. На другой стороне есть продолжение коридора. Только он завален совсем.

– К лешему подробности, – начиная нервничать, сказал Мякиш. – Мы в Зоне?

– Ну, это весьма условная Зона, – пренебрежительно ответил Чеба. – Настоящая граница аномальности дальше. Колючку же с запасом ставили. Потому считай, что нет тут Зоны ещё.

– Это очень плохая логика, – сказал Мякиш, разом покрываясь холодным потом при мысли, что между ним и мутантами Зоны больше нет преграды в виде многослойного Периметра, военных патрулей и многих километров «чистой» земли.

– Не бойся, – слегка покровительственно сказал Чеба. – Мы, вольные охотники, хоть и не ползаем по радиоактивным помойкам, тоже кое-что соображаем в аномалиях.

– Если бы вы хоть немного соображали, – жёстко сказал Мякиш, – твои друзья не гнили бы сейчас на пустыре.

Несколько секунд Чеба молчал, и слышалось лишь его тяжёлое дыхание.

– Ну, где вы там? – донеслось из темноты, и Мякишу снова показалось, что голос знакомый, но вспомнить, кому тот мог принадлежать, так и не получалось.

– Забирай влево, – громко сказал Чеба, и голос его теперь звучал хрипло и грубо.

Продолжая спускаться вслед за неровным пламенем факела в полной темноте, Мякиш пытался разобраться в собственных чувствах. Невзирая на приличный опыт хождения по Зоне несколько лет назад, ему тем не менее было страшно. Не добавляли уверенности ни тяжёлый автомат в руках, ни вооружённые спутники. Слишком хорошо он помнил, как в мгновение ока Зона обращает целые отряды самоуверенных суперменов в толпу визжащих от ужаса обезьян. И только всплывающие в памяти уроки Крота давали хоть какую-то слабую надежду, что на этой проклятой земле он теперь не совсем чужой. И сможет, если вдруг всё пойдёт вкривь и вкось, использовать науку старого сталкера.

Земля под ногой вдруг резко просела. Не успев среагировать, Мякиш завалился на бок и несколько метров скользил куда-то вниз, безуспешно пытаясь затормозить ногами и локтями: лишь бы не забить грязью автомат. Привычка молчать в сложных ситуациях не изменила ему и в этот раз. Он не издал ни звука, даже когда ноги неожиданно погрузились во что-то мягкое и настолько обжигающе холодное, что перехватило дыхание. Потребовалось не меньше минуты, чтобы прийти в себя и начать соображать, что же такое с ним случилось.

Вокруг по-прежнему царила тьма, но, подняв голову, где-то далеко слева он увидел факел, поднимающийся теперь наверх. Судя по холодной жиже в туфлях, запаху тины и обильным всплескам совсем рядом, Мякиш доехал на спине до самого дна оврага и теперь сидел на берегу ручья, опустив ноги в воду. Сердце лихорадочно колотилось в груди, отказываясь поверить, что хозяин просто оступился и полетел вниз под влиянием обычной гравитации, а не летел только что навстречу смерти в горячем ядре «гравиплешки».

При этом его никто не звал, более того, спутники даже не заметили пропажу своего товарища по несчастью. Тяжело вздохнув, Мякиш ощупал рукой место вокруг себя, медленно сдвинулся вправо и развернулся, вытаскивая ноги из воды. Ступни буквально стыли от холода, и Мякиш принялся стягивать туфли, чтобы решить самую главную на данный момент проблему. В конце концов, Чеба наверху спохватится и будет его искать, а к тому моменту Мякиш успеет слить воду и выжать носки и даже как следует разогреется, быстро поднимаясь по склону оврага.

Однако шум наверху всё равно застал его врасплох. Это не походило на звуки поисков пропавшего товарища, да и голова всё ещё была занята переживаниями о мокрых и застуженных ногах, поэтому, шагая наугад вверх по склону туда, где в последний раз видел свет факела, Мякиш лишь с недоумением таращился в непроницаемую темноту. Он пытался понять, не послышалось ли ему, словно кто-то вдалеке крикнул «хальт». Больше криков не доносилось, только громко трещали ветки.

Мякиш, терзаемый дурными предчувствиями, резко взял правее и ускорил шаг, стараясь не пускать в сознание страшную догадку про умных преследователей, которые не полезли следом в подземелье, а просто перебрались через Периметр и каким-то образом обнаружили его товарищей, которые только что выбрались из оврага.

– Ай, блин! – заорал кто-то дурным голосом, и тут же темнота наверху взорвалась криками, руганью и звуками ударов. Вместо того, чтобы тактически грамотно применить оружие, его спутники, похоже, ввязались в пошлый мордобой.

Резко выдохнув, Мякиш нарастил темп шагов. Оскальзываясь и обливаясь потом, он продолжал быстро подниматься наверх. Драться больше он ни с кем не собирался, и автомат его был заряжен, чист и снят с предохранителя.

– Отпусти, гад! – раздался в темноте голос Лопуха.

Наращивать темп Мякиш уже не мог, даже если бы и захотел. Но тут он даже сбавил шаг, понимая, что полностью выбившимся из сил станет лёгкой добычей для мало-мальски тренированного противника. Теперь, поднимая голову, он видел чуть менее тёмное пятно неба и странные световые отблески, которые быстро опознал как отражённый деревьями свет электрических фонариков.

Ощутив, как земля под ногами вдруг резко, точно опрокинувшись, стала горизонтальной, Мякиш сделал по инерции пару шагов и осел, будто сдувшийся шарик. Сердце в груди отбивало чечётку, лёгкие жгло от недостатка воздуха, во рту пересохло, и спина, вместо холодного пота ужаса от падения в овраг, теперь обильно покрывалась горячим потом тяжёлой физической нагрузки.

Мякиш пролежал неподвижно секунд тридцать, после чего открыл глаза и попытался осмотреться. Он заметил в стороне тусклый свет посреди темноты и медленно отложил в сторону автомат. Стараясь не шуметь, снял пиджак, выложил из карманов брюк всё лишнее железо, закатал рукава, сунул за пояс нож, поднял автомат и осторожно, стараясь перед каждым шагом ощупать ногой землю, заскользил в сторону светового пятна.

Их было всего двое, и пленников своих они ни капли не боялись. Поставив всех троих на колени, светили им в лица мощными электрическими фонарями и смеялись. Автоматы незадачливых спутников Мякиша лежали тут же небрежной грудой металла.

Ему показалось, что он как в дурном сне: вернулся в ту же самую сцену, из которой с трудом выбрался совсем недавно. Заняв устойчивую позицию, поднял автомат. Глаза слезились от резкого контраста между темнотой и ярким светом, но расстояние было невелико, и Мякиш не испытывал сомнений, что в одного из противников точно попадёт. Второй наверняка успеет укрыться и ответит огнём, но пленники должны помочь.

Следующая мысль отрезвила и заставила снять палец с крючка. Вряд ли чужаки зашли сюда вдвоём. И открыть сейчас огонь всё равно что сбросить последний козырь, который ещё оставался на руках. Конечно, можно вообще по-тихому скрыться, благо никто из троицы пленников Мякишу не сват, не друг, не брат. Но эта мысль просто скользнула по краю сознания и сгинула в недрах памяти среди таких же неудачных идей.

На груди у одного из противников зашипела рация, после чего отчётливо и громко сказала:

– Ты уверен, что один из них тот самый мародёр?

– Сто процентов, Дэн.

– Отлично, держите их на мушке, мы скоро подойдём. Можно стрелять по ногам, только смотрите, тушку не повредите. Мне тут Крач отзвонился, он наших парней нашёл. И у меня к мародёру есть несколько очень интересных вопросов.

– Дэн, может, мы их наружу выведем? – спросил владелец рации.

– Нет, всё на месте решим, – ответил Дэн. – И так уже следов оставили больше, чем можно. Ждите. Как услышите свисток, свистните в ответ, мы на звук сориентируемся.

Чебу била крупная дрожь. Лопух и его товарищ держались спокойнее, то ли не понимая, что им грозит, то ли просто устав бояться.

Свисток? Подойдут на звук?

Мякиш аккуратно положил автомат на землю, вытащил нож и снова заскользил в темноте, описывая дугу вокруг освещённого пятачка ночного леса. Идти приходилось не спеша, и драгоценное время утекало как вода сквозь пальцы, но только так он мог обнаружить случайные сухие ветки под ногами. Свободная одежда не сковывала движений, беззаботный враг упивался своей властью над беззащитными пленниками, а страх сгинул без следа, как только тело ощутило начало серьёзной работы. Бесшумно, точно призрак, плывущий сквозь ночную тьму, позабыв в предельной концентрации на предстоящем деле все страхи, обиды и надежды, Мякиш вдруг окончательно понял, что такое настоящее счастье. Оно было с ним здесь и сейчас, и никогда даже не собиралось посещать отставного пенсионера на берегу тихого пруда или на вилле у тёплого моря.

Оказавшись за спинами людей Дэна, которые, вопреки всем правилам и чувству здравого смысла, стояли слишком близко друг к другу, Мякиш замер, быстро перебирая варианты атаки. Беззаботность противника просто поражала: не почувствовать за спиной в каких-то четырех-пяти шагах собственную смерть могли только полные профаны. Будь это его курсанты на занятиях, первое, что бы он сделал, заставил их убрать оружие, разойтись в разные стороны, укрыться в темноте и быть настороже, а не стоять, точно беззаботные срочники на мирном блокпосту. За последние десятилетия мир явно деградировал во всём, включая разведку. А ведь раньше структура, обучавшая этих парней, выпускала настолько первоклассных убийц, что связываться с ними побаивались даже самые быстрые и умелые сослуживцы Мякиша.

– Кто-то из этих двоих – мутант, – сказал один из противников. – Второй может быть симбионтом. А вот третий точно мародёр.

– Так давай сами допросим мародёра, – предложил напарник. – Зачем Дэна ждать? Эй, ты... Ты жить хочешь?

– Да-да-да, – зачастил Чеба, с надеждой поднимая залитое слезами лицо. – Я всё расскажу! Только не убивайте!

Мякиш плавно, но неотвратимо, будто ленивая волна перед цунами, накатывался на людей Дэна. В любой момент один из них мог обернуться, и тогда нужно будет быстрым выпадом резать почти наугад и сразу же в броске доставать второго.

– Что случилось на переговорах? Где наши люди?

– Я не виноват! Он появился ниоткуда и побил ваших! А потом и меня взял в плен!

– Кто «он»?

– Мужик какой-то! Я его не знаю! Он тоже искал мутанта! – Чеба, казалось, и впрямь поверил, что, ответив на все вопросы честно, сможет купить себе жизнь.

– И где этот мужик сейчас? – голос вопрошающего звучал озабоченно.

– Здесь! – гаркнул Мякиш, убирая нож за пояс и делая последний шаг.

Оба врага резко дёрнулись, теряя от неожиданного громкого звука способность реагировать быстро и адекватно. Но развернуться Мякиш им не дал. Схватив их за шеи, он рванул головы незадачливых противников навстречу друг другу. Метнулись в разные стороны лучи фонарей. С деревянным стуком черепа горе-разведчиков сошлись, но Мякиш не отпустил их, продолжая удерживать за шеи обмякшие тела и чутко прислушиваясь, не остался ли кто из противников в сознании.

– Чистая работа, – наконец удовлетворённо сказал он и разжал руки.

Один из фонарей светил теперь вверх, прямо в крону низкого дерева. Свет прекрасно отражался от серо-зелёных листьев и рассеивался словно в большом абажуре, мягко разгоняя тьму на добрый десяток метров вокруг. Впервые за несколько часов глаза не ломило от контраста между чернильной тьмой и ослепляющим светом.

– Ну, наконец-то, – как ни в чём не бывало проворчал Чеба, поднимаясь на ноги. – Мог бы и побыстрее появиться. А то я уж их тут отвлекал-отвлекал, думал, что придётся самому обезвреживать…

– Ну извини, там внизу пончики с кофиём подавали, вот и не смог пройти мимо, – сказал Мякиш, кидая взгляд на Лопуха и его товарища.

Лопух, что-то бормоча вполголоса, как раз уселся на землю и принялся растирать ноги. Молодой солдат в форме стал для Мякиша полной неожиданностью: как-то слабо укладывалось в голове, что одним из людей, пойманных мародёрами, может оказаться военный. Поэтому он не сразу обратил внимание на спутника Лопуха, который продолжал стоять на коленях и во все глаза таращился на самого Мякиша.

– Видали, что кореш мой в бою творит? – сказал Чеба остальным и с кряхтением наклонился за автоматом. – Почти готовый вольный охотник! Потренировать, конечно, ещё немного надо...

– Мякиш?! – с изумлением, глубине которого мог бы позавидовать Марианский желоб, спросил внезапно товарищ Лопуха. – Мякиш, все черти мира меня раздери! Откуда ты здесь?!

Мякиш уставился на говорившего и замер, не в силах поверить очевидному. Спутником Лопуха оказался Антон – молодой бизнесмен, с которым несколько лет назад им уже пришлось вместе побывать в Зоне. Парень повзрослел и возмужал, но ошибиться было невозможно.

– Это ты здесь откуда?! – взревел Мякиш, не понимая, каких чувств сейчас в нём больше: радости от встречи старого знакомого или возмущения, что этот самый знакомый вообще здесь оказался. – Только скажи, что по делам бизнеса, и я тебе сразу башку откручу собственными руками!

– Мякиш, дружище, как же я рад тебя видеть! – сказал счастливым голосом Антон, пытаясь подняться с колен и неловко падая обратно на землю.

– Не понял: вы что, знакомы? – спросил растерянно Лопух.

Мякиш рванулся к Антону, схватил его за предплечье и поддержал, помогая встать. С трудом поднявшись на дрожащие ноги, Антон буквально рухнул в объятия старого товарища.

– Так он за ним и приехал, – авторитетным голосом заявил Чеба, вешая автомат за спину и направляясь к бесчувственным телам тех, кто его только что допрашивал. – Я ж и говорю, почти настоящий вольный охотник.

– Как ты узнал, что мы здесь? – спросил Антон всё тем же счастливым голосом, ощутимо хлопая Мякиша по спине.

– Тише, тише, – бормотал Мякиш. – Накачал ручища, кабан-переросток. Да тихо ты! Убьёшь ведь нафиг.

– А я думал, что у меня дежа вю, – засмеялся Антон, отстраняясь и заглядывая Мякишу в лицо. – Опять плен, опять Зона и полная безнадёга, и тут два урода башками – тресь! И ты такой – оп-па! Как тогда. Я просто… Я даже не понял сперва…

Голос Антона дрогнул, парень опустил голову, пряча глаза.

–- Так вот какого мутанта они искали, – внезапно прозревая, сказал Мякиш. – А мне, дураку старому, такое вообще даже в голову не пришло! Они искали мутанта и его симбионта. Где Сашка?!

– Не знаю. Здесь где-то, в Зоне, – небрежно отмахнулся Антон, поднимая голову. – Я очень рад тебя видеть. Очень!

– Что значит «не знаешь»? – спросил удивлённо Мякиш. – Зачем вы вообще в Зону полезли?!

– Это длинная история, – сказал Антон, и улыбка на его лице скривилась. – Собственно, сюда заехал Сашка, а я отправился его выручать.

– Ты? – изумился Мякиш. – Выручать? В одиночку?

– Ну, почему в одиночку? – пожал плечами Антон. – У меня с собой несколько президентских батальонов было.

– Каких батальонов? – удивился Мякиш и недоверчиво прищурил правый глаз.

– Американских. Вон, как раз Лопух целую роту президентов потерял.

Рядом с Лопухом действительно валялась пачка купюр. Он схватил её и вороватым движением принялся заталкивать в карман штанов.

Тонкий звук свистка, раздавшийся откуда-то из темноты, заставил всех замереть и повернуть головы.

– Пора делать ноги, – вполголоса сказал Мякиш. – Быстро хватайте оружие, и уходим. Один фонарь заберу: мне ещё пиджак искать. Забирайте всё оружие. И рации у этих заберите.

– Да какой пиджак? – испуганно зашептал Лопух, точно боясь, что их уже могут услышать. – Бежим скорее к границе!

– Куда ты побежишь? – холодно спросил Мякиш. – Совсем дурак, да? Как они вас взяли, понимаешь? У нас один путь: отойти, спрятаться, отсидеться, а потом уже наружу выходить. И лучше под утро.

– Кто они вообще такие? – спросил Лопух, кивая туда, где над людьми Дэна склонился Чеба.

– Наёмники, – ответил Антон. – От которых мы в твоей части удирали. Я узнал одного.

– Ошибаешься, – возразил Мякиш. – Помнишь, кого мы гоняли по “Полю чудес”?

– Ну ведь не «хантеры»?!

– Нет. В этот раз другое ведомство своих спецов командировало.

– И что теперь делать?

– А всё уже сделано, – проговорил Чеба, улыбаясь таким оскалом, что даже у Мякиша что-то ёкнуло внутри.

Мародёр разогнулся и стало видно, что руки у него чем-то испачканы. Несколько секунд Мякиш с недоумением смотрел, как с узкого длинного ножа в правой руке Чебы стекают тяжёлые тёмные капли.

– Зачем? – спросил он.

– Затем же, зачем и они, – жёстким голосом ответил Чеба. – Они бы нас не пожалели.

– Ты чего это? – тупо спросил Лопух. – Зарезал их, что ли? Ты чего? Нафига?

– Они теперь никаких сил не пожалеют, чтобы нас достать, – сказал Мякиш с тяжёлым вздохом.

– Ты забыл, что они с моими друзьями сделали?! – вдруг вызверился Чеба, и Мякиш с удивлением осознал, что мародёр находится где-то совсем рядом с гранью, за которой разум отключается совсем, а жизнь пациента определяется в дальнейшем только животными инстинктами, примитивными эмоциями и крепкими санитарами.

Приняв спокойствие Чебы за чистую монету, он проглядел, как молодой мужик, едва ли намного старше Антона, всё дальше погружается в дичайший стресс, что, правда, не было удивительным, учитывая случившееся за последние часы. В любой момент у Чебы могло «снести крышу», и дальнейшие его действия стали бы просто непредсказуемы.

– Правильно сделал, – твёрдо сказал Мякиш. – Так им, козлам. Ещё и остальных обязательно найдём и... зарэжэм!

– Спасибо, брат, – с чувством проговорил Чеба. – Ты – настоящий вольный охотник!

Мякиш быстро посмотрел на Антона, но тот сосредоточенно набивал карманы автоматными магазинами.

– Так и будем болтать или сдриснем уже отсюда? – спросил Лопух, поднимая с земли автомат.

Снова раздался тонкий свист, и уже явно ближе.

– Фонари туши, – велел Мякиш. – Рации выключай. И отходим, отходим! Вон туда!

Манёвр, правда, вышел не слишком удачным. Стоило Мякишу потушить фонарь, как темнота наполнилась треском сухих веток . Мякиш только за голову взялся, испытывая нестерпимое желание на весь лес обматерить незадачливых партизан. И хотя люди Дэна никак себя не проявляли, Мякиш мог поспорить на что угодно, что где-то в ночной тиши вооружённые до зубов убийцы чутко вслушиваются в странный шум и весьма обеспокоены тем, что их товарищи не отзываются ни на условный сигнал, ни на вызовы по рации.

– Ну-ка, замерли все! – приглушённо скомандовал Мякиш. – Сейчас я подсвечу свои ноги, становитесь в цепочку за мной. Идти след в след! И ни звука!

Направив свет фонаря вниз и максимально сузив световое пятно, Мякиш быстро зашагал по своим собственным следам, которые было хорошо видно по примятой траве. Несмотря на угрозу, крадущуюся где-то неподалёку по тёмному лесу, он ощущал лишь чудовищную усталость от запутанного клубка новых проблем.

Мякиш продолжал чутко прислушиваться к звукам ночного леса, внимательно разглядывая примятую траву под ногами. За шумным дыханием, шуршанием травы об одежду и шагами спутников ему мерещился то далёкий хруст сломанной ветки, то тихий свист, а то и звяканье металла о металл. Это могли быть люди Дэна, бродящие где-то неподалёку, но с тем же успехом все эти звуки могли оказаться и слуховыми галлюцинациями из-за нервного напряжения и постоянного ожидания появления противника. Отдавая себе в этом отчёт, Мякиш несколько раз просил всех остановиться и послушать вместе с ним, но никто ничего так и не услышал.

Автомат свой он нашёл достаточно быстро, а с пиджаком вышла заминка. Поворачиваясь из стороны в сторону и пытаясь лучом слабенького фонарика разогнать темноту, Мякиш вынужден был признать, что понятия не имеет, где оставил верхнюю часть гардероба.

– Может, ну его? – предложил Лопух откуда-то из темноты. – Сам сказал, что уходить надо. Из-за какого-то пиджака все рискуем.

– Давай только выберемся отсюда, – поддержал парня Антон. – Я тебе сотню пиджаков куплю. Что тебе далась эта тряпка?

– Ты прав, – озабоченно сказал Мякиш. – Но в пиджаке столько всего ценного осталось… Ладно. Чеба, ты как главный местный сталкер, отведи нас куда-нибудь.

– Ещё бы понять, где мы сейчас, – неуверенно проговорил Чеба. – Вот если найдём овраг, я тогда сориентируюсь.

Мякиш тяжело вздохнул, понимая, что переложить даже часть проблем просто не на кого.

– Ну, тогда за мной, – велел он, вешая автомат на плечо, и двинулся наобум в темноту, продолжая светить себе под ноги и стараясь выдерживать направление так, чтобы место недавней схватки оставалось у него за спиной.

Заливистая трель сотового телефона в тишине ночного леса прозвучала настолько неожиданно и громко, что у Мякиша аж дыхание перехватило. Но в следующую секунду он уже лежал на земле, целясь из автомата в темноту. Позади началась суета: топоча и шумно подминая ветки, спутники Мякиша пытались разойтись в разные стороны и залечь.

– Что это было? – шумно сопя, спросил Лопух.

– Заткнись, – прошипел Чеба откуда-то из темноты слева.

«Хоть какая-то польза от мародёра», – подумал Мякиш и сказал вполголоса:

– Это мой телефон. Теперь я знаю, где пиджак. Далековато.

Телефон снова заверещал на высокой ноте, и не стоило даже сомневаться, что такой громкий звук прекрасно слышно на сотни метров вокруг.

– Так иди и забери.., – начал Лопух и тут же снова получил нагоняй от Чебы:

– Заткнись, урод! Без тебя в парилке тесно! Ты не видишь, что мой кореш лучше тебя ситуёвину просекает?

– Не, я туда не пойду, – твёрдо сказал Мякиш. – Я лучше в другую сторону пойду. Или даже поползу. Автоматы всем подготовить. Отходим по одному на двадцать шагов и ложимся. Сейчас влево. Антон, пошёл!

Телефон заверещал снова, и одновременно с ним лязгнула затворная рама автомата. Рядом с Мякишем скользнула назад беззвучная тень.

«Вырос парнишка. Уже не сопля, а взрослый мужик», – с теплотой подумал Мякиш, а вслух сказал:

– Лопух.

Лопух в своих военных ботинках протопал мимо Мякиша, как бегемот, чуть не наступив ему на руку. Но ровно через двадцать тяжёлых буханий шумно рухнул на землю.

Телефон верещал, не останавливаясь: кто-то очень настырный пытался дозвониться до Мякиша и даже не подозревал, что этим самым может подписать своему абоненту приговор.

– Чеба.

Мародёр вскочил, но не побежал, а просто быстро пошёл. Выждав пару секунд, поднялся и Мякиш. Не успел сделать и шагу, как темнота впереди засверкала яркими электрическими огнями.

Сердце ударило в набат. Не дав себе сорваться в инстинктивную панику, Мякиш присел на корточки и тут же мягко завалился на бок заученным до мышечного рефлекса движением, расставляя ноги и занимая позицию для стрельбы лёжа. Но мысли его были с тремя товарищами по несчастью, каждый из которых сейчас принимал самостоятельное решение. И если в Антоне он почти не сомневался, то Чеба и Лопух не внушали доверия.

Яркий свет фонарей в темноте вызывал острое желание дать длинную очередь и заставить обалдевших от безнаказанности чужаков залечь и облиться холодным потом. Но попасть, стреляя наобум по фонарям, Мякиш даже не мечтал и поэтому лишь тянул шею в попытке разглядеть хоть кого-то из своих.

И вдруг увидел.

Чеба даже не пытался залечь. Только встал за дерево, не особо, впрочем, маскируясь: на фоне светлых мечущихся пятен его силуэт выглядел детально и контрастно.

Увидев, как мародёр красивым и точным движением поднимает автомат к плечу, Мякиш зашипел:

– Что ж ты делаешь, припадочный?!

Мякиш рывком приподнялся, предвидя дальнейшее развитие событий, и рванул изо всех сил влево. Бежал в глухой темноте, молясь, чтобы не воткнуться головой в дерево. Под ногами затрещали сухие ветки, листья хлестнули по лицу, но весь этот незначительный шум буквально утонул в грохоте автоматной очереди. Мякиш сделал последний длинный прыжок, перекатился полукувырком через спину и плечо, расцарапав руки о колючие ветки, перевернулся на живот и выставил автомат в сторону начавшегося ночного боя.

Фонари больше не светили, но пламя из стволов автоматов, сажающих короткими очередями с обеих сторон, давали достаточно информации, чтобы определить сложившуюся диспозицию. Врагов было не меньше пяти человек. Отвечал им, помимо Чебы, ещё один автомат, и Мякиш подспудно сразу же уверился, что компанию мародёру-истеричке составил Лопух. От дерева, за которым укрылся Чеба, в сторону противника летели трассера. Как при такой красивой подсветке своей позиции Чеба ещё не превратился в мешок, набитый пулями, оставалось только удивляться. Снова совершенно некстати и абсолютно вне логики пришло сожаление о том, насколько деградировал уровень подготовки в рядах «вероятного противника».

Огни выстрелов перемещались – люди на вражеской стороне меняли позиции и, вероятно, отрабатывали какую-то тактическую схему. Зачем заниматься красивым выпендрёжем против двух статичных стрелков, Мякиш не понимал. Гадать, правда, было некогда, и он просто пополз дальше, стараясь оказаться на фланге у атакующей стороны.

Желание занять позицию, с которой можно эффективно расстреливать противника, рождалось на уровне инстинктов, как голод или жажда. Тем большее удивление он испытал, услышав, как в перестрелку вклинился ещё один автомат, а на стороне противника раздались панические гортанные выкрики на чужом языке.

Мякиш укрылся за толстым стволом старой сосны и приподнялся, до боли в глазах всматриваясь в безумную пляску огней и пытаясь понять, что происходит. Гадать, впрочем, пришлось недолго: автоматчик на противоположном от Мякиша фланге от души поливал длинными очередями без какой-либо жалости к запасам патронов. Противник оказался в огненном полукольце и в панике начал перемещаться, разворачиваясь условным тылом к Мякишу. Глядя на то, как автоматные вспышки чётко выстраиваются в новый боевой порядок, Мякиш поднялся на ноги, прижал автомат стволом к дереву и размял ноющие плечи.

– Не разведка, а пехота тупорылая, – пробурчал он себе под нос, водя стволом за яркими вспышками выстрелов, и, оценив продолжительность очередей неизвестного союзника, добавил: – Да хорош ты длинными-то сажать. Сожрут ведь, пока заряжаешься.

Словно услышав, неизвестный стрелок прекратил палить.

Мякиш сплюнул на сторону тягучую, как патока, слюну, перебросил переключатель огня в положение для одиночных выстрелов и прижался щекой к прикладу:

– Хотя нет, не дам сожрать.

А потом, используя навыки мышечной памяти, методично, как в тире, Мякиш принялся расстреливать патрон за патроном: по два одиночных выстрела на каждую точку, где в последний раз видел автоматные вспышки противника. Никто из своих больше не стрелял, точно предоставив Мякишу возможность вести войну в одиночку. После третьего выстрела противник открыл по нему беспорядочный огонь, но Мякиш не обращал внимания на тупые удары пуль в соседние деревья и продолжал монотонно и равномерно, точно заколачивал гвозди на конвейере, отстреливать по два патрона по каждой новой вспышке.

Не прошло и двадцати секунд, как стрельба со стороны противника полностью прекратилась. Лишь кто-то протяжно стонал в темноте, да слышался удаляющийся треск сухих веток.

Устало прикрыв глаза, Мякиш опустил автомат и прижался щекой к шершавой коре. Запах сосновой смолы гнал прочь вонь сгоревшего пороха, успокаивал и вроде бы даже восстанавливал силы. А силы на эту ночь ему ещё были очень нужны.

– Они ушли? – громко спросил откуда-то из темноты Лопух. – Мы победили?

В ночной тишине вновь громко зазвонил телефон.