Там, у края неба

Глава 13

Мы переночевали в лесу, благо в том месте был только мелкий осинник и высокие кусты. Мои спутники по очереди дежурили всю ночь, держа под рукой оружие, но ничего подозрительного не заметили, были слышны лишь обычные звуки ночного леса. С рассветом мы отправились в путь, стараясь оказаться как можно дальше от той придорожной гостиницы, в которой остановились люди герцога Малк. Лично я считаю, что они отправятся дальше, но, судя по лицу Патрика, такой уверенности у него нет.

Утро было замечательное, на небе – ни облачка, в воздухе – ни ветерка, солнце заливало землю своими яркими лучами. Иногда по дороге нам встречались пешие крестьяне, пару раз видели тяжело груженые телеги, рядом с которыми шли люди. По правилам этих мест, мы вежливо здоровались с каждым из тех, кто встречался нам на пути, и нам отвечали тем же – в этих краях так ведут себя здешние жители, и мы хотели, чтобы нас принимали за своих. Кажется, получалось.

Патрик то и дело оглядывался назад, но все было тихо. Пока что он правил телегой, я сидела рядом, а Вафан спал – он дежурил всю вторую половину ночи, и потому решил немного отоспаться. Прошедшей ночью я тоже спала, можно сказать, вполглаза, и сейчас у меня было чуть дремотное состояние, и потому я, сама не знаю почему, в который раз вспоминала Нлий и ее детишек. Интересно, как встретили ее дома, и что сейчас с ее малышами? Конечно, сейчас не то время, чтоб забивать свою голову посторонними мыслями, но летнее утро действовало просто расслабляющее. Мы ехали по песчаной лесной дороге, по обеим сторонам которой стоял лес, и не было слышно ничего, кроме голосов птиц, надоедливого звона комаров и негромкой трескотни насекомых. Разговаривать не хотелось, да и не стоит это делать, когда воздух напоен лесными запахами, а на дорогу иногда выскакивают зайцы или же ее перескакивают и перебегают белки. Как-то неподалеку от нас даже куница промелькнула...

Внезапно Патрик остановил лошадь и поднял руку:

– Слышишь?

– Кажется, скачут на лошадях... – прислушавшись, ответила я. – И перестук лошадиных копыт раздается сзади...

– Да, похоже, нас догоняют.

Я не стала говорить Патрику о том, что, скорей всего, его подозрения напрасны – мало ли кто может отправиться в путь! И потом, с какой такой надобности людям герцога Малк отправляться вслед за нами? И откуда знать, где мы находимся? Правда, Патрику я не стала ни о чем говорить – пусть поступает так, как считает нужным.

– Вафан... – Патрик потряс за плечо спящего на сене оборотня. – Вафан, просыпайся!

– Чего стряслось-то?.. – тот неохотно открыл глаза, прогоняя остатки сна.

– Кажется, нас догоняют.

– С чего бы это вдруг?.. – Вафан прислушался, а затем кивнул головой. – Хотя, и верно, по дороге кто-то гонит коней, пусть и не во всю прыть, но все же...

– Значит, поступим так... – Патрик посмотрел на оборотня, но тот не дал ему договорить.

– Да понял я все... – он выбрался из телеги и направился к лесу. – Если что пойдет не так, то зовите, а то я и сам решу, что делать.

– Может, тебе тоже стоит на какое-то время спрятаться в лесу?.. – повернулся ко мне Патрик.

– Еще чего!.. – махнула я рукой.

– Тогда сядь с края, и как только я тебя чуть толкну в бок, сразу же бросайся в лес – уверен, что Вафан находится совсем рядом – в случае чего он тебя всегда защитит.

– Как скажешь... – я не стала спорить. – Ты, друг любезный, меня извини, но мне все одно плохо верится в то, будто посланники герцога Малк могут идти по нашему следу, словно охотничьи собаки! Я допускаю, что они могли отправиться к Синим горам, тем более что тот путь им хорошо известен, но допустить, что они ищут нас здесь... Это не укладывается у меня в голове! Да если бы Нлий нас не перенесла к побережью, то в этих местах мы никогда не оказались! И потом, мы же направляемся не по дороге, ведущей в столицу, а к лесной ведьме, то есть по совсем иному пути. Подумай сам: как герцог Малк (или его колдун – мне все равно!) может знать, что нас следует искать именно здесь?

– Вот я и сам думаю – как?.. – и Патрик тронул лошадь с места.

Перестук копыт становился все громче. Не прошло и минуты, как, оглянувшись назад, я увидела, что нас догоняют четыре всадника, причем тот, который находился впереди этой четверки, повернувшись к остальным, что-то прокричал, показав рукой на нас. Хм, пожалуй, Патрик не ошибся, говоря о том, что эти люди ищут нас. Еще немного – и всадники остановились около нас, а один из них (тот, что был во главе маленького отряда) встал на своем коне перед нашей телегой, перекрывая путь.

Ну, что тут можно сказать? Только одно – перед нами находится четверка крепких мужчин, глядя на которых, каждый скажет, что к чинным и богобоязненным людям они не имеют никакого отношения. Это или охранники, или солдаты, или наемники, причем каждый из них вооружен. А еще достаточно одного взгляда на четверку, вернее, на их довольные лица, чтоб понять: Патрик прав, и эти люди искали именно нас.

– Кого я вижу!.. – заговорил мужчина лет тридцати, тот самый, что перегородил нам дорогу. – Какая встррреча! Это ж скажи кому – не поверррят: наследник герррцога Нельского, папаша которррого считается одним из тех, кто незыблемо следует стрррогим прррравилам самых знатных людей нашего общества, катит на нищенской телеге с какой-то девицей, хотя дома его ждет безутешная невеста! Можно сказать, бедняжка все глаза выплакала по невесть куда исчезнувшему жениху!

Так вот чей голос мы слышал вчерашним вечером! Высокий, крепкий человек, да и еще и бесконечно уверенный в себе, причем эта его уверенность граничит с самой настоящей наглостью. Надо сказать, что и внешне этот мужчина мне совсем не понравился – возможно, несмотря на шрамы, покрывающие лицо незнакомца, некоторые дамы сочтут его достаточно привлекательным, но, на мой взгляд, в этом человеке есть нечто отталкивающее.

– Вообще-то, любезный, нас друг другу не представляли, и к тем людям, с кем мне нравится общаться, вы тоже не относитесь, так что причин вашего панибратства я не понимаю... – холодно ответил Патрик. – И уж тем более не вам судить как о моих поступках, так и о том, каким образом я предпочитаю проводить свое время. Так что попрошу освободить нам дорогу.

– Как раз наоборррот... – хохотнул мужчина. – Мы с дрррузьями рррешили быть настолько уважительны к вашей милости, что согласны пррроводить столь уважаемого господина до столицы.

– Благодарю, но я предпочитаю иную компанию... – отрезал Патрик. – И в провожатых я не нуждаюсь.

– А нам нет дела, что ты хочешь, а что нет... – ухмыльнулся мужчина. – Будешь делать то, что скажем. И деррргаться не советую – мы ведь и пррродырррявить ненаррроком можем.

– А ведь я вас, кажется, вспомнил... – Патрик даже не старался скрыть насмешку в своем голосе. – Если мне не изменяет память, то я вижу перед собой одну из тех ручных собачек герцога Малк, свору из которых он так любит иметь при своей персоне – всем известно, что ему постоянно приходится набирать новых собачек, уж очень часто на той псарне они дохнут раньше времени.

– Ты язык-то себе укоррроти, а не то, как бы мне этим не пррришлось заняться... – зло прищурил глаза мужчина. – Мне было велено пррривезти тебя в столицу живым, но ничего не было сказано насчет того, чтоб ты вдобавок был целым и здоровым...

– Надо же, какая любезность со стороны герцога – послать своих людей, чтоб они показали себя во всей красе!.. – легкая насмешка в голосе Патрика говорила сама за себя. – Не ошибусь, если предположу, что вы – обычные наемники. И зачем же я понадобился герцогу?

– А вот это он сам скажет вашей милости.

– Не могу ли я увидеть документ, подтверждающий ваши полномочия? Извините, но вы не внушаете доверия.

– Слышь, хватит!.. – а вот теперь мужчина стал злиться. – Давайте-ка без лишних вопррросов, и не стоит ломаться – сами должны понимать, для чего вы нужны Его Светлости. Пальцы перрред нами тоже гнуть не стоит – обломаем в два счета...

В этот момент я ощутила легкий толчок в бок, после чего одним прыжком соскочила с телеги, и метнулась в лес. Патрик предусмотрительно остановился как раз напротив двух высоких елей с разлапистыми ветвями, стоящими неподалеку друг от друга, так что мне оставалось только продраться между этими елями, что я и сделала – в мгновение ока, прикрыв глаза, я просто-таки проломилась сквозь колючие ветви, и бросилась дальше. Позади меня послышались крики, звон оружия, а затем голос все того же мужчины:

– Ну, чего стоите? Догоните ее! Приказано привести обоих!

Почти сразу же до моего слуха донесся шум раздвигающихся ветвей, а чуть позже я услышала позади себя хриплое дыхание и звуки шагов. Ясно, что один из этой четверки кинулся вслед за мной. Он почти догнал меня, когда внезапно я услышала короткий вскрик, а затем звук упавшего тела. Оглянувшись, я увидела, что мой преследователь лежит на земле с разорванной шеей, а рядом стоит волколак. Еще недавно мне бы стало плохо при виде человека, подле головы которого расплывалось большое красное пятно, но сейчас мне было не до того, чтоб предаваться страданиями из-за чьей-то загубленной жизни, тем более что преследователи нас тоже жалеть не собирались – что ни говори, а этих людей послали как раз для нашей поимки.

Мы с Вафаном бросились назад, к дороге, но волколак, конечно, меня опередил. Когда же я оказалась на дороге, то увидела, что еще один из напавших на нас людей уже лежит на земле с перекушенной шеей, а второй держится рукой за залитое кровью плечо. Зубы волколака не имеют к этому никакого отношения – похоже, это Патрик, защищаясь, ранил одного из нападавших. Однако сейчас дорогой супруг лежит на телеге лицом вниз, а его руки к этому времени уже стянуты за спиной грубой веревкой. Мужчина с каркающим голосом все еще сидит на коне, держа в руках меч, а волколак, ощетинившись, стоит напротив него. Ко всему этому стоит прибавить ржание перепуганных лошадей и ругань раненого в плечо мужчины.

Впрочем, подобное положение дел продолжалось недолго. Мужчина на коне, оценив положение дел, решил, что в этой ситуации лучшим решением для него будет как можно скорей убраться с поля боя, и потому пришпорил лошадь, которая и без того испугано косилась на волколака. Правда, перед этим мужчина успел бросить нож в Патрика, после чего пустил лошадь вскачь, только вот далеко убежать ему не удалось, потому что волколак несколькими прыжками догнал бегущую лошадь и бросился ей под ноги, после чего та споткнулась и перекатилась через голову. Мужчина вылетел из седла, и (надо ж такому случиться!) ударился головой о камень, лежащий у края дороги, после чего застыл на дороге в нелепой позе. Последний из слуг герцога (тот самый, что зажимал рукой раненое плечо), понял, что ему следует как можно скорей уносить ноги, но вместо того, чтоб кинуться к лошади, бросился в лес. Совсем, видно, мужик голову потерял от страха, а может, он просто растерялся при виде того, что произошло с его командиром. Волколак же, обнюхав разбитую голову лежащего человека, метнулся за ним в чащу...

Я же подбежала к неподвижно лежащему Патрику. Надо как можно скорей распутать веревки на его руках, а еще рядом с дорогим супругом торчал нож, который успел бросить в него мужчина с каркающим голосом. По счастью, нож пригвоздил к дереву только одежду, пройдя совсем рядом с телом, так что Патрику невероятно повезло.

Распутать туго стянутый узел у меня не получилось, и потому, взяв кинжал, лежащий на сене, я кое-как разрезала крепкие веревки, а потом стала плескать Патрику в лицо водой из фляжки.

– Ох... – придя в себя, дорогой муж только что за голову не схватился. – А где...

– Все здесь, только отныне вряд ли их стоит опасаться.

– Ты-то как?

– Жива, как видишь.

– А Вафан...

– Один из людей герцога в лес убежал, а наш оборотень за ним вслед пустился.

– А я попытался, было, дать отпор... – поморщился Патрик, дотрагиваясь до затылка. – Только люди там ловкие, оружием владеют хорошо. Вдобавок меня по голове сзади так ударили, что сознание потерял. Все еще голова кружится...

Эмоции следовало отложить на потом, а сейчас следовало подумать, что будем делать дальше. Ясно, что не следует уезжать, оставив на месте убитых людей – разговоров в округе насчет смертоубийства в лесу будет немало, да и стражники обязаны будут произвести расследование. Конечно, они вряд ли что отыщут, но исключать ничего нельзя... Грузить погибших на телегу и везти их в ближайшую деревню, рассказав при этом более-менее достоверную историю, тоже не стоило – стражники народ неглупый, сразу поймут что к чему, и в этом случае мы можем оказаться за решеткой и под судом. В общем, нравится нам это, или нет, а тела надо прятать. Дело это непростое, особенно если учесть, как сложно копать землю в лесу.

По счастью, Вафан заметил неподалеку отсюда, в чаще, огромный выворотень – то бишь дерево, вывороченное с корнями из земли. У одного из убитых в дорожной сумке оказалось нечто вроде небольшой лопаты, так что под выворотнем нам удалось выкопать хоть и не очень глубокую, но достаточно большую яму для того, чтоб уместить в ней всех убитых.

После того, как перетаскивали убитых и наскоро забросали их землей (а заодно присыпали пылью кровавые пятна на дороге), стали решать, что делать дальше. Тут, как говорится, без вариантов: надо срочно собрать убежавших лошадей, и продолжить путь на них – так мы куда быстрее сумеем добраться до лесной ведьмы. С телегой поступим проще – оставим ее подальше отсюда, такую находку здешние крестьяне обязательно подберут.

Время терять не стали: мои спутники сели на коней, причем каждый из них держал за повод еще одного коня, а мне досталось править телегой. Мы ехали настолько быстро, насколько это позволяла неровная лесная дорога – хотелось как можно быстрей оказаться от места короткой схватки. Хорошо еще, что за все то время, пока мы, так сказать, заметали следы, на дороге не было ни одного человека.

Нам повезло: не прошло и получаса, как лес стал редеть, затем пошли перелески, а немногим позже мы увидели неширокую реку. Не сговариваясь, повернули туда – нужно было чуть передохнуть, придти в себя и решить, что будем делать дальше.

Берег реки был песчаным, и, похоже, тут иногда останавливались проезжающие – вот, здесь даже имелась пара кострищ. Судя по всему, те, кто здесь останавливались, или готовили рыбу на огне, или варили уху. По счастью, сейчас людей на берегу не было, так что можно какое-то время побыть в тишине и покое, немного придти в себя от пережитого. Не знаю, как чувствовали себя мои спутники, а меня сейчас стало ощутимо потряхивать – наверное, нервы дают о себе знать. Ничего, пройдет...

– Вафан, спасибо тебе... – произнес Патрик, когда мы все сидели на песке и смотрели на то, как неподалеку от берега плещется рыба. – Если бы не ты...

– Да ладно, чего там... – отозвался оборотень, и, вздохнув, добавил. – Не хотел вам об этом говорить, да только чего уж там скрывать... Признаюсь честно: меня уже давно просто-таки раздирает желание в кого-то вцепиться, и зубы поглубже запустить, а тут такой случай подвернулся, грех им не воспользоваться! Волколак своего требует – крови ему подавай, и оттого мне иногда так хреново бывает, что хоть себя грызи, хоть в петлю лезь. Вот потому-то мне к той лесной ведьме поторапливаться надо, а не то перекосит у меня что-то в башке – и все, разбирайся потом, что натворить успел!

Н-да... – подумалось мне, все же черное колдовство для человека просто так не проходит! Хорошо еще, что у Вафана хватает сил бороться с темной стороной своей души, только вот подобное получается далеко не у каждого, и еще неизвестно, долго ли оборотень сумеет продержаться...

– Мне другое непонятно – как они нас нашли?.. – продолжал Вафан.

– Да я сам, грешным делом, в глубине души надеялся, что эти четверо дальше поедут, ведь у той придорожной гостиницы они нас не видели – за это я ручаюсь... – покачал головой Патрик. – А они с утра назад повернули и отправились вслед за нами. Такое впечатление, что они не сомневались, что встретят нас на этой лесной дороге...

– Скажу больше... – добавила я. – Не знаю, обратили вы на это внимание, или нет, но когда я побежала в лес, то слышала, как тот мужчина с неприятным голосом сказал нечто вроде того – ловите ее, потому как приказано, де, привести обеих... Вот откуда герцог может знать обо мне?

– Обеих, говоришь?.. – Патрик чуть помолчал. – Судя по всему, о существовании Вафана эти четверо не имели ни малейшего представления, а иначе не вели бы себя так уверено и беззаботно.

– Похоже на то.

– Ни мой дядюшка, ни отец не стали бы сообщать всем и каждому о том, куда я направился и с кем... – продолжал Патрик. – Скорей всего тем людям, которых герцог отправил на наши поиски, помогал колдун – другого объяснения у меня нет, да и быть не может. Именно он сообщал этой четверке о нашем передвижении, только вот каким образом он мог узнать о том, где мы можем находиться – в толк взять не могу!

– Насчет колдуна – полностью согласна, но у меня все одно остаются вопросы... – вздохнула я.

– Не у тебя одной. Ну не могут они знать, где нас следует искать! Значит, есть нечто такое, что указывает им путь!

– Ты же вроде карманы у убитых осматривал... – буркнул Вафан. – Может, там было что-то странное?

– Обычная мелочь, которую люди таскают при себе, и ничего более. Даже кошелек с деньгами имелся только у старшего... В общем, ни одной зацепки.

– Может, чего в седельных сумках найдется? Ты ж их вроде не смотрел...

– Все может быть... – Патрик неохотно поднялся на ноги. – Вы пока лошадей напоите, а я посмотрю, что в те сумки набито, хотя там вряд ли что-то имеется, кроме запасной одежды да фляжек с вином.

Пока Вафан поил коней, я зашла в воду, чтоб как следует умыться. Хорошо бы еще искупаться, ведь за несколько дней пути на меня уже успело осесть немало дорожной пыли. Невольно подумала – а хорошо здесь! От реки веяло свежестью, вода у берега была теплой, над травой летали стрекозы, на мелководье видны стаи мальков...

От этой умиротворяющей картины меня оторвал недоуменный голос Патрика:

– А это еще что такое?!

Оглянувшись, я увидела, что Патрик стоит возле коня (который совсем недавно принадлежал мужчине с каркающим голосом), и держит в руках что-то блестящее – судя по всему, эту вещь он достал из седельной сумки. Однако на лице у дорогого супруга была такая растерянность, что было ясно – увиденное его просто ошарашило.

– В чем дело?.. – Вафан повернулся в сторону Патрика.

– Мне бы кто сказал, в чем тут дело...

Подойдя к Патрику, я увидела, что у него в руках находится лист бумаги, помещенный меж двух скрепленных между собой хрустальных пластин размером как раз с этот самый лист. Сквозь тонкие, хорошо отполированные пластины можно было легко прочитать то, что было написано на листе, и я невольно пробежала глазами несколько строк. Признаюсь: я ожидала, что увижу какие-то колдовские заклинания или непонятные чародейные символы, однако текст, написанный на бумаге четким почерком, привел меня в полную растерянность. Откровенно говоря, я в первый момент даже не поняла, что читаю – мне было ясно лишь то, что это не колдовские заговоры.

«Милая Розамунда! Больше всего на свете мне бы хотелось сейчас быть с тобой и смотреть в твои прекрасные глаза, которые раз и навсегда похитили покой моей души! К несчастью, безотлагательные дела вынуждают меня на какое-то время покинуть пределы столицы, но я надеюсь вернуться как можно скорее, чтобы навсегда соединить наши сердца. Нет минуты, чтоб я не вспоминал тебя, моя любовь! Все мои мысли и чувства связаны с самой прекрасной девушкой на свете, о звезда моих очей...»

– Это что за такое?.. – я посмотрела на Патрика.

– Не поверишь – это то самое письмо, которое я отправил Розамунде с дядей Эрнилом!.. – растерянно произнес тот. – Помнишь – дядюшка был ранен в схватке, и ему пришлось отправиться домой.

Как же, забудешь такое, ведь именно после того сражения на дороге нам с Патриком пришлось продолжать путь вдвоем. Дорогой супруг, и верно, незадолго до отъезда родственника долго скрипел пером по бумаге... Конечно, мне не должно быть дела до чужих посланий, но если б я получила такое письмо, то решила, что автор считает меня недалекой дурочкой, любящей напыщенные слова и живущей в романтических бреднях. Надо же, а ранее я не замечала за дорогим супругом столь выспренних выражений! Неужели невеста Патрика примет всерьез это послание? Лично меня чуть не затошнило с того сиропа, которым просто-таки пропитано это велеречивое письмо, и потому дочитывать сию эпистолу у меня не было ни малейшего желания.

– Если мне не изменяет память, ты тогда написал не одно письмо, а два – второе отправил отцу.

– Так и было... – кивнул головой Патрик. – Но как послание, предназначенное Розамунде, попало в чужие руки? Уж не случилось ли с ней что-то страшное? От герцога Малк можно ожидать чего угодно!

– Да ничего с твоей невестой не случилось! – отмахнулась я. – Меня беспокоит другое: не исключено, что карету, в которой твой дядя Эрнил направлялся в столицу, кто-то перехватил по дороге.

– Это вполне возможно... – кивнул головой Патрик. – Но если дядюшка не доехал до столицы, то дела обстоят куда хуже, чем я рассчитывал.

– Ты уверен, что твое письмо, а не копия с него?.. – брякнула я, понимая, что задаю глупый вопрос.

– Конечно! Здесь, помнится, чернила чуть брызнули, а вот там я едва кляксу не посадил! А еще перо чуть царапало – вон, видишь штрихи! Это понятно – в недорогих гостиницах вряд ли можно ожидать хороших принадлежностей для письма... В толк взять не могу – для чего нашим преследователям нужно мое письмо, и как оно у них оказалось?

– Если допустить, что твой дядюшка сумел добраться до столицы и все же вручил письмо хм... звезде твоих очей... Тут могут быть только два варианта – или девица его потеряла, или же письмо у нее украли.

– Пожалуй, так оно и было... – кивнул головой Патрик. – Розамунда, как и многие женщины, несколько невнимательна и чуть рассеяна... Непонятно другое: для чего письмо в хрусталь запрятали?

– Может, именно по нему наш путь и отслеживают?.. – предположил Вафан, и в этом с ним я была согласна.

– Интересно, каким образом это можно сделать?.. – только что не огрызнулся Патрик.

– Да кто его знает... – развел руками Вафан. – Но не просто ж так это письмо в стекло запихали, да еще и с собой возить стали! Это ж обычное письмо, не образ святого!

– Вообще-то это не стекло, а полированный горный хрусталь... – поправила я.

– Да по мне один хрен...

В том-то и беда, что Вафан не понимает, насколько дорого могут стоить такие хрустальные пластинки немалой величины, выточенные из цельного куска горного хрусталя, да к тому же настолько хорошо обработанные. А вот я (впрочем, как и Патрик) могу предположить стоимость этих пластин, и скажу так: они не просто дорогие, а очень дорогие! Вывод напрашивается сам собой: подобные ценности абы кому в руки не дадут, и без крайне серьезной на то причины не будут вручать грубым наемникам – это не те люди, которым можно безбоязненно доверить нечто столь дорогое. Тут поневоле подумаешь о том, что письмо, написанное Патриком невесте, и сейчас заключенное в прозрачные пластины – оно, и верно, имеет какое-то отношение к тому, каким образом люди герцога Малк сумели нас выследить, потому как не просто же так они возили с собой это любовное послание! Хотя это только предположение, но, как мне кажется, оно не лишено здравого смысла.

– Может в седельных сумках еще что-то необычное отыщется?.. – предположила я.

– Поищу... – буркнул Патрик, настроение которого никак нельзя было назвать хорошим. Впрочем, мы с Вафаном тоже чувствовали себя немногим лучше – мало того, что каждый из нас еще не пришел в себя после встречи с людьми герцога Малк, так еще и это послание, чтоб его!.. Меня эти загадки уже стали выводить из себя!

К сожалению, в вещах наемников более не отыскалось ничего необычного, и в седельных сумках была одежда, фляжки с вином, оружие, игральные кости, средства для заживления ран и тому подобные мелочи, которые люди, занимающиеся опасным видом деятельности, предпочитают иметь при себе. Ну и хорошо, нам меньше голову ломать.

Через час мы вновь двигались по дороге, только в этот раз ехали верхом на лошадях, которые совсем недавно принадлежали людям герцога Малк. Что же касается нашей телеги и одной из лошадей наемников, то их мы оставили на берегу. Заодно положили на песок одежду и пару фляжек с вином, а еще оставили в телеге большую часть вещей. Надеюсь, у тех, кто позже окажется в том месте (а то обязательно произойдет, возможно, уже в течение сегодняшнего дня) создастся впечатление, будто подвыпившие люди отправились купаться, а назад не вернулись – судорогой в воде ногу свело, или что-то похожее приключилось. Конечно, если бы желающие искупаться были трезвыми – в этом случае они, может, и спаслись, но две почти пустые фляжки с вином, лежащие на песке рядом с одеждой, говорят сами за себя, а от хмельного купальщика жди беды. Все это, конечно, весьма печально, но подобные несчастья случаются не так и редко, а потому ничего особого странного в случившемся нет.

По словам Патрика, если мы будем поторапливаться, и не станем особо задерживаться в пути, то к завтрашнему вечеру доберемся до тех мест, где живет лесная ведьма. Остается уповать на то, что до той поры с нами больше ничего плохого не случится, если, конечно, нас снова не отыщут люди герцога. Впрочем, не думаю, что за нами послали еще кого-то: судя по ухваткам наемника с каркающим голосом, он был опытный вояка, да к тому же полностью уверенный в своих силах, и со своими людьми (которые, без сомнений, были тертыми калачами) мог достаточно легко справиться со всеми нами. Так бы и произошло, если б не наш оборотень.

Мы ехали весь день, почти не останавливаясь, и к вечеру я устала настолько, что мне хотелось только одного – спуститься на землю и спать. К тому времени мы миновали несколько деревушек и к вечеру добрались до небольшого городишки, только останавливаться там Патрик не хотел – мол, лучше не рисковать: не приведи того Светлые Боги, на нашего оборотня нападет желание завыть, а в таком случае ему из города будет сложно уйти, стражники охоту устроят... С этим мы не спорили, и потому решили переночевать на небольшом постоялом дворе, расположенном возле маленькой деревушки, около которой мы оказались уже с наступлением сумерек. Сняли небольшую комнатку, поели в общем зале, и отправились спать. Пока мои спутники разбирались с очередностью дежурства, я уснула, едва моя голова коснулась подушки. Надеюсь, до утра нас никто не побеспокоит.

Посреди ночи я внезапно проснулась – такое впечатление, будто меня кто-то позвал. Присев на кровати, я в первый момент не могла сообразить, в чем дело, но в следующее мгновение у меня радостно забилось сердце – я поняла, что меня зовет Нлий, причем ее голос был слышен так хорошо, словно она находилась рядом со мной.

– Что случилось?.. – вырвалось у меня. – С детьми все в порядке?

– Хочу сказать, что у нас все хорошо...

Как я поняла из дальнейших слов Нлий, ее семья была счастлива увидеть вернувшуюся драконицу, которая привела с собой детей. Больше того: все родственники просто в восторге от ее крепких, умненьких ребятишек, и драконица невероятно гордится тем, какие у нее родились славные дети. Нлий дала понять, что мор, до недавнего времени свирепствующий среди летающих ящеров, заметно уменьшил численность драконов на том далеком континенте, где они обитают. Хотя к этому времени мор уже сошел на нет, но свое черное дело успел сделать, и теперь среди поредевшего драконьего племени на счету каждый малыш. В значительно сократившейся семье Нлий к настоящему времени имеется всего десять маленьких дракончиков (вместе с ее детишками, разумеется), и если бы она вернулась одна, то положение ее рода было бы куда хуже. Как это ни печально, но сейчас среди драконов имеются такие семьи, где в данный момент наличеструет всего один-два малыша, а это грозит гибелью всему роду. Среди старейшин идут разговоры о том, что на какое-то время стоит прекратить вражду и междоусобицу между родами – сейчас куда важнее выжить... А еще Нлий поведала старейшинам о том, что с ней приключилось, и те были искренне удивлены, узнав о том, что дарки (между прочим, извечные враги драконов) все еще рождаются среди людей, и что женщина – дарк, которую встретила драконица, помогла вернуть малышей матери.

Но главное – Нлий хотела показать мне своих ребятишек, и перед моими глазами вдруг появилась короткая зеленая трава, и первыми, кого я увидела – были два братца, которые, вцепившись зубами в какую-то пятнистую шкурку, тянули ее в разные стороны, пытаясь при этом рычать, только вот пока что слышался возмущенный писк. Ну, эти драчуны не меняются... Рядом с ними, как и следовало ожидать, находилась их сестричка, та самая, у которой была чуть красноватая чешуя. С этой врединой тоже все понятно – наверняка опять подзуживает мальчишек в очередной раз подраться, и они, без сомнений, поведутся на ее поддразнивания. Ну, если эта девчонка уже в таком возрасте умудряется заставлять других делать то, что ей хочется, то, боюсь, что в будущем у Нлий хватит неприятностей в этой излишне вредной и хитрой девицей! А вторая девочка, та, что мне всегда нравилась – она стоит возле матери, боясь отойти от нее...

– Ой, как все они подросли!.. – вырвалось у меня. – Тянутся вверх не по дням, а по часам! Вон, уже и крылышками хлопать начинают...

– Верно... – в голосе драконицы слышалась неподдельная гордость. – Только летать им еще рано, и в небо они поднимутся не скоро.

– А малышка, которая стоит возле тебя... Ее никто не обижает?

– Нет, она просто очень робкая, но с возрастом это должно пройти. Мою девочку никто не обидит – таких красавиц среди драконьего племени не рождалось очень давно. Старейшины уже начинают думать о ее будущем.

– Знала бы ты, как мне хотелось увидеть твоих детишек!

– Я это знаю, и потому показала тебе их. Все...

Нлий замолкла, и я ее больше не чувствовала. Надо же, никак не ожидала, что она захочет еще раз поговорить со мной! До сегодняшнего дня мне все же казалось, что драконы – создания выдержанные и хладнокровные, но, как выяснилось, они живут такими же чувствами, как и мы, люди. Видимо, причина в том, что Нлий просто очень молода, и потому ей очень хочется поделиться со мной своей радостью – еще бы, у нее такие славные малыши! Вообще-то я ее понимаю... Не знаю, услышу ли я Нлий еще хоть когда-то – возможно, это был наш последний разговор, но все равно я была невероятно рада тому, что она показала мне своих детей.

– Ты чего не спишь?.. – негромко спросил Патрик – он сейчас дежурил, сидя у небольшого окошечка.

– Не поверишь – я сейчас с Нлий говорила!

– Не может быть!.. – искренне удивился Патрик. – И что ей нужно?

– Она просто сказала, что с детьми все хорошо.

– И это все?

– А разве этого мало?.. – возмутилась я.

– Эй, вам чего не спится?.. – недовольно забурчал Вафан. – И чего треплетесь?

– Я сейчас с нашей драконицей говорила.

– Чего-чего?.. – а вот теперь и наш оборотень глаза открыл. – Неужто опять объявилась? И что ей понадобилось?

– Ничего. Просто она показала мне своих детишек...

– Надеюсь, а свою остальную родню она тебе не представила?.. – хмыкнул Патрик.

– По счастью, нет, и, должна признать, что подобное меня ничуть не расстроило...

Я коротко поведала о том, что мне рассказала Нлий, и Вафан лишь покачал головой:

– Надо же, а я думал, что у этих летающих громадин память куда более короткая...

– Мне кажется, тут дело в другом... – улыбнулась я. – Нлий – совсем молодая драконица, и ей хочется поделиться своей радостью с теми, кто ее понимает, и, как это ни удивительно, но именно я подхожу для этого как нельзя лучше.

– Да уж, чудны дела Небес... – Вафан почесал в затылке.

– Знаешь, у меня в голове не укладывается, как вы умудряетесь общаться друг с другом!.. – покачал головой Патрик. – Между нашей страной и теми землями, где живут драконы, огромное расстояние, до того далекого континента не доходят даже корабли, а вы словно находитесь рядом друг с другом! Я ни о чем подобном раньше не слышал!

– Не ты один...

Утром мы отправились дальше. Хорошо, что Патрик помнил название той деревни, неподалеку от которой жила лесная ведьма, да и карту нашей страны он, как оказалось, знал довольно неплохо, и потому был уверен, что к вечеру мы доберемся до нужного места. Начиная с полудня, дорога стала пролегать между густых мрачноватых лесов, которые можно было назвать одним словом – чащоба. Возможно, мои спутники более спокойно относятся к посещению таких мест, а мне в этот лес соваться совсем не хотелось, уж очень неуютными выглядели огромные ели, стеной стоящие вдоль неширокой грунтовой дороги. Я, конечно, не большой знаток провинциальных дорог, но могу сказать с полной уверенностью, что по здешней стезе можно проехать только летом – уже осенью тут должна стоять непролазная грязь. А еще я не представляла, как люди живут зимой в тех деревушках, которые встречались на нашем пути – уж очень сурово выглядят леса в здешних местах.

Ближе к вечеру мы приехали в небольшую деревню, где было, пожалуй, с полсотни дворов, а может, и больше. Наше появление привлекло внимание едва ли не всех жителей деревни: в таких отдаленных местах появление нового человека – это всегда новость. Вот и сейчас кто-то из крестьян смотрел на нас из окошка, но все же большая часть здешних обитателей к этому времени находилась на улице – сейчас вечер, дневные работы закончены, самое время для отдыха, так что мы оказались в центре внимания жителей деревни, которые, прекращая разговоры, провожали нас долгими взглядами. Не сомневаюсь, что они даже знают, к кому именно мы пожаловали.

– Уважаемый... – обратился Патрик к одному из мужчин, с интересом смотревшим на нас. – Уважаемый, не подскажете, как нам добраться до дома Хлапаря?

Кто такой Хлапарь? Это тот человек, который знает дорогу к дому лесной ведьмы, и сам водит туда тех, кто приезжает к этой особе за помощью. Не сомневаюсь, что дорога туда известна почти каждому из обитателей этой деревни, только вот водить в то место чужаков дозволено немногим. А потому едва ли не каждый из жителей деревни, если к нему некто из приезжих обратиться с просьбой отвести его к лесной ведьме, только руками разведет: мол, простите, господа хорошие, о чем речь – не ведаю, и куда идти – не знаю.

– К Хлапарю, значит... – мужчина с интересом посмотрел на нас. – Езжайте прямо. Увидите дом с красной калиткой – там Хлапарь и живет.

– Спасибо... – чуть склонил голову Патрик.

– Было бы за что... – ухмыльнулся мужчина. – Едва ли не каждый, кто в нашу деревню приезжает, Хлапаря спрашивает, только вот он не с каждым дело имеет.

Когда мы отъехали от мужчины, я негромко сказала Патрику:

– Ты же в этой деревне уже был раньше, так к чему эти расспросы?

– Был... – согласился Патрик. – Только вот меня к окошку кареты не пускали – опасались, кто-то увидел мою страшную драконью морду! Представьте, к чему это могло привести? Впрочем, я и сам не горел желанием смотреть в окошко, как раз наоборот – хотелось забиться в какой-нибудь темный угол, и больше никогда не вылезать оттуда. А уж если говорить совсем откровенно, то я пропускал мимо ушей едва ли не большую часть разговоров – тогда находишься в таком отчаянии, какое я тогда испытывал... Тут многое не воспринимается, проходит мимо сознания и не откладывается в памяти...

Крепкий дом Хлапаря находился ближе к окраине деревни, и на скамеечке, стоящей подле красных ворот, сидело несколько человек. Сойдя с лошади, Патрик чуть поклонился, приложив руку к сердцу.

– Добрый вечер, уважаемые! Рад вас видеть, господин Хлапарь.

– И вам здравствуйте. А вот я тебя, добрый молодец, что-то не помню... – бородатый мужчина средних лет цепким взглядом окинул Патрика.

– Зато я вас хорошо запомнил... – обезоруживающе улыбнулся Патрик. – Поговорить бы нам сейчас с вами надо.

– Чего ж, говори.

– Мне бы желательно наедине.

– Можно и наедине... – согласился мужчина. – Только давайте в сторонку отойдем – у каждого из нас свои дела, нечего другим головы морочить...

Патрик с Хлапарем отошли в сторону, присели на небольшую лавочку под березой, и о чем-то довольно долго говорили. Через четверть часа мужчины поднялись, и Патрик подошел к нам.

– Ну как, договорились?.. – спросила я. – Он проведет нас к дому лесной ведьмы?

– Не совсем так... – покачал головой Патрик. – Сказал, что ответит завтра. Дескать, дел по хозяйству невпроворот, хлопот полон рот, да еще господина Хлапаря память подводить стала – мол, приболел недавно, и что-то с моей головушкой приключилось, сейчас даже в лес не хожу, боюсь заблудиться в трех соснах, да и устаю сильно... Старею, мол.

– Хм...

– Вот и я подумал примерно то же самое, но озвучивать свое предположение не стал.

– Потрясти бы этого Хлапаря за шкварник – враз бы память вернулась, и здоровье поправилось... – пробурчал Вафан, у которого после слов Патрика заметно ухудшилось настроение. – Чего это он отказываться вздумал? Может, денег мало пообещал?

– Нет, с деньгами как раз все в порядке... – Патрик взялся за повод своего коня. – Я думаю, к утру он каким-то образом выяснит у самой ведьмы, можно ли нас вести к ней, или нет.

– И как же он это выяснит?

– Не знаю, но когда я сюда приехал в первый раз (вернее, меня сюда привозили), то все было точно так же: вначале велел подождать до утра, а потом уже отправились к ведунье. Пожалуй, это правильное решение – нечего там делать каждому любопытствующему, и уж если надо отвести кого-то к колдунье, то по серьезному делу.

– Уж куда серьезней-то... – никак не мог успокоиться Вафан. – Можно подумать, мы сюда просто так заявились, для развлечения! Ага, делать нам больше нечего, как по всяким закоулкам болтаться!

– Тем не менее, нас попросили подождать, и спорить с этим бесполезно. А пока что мы можем переночевать в сарае за деревней – здесь постоялых дворов нет, да и здешние жители не очень любят пускать к себе незнакомых людей.

– В сарае – так в сарае, было б где ночь провести... – махнул рукой Вафан. – Говори, куда идти.

Сарай, который нам отвели для ночевки, находился за деревней, и, судя по всему, приезжие останавливались там довольно часто, потому что рядом находилась коновязь, а внутри сарая, возле одной из стен, было навалено сено – как видно, для внезапных гостей. Думаю, что и здешняя молодежь заглядывала сюда в поисках уединения. Что ж, сойдет и такое место, главное, чтоб здесь можно было спокойно переночевать. Правда, по мнению Вафана, сегодняшней ночью никакого покоя у нас не будет, и причина этого проста – в этой глуши интересен любой человек со стороны, и мы это скоро поймем.

Так оно и случилось: мы едва успели перекусить привезенными с собой припасами, как возле сарая стали собираться молодые люди, на первый взгляд – просто так, прогуливались вокруг, а немногим позже стали подтягиваться люди постарше. Ясно, что всех интересовали приезжие, то есть мы – кто такие, откуда, и за какой такой надобностью приехали сюда. Вернее, то, что нам нужно встретиться с лесной ведьмой – об этом знает все деревня (такие вещи тут скрыть невозможно), но людей интересовали подробности, ведь наш приезд – для затерянной в лесах деревушки это целое событие. Конечно, можно было бы промолчать, или просто уйти в сарай, закрыв за собой дверь, но Вафан дал нам понять – так делать не стоит. Мы здесь – незваные гости, и потому хозяев нам следует уважать. Со здешними жителями стоит вести себя со всей учтивостью, не отказывать в разговорах – тогда и к тебе здесь будут относиться едва ли не как к лучшим друзьям. Правда, лишнего говорить тоже не стоит – брякнешь что не по делу, а память у людей хорошая...

Дело кончилось тем, что нам волей-неволей пришлось разговориться с деревенскими, хотя мы о себе почти ничего говорить не стали. Патрик рассказывал о столице, я – о своем городе, а Вафан больше отмалчивался, хотя явно был не прочь поухаживать за привлекательными девушками, которых тут хватало. Люди, живущие здесь, оказались простыми и доброжелательными, и с долгими разговорами мы не заметили, что время давно перевалило за полночь. Потому и вышло, что спать мы отправились едва ли не под утро, когда даже молодежь потянулась по домам.

Правда, выспаться у нас не получилось, потому что спустя всего пару часов нас разбудил Хлапарь.

– Вставайте, солнце уже поднялось, а вы все спите. Сами ж вчера просили меня отвести вас в лес, а теперь бока отлеживаете. Между прочим, до места путь неблизкий, так что поторапливайтесь.

– Мы сейчас... – Патрик затряс головой, просыпаясь. – Уже встаем...

Спустя четверть часа покинули деревню, и, пройдя немного по дороге, углубились в лес. Хлапарь сразу предупредил нас: не отставайте, не болтайте – дыхание берегите, без разрешения в сторону не отходите, идти только туда, куда я разрешу. И вот еще что: смотрите, куда ступаете, а не то лесная земля не похожа на ровную дорогу, хотя и на той можно споткнуться. Если ногу сломаете, то придется возвращаться, и больше водить вас по здешним лесам я не намерен... Глядя на этого человека, невольно вспомнилось, что он вчера говорил Патрику о своем нездоровье и болезнях. Ага, как же – мало того, что держится бодрячком, так еще и за спиной тащит туго набитый дорожный мешок немалых размеров.

Уже через полчаса пути по почти незаметным тропинкам я поняла, как это непросто – ходить по лесу. Ямы, поваленные деревья, через которые нужно было перелезать, трава, в которой путались ноги, паутина, хлещущие ветви деревьев и кустарников...

Когда через час ходьбы по лесу мы присели отдохнуть, Патрик решил ненадолго отойти в сторону, но его остановил Хлапарь.

– Куда это ты собрался?

– Да мне на минуту отойти нужно...

– Я ж, кажется, сказал – без моего разрешения никуда не ходить.

– Так мне ж всего за те ели...

– За теми елями, голубь, начинается небольшая болотина – всего-то пару десятков шагов в длину, столько же в ширину... – Хлапарь мрачно посмотрел на Патрика. – Да и не болотина это, а небольшая топь посреди леса: как на нее ступишь – так и ухнешь с головой, и поминай, как тебя звали. Понял теперь, почему меня теперь во всем слушаться надо?

– Да чего тут неясного...

До избушки лесной колдуньи мы дошли только во второй половине дня. Должна признать: кое-где путь по лесу показался мне настолько трудным, а лес таким дремучим, что когда мы, наконец-то, добрались до того места, где находится избушка ведуньи – к тому времени я была уверена, что теперь меня уже ничем не удивить. Несколько раз на нашем пути оказывались лоси, дважды видели волков, а о такой мелочи как лисы, зайцы и прочая живность и упоминать не стоит – этого добра тут хватало. Да и устала я настолько, что мне хотелось сесть на какой-нибудь пригорок, и долго-долго не сходить с него.

Как оказалось, ведунья жила в мрачноватом хвойном лесу. Конечно, при свете дня и ярком солнце здесь находиться очень даже неплохо, но, мой взгляд, при пасмурной погоде или темной ночной порой на душе у любого человека тут просто кошки скрести начнут. Впрочем, не мне указывать, кому и где жить.

Крепкая избушка лесной ведьмы находилась посреди поляны, окруженной высокими елями, и стояла на небольших сваях, вкопанных в землю. Разумеется, до земли высоковато, но от дверей вниз вела лестница с широкими ступенями. Еще один домик, размерами куда меньше, находился в отдалении, и этот домик тоже стоял на сваях. Почему домики стоят не прямо на земле – это понятно даже мне: если б свай не было, то в здешние снежные зимы лесную избушку могло засыпать едва ли не по самую крышу, а то и выше. Оконца в избушке были затянуты чем-то прозрачным – то ли выделанной налимьей кожей, то ли высушенной шкурой сома. Еще кое-где по поляне вкопаны в землю столбы, и почти на каждом из них висит череп какого-то животного. В стороне от избушки большое кострище, у края поляны из-под земли вытекает небольшой родничок, чуть дальше находится большая колода, подле которой свернулось несколько больших змей... Н-да, не сказать, что здесь очень приветливое местечко. Если здесь каким-то невероятным образом вдруг окажется кто-то из городских жителей (что совершенно невозможно), то он кинется отсюда со всех ног, и будет бежать без оглядки. Отчего-то подумала: если здесь каким-то чудом окажутся инквизиторы, то эти люди не успокоятся до тех пор, пока не предадут огню все, что тут находится.

– Стойте здесь... – Хлапарь остановил нас у края поляны. – Мне надо вначале к здешней хозяйке подойти, а уж потом она, если захочет, вас к себе допустит. Бывает, что и дверь закрывает перед нежелательными гостями.

Хлапарь оправился к домику на сваях, но едва дошел до него, как дверь распахнулась, и на пороге показалась старая женщина, опирающаяся на клюку. Невысокая, худощавая, седые волосы убраны под платок, лицо изрезано глубокими морщинами, небольшой горб... Похоже, лет ей ой как немало!

– Госпожа Ульри, рад видеть вас в добром здравии... – поклонился Хлапарь. – Вот, привел к вам людей – уж очень они на встрече настаивали.

– Да знаю я... – ведунья посмотрела на нас. – Пока шли, шумели чуть ли не на весь лес – тут поневоле услышишь.

Это мы-то шумели? Шли, как обычно, да и мох в лесу мягкий, а где нет мха – там, как правило, толстый слой из старых иголок! Правда, за последние время мы стали спотыкаться чаще обычного – тут я не спорю, но услышать нас она все одно не могла. Хотя от такой лесной колдуньи можно ожидать чего угодно.

– Пусть подойдут... – продолжала женщина. – Поговорю с ними – не зря ж они столько времени ноги ломали, пока до меня не добрались.

Хлапарь махнул нам рукой, и мы подошли к женщине, которая по-прежнему стояла в дверях, не спускаясь вниз. Наверное, с минуту она смотрела на нас, а потом обратилась к Хлапарю.

– Ты иди, отдохни, только мешок в дом занеси, а я с гостями поговорю. Ну, чего топчетесь? Заходите в дом. Или вам отдельное приглашение требуется?

Женщина скрылась в избушке, а мы по лестнице поднялись к ней. Надо же, а внутри домика довольно просторно! Печь, стол, лавка, пара табуретов, большой сундук, полки вдоль стен, на которых стоят самые разные горшки и чашки, лежат ветхие книги и невероятно потрепанные бумаги... А еще здесь много выделанных звериных шкур, и всюду развешены сушеные травы... Хотя особо глазеть по сторонам не стоит – боюсь, подобное не понравится хозяйке.

Поставив тяжелый мешок на пол, наш проводник вышел, и я увидела, что он направился ко второму домику, тому самому, что стоят у опушки леса. Ну и хорошо, не стоит посвящать еще кого-то в наши дела.

– Не бойтесь, Хлапарь – человек верный и надежный, других у меня нет... – усмехнулась ведунья. – И хватит стоять – садитесь на лавку, в ногах правды нет.

Сама женщина села за стол, а мы все устроились на лавке, что стояла напротив стола. Заметно, что лесная ведьма передвигается с большим трудом – похоже, чувствует себя далеко не лучшим образом. Оглядев нас чуть прищуренными глазами, ведьма произнесла, глядя на Патрика:

– А ты, мил друг, меня удивил – я ожидала увидеть тебя в несколько ином виде.

– Вы меня узнали?.. – Патрик не нашел ничего лучше, чем задать этот вопрос.

– Не только я тебя узнала, но и Хлапарь тоже... – усмехнулась женщина. – У него взгляд цепкий, он тебя по походке узнал, пусть и не сразу.

Ведьма ясно дала нам понять, что Хлапарь сообщил ей о нашем появлении в поселке, и, похоже, это произошло еще вчера. Судя по всему, между деревней, где живет Хлапарь, и этой лесной жительницей имеется связь, только вот как это происходит – не нашего ума дело.

– Рассказывай... – продолжала ведунья. – Рассказывай, что с тобой произошло, как себе человеческий облик вернул, и зачем ты ко мне заявился, да еще и не один...

Рассказ о произошедшем занял немало времени, во всяком случае, когда мы закончили, за окнами было совсем темно, да и в избе стоял полумрак, только вот ведунью это не смущало. Помолчав немного, женщина произнесла:

– Да, мил человек, повело тебе несказанно, что эту девушку встретил. Как видно, благоволят к тебе Небеса. Дарки среди людей все еще есть – никуда они не делись, только вот никто из них не знает, что он дарк, и не ведает, на что он способен. Может, оно и к лучшему. А ты, милая, как я вижу, дарк не из слабых, и в прежние времена была бы на хорошем счету. Так хорошо понимать драконов и общаться с ними – такое дано не каждому. Ну да мы с тобой, красавица, об этом позже поговорим...

Ведьма замолкла и перевела взгляд на Патрика.

– А вот ты, мил человек, просишь обряд провести, чтоб снова тем чудищем не стать... Я тебе и прошлый раз говорила, что это дело сложное, за драконьей скорлупой тебя отправила. Вот и покажи, что для обряда принес, только перед тем лучину запалите – темно в доме.

Пока Вафан, торопясь, зажигал лучину, Патрик развязал свой дорожный мешок, и положил на стол перед ведуньей стопку драконьей скорлупы, перетянутую затвердевшей паутиной, две драконьих чешуйки и небольшой сверточек, в котором находились крохотные осколки той скорлупы, на которую и был сделан обряд, превративший Патрика в чудовище. Какое-то время женщина осматривала принесенное, а потом вздохнула:

– Эх, да если б такое богатство мне в руки по молодости попало!.. Ну да что сейчас об этом говорить! Не беспокойся, мил человек, я тебе завтра на заре обряд проведу, такую защиту поставлю, что ее уже никому не перебить будет, и никакое драконье колдовство тебя больше не коснется.

Ведунья встала из-за стола и, опираясь на клюку, подошла к нам. Я даже ахнуть не успела, как женщина с такой силой ударила Вафана по спине, что тот упал на землю, а колдунья, наклонившись над ним, проговорила:

– Что, в башке ума совсем нет? Это ж надо было на такое пойти, а! Вот бестолочь, если не сказать хуже! Оборотнем, видишь ли, стать захотел! А о том, что зверь может над человеком верх взять – это тебе в голову не приходило? Запереть бы тебя в волчьем обличье, да в лес отправить на годик, чтоб поумнел! Я бы так, наверное, и сделала, так ведь житья от тебя никому в округе не будет!

– Да мне все одно... просипел Вафан, не дела попытки встать. – Мне самому все надоело...

– Ага, сейчас слезы лить над тобой начну, а заодно и над твоей горькой судьбинушкой... – ведунья отошла от оборотня. – За свою жизнь я уже всего насмотрелась, так что с плеча рубить погожу. Ох, прогнать бы тебя, обормота, взашей со двора, но жалко – знаю, чем все может кончиться. Завтра я с тобой разберусь – сегодня я что-то притомилась. День у меня был тяжелым...

– Можно только один вопрос?.. – заговорил Патрик. – Откуда наши преследователи могут знать, где мы находимся?

– Ну, для этого не надо быть семи пядей во лбу... – подала плечами ведунья. – Я вам при желании с пяток способов скажу, как это можно сделать.

– Тут такое дело... – Патрик взял второй дорожный мешок и вытащил оттуда письмо, заключенное меж хрустальных пластин. – Это может как-то указать, куда мы движемся?

Женщина какое-то время смотрела на письмо, лежащее перед ней, затем встала, взяла с одной из полок пару небольших горшков с травами, истертыми в порошок. В глубокой тарелке, стояще на столе, ведунья намешала травы, и стала держать письмо над дымом, что-то негромко шепча. От удушливого запаха была у меня перехватило горло, но я боялась лишний раз пошевелиться, чтоб не отвлечь женщину.

– Все ясно... – наконец заговорила она. – Надо же, как все надежно, хотя и хлопотно. А еще этот способ поиска достаточно дорогой, и потому применяется крайне редко. Признаюсь, что с этой возможностью узнать, где в данный момент находится человек, я не сталкивалась уже давненько – им больше в старину пользовались.

– И как же?

– Представьте, что ваш знакомый (или родственник – это неважно) давненько в пути, и вы не знаете, где он находится сейчас. Чтобы это узнать, надо иметь, как минимум, одно письмо, которое этот человек написал во время своего пути, причем это письмо должно быть написано его рукой. Вы с этим посланием идете к знающему человеку (называйте него колдуном или магом – это как вам больше нравится), и он вам расскажет, где в данный момент находится тот человек, что написал это письмо. А вот если вы желаете отправиться на поиски пропавшего человека, то вам понадобятся уже два письма, опять-таки написанных рукой все того же исчезнувшего бедолаги. Я не буду впадать в подробности, с вас достаточно знать, что сейчас одно из писем находится у колдуна, и именно он указывает путь тем, кого послали на ваши поиски. Естественно, что в их руках тех должно быть второе письмо – то самое, что сейчас лежит на столе. Оно помещено в хрустальные пластины (а хрусталь для этого подходит как нельзя лучше), и так можно узнать, где человек, которого ищут, находитесь в тот или иной момент...

– Простите, но вы несете полную чушь!.. – отчеканил Патрик. – Конечно, я написал в пути два письма – невесте и отцу, но...

– Мил человек, а я и не ожидала, что ты мне поверишь... – усмехнулась ведьма. – Подойдите к столу – не бойтесь, я не кусаюсь. А теперь смотрите...

Письмо в чуть закопченных пластинах лежало на столе, и ведунья провела над ним ладонью, что-то негромко шепча. Какое-то время ничего не происходило, а затем на блестящей поверхности проявились слова, словно написанные чернилами: « Где вы? Надо следовать в деревню Еловый Бор, которая находится...», но тут женщина резко провела рукой над письмом, и буквы исчезли.

– Хватит и того, что есть... – нахмурилась она. – Ну что, убедились?

– Но как же так...

– Почему вы на этом письме раньше не видели никаких сторонних надписей? Дело в том, что указания, куда следует отправляться на ваши поиски – они проявлялись лишь в том случае, если это письмо держал в руках старший в отряде. Проще говоря, у него была привязка на это письмо. Ну, а раз он погиб, то сейчас никто ничего не может прочесть. Для всех посторонних сейчас это просто письмо, которое почему-то помещено в хрустальные пластины – ну, причуды у людей разные, может, кому-то хочется сохранить для памяти любовное послание от дорогого человека.

– Выходит, мы притащили с собой точные указания, где нас искать?

– Вроде того. Ничего, это письмо я сейчас спалю. Конечно, ваши враги будут знать, где вы находитесь – одно из ваших писем у них осталось, только вот пускать людей на ваши поиски сейчас будет не в пример сложнее: они отправят людей на одну дорогу, а вы свернете на другую... На все дороги людей не наберешь – хлопотно и дорого.

Колдунья вытащила письмо из хрустальных пластин, и только собралась поднести его к огню, как Патрик спросил:

– А вы можете узнать, кто украл мое письмо? Я написал его своей невесте, и должен знать, у кого хватило дерзости его похитить и отдать моим врагам? Розамунда так рассеяна...

– Это можно... – и ведунья водила рукой над письмом еще какое-то время, а потом пожала плечами. – Твоя невеста и отдала. Причем добровольно.

– Ни хрена себе!.. – выдал Вафан.

– Не может быть!.. – Патрик только что кулаком по столу не стукнул.

– Ты голос-то на меня не повышай... – посоветовала женщина. – Ты спросил, я ответила, а если тебе что в моих словах не нравится, то я тут ни при чем.

– Извините, не сдержался... – выдохнул Патрик. – Еще раз прошу прощения.

– Ладно, бывает... – кивнула колдунья.

– А не знаете, как попало к колдуну второе письмо, которое я писал отцу?

– Это как раз узнать можно, оба письма связаны между собой... – женщина опять поводила рукой над письмом, а потом с легким сочувствием посмотрела на Патрика. – Отец твой письмо получил, рад был, а потом письмо у него, и верно, украли... Уж не знаю, как ты это воспримешь, но и пропажа второго письма – дело рук твоей невесты. Она утащила его из вашего дома, и отдала...

– Но почему?!

– Ее об этом попросили.

– Но ведь этому должна быть какая-то серьезная причина!

– Есть такая... – согласилась ведунья. – Только я тебе о причине говорить не буду – разбирайся сам.

– Ее заставили?.. – убитым голосом спросил Патрик.

– Нет. Все было сделано добровольно и без понуканий.

– Не понимаю... – прошептал Патрик.

– Да она просто дура!.. – сделал вывод Вафан. -

Я полностью согласна с оборотнем. Помнится, дядюшка Патрика охарактеризовал невесту своего племянника словами – «прелесть, что за дурочка», но мне кажется, что оценка Вафана куда более точная. Вот тебе и звезда чьих-то там очей...