Ты моя жажда

ГЛАВА 23

Айрин не смогла предупредить Яна о готовящейся ловушке. Единственное, что было ей под силу это вмешаться в нужный момент. Проследив за Алонсо, она затаилась у входа в катакомбы. И когда ее отец вышел, тенью шмыгнула внутрь. Найти в этой кромешной тьме своего любимого не составило труда. Слух у вампиров такой же острых, как и клыки. От звуков разлетевшихся по галереям, эхом чуть ли не содрогались каменные своды. Бессмертное сердце сжалось от страха за Яна, и Айрин молнией бросилась ему на выручку. Дочь Маркуса успела за доли секунды до того, как ее самый страшный кошмар не стал явью.

Алонсо уже занес руку, чтобы убить оборотня. Ярость вскипела в черной душе Айрин с такой силой, что она всю ее вложила в свой бросок. Подскочив к тому, кто покусился на сердце ее возлюбленного, первородная схватила его за руку и быстро оторвала ее. А потом эта же ярость закружила Айрин в танце смерти, заставляя кромсать кричащего Алонсо. Даже Ян разделавшись с четырьмя вампирами, в изумлении посмотрел на умытую кровью принцессу клана палачей.

Да на ее пути не следует стоять. Можно лишиться не только головы с сердцем, но и жизни. В хрупком на вид теле юной девушки таилась неимоверная сила, способная уничтожить всех и все. Яну надо бы запомнить это на будущее — не расстраивать Красотку Феррат. Папе она жаловаться точно не побежит. Сама накажет наглеца! И как накажет! Бррр. Передернуло Яна от представших в воображении картин. Айрин и в ее маленькой ладошке его сердце.

Увидев, как поежился ее любимый оборотень, Айрин бросилась к нему и нежно обняла.

— Я напугала тебя? — спросила тихо любовница, прижимаясь всем телом к Яну.

— Нет, ты спасла меня, — ответил ей оборотень и улыбнулся, запрокинув голову. — Я видел убийства и по хуже. Да, и испугать меня сложно.

— Ян, милый, я боялась, что не успею, — уже покрывая поцелуями его открывшуюся ей шею, шептала вампирша.

Ян осмотрелся вокруг и неожиданно отстранился от любовницы.

— Айрин, скольких ты убила? — спросил оборотень, разглядывая трупы под ногами.

— Одного Алонсо, — нахмурилась любовница, не понимая причины настороженности любимого.

— Я четверых, — задумчиво произнес Ян. — Их было шесть. Один сбежал.

— Нет, нет, нет, — замотала головой предательница клана, не веря словам оборотня. — Этого не может быть! Мой отец приказал убить тебя. Они должны были умереть сами либо убить тебя. Феррат — не трусы. Мы не бежим с поля боя.

Айрин не могла поверить, что остался свидетель ее предательства. Она рассчитывала, убив всех палачей, сохранить втайне свою причастность к спасению волка. Отец бы списал провал своих бойцов на недооцененную силу посланника и бросил на его поиски еще несколько отрядов. Конечно же, и эти отряды пришли бы не с чем к господину. Волк, как сквозь землю, провалился бы. Айрин надежно бы спрятала своего любимого и благополучно, как не в чем ни бывало, вернулась в клан. А теперь? Что делать теперь дочери Маркуса? Выход один: бежать с Яном и прятать, как крыса, от собственного клана. О, нет! Долго бегать от ищеек палачей они не смогут. Рано или поздно ее предательство станет достоянием вампирской общественности. Да еще на кануне конклава!

Айрин усмехнулась, поняв в какую ловушку загнала сама себя. Нельзя было поддаваться эмоциям. Надо было убивать с холодным расчетом, тогда бы она заметила того труса, прячущегося в темноте. А теперь? Волна паники стала накрывать Айрин с головой. И в хаотично летающих мыслях она никак не могла найти нужный и так необходимый сейчас ответ. Идти с повинной к отцу? Или лучше к матери? А, может, к брату? Хотя у Мирослава сейчас дела обстоят не лучшим образом. Он потерял свою депрессивную шлюху Мерседес и в загуле.

Заметив, как поникла его любовница, Ян прижал ее сильнее к себе и поцеловал в испачканную кровью щеку.

— Не думаю, что этот гаденыш далеко ушел, — начал рассуждать в слух оборотень, принюхиваясь к запахам катакомб, но кроме сладкого аромата плоти и крови вперемешку с затхлостью он не смог различить нужный ему запах страха.

— Ох, — вздохнула Айрин, — если бы я знала кто это, было бы проще. Не уйдя мой брат в запой, как человек, то этого бы не случилось. Я смогла бы с ним договориться. Мирослав помог бы нам.

Из памяти предков Ян многое знал о брате любовницы. Мирослав был лучшим воином рода Белых Волков. Никто не мог сравниться с ним в поединках и боях. Да, обращение такого волка непоправимая потеря для стаи. Он мог бы оставить лучшее потомство и укрепить стаю на века вперед, передав волчатам свою силу. Вот с кем, с кем, а с Мирославом Ян на узкой тропинке встретиться не желал. Их поединок был бы не из самых легких. Ян тоже не последний воин в стае. Да и убивать своего, пусть и дальнего, родственника не очень-то хотелось. Предком Яна был Добрыня, брат вожака. И самое смешное то, что этот же Добрыня приделал Зарине волчонка в тайне от своего брата. Сеньоре Феррат есть за что люто ненавидеть Добрыню. Этот прохвост передал своим волчатам серые глаза. Глаза, которые она пыталась выколоть в одну из ночей с Добрыней, когда узнала о его свадьбе с другой волчицей. Но Мирославу память предков не передалась. Он помнил только то, что было до обращения и проследить родственную цепочку не мог, в отличие от Яна. Так что если брат Айрин занесет руку, чтобы вырвать сердце оборотня, его не остановят тени прошлого и голос предков, как Яна. Один род — одна кровь.

Пока Ян размышлял над перспективами встречи с дальним родственником, обращенным сотни лет назад, Айрин освободилась из его объятий и медленно обошла убитых палачей. На ее лице тут же проблеснула надежда, а губы растянулись в довольной улыбке.

— Я знаю их. Мой брат обратил этих воинов. Они не отступали никогда, а тот, кто убежал, скорее всего новичок. Палач Алонсо.

— Я не понимаю, почему это так тебя обрадовало? — недоумевая в чем причина такой радости, спросил Ян. Его любовница способна удивить своим переменчивым настроением. То чуть ли не бьется в панике, то прыгает от радости.

— А то, мой милый, этот дурак смертник, — произнеся слово «смертник» ее глаза хищно загорелись в темноте. — Этот трус побежит к отцу и все ему расскажет. Он даже скорее всего не знает законов. Да и смелости выступить с обвинениями ему не хватит.

— И? — подогнал ее Ян, уж больно хотелось побыстрее узнать почему беглец стал смертником.

— И мой отец его убьет, — выдохнула предательница. — Папа сделает все, чтобы это осталось втайне. Я его единственная наследница и надежда клана. К тому же, скоро конклав и мой отец со своей кристально чистой репутацией претендует на титул Владыки. Суд надо мной не сделает его ближе к мечте.

— Да, вы сущие монстры! — хохотнул Ян, когда понял, что их проблему решит сам инициатор убийства.

— Идем, — потянула за руку его Айрин, игриво подмигнув, — скоро сюда придут прибрать за нами. И что-то подсказывает мне, это будут уже мамины прихвостни. Только она умеет так искусно заметать следы. Комар носа не подточит.

О, да! Зарина та еще стерва! Сука и интриганка, но самая преданная и любящая мать. Это в ней говорили кровь волчицы. Любой ценой оберегать своих волчат. Даже если эта цена — ее жизнь. И любящий папочка не даст дочку на растерзание конклаву. Он скроет ее предательство даже от собственного клана. Но, это не значит, что Ян в безопасности. И Маркус, и Зарина мстительны. Ян невольно сгустил грозовые тучи над безоблачным небом наследницы Феррат и этим нашел себе самых опасных врагов. Папуля и мамуля вместе быстро найдут способ, как избавиться от оборотня. Ведь теперь он вдвойне опасен для них. Воспоминания, которыми наделил его вожак, подобны занесенному мечу над головой Маркуса, а предательство Айрин — рука палача. Похоже, не только Ян — смертник, но и весь клан Феррат склонил голову, в ожидании правосудия конклава.

Ян такой же смертник, как и сбежавший вампир. Попал волчара между молотом и наковальней. Его даже в родной стаи не ждут с распростертыми объятьями. Это оборотень понял по глазам Маркуса перед тем, как тот натравил на него своих кровососов. До игрался любитель красоток! Теперь ты вне закона и охота на тебя только началась.

Молодой волк кинул беглый взгляд на идущую рядом с ним наследницу Феррат, и мысленно пожалел, что втянул девчонку в это безумие. Впервые его сердце сжалось от тревоги. Яну очень не хотелось, чтобы Айрин пострадала в этой бессмысленной войне за абсолютную власть. Власть, которой упивались тысячелетиями сильные мира сего, но так и насытились ею.

Чтобы их глотки разорвало! Как много жизней уплачено за их амбиции и корону!

Ян обнял свою спасительницу и взволнованно спросил:

— Ты вернешься в клан?

В ответ любовница прильнула к его телу и обвила руками шею. Пухлые губы Айрин чуть коснулись мочки уха Яна, прошептав так тихо, будто опасаясь, что эхо разнесет по подземелью ее секрет:

— Не сегодня, Ян. Сегодня я твоя и завтра тоже.

Чувствуя как желание разгорается в его теле от дыхания Айри, оборотень одним рывком впечатал ее в стену. За несколько дней в постели с первородной Ян без колебания применял грубость, чаще чем ласку. Красотка Феррат любила пожестче и сама нередко всаживала свои клыки в любовника, доводя себя до полного безумия.

В этот раз Айрин поступила так же. Клыки страстной любовницы впились в пульсирующую вену на шее оборотня, отчего он взвыл по волчьи и еще яростней стал задирать ее платье. Тяжелый бархат трещал в руках Яна, так же громко, как стонала нетерпеливая любовница, развязывая тесемки на его гульфике.

— Даааа, — простонала Айрин, когда ее пальца наконец-то добрались до твердой плоти любовника. Она, обхватив ногами спину Яна, сама направила его член в свое уже готовое лоно. — Заставь меня кричать до хрипоты, чтобы весь мир знал за что я люблю тебя, — уже срываясь на крик, требовала дочь Маркуса.

Каждое движение любовника приводило Айрин в неистовый восторг. Ради таких вот мгновений в руках горячего оборотня, наследница палачей готова тысячу раз предать и даже не пожалеть об этом. Плевать на отца, мать, Николет, конклав, власть! К черту все и всех! Ян ее бог здесь и сейчас. Первородная готова отдать ему не только свое тело, но и душу, сердце, честь. Да и жизнь в конце концов! Если смысл в бессмертии, когда нет ради чего и кого жить? Встретив Яна, Айрин словно очнулась после нескольких столетий беспробудного сна. Сна, в котором не было места любви.

— На пора уходить, — шептал Ян, еще прижимая всем телом полуобморочную любовницу к стене.

— Уйдем. Дай мне минутку, — попросила обессилевшая Айрин, не открывая глаз. — Ты словно опустошил меня. Выпил всю мою кровь, всю мою жизнь, всю меня. Ян, милый, я даже не могу дышать.

Смех Яна эхо пролетел по галерее. Опустошил?! Скорее наполнил! Жаль, что дочери первородных не способны иметь детей. Какое бы сильное у них получилось потомство.

Подумав об этом, оборотень тут же прогнал безумную мысль из головы. Никогда до этого у волка не возникало желания завести детей ни с одной женщиной. Так почему сейчас, обнимая Айрин, он ощутил в этом жгучую потребность. Любовь? Если волки влюблялись, то создавали пары на всю жизнь. Этот союз был так же незыблем, как восход луны в ночном небе. История еще не знала таких союзов, когда волк выбрал в спутники вампира. Это противоестественно. Это всеми признанное табу! Но все мы знаем, что запреты существуют для того, чтобы их нарушать.