Тени старого Тбилиси

Глава 27. У каждого своя правда

Солнце ласково заглядывало через приоткрытое окно, озаряя теплым светом всю комнату. Я уже пятнадцать минут сидела, полностью одетая, и ждала, пока Ника сделает что-нибудь со своими волосами. Он, впрочем, никуда не спешил — топтался у зеркала, гладил футболку и напевал какие-то веселые грузинские песни.

— Ника, ты очень долго собираешься!

— Сегодня ответственный день! Мы узнаем, что случилось между Нино и Гиорги на самом деле! — он выглядел очень воодушевленным, но я его оптимизма не разделяла.

— Или нас выгонят, и мы просто зря тратим время.

— Мы в любом случае не зря тратим время, — он в очередной раз заглянул в телефон и, наконец, закончил сборы. — Тебе что, здесь не нравится?

— Очень нравится, — честно призналась я. — Просто я переживаю.

Он в очередной раз посмотрел на себя в зеркало, заверил меня, что все будет хорошо, и мы спустились вниз. На том самом столике, который так понравился мне вечером, был накрыт простой завтрак, но выглядел он потрясающе — вареные яйца, сыр, грузинский хлеб шотиспури, домашняя выпечка, много овощей и зелени. Тут же стоял графин с вином и пара стаканов, дымился только что сваренный кофе. Ника улыбнулся и жестом пригласил меня присесть за стол, галантно отодвинул стул. Я улыбнулась и с удовольствием это сделала.

— Ну как тебе? — довольно спросил он и отломил сразу половины от лодочки хлеба.

— Идеально! — восхищенно сказала я последовала его примеру. Хлеб оказался горячим, только-только из печи.

— Теперь понимаешь, почему я так долго собирался? Я ждал, пока испечется хлеб.

— Это все ты?

— Ну, не совсем… Это все Тамрико, моя подруга, владелица этого отеля, но по моей просьбе!

— Спасибо! — обжигающе горячий, крепкий кофе сделал меня еще счастливее.

— Я заметил вчера, что тебе тут понравилось.

— Да, это правда… Спасибо, мне очень приятно.

Они кивнул и продолжил довольно жевать хлеб с сыром, второй рукой разливая вино по бокалам. Я посмотрела на часы — было только 11 часов утра, но Ника на мой удивленный взгляд махнул рукой. В конце концов, ведь красное вино полезно для здоровья?

— Эка, ты не против, если мы заедем ко мне в деревню на обратном пути? Я сто лет там не был, хочу навестить тетю, у нее был день рождения недавно…

— К тебе в деревню?

— Ну да, тут недалеко. Ненадолго. Честно.

— Ну, ладно… — сказала я неуверенно.

— Не хочешь?

— Нет, хочу, просто… Что скажут твои родственники?

Вместо ответа Ника расхохотался, и я от души ударила его по плечу. Я так и не привыкла к грузинским традициям и нравам, и мне казалось, что заявиться к нему домой в таком непонятном статусе друзей, которые то спят вместе, то вместе просто ночуют, как-то странно и неловко.

— Ну что ты смеешься?!

— Я уже рассказал о тебе своей тете все, что знаю о тебе сам, — он продолжал смеяться. — Так что можешь из-за этого не переживать!

— Что ты рассказал? — а мне вот было не до смеха.

— Все! — он, наконец, остановился. — Мы с ней очень близки.

— Да уж, — недовольно согласилась я. — Ну ты и дурак, Ника.

— Почему это?

— Потому что! — безапелляционно заявила я, и он не стал со мной спорить.

Пока мы ехали к селу Греми, где жила Нино, я немного подготовилась и изучила его историю: село располагалось в Алазанской долине, в нем проживало всего несколько сотен человек, а главная его достопримечательность — крепость Греми, архитектурный памятник 16 века. Удивительно, но когда-то это крошечное село было столицей царства Кахетия и на протяжении пары веков он оставался политическим и культурным центром всего региона. Но нашествия персов сравняли его с землей, и теперь Греми представлял собой небольшую деревню.

Царскую крепость во всей своей красе мы увидели, когда заезжали в село. Я попросила Нику остановиться, но он пообещал вернуться сюда на обратном пути. Ему не терпелось найти Нино и узнать ее историю.

Искать Нино пришлось практически вслепую. Мы оставили машину на площади и пошли гулять по селу, спрашивая у каждого прохожего, знает ли он Нино Кавтарадзе. Сначала наши поиски были безрезультатными, но после пятой и шестой попытки мы, наконец, нашли человека, который знал ее семью. Мне было сложно поверить в происходящее, но, кажется, нам действительно удалось найти ту самую Нино, хозяйку тетрадки, которую я всю дорогу сжимала в руках.

Наконец, мы подошли к двухэтажному дому с большими балконами, заросшими плющом и виноградной лозой. Калитка во двор была открытой, и Ника смело шагнул внутрь. Я, оглядываясь, проследовала за ним. Он постучал в двери и громко что-то крикнул на грузинском языке. Через пару минут дверь открылась и на пороге появился пожилой мужчина. Меня трясло от волнения.

— Здравствуйте, мы ищем Нино Кавтарадзе, — Ника начал разговор на русском языке.

— Здравствуйте, — мужчина поздоровался с нами очень медленно, размеренно, у него был очень колоритный акцент. — Кто вы такие?

— Меня зовут Ника, это моя подруга Эка, мы приехали из Тбилиси. У нас есть вещь, которая принадлежит Нино Кавтарадзе, и мы хотели бы ей ее вернуть.

— Какая вещь?

— Она здесь живет?

— Вы не мошенники?

— Нет, — улыбнулся Ника, а я продолжала молча и без реакции смотреть на них обоих. — Это очень личная вещь, мы можем отдать ее только Нино. Это дневник.

— О да, она та еще писака! — расхохотался мужчина. — А там есть что-нибудь про меня?

— Я не знаю, а вы кто? — спросил Ника.

— Вы пришли ко мне в дом и не знаете, кто я? — мужчина улыбался. — Ладно, проходите. Сейчас позову эту клушу, она вечно все теряет.

Мы прошли на кухню, хозяин пригласил нас сесть за стол и тут же ушел. Я посмотрела на Нику, он выглядел очень довольным и, поймав мой взгляд, шепнул мне:

— Я думаю, это Иракли. Ну, брат Нино, она писала в своем дневнике, что ненавидит его!

— Ника!

— Ну или ее муж, и тогда он достанет охотничье ружье и нам придется спасаться бегством! — он шутил, но мне было совсем не смешно.

— Ника, ты дурак!

— Ты это уже говорила!

Наши перешептывания прервал шум открывающейся двери. Я обернулась и застыла. В комнату плавно вошла стройная взрослая женщина, и я даже не сомневалась, что это Нино, главная героиня всей нашей истории. Темные волосы, чуть тронутые сединой, были уложены в красивую прическу, глаза аккуратно подведены черным карандашом, на губах — яркая помада, но все это ей необычайно подходило и гармонично сочеталось с утонченностью движений. В ушах блестели скромные сережки, а на плечи была накинута шаль. Она была совсем не такой, как Гванца.

— Здравствуйте, вы искали меня?

Ника легко толкнул меня, потому что я окончательно растерялась. Собравшись, я, наконец, начала говорить:

— Здравствуйте, вы Нино Кавтарадзе?

— Да.

— Меня зовут Эка. Я приехала из Москвы и остановилась в доме Гванцы… — я вдруг поняла, что даже не знаю фамилию своей новой подруги. — На Авлабаре. Я убиралась в своей комнате и нашла там вещь, которая принадлежит вам. Вот.

Я положила на стол перед собой дневник. Нино медленно подошла к нам, села за стол и неспешно взяла в руки тетрадь, которую, я была уверена, узнала сразу. Она начала его листать, задерживаясь на отдельных страничках, и улыбаться, не обращая на нас никакого внимания.

— Простите, но мы его прочитали, — вмешался в разговор Ника. — Я прочитал.

— Ничего, это дела давно минувших дней… — ласково улыбнулась Нино и оторвалась от чтения. — Спасибо. Значит, Гванца все еще живут на Авлабаре?

— Не совсем… Только Гванца, — я осторожно ответила и замолчала, не понимая, как подобраться к главному вопросу, ради которого мы сюда приехали.

— Ясно. Спасибо, что проделали такой путь. Вы, наверное, устали с дороги? Может, пообедаете с нами?

Я хотела отказаться, но Ника меня опередил и с радостью согласился, хотя мы завтракали всего пару часов назад. Через десять минут на столе появилось мясо, закуски, хлеб и графин вина — по всей видимости, неотъемлемый атрибут любого приема пищи в солнечной Кахетии.

Мы сели за стол вчетвером — мужчина действительно оказался братом Нино, тем самым Иракли, на которого она жаловалась в своем дневнике. Он принялся ухаживать за мной, бесконечно предлагал попробовать то одно, то другое блюдо и рассказывал о том, как прекрасна Кахетия. Впрочем, я с ним была абсолютно согласна.

— Иракли, ребята живут на Авлабаре, в нашем доме, представляешь!

— Правда? — обрадовался Иракли. — Как там мой старый друг Гиорги?

— Он переехал, — я попыталась тактично рассказать эту историю, но Ника меня перебил:

— Гванца выгнала его, и он живет в Варкетили у сестры. Он очень одинок и несчастен.

— Прямо как ты, Нино! — засмеялся Иракли, а я пнула Нику под столом, своей бестактностью он мог испортить ту хрупкую нить доверия, что я пыталась протянуть между нами и Нино.

— Они не вместе? — сдержанно удивилась Нино.

— Нет, — ответила я.

— Нино, простите меня за наглость… — Ника больше не мог сдерживаться, и я, наконец, смирилась с его порывом.

— Давайте поговорим после обеда, в саду, — осадила его Нино, и я выдохнула. Мы продолжили обедать под шутки и анекдоты хозяина дома.

— Так что ты хотел спросить у меня?

Мы вышли во внутренний двор и разместились в уютной беседке, укрытой от посторонних глаз густыми зарослями плюща. Нино аккуратно расправила платье и смотрела на нас с любопытством, не выпуская из рук свою тетрадь.

— Вы сможете когда-нибудь простить Гиорги? — вкрадчиво спросила я.

— Простить? — удивилась Нино. — А за что мне его прощать?

— Ну как… Он же вас обманул…

— С чего вы взяли?

— Вы писали в своем дневнике…

— Он любил меня, — печально вздохнула Нино, и я окончательно перестала что-либо понимать.

— А вы его? — пришла очередь Ники задавать вопросы.

— И я его любила…

— Но он струсил и женился на Гванце?

— Нет. Все было не так. Гиорги любил меня и готов был отказаться от своей семьи, потому что они заставляли его жениться. Когда я призналась ему в своих чувствах, он сначала испугался, но потом пришел к моим родителям и попросил моей руки, и они дали согласие. Я сама ему отказала.

— Как? — хором спросили мы с Никой и непонимающе переглянулись. — Почему?

— Я ему не поверила. Если он был готов предать свою Гванцу, то мог бы предать и меня. Я любила его, но я не могла ему больше доверять, — Нино произнесла это гордо, с чувством собственного достоинства, и я растерялась.

— Но ведь вы могли быть с ним очень счастливы… — прошептала я разочарованно.

— Какое это теперь имеет значение.

— Но он любит вас всю жизнь….

— Я ошиблась, я знаю. Но я отпустила его, чтобы он был счастлив. Поверьте, так для него было лучше. Мы тогда были молодыми.

— Он никогда не был счастлив в браке, — Нике тоже перестало быть весело.

— Доверие очень сложно заслужить. К сожалению, Гиорги не смог заслужить мое доверие. Так было суждено, — пожала плечами Нино, — я потом жалела, но было уже поздно.

— Но еще не поздно!

— Сейчас уже мне это ни к чему…

— Но…

— Увидите Гиорги, передавайте от меня привет, — улыбнулась Нино, и я поняла, что это конец нашего разговора. Я замолчала, а Ника еще пытался убедить ее в том, что им с Гиорги обязательно нужно встретиться и поговорить. Нино была непреклонна.

Мы распрощались с хозяевами дома, Иракли подарил Нике большую бутыль домашнего вина и головку сыра. Мне хотелось скорее уйти, я с трудом сдерживала слезы. В голове крутились слова Нино, которые звучали очень цинично по прошествии стольких несчастливых лет: “Он не заслужил моего доверия”.

Как только мы покинули их двор, я все-таки расплакалась. Ника молча обнял меня. Почему-то мне казалось, что в тот момент он думал о том же, о чем и я — о том, как недоверие способно разрушить жизнь сразу нескольких людей.