Те, Кто Живут Давно. Сердце Рэдмаунта

Глава 18

Глава 18.

Вторая половина двадцать первого века. Две тысячи шестьдесят *** год. Единое государство, Русско-Китайский Союз…

У Рэдмаунта закружилась голова, он откашлялся и потянулся за чашкой с чаем, чтоб промочить пересохшее горло.

– Как давно это было? – чуть хрипло переспросил он.

– Больше полувека назад, – ответила Елена.

За окном переливался огнями вечерний город. Андрей застыл в тени каменным изваянием, прислонившись к стене у диванов в гостиной.

– И что было дальше?

– Несколько лет провели в Европе. Потом Андрей вернулся в Россию и, как видишь, довольно крепко и комфортно тут обосновался!

– Стал осторожнее? – спросил Тед.

– Даже не представляешь себе, насколько! – хмуро кивнул Колычев и взглянул на Елену. – Останься!?

Она подошла к нему вплотную и упёрлась лбом в широкую грудь, будто бы на скалу облокотилась. Андрей закрыл глаза и осторожно обхватил её. Елена слышала его мысли. Не впервые он сокрушался: зачем ему сила, способная развернуть планету, если он не может удержать любимую? Он понимал, что сейчас она снова уйдёт, и пытался надышаться, согреться ею.

– Мы совсем скоро увидимся, не сердись… – Елена подняла глаза, обняла его, и обернулась к Рэдмаунту. – Поедем, Тед, нельзя опоздать в аэропорт.

На улицы опустился тёплый летний вечер выходного дня, во дворе прогуливалось множество горожан. Автомобильный гул большого проспекта был далёк и почти не слышен. В сквере подростки слушали с переносной компактной колонки электронные переливы синтетической классики. Рэдмаунт и Елена ждали такси.

– Что в нём изменилось? – заглянул он сбоку в лицо женщины.

– Стал злее. Его можно понять, но не оправдать, – покачала она головой. – Я не провожу с ним много времени…

– Почему?

– Тед! – поморщилась она, но увидела, что собеседник всё же ожидает ответа. Тяжело вздохнула. – Сила это не всё, что нужно женщине. Койл любит причинять боль, и не всегда себя контролирует. Скажем… – она куснула губы, подбирая слова. – Он слишком тяжёл и… щедро одарён природой. Он умеет быть нежным, но чаще его пылкость травмирует.

– То есть, когда ты с ним… – Рэдмаунт почувствовал озноб, женщина ответила красноречивым взглядом. Он перевёл дыхание. – И почему мне кажется, что остальные Живущие Давно не в курсе?

– Потому что ты прав. Твоё чутьё – твой дар. Может быть, один из…

– Так это правда? – задохнулся он.

– Тедди! – полный боли взгляд. – Я не знаю наверняка. Может быть, и правда нужно ждать пока ты снова умрёшь, а я так не хочу этого!

Детектив хотел обнять её, как Елена остановила его, удержала руки.

– Я переслала тебе электронный билет. Мы полетим разными рейсами, Тед, встретимся в Нью-Йорке. Я должна побыть одна и подумать хорошенько. Не злись! Я буду скучать без тебя!

Чёрный блокнот.

Пишу в самолёте, просто руки трясутся. Слишком много разных мыслей и эмоций. Я хочу быть с ней. Неужели я буду жить несколько веков? Голова кругом!

(Подписано другой ручкой: никаких гарантий, ты же не турпоездку покупаешь, ты собираешься расстаться с жизнью, придурок!).

Я – Живущий Давно?? Или нет?? До сих пор не верю в это! Что я должен теперь делать, что на самом деле я умею? Андрей говорил, что дар к ним приходил не сразу. Ну, не ко всем, по крайней мере.

А вдруг он ошибся, и она тоже? Меня должны убить, или как это сработает? Не представляю себе.

Попрощаться ли мне с матерью, и с Майрой? А Миша, Таня. Вдруг я больше не вспомню их, и не увижу много лет? Хотелось бы как-то пережить это с меньшими потерями, наверняка же можно бережно обойтись с памятью.

(Подписано по диагонали: «ты понимаешь на самом деле, чем собрался жертвовать? Это разумная цена? За что? Ведь Елена ничего тебе не обещает! А сколько придётся ждать своей очереди? пока она их всех переберёт, будешь вешаться от одиночества? Ведь останешься без семьи, работы, друзей, ты теряешь всё, а что приобретаешь?»).

Согласен с предыдущим высказыванием. Может быть, стоит попросить её избавить от этих воспоминаний? Я забуду о ней, и о них всех. Станет ли моя жизнь той же? Той же – это какой? Вернуться в состояние «до». Забыть о Тех, Кто Живут Давно? И некому подсказать, где меня что ждёт… Я в ужасном раздрае!

Вторая половина двадцать первого века. Две тысячи шестьдесят *** год. Единое государство, Североамериканский Метрополис…

В аэропорту Тед не нашёл её в толпе, не смог дозвониться, побродил как брошенная собака по парковке и поехал домой в довольно скверном настроении. «Она просто выбросила меня из жизни. Я ей не нужен. И на что я надеялся?».

Глэдис долго ахала и обнимала, а он ничего не чувствовал, кроме вины за это равнодушие к матери. Таня коротко рапортовала о состоянии пациентки, но не стала расспрашивать о поездке.

– Устал? – заглянула она в комнату, когда он начал разбирать сумку.

– Да. Самолёты бесят.

– Тед?

– Что?

– Ты нашёл свою девушку? Получил ответы? – осторожно спросила Таня.

Рэдмаунт с тяжёлым вздохом опустился на кровать и нервно схватился за голову.

– Ничего я не нашёл и ничего не получил. Только сильнее запутался.

– Тебе просто надо нормально отдохнуть. Знаешь, Тед, я…

Позвонили в дверь, и Таня отвлеклась, пошла открыть. Через пару минут она окликнула Рэдмаунта, позвала в холл. А когда он выглянул в коридор, увидел Елену на пороге. Почувствовал, как снова внутри всё встрепенулось и засветилось, будто бы в груди включился огромный маяк. Он быстро шагнул к ней и сгрёб в объятия, радостно вдыхая её запах!

– Ты приехала! Я боялся, что потерял тебя!

– Всё будет хорошо, Тед! – она крепко обняла его, прижимаясь к нему.

Савёлова с удивлением наблюдала их встречу, разглядывая неожиданную гостью.

– Таня, это Елена. Елена, это Таня, она помогает мне с мамой, – Тед чувствовал, как по-идиотски счастливо улыбается.

– Это ты? Действительно ты? Он тебя искал? Ты, правда, живёшь несколько веков и почти не стареешь? – недоумённо вытаращилась Таня.

Елена кивнула, едва отодвинувшись от Теда. Он не желал выпускать её из рук. Савёлова несколько секунд что-то сосредоточенно соображала.

– Это что ж, значит, и месячные не заканчиваются?

Елена на секунду застыла, а затем рассмеялась.

– Не заканчиваются. Знаешь, правда, меня об этом никто не спрашивал. Вот, что значит, мужской коллектив.

– Это ж просто «ох*еть и невых*еть в обратную сторону»! – ахнула Таня. – Честно, я не поверила тогда Теду! Он рассказывал про Армана, и…

– Да, Эмер тоже Живёт Давно, – Елена внимательно посмотрела на девушку. – Я вижу, он произвёл неизгладимое впечатление. Мне жаль, но его сердце занято.

– Тобой? – смутилась медсестра.

– И не только, – усмехнулась гостья. – Как выразился твой любимый блогер: «его гетеросексуальный скутер попал под бисексуальный асфальтоукладчик».

Таня открыла рот в замешательстве, а Рэдмаунт не сдержался и совершенно неприлично расхохотался.

– Прости! – он переводил дыхание, отсмеявшись. – Прости, я не хотел! Но прозвучало реально в тему! – Савёлова фыркнула и скрылась в своей комнате.

– Тед, ты должен бережнее относиться к близким людям! – с неодобрением покачала головой Елена.

Рэдмаунт проводил к себе. Разглядывая узкую комнату, она прошлась, прикасаясь к предметам. Медленно проводила пальцами по жёсткой кровати, книгам на полках, висящей чистой одежде, бумагам и мебели. Качнула метроном на комоде. Дотронулась до коробки с карамелью и подсохшей сливочной помадкой. Ему казалось, что она хотела через обстановку узнать что-то новое о нём самом. Остановилась у высокого окна и с грустным лицом повернулась к Теду.

– Знаешь, когда я встречаю таких, как твоя Таня, то думаю, может быть, Андрей не так уж и не прав насчёт человечества.

– О чём ты?

– Её мать вышла замуж за человека с сыном-подростком от первого брака. Тане было тринадцать! И когда отчим и сводный брат… Мать ей не поверила, и это продолжалось больше четырёх лет…

– Господи! Я не…

– Да ладно, Тед, ты знал, ты не мог не почувствовать, – тяжело вздохнула Елена. – Послушай. Ты помнишь отель, где мы встречались в прошлый раз? Приезжай туда вечером, мы увидимся…

– Я думал, ты останешься здесь со мной?

В этот момент в комнату быстро и без стука зашла Глэдис, у неё на лице было написано бескрайнее любопытство, волосы неровно собраны повязкой, торчат в разные стороны, глаза выпучены. Она посмотрела на незнакомую женщину, резко повернулась и выскочила из комнаты, не сказав ни слова. Елена с грустной улыбкой повернулась к Теду.

– Ты же сам всё понимаешь, что я тебе буду говорить.

Он чувствовал и страшную досаду, стыд, что его мать так себя ведёт, и злость из-за того, что её болезнь не даёт ему устроить свою жизнь. Поймал себя на неожиданной мысли:

– А можешь ты её вылечить? Ты же умеешь воздействовать на сознание, или как это правильно назвать?

– Нет, Тед, – покачала она головой. – Нельзя трогать повреждённый разум. Я могу только всё усугубить, сильно навредить ей. И так же с незрелой психикой нельзя иметь дело, с детьми… Слушай, я приехала только чтобы попросить тебя о встрече. Приезжай вечером в «Империал», и мы покончим с нашими сомнениями.

Елена порывисто обняла его, и вышла. Слышно, как захлопнулась дверь. Рэдмаунт ещё чувствовал запах её кожи и одежды, но уже не верил, что она была в его комнате. Это не женщина, а сон, который выветривается из памяти, стоит лишь проснуться.

Для себя он всё решил. Сегодня он останется навсегда с единственной любимой женщиной. Елена ждёт его в отеле. Но оставалось ещё одно дело, которое было необходимо завершить, прежде чем он оставит обычную жизнь.

Ли сама позвонила, когда он только подумал о ней. Договорились увидеться в том же «Империале». Тед рассчитывал, что сможет после встречи и разговора, который поставит точку, подняться к Елене, и больше ни о чём не вспоминать. «Оставит ли она мне память об этих смертных годах, забуду ли я Майру? Узнаю ли Тоцкого, если встречу через много лет?» – размышлял он, ожидая свою коллегу.

– Прости, Тед, я опоздала немного! – она была очень напряжена, расстроена.

– Лара, я…

– Давно хотела с тобой…

– Я тоже думаю, нам пора поговорить.

– Прости, Тед, честно, я сама не знаю, зачем позвонила, это всё ужасно глупо… – она нервничала.

– Лара, успокойся, – он тихонько встряхнул её руки. – Я знаю.

– Что? – Ли замерла.

– Я не он, хоть и очень напоминаю тебе его, в этом всё дело. Мы просто очень похожи.

Чёрные глаза Ли стали огромные, а на фарфоровых скулах расцвели ярко-розовые пятна.

– Откуда ты?... Кто тебе сказал?

– Догадался. Интуиция подсказала. И Миша старательно передавал мне каждый раз, когда ты меня искала и не хотела упускать из виду. Я просто сопоставил. Считай, как тебе удобно, – Тед чувствовал себя ужасно неловко, будто снова оказался в средней школе, и пришлось заговорить с девочкой. – С нашей первой встречи. Это было дело Андретти, помнишь. Я видел, как ты смотришь, касаешься. Больше трёх лет ты ищешь во мне черты того, кого любила очень давно. Но я не он, мы просто похожи… Вы расстались?

– Мы учились вместе. Он потом уехал, – прошептала она.

– Вы виделись после?

– Нет. Он погиб на службе, работал под прикрытием. У тебя такие же глаза. Только волосы светлее, – её глаза затуманились от слёз.

– Лара. Это иллюзия. Я не могу ответить на твои чувства. Прости, – он пожал ей пальцы. – Ты замечательная женщина, красивая и умная. Но я ничего не могу для тебя сделать, прости! Я…

– Нет, Тед, можешь! Я хочу… – у неё дрожали губы, голос срывался.

– Офицер Рэдмаунт? – к их столику подошёл официант.

– Да, это я, – Тед поднял голову.

– Пожалуйста, пройдите в фойе, администратор позвонил, просил найти вас в ресторане. На ресепшене вас ожидает рассыльный. Что-то срочное.

– Одну секунду, я сейчас подойду. Лара, подожди меня! – он поспешно встал из-за стола, стыдясь того, что рад прервать неудобный разговор.

Ли осталась одна, тихо всхлипнула. Какая же она дура! Что он теперь будет о ней думать?! Ну как можно так глупо вести себя с мужчиной!?

Хотела достать из сумочки зеркальце, чтобы вытереть лицо салфеткой. Но машинально потянулась за старой фотографией, давно запаянной в пластик для сохранности. Это настоящее безумие, она знает, но ничего не может с собой поделать. Она всматривалась сквозь слёзы в снимок, где они были вместе, такие юные и радостные, в серой курсантской форме…

Тёмно-серый пиджак, шёлковый зелёный манжет, рука в тонкой перчатке из чёрной лайкры положила перед ней на стол электронную карту-ключ. «Иди!» – зазвенел в голове приказ.