Тайна Пристройки 3

ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ ГЛАВА

Самые существенные улучшения, которые совершили собственники домов из красного кирпича, затрагивали двери и окна: некоторые из старых дверей были полностью заменены новыми дубовыми или по крайней мере перекрашены в цвета, отличные от установленного синего; а большинство старых окон с их мелкими продолговатыми стеклами, теперь были заменены большими горизонтальными стеклами в переплетах из нержавеющей стали. В общем и целом было очевидно, что район благоустраивается; дом на Даймонд-Клоуз 17 не был исключением в этой тенденции. Перед небольшим порталом установили решетку (за которой не было видно никакого света), а ограда и сад были расширены так, чтобы могла проехать среднего размера машина – вроде светлозеленого «Маэстро», который там стоял. Место выглядело странно пустынным под оранжевым светом уличных ламп.

Две полицейские машины медленно проехали по Сент-Питерс-Роуд, потом остановились на перекрестке с Даймонд-Клоуз. В первой машине были Морс, Льюис и Филлипс, а во второй двое полицейских в форме и один детектив в гражданской одежде. Филлипс и детектив держали пистолеты; они вдвоем (по предварительному плану) вышли из машин, не хлопая дверцами, бесшумно пробежали тридцать метров до входа в дом номер 17, там детектив направил достаточно театрально пистолет к звездному небу, а сержант Филлипс нажал кнопку звонка на входной двери. Спустя несколько секунд где-то в задней части дома появился слабый свет, потом он стал ярче, на этом фоне на стеклянной двери обрисовался силуэт мужчины. В тот момент на лицах Морса и Льюиса было написано огромное напряжение; но на взгляд со стороны, не было ничего, что могло бы вызывать настолько сильные эмоции.

С самого начала мужчина в толстом зеленом пуловере оказался поразительно отзывчив. Он попросил дать ему закончить ужин (было отказано), взять пачку сигарет (было разрешено), проехать до полицейского управления на собственной машине (было отказано), а также взять шарф и пальто (было разрешено). Он вообще не вспоминал о правах арестованных, гарантиях, адвокатах, защитниках, гражданских правах, незаконном аресте или о Лорде Лонгфорде, и сам Морс испытывал неудобство от сценария ареста, разработанного по схеме «слава или смерть». Но об этом никто никогда не узнал.

В комнате для допросов первым начал задавать вопросы Льюис.

– Ваше полное имя Эдвард Уилкинс?

– Эдвард Джеймс Уилкинс.

– Дата рождения?

– Двадцатое сентября 1951 года.

– Место рождения?

– Даймонд-Клоуз 17.

– Дом, в котором вы живете сейчас?

– Моя мать жила в нем.

– В какую школу вы ходили?

– Сначала в начальную школу на Хобсон-Роуд.

– А потом?

– В мужскую гимназию в Оксфорде.

– Вы успешно сдали приемные экзамены?

– Да.

– Когда закончили?

– В 1967 году.

– И получили аттестат?

– Да, я сдавал экзамены по математике, физике и техническому черчению.

– Вы не сдавали экзамен по английской литературе?

– Сдавал, но не преуспел.

– Вы читали что-нибудь Мильтона? – вмешался Морс.

– Да, читал «Комус».

– Что вы делали после окончания гимназии? (Льюис продолжил задавать вопросы.)

– Я начал обучаться на металлургическом заводе в Джерико.

– А после?

– Я не окончил. Проучился полтора года, а потом мне предложили очень хорошую работу в «Маккензи Констракшн».

– И все еще работаете там?

– Да.

– По какой точно специальности?

– Я крановщик.

– Хотите сказать, что сидите наверху в кабине и перемещаете товары по объекту?

– Можно и так сказать.

– Эта компания – «Маккензи Констракшн» – делала ремонт крыши здания Экзаменационной Палаты в Оксфорде в прошлом году, не так ли?

– Да. С апреля по сентябрь.

– И все это время вы там работали?

– Да.

– Ну, вероятно, с перерывом?

– Простите?

– Разве вы не отдыхали летом?

– Ах, да. Извините. У меня был отпуск около двух недель.

– Когда это было?

– В конце июля.

– Куда ездили?

– На север.

– Куда точно?

– В район Озер.

– А там где были точно?

– В Деруэнт-Уотере.

– Посылали оттуда какие-нибудь открытки?

– Да, несколько.

– Кому-нибудь из приятелей сюда, в Оксфорд?

– Кому же еще?

– Не знаю, мистер Уилкинс. Если бы знал, я бы вас не спрашивал, не так ли?

Это был первый напряженный момент в допросе и Льюис (как учил его Морс) подождал, пока подозреваемый успокоится, и ничего не сказал; на какое-то время в пустой и довольно холодной комнате в задней части полицейского управления в Кидлингтоне повисла тишина.

У двери стоял сержант Филлипс, который не присутствовал при начале допроса, и поэтому смотрел на происходящее, не все понимая. Долгое молчание (как считал Филлипс) угнетало Уилкинса, он дважды рылся в карманах брюк в поисках успокоительной сигареты; но теперь он вроде бы сумел взять себя в руки. Это был худощавый, светловолосый, приятно выражающийся мужчина, который (как считал Филлипс) не походил на человека, способного проявлять убийственную жестокость. Вопреки этому, Филлипс сознавал, что двое его коллег, которые вели это расследование, были весьма опытны, поэтому он слушал вопросы Льюиса с глубоким благоговением.

– Когда вы впервые встретились с миссис Маргарет Бауман?

– Вы знаете об этом?

– Да.

– Я познакомился с ней, когда работал в Экзаменационной Палате. Мы вместе ходили в столовую, и там я встретил ее впервые.

– Когда вы впервые встретились с ней во внерабочее время?

– Она посещала вечерние курсы, и после них мы заходили куда-нибудь выпить.

– А после этого стали водить ее к себе домой?

– Да.

– И занимались любовью?

– Да.

– А потом вы ей надоели, и она захотела разорвать вашу связь – так, мистер Уилкинс?

– Это не правда.

– Вы любили ее?

– Да.

– И все еще любите?

– Да.

– А она вас любила? (Морс был доволен умело выстроенным допросом.)

– Я ведь ее не принуждал, не так ли? (Впервые Уилкинс проявил легкую неуверенность – и некоторую грубость.)

– Вы написали это? – Луис подал ему копию письма, найденного в пиджаке мистера Баумана.

– Да, это я его написал, – сказал Уилкинс.

– И вопреки этому утверждаете, что не принуждали ее ни в малейшей степени?

– Просто я хотел увидеть ее снова, и это все.

– Чтобы снова заниматься любовью, вы это имели в виду?

– Нет, не совсем это.

– Вы виделись в тот день – на Саут-Парейд?

– Да.

– И отвезли ее к себе?

– Да.

– Кто-нибудь следил за вами – на машине?

– Что вы хотите сказать?

– Мистер Бауман знал о вас – мы нашли копию вашего письма в одной из его курток.

Уилкинс покачал головой, как бы сожалея.

– Я не знал, честное слово, не знал. Я всегда говорил Маргарет, чтобы ни произошло, я никогда не захочу ранить кого-нибудь.

– Вы не знали, что мистер Бауман знает.

– Нет.

– Она вам разве не сказала?

– Нет. Мы перестали видеться после той встречи на Саут-Парейд. Она сказала, что не может выдержать напряжения, и всего прочего, и что решила остаться с ним. Мне было трудно это пережить, но я попытался принять это. У меня ведь не было особого выбора.

– Когда вы видели ее в последний раз?

Впервые за время допроса Уилкинс позволил себе что-то вроде улыбки, которая открыла его правильные, но потемневшие от никотина зубы.

– Я видел ее, – он посмотрел на часы, – около часа назад. Она была у меня в доме, когда вы пришли за мной.

Морс внезапно зажмурил глаза, как от очень сильной боли; Льюис продолжил:

– Хотите сказать?..

– Она пришла без четверти шесть. Сказала, что не знает, что делать – она нуждалась в помощи.

– Ей нужны были деньги?

– Нет. Ну, упоминала что-то такое. Но просить деньги у меня не было особого смысла – и она это знала.

– Она не сказала, куда отправится?

– Нет, но думаю, что она связалась со своей сестрой.

– Где она живет?

– Мне кажется, недалеко от Ньюкасла.

– Вы не предложили ей остаться у вас?

– Это было бы нелепо, не так ли?

– Вы не думаете, что она все еще там?

– Вероятно, унеслась на всех парах, сразу как мы уехали.

(Морс сделал знак сержанту Филлипсу, сказал ему несколько слов на ухо и тот вышел.)

– Значит, думаете, что она поехала куда-то на север? – продолжил Льюис.

– Не знаю. Честное слово, не знаю. Я посоветовал ей сесть на какой-нибудь корабль и отправиться на континент – подальше ото всего.

– Но она не послушала вашего совета?

– Нет. Не могла. У нее нет паспорта, а она боялась подавать прошение, потому что знала, что ее ищут повсюду.

– Она знала, что и вас ищут повсюду?

– Нет, конечно! Не понимаю, что вы имеете в виду.

– Я уверен, что вы знаете, почему вы здесь, – сказал Льюис, глядя Уилкинсу прямо в глаза.

– Правда? Боюсь, что вы ошибаетесь.

– Ну, хорошо, она знала, что вас все ищут. Видите ли, мистер Уилкинс, она вернулась к себе домой в Чиппинг-Нортон, с большим риском, чтобы устранить некоторые доказательства, которые, как она думала, находятся там. Например, взяла почтовую открытку, которую вы прислали ей из района Озер.

В комнате для допросов повисла драматичная тишина, как будто все сделали глубокий вдох, забыв выдохнуть.

– В качестве представителя полиции, – продолжил Льюис, – сообщаю вам официально, что вы арестованы за убийство Томаса Баумана.

Уилкинс сжался на стуле, его лицо побледнело, а губы задрожали.

– Вы совершаете ужасную ошибку – сказал он очень тихо.