Тайна поместья Оффорд

Часть 1. Письмо

сэр Джеймс Уоррэнцентральное полицейское управление г.Каддингтонсентябрь, 141 час 18 минут после полудня

Дверь кабинета приоткрылась, и внутрь заглянул констебль.

– Сэр Уоррэн, разрешите?

– Проходите.

Мужчина скрылся в коридоре, чтобы за ухо втащить в кабинет мальчишку. Взъерошенного, грязного, с очень пронырливым взглядом – прямо сейчас он, нисколько не стесняясь, осматривал кабинет, так и приглядывая, что бы утащить.

– Вот, значит, – констебль отпустил мальчишку и прикрыл дверь.

Юный правонарушитель, воровато оглянувшись, из-под растрёпанного грязного пиджака вынул заляпанное и помятое письмо.

– Ну чё я это… чё началось всё… – промямлил парнишка и тут же затараторил. – Да там придурок какой-то, он шёл сюда, а я откуда знал, зачем он сюда идёт? Весь такой ва-а-ажный, в тёмно-синем костюмчике, ни пылинки, на башке котелок новенький, с лентой блестючей, лошадку под уздцы ведёт, по сторонам не глядит. А, вдруг, он суперинтенданта убить хочет! А вот я-то у него и это… – констебль остановил рассказ воришки, опустив тяжёлую ладонь тому на плечо.

– Обчистил слугу семьи Барлоу, – спокойно пояснил мужчина.

Суперинтендант, хмыкнув и отложив на стол трубку, встал и протянул ладонь мальчишке. Тот вложил в неё письмо и тут же спрятал обе руки в карманы.

Суперинтендант ощупал конверт, действительно предназначавшийся сэру Джеймсу Уоррэну, – грубый, шершавый, с совершенно тонким листком бумаги внутри – скорее всего, информации там очень мало. А если учитывать отправителя, то самое большее, на что мог рассчитывать господин суперинтендант – дата и время. Конверт оказался вскрыт, печать с гербом в виде маленькой сойки надломлена. Сэр Уоррэн кинул взгляд на мальчишку, тот потупил глаза – сомнений не осталось, именно он сломал печать (под ноготь забился кусочек сургуча), надеясь, скорее всего, обнаружить в качестве содержимого пару банкнот, а никак не обычный лист бумаги. Конверт отдавал сыростью и грязью, и немного жиром – такой используют для выпечки, видимо, шустрые ручки мальца что-то прихватили в пекарне в квартале от полицейского управления. От листа, скрытого в конверте, исходил удушливый запах лекарства, в котором сэр Уоррэн почти сразу распознал болеутоляющее. Неровные, со скачущими буквами, написанные в явной спешке строчки очень коротко и по-деловому передали просьбу молодого господина, младшего сэра Барлоу, разобраться с исчезновениями (о них Джеймс был более, чем наслышан). Отрицать и бездействовать дальше не было смысла – люди действительно исчезают, скрывать это больше невозможно – и сэр Барлоу решился обратиться к представителю закона. В коротком послании нынешний хозяин поместья просил сэра Уоррэна прибыть в Оффорд как можно скорее, по возможности не навредив и без того спорной репутации гостевого дома.

Читая, суперинтендант подошёл к окну, и теперь поднял бумагу, чтобы рассмотреть лист в свете не такого уже яркого сентябрьского солнца. Среди отпечатков ловких пальчиков беспризорника затерялись следы рук автора послания: бумагу прижимали ладонью, пока писали, не подложив ничего под низ. Не успевшие до конца высохнуть чернила сообщили ещё одну важную деталь – послание было составлено меньше часа назад.

Суперинтендант свернул письмо, убрал его в карман костюма. Терпеливо ожидающий констебль периодически дёргал мальчишку, когда вороватый взгляд того подмечал что-то особо ценное в кабинете.

– Ещё раз попадёшься… – заканчивать сэр Уоррэн не стал, красноречиво обозначив всё строгим взглядом.

– А чё, уже ничё не полагается? – осмелевший мальчуган потёр тыльной стороной ладони нос. – Письмо же вам.

– Думаю, этого, – Джеймс перевёл взгляд на констебля, и тот отпустил мальчишку, – уже достаточно.

– Ла-а-адно, – протянул он, пряча руки в карманах и принимая вызывающую позу, в какую обычно встают взрослые. – Ну, чё, я пошёл? – кепка чуть сползла ему на глаза.

– Выверни карманы, – от цепкого взгляда суперинтенданта сложно было что-то утаить.

Он демонстративно вывернул куски ткани, которые должны были служить карманами, если бы ни множество дыр в них. Тем не менее ничего там не обнаружилось, кроме крошек от булочки (а вот и причина жирных отпечатков на конверте).

Мальчишка собирался сплюнуть, но, быстро взглянув на констебля, затем на суперинтенданта, передумал. И деловито вышел, едва констебль открыл дверь.

– Как вы только терпите этих мальчишек, – покачал головой постовой.

лорд Уильям Альберт Хаттонпоместье Кодинтон-холлсентябрь, 141 час 18 минут после полудня

Величественный Кодинтон-холл утопал в роскоши последних осенних цветов. Длинноногие доги, ныряя в кусты и прячась за фигурными изгородями, радостно лаяли, играя в прятки с мальчишками, дедушка которых как раз сейчас любовался ими из окна своего кабинета. Мальчишки после того, как лорд Хаттон забрал их от бестолковой матери, стали подавать надежды; пять-семь лет – и можно подумать о военной карьере или об управлении имением, хотя одно другого не исключало. В любом случае, лорд Уильям Хаттон был намерен воспитать из них настоящих джентльменов, которые продолжат и укрепят свой род, приумножая его славу. Но это было лишь будущее, а сейчас, в этот солнечный сентябрьский день мальчики могли позволить себе радостно бегать в саду вместе с собаками, бросать им палочку и валяться на траве, не беспокоясь ни о чём.

Идиллические размышления пожилого лорда прервала выбежавшая на садовую дорожку служанка с конвертом в руках: девушка что-то сказала мальчикам, те показали на кабинет, и, получив ответ, она кинулась к чёрному входу – скрытый от посторонних глаз сад был расположен с северной части поместья. Через некоторое время послышались торопливые шаги по лестнице, вздох за дверью и стук.

– Лорд Хаттон, разрешите войти?

– Входите.

Приоткрыв дверь и найдя глазами хозяина, служанка сделала книксен и только потом прошла в кабинет.

– Письмо. Срочное, лорд Хаттон.

Пожилой аристократ протянул раскрытую ладонь. Девушка подбежала, снова присела и вложила в неё конверт.

– Нарочный ждёт, лорд.

Письмо от мистера Барлоу-младшего. Просьба срочно прибыть и обсудить общие дела, о которых они не единожды говорили. Юный хозяин поместья приносит извинения за столь внезапное обращение. И, кроме того, сообщает, что господина, о котором справлялся уважаемый лорд Хаттон, в гостевом доме нет. И именно это обстоятельство служит веской причиной для их безотлагательной и наискорейшей встречи.

Свернув письмо, лорд отложил его на стол.

– Эмили, позови, пожалуйста, Себастьяна.

– Да, лорд. Сейчас, лорд.

Он вернулся к окну, сложив руки за спиной, и посмотрел вдаль. Облака тяжёлые, низкие, медленно подкрадывались к городу, намереваясь скрыть солнце. К вечеру мог разразиться дождь.

Через несколько мгновений аккуратно приоткрылась дверь. Себастьян как всегда вошёл бесшумно и, если бы не едва уловимый скрип дверной петли, лорд Хаттон снова не заметил бы появление своего верного слуги.

– Себастьян.

– Да, сэр.

– Нужна карета, мой саквояж. Мы направляемся в поместье Оффорд.

– Я видел нарочного, уже всё подготовил. Выезжаете сегодня?

– Да, чуть позже.

– Молодые господа останутся с гувернанткой?

– Конечно. Им незачем сопровождать меня в деловых поездках.

– Я вызову горничную. Молодым людям пора отдыхать.

Лорд Хаттон кивнул, обращаясь к дворецкому, но продолжая смотреть куда-то вдаль.

Себастьян подошёл к окну и окинул взглядом сад:

– Солнечный день выдался, пусть и ненадолго. Приятный сентябрь. Не находите, сэр?

– Я уважаю всякое проявление природы. Себастьян, скажи мне, а документы по Оффорду ещё у нас?

– Основные, до перестройки, но последних мистер Барлоу не прислал. Как и отчётов по третьему взносу.

– Надо будет у него уточнить.

– Хорошо, сэр, – Себастьян достал планшет, сделал пометки. – Пишущие принадлежности?

Лорд Хаттон кивнул каким-то своим мыслям. Прошёл к столу, взял свою трость. Взглянул на Себастьяна.

– Я думаю, можно подать обед сейчас.

– Хорошо, сэр.

мисс Джорджиана Фламел, мисс Виктория Олдрэд56 Нонспарк стритсентябрь, 141 час 18 минут после полудня

Небольшой кабинет. Высокие стрельчатые окна. Но, в отличие от викторианских домов, здесь нет огромного количества тарелочек на стенах, салфеток, вазочек, засушенных и срезанных цветов – всего, что легко собирает пыль и требует постоянной уборки; всё излишне скромно, но на то это и кабинет врача. Некоторые состоятельные пациенты, раз посетив эту комнату, впоследствии приглашали врача в свои дома, окутанные истинно викторианским уютом.

Мисс Фламел склонилась над записями. Молодая девушка со светлыми аккуратно уложенными волосами, её ассистентка, просматривала почту, вслух зачитывала адресантов и, если послание было важным, его содержание.

– А это… снова сэр Барлоу, – она переложила нож для бумаг в другую руку и протянула письмо мисс Фламел.

Та нахмурилась, отложила перо и пробежалась взглядом по строчкам.

– Сэра Барлоу снова мучает мигрень, – произнесла врач, продолжая читать, – и некоторым из слуг нужен повторный осмотр.

– Я соберу сумку-укладку, – ассистентка отложила последний конверт. – Здесь нет больше ничего срочного.

Мисс Фламел кивнула: за недолгий срок обучения мисс Олдрэд показала себя как способная и исполнительная медсестра и заслужила место личной ассистентки женщины врача. Джорджиана никогда не говорила об этом вслух, но возможность в будущем присоединиться к сообществу врачей для Виктории Олдрэд была очень велика. Возможно поэтому её наставница чередовала строгую требовательность к ассистентке с полной свободой в принятии решений.

– Бинты, болеутоляющее, скальпель… – начала перечислять Виктория, собирая широкую сумку-саквояж. – … ножницы, спирт, морфин… – она называла всё, что только могло понадобиться при повторном осмотре пострадавших слуг поместья, а в большей степени, гостевого дома Оффорд.

– И это, – негромко добавила девушка, пряча в корсете тонкий острый нож в кожаном чехле. Осмотрев ещё раз содержимое сумки, она закрыла её и объявила: – Всё упаковано. Даже барсучий жир.

Мисс Фламел улыбнулась одними уголками губ. Иногда и это бывает незаменимым средством.

Виктория, взглянув на разложенную на столике почту, отправила в сумку пришедший только сегодня первый августовский выпуск медицинского журнала «Ланцет».

Мисс Джорджиана подумала, что едва экипаж отъедет от дома, её ассистентка погрузится в глубокий здоровый сон, не оставив себе и шанса прочитать новый выпуск до прибытия в поместье, а, возможно, и до возвращения домой.

– Велю подать экипаж на завтра, часам к пяти, – задумалась Виктория. – Вы согласны, мисс Фламел?

– Вполне. И можешь не подниматься. Сразу отправимся к стряпчему, мистеру Гроувзу.

– Да, мисс Фламел, – девушка покинула комнату, прикрыв за собой дверь. Мгновение – и каблуки её ботинок застучали по лестнице.

Джорджиана Фламел откинулась в своём кресле, в котором обычно работала, и снова перебрала в голове произошедшие в поместье Оффорд события. Раны, которые были у садовника, оказались довольно глубокими, и предполагалось, что оставил их дикий зверь, но пациент яростно это отрицал. Сэр Барлоу упорно доказывал, что оружием послужили садовые грабли. Мисс Фламел не интересовалась секретами пациентов до тех пор, пока это не начинало мешать их выздоровлению. Оставив споры, она приняла все необходимые меры, чтобы не допустить заражения. Впоследствии на вторую, третью неделю врач осматривала садовника – его состояние здоровья не вызвало опасений. Даже отёк и лихорадка прошли в ту же ночь и больше не возвращались.

Осень медленно вступала в Каддингтон. Солнце ещё баловало горожан своим светом, но сегодня на самой границе города появились серые облака, пока ещё редкие. Завтра к вечеру может разразиться затяжной дождь, потому выехать засветло было ещё одной хорошей идеей Виктории. Если дождь затянется на несколько дней, по горной дороге будет ехать опасно, потому мисс Фламел сделала заметку «упаковать три смены одежды и платье на выход».

Осталось одно важное дело: отправить записку о времени их прибытия. Сэр Барлоу не указал времени, к которому ожидает гостей.

Джорджиана дописала письмо и подула на чернила, ожидая когда они высохнут.

– Мисс Фламел? – дверь приоткрылась, и в кабинет заглянула Виктория. – Я распорядилась насчёт экипажа и ждала вас внизу, но увидела, что нарочный сэра Барлоу ещё там.

Джорджиана подошла к окну и вздрогнула, когда увидела молодого человека в военном камзоле, любезничающего со служанкой.

– Мисс Фламел? – ассистентка коснулась её плеча.

– Всё хорошо, Виктория, – стоило несколько раз моргнуть, как видение пропало: нарочный в тёмно-синем костюме, в шляпе-котелке с блестящей серебристой лентой держит под уздцы лошадь и поглядывает на окно второго этажа.

– Полагаю, он ждёт ответ с сообщением времени нашего приезда, – предположила мисс Олдрэд и оглянулась на рабочий стол врача: конечно же, письмо уже было написано.

– Чернила высохнут, и можно отправляться, – мисс Фламел отвернулась от окна. Ей показалось, что серые тучи уже скрыли город, и в кабинете сделалось нестерпимо хмуро и холодно.

мисс Энни Вудпоместье Вуд-чёрчсентябрь, 141 час 18 минут после полудня

Двухэтажное классическое здание поместья Вуд-чёрч, низковатое, но коренастое и широкое, притаилось за дубовой рощей. Солнце изо всех сил старалось пробиться сквозь всё ещё плотную листву, но только темнее выглядели тени на дорожках. Конюх вывел двух красивых лошадей тёмной масти, чтобы они не застаивались, когда к поместью приблизился всадник в тёмно-синем костюме и тёмном котелке с серебристой лентой. Остановившись, он спросил у конюха, где можно найти мисс Энни Вуд, чтобы вручить ей письмо от сэра Барлоу.

И вот уже то самое письмо, вносимое на подносе дворецким семьи, опустилось перед старшей мисс Вуд. Энни делала на листах короткие заметки, заглядывая в утреннюю газету и не сразу заметила, что к ней кто-то подошёл.

– Мисс Вуд, мэм, письмо, – привлёк внимание дворецкий. – Сэр Барлоу. Срочно, мэм.

Девушка подняла глаза на аккуратный конверт, а затем – на крайне удивлённого дворецкого.

– Сэр Джонатан Барлоу, – уточнил слуга, взглянув на адресанта. Юной мисс Вуд и раньше приходили письма от семейства Барлоу, их писал сэр Абрахам Клейтон, дедушка нынешнего хозяина Оффорда. Сам хозяин отправлял послание впервые.

– Это интересно, – в руках мисс Вуд сверкнул нож для бумаг.

– Нарочный, доставивший письмо, ожидает ответа, – сообщил дворецкий, пока мисс Вуд вчитывалась в послание и изучала незнакомый для неё почерк.

В поместье Оффорд некоторое время происходят странные и неприятные вещи. Слухи, которые расползлись по городу, об исчезновениях людей – правда. Вернее сказать, полуправда, потому что причин мистер Барлоу не знает. Существует вероятность, что люди просто уезжают, не заплатив, обставляя свой побег как таинственное исчезновение. Ему бы хотелось, чтобы события, произошедшие в поместье, были освещены кем-то честным и непредвзятым. Так как Энни очень хорошо знакома с мистером Генри Вудом*, Барлоу-младший ждёт немаленькой статьи в воскресной газете о серьёзной книге, которая подтвердит невиновность его семьи.

«Молодой господин знает, как заинтересовать молодую леди», – подумала мисс Вуд. Достав чистый листок, Энни развернулась к столу и начала писать ответ. Конечно, она не откажет сэру Барлоу в визите, и прибудет завтрашним днём, в компании мисс Агнесс Уайлд. Осталось дождаться, пока чернила полностью высохнут, запечатать письмо, капнув сургучом и прижав тяжёлую печать с семейным гербом. Энни, предвкушая всё это, помахивала веером над посланием и смотрела на небо. Очень солнечная осень. Если повезёт, в ближайшие дни дождя не предвидится, и они с Агнесс ещё не раз прокатятся верхом в роще.

Чернила высохли. Запечатанное послание легло на серебряный поднос, и дворецкий, поклонившись, отбыл, чтобы вручить его нарочному.

леди МакабрГрейстоун Лоджсентябрь, 141 час 18 минут после полудня

Зеркальный столик был усыпан самыми изысканными и необычными украшениями, которые можно было найти в Каддингтоне, да и, пожалуй, во всей Англии. Каждое из них могло бы украсить самую высокородную леди, и хозяйка драгоценностей прекрасно это понимала. Она скользила рукой над сияющими камнями, касалась их кончиками пальцев, с удовольствием ощущая бодрящую прохладу, и любовалась их блеском. Одно за другим она поднимала украшения и прикладывала к своим тёмным волосам, стараясь выбрать то, что лучше подчеркнёт её сегодняшний образ. Раздался стук в дверь.

– Да, Айна, войди.

Вошедшая темнокожая женщина быстро заговорила на своём варварском языке. Смотря на неё через зеркало, леди улыбнулась: она прекрасно понимала свою экзотическую помощницу, и, к тому же, успела заметить в руках той конверт. Согласно заверению африканки, письмо привезли только что, и нарочный стоит на улице и ожидает ответа. Женщина прошла к туалетному столику и протянула письмо хозяйке. Та взяла конверт двумя пальцами и так осторожно, словно он был хрупким, как лепесток озёрной лилии. Продолжая удерживать конверт в руке, леди снова вернулась к выбору украшения – она никуда не спешила. И нарочный может подождать. Чернокожая помощница нетерпеливо потопала ногой, затем взяла с кофейного столика нож для бумаг и, словно ритуальный кинжал, протянула хозяйке. Леди потянулась с грацией кошки и лениво вскрыла конверт.

Со всем почтением мистер Джонатан Барлоу, нынешний владелец поместья Оффорд, просил оказать ему честь и навестить его, избавив от тревожащих мыслей. Сэр Барлоу желал заглянуть в своё будущее и, если леди Макабр не сочтёт это за дерзость, смеет просить её успокоить духов, которые, кажется, вознамерились уничтожить гостевой дом, пугая постояльцев. Нижайше кланяется, трижды заверяет своё восхищение и тысячу раз приносит извинения за бестактность и назойливость.

Сначала на лице леди Макабр возникло удивление. Потом губы тронула лёгкая улыбка.

– Мистер Барлоу-младший, мистер Барлоу-младший… – в её томном голосе слышался звон монет.

Она открыла шкатулку, где, словно звёзды в ночном небе, на синей бархатной подушке сверкали шпильки, украшенные бриллиантами.

– А это мы возьмём с собой завтра, – сообщила она помощнице.

Та широко улыбнулась и распахнула шкаф, который чудом не открылся до этого: так много нарядов скрывалось в его недрах. И каждый кричал о великолепии и незаурядности его хозяйки. И самое главное – все наряды были новыми, их буквально три дня назад доставили разные портные. Айна вздохнула, бережно поглаживая дорогие ткани, и обернулась к хозяйке.

– Да, мне нужны три самых лучших, – леди Макабр, известный медиум, медленно кивнула, рассматривая свои доспехи для выхода в свет. – Нет! Четыре самых лучших. И дорожные платья тоже пусть будет новые.

Чернокожая женщина принялась выбирать и доставать из шкафа подходящие наряды.

– Выезжаем завтра утром, – сообщила леди и прошла к двери, но, подумав, остановилась. – Может быть, не утром. Ближе к обеду. Не хочу приезжать слишком рано.

Продолжая говорить на африканском, помощница предложила приехать к чаю – то есть удостоить присутствием сэра Барлоу около половины пятого.

– Мне нравится. Прикажи подать экипаж завтра к часу. Или к двум, – леди улыбнулась и скрылась в соседней комнате, предназначенной для приёмов.

Плотные тёмные шторы на окнах, все стены также завешаны плотной тканью, повсюду нанесены различные оккультные символы, большую часть которых нарисовала именно Айна; в центре – круглый стол, покрытый атласной скатертью, с потайным отделением, о котором даже не догадываются посетители; стул, от которого к ножкам других стульев тянется небольшой механизм, заставляющий их подпрыгивать и дрожать. На столе поблёскивал, отражая свет свечей, хрустальный шар; блики плясали на разложенных картах таро. Леди сняла перчатки, собрала карты и принялась тасовать, медленно обходя комнату.

– Четыре человека уже пропали. Раз дело такое серьёзное, то, скорее всего, этим всё не ограничится.

Она развернулась и выложила на стол четыре карты малых арканов.

– Да, и они никак между собой не связаны, – леди провела ладонью по картам. – Посмотрим, кто будет пятым.

Следующим рядом она выложила ещё четыре карты, теперь уже старших арканов: Повешенный, Дьявол, Колесо фортуны, Влюблённые. Женщина бросила недовольный взгляд на последнюю карту:

– Снова Влюблённые. Чувствую, поездка будет не очень удачной.

В комнате после сеанса было душно, поэтому Айна оставила окно открытым; и до медиума донеслось всхрапывание лошади. Видимо, нарочный всё ещё ожидал. Леди Макабр отодвинула штору. Лошадь держал под уздцы молодой мужчина в чёрном камзоле. Женщина несколько раз моргнула. Нет, это всего лишь игра света – камзол тёмно-синий, а чёрным был только котелок с серебристой широкой лентой. И правда, нарочный от сэра Барлоу. Он был ей знаком. Немного неказистый, но открытый и добродушный молодой человек, который всеми силами старался помогать семье Барлоу.

Леди Макабр оставила колоду на столе и, надевая перчатки, вернулась в комнату. Айна как раз достала фигурную резную брошь в форме черепа и придирчиво её осматривала: необычное украшение сделали по рисунку африканки, и сейчас она проверяла насколько точным оказалось исполнение. Удовлетворённо кивнув, Айна протянула руку с жутковатым украшением, представив то на суд вошедшей леди.

– О да, – хозяйка удовлетворённо кивнула. – Айна, спустись к нарочному и скажи, что мы приедем завтра к чаю. Писать мне сегодня не с руки, все силы уйдут на сборы.

Африканка вернулась через несколько минут.

– Айна, у меня сегодня вечером должна быть гостья, – леди Макабр пролистала книжечку.

– Го-о-остья, – протянула чернокожая женщина, многозначительно кивая.

– Передай ей это, – изящная рука в высоких перчатках протянула помощнице подготовленное письмо, которое тут же скрылось где-то в складках платья африканки. – Послание о том, что приезжать ей не стоит. Духи не благоволят нашей встрече, – поддерживая образ, протянула леди Макабр.

*Генри Вуд – псевдоним, под которым мисс Энни Вуд издала свои первые книги.