Твоя судьба

ГЛАВА 5. Непростая история

Пол ночи я крутилась с боку на бок, мучаясь от кровожадных мыслей. Нет, ну надо же, что этот гад себе навоображал, мне интересно? Один раз увидел и всё, ради своей прихоти выдернул меня чёрт знает куда и, наверное, он же знает зачем… Что ему нужно, а главное кто он такой, раз протянул свои лапки и — бац, я оказалась на конкурсе невест во дворце? Так сказать, к телу ближе? Тогда крупно оплошал: как бы горяч и таинственен этот мужчина не был, ему придётся считаться с моим мнением, или я не ведьма!

Утром меня, в кои-то веки, никто не дёргал на учёбу, оказывается, у неожиданного приключения есть свои плюсы. Проснулась сама, в бодром расположении духа, и Аньянку встречала уже готовой к знакомству с претендентками на руку и сердце принца.

— Доброе утро, леди Самираз, — нисколько не удивилась моей готовности служанка, видимо, за ночь в её голове уложился образ моего поведения. — Завтрак скоро подадут, мы можем уже идти в гостиную. Как вам спалось на новом месте, наш принц не снился? — с хитринкой в глазах, поинтересовалась девушка.

А она не так плоха, как мне казалось, может нормально разговаривать, а не только «как вам будет угодно, леди».

— Нет, боюсь разочаровать, но мне приснились аж несколько мужчин: сначала двое, которые всё никак не могли разглядеть мою неземную красоту, а потом ещё один появился, который их выгнал и сидел, вздыхая, рядом с моей постелью. Но принцев среди них не наблюдалось.

— Ничего себе, целых трое на одну вас — богатый выбор, — поддержала мой шутливый настрой.

— И не говори, вот теперь думаю, кому бы сбагрить лишних. Ты как, замуж не желаешь? — поинтересовалась ради интереса.

— Как любая девушка, я хочу выйти замуж, конечно, — замялась девушка.

— Но…, — подтолкнула к продолжению.

— К прислуге другое отношение, нежели к дочерям знатных семей, — грустно улыбнулась, словно став старше на пару лет, — к нам очереди из женихов не выстраиваются.

За этими словами стояла горечь. Я поняла, о чём она не говорит вслух, но подразумевает. Действительно, девушкам здесь перепадает господское внимание, вот только не в том ключе, о котором принято говорить. И это злит, ведь не каждая может дать отпор, когда её захотят использовать для своих прихотей. Возможно и Аньянке уже пришлось в жизни сделать свой выбор.

— У всех нас бывают свои взлёты и падения, — философски заметила я, — но только от нас зависит, как быстро мы сможем подняться или как долго продержимся на вершине.

Остаток пути каждая из нас размышляла о своём в тишине дворцового коридора. Но, всё хорошее имеет свойство заканчиваться, так и мнимое спокойствие этого утра сбежало от меня, стоило слугам распахнуть передо мной двери.

«Мать моя ведьма, куда я попала?» — пронеслась в мозгу паническая мысль, когда на меня одну в едином порыве уставилось несколько десятков пар глаз. Я даже на мгновение опешила, не ожидая такой встречи. Аньянке сюда вход заказан, как служанке, так что поддержать меня или просто толкнуть в спину, чтобы не стояла соляным столбом, было некому. Пришлось срочно давить в себе смятение и скользить взглядом, ни на ком не задерживаясь, выискивая себе место, куда можно сесть. Таких оказалось целых четыре, и всё за одним столом, где уже сидело две молодых леди.

Стоит сказать, что гостиная оказалась не маленькой комнаткой, а довольно вместительной залой, где спокойно разместились четыре стола рассчитанные на шесть персон каждый. Смотреть, как двадцать девушек чинно завтракают в полной тишине как-то жутковато. По моему искреннему убеждению, есть молча очень сложно, по крайней мере, на моей памяти, в Академии подобного не случалось. Нам всегда было о чём поболтать, даже, когда мы ещё были на стадии знакомства и стеснялись вымолвить и слово.

Как только я разместилась за столом, ко мне подошёл слуга, предлагая несколько блюд на выбор. Остановившись на каше со свежими ягодами, горячих вафлях и белом чае, начала приглядываться к тем, к кому мне посчастливилось присоединиться за утренней трапезой. Кажется, начинаю понимать, почему именно здесь оказались свободные места. Всё дело в этой девчушке, что сидит сгорбившись, боясь даже глаза поднять. Странное поведение, особенно остро она выделяется на фоне остальных претенденток, которые бросают на неё неприязненные взгляды. А вторая девица, устроившаяся за нашим столиком, прямо-таки излучает волны недовольства: видимо, пришла поздно и других свободных мест не осталось. Реакция настолько единодушна, что становится ясно: дело в самой девушке, в том, кем она является. Не думаю, что за столь короткое время, пока я отсутствовала в столовой, она успела выкинуть нечто такое, что настроило против неё всех остальных. Уж не знаю в чём дело, но такое поведение меня коробит так, что мне удалось отрешиться от ситуации, в которой оказалась я сама.

— Доброе утро, меня зовут Евангелина Самираз, а тебя? — добавив в голос столько дружелюбия, столько было возможно, произнесла, глядя на девочку — иначе воспринимать её не удавалось.

Вроде кто-то подавился, у кого-то из пальцев выпал столовый прибор, и я физически ощутила, как взоры присутствующих вновь обратились ко мне. Всех, кроме одной. Думаю, она даже не осознала, что к ней может кто-то обратиться. Чтобы дать понять, из-за кого я нарушила тишину, легко дотронулась до её руки. Стоило лишь прикоснуться, как она сжалась ещё сильнее. О, Высший, с чего такая реакция? Неужели она ожидает удара?

Мне хотелось успокоить её, но я понимала, что делать это в данной обстановке не лучший вариант. Нужно через Аньянку разузнать кто она такая и предложить помощь, хотя, предполагаю, что лучше даже не спрашивать, а просто сделать, как посчитаю нужным. Прямым взглядом ответила на недоумение и высокомерную брезгливость девушек, которые перекинулись и на меня, всем своим видом показывая, что мне фиолетово на их мнение, я и не собиралась здесь друзей заводить.

С удовольствием разделавшись со вкусным завтраком, осталась сидеть на месте, теперь в открытую изучая высокородных, собравшихся в этой гостиной сегодняшним утром. Именно, что все они были из высшего сословия: это просматривалось не только в их внешнем виде — нарядах и причёсках, но и в манере ровно держать спину, мало есть, растягивая пищу, которую они могут себе позволить на полноценную трапезу, держать на лице отстранённо-вежливое выражение. Никто, даже эта забитая мышка, не были дочерями простых подданных нашего королевства, как и я, вот только между нами ощущалась огромная пропасть: они никогда не знали, что такое настоящие проблемы, живя лишь с одной целью — составить прекрасную партию и принести семье пользу. И все они будут глотки друг другу рвать, правда, действуя исподтишка, потому что каждая получила единственно верную установку «покорить принца». Сейчас у них идёт разведка, все они поголовно изучают друг друга, запоминая, чтобы после попросить собрать информацию на своих соперниц.

Меня многие не восприняли всерьёз, наверное, решив, что я — некая ошибка, случайно попавшая на Отбор. Если бы они знали, как правы, сделав свои выводы лишь на основании моего внешнего вида и попытки познакомиться со всеобщим изгоем. Даже обидно стало, на миг мелькнула мысль ввязаться в борьбу и преподать урок на тему: «как плохо недооценивать соперников», но я быстро её прогнала. А девушки-то красотки, как на подбор, совершенно не похожие друг на друга, но это даже лучше — такое разнообразие, принц может заработать косоглазие, выбирая ту, что приглянется больше.

Уверившись, что приличия по времени для завтрака соблюдены, претендентки на звание принцессы одна за одной начали покидать комнату. Я дождалась пока выйдут все, последней, кого я проводила взглядом, оказалась моя соседка по столу. Только после этого последовала всеобщему примеру и вышла за двери, к уже ожидающей меня служанке.

— Аньянка, — сразу обратилась к ней, — до меня вышла девушка, — разузнай кто такая и где её поселили — хочу нанести визит.

— Как вам будет угодно, — слегка поклонилась она, не задавая лишних вопросов.

Вот и замечательно. В способностях прислуги раздобыть нужную информацию, я не сомневаюсь. А значит, скоро смогу разобраться в непонятном, для меня, отношении к ней.

Сопроводив меня до покоев, Аньянка сразу отправилась выполнять моё поручение. Для того, чтобы всё выяснить, ей хватило и получаса. Услышанное от неё привело меня в бешенство.

— Веди к её комнате, — безапелляционно сказала ей.

— Но леди, — всё равно предприняла попытку достучаться до моего разума она, — вы же слышали, не пристало вам разговаривать с девушкой такой репутации.

— Мне не пристало? — прищурившись на такое заявление, переспросила я. — Ты ничего не перепутала? — может я позже пожалею о таком тоне, но сейчас я была реально зла на некоторых личностей. — И запомни на будущее, тебе не просто так дана голова на плечах, нужно ею пользоваться, а не слепо полагаться на чужие суждения. Как, скажи на милость, она бы попала на Отбор, если бы всё было действительно так, как ты говоришь?

Не дожидаясь, пока новоиспечённая советчица сложит два и два, двинулась к выходу. Позади охнули и поспешили меня обогнать, больше не рискуя что-то говорить. Я была этому рада, так как расположение комнат мне так и не объяснили, пришлось бы поплутать, прежде чем получить результат.

Покои заинтересовавшей меня девушки расположились в противоположном конце коридора. Сказав Аньянке, что обратно вернусь самостоятельно, отослала её, сама же осторожно постучала в двери, но, не услышав отклика, тихо вошла — защита пропустила.

Несмотря на то, что сейчас за окном светило полуденное солнышко, в этих апартаментах царил полумрак, благодаря задёрнутым шторам. Стояла звенящая тишина, которая была пропитана отчаянием и безысходностью. А может мне это почудилось, из-за недавно услышанной истории. Временную хозяйку комнат я обнаружила сидящей в кресле. Девушка сидела обхватив колени руками и раскачивалась из стороны в сторону. Предполагаю, она находится в таком состоянии с того момента, как вернулась после завтрака. Интересно, где же её служанка, и почему она оставила госпожу в таком состоянии, даже не попытавшись что-то сделать? Ладно, с этим позже разберусь.

Присев на корточки перед креслом, слегка потормошила этот живой маятник. Добилась того, что на меня посмотрели совершенно пустым взглядом. Так, это совсем не хорошо…

— Виола, — позвала по имени, которое мне сообщили, — девочка, меня зовут Евангелина, помнишь, сегодня мы завтракали с тобой за одним столом, — сжав холодную ладошку, постаралась вернуть её к действительности. — Милая, мне рассказали, но ведь всё было не так, правда? — спросила, не показывая, как тяжело смотреть на такой нежный цветочек, который заставили увядать.

Видимо, это был спусковой крючок, позволивший увидеть осмысленное выражение в больших голубых глазах. Девочка сначала растерянно смотрела на меня, потом вдруг выдернула руку и, вскочив с кресла, так, что меня чуть не снесла, заговорила:

— Кто вы? Что здесь делаете? — И сразу же: — Вам лучше уйти.

— Тише, успокойся, Виола. Я — Лина, так же, как и ты, одна из участниц Отбора. Сегодняшнее поведение девушек в столовой меня потрясло, и я подумала, что тебе нужна помощь.

— Не нужно, вы не имеете представления о чём говорите. Уходите, — рухнула снова в кресло, словно подкошенная. — Лучше, чтобы вас не видели со мной рядом, иначе этот кошмар коснётся и вас.

— Какой кошмар? — уходить я никуда не собиралась и спокойно присела на подлокотник рядом с ней.

— Вы же сами видели, — горько сказала девушка, — меня презирают, даже есть за одним столом считают оскорбительным.

— Да, признаюсь, такое отношение меня очень удивило. Ты знаешь из-за чего они так себя ведут? — подтолкнула к откровенному разговору.

Сейчас девочка на грани, ещё немного и она сорвётся, тогда последствия могут быть плачевны. Травля может легко загубить чистую душу, толкая в бездну.

— Я опозорена, — и первые слезинки упали на сжатые в замок руки. — Теперь вы понимаете, что лучше вам оставить меня и больше не замечать.

— Нет, не понимаю, — не давая ей снова впасть в то состояние, приподняла её подбородок, чтобы посмотреть в глаза. — Я не верю тому, что мне рассказали про тебя. Я — ведьма, а мы прекрасно чувствуем живых существ, ты не такая.

— Может и так, — мелькнувшая в глазах искра сразу же потухла, — но никому нет дела до того, что в действительности произошло. Один человек зажёг спичку, а сгорело всё поле моей жизни, я потеряла всё, — безысходность сковала её, она уже перестала надеяться на чудо, на то, что хоть кто-то её услышит.

— Виола, взгляни мне в глаза, — мягко попросила её, — ты видишь там хотя бы намек на брезгливость или отвращение к тебе?

Девочка с недоверием вглядывалась в меня, боясь допустить возможность, что мне действительно не всё равно. Но, когда она нашла в себе силы поверить, прижалась к моим ногам, опустив голову, и заплакала. Точнее зарыдала, выплёскивая вместе с солёной влагой то, что копила в себе месяцы, снова начиная чувствовать, хотя запретила себе это. А я плакала вместе с ней. Не знаю, почему решила ввязаться в эту историю, захотела докопаться до истины. Но, гладя этого обиженного и раздавленного ребенка по волосам, пообещала, что та мразь, которая её в это втянула, заплатит дорогую цену, я найду способ. Сидели мы так долго, что у меня давно затекли ноги, но я боялась пошевелиться, чтобы не нарушить это своеобразное очищение. Когда всхлипы затихли, почти сразу, хриплым, словно после болезни, голосом, она решила доверить мне правду, рассказать, как произошло, что это милое создание обвинили в распутстве.

У нас, тех, кто владеет магическими способностями, отношение к жизни проще. Нет, мы не пускаемся во все тяжкие, но, иногда, кто-то позволяет себе вольности, но высший свет — это иное. Он состоит из хищников, которые отличаются лишь своими размерами и аппетитом. Этому белокурому ангелу изначально не было среди них места. Может, с годами, она бы и заматерела, набралась бы опыта в интригах, но ей этой возможности не предоставили.

Эта девочка отличается хрупкой красотой, такая светлая и возвышенная, что я не удивлена тому, что нашлись те, кто захотел её очернить. Её кошмар начался сразу после того, как мачеха ни с того, ни с сего решила выйти замуж. Знакомство выпало на летнюю пору, когда девушка вернулась на каникулы из пансиона. Будущий отчим сразу начал проявлять к Виоле интерес: сначала просто интересовался её жизнью, увлечениями, говорил с ней подолгу — в общем втирался в доверие, после начались прикосновения, лёгкие, будто ничего не значащие, но эта пора довольно скоро прошла. В один из вечеров дяденька не выдержал, и захотел перейти к решительным действиям. Придя вечером в библиотеку, прекрасно зная, что девушка, скорее всего, будет там читать в одиночестве, он попытался банально залезть к ней под юбку. Виола сама не поняла, откуда у неё взялась смелость, но, в итоге, этот женишок хорошенько получил в лоб увесистым томом, что позволило ей ускользнуть.

Виола, наивное дитя, поспешила в покои мачехи в слезах и выложила ей всё произошедшее как на духу. Они никогда не были близки, но получить оплеуху и отповедь о том, что она неблагодарная тварь, которая специально пыталась совратить её жениха, падчерица не ожидала. В гневе мачеха приволокла Виолу в её комнату и заперла там на несколько дней, позволяя дважды в день давать ей еду. Через неделю, вдова отца раскаялась, пришла просить прощения, убеждала, что любовь настолько застила глаза, что она не сразу смогла поверить её словам, но теперь всё, конечно, этому браку не бывать, а в знак примирения они сегодня вместе отправятся на приём к соседям, для этого она даже заказала им новые платья у портнихи, которые сегодня доставили.

Либо этот восемнадцатилетний ребёнок столь наивен, либо мачеха — отличная актриса, подозреваю, что вина в том, что Виола поверила в этот бред, лежит большей мере на первом факторе. В итоге эта поездка обернулась кошмаром. Не представляю, чем там её опоили, но в себя она пришла, когда хозяйка дома, где они были гостями, обнаружила её в спущенном платье, в то время, когда её тискал какой-то юнец. Это был скандал… Мачеха обвинила её во всём, снова заперла в комнате и приказала готовиться к монастырю — «для такой заблудшей души нет иного места».

После этого Виола и потеряла веру, но, попыталась найти выход. В голову пришла мысль об Отборе. Ведь, если она пройдёт — отпадут все сомнения в её невинности и, со временем, эту историю забудут. Так она думала, забывая, что среди аристократов такое не спустят никогда, правда не имеет значения, значение имеет лишь выгода, а сейчас претенденткам выгодно закрыть глаза на её невинность и постоянно напоминать о позоре, избавляясь от ненужной конкурентки. При помощи служанки, которая росла с ней вместе и стала подругой, Виоле удалось ненадолго улизнуть, чтобы подать заявку и молиться, чтобы случилось чудо. И оно произошло, вот только монастырь сменился на дворец, а её как презирали, так и продолжили это делать.

Что за люди такие? Ничего человеческого в них не осталось! Значит мачеха и её теперь уже новый муж? Нужно подумать, что можно сделать, чтобы исправить ситуацию. Обычная месть здесь не подойдёт, даже, если они попадут в собственную ловушку, Виоле от этого легче не станет, то есть нужно нечто такое, что снимет с неё все обвинения, или кто… Кажется, я знаю, кто сможет помочь, но захочет ли? Чёткого плана в моей голове не возникло, но, раз теперь знаю, что мне нужно, придётся постараться ради этого.

Виола давно успокоилась и, видимо, наконец смогла расслабиться, потому что уснула прямо в кресле в неудобной позе. Осторожно, стараясь не потревожить её сон, приподняла светловолосую голову со своих колен и встала. В ноги сразу же словно иглы воткнули — чувствительность возвращалась. По-тихому дошла до двери и вышла в коридор. Только сейчас до меня дошло, что защита здесь не активирована — что это ещё за фокусы?

В раздумьях добралась до своих покоев. Там меня поджидала Аньянка, с напоминанием, что скоро обед и желанием узнать, есть ли у меня конкретные поручения. Они были, но с едой никак не связанные.

— Ты знаешь, кто приставлен прислуживать леди Исминской? — отмахнулась от выбора блюд.

— Да, — подозревая, что я не просто так спрашиваю, ответила Аньянка.

— Я хочу с ней поговорить, — решительно заявила, желая увидеть эту служанку, не нравится мне, как она относится к своим обязанностям.

— Для этого придётся обратиться к госпоже Дориане, личным служанкам запрещено общаться между собой и с другими претендентками на время Отбора в целях безопасности, — открыла неожиданный факт. — Я могу передать ей вашу просьбу.

— Отлично, сделай это прямо сейчас, — такое положение дел меня не порадовало, но не вижу больших проблем с исполнением моего пожелания.

Больше меня заинтересовало то, как подошли к проблеме безопасности. Магическая защита — раз, при чём у меня действующая, а у Виолы спящая, следовательно, вопрос: это мне так повезло или, наоборот, не повезло ей? Ограничения для личной прислуги — два: опасаются, что кто-то может подкупить или ещё что натворить? Но, личная прислуга — это не весь штат работников. Или с остальных тоже взяли какую-то клятву? И к чему всё это, неужели кому-то может грозить опасность? Вопросы, вопросы… Чем дольше я здесь нахожусь, тем больше их возникает.

Аньянка быстро управилась и, помимо обеда, принесла новости о том, что Ками не сможет со мной разговаривать до окончания Отбора, ради одного разговора магическую клятву снимать не будут, а если есть вопросы, то Дориана на них ответит, но только после ужина с королевской четой. Довольной после такого ответа я не была, но делать нечего, вопрос может ещё немного подождать.