Тот, кто таится рядом

Глава 6

После обеда Сергей быстро собрал вещи и отнес их в джип. Он надеялся до вечера доделать статью и сдать ее главному редактору, чтобы на следующий день увидеть ее в свежем выпуске газеты. Он не успевал в Арсеньев к сроку сдачи номера, но рассчитывал, что Борис Львович ради его статьи задержит и переделает номер.

Павел Тимофеевич открыл ворота и попрощался с племянником.

— Точно решил уезжать? — еще раз спросил дядя. — Ты даже в баню не успел сходить. Может быть, все-таки переночуешь и завтра поедешь?

— Пора. Я хотел остаться, но материала и так скопилось много — Гребнев убит, появился новый подозреваемый. В Арсеньеве я встречусь со Старостиным и узнаю, как прошла экспертиза по Гуляеву. Если окажется, что Гуляев убил Гребнева, то Старостин будет его допрашивать, и тот, возможно, во всем сознается. Поэтому оставаться тут уже не имеет смысла.

— Ну, тогда, прощай. Приезжай чаще.

— Спасибо, Павел Тимофеевич. Возможно, мне еще придется приехать сюда в командировку. Обычно такие статьи имеют продолжение.

— Надеюсь, что теперь у нас все успокоится. Хорошей тебе дороги.

Сергей попрощался с Николаем Дубининым, сел в машину и выгнал джип на улицу. Павел Тимофеевич вышел на дорогу и помахал ему вслед. Подняв облако пыли, Денисов быстро доехал до края села. Возле торгового павильона он повернул налево и выехал на пустое шоссе.

В дверях павильона все так же маячил Алексей Вакорин. Увидев за рулем машины племянника Павла Тимофеевича, Алексей кивнул и проводил джип пристальным взглядом. Женщины и мужики, торгующие на пятачке возле павильона, тоже посмотрели вслед машине. Пастух Елагин стоял на обочине дороги. Рядом на поле паслись его коровы. Узнав Сергея, пастух вынул изо рта папиросу и махнул ему на прощанье рукой. Денисов кивнул в ответ — в селе каждый человек, с которым видишься второй раз, уже считается знакомым.

Сергею предстоял двухчасовой путь домой. Он нажал на педаль газа, и мощная машина послушно разогналась.

Едва отъехав от Варфоломеевки, Денисов почувствовал сильную тревогу. Он не понял, откуда она взялась. Может быть, ему не надо было уезжать, до конца во всем не разобравшись? Проанализировав свое беспокойство, он пришел к выводу, что ему не дает покоя неопределенность с Егором Гуляевым. Того ли человека сегодня арестовали?

Джип быстро катил по асфальтовой полосе. Встречных и попутных машин было немного. Денисов совсем не смотрел по сторонам. За окном мелькали живописные пейзажи, но они не могли отвлечь Сергея от тревожных мыслей.

Денисов не заметил, как на смену тайге и горам пришли поля.

Всю дорогу тревога и беспокойство не оставляли его, но он так и не разобрался, в чем причина. Ему стало казаться, что не мысли о Егоре Гуляеве, а что-то совсем другое гложет его и безуспешно пытается пробиться в его сознание. Словно он забыл что-то и никак не мог это вспомнить.

Поскольку время поджимало, он прямиком поехал в редакцию. Возле жилого здания, на первом этаже которого располагалось издательство «Арсеньевского Вестника», Денисов увидел автомобиль Бориса Львовича, которым главный редактор пользовался лишь дважды в день: когда ехал на работу и когда возвращался домой. Из-за слабого зрения Борис Львович ездил только в случае крайней необходимости.

Сергей был уверен, что застанет главного редактора в издательстве — Борис Львович обычно не уезжал с работы раньше девяти.

Денисов нашел его в кабинете.

— Ты уже вернулся?! — обрадовался главный редактор и встал, чтоб пожать Денисову руку. — Утром ты говорил, что задержишься.

— Передумал. Материала скопилось на несколько статей.

— Это хорошо. У тебя уже все готово?

— Я написал вчера статью, но тогда я еще не знал, что убьют главного подозреваемого.

— Это еще лучше, — заметил главный редактор. — Вначале надо читателя заинтриговать, а уж в следующем номере можно утолить его любопытство.

— В завтрашний номер сможем статью поставить?

— Сможем, если она того стоит. Где она? Дай почитать.

— Тут надо переделать концовку, — сказал Денисов и протянул Борису Львовичу свой блокнот.

Обычно главный редактор не читал черновики, но в данный момент времени на формальности не было. Благо, Борис Львович хорошо разбирался в почерке Сергея. Дочитав до конца, главный редактор поднял на Денисова глаза.

— Очень неплохо, — сказал он. — Уберем последний абзац — и будет хороший конец.

— Вам понравилось? — зачем-то переспросил Сергей.

— Понравилось. Ты хорошо пишешь. Только вторую часть не откладывай на завтра. Лучше сядь и напиши сейчас.

В такой спешке не было нужды, но Денисов не стал спорить. Видимо, Борис Львович хотел сразу посмотреть, будет ли продолжение статьи достойно ее начала.

— Хорошо. Я сейчас напишу, — согласился Сергей.

— Я тебя подожду, — пообещал главный редактор.

Денисов ушел, но через час вбежал в кабинет начальника.

— Что случилось? — удивленно спросил Борис Львович, видя, что Сергей очень взволнован.

Обычно Денисов удивлял его своей сдержанностью. Этим качеством сам главный редактор не мог похвастать.

— Мне срочно надо ехать в Варфоломеевку, — сообщил Сергей.

— Что за спешка? Ты только что оттуда приехал.

— Мне кажется, мы не того человека арестовали, — пояснил Денисов, но, видя, что Борис Львович ничего не понимает, добавил: — Старостин арестовал Егора Гуляева. Мы думали, это он убил Гребнева.

— И что изменилось за этот час?

— Я догадался, кто на самом деле был сообщником Гребнева и убил его!

— Вот как?! А вторую часть статьи ты написал?

— Вот она.

Денисов протянул главному редактору исписанные листы бумаги. В статье не хватало важной части о том, как они с дядей устроили на Гребнева засаду. Сергей решил написать об этом позже, когда выяснит точно, за кем он гнался ночью.

— Присядь пока, — сказал Борис Львович и стал читать то, что написал Сергей.

Добравшись до конца, он сказал:

— Что ж. Очень хорошо. Мне кажется, Гуляев вполне мог убить Гребнева.

— Это не он, — уверенно заявил Сергей.

— Тебе нужна командировка?

— Да. Я должен предупредить своего дядю и Николая Дубинина, от кого на самом деле исходит опасность.

— А для тебя самого это не опасно? Может быть, тебе лучше поехать туда со Старостиным?

— Я уже позвонил ему на работу и домой. Мне сказали, что он уехал в Анучино. В город он вернется только завтра утром.

Борис Львович задумался.

— И это поможет тебе дочитать статью?

— Я уже так втянулся в это дело, что мне самому не терпится поставить в нем точку, — признался Денисов.

— Ну тогда поезжай. Только будь очень осторожен.

Жена Сергея еще не скоро должна была вернуться из Ростова, поэтому ему не надо было никого предупреждать о своем отъезде.

На улице уже смеркалось.

Денисов вышел из здания редакции и вновь сел в джип. Ему предстояло снова проделать нелегкий двухчасовой путь. Однако, судя по выражению лица Денисова, эта поездка того стоила. Теперь он знал нечто такое, что открыло ему глаза на истинное положение вещей.

Тревога не исчезла с лица Сергея, но теперь он чувствовал себя уверенно. Это означало, что он принял верное решение.

Денисов ехал настолько быстро, насколько позволяла ночь и узкая, изобилующая поворотами дорога. Быстрая езда соответствовала его возбужденному состоянию. Сергей не был уверен, что для спешки есть веские основания. Возможно, опасность не угрожала Павлу Тимофеевичу и Николаю Дубинину ни этой ночью, ни в другое время. Преступнику было выгодно залечь на дно. Однако, если бы с дядей и Николаем что-то случилось, Денисов бы не простил себе, что вовремя не предупредил их. Поэтому он не стал ждать утра.

К Варфоломеевке он подъехал в двенадцать часов ночи. Окна павильона на повороте в село были закрыты металлическими щитами. На торговом пятачке остались только ящики. Если бы не дорожный знак, извещающий о том, что грунтовая дорога ведет в Варфоломеевку, трудно было бы даже предположить, что в той стороне находится село.

Денисов представил себе, как удивится дядя, когда узнает, что он вернулся. Сергей рассчитывал удивить Павла Тимофеевича еще больше, поделившись с ним своими догадками.

Повернув на грунтовку, Денисов увидел огни Варфоломеевки и сразу почувствовал что-то неладное.

Было двенадцать часов ночи, но село светилось так, будто была новогодняя ночь и все жители Варфоломеевки сидели возле телевизоров. Обычно в полночь село погружалось в кромешную тьму. Но в эту ночь все варфоломеевские жители как будто одновременно решили лечь позже.

Сергей не успел задуматься, что могло случиться в селе, как неожиданно увидел то, что объясняло причину всеобщего бдения.

Оранжевое зарево освещало всполохами противоположный край поселка и белый дым, клубами поднимающийся к небу. Видимо, горело какое-то строение или дом.

Въехав в село, Сергей увидел людей, бежавших по дороге в направлении зарева. Несмотря на то, что была ночь и что в селе не работали телефоны, о пожаре узнали почти все.

Денисов поехал медленней, чтобы люди, спешившие на пожар, могли отойти на обочину. Поравнявшись с домом Павла Тимофеевича, Сергей увидел, что во дворе горит свет. Вероятно, дядя в числе прочих принимал участие в тушении пожара. Денисов, не останавливаясь, поехал дальше. У него зародилось тягостное предчувствие, что очередное происшествие не случайно и как-то связано с чередой преступлений, произошедших в Варфоломеевке. Проехав село, он получил доказательство, что это действительно так.

Горел деревянный дом, стоявший за границами поселка. Это был облюбованный несчастьями дом Дубининых. Он полыхал словно факел, и в отблесках пожара были видны люди, снующие вокруг объятого пламенем дома и пытающиеся что-то сделать. Однако огонь был такой силы, что было ясно: отстоять дом не удастся. Поэтому действия людей были направлены на то, чтоб спасти дворовые постройки, деревянный забор и не позволить огню перекинуться на кустарник и распространиться в стороны, в том числе — на дом пастуха Елагина, который находился в каких-то ста метрах от центра пожара.

За селом грунтовая дорога стала еще более неровной, и джип закачало на ухабах. Подъехав ближе, Сергей поставил машину между домом Елагина и тем огромным костром, который уже трудно было назвать домом Дубининых.

В доме Елагина горел свет, вероятно, пастух тоже принимал участие в тушении пожара. Денисов оставил джип на середине дороги, поскольку не было необходимости освобождать проезд для пожарных машин. В нос ему сразу ударил едкий дым. Даже находясь на приличном расстоянии от пожара, Денисов чувствовал излучаемое пламенем тепло.

Захлопнув дверцу, Сергей направился к дому. С каждым шагом жар от огня становился сильнее. В воздухе кружился пепел, оседая на землю и головы людей.

На пожаре стоял шум и гам. Огонь шипел и трещал, но люди кричали еще громче. Бегать за водой на речку было очень далеко. Несколько мужчин все же носили воду, но она мгновенно превращалась в пар, не укрощая пламя.

Подойдя к дому, Сергей увидел Павла Тимофеевича, бегущего к нему навстречу. Видимо, люди на пожаре заметили свет фар, и дядя узнал машину племянника.

Лицо дяди было испачкано копотью и покрыто потом. Павел Тимофеевич не скрывал, что удивлен. Возвращение Денисова стало для него неожиданным сюрпризом.

— Что случилось?! — прокричал он. — Что-то забыл?!

Голос Павла Тимофеевича был хриплым, видимо, он сорвал его на пожаре.

— Все нормально. Я потом все объясню…. Что у вас случилось?

— Сам видишь, — дядя мотнул головой в сторону пожара. — Пытаемся потушить огонь.

— А Николай Дубинин здесь?! — спросил Сергей.

— В том-то и дело, что его нигде нет, — озабоченно сказал Павел Тимофеевич.

— Вы вместе пришли на пожар?

— Нет. Вечером, после того, как ты уехал, он пошел сюда, но не сказал мне, зачем. Он давно сюда не ходил, но поскольку убили Гребнева, а Гуляева арестовали… Короче, он не побоялся пойти один.

— Что ему здесь было нужно?

— Люди рассказали, что он взял топор и срубил дерево, на котором повесили его брата.

— Срубил ту сосну?!

— Да. Те, кто это видел, говорят, что он свалил ее за несколько минут. Рубил с таким остервенением!

— Его можно понять.

— Потом он пошел сюда — наверное, чтобы отнести топор.

— И что потом?

— Никто не знает.

— Так он пропал?!

— С тех пор его не видели. Когда стемнело, я начал беспокоиться, вышел во двор и увидел дым. Когда сюда прибежал, тут уже люди тушили пожар.

— А в дом кто-нибудь успел заглянуть?

— Нет. К тому времени тут уже сильно горело.

— Так, может быть, Николай был внутри?!

— Не знаю! Если он был там, то уже сгорел! Видишь, какое пламя.

— А может быть, пожар начался после того, как он ушел?

— Может, и так. Может быть, он оставил что-нибудь включенным. Но пока его никто не видел. Мы на всякий случай отправили одного из наших местных мужиков в Чугуевку. У него оранжевый «Москвич». Наверно, он тебе попался по дороге.

— Возможно. Я не обратил внимание.

Денисов посмотрел на дом, пожираемый пламенем.

— Может, нужна помощь? — спросил он.

— Бесполезно. Дом уже не спасти. Сейчас важно не дать огню расползтись.

— Дом Елагина совсем рядом, — заметил Сергей.

— Да. Пастух тоже здесь. Вон он, тушит огонь.

Павел Тимофеевич показал рукой на группу людей, воюющих с огнем на участке между догорающим строением и домом Елагина.

Сергей узнал пастуха. В руках у него была лопата. Он отчаянно боролся с огнем, забрасывая землей горящую траву. Без воздуха огонь тух, и Елагин затаптывал его сапогами.

— Так почему ты вернулся?! — опять спросил Павел Тимофеевич.

Не получив ответа, дядя посмотрел туда, куда был устремлен взгляд племянника.

— Ты что там увидел?

Денисов внимательно разглядывал Елагина.

— Посмотри на пастуха, — сказал он.

Павел Тимофеевич с удивлением посмотрел на Елагина.

— А что я в нем не видел?

— Посмотри, как он держит лопату.

— Ну и что?!

— Мне кажется, он левша.

Дядя недоуменно пожал плечами.

— Может, ему так удобнее. Не из-за этого же ты вернулся?!

— Из-за этого.

Дядя не смог скрыть своего изумления.

— Даже если Елагин и впрямь левша, неужели ты из-за этого вернулся?!

— А что, если он убийца?

— Убийца?! Может быть, у нас в селе еще несколько мужиков держат ложку в левой руке. Это же не значит, что все они убийцы?!

— Вспомни. Именно Елагин сообщил нам, будто видел Гуляева возле дома, где нашли убитого Гребнева. Может быть, он таким образом хотел отвести подозрение от себя. Ведь мы ему сказали, что у Гребнева был сообщник левша.

Дядя снова пожал плечами.

— Все равно не пойму. Ты вернулся, чтоб найти в селе еще одного левшу? Поэтому и обратил внимание на Елагина?!

— Нет. Я обратил на него внимание сегодня вечером, когда уезжал. Он стоял у дороги и махнул мне рукой.

— И что?

— Он держал папиросу в левой руке.

— Наверное, в правой руке у него был кнут.

— Нет. В ней ничего не было. И я обратил внимание еще на одну важную деталь.

— Какую?

— У него на правой руке нет указательного пальца.

— Нет пальца? Не замечал.

— А я заметил, потому что он махнул мне рукой. И вспомнил следы, которые мы нашли возле ручья. Помнишь, человек, за которым я гнался ночью, поскользнулся на скользкой глине возле родника?

— Помню.

— Потом в конюшне он ударил меня палкой, и я предположил, что он левша.

— Ну, да. Я все это помню. Возле ручья мы нашли следы от сапог и это…

— Да! Отпечаток правой руки! Он оперся на руку, чтобы встать. Я тогда обратил внимание, что в отпечатке ладони не хватало указательного пальца. Тогда я не придал этому большого значения. Но ведь нельзя опереться на руку так, чтоб не отпечатались все пальцы.

— Ты считаешь, что у того человека просто не было пальца?

— Именно.

Павел Тимофеевич наконец-то стал понимать, что заставило Сергея вернуться.

— Тогда, если учесть твои прежние выводы, получается, что не Гуляев, а Елагин был сообщником Гребнева. Ты гнался за ним. Это он вернулся и убил Гребнева, когда тот спал!

— Совершенно верно. Он и по комплекции похож на человека, который от меня убегал.

Павел Тимофеевич задумался. Он снова посмотрел на пастуха, который храбро сражался с огнем.

— Если на этот раз ты окажешься прав, тогда, выходит, следователь не зря сразу заподозрил Елагина, когда убили Мишу Дубинина.

— Получается, что не зря. Поэтому Елагин и говорил, что ничего не слышал и не видел, когда убили Дубинина. Даже сейчас ему легче всего было поджечь дом Дубинина, потому что он — его ближайший сосед.

— А зачем?

Денисов мрачно взглянул на пылающий дом.

— Если б он просто хотел спалить дом, то давно бы это сделал. Боюсь, если дом загорелся не случайно, то внутри должен находиться Николай.

— Зачем ему убивать Николая?!

Сергей этого не знал.

— Вероятно, по той же причине, по которой они с Гребневым убили Михаила.

Словно почувствовав, что о нем говорят, Елагин распрямил спину, провел рукавом по мокрому лбу и повернул голову в сторону Павла Тимофеевича и Сергея. Их разделяло пятьдесят метров. Темнота и дым ограничивали видимость, однако их взгляды встретились. Денисов хотел отвести глаза, но было уже поздно. Пастух понял, что за ним наблюдают. Елагин выдержал несколько секунд, потом отвернулся. Сергею показалось, что он усмехнулся. Взмахнув лопатой, пастух снова принялся тушить траву.

— Не зря он на нас посмотрел, — произнес Сергей.

— Если он действительно убийца, то с ним надо быть осторожней, — заметил Павел Тимофеевич.

Больше Елагин не смотрел в их сторону. Однако Денисов был уверен, что безразличие пастуха напускное.

— Что будем делать? — спросил дядя.

— Надо рассказать Старостину о наших подозрениях.

— Он не очень обрадуется. Ведь это мы ему посоветовали арестовать Гуляева.

— У всех бывают ошибки. Я думаю, он это понимает.

— Но он не сможет арестовать Елагина только по нашим подозрениям.

— Не сможет, — согласился Сергей. — Но, по крайней мере, он будет знать, кого подозревать. Я не думаю, что Елагин настолько хитер, что окажется Старостину не по зубам.

— Старостин тот еще клещ. Если вопьется, то просто так не отпустит.

— Мне тоже так показалось, — согласился Денисов. — Главное, подсказать ему цель.

— Ну, а сейчас, что будем делать? Пожар уже не потушить. Дом будет догорать до утра. Милиция тоже, скорее всего, приедет утром.

— Будем тушить траву. Елагин никуда не денется. Только надо быть начеку, наверно, он заподозрил, что я вернулся неспроста.

— Наверняка.

— Постараемся быть рядом друг с другом и возле людей.

— Хорошо. Так и сделаем.

Сергей и дядя присоединились к людям, тушившим пожар. Дядя дал племяннику лопату, и они, чередуясь, стали снимать с земли дерн и забрасывать им огонь.

Через час огненное кольцо вокруг дома было потушено. Осталось большое дымящееся черное пятно сгоревшей травы, в центре которого все еще пылал скелет дома. Обугленное строение провалилось, огонь присмирел и постепенно стал стихать. Из дворовых построек удалось спасти только один сарай, стоящий от других особняком, два других сгорели вместе с домом. Когда стало ясно, что огонь больше не опасен, люди собрались в одном месте.

Денисов заметил, что Елагина в толпе нет. Пастух незаметно ушел, вероятно, к себе домой.

Люди, принявшие участие в тушении пожара, были сильно возбуждены и громко делились друг с другом впечатлениями. Некоторые строили предположения о причине пожара. Среди закопченных, мокрых, озабоченных лиц попадались и веселые. Для кого-то тушение пожара было развлечением. Видимо, они не представляли себе, что пожар мог повлечь чью-то смерть.

Посоветовавшись, люди решили расходиться. Четверо мужчин остались приглядывать за догорающим домом, чтобы огонь вновь не поджег траву и чтобы встретить милицию, если она проявит оперативность.

Человек, посланный в Чугуевку, должен был позвонить в прокуратуру Арсеньева и сообщить о пожаре Старостину. Павел Тимофеевич был уверен, что Старостин с оперативно-следственной группой, если сочтет нужным приехать, появится в Варфоломеевке не раньше утра. Поэтому дядя и Денисов сели в машину и поехали домой.

Они загнали джип во двор. Дверь в летнюю кухню не была заперта. Николая Дубинина нигде не было. Это обстоятельство укрепило возникшие тревоги и подозрения.

Возбуждение, оставшееся после пожара, и беспокойство за судьбу Николая Дубинина гнали сон. Было два часа ночи, но обоим казалось, что заснуть будет невозможно. Чтобы успокоить нервы, они сели на кухне и поставили на стол бутыль самогона. Первые три рюмки были выпиты как вода, и только потом алкоголь понемногу стал снимать напряжение. Павел Тимофеевич и Сергей пили, не чокаясь, хотя пока еще не было веских оснований, чтоб поминать чью-либо душу.

Снова обсудив то, что прошло в Варфоломеевке за последние две недели, они пришли к выводу, что за всем этим действительно стоит пастух Елагин. Даже дядя, не склонный к поспешным решениям, полностью согласился с доводами Сергея.