Тёмный прилив. Часть II: Руины

Глава 33

— Я все понял, спасибо, генерал. — Корран обвел взглядом группу окруживших его джедаев. — Вы все слышали. Генерал Дендо сообщает, что вонги заглотили наживку. Гэвин передал нам координаты расположения челнока, который они используют как командный центр. По машинам, господа! Сделаем захватчикам больно.

Корран, облаченный, как и прочие джедаи, в черный боевой костюм, взобрался на сиденье мотоспидера, к которому сзади был приторочен алюминиевый кейс. Кореллианин запустил стартер и почувствовал легкое подрагивание, когда двигатели мотоспидера заработали на полную мощность. Небольшой голопроектор на передней панели отчетливо передавал картинку леса, сквозь который предстояло ехать, особо выделяя те деревья, которые представляли наибольшую опасность во время полета.

Корран улыбнулся. Никакая электроника не могла лучше Силы указать ему безопасный маршрут через лесную чащу. А вот расположение юужань-вонгов было скрыто для Силы, но на то имелись особые приспособления. Термодатчик на борту мотоспидера четко фиксировал теплоту окружающих его тел, и вонги не смогли бы укрыться от рыцарей Ордена, даже если бы прятались в чащобах.

Окутанный темнотой, Корран оглядел диспозицию своих подопечных, затем перевел взгляд на Джейсена и улыбнулся ему:

— На что ты смотришь?

Юноша указал на чемоданчик:

— Этот кейс. Его трудно не заметить.

— Пусть Шедао Шай знает, с кем ему предстоит иметь дело. — Кореллианин доверительно кивнул Джейсену. — Он обязательно выйдет сражаться с нами, и задача этого кейса — лишь напомнить ему, за что он борется.

* * *

Эннеада юужань-вонгов со всех сторон обступила пригорок, укрепленный иторианцами, и по команде Шедао Шая с дикими воплями ринулась в атаку. Над поляной замелькали алые лазерные разряды, разлетаясь от извергающих их пушек по всем направлениям. Чазраки носились вокруг Шедао Шая и злобно рычали на вражеский монолит. В кольце рабов вперед неслись рослые и поджарые воины юужань-вонги.

Не видя вокруг ничего, кроме силуэтов в сполохах огня, Шедао Шай возглавлял атаку. Энергетические стрелы прожигали чазракам грудь, отделяли от туловищ конечности. Ящеры грудами валились на землю: у одних рычание превращалось в жалобный скулеж, другие спешили вскочить на ноги и продолжить яростный бег. Шедао Шай не желал тратить время на заботу о раненых; вместо этого он подарил им возможность умереть в муках, чтобы таким образом они могли искупить свой провал.

Автоматические пушки стреляли напористо, но им не хватало тактической гибкости: они были не в состоянии заново оценить ситуацию и перестроиться с учетом нового поворота событий. Разные машины реагировали на изменения с разной скоростью, из-за чего на одних участках осаждающих встречал шквал огня, а другие оставались без прикрытия. Рабы заложенной в них программы, они не могли определить важные и второстепенные цели, понять, от кого им ждать наибольшей опасности и какой участок следует оборонять особенно усердно.

«Они не чета живым созданиям, давно прошедшим все этапы эволюции». Когда один из юужань-вонгов, бежавших по правую руку от Шедао Шая, упал, сраженный выстрелом, командир вмиг подскочил к нему, вырвал амфижезл из его рук и, взметнув его над головой, яростно бросился на приступ.

Над головами бойцов со свистом взмыли разрывные жуки. Обрушившись на стены и огневые точки, они в мгновение ока превратили оборонительные структуры в безжизненные куски оплавленного металла.

«Живой враг продолжал бы сражаться до последнего, но только не эта мерзкая пародия на жизнь».

Чазраки с диким гвалтом перемахнули через стену, взобравшись на второй уровень здания. С крыши их по-прежнему пытались поливать огнем остатки работоспособных пушек, однако их усилия практически пропадали даром: верхние надстройки здания преграждали путь большинству выстрелов. Шедао Шай холодно ухмыльнулся, отметив про себя этот факт, поскольку ни одно живое разумное существо никогда не допустило бы подобной ошибки. «Настоящий воин снял бы орудие с лафета и обрушил бы всю его сокрушительную мощь на врага. Эти машины ничем не умнее диких зверей».

Еще несколько разрывных жуков взмыли к оборонительной башне, похоронив последние надежды оборонявшихся на победу. Когда прах последней пушки осыпался на землю, юужань-вонгское полчище взгрызлось амфижезлами в холодный металл здания, сразу наполнив округу резкими скрежещущими звуками, превратившимися в одну жуткую симфонию разрушения. Раздались оглушительные звуки еще нескольких полыхнувших неподалеку взрывов.

А потом победно взревели солдаты, и Шедао Шай громко вопил вместе с ними, когда оборона неверных была окончательно прорвана. Вопли продолжились уже внутри, когда юужань-вонги вперемешку с чазраками, сминая все на своем пути, ворвались в бункер, и лишь рев вожака орды смолк, едва успев вырваться из груди. Что-то было не так, и Шедао Шай, чью ярость вновь сменил холодный расчет, осознал причину своего беспокойства. Одна из орудийных башен, обрушившихся после взрыва, как следует встряхнула здание, хотя, будь это настоящий бункер, никто внутри не почувствовал бы даже малейшего толчка.

«Это не форпост, не укрепление, не бункер. Здесь нечего оборонять». Он осмотрелся по сторонам, и его глаза округлились от растущего ужаса. Вокруг царила настоящая вакханалия. Чазраки громили все в хлам, вырывали с корнем электронные панели и расшвыривали по всему помещению. Даже воины Шедао Шая не гнушались перегрызанием торчащих во все стороны проводов и разрыванием настенной обшивки.

Попав под воздействие необузданных эмоций, его армия потеряла всякую дисциплину и порядок. Солдаты, словно взбесившиеся, все глубже уходили под землю, продолжая крушить все, что попадалось им под руку. «А ведь именно этого хотели неверные, именно на это они рассчитывали, наполнив до краев свое укрепление проклятыми богами механизмами. Они знали, что мы потеряем голову при виде такого вместилища скверны».

Шедао Шай перемахнул через низкую стенку и стал судорожно продираться к выходу. Он орал, вопил, рвал и метал, требуя от своих бойцов отступать, и несколько чазраков, стоявших неподалеку, поддержали его призыв, спасаясь бегством, но ни один из юужань-вонгских воинов не торопился выбираться из здания. «И не поторопятся. Они не станут слушать чазрака, требующего от них отступиться от священной клятвы перед богами».

Уже снаружи Шедао Шай привел к жизни виллипа, пытаясь связаться со своими бойцами, но внезапно вздрогнувшая земля подсказала воину, что уже слишком поздно что-то менять.

* * *

Стратеги Новой Республики, изрядно поломав голову над тем, как поведут себя захватчики, опустившись на поверхность Итора, решили предоставить для их варварских налетов удобную мишень. Ее оснастили автоматическими пушками и оболочками дроидов, подключив только те электронные цепи, которые были необходимы для приведения системы в действие. Зная, как могут взбеситься юужань-вонги при виде механических приспособлений, республиканские рабочие напичкали выстроенный бункер электроникой, проводами и металлическими конструкциями, обнеся все это феррокритовой стеной и даже не позаботившись о прочности опоры.

Вместо крепкого фундамента под бункером была выкопана огромная яма, доверху наполненная взрывчаткой. Генерал Дендо подключил детонаторы непосредственно к центральному компьютеру здания, и цепная реакция должна была начаться только при полном его уничтожении. Учитывая неистовый характер юужань-вонгов, взрыв был неминуем.

Первая волна прокатилась по самому нижнему, подземному уровню бункера, похоронив под толщей камня с полдесятка чазраков. Поднявшись уровнем выше, столб огня испепелил обломки главного компьютера и юужань-вонга, который только что раскроил оборудование амфижезлом. Взрыв смял уцелевшие несущие опоры, и здание начало складываться, как карточный домик.

Верхние этажи валились на нижние. Внешние стены шли трещинами и оседали, но все же оставались зазоры, в которых могли укрыться уцелевшие. Через разбитые окна валил дым и доносились стоны раненых, попавших в смертельную ловушку.

Не успел Шедао Шай оправиться от шока, нахлынувшего на него в момент взрыва, как ему пришлось встретиться лицом к лицу с новой угрозой. С правого фланга на его позиции уже обрушили шквал бластерного огня республиканские солдаты, и поредевший отряд его воинов с трудом сдерживал их напор. Тот факт, что уже давно ничего не было слышно с левого фланга, еще больше обеспокоил его. Несмотря на непреодолимую тягу рвать и метать, сокрушая все на своем пути, предводитель юужань-вонгов пересилил себя и скомандовал отступление.

«Как я мог такое допустить?» Взгляд его раскосых глаз стал еще более напряженным, чем обычно. «Элегос!» Каамаси вел себя так открыто и миролюбиво, был таким искренним и честным, что Шедао Шай уверовал в невозможность засады, преисполненной такого умысла и коварства. «А они даже сумели предвидеть то, как я поведу себя, основываясь на общении с Элегосом. Эти люди — далеко не чазраки. Покорить их будет совсем не просто».

Тишину ночи разорвал разъяренный рев Шедао Шай. «Победа будет за мной, и я добуду ее сам».

* * *

Мара слышала призыв Энакина о помощи, так же как и приказ, предписывающий ему отступать к опаловой роще. Обострив чувства до предела и потянувшись Силой туда, где засел ее племянник, она почувствовала витающую в воздухе опасность.

Быстрым движением она включила комлинк:

— Говорит Джейд. Двигаюсь навстречу Двенадцатому расчету.

Мара почувствовала, как ее наполняет Сила. Она дожидалась своего часа в самой глубине джедайского построения: от того места, где располагался Энакин, ее отделяла широкая полоса зеленых насаждений. Бой вокруг нее кипел не слишком жаркий, так что ей самой никто не приказывал отступать. Промчавшись по длинному коридору, перемахнув через балюстраду и спустившись на уровень ниже, Мара поняла почему.

Противник прорвал оборону джедаев в самом центре их боевого построения. Кип Дюррон и Вурт Скиддер, оба истекавшие кровью от многочисленных ссадин и порезов, сошлись в бою с четырьмя юужань-вонгами. Позади них на вершине небольшого возвышения застыл Энакин Соло. Положив тело Дейшары’кор рядом, он двумя клинками отбивался от горстки рептоидов.

«Эти идиоты должны были вызвать подмогу!» Ее клинок вспыхнул полосой ярко-голубого пламени. Мара одним прыжком преодолела все барьеры, которые преграждали путь к месту схватки, и сделала резкий кувырок, когда один из юужань-вонгов отвлекся от драки и попытался раскроить ее тело надвое прямо по приземлении. Не дав ему совершить задуманное, Мара вскочила на ноги и воткнула меч юужань-вонгу между ног, одним движением подрубив ему колено.

Рыча, воин начал оседать на пол. Женщина перепрыгнула через слабый ответный взмах и со всей силы обрушила каблук на запястье воина. Кость хрустнула, и амфижезл выпал из обмякшей руки. Мара ударила врага по второй руке, размозжив ему пальцы, и в довершение клинком пронзила горло.

В этот момент взвыл Вурт Скиддер, и Мара обернулась. Юный джедай скорчился на месте, его предплечье вывернулось под неестественным углом, а меча не было видно и в помине. Его противник уже заносил над головой амфижезл, готовя смертельный удар. Потянувшись к Силе, Мара подняла в воздух горсть земли из горшка неподалеку и швырнула в глаза юужань-вонга. Тех нескольких секунд, которые понадобились ему, чтобы протереть глаза от грязи, хватило с лихвой: тут как тут очутился Кип Дюррон, коротким движением меча вспоров юужань-вонгу живот.

Поверженный воин настолько умиротворенно вздохнул, оседая на землю, что Маре показалось, будто он был только рад погибнуть в этом сражении. Тем временем еще один юужань-вонг сделал выпад, оцарапав Маре левое плечо. Женщина отбила повторный удар, развернулась и пнула противника в солнечное сплетение. Юужань-вонг отшатнулся, зацепился ногой за тело мертвого соплеменника и повалился на пол. Мара тут же разоружила его, рубанув по запястью, и добила, проткнув сердце.

В ту же минуту пурпурный клинок Дюррона рассек туловище другого юужань-вонга от правого бедра до левого плеча. Чужак несколько мгновений пошатывался, таращась на свои внутренности. Рассеченный нагрудник брони он прижимал к телу, словно надеялся, что это убережет его от гибели. Но наконец воин не выдержал и, привалившись к стене, осел на пол в лужу собственной крови.

Мара указала острием меча на Вурта:

— Уведи его отсюда. Я вижу кровь — у него открытый перелом. Прижги его рану мечом, если потребуется.

Кип прищурился:

— Он выживет. Я не оставлю тебя здесь одну.

— Мне не нужна твоя помощь, Кип. Ему — нужна. Уходите, пока у вас еще есть время. Быстрей же!

Джедай пытался разглядеть рыжеволосую женщину сквозь пелену, застилавшую глаза: кровь стекала с раны на лбу прямо на лицо.

— Я знаю свои обязанности.

— Так выполняй свои обязанности перед другом, — прорычала она, устремляясь на подмогу Энакину. — Вытащи его из этого пекла.

Четыре рептоида прижимали Энакина к стене, и тот с трудом сдерживал их, отбиваясь двумя клинками. Призвав Силу, Мара приготовилась прыгнуть к племяннику, но вдруг один из рептоидов, вместо того чтобы продолжить наседать на джедая, неожиданно развернулся на пятках и вонзил амфижезл в брюхо собрата.

Пока остальные ящеры не успели пройти в себя, взбесившийся рептоид раскроил морду второму соотечественнику от уха до уха, а тут уж подключился и Энакин, пурпурным клинком стерев удивление с лица третьего врага. Быстрый выпад мечом Дейшары’кор прикончил последнюю рептилию: и тот момент, когда Мара приземлилась после прыжка, рептоид уже лежал у ее ног.

— Эй, что ты с ними сделал, Энакин?

— Ничего. — Парнишка хитро ухмыльнулся и бросил взгляд куда-то через ее левое плечо. Мара обернулась и увидела у себя за спиной Люка. Сама невозмутимость и спокойствие, он возвышался посреди учиненного джедаями хаоса и махал им рукой, призывая поторопиться.

Погасив клинок, Мара перебросила раненую Дейшару’кор к себе на плечи. В присутствии мужа она наконец ощутила спокойствие:

— Что ты сделал?

— Поменял местами образы Энакина и нападавших на него ящеров в сознании рептоида. Несложный трюк.

— Но очень эффективный, — она кивнула. — Видел Вурта и Кипа?

— Бегут впереди нас. Кровавый след довольно отчетлив. — Люк погладил рукой по спине Мары. — Ты должна была позвать меня.

— Я полагала, что ты слышал, как я обращалась по комлинку. — Она усмехнулась, и ее муж быстро оттаял. — Я рада, что ты пришел.

— Спасибо, что спасла Энакина.

— Я у него в долгу. — Ее улыбка стала шире при виде того, как юноша встал с двумя мечами у входа в коридор, охраняя подход. — Когда лет через сто какой-нибудь безвестный рифмоплет сочинит балладу о великом герое Энакине Соло, я хочу фигурировать в ней не только под видом еще одной хрупкой и беззащитной женщины, которую он спас от гибели на Дантуине.

— Ох, Мара, — умиленно прошептал Люк, — такая участь тебе точно не грозит.

* * *

Из своего командного пункта на борту «Наследия страданий» Дейн Лиан видел, как сверкнули орудия язычников. Золотистые лучи пронзили пространство навстречу одному из малых кораблей во флотилии юужань-вонгов и легко преодолели заслон из воронок, выставленных на перехват ослабленных выстрелов. Энергетический разряд вспорол коралловую обшивку, вмиг испарив твердый каменный слой.

Два выстрела ударили по брюху органического корабля, открыв холодному вакууму нервные каналы. Ткань тут же покрылась льдом, перекрыв поток данных между мостиком и носовой частью. Размещенные на носу довины-тягуны перестали получать сигналы, предупреждающие о выстрелах врага, и вошли в стандартный режим ожидания, расположив воронки так, чтобы максимально охватить корабль.

А враг продолжал обстреливать его мощными зарядами. Частью они тонули в воронках, но большинство проходило защиту насквозь. Они изрешетили корпус от носа до миделя, отрывая от обшивки полурасплавленные коралловые панели. Под неудержимой канонадой нос корабля распался на части. «Дитя агонии» перевернулось в полете, и его скелетообразный остов треснул. Корабль опустился на орбиту Итора, обратившись в новую — мертвую — луну.

«Что происходит? У нас же была выработана стратегия!» Дейн Лиан с ужасом смотрел на то, как еще один корабль подвергается нещадному артобстрелу, и его защита слабеет от каждого нового вражеского залпа. Он засиял белым светом и начал расширяться, как лед на горячем камне. Но такого не должно происходить!

В одно короткое мгновение Дейн Лиан понял, что ему нужно сделать. Он приказал кораблям отступать на солнечную сторону планеты и сконцентрировал огонь флагманских пушек на небольших республиканских посудинах, которые отважились на погоню. Некоторое время спустя темно-зеленый диск Итора скрыл за собой весь вражеский флот.

Кипя от негодования, юужань-вонг сорвал с себя шлем восприятия. Он знал, что все пойдет именно так. «Вот почему я все еще здесь, а он на планете. Он сделал это намеренно, чтобы опозорить меня!»

Ярость затмила собой в его мозгу всякий здравый смысл. «И он еще смеет просить подкрепления! Он не получит от меня ни единого солдата. Надеюсь, он мертв. Если нет, я задушу его при встрече собственными руками».

* * *

Налет ударного отряда джедаев на командный пункт юужань-вонгов обошелся захватчикам дорогой ценой. В первые же секунды боя Джейсен повел такой ожесточенный огонь из бортовых пушек своего мотоспидера, что разом скосил дюжину зазевавшихся рептоидов, прихвативших с собой на тот свет и одного юужань-вонга. Некоторые джедаи спешились, чтобы задействовать в бою мечи. Джейсен знал: дело не в том, что они жаждут рубить врага собственной рукой, а в том, что они не хотят быть в отдалении... хотят чувствовать эмоции, отнимая жизнь у врага.

Корран тоже спешился и освободил ремни на алюминиевом кейсе. Не зажигая меча, он помчался к «летающему гробу», и Джейсен с Ганнером устремились вслед за ним. Они нагнали Коррана, только когда он уже был внутри, стоял посреди челнока в одиночестве, не считая одного рептоида, скорчившегося в углу в неясной позе.

В молчании джедай разглядывал кучку виллипов, сгрудившихся на высокой подставке. Большинство шароподобных существ имели определенное сходство со своими хозяевами, хотя некоторые были более сморщенными и гладкими, что говорило лишь об одном: воины, с которыми были связаны данные виллипы, уже погибли в битве за Итор.

— Как ты узнаешь, который из них нам нужен?

Корран выставил кейс на подставку и потер рукой подбородок:

— Нужно найти тот, который выглядит наиболее солидно. Шансы на то, что здесь отыщется виллип Шедао, невелики, но, может быть, мы найдем какого-нибудь другого большого начальника... приближенного ко двору...

— Может, надо искать самого уродливого? — предложил Джейсен.

— А это идея. — Корран вновь обвел взглядом виллипы и наконец расплылся в улыбке. — Сегодня наш счастливый день. Никогда не забуду этой отвратительной физиономии.

Он протянул руку и, не очень-то церемонясь, хлопнул один из виллипов по макушке. Кожистый мячик ожил и стал трансформироваться в лицо своего хозяина.

— Привет, Шедао Шай, это Корран Хорн. Я на твоем командном пункте. Будь добр, посмотри направо. Помаши ручкой десантникам Новой Республики. Ты можешь поинтересоваться также, что творится на твоем левом фланге, но готов поспорить, что после рейда коммандос-ногри от твоих бойцов там вряд ли что осталось.

Лицо юужань-вонга налилось кровью от злости.

— В тебе даже меньше чести, чем у нгдина.

Корран бросил взгляд на Джейсена, но тот только пожал плечами:

— Не знаю, что это такое, но звучит не очень приятно, не так ли?

— Возможно, у меня нет чести, зато у меня есть кое-что получше, — заверил Корран далекого собеседника. — Косточки одного древнего покойника. Мне казалось, они тебе нужны.

— Ты — предатель, джиидай, и возврат останков моего предка не смягчит твою вину.

— Но ведь я еще не вернул их тебе, не правда ли? Предлагаю тебе сделку. Не согласишься, и я отправлю эту мумию прямиком к местному солнцу.

Глаза юужань-вонга превратились в щелочки.

— Какую сделку?

— Пораскинь мозгами, что нужно нам обоим? Дуэль. Ты, я, два секунданта. Если побеждаешь — получаешь назад свою мумию, побеждаю я — мне достается Итор. До тех пор нам нужно перемирие: нам обоим необходимо похоронить мертвых, прежде чем выйти на поединок.

— Ты ведешь себя как торгаш, а не воин. — Виллип выпятил губу в усмешке. — Элегос пристыдился бы, узнав, как низко ты пал.

— Но твоими стараниями мы так никогда и не узнаем, что бы подумал обо мне Элегос. Так что решай, Шедао Шай. Ты и я: кости против Итора.

— Когда?

Корран помедлил, выдумывая выгодный предлог для отсрочки.

— Как истинный правоверный джедай я хочу драться под полной луной. Встретимся через месяц.

— Не забывай урок Сернпидала, джиидай. Я могу сделать так, что тебе придется драться прямо под луной, которая будет падать тебе на голову. К западу отсюда есть участок на плоскогорье. Встретимся там через два оборота планеты.

— Через две недели.

— Четыре дня.

— Десять.

— Я устал от этих игр, джиидай, — ярость сквозила в его словах. — Неделя, не больше.

Корран кивнул:

— Неделя.

Лицо собеседника немного смягчилось, но затем оно вновь стало твердым, как гранит.

— Семь оборотов планеты, начиная с этой секунды. До наступления срока — перемирие. Да будет так.

— Хорошо, очень хорошо. Тогда и увидимся.

— Увидимся. — Голос юужань-вонга превратился в утробный рык. — Готовься к смерти, джиидай.