Том Марволо Гонт

глава 12

***

– Итак, – не слишком добро посмотрел на меня Горец поверх своей чашки с чаем. Был он уже чист, аккуратно причесан и одет в обычную свою, целую, не простреленную одежду. – Что такого важного ты хотел сказать, ради чего настолько радикально привлек моё внимание?

– Я хотел сказать… погоди, сейчас горло прочищу, – паясничал я. – Кхы-кхы-кхым… – наложение заглушающих чар на ту часть комнаты, где за перегородкой спал Гарри. – Возрадуйся, Дункан! Тесса теперь бессмертна! – резко встав и разведя руки в стороны, подняв глаза к небу, пропел я. И демонический смех. Хотелось слегка разбавить серьёзность обстановки такими вот несерьезными проделками.

– В каком смысле, бессмертна? – ещё сильней нахмурился Маклауд.

– В том смысле, что стареть не будет, точно так же как и иметь какое бы то ни было отношение к вашей дурацкой Игре, – сев обратно на стул, уже вполне нормальным голосом ответил я.

– Не будет стареть? – менее хмурым от сказанного мной Маклауд не стал. Более напряженным – да. – Как это произошло? Почему?

– Все, на самом деле, очень просто: один мой друг разработал формулу вещества, при применении которого, человек выходит на пик человеческих физических возможностей. В том числе по параметру клеточной регенерации. Она повышается до значения, которое перекрывает процесс старения клеток организма. Это упрощенно говоря. На самом деле там все сложнее, но это чисто технические детали. Наглядный результат ты можешь видеть перед собой: мне пятьдесят шесть лет, я выгляжу на двадцать пять. Здоровье, как и у двадцатилетнего в моем возрасте, было бы просто невозможно.

– И что стало с твоим другом? – уже догадываясь об ответе, спросил Дункан.

– Убили его за секрет изготовления сыворотки, – нахмурился и погрустнел я, отведя в сторону взгляд. Смерть Авраама до сих пор отдавалась болью в моей душе и сильно бередила совесть. – Секрет потерян.

– И каким образом это вещество попало к Тессе? – продолжал задавать правильные, но неудобные вопросы Маклауд.

– Вчера ночью я проник в ваш дом и ввел его ей.

– Почему не спросил перед этим нас?

– Долго было бы объяснять. Это ведь вопрос доверия, нужны были бы доказательства, гарантии безопасности, испытания на ком-то, проверки… А у меня оставалась всего одна доза, которая, к тому же не могла уже больше храниться. Поэтому я выбрал Тессу и ввел препарат ей. А тебя просто сейчас информирую, чтобы не наделал глупостей в будущем, когда результат начнет проявляться, – спокойно, не оправдываясь, а просто доводя до него свою позицию, объяснил я.

– И когда будет “результат”?

– На пик формы она выйдет через три-пять лет. Но есть одно обязательное условие.

– Какое?

– Постоянные физические тренировки. Не важно, что это будет: боевые искусства, танцы, гимнастика, аэробика, легкая атлетика, йога, еще что-то… Пусть выберет то, что ей будет по душе. Но заниматься надо постоянно. Иначе эффект начнет угасать. Не сразу, и не катастрофично, но физические параметры просядут, – вещал я. А Лили слушала очень внимательно, ведь её это тоже касалось. Причем напрямую. Ведь она теперь тоже “суперсолдат”.

– Почему ты мне этого не сказал? – не удержалась и влезла в разговор она.

– Потому что забыл, – не стал изобретать отмазок я. Не говорить же, что так и так собирался начать натаскивать её в БИ? – У тебя было слишком много дел с малышом, чтобы забивать голову еще и этим.

– Завтра же начнешь меня тренировать, – безапелляционно заявила она. Я расплылся в хищной улыбке. Она побледнела, но на попятную идти не стала.

– То есть Лили тоже под действием этого препарата? – уточнил Маклауд.

– Да. Или ты думаешь, что если бы у меня была действительно ТОЛЬКО одна пробирка, я бы использовал её на почти незнакомом мне человеке? Нет. Я не настолько альтруистичен. У меня было ТРИ пробирки. Одну в себя, одну в Лили. Одну в Тессу.

– Почему именно Тесса? В чем твоя выгода?

– Тебе честно или правдоподобно? – вздохнул я.

– Честно.

– Вы мне нравитесь, – опустив глаза, ответил я. И это было действительно честно. – Тесса… она хорошая. Добрая, отзывчивая, верная… не хочу, чтобы она страдала… да и ты с ума, может быть, теперь не сойдешь и не начнешь рубить головы без разбора направо и налево…

– Это… очень… странный ответ. Порождающий еще больше вопросов, – откинулся на спинку стула Дункан. – А если бы я выбрал правдоподобный?

– Тогда бы я сказал, что хочу иметь у себя в должниках сильнейшего из Бессмертных. Это ведь было бы достаточно правдоподобно?

– Да. В этот ответ верится гораздо легче, чем в предыдущий, – вздохнул Горец. – Но я – не сильнейший. Есть другие, старше, опытнее, сильнее. Есть те, кому уже больше тысячи лет. Мне же всего триста восемьдесят девять.

– Это пока, – успокоил я его. – Но, если будешь совершенствоваться, то можешь им стать. А ты теперь БУДЕШЬ совершенствоваться. Ты будешь тренироваться, как одержимый, жилы рвать и пытаться обогнать собственную тень, ведь теперь тебе ЕСТЬ что ТЕРЯТЬ. И очень многие Бессмертные захотят это у тебя отнять. И не только Бессмертные…

– Не только? – нахмурился расслабившийся вроде бы Маклауд.

– Ты еще очень многого не знаешь об окружающем мире, Дункан. Очень многого, – криво улыбнулся я.

– Ты ведь расскажешь? Раз начал, – спросил он.

– Всего не знаю и я сам, – пожал плечами. – Но кое-что расскажу.

– Я слушаю.

– Есть такая забавная организация: Орден Наблюдателей. Она следит за бессмертными на протяжении веков. Многих веков. Они и сейчас за тобой следят. За твоим домом, за твоей женщиной, за твоими знакомыми и друзьями, за твоими битвами, – Маклауд снова нахмурился.

– И что им от нас надо?

– В оригинальной версии задача Ордена звучит: наблюдать. И вести летопись.

– А есть еще какая-то?

– В любой крупной структуре есть ренегаты, отступники и ...ереси. Вот и одно из крыльев этой организации решило изменить “наблюдать” на “уничтожать”. Улавливаешь разницу?

– Очень хорошо улавливаю. Даже лучше, чем ты думаешь, – набычился он.

– Действуют они примерно так, как я тебе показал: сначала пуля, потом беспомощному Бессмертному отрубают голову. Или даже отпиливают. Тут уж как придется, мастеров меча среди них нет, а энтузиазма много.

– Какой ужас! – прошептала Лили, для которой все это было откровением. Она о такой стороне мира раньше даже не догадывалась.

– Эффективно, – признал Дункан, потирая грудь. А он, кстати, слегка помолодел после смерти. Зрительно ему теперь можно было лет на пять меньше дать. А то и на шесть.

– Так что думай, изобретай, тренируйся. Если хочешь сохранить свое счастье. Шанс у тебя теперь есть. Не прое*** его. Другого не будет.

– Спасибо, – тяжело вздохнув, поднял он взгляд на меня. – И за Тессу, и за информацию. Если все так, как ты говоришь, то я действительно твой должник. Если нет: Бог тебе судья.

– Я атеист. На моих руках столько крови, что Ад мне уготован в любой религии.

– Я это понял еще при первой нашей встрече. По глазам, – пожал плечами Дункан. – У тебя глаза воина.

– Рыбак рыбака видит издалека, – без веселья улыбнулся я.

– Ты планируешь продолжать занятия? – оставил эту тему Дункан.

– Если ты не против, – улыбнулся я. – Одно из высших удовольствий доступных мне: узнавать новое. Учиться. Особенно всему, что касается боевых искусств. Я помешан на них.

– Что ж, у каждого свои фетиши, – улыбнулся Дункан. – Только не стреляй в меня больше.

– Ладно, – ответно улыбнулся я. – В следующий раз будет мина. Или газ. Или яд, или нож…

– А можно как-то обойтись без всего этого списка? Мне не доставляет удовольствия умирать.

– Скучный ты, – расстроенно вздохнул я. – Беги уже к своей Тессе. Волнуется ведь!

– Ты прав, – взглянул он на наручные часы и присвистнул. – Познавательный был разговор, надеюсь, еще увидимся… – поднялся он из-за стола.

– Камни возьми на продажу, – тоже встав со своего места, протянул ему такой же, как в прошлый раз, мешочек с алмазами я. – Прикинь, кстати, там, какие объемы и каких камней удобнее продавать. У меня не только на алмазы выход есть.

– Вот как? – задумался он. – Я поспрашиваю.

– Это хорошо, – улыбнулся я, пропуская его к выходу. – Это хорошо…

***

– То есть, Бессмертный в его случае, это не просто тот, кто не стареет? – уточнила у меня Лили, когда, проводив до дверей Маклауда, я вернулся в комнату.

– Ты сама все видела, – пожал плечами я. – Он действительно умрет, только, если отрубить ему голову.

– Это магия?

– К сожалению, нет, – вздохнул я.

– То есть? – не поняла она моего вздоха.

– Они такими уже появляются. У Бессмертных нет родителей и нет детей, они все подкидыши, и все стерильны. Становятся именно Бессмертными только после насильственной смерти. Если потенциального Бессмертного не убивать, то он проживет обычную жизнь, состарится и умрет. А если убить, то он навсегда останется в том возрасте, в котором его убили, пока голову не отрубят.

– Тогда получается, Маклауд умер… молодым? – с жалостью спросила Лили.

– Дункан Воин. Из клана Воинов. Он воспитывался, как Воин и умер в бою. Точнее после боя. От ран.

– А почему ты сказал, “не магия, к сожалению”? – вернулась она к своему предыдущему вопросу.

– Потому, что в противном случае, я мог бы в этом разобраться. И либо помочь ему с заведением детей, либо как минимум скопировать его силу себе. Ух, бы я развернулся в этой их Игре! Головы летели бы направо и налево! А так, если ты сам не такой же, убивать их совершенно бессмысленно и бесполезно.

– Что за Игра? – нахмурилась Лили. Мои слова про головы ей явно не понравились.

– Они убивают друг друга, при этом становясь сильнее, получая навыки, опыт и знания убитых. Все их существование подчинено одной цели: “останется только один”. Один, который убьёт всех и получит знания всех и силы всех, чтобы вечно править миром. Так они рассказывают друг другу. И верят в это. Соблюдают некие правила… Играют, короче. Иначе скучно им столетие за столетием жить.

– Как-то это грустно все… – задумалась Лили, положив голову мне на плечо, а руку на грудь. Мы сидели рядом на диване, не гася света. Синки и Нейджи уже убрали со стола, сам стол и удаляют сейчас кровавое пятно с татами внизу. – Извини, я подумала, что ты правда убил его там, внизу, – тихо сказала она.

– Хм, а что ты еще могла подумать в той ситуации? – усмехнулся я. – “Волдеморт стреляет из пистолета в сердце маггла, тот падает, обливаясь кровью, бьётся в конвульсиях и замирает на полу свежим трупом. Нет! Конечно же он его не убил! Они просто играют!” – Лили против воли хихикнула, но быстро спрятала улыбку.

– А почему ты ему просто не сказал, что ты волшебник? Ведь, если ему почти четыреста лет, то он должен был жить еще ДО Статута Секретности. Стало быть, о магии он знает.

– Нет, не знает, – ответил я. – Ты плохо представляешь себе, что такое Статут.

– Объясни тогда, – не стала ершиться она.

– Статут Секретности, это не закон, точнее не только закон. Главное, что Статут – это Великое, невероятно мощное и сложное заклинание, по действию похожее на Фиделиус, заклинание Тайны. Для его создания потребовались согласованные усилия десятков тысяч магов по всему миру. И оно стерло любую память, любое упоминание о Магии и её проявлениях у вообще всех немагов. В том числе и у Бессмертных. Ведь магия на них действует.

– А сказки, предания, легенды тогда как же? – спросила Лили, начиная поглаживать своей рукой мой торс через рубашку.

– В большинстве своем сказки, они и есть сказки. Чистый вымысел, основанный на чем угодно, кроме магии. А остальное… запускали в мир сами Маги. Кто от скуки, чтобы потешиться, кто детям друзей-магглов на ночь, чтобы спалось лучше, историю-другую расскажет, кто ещё как… А где-то Маг до принятия Статута успел настолько засветиться в истории магглов, что там и остался. Только о магических его способностях упоминания стерлись, типа того же Парацельса…

– Так почему ты хочешь на мне жениться? Ты так и не ответил в прошлый раз, – спросила она, расстегивая мою рубашку и начиная целовать шею. Решила со мной использовать мою же тактику? Лиса…

– Может быть я хочу нормальную семью? То, чего у меня никогда не было? – со вздохом ответил я. А сам про себя подумал, действительно, почему? Может быть, чтобы доказать самому себе, что я на самом деле есть? Что я личность, что я существую? Стать кому-то нужным, как стал в своем мире настоящий Виктор? Ведь, кто я по сути такой? Никто. Копия. Слепок. Реально никогда не существовавший, не живший. У меня память Виктора, но я не Виктор. У меня память Тома, но я не Том. Я не жил их жизнью, я просто знаю о ней, помню то, чего никогда у меня не было. И я хочу иметь что-то своё? Свой дом, свою женщину, свое дело, своих детей. То, что будет именно моё.

Я всем говорю, что у меня руки в крови и на моей совести горы трупов, но ведь это не так. Я, именно я, не Виктор, не Том, а я, еще никого в своей недолгой жизни не убил. Дункан не в счет, он Бессмертный. – Иди ко мне, – ласково попросил я Лили и нежно обнял её.

***

Утром я занимался в зале… не один. Рядом со мной была Лили, старательно выполняя те упражнения, которые я ей показывал. Это было приятно. Вчерашний вечер будто бы что-то сломал в наших отношениях. Какую-то преграду. Наверное я стал честен с собой, перестав, хотя бы для неё играть “Буку”. А она… пережитый стресс и потом раскаяние, внутреннее чувство, что была не права на мой счет… и вечерняя откровенность… Все это вместе с физической близостью, как я и говорил, что-то сломалось между нами. Она впервые, утром, назвала меня не Волдемортом, а Томом. И улыбнулась. Мне.

Кто бы что не говорил, а это было дзеновски приятно. От этого теплело внутри. И я улыбнулся в ответ. Ей. Искренне… Дзен! Сам уже не понимаю, что происходит и как такое возможно. Я же убил её мужа! Я разрушил её жизнь! И она улыбается… мне. Может быть правда сказать ей? Не поздно?.. Если она приняла меня, как Волдеморта, может быть сможет принять и меня самого, такого, какой я есть? На самом деле?

Дзен! Не знаю! Дзен! Дзен! Дзен!

В это время сработало оповещение от защиты дома о прибытии почтовой совы. Я позволил ей влететь в окно зала. Она приземлилась на подоконник и уставилась на меня своими круглыми глазами. Я подошел и отвязал письмо от её лапы. Ей же дал кусочек мясного пирога, который движением руки призвал к себе с кухни. Она благодарно ухнула и принялась есть. Я же распечатал письмо.

Оно было от Дамблдора.

***

Примечание к части

Да пусть скажет ей богу, а то в каждом произведении все из себя строят хороших парней а своей жене/второй половинке не говорят кто они. Если любит то примет. **Харибда®**