Туманная река 2

Глава 35

Теплое ласковое лето врывалось в душный кабинет пятого управления КГБ лишь в те редкие случаи, когда этого хотелось старшему по звание коллеге Михаила Андроникова старшему лейтенанту Сидорову. Вот и сейчас Сидоров открыл пыльное окно.

— Ну, что Михася, — едко улыбнулся старший лейтенант, — радуйся, и на твоей улице инкассаторы мешок с деньгами потеряли! Поедешь в служебную командировку в Крым! Будешь пить, кутить и баб щупать за служебный счет.

Андроников глуповато и виновато улыбнулся.

— Ах, да, ты не по этому делу, — вспомнил Сидоров, — ничего, будешь загорать за казённый счет. А теперь давай, одна нога здесь, другая там, сегодня в спецмагазине продукты дефицитные отпускают, возьмешь коньячку и колбаски копченой на закуску.

— Зачем? — попытался вяло возразить Михаил.

— Как зачем? — старший лейтенант угрожающе удивился, — проставишься перед отпуском своим боевым товарищам.

Андроников хотел было еще раз возразить, что служебная командировка — это совсем не отпуск, пусть даже и в Крым, но потом подумал, что так быстрее отвяжутся от него его коллеги. Поэтому тяжело вздохнув, Михаил поехал в спецмагазин.

Через пять минут в кабинет к старшему лейтенанту Сидорову зашел капитан Бойков.

— Здоров! — гаркнул он, — новая вводная поступила сверху, — показал Бойков глазами на потолок, — приостановить все работы по этому, вашему «гитаристу».

— Что так? — спросил Сидоров, который уже было, позавидовал своему непутевому товарищу.

— «Гитарист» не знаю каким макаром, но тренирует сейчас сборную СССР по баскетболу, — Бойков нагло присел на край стола лейтенанта Андроникова, — вот когда сборная в очередной раз американцам на Олимпиаде пролетит, вот тогда мы вашего клиента по полной матушке и замотаем.

— А если сборная выиграет? — усмехнулся Сидоров.

— Если бы, если бы, — язвительно процедил капитан, — если бы у бабушки был бы хрен, то она была бы дедушкой!

Сотрудники КГБ весело заржали. Бойков даже прослезился, вспоминая что-то из своего боевого опыта.

— А где Филиппок? — все еще похохатывая, спросил капитан.

— А его послал нам за выпивоном с закусоном, — улыбаясь в тридцать три зуба ответил Сидоров, — чтобы значит перед отпуском проставился по-человечьи.

— Это хорошо, — еще раз заржал Бойков, — пусть за все свои косяки и проставляется.

*****

Сегодняшнюю воскресную короткую тренировку Суренович решил посвятить отработке баскетбольного аллей-упа. Он сказал, что раз я предложил такую комбинацию, значит мне и карты в руки, а они с помощниками посмотрят со стороны, может, что и дельное подскажут.

— Все мы с вами знаем, — я посмотрел на всех игроков сборной СССР, — что по международным правилам, за неспортивное поведение, слэм-данк запрещен. Но для тренировки сейчас это не важно.

— Э, как нэ важно да? — возмутился Гурам Минашвили, — научимся сейчас плохому, что я маме скажу?

Вся сборная и даже тренеры заулыбались.

— Запомни, тренер плохому не научит, а если и научит, то для хороших дел, — я немного подзавелся, — итак смотрим.

Я ударил пару раз мячом в пол и понесся в направлении кольца, сделал два шага, высоко выпрыгнул и исполнил так называемый томагавк, когда одной рукой отводишь мяч рукой за голову, а потом резко вколачиваешь его сверху. От удара кольцо, закачавшись жалобно заскрипело.

— Для разминки предлагаю исполнить слэм-данк всем по нескольку раз, — сказал я, возвращаясь к сборникам, — первыми пошли центровые, Петров и Круминьш. Далее форварды, потом защитники.

Половина команды вполне удачно выполнила простенькие данки двумя руками сверху. Вторая половина забивала послав мяч навесиком. Лишь настырный Корней попытался повторить мой томагавк, из-за чего баскетбольный снаряд ударился в заднюю дужку и улетел далеко в поле. Хороший из него получится капитан команды, бескомпромиссный, подумал я. Лишь с третьей попытки «томагавк» легкого форварда Юрия Корнеева еле-еле протиснулся в кольцо.

— Гурам! — крикнул я в поле, — почему сверху не забиваешь, допрыгнуть не можешь?

— Почэму так говоришь, могу! — обиделся тбилисец, — просто высоко очень.

— Это тебе, юморист, не сутра в туалете курить, — поддел его я.

В прошлом веке изобретатель этой лучшей игры с мячом преподаватель колледжа Джеймс Нейсмит специально подвесил баскетбольную корзину на высоту три метра пять сантиметров, чтобы никто не забивал в нее, вколачивая мяч сверху. Кто ж мог подумать, что люди так высоко могут прыгать, если им этого захочется.

— Отлично! — я похлопал в ладоши, — аллей-уп — это очень эффектный и в тоже время эффективный баскетбольный прием. У него есть много общего со слэм-данком. Чтобы его исполнить один игрок должен навесить мяч, а другой в воздухе вколотить его в кольцо, в нашем случае, чтобы не нарушать правила, мяч аккуратно переправляем в корзину. Цезарь, — обратился я к литовскому баскетболисту, — накинь мне сюда, когда я разбегусь.

Я показа на точку в метре от кольца. Рижанин, который отличался самыми выверенными передачами в команде, сообразил очень быстро, что от него требуется. Находясь в пяти метрах от щита, он выпрыгнул и сделал мне наброс, я же в одном прыжке поймал мяч и тут же его переправил в корзину.

— Как видите все очень просто, — я немного запыхался, — главное добиться синхронности движения.

Я раздал задания всем игрокам сборной, а сам сел ярдом со Спандаряном.

— Опасная штука, это твой аллей-уп, — сказал мне Суренович, который наблюдал за выполнением баскетбольного приема, — обороняющаяся команда думает, что сейчас пойдет атака на кольцо, а вместо этого идет передача.

— Кстати такую передачу можно исполнять и с метров семи, восьми, в быстром отрыве, — заметил я, — Цезарь! — я крикнул игроку в поле, — накинь на Корнея метров с восьми.

Однако с первого раза трюк не удался. Слишком высоко задрал траекторию латышский игрок и Корнеев просто не достал до мяча.

— Ничего! Ничего! — крикнул я, — для этого мы сегодня здесь и собрались.

Автовокзал в городе Алушта, мне, почему то напомнил сцену из кинофильма «Три плюс два», когда Наталья Кустинская и Евгений Жариков пошли гулять по городу. Широкую автовокзальную площадь украшало характерное высокое здание из стекла и бетона в стиле модерн. Единственное не хватало киноафиши, что скоро в кино «Сержант милиции» с Натальей Кустинской в главной роли. Я приехал на велосипеде минут за пять до прибытия автобуса из Симферополя, и немного волновался. Сдержит слово казака маршал Гречко или не сдержит. Очень хочется уже нормальной человеческой жизни, пусть и в другом времени и мире.

Наконец на площадь въехал автобус львовского автозавода, с характерными скругленными углами. Сам он был белого цвета с красными полосками. Приличным транспортом снабжали западенцы клятых москалей, усмехнулся я. Хорошее сейчас время, мирное, кроме не поделенного сала никаких между нами обид. В середине салона я разглядел довольную физиономию Саньки Земаковича, который мне махал своими длинными и худыми граблями. А вот и из дверей вышла Наташка и Иринка Симонова, одетые в джипсовые самые модные на сегодня брюки. Я обоих девчонок обнял, сжав в охапку, при этом чмокнув в щеку Наташку. Потом на меня набросился Вадька Бураков.

— Ну, ты и банки накачал! — удивлялся он моей мускулатуре, — офанареть!

— На таких харчах скоро так разнесет, что рука до попы доставать перестанет, — прошептал я другу.

Затем на мне повис Толик Марков, у которого от долгожданной встречи вылетели из глаз пару слезинок. Творческий человек, эмоциональный, подумал я. Сверху на нас запрыгнул Зема.

— Ура! Я на море! — орал он так, что на нас все оглядывались.

После жаркой встречи мы пошли вытаскивать из днища автобуса багаж. И тут я немного прифигел, так как кроме нескольких чемоданов ребята привезли еще три гитары в жестких деревянных кофрах.

— Будем репетировать, — просто ответил Толик.

— Акустика, — пояснил идею друга Вадька, — я из одной гитары сделал басуху. Звук так, потянет.

— А я еще палочки привез! — весело щебетал Зёма, который все никак не мог поверить, что приехал на море.

Чемоданы мы прикрутили к велосипеду, гитары взяли в руки и неспешно двинулись по кривой Октябрьской улице в сторону частного сектора. По дороге мне поведали, что живут они сейчас очень скучно, репетировать в ДК Строителей запретили, деньги за гастроли до окончания разбирательств заморозили на счёте дома культуры.

— Бацаем на акустике! — заявил неунывающий Санька.

— Подождите, — я остановился на перекрестке, — а деньги то у вас еще остались?

— Последние отдали за билеты на самолет, — невинно улыбнулась Наташка.

— Мне родители дали с собой, немного, — скромно сказала Иринка.

— Я, конечно, задаток заплатил хозяину отеля, пятьсот рублей, — я почесал свой затылок, — но нужно еще двести рублей доплатить, а потом нужно же на что-то жить, питаться, плюс нужны деньги на обратную дорогу.

— Да ладно, — Зёма просто махнул рукой, — ты же, Богдан, что-нибудь придумаешь.

Мы двинулись дальше, я лихорадочно соображал. Может быть в Москву смотаться, там почти сорок тысяч в надежном месте на чердаке запрятаны. Не вариант, тренировки сейчас самые важные идут, не отпустят. Между тем я стал замечать, что всю нашу компанию многие провожают удивленными взглядами. Джипсы, дошло до меня. Не доехала пока мода до южных окраин. Только я был один одет в спортивный костюм. А девчонки и парни гордо маршировали в стильных брючках. И тут мне в голову пришла самая простая, лежащая на поверхности идея.

— О, придумал! — я улыбнулся, — сейчас заживем припеваючи!

— Я же говорил, Богдаша все может! — поддакнул мне Зёма.

— Будешь Санька стекольным магнатом, — я хлопнул его по плечу.

— Чего? — не понял он гениальную идею.

— Бутылки собирать на пляже будешь, — пояснил я свой замут, — во-первых забота об окружающей среде, во-вторых живая наличность.

Все друзья кроме Земаковича грохнулись от смеха.

— Ладно, — сказал я, отсмеявшись, — шучу, мы же музыканты, и инструменты при нас, попробуем вписаться в местный шоу-бизнес.

— Куда вписаться? — спросил растерянно Толик Маэстро.

— Город курортный, это значит, где-нибудь обязательно проводят танцевальные вечера, — сказал я, веселее зашагав вперед, — вот и мы устроим себе подработку.

Мансарда, которую я снял для своих друзей, была вычищена до блеска. Комнату надвое разделяла плотная занавеска. Та половина, что у выхода была мужской, здесь лежало три заправленных свежим бельем матрасов, в другой части разместилась женская половина. Обстановка, конечно, спартанская, но если учитывать, что многие приезжают сюда отдыхать вообще дикарем, в палаточный лагерь, то разместились мы по сегодняшнему времени, как минимум на звезды четыре. И пока были расставлены все чемоданы, развешены все модные шмоточки, на Алушту резко упала необычная для Москвы густая темнота.

— А когда мы пойдем на море? — чуть не плача спросил Санька Зёма.

— Сейчас и пойдем, чего тянуть, — я развел руки в стороны, — тут дворами три минуты ходу.

Какой замечательный выдался вечер. Ласковый и нежный прибой мерно с тихим шелестящим выдохом накатывал на берег. Половинка луны отбрасывала свой яркий след на поверхность волн, а желтые фонари набережной подсвечивали песочно-галечный пляж.

— Море! Море! — орал Земакович, бегая в одних трусах по колено в соленой воде.

Девчонки, Наташка и Иринка, сняли легкие летние платья, и оказали в купальниках, которые открытыми оставляли лишь ноги и плечи. В девяностых такой пляжный наряд мог вполне сойти за супер мини платье. В отличие от Зёмы они аккуратно, не разбрызгивая воду на десять метров в разные стороны, зашли в море и по-собачьи поплыли вдоль берега. Я же пробежал по деревянному пирсу, который выступал в акваторию на метров пятьдесят, и с разбегу нырнул в теплую морскую воду. А потом погреб кролем в сторону наших красавиц. Вадька и Толик от ночного купания сдержанно отказались.