Сюзи, «Лед Зеппелин» и я

СЕМЬДЕСЯТ ШЕСТЬ

Я чувствую себя великолепно — мне легко, я в экстазе, когда я понимаю, что сейчас увижу, как «Лед Зеппелин» играют «Лестницу в небо». Я прекращаю прыгать вверх–вниз и отдаюсь потоку вступления.

Несколько человек в зале слишком далеко зашли в своем возбуждении, чтобы удержаться от свиста и выкриков, но большинство из нас замирает в благоговении, когда Роберт Плант затягивает нежное начало песни.

Свет меняется на зеленый — как бы в знак почтения к пасторальной природе стихов. Допев, Роберт Плант бросает в зал фразу. Говорит:

— Помните лес? — и я знаю, что́ он имеет в виду. Он имеет в виду, что жизнь слишком сложна и слишком механизирована, стоит побольше времени проводить в лесах. Я с ним согласен, хоть я никогда и не был в лесу. В стране «Лед Зеппелин» ни к чему беспокоиться ни о чем, даже о моих страданиях по Сюзи.

Песня длится долго, но все равно кончается слишком быстро. Ближе к концу композиции продлевается гитарное соло, и от этого вновь включается моя воспаленная наблюдательность.

«Он удлинил гитарное соло, — думаю я. — Это здорово».

Мне жаль, когда все заканчивается. Всем жаль. Зрители уже издали максимально громкий звук для трехтысячной толпы и вот теперь мы превосходим сами себя. Рев одобрения длится и длится непрерывно. Нет предела нашей радости от того, что мы услышали, как «Лед Зеппелин» исполняет «Лестницу в небо», и мы все кричим, хлопаем и топаем, и не похоже, что мы когда–нибудь угомонимся.

Три главы про «Лестницу в небо». Здорово.