Танцующие пылинки

ГЛАВА 19

Киллиан не ответил.

Собственно, и на следующий день я ничего от него не слышала. И на следующий.

Я снова почувствовала себя одинокой. Будто стены квартиры давили на меня. Я пыталась отвлечься с помощью телевизора и книг, но мне это не удалось. Тогда я попыталась сделать то, что всегда отвлекало меня: я взяла свою гитару.

Еще было слишком рано.

Запястье ужасно пульсировало, и мне ничего не оставалось, кроме как смотреть телевизор, позволяя боли утихнуть. Но все это заставило меня переосмыслить. Я не могла поверить, что сравнила то, что делал Киллиан, с тем, что я сделала с Мики. Я ни в коем случае не чувствовала к Киллиану того, что Мики чувствовал ко мне.

Я не была влюблена в Киллиана. Я почти не знала его.

Была еще одна странная причина, по которой он смог ранить мои чувства, как никто другой, и почему обнаружение у него ни разу не упомянутой девушки я расценивала как предательство.

Это было сильное увлечение.

Вот и все.

Я была увлечена, потому что Киллиан был привлекательным и угрюмым мерзавцем с горячим акцентом.

В конце концов, я смогу пережить это влечение. Особенно неуместное влечение к мужчине, чьи слова задевают за живое. Мужчина, который в значительной степени использовал мои проблемы против меня, чтобы заставить подписать контракт со звукозаписывающей компанией.

Да, ладно, давайте посмотрим правде в глаза: Киллиан О’Ди был дьяволом, и было совершенной нелепостью испытывать чувства к этому парню.

Я могла бы это пережить.

Но для этого нужно немного отвлечься.

Поэтому я позвонила его сестре.

— О, ты уже без гипса!

Отэм улыбнулась при виде моего запястья, войдя в квартиру часом позже. Разница между ней и ее братом всегда удивляла. Их детство сделало Киллиана замкнутым и холодным амбициозным придурком. Тогда как Отэм была открытой, позитивной и наполненной светом. Она не позволила миру изменить ее. В каком-то смысле она была одним из самых сильных людей, которых я когда-либо встречала. Это меня в ней восхищало.

Вот почему я заметила, что сейчас ее улыбка не коснулась глаз. Улыбки Отэм всегда доходили до глаз.

Я нахмурилась, вставая с дивана, когда она зашла на кухню, чтобы поставить чайник.

— Все в порядке?

Она не глянула на меня.

— Да, а что?

— Ничего. Ты просто… ты кажешься… не в себе?

Слоняясь по кухне, она усмехнулась:

— Я сказала всего три слова. Как ты можешь узнать, что я не в себе?

— Твоя правда. — Я пожала плечами. — Похоже, это я не в себе.

Отэм резко обернулась, доставая молоко из холодильника.

— Ты не одна такая. Я была так рада, что ты позвонила. Киллиан заставил меня бегать по поручениям, и, боже мой, этот человек в дерьмовом настроении. — Она раздраженно покачала головой, наливая молоко в наш чай. — Мне нужно с ним поговорить. Если другие люди терпят, чтобы он так с ними разговаривал, то пожалуйста. Но ни за что на свете он не станет так разговаривать со мной.

— Повезло тебе.

— Есть идеи, что с ним не так?

— Не-а.

— Братья, — пробормотала она, протягивая мне кружку.

Когда она сделала это, ее рукав задрался вверх, обнажив кольцо темных синяков, похожих на следы от пальцев.

Зловещие подозрения охватили меня. Знаете, я была человеком у которого стакан всегда наполовину пуст. Я взяла кружку, и Отэм убрала руку из виду, не обращая внимания на мой вопросительный взгляд.

Не желая пугать ее, но чувствуя, как учащается сердцебиение и беспокойство во мне укореняется, я села на диван. Отэм расположилась на табурете у кухонного островка.

— Ну, так как дела с парнем? Напомни, как его зовут?

Было ли это слишком очевидно?

Отэм опустила взгляд в свою кружку с отстраненным выражением лица. Опять же, очень необычно для нее.

— Даррен. Мы расстались.

Почему? Потому что он оставил на ней синяки? Ярость вскипела в моей крови при одной мысли о том, что кто-то причинил боль Отэм. Как можно обидеть Отэм? Самого милого, самого доброго человека на планете.

— Ой. — Я изо всех сил пыталась сдержать свои эмоции. — Что случилось?

— Ничего не вышло.

— Это очень плохо. Почему же?

— Просто. — Она со стуком поставила кружку на остров. — Я не хочу об этом говорить.

Отэм не хотела говорить об этом? Окей. Определенно что-то не так. Отэм всегда хотелось рассказать обо всем!

— Как продвигается альбом? — Она сменила тему.

— Хм?

— Альбом. — Отэм ухмыльнулась. — Знаешь, та штука, над которой вы с Киллианом работаете день и ночь?

— Ой. Верно. Хм… Ну, я не могу начать запись, пока запястье не заживет достаточно, чтобы играть на гитаре. — Я помахала ей. — Я попробовала вчера, и это принесло только боль.

Ее глаза заблестели сочувствием.

— Если тебе было больно, тебе следовало позвонить.

— Спасибо, но с этим ничего не поделаешь, кроме как принять обезболивающее и продолжать делать упражнения, которые велел физиотерапевт.

— Верно.

Отэм встала, сбросила сапоги и свернулась калачиком на стуле напротив меня.

— Итак, ты была в офисе лейбла. И познакомилась с дядей Джеймсом.

— Ах, ты слышала об этом.

— Ева рассказала мне. — Отэм ухмыльнулась. — Она также не могла перестать говорить о том, как смущала тебя своим фанатизмом. Но очень гордилась тем, что сдержала желание сказать тебе, что у тебя самые удивительные глаза и что ты очень милая. Заявочка об увлечении девушкой.

Я рассмеялась над поддразниванием Отэм.

— Она милая девочка.

Мой подруга вопросительно улыбнулась мне.

— Девочка? Еве двадцать один. Она всего на несколько лет моложе тебя.

— Она кажется очень молодой. А, может, это из-за того, что мне двадцать четыре. Я не хотела, чтобы это прозвучало снисходительно. Ева милая.

— Я знаю. Это я наняла ее. — Отэм озорно ухмыльнулась.

Я расхохоталась.

— Я подозревала, что О’Ди не мог ее нанять.

— Ну, этому человеку нужно проще ко всему относиться. Я думаю, что Ева справится с этим.

— Я говорила, как обожаю тебя?

Отэм усмехнулась.

— Это так здорово, наконец-то, иметь кого-то, кому нравится раздражать моего брата так же, как и мне.

— Ты никогда не дружила с его подружками?

Вопрос выскочил прежде, чем я успела его отфильтровать.

Если она и была удивлена этим, то не подала виду.

— Не совсем. Киллиан предпочитает иметь отношения с поверхностными безвкусными женщинами, потому что понимает, что никогда не привяжется к таким людям. Вот почему его отношения никогда не длятся долго. Он трудоголик. Работа всегда на первом месте.

— Вот почему они с Жасмин расстались?

— Он рассказал тебе о Жасмин? О, хорошо. Я не упоминала о ней, потому что и он о ней не говорил, кроме того думала, что она неважна. И это было правдой, потому что все закончилось. Кил сказал, что она становится прилипчивой, поэтому он порвал с ней. — Она посмотрела на меня с понимающим блеском в глазах. — Однако, я почти уверена, что он расстался с ней не из-за этого.

После намека Отэм на то, что я неким образом стала этой причиной, я решила, как и в случае с ее братом, что больше не буду ходить вокруг да около.

— Он порвал с ней не из-за меня. Мы вместе выпускаем альбом. Я его счастливый билетик. Ничего больше.

Лицо Отэм вытянулось.

— Ладно, мне не нравится, как горько ты говоришь. — На лице появилось понимание. — И Киллиан ходит и огрызается на всех, как раненый зверь. Что произошло между вами?

Вот так из меня вырвался гнев.

— Я позволила себе быть уязвимой с ним. Сказала то, чего не говорила никому. Я совершила ошибку, думая, что мы друзья. — Я скривила губы в отвращении. — Он сообщил мне об обратном, и это ему не понравилось.

Блядь.

Я пожалела о своих словах, как только они сорвались с моих губ.

— Мне не следовало говорить тебе этого. Боже. Ты его сестра. Я не должна была этого говорить.

Щеки Отэм вспыхнули от гнева.

— Что с ним не так? Иногда мне хочется дать ему пощечину!

О, нет, нет, нет.

— Отэм, не говори так. И ничего не говори своему брату. Ты единственный человек, о котором он действительно переживает. Если он подумает, что я пытаюсь настроить тебя против него, он меня возненавидит.

Отэм приподняла бровь.

— А тебе не все равно?

К счастью, ее мобильный зазвонил прежде, чем мне пришлось ответить. Он лежал на островке, а Отэм сидела, поджав под себя ноги, поэтому я встала, чтобы взять его для нее.

— Оставь, — сказала она, пытаясь встать.

Но я опередила.

Даррен. Входящий вызов

Я протянула телефон, пристально смотря на подозрительный синяк на ее предплечье.

— Бывший?

Ее лицо напряглось, и в ее темных глазах я увидела вспышку чего-то, что мне очень не понравилось.

— Не обращай внимания. Я поговорю с ним позже.

Телефон в моей руке продолжал звонить.

И потом снова.

Я уставился на Отэм, пока она смотрела на телефон, бледнея с каждой секундой. В конце концов, Даррен сбросил вызов. Но тут же снова зазвонил.

— Если вы расстались, почему он так настойчиво звонит тебе?

Отэм с трудом сглотнула.

— О, он оставил кое-какие свои вещи у меня дома. Нам нужно было договориться, каким образом он их заберет.

Отэм О'Ди нужно научиться лгать.

Телефон вновь звякнул, на экране появилось сообщение.

Даррен: Если не возьмешь трубку…

Черт! Я увидела только начало. Это была угроза?

— Дай мне телефон.

— Что говорится в его сообщении?

Отэм нахмурилась.

— Очень любопытна?

Ладно, что-то было не так. Так подсказывало мне чутье.

Прочитав выражение моего лица, она посмотрела мимо меня.

— Ух, ты, сколько же времени. Я… Эм-м-м… Я обещала Киллиану зайти в офис, чтобы высказать ему свое мнение о… кое о чем.

Она встала, поставила свою кружку на стол и принялась натягивать сапоги. И все это время она на меня не смотрела.

— Отэм…

— Ты позвонишь, если я тебе понадоблюсь?

Она поцеловала меня в щеку, не встречаясь со мной взглядом, и через несколько секунд вышла из квартиры.

Дерьмо.

Я посмотрела свой телефон.

На этой земле не было ничего, что могло бы заставить меня позвонить Киллиану.

Только страх за безопасность его младшей сестры.

А что, если я ошиблась? Я закусила губу.

Что, если моя интуиция ошибалась, что какой-то парень, которого она бросила за грубое обращение, не знал, как отступить? Киллиан доказал, что готов запачкать руки, чтобы защитить кого-то, и я была уверена, что все, что он сделает для Отэм, будет в сто раз хуже.

Если я не дам ему понять, что, возможно, есть повод для беспокойства, а этот парень действительно окажется опасным, я никогда себе этого не прощу.

И, честно говоря, я знала, что была права.

Отэм вела себя нервно, синяки, настойчивые звонки, возможно, сообщение-угроза…

К черту все это.

Я пересекла комнату и взяла телефон. Дрожащими руками нажала кнопку быстрого набора и поднесла телефон к уху.

Пошел вызов.

Киллиан меня игнорирует?

Я не знала, почему это удивило и ранило, но, черт возьми, это было так. Прокрутив контакты, я набрала номер офиса.

— Доброе утро, Skyscraper Records, офис мистера О'Ди, чем могу помочь? — ответила Ева после второго гудка.

— Ева, это Скайлар. Мне нужно поговорить с О'Ди.

— О, привет, Скайлар, — ее голос стал немного высоким от волнения. — Я рада тебя слышать.

— Э-э, спасибо, я тоже.

Наступило неловкое молчание

— Итак… О'Ди на месте?

— Ой. Точно. Ой… Ну… Эм-м-м… Мистер О'Ди занят. Я дам ему знать, что ты звонила.

Я стала второй «Жасмин»? Теперь он обращался со мной как с бывшей девушкой!

О, черт возьми, нет.

Я попрощалась с Евой, натянула ботинки, достала из шкафа пальто и шарф. Вышла из квартиры и заперла дверь. Возмущение, что Киллиан ведет себя так незрело, подпитывало меня, поэтому в рекордно короткие сроки я добралась до здания лейбла.

Здоровяк со шрамом остановил меня у лифтов.

— Нет удостоверения, нет входа.

Раздраженно вздохнув, я оглянулась на центральный ресепшн и внимательно посмотрела на женщину, сидящую за стойкой регистрации, и решилась на блеф.

— Не могли бы вы позвонить Джастину из Skyscraper Records, чтобы он подтвердил, что мистер О'Ди ждет меня? Меня зовут Скайлар.

К счастью, Джастин, должно быть, предположил, что пропустил мою запись, поэтому подтвердил, и охранник пропустил меня. Однако, когда я вышла из лифта, Джастин натянуто улыбаясь встречал меня на выходе.

— Мисс Финч, оказывается, мистер О'Ди… Эй! — крикнул он мне вслед, потому что я уже свернула налево, направляясь по коридору к кабинету Киллиана. Я ускорила шаг, надеясь добраться туда до того, как Джастин остановит меня.

Ева подняла глаза от своего стола, когда я появилась в поле зрения.

— О, Скайлар. Ты здесь… Ну, что ж. Мистер О'Ди не хочет, чтобы его беспокоили!

Она пискнула, когда я прошла мимо, и толкнула дверь кабинета с такой силой, что она распахнулась и ударилась о стену.

— Что за… — широко раскрытые глаза Киллиана метнулись ко мне. Он прижимал телефон к уху. — Прости, Ксандер, я перезвоню тебе.

Я стояла и смотрела на Киллиана, скрестив руки на груди в знак протеста, пока он, глядя на меня, вешал трубку.

— Простите, мистер О'Ди, она проскользнула мимо меня, — задыхаясь, сказала Ева мне в спину.

— Все в порядке, Ева. — Он нетерпеливо махнул ей рукой. — Закрой, пожалуйста, дверь.

Я отошла в сторону, чтобы Ева протянула руку и закрыла дверь.

Киллиан поднял бровь в той напыщенной манере, которая всегда действовала мне на нервы.

— Ты называешь это профессионализмом? Всегда так драматично.

Я даже не вздрогнула от этого намека. Больше не позволю до меня добраться. И, честно говоря, я реально довольно драматично вступила.

— Ну, я не была уверена, что ты вновь не проигнорируешь меня, а это дело не может ждать.

— Я не игнорировал тебя.

О'Ди встал и обошел стол. Затем небрежно оперся на него, скрестив лодыжки.

— Я был на конференц-связи. Итак, теперь, когда ты привлекла мое внимание, что же такого важного произошло, что не могло подождать?

— Отэм.

При упоминании имени сестры, Киллиан оторвал свой зад от столешницы.

— Что с ней?

Такая забота чуть смягчила мою ненависть к нему.

— Ты знаешь, что Отэм порвала с тем парнем.

— С Дарреном? Да, она сказала мне вчера.

Я прерывисто вздохнула.

— Это может показаться безумием, но я знаю, что это не так. Сегодня ко мне пришла Отэм, и я заметила синяки у нее на предплечье. Это было похоже на захваты от пальцев. Как будто кто-то схватил ее. Сильно и жестко.

Лицо Киллиана мгновенно потемнело.

— Я пессимист и все время думаю о наихудших сценариях, верно? Поэтому спросила ее об этом парне, пытаясь разведать ситуацию.

— И?

— Отэм сказала, что они расстались, поэтому я сначала перестать думать о синяках. Но при этом она вела себя замкнуто и изворотливо, а мы оба знаем, что Отэм не такая. Твоя сестра, как правило, чертова открытая книга. Ради бога, я знаю каждую деталь того, как она потеряла девственность.

Киллиан поморщился.

— Не это главное, извини. Главное, что она была странной и не походила на саму себя. А потом этот парень, Даррен, начал названивать ей на мобильный. Она велела мне не обращать внимания. Но он позвонил ей еще дважды. Настойчивый ублюдок. И с каждым его звонком Отэм становилась все бледнее и бледнее. Потом пришло сообщение. Мне не удалось увидеть его полностью, но то, что попало в поле зрения, выглядело угрожающе. И, О'Ди, она пыталась скрыть это, но выглядела напуганной.

Я и раньше слышала фразу «грозное выражение», но до этого момента никогда не видела в действии. Киллиан, казалось, был готов сразить Даррена молниями из своих глаз. В волнении он принялся ходить по кабинету.

— Есть вероятность, что я ошибаюсь, верно? Конечно, есть. Но моя интуиция подсказывает, что что-то происходит, и я подумала, что, если какой-то парень преследует Отэм, это должно прекратиться.

— Да, я позабочусь об этом.

Голос Киллиана грохотал мрачным возмездием.

И мне было все равно, что, если я права и этот парень издевается над Отэм, Киллиан заставит его заплатить. Несколько лет назад я бы осудила месть. Но что-то случилось со мной, когда я поняла, что убийцы моей матери, вполне возможно, избегут правосудия. Я больше не видела мир черно-белым. Теперь во мне жила тьма.

Так же, как я чувствовала себя защищенной, зная, что Киллиан угрожал Уэлшу, чтобы тот больше не смог причинить мне вреда, я была не против, чтобы он сделал то же самое, чтобы защитить Отэм. Отэм, которая была лучше нас двоих вместе взятых. Она заслуживала защиты от темных сторон человеческой натуры.

— Я знаю, что ты позаботишься об этом. Вот почему я пришла прямо к тебе.

Наши взгляды встретились, и на мгновение злость, отражавшаяся на наших лицах, сменилась чем-то более сложным и глубоким: чем-то, что сближало нас, даже когда мы стояли на противоположных концах кабинета.

Близость.

Мы с ним были так похожи во многих отношениях.

Наверное, до этого момента я не понимала всего этого.

— Спасибо, — хрипло сказал он, — за то, что рассказала мне.

Мне пришлось прочистить горло от бурлящих во мне эмоций.

— Ну, — я опустила взгляд и повернулась, чтобы открыть дверь, — Отэм мне небезразлична.

На следующее утро меня разбудил громкий стук.

Мне потребовалось время, чтобы понять, что кто-то стучит в дверь квартиры. Застонав, я выбралась из постели, натянула шелковый халат, который купила мне Отэм, и распахнула дверь спальни, забыв в своем сонном состоянии о хрупкости запястья.

— Черт, — прошипела я, потирая его.

Стук продолжался.

— Кто там?! — крикнула я, вне себя от раздражения.

— Скайлар, открой дверь! — отозвалась в ответ Отэм.

Беспокойство, наконец-то, вырвало меня из тумана, и я поспешила по коридору. Отэм открыла дверь своим ключом, но не смогла пройти через дверную цепочку.

Как только я сняла ее, Отэм распахнула дверь, и мне пришлось отскочить в сторону. Она пронеслась мимо меня, грохоча каблуками по коридору. Я закрыла дверь квартиры и последовала за ней в гостиную.

— Как дела? — осторожно спросила я, потому что начинала понимать, что Киллиан рассказал ей о моих подозрениях.

Отэм повернулась, ее прекрасные каштановые волосы закрутились вокруг нее, прежде чем безупречно рассыпаться по плечам. Серьезно, как она это делала?

— Ты сказала ему, — фыркнула она, отвлекая меня от моих сонных мыслей.

— Хм? — Я притворилась, что не понимаю.

— Скайлар, это не шутки.

Я напряглась.

— Что случилось?

— Ты должна была догадаться, что это произойдет. Брат допросил меня, а я не могу ему лгать, поэтому он выследил Даррена и ввязался в кровавую драку.

Беспокойство пронзило меня.

— С ним все в порядке?

— Нет, Киллиан выбил из него все дерьмо.

— Я говорю не о Даррене, — воскликнула я. — Мне плевать, если твой грубый, преследующий бывший парень получил то, что ему причиталось. С Киллианом все хорошо?

— Мой брат в порядке. Сосед позвонил в полицию, но Даррен, к удивлению, отказался выдвигать обвинения.

Она скрестила руки на груди и рассматривала меня, как будто никогда раньше не видела.

— Ты угадала, ладно. Даррен стал контролировать ситуацию. Он ударил меня во время ссоры, а когда я попыталась уйти, не отпустил мою руку. Я закричала, и он отпустил меня, по-видимому, в его квартире тонкие стены. Он попытался извиниться, но я уже порвала с ним. Он постоянно звонил мне и говорил вещи, которые были… тревожными.

— Что-то вроде сталкерства?

— Да. Но… Я знала, что если скажу Киллиану, он поступит так, как случилось и даже хуже. Вот почему я не сказала ему, и хотя знала, что ты подозреваешь, что что-то не так, я никогда бы не подумала, что ты объединишься с Киллианом, не говоря уже о том, что он пойдет за Дарреном.

— Ты сама сказала, что Киллиан наказывал всех, кто причинил тебе боль в прошлом.

— Да, обычно, преследуя их карьеру или давая строгое, угрожающее, многословное предупреждение, используя связь его отца с преступным миром. Но до сих пор никто никогда не причинял мне физической боли, и я знала, что брат отреагирует физически в ответ. А это ненормально. И не могу поверить, что ты это поощрила! Это не правосудие, Скайлар. Это месть!

Я недоверчиво нахмурилась.

— И все остальное, что он сделал, чтобы защитить тебя — это не око за око? Конечно, это так, Отэм. То, что он не использовал кулаки, не означает, что это не была месть. Нет никаких точных признаков мести. И знаешь что, я не вижу ничего плохого в том, чтобы он вселил страх божий в парня, который ударил тебя и собирался преследовать в отместку. Это была угроза, и она спасет тебя от жизни в страхе перед психом. Так что, да, меня это устраивает.

Отэм немного сдулась, но я поморщилась от ее взгляда. От жалости.

— Шелли из лейбла рассказала мне о «полицейском» наброске. И я знаю, что тот мальчик, который напал на тебя, оказался в больнице. Могу только представить, что отец Киллиана имел к этому какое-то отношение. Брат ненавидит своего отца, но использует его, как кровавый боевой топор, когда это удобно. Как тебя может это устраивать?

Я покраснела, зная в глубине души, что Отэм была права, задавая мне вопросы, но злилась, что она это делает.

— Потому что этот «мальчик» проследил за мной, и когда я оказалась одна, сломал мне запястье и прижал к земле с явным намерением изнасиловать. Я, конечно, сопротивлялась, но если бы парень, что был с ним, не вмешался, то меня бы изнасиловали. Я бы не смогла остановить его в одиночку. То, как Даррен заставил тебя почувствовать себя испуганной и беспомощной… представь себе это, а затем увеличь на миллион.

Слезы блеснули в глазах Отэм, и она опустила взгляд.

— Я уехала из Штатов, когда мне сказали, что зацепки по делу об убийстве моей матери закончились. Парни, которые это сделали, не были парой идиотов с улицы. Эти организованные и вооруженные люди в масках, украли долбанную картину, которую лучше бы я никогда не покупала, и не оставили никаких следов. Словно призраки. Единственной зацепкой, которая у нас была, это картина, но она так и не появилась в мире публичного искусства. Так что мне придется смириться с тем фактом, что я, скорее всего, никогда не добьюсь справедливости для моей мамы и Брайана. И такой гнев что-то делает с человеком. То, что Джонатан Уэлш сделал со мной, только усугубило ситуацию. И я не хочу, чтобы это когда-нибудь случилось с тобой.

Глаза Отэм метнулись ко мне, и слезы выскользнули наружу.

— Ты подружилась со мной, не задавая вопросов. Я не была для тебя неким проектом твоего брата, с которым нужно помочь. Ты хотела мне помочь сама. И ты это сделала, Отэм. Я провела полтора года в статусе исчезнувшей, потому что было легче быть невидимой, чем столкнуться со всем дерьмом, которое произошло. Но ты помогла мне вернуться. И это тяжело, но день за днем я исцеляюсь. — Я прерывисто вздохнула. — Ты важна для меня. Я сделаю все, чтобы помочь Киллиану убедиться, что жизнь никогда не изменит тебя так, как она изменила меня и как она изменила его. Что угодно. Даже если это делает меня плохим человеком.

Отэм кивнула, вытирая слезы со щек, и подошла ко мне.

— Ты неплохой человек, Скайлар. И мой брат тоже. Вы оба просто…

Ее губы задрожали, и еще больше слез потекло по ее лицу.

— Вы оба потерялись. И я тоже. Но это потеря другого рода. Я найду свой путь, я знаю, что найду. Но я боюсь за тебя и Киллиана. Я боюсь, что вы оба нуждаетесь друг в друге, но вы так сильно все испортите, что вам будет хуже некуда.

Я слушала, как ее каблуки стучат по половицам, когда она уходила. Слышала, как за ней закрылась входная дверь.

Только тогда позволила своим слезам пролиться.