Том Марволо Гонт

глава 4

***

Это было приятно. Такое “дыхание” доставляло удовольствие. Но не только это: та самая “сфера”, “ядро”, оно расширялось! Я все гнал и гнал то “что-то”, непонятную то ли энергию, то ли субстанцию, что участвовала в “дыхании”, раскручивая и раскручивая это что-то в ядре, пытаясь добраться, нащупать тот максимум, который возможен для меня, и с каждым “вдохом” удавалось загнать все больше, но максимума не было! Я не мог до него добраться. Когда “ядро” по ощущениям должно было вот-вот переполниться, оно взяло… и расширилось, а максимум, к которому я вроде почти уже подобрался, снова ускользнул, отодвинувшись на новое неопределенное значение.

Но я все равно не останавливался, продолжая “дышать”. Только внимание немного сместил, сосредотачиваясь чуть больше, на “выдохе”, а не на “вдохе”, прослеживая каналы, по которым он проходил, всматриваясь в них, гоня переработанное “что-то” по ним с усилием, прочищая их, напрягая их, заставляя их расширяться.

Очень странное ощущение, но эйфорически приятное.

С огромным трудом я заставил себя остановиться. Точнее медленно успокоить, выровнять “дыхание”, перестать его контролировать и открыть глаза.

Забавно было понять, что я уже не на полу, а вишу над ним, причем в собственном теле, а не в виде бесплотного духа. Левитирую в двух метрах от поверхности татами. А вокруг… “сырая” магия. Очень много сырой магии, причем не дикая, как на источнике, а “окрашенная”, моя. С которой я могу делать что угодно, даже и без заклинаний, без палочки, практически одним лишь желанием и волевым усилием. Это было похоже на… стихийный выброс ребенка. Только у меня он получился контролируемым…

Я собрал, сколько мог этой силы и пустил ее на мощнейшее “репаро”, примененное к зданию. Не дело сырой магии быть без дела разлитой в пространстве, это может привести к разным спонтанным “чудесам” или может привлечь всяческую волшебную живность, типа пикси, или даже к формированию боггарта.

“Репаро” исправило в здании все: трубопровод, отопление, проводку, канализацию, состояние стен, крыши, даже фундамента. Все оно стало как новое. А магия все еще осталась, хоть я уже и опустился на татами. Что делать? Тешить паранойю прежнего владельца тела: ставить защиту на здание. Щит за щитом, слой за слоем… Да сколько же ее тут?!! Ужас просто, какой-то…

Я еще толком не успел закончить с вкладыванием дармовой силы в полезные дела, как защита уже сработала на оповещение: прибыли двое волшебников и пытаются войти в здание.

– Чем могу помочь, джентльмены? – открыл я дверь и обратился к ним на “Британском” английском, держа спину прямо, а лицо “кирпичом”. Должно было смотреться контрастно, учитывая, что я лысый верзила метр девяносто босиком и в одних спортивных шортах.

– Здравствуйте, – обратился старший из этих двоих, а были они оба лет по тридцать на вид, одеты в хорошие классические костюмы-тройки, на ногах имели лакированные туфли, руки у обоих свободны, палочки угадывались во внутреннем кармане пиджаков. – Мы из Департамента по надзору за применением волшебства несовершеннолетними при Министерстве Магии. Я агент Смит, а это агент Саммерс. В этом доме полчаса назад был зафиксирован сильнейший магический выброс. Вы позволите пройти?

– Да-да, конечно, – открыл я дверь шире, одновременно с этим давая защите команду пропустить конкретно этих двоих. – Только разуйтесь при входе, тут у нас додзё, соблюдаем чистоту. Тапочки можете взять на обувнице справа от входа, – сказал я, движением руки трансфигурируя названные предметы мебели: это было не сложно, так как “сырой” магии было разлито в здании еще предостаточно.

Агенты, слово-то какое претенциозное, прошли, оставили свою обувь, обулись в тапочки, мягкие… белые. И прошли за мной к лифту. Вместе мы поднялись на второй этаж.

– Лилиан! У нас гости, – предупредил я девушку перед тем, как открыть дверь лифта. Мало ли, может она не одета или еще что? Секунд двадцать я этим ей точно дам, если что успеет прикрыться или за ширму спрятаться.

– Кто же? – послышался ее голос, вполне спокойный и доброжелательный, хотя некоторое беспокойство в нем угадывалось. Я открыл дверь, вошел сам, впустил агентов.

– Двое джентльменов из Департамента по надзору за использованием волшебства несовершеннолетними, – представил я их.

Да уж. Вдова Поттер была великолепна: красивый черный домашний халат с золотыми драконами (я выбирал), идеальная фигура, строгое красивое лицо, шелковистыми волнами спадающие по плечам огненно рыжие волосы, на готове палочка в правой руке, левой прижимает к ноге сына. Честно, даже меня проняло, а я ее уже не первый день вижу после “операции”. А уж агенты даже потерялись чуть ли не на минуту. Смит первый взял себя в руки, отвел глаза и, собравшись с мыслями, прокашлялся.

– Кхм… здравствуйте, – сказал он, – Я агент Смит, а это агент Саммерс. Мы… прибыли удостовериться, что произошедший полчаса назад стихийный выброс не повредил кому либо и не грозит раскрытием Статуту Секретности. – У вас один ребенок?

– Да, агент, – кивнула девушка, не спуская с рук пришедших волшебников настороженного взгляда, готовясь немедленно атаковать в случае малейшего проявления агрессии. Что поделать, она только что из страны, охваченной гражданской войной, в которой Лили вместе с мужем варились не первый год, да еще практически на переднем крае. Естественны подобные психологические деформации.

– Лилиан, расслабься, – похлопал я ее по закаменевшему от напряжения плечу. – Я здесь. Кого тебе еще бояться? Их? Они умрут раньше, чем извлекут палочки, – добавил я тихо, уже только для нее. Помогло. Ее плечи обреченно опустились. Видимо она действительно вспомнила, кто тут главный монстр и пугало. Точнее, кто НА САМОМ ДЕЛЕ здесь опасен, а кто просто беспечные гражданские чиновники, “не нюхавшие пороху”. Так-то в случае реального столкновения, она и сама их обоих в асфальт закатает, даже не сильно взопрев. Это ж не авроры, в конце концов. – Вы извините ее, мы просто недавно из Британии, а там черте что творилось, ну да вы знаете, – чуть виновато улыбнулся я агентам. – Вы проходите, присаживайтесь, – указал я на свободный от вещей диван. Агенты, чуть суетливо и заметно нервничая, поглядывая на палочку в руке девушки, прошли и сели рядышком на диван. Не знаю, мое ли это общество так сказывалось, они с каждой минутой все сильнее чувствовали себя мышками, по глупости влезшими в аквариум к удаву. Вроде и змеи не видно, а седалищный нерв сигнализирует.

Я же отошел за ширму, накинул на себя домашний халат, вернулся, движением руки трансфигурировал столик с чайным сервизом из воздуха, другим движением зажег газ под стоящим на плите чайником в дальней части комнаты, где была отгорожена кухня, невербальными беспалачковыми манящими чарами перенес на трансфигурированный стол вазу с пирожными из холодильника, пролевитировал к себе пачку чая.

А господа агенты, наблюдая за всеми этими манипуляциями, все “съеживались” и “съеживались”. И я их понимаю: такой уровень владения магией гораздо выше потолка мага средней силы. Тем более, что я проделывал эти манипуляции без какого бы то ни было напряжения, походя, словно ничего не значащие пустяки. Им-то невдомек, что я сейчас в этом доме вообще почти бог, пока всю “сырую” магию не пристрою, а ее еще предостаточно.

Кстати, Лили тоже смотрела на меня с удивлением: привыкла, что я практически не колдую, а тут так разошелся.

– Итак, джентльмены, мы вас внимательно слушаем, – опустился я не глядя на стул, который мгновенно трансфигурировался из воздуха прямо подо мной. Второй трансфигурировался рядом, и на него опустилась Лили.

– Кхм… – снова прочистил горло Смит. – Департамент зафиксировал сильнейший стихийный магический выброс в этом доме. Но дело в том, что у нас нет данных о том, что тут вообще проживают волшебники. Вот нас и отправили посмотреть, разобраться на месте…

– Вот как? – улыбнулся я приветливо. Это оказалось легко, когда ты не звероватый бугай со взглядом убийцы и клыками хищного зверя и не змеемордый уродец с красными глазами. Я специально тренировался у зеркала. Взгляд, конечно, слегка портит впечатление, но в целом вполне благоприятное создает впечатление моя улыбка. – Вот вы здесь, смотрите, спрашивайте, – развел я руками. Лили сорвалась с места, очередной раз остановить полезшего куда-то не туда Гарри.

– Итак, –достал Смит блокнот и дорогой “Паркер”, приготовившись записывать. – Ваше имя?

– Меня зовут Том Марволо Реддл, но в очень скором времени я верну фамилию своего Рода. Гоблины Гринготтса уже активно работают над этим, так что, дабы потом не переделывать, можете сразу записать как Том Марволло Гонт. Из Британии. Мы только сегодня заселились в этот дом.

– Вы останетесь здесь, или?..

– Я купил это здание, так что, думаю, что ближайшее время переезжать мы не будем.

– Как зовут вашего сына? – задал очередной вопрос Смит. Лили же, услышав это, вздрогнула.

– О, нет-нет, вы не совсем правильно поняли, Гарри не мой сын. У меня пока нет своих детей, – замахал перед собой руками я. – Это сын Лилиан.

– Мое имя Лили, – жестко поправила девушка, оставляя сына играть с большой машинкой, которую она ему дала.

– Лили, конечно Лили, – поспешил исправиться я. – Лили Эванс. И ее сын Гарри, – Вдова Поттер сердито сощурилась, глядя на меня.

– Вы извините, если вопрос покажется бестактным, но каков статус крови? – сжался Смит, готовясь, как минимум к скандалу. – Инструкция обязывает уточнять.

– Я – полукровка, – спокойно ответил я. – Лили обретенная, а Гарри уже получается чистокровный, так как его отец был чистокровным волшебником в каком-то там поколении.

– Его фамилия была Эванс? – задумался Смит, явно пытаясь вспомнить такой чистокровный Род.

– Нет. У него была другая фамилия. За которую его и убили в Британии, а мы вынуждены были бежать с Острова. Так что нам не хотелось бы упоминать ее. Есть вероятность, что наши враги сумеют отыскать нас по данным вашего ведомства. Вы же не хотите, чтобы в вашем городе разыгралась одна из тех битв, что совсем недавно гремели по всей Западной Европе? – Смит вообще спал с лица после таких слов. Сразу видно – чиновник, ни разу не боевик.

– Нет-нет, что вы! – поспешил отмести он это предположение. – А… сюда могут прибыть Пожиратели Смерти? Их же вроде всех пересажали в эту вашу ужасную тюрьму с дементорами?

– Не всех. Далеко не всех. И не то что “могут”, обязательно явятся! Если конечно прознают, где мы. Мы сильно им в Британии планы поломали. Такое не прощают.

– Еще один вопрос, – решил свернуть тему Смит. – Вы в какой школе планируете обучать мальчика? В Илверморни?

– Нет, – непритворно вздохнул я. – Хотелось бы, но нет. К одиннадцатилетию Гарри мы обязаны будем вернуться в Британию. Мальчик будет учиться в Хогвартсе.

– Жаль, конечно, – пометил что-то в блокноте Смит. – Судя по выбросу, точнее по его мощности, мальчик невероятно талантлив. Возможно даже Одарен.

– Выброс был действительно такой сильный? – “удивился” я, хотя сам прекрасно себе представлял масштабы явления.

– Я бы сказал, колоссальный! На уровне сильнейших магов мира!

– А можно как-то в отчетах приуменьшить его силу, а? – как бы невзначай потянулся я, и в руку мне скользнул кошелек. Я “удивленно” на этот предмет глянул и, пожав плечами, убрал его в карман халата. – Лишнее внимание нам ни к чему, я ведь уже говорил вам, – а то, что эти олухи уже не один раз поймали мой прямой взгляд - мелочи. Что о их подготовке говорит не лучшим образом. Они и так уже оба мои, со всеми самыми темными закоулками своей памяти. Но, если внушение подкрепить материальным стимулом, оно ляжет гораздо надежней. Гораздо. Да и степень внушения можно уменьшить значительно. Настолько, что даже проверка его не выявит. Ну, если только не доскональное сканирование Мастером-легилиментом. Что совсем уж маловероятно. А так, что может быть естественнее чиновника, берущего взятки?

А тут и чайник поспел.

Посидели мы еще с полчаса, поговорили обо всем и ни о чем, попили чайку, поели пироженок, поумилялись на маленького Гарри, который не смог долезть до вазы со вкусняшками и пролевитировал-подманил к себе вожделенную пироженку. Интересно: это мой выброс спровоцировал спонтанное проявление способностей или парень и впрямь “отмечен мной, как равный”? Надо будет присмотреться: по идее-то, если верить канону, по чистым способностям, парень второй после Дамблдора. Даже талантливее меня в его же возрасте. Только неподражаемое “воспитание Героя” сумело помешать ему как следует раскрыть свой гигантский потенциал, ведь Великий Светлый вполне резонно и обоснованно опасался, что парень, быстро войдя в силу, свернет на однажды уже мной проторенный путь, и крестраж в башке был весомым таким аргументом в пользу этого опасения. Я бы на месте Альбуса тоже опасался. И это он его еще очень мягко “приземлил”, учитывая, что способа извлечь “паразита” из мальчика, не убивая носителя, у Дедушки Всея Магической Британии не имелось даже в теории.

Я бы в таких исходных данных, скорее всего поступил бы жестче: сжег бы пацана Адским Пламенем по-тихому, ради “Всеобщего Блага”, а сам плотнячком насел бы на Невила, серьезно взявшись за его натаскивание и подготовку. Основательно. С привлечением Моуди и себя лично.

Но это я, а это он. Хотя, если верить канону, а не верить ему у меня пока оснований нет, то Невилл очень долго считался сквибом, так что действия Дамблдора смотрятся логично, с такой точки зрения. Мораль, этику и Светлые Идеалы в расчет пока не берем.

Агенты покидали нас спустя полчаса уже в благодушном, расслабленном состоянии, в карманах у них позвякивали деньги, в блокнотах был практически полностью готовый отчет по происшествию, а впечатление о нас самое благоприятное: бытовая легилименция – вещь!

Закрыв за ними дверь, активировав защиту и отменив трансфигурацию калошницы с тапочками, я поднялся на лифте наверх.

– Объяснишься? – спросила хмурая Лили. Дожили – у Волдеморта отчета требует магглокровка. А ведь мы еще не женаты и даже не любовники. Как же быстро представительницы слабого пола наглеют и садятся на шею при хорошем с ними обращении… Круциатнуть ее что ли? Видимо такие мысли достаточно явно и ярко отобразились в моем взгляде, направленном на нее. – Ты не обязан, – сразу дала она заднюю. – Но, я бы тогда знала к чему готовиться…

– Ты про Хогвартс? Или про выброс? – решил пока не давить я. Не то, чтобы мне было так важно ее доверие или расположение, но пусть пока климат в нашем маленьком коллективе останется на прежнем уровне.

– И про то и про другое, – сказала она, платком вытирая слюнки маленькому Гарри, который решил немного погрызть машинку.

– Выброс был мой. Точнее это был не выброс, а медитация. Увлекся немного. Впредь установленная защита не позволит всяким Министерствам и Департаментам фиксировать мои… эксперименты, – кратко обрисовал ей ситуацию я.

– А Хогвартс? Ты говорил, что не имеешь пока планов на будущее, – приняла она такое объяснение.

– У меня был целый день, чтобы подумать, – пожал плечами я, развалившись на диване и беря себе одну из пироженок, оставшихся нетронутыми после чаепития. Люблю сладкое.

– И?

– Помнишь, я говорил про Очень Темный Ритуал, проведенный мной в Британии? – рассматривал я лакомство, примериваясь, как бы его надкусить, чтобы крем через дырочки не полез наружу.

– Помню, – кивнула Лили, глядя на меня. Видимо картина казалась ей достаточно дикой: Волдеморт в домашнем халате на диване, облизываясь, разглядывает пирожное – сюр.

– Не буду грузить тебя подробностями, но смысл в том, что я поместил в некий предмет… свою копию. Страховка на случай внезапной смерти, – я-таки нашел оптимальное место и угол, под которым стоит кусать, и сделал это. Глаза сами собой зажмурились от блаженства. Вкус был божественный. Особенно для того, кто уже полгода не чувствовал вкуса вообще.

– Это… – даже не нашла слов, чтобы выразить свое отношение к полученной информации Лили.

– Пять раз, – прожевав кусочек и вытерев губы салфеткой (крем, зараза, все-таки выполз), добавил я. – Как думаешь, что устроит моя копия с воспоминаниями ДО “просветления”, когда “вылупится” и оглядится вокруг?

– Новая война… – тихо сказала Лили.

– Пока кто-то его не завалит. Пять раз, – подтвердил ее выводы я. Девушка мрачнела с каждым сказанным мной словом. Неужто я такое неизгладимое впечатление на нее произвел, что моя копия ДО вызывает у нее ужас? – А единственный, кто может его убить, это Гарри, – окончательно добил я её.

– Гарри?! Мой Гарри?! Почему Гарри?!! – совершенно нешуточная паника овладела ей. Лили бросилась к ребенку, подхватила его на руки и крепко прижала к себе, словно боялась, что я, или кто-то еще, сейчас кинусь его отбирать. Оно мне надо? Я спокойно доедал пироженку, налил себе чаю, взял еще одну и принялся за нее, проводя время с удовольствием, пока девушка мечется и паникует.

Как раз вторая пироженка закончилась, когда Лили, смогла справиться с собой и опустила малыша на пол.

– Почему Гарри? – задала она уже конструктивный, осмысленный вопрос.

– А ты вообще знаешь, почему я так настойчиво охотился именно за вами? Почему пришел убивать именно вас? – вопросом на вопрос ответил я, прикидывая, съесть еще одну, или достаточно пока?

– Мы состояли в Ордене Феникса, открыто выступали против тебя, поддерживали Дамблдора, – уже подозревая, что все не настолько очевидно, перечислила она.

– Вас таких “выступальщиков” четверть Британии была. Мне за всеми лично гоняться что ли? Пипец величина: рядовой аврор Поттер, отлученный, кстати, от Родового наследства, домохозяйка и годовалый младенец. Самой не смешно?

– Но ты все же пришел именно за нами. Лично. Причем один…

– Значит?.. – подтолкнул ее к ответу я, решив, что двух пироженок всё-таки достаточно.

– Значит была другая причина…

– Именно, – похвалил я ее. – Вы с Джеймсом мне были не нужны. Я шел конкретно за вашим сыном. Я должен был убить его лично, своими собственными руками, без чьей-либо помощи. Демонстративно.

– Но почему?!

– Из-за пророчества, Лилиан. Из-за истинного пророчества, произнесенного Сивиллой Трелони в трактире Кабанья Голова в присутствии Аберфорта Дамблдора, Альбуса Дамблдора и… моего человека, – не стал я с ходу сдавать Снейпа, это всегда не поздно успеть. –

«Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца...».

– Гарри… тридцать первого июля… – потерянно пробормотала Лили, уронив руки. Тем временем неугомонный пацан залез ко мне на колени и пытался поймать за нос.

– То… скаску! – требовательно заявил он. Я, не вставая с места, притянул к себе книжку с картинками (вот ведь! Быстро к хорошему привыкаешь. Удобная штука в быту магия… даже не так сильно ее уже ненавижу. Родненькие двойные стандарты), открыл ее и начал читать радостному ребенку стихи.

***

Разговор продолжился только тогда, когда Гарри был вымыт и уложен спать в свою кроватку. За окном стемнело. Я сидел на диване с альбомом и простым карандашом в руках. Лили устало откинулась на спинку в кресле напротив. Свет лампы удачно падал на нее, красиво подчеркивая овал лица и изгибы тела.

– Значит в ту ночь ты пришел за Гарри? – не повышая голоса, чтобы не разбудить ребенка, спящего в своей кроватке за тонкой фанерной декоративной перегородкой, делящей большую комнату на две части, произнесла она.

– Именно, – подтвердил я. – В ту ночь решался исход войны: Дамблдор раскрыл уже практически всю сеть ПСов и готовился к арестам. Я же, убив Гарри, тем самым деморализовав старика, начал бы штурм Министерства (операция была уже разработана, подготовлена и запланирована, исполнители ждали только отмашки и собственно меня). Также была подготовлена ловушка на Моуди с его спецотрядом – у них не было шансов. А взяв Министерство и прессу в свои руки, я быстро дожал бы и Дамблдора с его Орденом, штаб-квартиру и списки членов с их адресами и адресами родственников которого я уже тоже имел на руках. Да и по старому долькоману у меня уже были кое-какие наработки. Так что все решалось именно там, в Годриковой Впадине. Альбус все поставил на Гарри и был прав.

– Да что мог сделать Величайшему Темному Магу Современности годовалый младенец?! – закрыла лицо руками и медленно выдохнула Лили.

– Убить, – пожал плечами я. – Альбус ведь был у вас в доме?

– Был, – подтвердила девушка, опуская руки обратно на подлокотники.

– В спальню поднимался?

– Да.

– Палочку доставал?

– Да.

– Так вот, в спальне был подготовлен Ритуал Светлого Жертвоприношения. Это Высшая Светлая Магия. Я, когда был там с тобой, после всего уже, перед тем как аппарировать, когда огонь сожрал ковер, увидел под ним трансфигурированный рунный круг, в центре которого стояла кроватка Гарри. Она ведь у вас без колесиков, вы ее не передвигаете? – девушка кивнула.

– Что это за ритуал? Зачем он?

– Ритуал сам по себе крайне прост: добровольная жертва отдает свою жизнь, даруя защиту тому, ради кого эта жизнь отдается. Защита невероятно сильная. Способна отразить даже Аваду, – пояснил я. Откуда знаю? Память Тома. То, что он пользовался в основном Темной и Высшей Темной магией еще не означает, что не разбирался в Светлой и Высшей Светлой. Изучал он ее и ее возможности даже более тщательно, чем темную, поскольку оружие врага надо знать во всех тонкостях, только так можно находить его слабые места и побеждать. И рунный круг в спальне Гарри действительно был. – А теперь вспомни, как развивались события: я вошел в дом, с ходу убил Джеймса, поднялся к вам на второй этаж (не рассматриваем, сейчас мое “просветление”). Дальше как бы должны развиваться события? Я обезоруживаю тебя, ты кричишь свое: “Убей меня, только не убивай Гарри”, что засчитывается ритуалом, как вербально выраженное согласие пожертвовать собой ради сына. Я убиваю тебя, так как из вас двоих ты в тот момент опаснее. Ритуал срабатывает. Гарри получает защиту. Я кидаю в него Аваду, она защиту не пробивает, а Авада заклинание очень мощное и сложное, несмотря на простоту использования относится к Высшей Темной Магии. Однажды произнесенное, оно как “Меч Мурамасы” - однажды извлеченный из ножен обратно может быть убран только после того, как отведает крови. Авада может попасть не в человека, а в птицу, убив ее, в какой либо предмет, разрушив его, но она обязана попасть. И если она не может разрушить или убить то, во что попала, то она убьет того, кто ее послал.

Вот и получается: Джеймс мертв, ты мертва, я мертв, Гарри жив, под жертвенной защитой – готовый Герой Магической Британии. Который позднее разделается и с остальными копиями страшного Волдеморта… Что? Да, Дамблдор прекрасно знает о проведенном мной Очень Темном Ритуале.

– Как же все это…

– Цинично? Расчетливо? Жестоко? – предложил свои варианты подходящего слова я.

– Мерзко, – ответила девушка.

– Эффективно, – возразил я. – Альбус прекрасно разыграл эту партию. Сложные комбинации – его конек. Когда всю картину начинаешь видеть только тогда, когда уже все произошло, Мат уже поставлен.

– То есть в ту ночь ты не стал нас убивать, потому что понял замысел Дамблдора? – подняла она голову и посмотрела на меня.

– Нет. Иначе Долг Жизни не лег бы. Основное его условие: спасение жизни должно быть бескорыстным. И никак иначе. Ни одна даже самая хитрая комбинация не позволит его заполучить специально. Иначе тому же Альбусу была бы уже Должна вся Британия.

– Тогда, почему?

– Я ведь уже говорил: переосмыслил свою жизнь и не захотел брать греха на душу. Решил начать все сначала. А в глаза мне лучше не смотри. Не искушай меня.

– В каком смысле? – удивилась она.

– Я мастер легилименции.

– Что это? – не поняла девушка.

– Чтение и внушение мыслей, установка ментальных закладок, стирание воспоминаний, подчинение сознания, – пояснил я. А ее лицо исказил ужас. – Прямой зрительный контакт глаза в глаза, это открытый парадный вход в твою голову. Не надо. Я ж не железный, могу не удержаться и влезть.

– А сейчас, разве не лазил все это время?

– Вообще-то нет, – пожал плечами я, продолжая рисовать. – Не до того как-то было. А впредь, надеюсь, ты будешь осторожней. Или амулетом Защиты Разума обзаведешься… а может (бывают же чудеса?) окклюменции начнешь учиться.

– А окклюменция – это что?

– Раздел магии в котором изучается защита разума, работа с собственной памятью, с собственным сознанием… Наведение порядка в голове, одним словом, – пояснил я.

– А как этому научиться? – нахмурилась она.

– Вон на тумбочке кошелек стоит с деньгами. Где магический квартал, ты знаешь. Там книжный магазин есть. Бери деньги, иди, покупай учебники, да учись, – пожал плечами я.

– Так просто? Я могу идти, куда захочу? – сомнение в ее голосе было таким явным, что даже смешно стало.

– Естественно, – ответил я. – А ты что думала, что ты пленница что ли? Я тебя не держу. Палочка у тебя есть. Деньги вон лежат. Ключ от двери на тумбочке рядом с деньгами. Защита дома тебя выпустит.

– А Гарри?

– Я его тоже не держу. Хоть обратно в Британию отправляйтесь. Вы свободны! – совершенно серьезно ответил я.

– Но? Ведь обязательно есть “но”? – не поверила она.

– Но? – задумался я. – Я попрошу обо мне не рассказывать. Хотя… это мне тоже не сможет повредить. Я просто исчезну и сменю имя, – девушка замолчала. Она осмысливала сказанное мной. И хмурилась.

– А Долг Жизни и Обет Служения?

– Некоторые с таким всю жизнь живут, так его и не исполнив, и ничего. Не пытайся мне сознательно навредить, и тебе ничего не будет. А где и как ты живешь, не важно. Я же ничего от тебя не требую.

– Как-то это все… Мне надо об этом как следует подумать.

– Думай, – ответил я.

– А что ты рисуешь? – сменила тему она.

– Тебя, – не стал скрывать я, не прерывая, впрочем, своего занятия.

– А можно посмотреть? – заинтересовалась она. Любопытство – одна из главных слабостей любой женщины. Том раньше часто этим пользовался для своих целей.

Лили встала с кресла, подошла ко мне, зашла сбоку и наклонилась, чтобы лучше видеть рисунок. При этом край ее халата чуть изогнулся, изломился, сдвинулся и открыл мне потрясающий вид на ее грудь, не скованную никакими лифчиками или бюстгальтерами. Организм мгновенно выдал нужную реакцию.

– Красиво, – сказала она, разглядывая рисунок.

– О да, – подтвердил я, разглядывая грудь девушки. Лили заметила направление моего взгляда, выпрямилась, смутилась, покраснела и плотнее запахнула халат.

– Я спать, – сказала она и ушла за перегородку на свою половину комнаты, где стояла ее кровать.

– Приятных сновидений, – ответил я, не вставая и продолжая рисовать ее уже не с натуры, а по памяти. Минут через сорок я отложил альбом, трансфигурировал себе футон и, забравшись в него, погасил свет.

***

Примечание к части

поддержите ник бедной беты https://nick-name.ru/nickname/id1497485

ГГ - https://www.pinterest.ru/pin/376613587572949758/

https://fanparty.ru/fanclubs/volandemort-pozhirateli-smerti/pictures/1502498/download

Лилиан https://img2.goodfon.ru/wallpaper/big/a/e7/triss-merigold-witcher-the.jpg

И

http://fr.librarium.wikia.com/wiki/Fichier:Triss_merigold_by_kr0npr1nz-d8uqlch.jpg

Кстати народ Вики говорит, что нагайну сделали крестражем уже после возрождения в 1994г. Так что именно пять крестражей.