Точка Экстремума (СИ)

— 022. Спасти королеву

Оказалось, что Ретт совершенно отвык от обстановки «Афелия». Шум голосов и гул двигателей корабля, белковая масса вместо еды (даже не выращенное на биоферме мясо!) и общественные гигиенеры раздражали его. Он уже жалел, что согласился на этот полет, и хотел поскорее вернуться на Экстремум. А еще здесь не было семейных кают, и Ретт с Айрией ночевали отдельно друг от друга. Из-за помощи команде «Афелия» они стали видеться реже, но очень дорожили минутами, проведенными вместе.

Айрия успокаивала, что совсем скоро они вернутся на Экстремум, и Ретт ей верил.

Они летели на планетоид под названием Синтея — именно там по информации от агента на Экстремуме находился Гмар-Тиккун.

Вот только через несколько дней после того, как шаттл доставил их на корабль, Айрия попросила Ретта помочь отнести Кариад на мостик к Вергилию.

Синекожий капитан широко улыбнулся, показав два ряда синих клыков. Он схватил ладонь андроида и долго тряс, благодаря Ретта за помощь. Тот отвечал вымученной улыбкой.

Наконец обмен любезностями был закончен, и Айрия активировала Кариад. Они немного побеседовали с ней, Ретт в разговоре не участвовал. Несколько раз он ловил на себе взгляд механических глаз.

Зато Шира, советница капитана, и сам Вергилий нашли Кариад крайне интересной новой формой жизни. Внезапно коммуникатор Вергилия ожил. Он ответил на звонок, а закончив короткий разговор, посмотрел на Ретта:

— Лайт просит, чтобы ты подошел к ней в помещение главного сервера. Хочет совета, ты же у нас теперь скользящий-профи.

Ретт ухмыльнулся и кивнул. Послав Айрии воздушный поцелуй, он покинул мостик. К собственному удивлению он не забыл, куда идти. Лайт бросилась к нему со смехом, он крепко обнял девушку. Она не изменилась — те же имплантаты, тот же выбритый под них висок.

— Скучала? — спросил Ретт, отпуская ее.

— Еще как! Но потом расскажешь, чем ты жил на Экстремуме. Идем, надо кое-что поправить.

Время за работой пролетело незаметно. Они с Лайт договорились встретиться за ужином, но сначала Ретт хотел сходить в душ и забрать Айрию с мостика корабля. Что там можно было обсуждать так долго?

Раздевшись перед кабинкой, андроид снял с шеи цепочку с медальонами и убрал их в карман куртки. Двухминутный цикл купания показался Ретту слишком коротким.

Он оделся, вышел в коридор и осмотрелся, ориентируясь.

Не успел андроид сделать шаг, как раздался грохот, корабль тряхнуло так сильно, что Ретта бросило об стену. Завыла сирена тревоги, кто-то кричал. На андроида навалилась тьма.

***

Яркие вспышки оранжевого света били по глазам через опущенные веки. В ушах стоял неясный гул, сквозь который Ретт слышал лишь собственное глубокое и дрожащее дыхание. Он лежал на жестком холодном полу. Открыл глаза.

Ретт поднялся и сел, громко застонав от боли. Андроид коснулся живота и тут же одернул ладонь: в теле застряли металлические осколки, кровь из ран пропитала одежду. Он извлек и выбросил те, что засели не очень глубоко, потом поднялся на ноги и схватился за стену. Кругом было очень тихо.

«Афелий» потерпел крушение. Ретта вдруг словно молнией пронзило: Айрия! Надо найти ее. Скорее на мостик.

Корабль лежал на боку: стена стала полом. Андроид пошел вдоль коридора, иногда приходилось перепрыгивать через распахнувшиеся переборки отсеков. С тихим стоном потом Ретт хватался за стену — один из осколков попал ему под ребра, и андроид не мог нормально дышать. Страх за Айрию заставлял забыть о своих ранах и гнал вперед.

Очередной изгиб коридора, и Ретт остановился на краю пропасти: корпус «Афелия» раскололся надвое, носовая часть лежала впереди, соединенная с хвостовой тонкой перемычкой из пучка кабелей и пластин обшивки. По ней можно было перебраться на другую сторону. Андроид стал спускаться, хватаясь за полукольца вылезших кабелей.

Над мертвым телом «Афелия» раскинулось черное зловещее небо. Днем свет звезды почти не проникал сквозь плотные фиолетово-синие облака, и стального цвета каменистая поверхность Синтеи всегда лежала в чернильном полумраке.

Внимание вдруг привлекла темная громада на горизонте. Нечто, похожее на комплекс зданий, подсвечивалось источниками белого света. Гмар-Тиккун! Корабль упал совсем рядом.

Ретт спрыгнул на мосток, колени его подогнулись, и он упал, вскрикнув от боли. Темный металл окропили ярко-алые капли. Он снова поднялся. Слезть оказалось намного проще, чем забраться на другую сторону.

Подтянувшись на руках, он несколько минут лежал, восстанавливая дыхание, а потом поднялся и пошел дальше. Мостик был совсем рядом, Ретт видел сломанные створки переборки. Он пролез между ними и замер.

Стекло потолочного иллюминатора выдержало удар о поверхность, но покрылось сеткой тонких трещин, искажающих падающий снаружи тусклый свет. В центре помещения на своем кресле, пристегнутый к нему ремнями безопасности, сидел Вергилий — точнее то, что осталось от капитана. Его рабочий стол, ударом оторванный от пола, прошел сквозь его тело и рассек его пополам.

Кожа Вергилия из ярко-голубой стала жуткого темно-синего оттенка. Подбородок отвалился в немом крике, глаза закатились. Фиолетовая кровь заливала шею и униформу капитана.

На лице Вергилия что-то блеснуло — цепочка, выбившаяся из-под одежды. Ретт подошел ближе, борясь с отвращением при виде страшного тела, и увидел на скуле капитана рмбовидное пятнышко зеленого цвета: кулон с зазубринками, похожий на те, что носил Ретт. Андроид аккуратно взял кулон и дернул цепочку, пытаясь ее порвать. Голова Вергилия мотнулась, Ретт убрал медальон в карман, потом рассмотрит его.

Он провернулся вокруг своей оси, осматривая мостик. Правее из-под обломков виднелась белая рука Ширы. Рядом с ней лежала отключенная Кариад — глаза не светились жизнью. А чуть поодаль…

— Айрия!

Ретт подскочил к девушке, коснулся шеи. Она была жива, но пульс бился под кожей слабо. Айрия лежала в луже собственной крови, правая рука была неестественно вывернута. Ретт добрался до медицинского набора и достал нейротиару: устройство помогало отслеживать жизненные показатели пациента.

Андроид надел нейротиару на голову Айрии и подключился к ней с помощью своего кабеля. Тот замерцал слабым голубым светом. Когда Айрия перейдет черту, кабель погаснет. Ретт аккуратно поднял девушку, и, не обращая внимания на собственную боль, стал выбираться с мертвого корабля.

***

Темная громада Гмар-Тиккуна приближалась. Руки Ретта ныли, хотя Айрия весила очень мало. Андроид пробежал уже больше половины пути, и теперь ему стали видны детали конструкции здания — темно-фиолетовая обшивка, швы которой слегка светились. Ретт вбежал в светящийся туман, клубившийся вокруг строения. Теперь он двигался вперед к самому яркому источнику света.

Кабель подключения мерцал. Айрия была еще жива, но с каждой лишней минутой без помощи ее шансы таяли. «Все будет хорошо, я тебя вытащу. Только продержись. Я найду помощь», — думал он, стискивая зубы до боли в челюстях. Жаль, она не могла слышать его мысли.

Ретт уже не чувствовал собственной боли. Промокшая от крови одежда противно облепляла тело, но он не обращал внимания и просто бежал и бежал.

Туман внезапно расступился. Источником света оказались диодные прожектора, встроенные в бетонный фундамент зданий. Само строение шло полукругом, в центре которого находилась створчатая дверь в два с половиной человеческих роста. Едва Ретт подбежал к ней вплотную, она отворилась. Свет, ударивший из помещения, был таким ярким, что андроид на мгновение ослеп. Руки были заняты, и защитить глаза он не мог. Он резко затормозил, глаза слезились. Ослепленный андроид оступился и упал на колени, крепко держа Айрию. Ретт часто-часто заморгал, и, когда зрение, наконец, вернулось к нему, в потоке света он увидел темный силуэт, который становился все больше. Кто-то приближался к выходу. Человек остановился.

— Кто ты и зачем сюда пришел? — прогремел его голос, словно молотом ударив по барабанным перепонкам.

Ответить получилось не сразу: сначала из груди вырвался какой-то нечленораздельный хрип напополам с кашлем. Затем Ретт все же просипел, опустив голову и посмотрев на Айрию:

— Она умирает. Мне нужна помощь.

Взгляд человека скользнул по раненой девушке, затем выше по кабелю, соединявшему ее нейротиару с разъемом андроида, и, наконец, по лицу Ретта. Что-то дрогнуло при этом в лице мужчины, и он сказал:

— За мной. Быстрее.

Развернувшись на каблуках, он быстрым шагом, почти бегом, последовал куда-то вглубь хорошо освещенного коридора. Ретт с трудом встал и бросился за ним. Створчатая дверь с треском и гулом закрылась за их спинами. Скрипя кожаной курткой и брюками, незнакомец вел Ретта по одинаковым металлическим коридорам.

Иногда андроид бросал взгляд на Айрию. Губы ее посинели, а кабель соединения мерцал все бледнее. Ретт молил всех богов о том, чтобы они поскорее дошли. Наконец, незнакмец остановился перед какой-то дверью. Он дотронулся до нее, и она отъехала в сторону, открыв проход в просторное помещение.

— У нас раненый! — крикнул мужчина неизвестно кому. Затем он повернулся к Ретту: — Сюда.

Он простер руку, указывая на свободную койку. Ретт запоздало понял, что они находились в медпункте. Он аккуратно положил Айрию на койку, к ней тут же подбежали две синтезии. В другой раз андроид бы удивился откуда они здесь, но сейчас ему пришлось схватиться за койку, чтобы не упасть: он совсем забыл про собственные раны, и слабость постепенно брала свое.

Голоса синтезий, мечущихся по комнате и крутящихся вокруг Айрии зазвучали как из туннеля. Колени Ретта задрожали, ноги подкосились. На глаза опустилась пелена, он почувствовал, как теряет хватку и начинает оседать на пол. Резкий щелчок — это кабель нейротиары выдернулся из его головного разъема. Последним, что Ретт увидел, была темная фигура встретившего его на входе незнакомца. Он склонился над андроидом и проговорил:

— Он действительно гораздо лучше своих предшественников. Сильнее, выносливее. Мы не должны потерять его. Сюда!

***

Ретт медленно открыл глаза. Взгляду предстал серебристый потолок с темно-серыми стыками и белыми светодиодными лампами. Андроид медленно, словно прислушиваясь к своему телу, поднялся и сел на койке. Он чувствовал себя намного лучше. Боль и слабость ушли, мысли были легкими, а разум работал быстро. Он помнил, как держась за край койки Айрии, оседал на пол. Потом — темнота.

Айрия! Вспомнив об умирающей девушке, андроид дернулся, но тут же осадил себя. Куда собрался? Он ведь даже не знал, где находится и что вообще произошло. И происходит. Попытавшись успокоиться, Ретт осмотрелся.

Вдруг его взгляд словно натолкнулся на препятствие: у противоположной стены комнаты стоял тот самый незнакомец в черном. Ретт дернулся, однако тут же он быстро осадил себя, ведь если бы этот человек хотел, он бы уже давно причинил андроиду вред. Незнакомец шевельнулся, затем прозвучал его властный голос:

— Рад, что ты очнулся. И чувствуешь себя намного лучше.

Ретт изучал его внешность. Густые темные волосы до подбородка. Лицо с гордым орлиным носом имело твердые, словно вырезанные из дерева черты.

— Кто ты? — спросил он. — Ты все-таки помог мне? Почему?

— Как много вопросов! Меня зовут Леон. Это долгая история. Существует множество причин моего особого отношения к тебе. Самая первая из них — я много лет ждал, что ты придешь.

Ретт нахмурился. Ждал? Как это понять? Они знакомы? Эти вопросы при воспоминании об Айрии показались совершенно незначительными.

— Где Айрия? Она жива?

— Более-менее, — ответил Леон.

— Как это?

— Она в очень тяжелом состоянии, между жизнью и смертью. Мы заботимся о ее теле. Пришлось внедрить ей кибернетический разъем. Она стала киборгом. Но иначе мы бы не спасли ее сознание.

— Я хочу увидеть ее!

— Пока не стоит. Подожди.

— Нет, — упрямо сказал Ретт. — Я должен! Она — все, что у меня есть. Я хочу видеть ее.

Леон поджал губы. Прикрыв глаза и вздохнув, он кивнул. Затем поманил Ретта рукой. Андроид спрыгнул с койки. Он был одет в белый костюм, рубаху с длинными рукавами и свободные брюки. Мягкая ткань ласкала тело. Ретт задрал рубаху, осмотрел себя. От ран остались небольшие отметины.

— Сколько я здесь?

— Три дня, — ответил Леон, открывая дверь. — Идем.

Леон повел его за собой. Ретт даже не пытался запомнить дорогу. Он хотел задать миллион вопросов своему спутнику, но не знал, с какого начать.

— Кто-нибудь еще выжил в крушении «Афелия»? — наконец, спросил Ретт, и голос его эхом отразился от блестящих металлических стен.

— Не знаю. Ты с этой девушкой — Айрией, кажется, — единственный пришел ко мне. Если кто-то еще и жив, это ненадолго. Погода на этом планетоиде… суровая. Нужно точно знать, когда выходить на поверхность, чтобы не попасть в электрическую бурю.

— И ты ни за кем не вышел?

— Зачем бы мне это делать? — усмехнулся в ответ Леон.

— Где мы?

— Это Гмар-Тиккун. Его физическое воплощение.

Ретт замер, у него отвисла челюсть. А Леон, похоже, наслаждался эффектом. Тень улыбки скользнула по его губам, и он сказал:

— Ну и чего? Ты хочешь увидеть Айрию?

Андроид вновь сорвался с места.

— Гмар-Тиккун? Это? Но ведь это должен быть рай, где все получают то, что захотят…

— Всего лишь легенда, выросшая из обрывков знаний об этом месте. Гмар-Тиккун — это машина. Но я позже расскажу тебе о ее действии. Мы пришли.

Леон коснулся очередной двери, ее створки разъехались. Ретт шагнул за ним следом и оказался в большом светлом зале. У противоположной стены расположился некий механизм, похожий на спрута: круглый корпус с панелью управления и допотопным жидкокристаллическим экраном, а по стенам подобно щупальцам тянулись толстые рифленые кабели. Вдоль них с каждой стороны расположились по три капсулы, напоминающие медицинские модули для ухода за пациентами без сознания. Одна из капсул была занята.

— Айрия! — с криком Ретт бросился к ней, спотыкаясь и цепляясь за собственные ноги.

Он врезался в толстое прозрачное стекло капсулы, за которым лежала девушка. Андроид наклонился так низко, что ударился носом о поверхность, которая тут же покрылась испариной от его дыхания.

— Айрия, — прошептал он.

Она как будто спала. На ней был тот же белый костюм, что и на нем. Голубоватый свет выбелял ее лицо, и оно казалось застывшей маской. Ретт закрыл глаза, из-под век выкатились слезы. Он сделал глубокий вдох и с дрожью выдохнул. Она не уйдет. Он сможет ее вернуть.

К Ретту подошел Леон. Ладонь его легла на плечо андроида, и тот выпрямился.

— Мы подключили ее к Гмар-Тиккуну, — объяснил Леон, указав на гигантского спрута. — У этой машины есть своя «синтетика». Сознание Айрии будет пребывать там, пока ее тело не восстановится.

Ретт кивнул. Он увидел, что из-за уха девушки к изголовью капсулы тянется тонкий проводок.

— А теперь, — промолвил Леон. — Если ты готов сесть и слушать, я расскажу тебе обо всем.

Он указал Ретту на свободную капсулу по соседству, и тот забрался на нее, свесив босые ноги. Андроид не мог отвести взгляд от Айрии.

Внезапно в груди, словно цунами, выросло доселе неведомое чувство. Оно жгло легкие, сжимало сердце. От него хотелось орать, рыдать, разнести что-нибудь. Хотелось умереть. Люди называли это чувство горем. Теперь и он его познал.

Он услышал шорох: Леон оперся спиной на капсулу Айрии и скрестил на груди руки.

— Я много лет ждал, что кто-то из нас сюда придет. Не знаю, точно, сколько нас сейчас. Как твое имя?

Андроид понял — сейчас он узнает тайну своего происхождения. Вот только теперь ему было все равно. Он предпочел бы ни о чем не знать, только бы Айрия была с ним, а не в этой капсуле.

— Ретт Калестон, — равнодушно бросил он в ответ.

— Неплохой выбор, — кивнул Леон. — Наша история началась пару сотен лет назад с одного ученого. Его звали Скинлан. Он был выдающимся человеком, всю свою жизнь посвятил науке. Множество открытий, новые технологии. Он начал искать путь к бессмертию. И ему удалось. Скинлан изобрел способ перемещать свое сознание в другое тело. И скрыл это ото всех, не желая делиться секретом ни с кем. Он умер в преклонном возрасте, и с веками его имя стиралось из воспоминаний людей. Никто не знал, что все это время Скинлан жил в другом теле — андроида, созданного по его собственной технологии из собственного генетического кода.

Проходили десятилетия, Скинлан копил знания, на помощь ему приходили все новые и новые технологии. Он основал корпорацию, которая очень быстро добилась успеха, производя андроидов в промышленных масштабах. Добившись влияния, Скинлан начал пробиваться во власть. Спустя несколько столетий после своего рождения он сумел сосредоточить ее в своих руках и провозгласил себя экватóром. А потом начал строить Экстремум.

Чтобы замкнуть кольцо вокруг звезды, ему нужны были другие планеты. Ты знешь, что они «вмурованы» в металлический остов города?

Хан’ри и тра-цеты были порабощены первыми, затем Скинлан уничтожил сопротивлявшихся до последнего аккадов. А здесь, на этом планетоиде, он обнаружил синтезий. Они и поделились с ним знаниями о том, что такое Гмар-Тиккун и каковы его функции. Экватóр избавился от тех синтезий, кто знал секрет машины.

И все-таки даже он совершал ошибки. Иногда андроиды, вместилища его сознания на очередной период правления, обретали собственное сознание. Такие тела всегда подлежали уничтожению. А некоторым удавалось сбежать. Мы с тобой, андроиды, тела для экватóра, обретшие собственное сознание. «Старые платья экватóра».

Он замолчал, давая Ретту обдумать сказанное. Еще пару дней назад он был бы в глубоком шоке, узнав обо всем этом. Сейчас впечатление затерялось на фоне пережитого.

Он сидел, не шелохнувшись. Наконец он поднял глаза на Леона.

— Что будет с Айрией?.. Как мне спасти ее?

Леон провел ладонью по стеклу капсулы.

— Можешь отправиться к Скинлану и попытаться получить от него технологию переноса сознания и тело для нее. Это единственный шанс. Ты сможешь проникнуть на Иерихон благодаря части генетического кода Скинлана.

— Это самоубийство.

— Но ты же готов на это ради Айрии.

Ретт не ответил, но вслух можно было не говорить — все и так было ясно.

— У тебя есть шаттл?

— Да. Я тебе его одолжу.

— А что с кодами доступа? Я ведь не смогу даже сблизиться с Иерихоном, «свой-чужой» моментально меня опознает.

— Когда-то этот шаттл я угнал как раз из крепости. Коды старые, но должны сработать.

Ретт кивнул

— Тогда идем. Я помогу тебе подготовиться к полету на Иерихон.

Ретту не хотелос покидать Айрию, но он должен был уйти, чтобы спасти ее. Взглянув на нее еще раз, он выпрямился и пошел за Леоном к выходу.

— Слушай, ведь Гмар-Тиккун… Я думал, — Ретт запнулся и сглотнул, пересохшее горло отозвалось болью. Он продолжил: — Все думают, что Гмар-Тиккун это место, мир, в котором у каждого есть то, что он желает, где нет боли и страданий, где у всех есть свое место. В легендах так говорится… А это — машина.

— Верно, — отозвался Леон. — Древняя машина. Легенды всегда искажают реальность. Гмар-Тиккуну много тысяч лет. Возможно, его создатели понимали «рай» отчасти так же, как понимаем его мы: отсутствие боли, страданий, голода, несправедливости, вечная жизнь, счастье, тепло… Но Гмар-Тиккун никогда не был благом. Он — оружие, которое не убивает. Хотя, как посмотреть.

— О чем ты? — севшим голосом проговорил Ретт, глядя Леону в спину.

Тот взмахнул рукой.

— Ты никогда не задавался вопросом, кто такие Синтезии и как они появились в мире? Почему они такие необычные?

— Много раз.

Леон усмехнулся.

— Синтезии не знают, что такое эмоции, им неведомы чувства, которых в избытке у органических форм жизни, людей, киборгов и андроидов, хотя о последних многие спорят.

Ретта била дрожь. А Леон продолжал:

— Это и есть рай, о котором мечтают обездоленные. Я уже сказал, что Гмар-Тиккун — оружие, и именно благодаря ему появились синтезии. Много сотен лет назад кто-то использовал Гмар-Тиккун против своих врагов, оцифровав их сознания и превратив в синтезий, положив конец войнам и другим конфликтам. Люди получили вечную жизнь, лишившись своих душ и превратившись в подобие робоматов.

Ретт не мог поверить. Вечная жизнь неоргаников, которые не боялись ни боли, ни страданий, ни голода, не были заинтересованы в войнах и конфликтах за ресурсы и власть! Они существовали в гармонии и спокойствии, лишенные того, что делало их живыми! Вот и источник легенд о райской природе Гмар-Тиккуна! Разгадка одной из главных тайн Экстремума потрясала.

— Машина, превращающая людей в роботов! — воскликнул Ретт. — Отнимающая у них то, что делает их уникальными! Это не жизнь, это существование — без чувств, без эмоций!

— Но ведь в какой-то мере это и есть рай, — ответил Леон. — Если бы Айрия умерла, ты бы не захотел избавиться от боли?

Андроид промолчал. Он не знал. Девушка все еще жива, у нее все еще есть шанс.

— То, что ты видел — лишь малая часть машины, — объяснил Леон. — Остальной механизм находится под поверхностью планетоида, уходит на десятки километров под землю! Но даже не в этом проблема. Гмар-Тиккун может быть активирован только разумным существом, и для этого понадобятся Ключи. Искатели в своей мифологии еще называют их Сущностями.

— Что это?

Леон какое-то время молчал, думая, как же лучше ответить.

— Искатели считают, что это физическое воплощение характерных элементов, носителями которых являются существующие на Экстремуме расы. Уникальные черты каждой из них. Фактически с помощью Ключей можно отключить предохранители и привести машину в действие.

— У Скинлана есть Ключи?

— Насколько мне известно, у него был только один: Сущность человеческой расы. Красный круглый, похожий на кулон или подвеску.

У Ретта екнуло в груди, но он промолчал.

— А другие?..

Леон улыбнулся.

— Не знаю. Я помню этот Ключ, потому что сам его носил. Что касается остальных, то я понятия не имею, где их искать и у кого они могут быть.

Когда они оказались в очередной комнате, Леон указал в сторону:

— Твоя старая одежда. Посмотри, может, ты что-то захочешь взять.

Ретт молча подошел к кучке вещей. Куртка и футболка, пропитанные кровью, были непригодны для дальнейшей носки. Воровато оглянувшись на Леона, Ретт запустил руку в карман куртки и выудил оттуда медальоны-Ключи. Он пока не хотел говорить о них.

— Ты сказал, — обратился Ретт к новому знакомому, пряча ключи, — что Гмар-Тиккун оцифровывает сознание человека.

— И помещает его в тело синтезии, если в этом есть необходимость — кивнул Леон.

— Но каким образом?

— Этого я не скажу. Ответа в Гмар-Тиккуне я не нашел. И я не знаю, кто может быть в курсе этого.

Леон дал ему новую одежду — аналогичную той, что носил сам. Она пришлась Ретту впору. Они почти не разговаривали. Андроид обдумывал случившееся и рассказанное ему Леоном. Не просто какая-то корпоратская модель, а тело для экватóра. Стало мерзко. Всего лишь инструмент, который научился думать и чувствовать, и от этого стал только помехой.

— Леон, перед отлетом я хочу повидаться с Айрией. Если она в «синтетике» Гмар-Тиккуна, я должен поговорить с ней.

— Хорошо. Ты собрался?

Андроид кивнул.

— Пока ты будешь с ней говорить, я займусь шаттлом. У вас с ней будет полчаса. Потом я приду за тобой.

— Почему так мало? — недовольно спросил Ретт.

— Потому что чем быстрее ты вернешься из Иерихона, тем лучше. Вперед.

***

Щелчок, и Ретт оказался совершенно в другом месте. Это была его спальня в резиденции Айрии. Андроид стоял у входа, почти на пороге комнаты. А у большого панорамного окна виднелась фигура девушки.

— Айрия! — окликнул он, голос его дрогнул.

Она обернулась.

— Ретт!

Быстро пересекла комнату и подошла к нему. Она протянула к нему руку, но он не смог ее взять: они оба здесь были бесплотными проекциями своих сознаний.

— Почему я здесь? Что случилось?

— Что ты помнишь?

— Мостик «Афелия», я разговаривала с Вергилием и Широй, с нами была Кариад. Потом завыла сирена, что-то грохнуло. Было очень больно… Я потеряла сознание.

— «Афелий» погиб.

— Что?!

— Нас выследили военные шаттлы Скинлана, ударили одновременно. «Афелий» рухнул на поверхность планетоида Синтеи.

Айрия поднесла ладони ко рту и покачала головой.

— А это место?..

— Ты была смертельно ранена, — сдавленно продолжил Ретт. — Мне удалось принести тебя к Леону, его синтезии помогли стабилизировать твое состояние. Но они не смогли перенести твое сознание обратно в тело. Им пришлось внедрить тебе нейроимплант и через него загрузить сознание в Гмар-Тиккун. Ты сейчас здесь. Точнее, твое сознание. А тело — в реальности. С ним относительно все хорошо.

— Гмар-Тиккун? Но как? И кто такой Леон?

Ретт рассказал ей все, что сам услышал от Леона несколько часов назад. Айрия слушала его очень внимательно, в ее глазах читалось неподдельное изумление. Когда он закончил, девушка молчала, осмысливая его рассказ.

Ожидая ее ответа, Ретт повел рукой. Иллюзия его спальни растворилась, превратившись в истинную визуализацию Гмар-Тиккуна. Айрия будто стояла напротив городского пейзажа, вдали темнели иссиня-черные высотки со светящимися окошками, а по обеим сторонам от них тянулись «небоскребы» необычно ярких цветов, кислотно-розовых, зеленых, желтых.

Андроид заставил проекцию комнаты вернуться. Разноцветные полосы исчезли.

Айрия наконец ответила:

— Все становится на свои места, правда? Я понимаю, что ты шокирован этими открытиями, но… Ретт, я думала о тебе. Хорошо, что ты пришел.

— У нас мало времени. Я не могу остаться, Айрия, но очень хотел бы. Очень!

Она протянула к нему руку, но снова они не ощутили прикосновений друг друга.

— Но я вытащу тебя отсюда, — пообещал Ретт. — Я достану технологию Скинлана и тело андроида для тебя. Ты снова будешь жить со мной в реальном мире.

— Нет! — резко возразила Айрия. — Тебя убьют! Они не дадут тебе даже на пушечный выстрел к Иерихону подлететь, но даже если ты туда проникнешь, гвардейцы найдут и поймают тебя!

— У Леона есть шаттл с кодами доступа в крепость. Не забывай, что я — тело для Скинлана. Это даст мне немного времени.

— Нет, Ретт, прошу, это огромный риск! — Айрия попыталась схватить его за руку.

— Но другого способа нет. Я это сделаю. Не волнуйся, я сумею. Ради тебя вернусь с технологией и телом.

Даже если она заставит его пообещать, что он не пойдет на штурм Иерихона, обещание Ретт не сдержит. Он готов был на все, чтобы спасти свою королеву.

— Тогда я буду тебя ждать.

— Леон позаботится о твоем теле.

Ретт протянул руку и дотронулся до щеки девушки. И хотя он ничего не почувствовал, но видел, что касается ее. Ведь можно закрыть глаза и представить. Он еще помнил тепло ее кожи.

— Я люблю тебя, — прошептал он.

— И я тебя.

Виртуальный мир резиденции исчез. Ретт поднял голову и невидящим взглядом посмотрел на металлические детали машины Гмар-Тиккуна. Глубоко вдохнув, он провел ладонью по влажной щеке и рывком поднялся на ноги. Леон уже шагал к нему.