Ghost_Valley_Tafgay

Глава 25

— Можно тебя кое о чем спросить?

Райан несколько завороженно наблюдал, как Фабиан примерял разные футболки, собираясь уходить. Из-за чего не сразу ответил на его вопрос.

— Конечно. О чем?

Фабиан стянул через голову очередную футболку и повернулся к Райану, лежавшему на кровати. Тот пытался сосредоточиться на его лице, а не на сексуальном изгибе бедра под обтягивающими брюками.

— Что-то… произошло? В твоей предыдущей команде?

— Э-э.

— Я просто… окей. Когда я летал домой, моя семья говорила о том, что у тебя… ну… Они сказали, что у тебя случился срыв.

Райан мгновение молчал. Срыв. Он прочистил горло.

— Думаю, можно и так сказать.

Фабиан опустился на колени возле кровати и взял его за руку.

— Расскажешь?

Райан очень не хотел об этом говорить. Никогда. Он проработал это со своим психотерапевтом, чего было более чем достаточно. Но Фабиан выглядел таким обеспокоенным, что Райан вздохнул и решил рассказать ему о произошедшем хотя бы в общих чертах.

— Я сидел на скамейке. И толпа скандировала, потому что... Есть такая кричалка. Когда толпа хочет, чтобы я дрался.

— Кричалка?

— Да. М-м… «Заплати. По. Прайсу». Типа, моя фамилия, и типа я заставлю их заплатить, понимаешь?

Фабиан нахмурился.

— Мерзость.

Райан кивнул.

— Ага. Так вот, толпа скандировала, потому что, ну, произошла одна хоккейная хрень. Не буду тебя утомлять.

Фабиан не улыбнулся.

— Райан.

Они вместе принимали душ, прежде чем Фабиан начал одеваться, его влажные волосы спадали ему на глаза. Райан протянул руку и убрал их.

— Я не знаю, что случилось в тот раз, потому что он ничем не отличался от любого из предыдущих, но, думаю, это я сам достиг температуры кипения. Это было до того, как я пошел к терапевту и начал принимать лекарства. Я был одинок, несчастен. Не знаю. В общем…

— Что случилось?

Райан закрыл глаза и вспомнил, как сердце неконтролируемо пустилось в галоп, как не мог набрать в легкие достаточно воздуха. Экипировка вдруг стала слишком жаркой, слишком тесной, когда он посмотрел на свои коньки и попытался вздохнуть, оказалось, что сдавило горло. Болела грудь, легкие горели от недостатка кислорода, а его чертово сердце, казалось, вот-вот взорвется.

— Я думал, у меня сердечный приступ. Без шуток. Так что я просто… ушел.

Он открыл глаза.

— Из здания? — Фабиан выглядел напрочь сбитым с толку.

— Со скамейки, посреди игры. И как только я оказался в коридоре, я просто начал срывать с себя экипировку. В полнейшей панике. Я даже не понимал, что делаю, я просто знал, что должен снять экипировку, иначе умру. Мне что-то кричали, а я даже не знал, где я и что происходит.

— Господи.

— Кажется, я оказался на полу. Или на коленях, или что-то типа того. Люди окружили меня, а я пытался их оттолкнуть.

— Паническая атака, да?

Райан кивнул.

— Оказалось, да. Они вызвали скорую, потому что я продолжал говорить, что у меня сердечный приступ. В больнице сказали, что дело не в сердце. Просто паническая атака, сказали они. — Он безрадостно рассмеялся. — Мне было так стыдно из-за этого.

— Это нелепо, — сердито сказал Фабиан. — Это было не «просто что-то». В панической атаке нет ничего постыдного.

— Сейчас я это понимаю. После этого я начал посещать психотерапевта. Взял небольшой перерыв, чтобы немного прийти в себя. Но не думаю, что товарищи по команде или тренеры смотрели на меня прежними глазами. — Он пожал плечами. — А потом, летом, меня обменяли в «Торонто».

Фабиан улыбнулся.

— Что ж, последнее оказалось к лучшему.

Райан тоже ответил ему улыбкой.

— Да. Пожалуй, так и есть.

Фабиан поцеловал его ладонь.

— У тебя все еще бывают панические атаки?

— Таких сильных больше не было, но… да. Иногда. И я чувствую, как они подкрадываются, понимаешь?

— Я рад, что ты мне рассказал. Если я могу чем-то помочь, дай мне знать.

Райан положил ладонь ему на щеку.

— Ты уже помогаешь.

Фабиан быстро поцеловал его и снова принялся одеваться. Когда он повернулся спиной, Райан позволил себе поморщиться от боли в спине, которая мучила его весь день. Он сказал Фабиану, что боли стихли, не желая, чтобы тот расстраивался. Ведь Райан всю неделю тренировался и играл в хоккей.

Дело в том, что со спиной все по-прежнему обстояло довольно плачевно. Он ходил на физиотерапию и массаж, что принесло небольшое облегчение, но командный врач также снабжал его обезболивающими, чтобы Райан смог играть. Фабиану не следовало знать ничего из этого.

Так же, как Фабиану не следовало знать о той панической атаке. Райан жалел, что тому рассказали. Это только укрепило бы его убежденность в то, что Райану стоило уйти из хоккея. Фабиан не говорил этого прямо, но Райан знал, что он так думал.

Тем не менее Райан привык справляться и с тревогой, и с болью в спине. Он не мог ожидать от Фабиана, что тот поймет требования профессионального хоккея.

***

Фабиан не был идиотом.

Он знал, что Райана по-прежнему беспокоила спина. Возможно, даже сильнее, чем на Рождество. Он видел, как тот пытался это скрыть, но его выдавали медленные, осторожные движения и нелепые причины отказов что-либо сделать. Фабиан понятия не имел, как он мог играть в хоккей в таком состоянии.

Именно это Фабиан и намеревался выяснить, посмотрев матч.

Райан был в отъезде, играл против «Филадельфии». Фабиан сидел в том же спорт-баре, что и в прошлый раз с Тареком, но теперь в компании Маркуса.

— Значит, это твой бойфренд.

Они оба смотрели на гигантский телеэкран, где Райан совершил нечто перед воротами, что, видимо, требовало множества замедленных повторов.

— Да, — ответил Фабиан.

— Тот парень. На экране. Играющий в хоккей. Он твой бойфренд.

Фабиан вздохнул.

— Мы до сих пор это мусолим?

— Просто удостоверяюсь.

Маркус ухмыльнулся и отхлебнул от своего джина с тоником.

Игра выдалась не особо интересной, за исключением того, что Райан, похоже, чувствовал себя гораздо комфортнее, играя в очень грубый спорт на коньках, чем, к примеру, доставая пакет молока из холодильника на глазах у Фабиана.

Всякий раз, когда Райан отсутствовал на льду, Фабиан с Маркусом болтали. Фабиан давно не тусовался только с ним. Как только Райан появлялся на льду, Фабиан следил за ним, как ястреб.

— Он выглядит здоровым, — заметил Маркус. — Я бы точно не догадался, что у него что-то болит.

— В этом нет никакого смысла. Я знаю, что он скрывает это от меня. Я вижу, как он морщится, когда думает, что я не смотрю.

— Боже, он огромный, — вздохнул Маркус. — Я, блядь, так тебе завидую.

— Щитки делают его больше, — пробубнил себе под нос Фабиан.

На это было странно смотреть: как Райан использовал свои габариты для устрашения. После остановки игры позади ворот произошла потасовка, Райан нависал над игроком из команды соперника. Фабиан не мог видеть лица Райана, но видел страх в глазах другого игрока, даже когда тот толкал Райана и что-то ему кричал.

— Они собираются драться? — спросил Маркус.

Его, казалось, слишком взволновала такая перспектива.

Боже, Фабиан надеялся, что нет.

— Я ненавижу это.

— Что? То, что Райан лжет?

— Да. И то, что он так выглядит. — Он указал на телевизор, где с нового ракурса показывали, как Райан угрожающе смотрел на противника. Фабиан вздохнул. — И то, что Райан вообще играет в хоккей, если честно.

Маркус нахмурился.

— Тогда тебе, возможно, не стоит встречаться с хоккеистом?

Фабиан наблюдал, как Райан — к счастью — поехал обратно на свою скамейку вместо того, чтобы драться.

— Он не просто хоккеист.

— Но он хоккеист.

— Да, я это знаю, спасибо, — огрызнулся Фабиан. Он вздохнул. — Прости.

— Ты не можешь просить его уйти, Фабиан. Это нечестно.

— Знаю. И я бы никогда этого не сделал, кроме… — Маркус поднял брови. Фабиан посмотрел на стол. — Дело не только в том, что я ненавижу хоккей. Естественно, я не могу просить Райана бросить хоккей, потому что мне это не нравится. Я не настолько эгоист. Но я не думаю, что Райану это тоже нравится. В смысле, он, по сути, мне это сам сказал. И это разрушает его тело, и делает его несчастным. Он такой милый, он заслуживает гораздо лучшего, чем это.

— Но это решение должен принять он. Не ты, — возразил Маркус.

Фабиан кивнул.

— Я знаю. Просто тяжело видеть, как он страдает и не позволяет себе исцелиться. Это… страшно.

Маркус сочувственно на него посмотрел.

— Ты можешь сказать ему, что чувствуешь, но осторожно, ладно? Никаких ультиматумов.

— Конечно, нет.

Фабиан задался вопросом, сможет ли в принципе поднять эту тему.

И сможет ли он остаться с Райаном, если не станет ее затрагивать.

***

Три дня спустя Фабиан сидел на кровати Райана, держа в руках зачитанный экземпляр «Ани из Зеленых Мезонинов».

— Ты всегда берешь ее с собой?

— Всякий раз, когда куда-то лечу, да.

— Почему?

Райан пожал плечами и вытащил несколько помятых вещей из своей дорожной сумки.

— Чтобы успокоиться. Мама читала эту книгу Коллин, когда мы были детьми, и я всегда подслушивал. Потом я сам читал ее Коллин. Это всегда было как бы нашей фишкой.

— Типа как якорь? Что-то, на чем ты можешь сосредоточиться, когда тебе страшно?

— Наверно.

Фабиан протянул ему книгу, Райан положил ее обратно в сумку.

— Как твоя спина?

— Нормально. А что?

— Правда?

Райан выглядел сбитым с толку.

— Я же сказал тебе, что лучше, разве нет?

— Да, — многозначительно ответил Фабиан. — Сказал.

— Что случилось?

Фабиан встал.

— Ты солгал.

Райана вздернул брови.

— Лгал?

— Эй, я серьезно.

— В каком смысле?

— В таком, что ты думаешь, будто я не знаю! Хотя очевидно, что твоя спина не прошла.

— Не так уж все и плохо, — проворчал Райан.

Фабиан почувствовал, что вот-вот взорвется.

— Не играй завтра.

Райан уставился на него, будто понятия не имел, о чем Фабиан мог настолько беспокоиться.

— Конечно, я буду играть. Я должен.

— С твоей спиной по-прежнему херово!

— С ней всегда херово. Просто сейчас чуть хуже, чем обычно.

— Ты не можешь так играть в хоккей.

Райан фыркнул.

— А ты у нас эксперт.

Фабиан обошел кровать и встал перед ним, сжав кулаки.

— Серьезно? Ты решил так это обставить? Твой женоподобный бойфренд ничего не знает о спорте, так что он глуп, раз беспокоится о твоем здоровье?

Райан прищурился.

— Не называй себя так.

— Не играй в хоккей, когда ты травмирован.

Выражение лица Райана смягчилось, что лишь больше разозлило Фабиана. Теперь казалось, что Райана забавляла его глупость.

— Все будет хорошо. Уже хорошо. Врач дает мне что-то от боли.

Что, простите?

— Дает тебе что-то? Что дает?

— Торадол, — пробормотал Райан.

— Прекрасно. Так ты просто проглотишь какие-то таблетки и вперед? Чтобы тебя пару часов швыряли по льду?

Райан отвернулся.

— Это не таблетка. Это укол.

Фабиан всплеснул руками.

— Прекрасно! Потрясающе! Значит ваш врач накачивает тебя наркотиками. А потом что? Что происходит, когда укол перестает действовать?

— Они дают мне какие-то таблетки.

У Фабиана отвисла челюсть.

— Господи Иисусе. Ты не видишь в этом проблемы?

— Я осторожен. У меня не разовьется зависимость, или что ты там себе надумал.

— Почему ты не можешь просто позволить себе восстановиться? Почему это так ужасно?

— Мы так не делаем, понял? Если есть хоть какой-то шанс, что я могу играть, я играю.

— А если ты играешь, то дерешься, я так понимаю, — сказал Фабиан, взглянув на свежие повреждения на костяшках Райана.

Тот сжал челюсти.

— Да, я дерусь.

— Я думал, ты закончил с драками.

— Я не могу просто перестать драться, Фабиан.

— Это не твой выбор?

Райан фыркнул.

— Я хоккеист. У нас нет права выбора.

От этих слов у Фабиана кольнyло сердце. А в горле образовался ком.

— Зачем ты вообще до сих пор играешь в хоккей? В этом нет необходимости.

Райан отвернулся.

— Это бред. — Он вышел из комнаты, Фабиан бросился за ним. Когда он догнал его, Райан повернулся и сказал: — Я так и думал, что это произойдет. Я ждал этого. Ты хочешь, чтобы я все бросил, чтобы тебе не пришлось встречаться с хоккеистом, да?

У Фабиана снова отвисла челюсть.

— Это не имеет ко мне никакого отношения. Хоккей губит тебя, Райан. Неужели ты сам этого не видишь?

— Хоккей — это все, что у меня есть! — крикнул в ответ Райан.

Он никогда настолько не повышал голос. Фабиан испугался.

— Нет, — мягко возразил он. — Ты не прав. Пожалуйста, не говори так.

— Почему нет? Это правда. Я не собираюсь бросать карьеру в НХЛ, Фабиан. Я не такой идиот.

— Я рассказывал тебе о симфоническом оркестре.

Фабиана передернуло от того, насколько горько Райан рассмеялся в ответ.

— Да. Но знаешь что? Я не могу уйти из НХЛ и стать независимым хоккеистом. Так что я рад, что ты смог заниматься собственной музыкой, но у меня нет подобной возможности.

— Ты мог бы заняться чем-то другим.

— Например? Что, блядь, я буду делать?

— Все, что захочешь! — практически закричал Фабиан.

Райан закатил глаза и на мгновение прищелкнул языком, затем выдохнул и сказал:

— Ты не понимаешь.

И в этом-то все и дело, да? Фабиан не понимал ничего в хоккее. Не понимал, почему Райан позволял тому разрушать свою жизнь, если не получал от игры никакого удовольствия. Почему Фабиан в принципе думал, что эти отношения могли сложиться?

— Пожалуй, не понимаю. — Фабиан прошел мимо него и направился к двери.

— Куда ты? — спросил Райан, когда он обувался в кроссовки.

— Домой.

— Почему ты так себя ведешь? Ты знаешь, какая у меня работа. Ты знал, кто я, когда мы начали встречаться.

Фабиан сглотнул ком в горле.

— Да, я знал. Я точно знал, какой ты милый и замечательный.

Плечи Райана поникли, голос стал тихим.

— Не знаю, зачем ты так. Ты, кажется, думаешь, что я лучше, чем есть на самом деле. Я не могу быть человеком, которого ты придумал у себя в голове.

— Ты и есть тот человек, который у меня в голове. В моем сердце. — Фабиан теперь плакал. Черт. — Именно поэтому я не могу смотреть, как ты причиняешь себе боль. Или кому-то еще.

Одна из гигантских рук Райана легла на плечо Фабиана. Руки, которые на этой же неделе, без сомнения, будут избивать кого-то.

— Мне жаль.

Фабиан не это хотел услышать. Такое извинение означало «мне жаль, что я не могу стать лучше», а не «мне жаль, но я постараюсь стать лучше». Если Фабиан останется, ничего не изменится. Уйти немедленно означало разбитое сердце, но еще мучительнее было бы остаться и наблюдать, как Райан губит себя.

— Я не могу так, — тихо сказал он. — Я думал, что смогу, но не могу. Ты прав, я не понимаю. — Он рвано вздохнул. — Я просто не понимаю. И никогда не пойму.

— Не уходи. — Райан теперь тоже плакал, чего Фабиан не мог вынести. Он повернулся к двери. — Пожалуйста.

Фабиан обернулся. Он очень хотел обнять Райана и попросить прощения. Заверить, что останется. Что сможет закрыть на все глаза и быть его бойфрендом. Но он не мог. Это было бы нечестно по отношению к ним обоим.

Поэтому он сказал:

— Береги себя, Райан Прайс.

А затем ушел.