Ghost_Valley_Tafgay

Глава 12

Десять минут спустя Фабиан прощался с друзьями на тротуаре. Он чмокнул обоих в щёку, а Райан смутился — как же сильно подействовал на него этот малозначительный жест на прошлой неделе.

— Пойдём? — Ванесса с Маркусом ушли. Райану на мгновение показалось, что Фабиан возьмёт его под руку, но тот этого не сделал. Вместо этого он спросил: — Ну что, не так уж ужасно, да?

— Боже, нет. Это было потрясающе. У меня прямо мурашки по коже. — Райан вытянул руку, будто желая это продемонстрировать, но тут же вспомнил, что на нём тяжёлое пальто, и опустил её. — Не странно играть перед такой маленькой аудиторией?

— Не особенно. Мне нравится такая близость. Ведь ещё совсем недавно я выступал только на открытых микрофонах вроде этого.

— Скучаешь по тому времени?

Фабиан рассмеялся.

— Нет. Черт, я немало потрудился, чтобы оказаться там, где сейчас. Играл на открытых микрофонах, подрабатывая в дерьмовых магазинах, а иногда — в наёмном струнном квартете. Потом начал записывать собственную музыку и выкладывать в сеть. Меня пригласили выступить на разогреве у нескольких местных исполнителей, и в итоге это позволило мне самому бронировать площадки. Теперь я на независимом лейбле. — Фабиан поспешно добавил: — Правда, совсем маленьком. Ну, среднем, с натяжкой. Я не купаюсь в деньгах, но лейбл хотя бы берёт на себя всю рутину, а я могу сосредоточиться на музыке.

— Круто. А дальше какие планы?

— Шоу в перерыве Супербоула, — иронично ответил Фабиан.

Райан рассмеялся. Они немного прошли молча, и он сказал:

— Мне понравились твои друзья.

Фабиан фыркнул, но Райан заметил его улыбку.

— Ванесса иногда бывает слишком напористой. Она совершенно не стесняется — ну, вообще ни в чём. Когда с кем-то знакомится, сразу идет напролом, будто проверяет человека на прочность. На самом деле она замечательная. Лучшая подруга, о какой только можно мечтать. Просто она не боится быть собой и открыто высказывать свои убеждения.

— Да, это заметно.

— Поэтому она сразу завела речь о секс-игрушках. Не думаю, что она стала бы, если бы тебя не было. Я знаю, звучит немного дико, но её логика примерно такая…

Фабиан подбирал слова, и Райан подсказал:

— Не терпишь жара — убирайся из кухни?

Фабиан улыбнулся.

— Точно. Если претит её убеждение, что секс — это нечто позитивное и естественное, тогда прочь из нашей компании.

Райан задумался.

— Ты, кажется, не так свободно об этом говоришь, как она.

— Нет, я тоже. Хотя, конечно, с ней никто не сравнится в этом. Но в подходящей компании у меня нет проблем. Я понимаю, что не всем комфортно обсуждать секс — независимо от того, нравится он или нет.

— Да.

— Я согласен с ней, что это естественно. Секс — это круто. По крайней мере, так и должно быть.

Райан при всём желании не мог вспомнить, когда секс в последний раз приносил ему удовольствие. В те редкие моменты за последние несколько лет, когда ему доводилось им заниматься, это было скорее актом отчаяния — особенно если он с кем-то знакомился. Даже секс с мужчинами, с которыми он состоял в отношениях, всегда вызывал у него стресс. Страх не оправдать ожидания, комплексы по поводу собственного тела и полная неуверенность в том, что сказать, или чего от него хотел партнёр — всё это постоянно сковывало. Просто подрочить было куда проще. По крайней мере, пока он не начал принимать таблетки.

Но Райан всегда цеплялся за веру, что секс может приносить удовольствие — с подходящим партнером. Или если бы он сумел наконец разогнать своих тараканов. Сама идея заняться сексом ему в целом очень нравилась.

— Ты что-то притих, — заметил Фабиан. — Я сейчас так же невыносим, как Ванесса?

— Нет, — усмехнулся Райан. — Просто часто ухожу в себя.

Вечер выдался холодным, резкий ветер с воем гулял между зданиями по обе стороны улицы. В воздухе висела зловещая тяжесть надвигающегося дождя, и Райан надеялся, что тот не начнется, пока они оставались под открытым небом.

— А ты, м-м… у тебя… — Райан мысленно отругал себя за косноязычие и попробовал снова. — Есть ли кто-то, с кем ты… сейчас?

Фабиан игриво взмахнул ресницами.

— Райан Прайс. Неужели ты спрашиваешь, свободно ли моё сердце?

— Нет, — поспешно ответил Райан. — Просто интересуюсь. Ты ни о ком не упоминал, вот я и не был уверен.

— Сейчас у меня никого нет. — С минуту они шли молча, затем Фабиан добавил: — Я никогда не умел выбирать мужчин, достойных меня, как любит говорить Ванесса.

Райану не нравилась мысль, что какой-то недотепа, не ценящий Фабиана, мог к нему прикасаться.

— Не умел? — переспросил он.

— Не знаю, замечал ли ты, — съязвил Фабиан, — но я, вроде как, обожаю внимание. И получаю его в избытке, щедро сдобренное обожанием фанатов. Знаю, звучит самодовольно, но такова правда. Уверен, ты меня понимаешь, учитывая кем сам являешься.

— Вроде того. Наверно.

Райан сомневался, что его карьера в НХЛ когда-либо реально служила причиной чьего-либо интереса. Его рост и мускулистое тело, приобретённое благодаря хоккею, определённо имели значение, но ни один из его партнёров, похоже, хоккеем не интересовался вообще. Большинству из них Райан даже не удосужился рассказать о своей профессии.

— Вот видишь. Так что найти мужчину, которому нравится моя музыка и который мечтает переспать со мной, для меня не составило бы труда.

— Конечно. Запросто, — сухо отозвался Райан.

Фабиан толкнул его плечом.

— Слушай. Я всего лишь хочу сказать, что мог бы найти славного парня, уже почти влюблённого в меня только из-за выступлений на сцене. Но меня почему-то тянет к тем, кого я сам, по сути, не интересую. К мужчинам, обычно настолько поглощённым собственным творчеством, что им плевать на чужие достижения. Им лишь бы трахнуться со мной, да рассказать о своей гениальной идее для арт-инсталляции, или показать фотографии, или пожаловаться, что издатели не понимают, почему их книга так хороша.

Райан нахмурился.

— И зачем тебе такие нужны?

— Не знаю! — Фабиан издал громкий, раздраженный смешок. — Поверь, знай я ответ, я бы прекратил.

— Тебе и следует прекратить.

— Да, спасибо, Ванесса. А что насчёт тебя?

Райан на секунду остановился, затем поспешил поравняться с Фабианом.

— Что насчёт меня?

— Часто мутишь с фанатами?

— Э-э, нет. Парни, которые мне нравятся… обычно не увлекаются хоккеем.

Они остановились на перекрёстке в ожидании зелёного сигнала светофора, и Фабиан повернулся, глядя на Райана снизу вверх.

— И какие же парни тебе нравятся?

Ты. Именно такие, как ты.

— Э-э…

— Прости. — Фабиан отступил на шаг и уставился на тротуар. — Не моё дело. Поверь, я не стану осуждать. Среди моих друзей есть те, кого привлекает всё, что только можно вообразить. Но ты не обязан отвечать.

— Нет. Всё в порядке. Я не из тех, кто ищет приключений. Но мне нравятся мужчины… совершенно на меня не похожие, в общем-то.

Фабиан внимательно разглядывал его мгновение, будто пытаясь вычислить, в чём же должна заключаться эта непохожесть.

— То есть… невысокие?

Райан помялся, нервно переступая с ноги на ногу. Никогда прежде он не говорил вслух о своих личных предпочтениях. Даже бывшим партнёрам.

— Обычно, да. И не только это.

Загорелся зелёный, и они перешли улицу. Оказавшись на другой стороне, Фабиан тут же вернулся к прерванному разговору.

— Твинки?

— Не совсем, нет. Но типа того, наверно. Возраст не важен. И даже не в телосложении дело. Скорее… в том, как они себя подают.

— Вот теперь я действительно заинтригован.

Райану не верилось, что он пытался описать свой идеал мужчины Фабиану — воплощению этого идеала.

— Ладно. Короче, мне нравятся парни, которые шлют на хуй все стереотипы о «настоящих мужчинах». У которых хватает смелости оставаться собой, даже если из-за этого многие смотрят на них косо.

Ответа не было мучительно долго. Райан не сомневался, что секундой ранее изрёк полную бессмыслицу, и теперь Фабиан гадал, зачем позволил такому чудаку провожать себя домой. Они уже подходили к его улице, когда он заговорил. Так тихо, что Райан едва разобрал слова из-за шума ветра.

— Мне это нравится.

— Что?

— Всё, что ты сейчас сказал. Не люблю навешивать ярлыки, но слышать такие слова от кого-то вроде тебя…

— От большого тупого хоккеиста?

Фабиан покачал головой, но затем произнёс:

— Возможно. Но не тупого. Райан, ты далёк от тупости. Но ты же знаешь, что я думаю о хоккеистах. О спортсменах в целом. Такие парни всегда крутились рядом, вторгались в мою жизнь, пока я рос. Мои родители ставили таких мальчиков — таких мужчин — на пьедестал. Было слишком очевидно, кем они хотели меня видеть, а я никак не мог им стать. Никогда. Как только они это осознали, сразу потеряли ко мне интерес.

— Я заметил.

Фабиан печально улыбнулся.

— Знаю, что заметил. Потому что ты был другим. Думаешь, кто-то еще из хоккеистов появлялся на моих выступлениях? — У Райана замерло сердце при упоминании того концерта. Он даже не подозревал, что Фабиан помнил тот вечер. — Только ты, — продолжил Фабиан. — Я так и не сказал тебе, как много это для меня значило.

— Пустяки.

— Однозначно не пустяки. Это был… — Он безрадостно рассмеялся. — Моя семья не сочла нужным выкроить время для меня. Это был мой выпускной концерт в Консерватории, я исполнял композицию собственного сочинения, но даже это не смогло сравниться по важности с каким-то чёртовым хоккейным матчем. Без обид.

— Я не обижаюсь.

— И когда я увидел тебя там, на дальнем ряду… это значило для меня очень много.

Они подошли к дому Фабиана — весьма некстати, в момент важного разговора. Они замерли друг напротив друга у подножия лестницы, ведущей к парадной двери, и Райан не знал, что сказать дальше.

К счастью, Фабиан заговорил первым.

— Знаю, вероятно, я был груб с тобой, когда мы жили вместе.

— Это не так.

Райан немного слукавил. Фабиан откровенно не интересовался им, по большей части игнорировал, а вынужденные обращения сводил к коротким, скупым фразам. Но со временем он слегка оттаял, и им удалось выстроить некое подобие тихой и хрупкой дружбы.

— Нет, так. Я думал, ты окажешься таким же, как все остальные, поэтому даже не дал тебе шанса.

— Поначалу, возможно. — Райан смущённо улыбнулся. — Но, думаю, мне удалось тебя расположить к себе, да?

Фабиан улыбнулся ему в ответ, столь же застенчиво, и у Райана перехватило дыхание.

И тут начался дождь. Ледяные капли, на грани превращения в снежную крупу, обожгли лицо Райана, а Фабиан вскрикнул.

— Заходи внутрь! — позвал он, взлетая по ступеням. — Тупая ебаная дверь! Так.

Он распахнул дверь, и Райан последовал за ним.

Оказавшись в тесной квартире, Фабиан повесил своё пальто на крюк у входа и жестом попросил Райана отдать своё.

— Почему бы тебе не остаться, пока дождь не кончится?

— Он может идти всю ночь, — заметил Райан, но всё же отдал пальто.

Фабиан проигнорировал его прогноз погоды и направился к мини-холодильнику, втиснутому в угол рядом с двухконфорочной плиткой и раковиной. Открыв его, он достал бутылку вина.

— Эту я ещё даже не открывал, — весело сообщил он. — Давай согреемся. И чувствуй себя как дома. Можешь сесть на кровать или… ну, только на кровать, пожалуй.

Райан отметил, что стул у письменного стола — единственное, на чем ещё можно было посидеть в комнате — был завален одеждой. Он уселся на самый край кровати, положив руки на колени и выпрямив спину. Ему следовало отказаться и от вина, и от кровати, и от самого пребывания здесь. Вместо этого он промолчал, позволив себе немного поразглядывать жилище Фабиана. На захламлённом столе стояли три свечи, похожие на католические молитвенные, но, присмотревшись, Райан понял, что изображена на них была не Дева Мария, а совсем другие женщины — Долли Партон, Ру Пол и Бейонсе. (Ру Пол, конечно, не женщина, но наверняка на свече был изображен в образе дрэг-квин — прим. пер.)

Фабиан протянул Райану бокал с надписью Мамин винный час.

— Это почти, но не самое дешевое пино гриджио из тех, что были в магазине, — пояснил он, усаживаясь в изголовье кровати и откидываясь на подушки.

На его собственном бокале красовалась надпись Невеста.

Райан отхлебнул вина, поскольку не знал, что ещё делать.

— Вкусное, — пробормотал он. — Вино, я имею в виду.

Возможно, вино было ужасным. Возможно хуже аккумуляторной кислоты. Но у Райана в тот момент просто взрывался мозг. Зачем он там находился? Почему они оба сидели на кровати Фабиана? Фабиан пытался его соблазнить? А хотел ли этого сам Райан?

Фабиан кончиком пальца ноги дотронулся до его бедра.

— Тебе не обязательно сидеть ко мне спиной, знаешь ли. Расслабься.

Райан поставил бокал на стол и снял ботинки. Затем осторожно растянулся на кровати, опершись на локоть. Он сохранял максимально возможную дистанцию между их телами, опасаясь, что малейший намёк мог заставить его наброситься на бедного Фабиана, который всего лишь вёл себя вежливо.

— Итак, — непринуждённо начал тот, — как хоккей?

Райан фыркнул.

— С хоккеем всё в порядке.

— Неужели?

Райан нахмурился.

— Конечно. Не знаю. Кажется, в последнее время стало немного… утомительно.

Фабиан провёл кончиком пальца по слову Невеста.

— Ты никогда не думал завязать? Или завершить карьеру. Как там это говорят.

— Иногда. Мне всего тридцать один, но…

— Но?

— Сердце больше не лежит к этому.

— Тогда почему ты продолжаешь?

Райан сменил позу, согнув и подобрав колени.

— Потому что я понимаю, как мне повезло. Знаю, сколько парней готовы убить за место в команде НХЛ. Просто бросить это всё было бы… непочтительно.

Фабиан ненадолго замолчал, затем произнёс:

— Знаешь, после выпуска я проходил прослушивание в симфонический оркестр Торонто.

— Нет. Но я всегда представлял, что ты окажешься именно там. Если честно, я был удивлён, узнав, что ты не играешь в его составе.

— Это всегда было моей мечтой. Так что я прошёл прослушивание. И… мне предложили место.

— Погоди. Ты был участником симфонического оркестра Торонто?

— Угу. Целых два месяца.

— Что случилось?

— Я возненавидел это, — просто ответил Фабиан. — Очень быстро понял, что это не то, чего я хочу в музыке. Я просто не… вписывался.

— О.

— Теперь я понимаю, что мог остаться и заниматься своей музыкой параллельно. Но быть частью чего-то настолько большого, настолько важного, отнимает уйму времени. Это же высшая лига, верно?

— Спасибо, что объяснил на пальцах, — с ноткой иронии отозвался Райан.

Фабиан улыбнулся.

— Так или иначе, я ушёл. Это было непростое решение, и я знал, что сжигаю за собой очень важный мост, но ни разу не пожалел. Даже когда расставляю бальзам для губ на витрине в драгсторе или замерзаю насмерть в этой продуваемой дерьмовой квартирке. Потому что всё это, — он обвёл рукой вокруг, — целиком моё. Я предпочту бороться за то, что люблю, чем посвящать себя тому, что ненавижу. — Райану потребовалось время, чтобы это осмыслить. — Так что, да. Возможно, с моей стороны было абсурдом бросать работу, о которой многие музыканты только мечтают. Но разве не эгоистичнее было бы остаться? Я решил, что должен позволить кому-то другому занять то место. — Фабиан пожал плечами. — По крайней мере, так я говорю себе.

— Это… на самом деле очень логично, — медленно проговорил Райан.

— И ещё, — Фабиан приподнялся и энергично указал на него бокалом с вином, — другой человек может мечтать о месте в симфоническом оркестре или в команде НХЛ, но знаешь что? Он его не получил. Не получил, потому что недостаточно хорош. А мы — да. Но одно лишь это не обязывает нас держаться за свои места. Вполне допустимо использовать свой талант чтобы быть счастливым, а не копить богатство. И вообще не использовать свой талант — тоже допустимо! К чёрту всех, кто говорит иначе.

Райан широко улыбнулся.

— Тебе стоило стать психотерапевтом. Или мотивационным спикером.

Фабиан фыркнул и поставил бокал на прикроватную тумбочку.

— Нет уж, спасибо. Моя мудрость — для меня самого и узкого круга тех, кто мне небезразличен. Как и мои навыки макияжа.

Райану понравилось, что Фабиан включил его в этот узкий круг, даже ненароком.

— Ты не делишься своими навыками макияжа?

Фабиан опустился на локоть, и его лицо оказалось внезапно очень близко к лицу Райана.

— С тобой бы поделился.

— Со мной? — Райан поперхнулся. — Я бы выглядел нелепо с макияжем.

Фабиан покачал головой.

— Не после того, как я закончу.

Его взгляд скользнул к губам Райана. Тот гадал, не подбирал ли он подходящий оттенок помады. Райан надеялся на это, потому что не смел думать о другой причине, по которой Фабиан мог рассматривать его губы.

— Я буду выглядеть не так, как ты, — хрипло проговорил Райан.

— Ты когда-нибудь чувствовал себя красивым, Райан?

Неужели лицо Фабиана стало ещё ближе?

— Нет. — Райан рассмеялся, будто вопрос был абсурдным. — Конечно нет. Ты только посмотри на меня.

— Я смотрю на тебя. — Фабиан протянул руку и заправил прядь его волос за ухо. — Ты не считаешь себя красивым?

— Я…

Райан мог только представлять, как они выглядели со стороны, бок о бок. Разительный контраст между ошеломляющей красотой Фабиана и самим Райаном, похожим на старый, потрёпанный ветрами и непогодой сарай.

Теперь Фабиан свободно гладил его волосы, кончики пальцев скользили по коже головы, затем вниз по щеке к бороде. Райан не помнил, когда закрыл глаза, но, открыв их, увидел, что Фабиан смотрит на него, будто на нечто драгоценное.

— Расскажи ещё раз, — тихо попросил Фабиан. — О мужчинах, которые тебе нравятся.

О боже.

— Я должен идти.

— На улице ливень. Разве не слышишь?

Нет. Я не слышу ничего из-за стука собственного сердца в ушах.

— Останься. Расскажи. Пожалуйста.

Пальцы Фабиана коснулись его губ. Райан вздрогнул. Теперь не оставалось сомнений, к чему всё шло, и он понимал, что следовало остановить это, но вопреки здравому смыслу сказал Фабиану то, что тот хотел услышать.

— Красивые, уверенные в себе мужчины. Те, что бросают вызов всем представлениям о маскулинности, которыми нас пичкали в раздевалках. Те, что не боятся быть собой. — Он сглотнул, отчаянно желая остановиться. — Не боятся уйти с работы мечты, если та делает их несчастными.

Похоже, это было всё, что требовалось Фабиану в качестве приглашения. Он приблизился, коснувшись губами губ Райана, — нежный, мягкий поцелуй, от которого тот застыл на секунду, прежде чем ответить. Губы Фабиана были такими нежными, такими прекрасными, Райан позволил себе несколько мгновений насладиться ими, прежде чем с невероятным усилием прервал поцелуй.

Отстранившись, он промолвил с закрытыми глазами:

— Пожалуйста, не надо.

— Ты не хочешь?

В голосе Фабиана явственно прозвучало недоверие.

— Хочу. Я… ты же знаешь, что хочу. Но ты не захочешь этого. Поверь мне.

Он открыл глаза и прочитал обиду на лице Фабиана.

— Если бы я не хотел, я бы этого не делал.

Райан покачал головой.

— Я не…

— Если ты не собираешься сказать «ты мне не интересен», то лучше помолчи. Я хочу поцеловать тебя, Райан Прайс. Хотел тогда и хочу сейчас. Можно?

У Райана отвалилась челюсть.

— Ты хотел поцеловать меня тогда? То есть, когда мы были подростками?

— Ты выглядишь удивлённым.

— Да, я удивлён.

Фабиан повалился на спину, прикрыв рукой глаза.

— Райан. В подростковом возрасте ты мне очень сильно нравился, ясно? Я бы предпочёл не останавливаться на этом, потому что это неловко, но да. Я хотел поцеловать твой прелестный рот, когда мне было семнадцать. Если бы я считал, что есть хотя бы шанс на взаимность с твоей стороны, — я бы так и сделал.

Райан поднялся.

— Что?

— Я не думал, что ты гей, Райан. Разумеется, нет.

— Я бы поцеловал тебя.

— Что ж, да. Теперь-то я это понимаю.

— Я хотел поцеловать тебя. Ты помнишь…

Фабиан приподнял руку, выглядывая из-под неё.

— Паром. Да. Я мысленно возвращался к тому моменту много раз за эти годы. Значит, это было по-настоящему?

Райан кивнул.

— По-настоящему.

Фабиан снова прикрыл глаза.

— Чёрт. Это был бы горячий, как адское пламя, первый поцелуй.

Райану захотелось утопиться в озере Онтарио. Он мог бы поцеловать Фабиана. Это был бы его первый поцелуй с парнем. Вместо Фабиана этим парнем стал тип, с которым они познакомились в сети, когда его юниорская команда отправилась в Викториавилл в следующем сезоне.

— Что ж, теперь нет смысла оплакивать это, — сказал Фабиан. Он скатился с кровати, встал на ноги и схватил бутылку с вином. — Но я всё равно не понимаю, почему бы нам немного не наверстать упущенное прямо сейчас.

Он плеснул вина в бокал Райана, хотя тот едва нему притронулся, и протянул бокал ему. Райан сделал большой глоток.

— Возможно, по мне сразу не видно, — заговорил Райан, проглотив вино, — но я, блядь, самый отстойный вариант.

Фабиан закатил глаза.

— Боже, а кто ангел?

Райан покачал головой. Он разрывался между желанием вывалить на Фабиана длинный список всех своих недостатков и желанием заткнуться и целовать его до потери сознания.

Или уйти. Что именно он и собирался сделать. Немедленно.

Он поднялся и поставил бокал на стол.

— Я пойду.

— Там всё ещё льёт.

Фабиан обиделся?

— Я не сахарный, не растаю.

Фабиан шагнул к нему вплотную, прижимая его к столу.

— Я не понимаю.

Райан закрыл глаза, потому что не мог выговорить нужные слова, пока все его сенсоры были переполнены Фабианом.

— Я тебе не подхожу. Это мило с твоей стороны…

— Не надо. Ты не отстойный вариант, Райан. Черт. Я хочу тебя. Ты что, уже забыл про то, что я хотел поцеловать тебя в семнадцать лет?

— Это просто гормоны. Подростковое. Это не… Я не могу. Не могу сделать это с тобой. Прости.

Он не мог. Если они зайдут с Фабианом дальше, он никогда себе этого не простит. Более того, никогда не оправится от этого. Ему безумно нравилась сама возможность дружить с Фабианом, но он готов был отказаться от всего, лишь бы не рисковать «задушить» того своей страстью. Он желал Фабиана слишком сильно, чтобы довольствоваться просто случайным сексом. Вообще-то, случайный секс был вовсе не по части Райана, но об одной ночи с Фабианом Салахом точно не могло быть и речи. Райан знал, что многие легко закрутили бы интрижку с привлекательным другом, пока за окном бушует ливень, но он был не из таких. Заняться с Фабианом сексом — даже поцеловать его снова — значило бы для Райана слишком много. Гораздо больше, чем для Фабиана.

— Можно моё пальто?

— Конечно, — голос Фабиана прозвучал отрывисто и сердито. Он отошёл от Райана, сорвал с крюка его пальто и грубо сунул ему в руки. — Держи.

— Прости, — снова пробормотал Райан.

Он не знал, что ещё сказать. Фабиан поднял руку.

— Я понял. Чувствую себя идиотом, но понял.

— Ты не…

О боже, в глазах у Фабиана блеснули слёзы.

— Прощай, Райан.

Райану захотелось притянуть его в объятия. Поцеловать его волосы и рассказать, как сильно он хочет быть способным на это, как обычный человек. Он хотел рассказать ему всё и держать в объятиях, пока дождь не кончится, и после.

Этого вечера вообще не должно было случиться. Лучшее, что он мог сделать, — это уйти.

Так он и поступил.