Убийца героев. Том 2

Судная ночь

Мы с Заранной занимались тем, что и полагается правителям в подобной ситуации — вооружались и готовились к боевым действиям. Да, может, нам и не надо особо бояться за свои шкурки, но, как я уже говорил, готовыми надо быть ко всему. Поэтому мы, уже наряженные в боевые костюмы ходили по коридорам и поднимали на уши всех подряд.

Все слуги с ПП-шками в руках уже дежурили у всех входов. Те, кто не дежурили — отдыхали в соседних помещениях, готовые в любой момент выскочить и отразить нападение.

— Ну, вроде всё.

Сказал я, бухнувшись на кровать лицом вниз.

— Су-у-у-ука, не хочу войну!

Заранна аккуратно села рядом.

— А кто хочет?

— А ещё пистолет в грудь давит!

— Так сними его.

— Мне лень.

Со вздохом девушка принялась меня переворачивать, параллельно стягивая оружие. Меч и кинжалы отправились лежать на стул. Я не сопротивлялся, но как-то так получилось, что девушка то ли оступилась, то ли просто её рука соскользнула, но она вдруг рухнула на меня сверху, придавив немаленькими формами. И, как назло, именно в этот момент дверь распахнулась.

— Ну, что, напарничек, я вер… хули вы тут устроили?!

— А вот и… эй! А чего меня не подождали?!

Я просто лежал и смотрел в потолок, пока с меня поднималась Заранна.

— Достала!

Торжествующе воскликнула она, подняв над головой кобуру с моим револьвером. Стоящие в дверях девушки впали в ступор. Я же переводил глаза с этой парочки на Заранну и обратно.

— Легла бы ты обратно, а то мне чёт страшно.

— А?

И, прежде чем растерявшаяся королева успела хоть что-то сообразить, я схватил её за плечи и прижал к себе, зарывшись носом в каштановые волосы.

— Ах вы…

Хором воскликнули обе девушки. Заранна же молчала. Кажется, ей понравилось. По крайней мере, она даже не пыталась сопротивляться.

— Ладно, девчат, до вечера можем отдохнуть, а потом будем следить за ситуацией.

С этими словами я выпустил тёмную эльфийку из объятий. Она отстранилась с некоторым сожалением на лице.

— А теперь я спать.

И я, развернувшись на бок, лёг на подушку. За моей спиной раздалось аж три синхронных вздоха. Я так и не понял, были ли это вздохи сожаления или облегчения. Решил не оборачиваться, а то мало ли, прилетит ещё.

— Снова здравствуй.

Раздался приятный голос богини, которая снова решила прийти в мой сон. В этот раз она была трезвой, что радовало.

— И тебе не хворать.

Опустился я в кресло напротив неё. На этот раз на ней было полупрозрачное белое платье, которое представляло собой две полосы ткани, прикрывающие грудь, которая (простите за каламбур) безбожно просвечивала, из-за чего толку в платье было немного. Эти две полосы были завязаны на шее, а довольно длинные концы ниспадали на плечи. В районе талии оно переходило в такую же полупрозрачную юбку, опускающуюся аж до пола. А через неё прекрасно просвечивали стройные фиолетовые ножки.

А вообще, на ней кроме платья, больше ничего и не было, так что все свои прелести она сейчас нагло выставляла напоказ. Ну и, чего греха таить, смотрелось это действительно умопомрачительно. Босая ножка, закинутая на другую мерно качалась вперёд-назад. Я невольно засмотрелся.

— Что, нравится?

Соблазнительно улыбнулась она и чуть подтянула вверх юбку.

— Если честно, очень.

Богиня весело хихикнула:

— Какой же ты бабник.

— Смотреть — не трогать, этого никто не запрещал.

— Ну да — ну да, знаю я, как ты «смотрел» на своих девчонок.

— Не отрицаю, был косяк.

— Да ладно, я ж не запрещаю. Но, кто больше нравится? Кого выберешь?

— Выберу?

— Угу. На ком тебя женить?

Я глубоко вздохнул.

— Нет, родная. Не буду я больше жениться.

— Почему?

— А что изменится? Только потом больно будет, если…

— Понятно.

Произнесла она. В голосе богини явно слышалось облегчение. Видимо, влияние основной личности. Как-то неудобно стало. Уж не знаю, отчего, но просто как-то странно слышать такое от девушки, пусть даже богини, осознавая, что в ней говорит твоя покойная жена. Её личность, если быть точнее.

— А Заранна как тебе?

— Что-то мне подсказывает, что тема эта весьма и весьма скользкая.

Сидящая напротив девушка звонко рассмеялась.

— А может, действительно, попробовать?

Отсмеявшись, задумалась девушка.

— Что попробовать?

— Ну, смотри, мы сейчас… хм… как бы сказать?

— Во сне. По крайней мере, это очень на него похоже.

Раздался откуда-то со стороны женский голос. Следом за ним раздалось цоканье копыт по каменному полу. Перед нами предстала Катрина в своём корсете. Оружия при ней никакого не было. Да и вообще ни у кого из нас троих оружия не было. Чего уж там, я вообще голый был, чем и провоцировал заинтересованный взгляд богини. Да и Катрина не стеснялась бросать на меня взгляды, в основном, правда, сконцентрировавшись на Иллиамэри.

— Ты кем будешь?

Нагло поинтересовалась суккуб. Впрочем, богиня нисколько не обиделась, напротив, мило улыбнулась, возникшей из ниоткуда новой собеседнице и ответила:

— Я его жена, а по совместительству богиня.

— Так ты женат на богине?

Эта самая богиня просто веселилась, запутывая ситуацию и наблюдая за нашей реакцией.

«Что ж, повеселимся.»

Мысленно хмыкнул я.

— Милая, похоже, наш разговор тет-а-тет медленно, но верно превращается в семейные посиделки. В связи с этим я бы попросил меня одеть, а то как-то неудобно получается.

Она удивлённо подняла бровь.

— А что такого? У нас дома ты никого не стеснялся.

— А дело не в стеснении, а в контексте, тем более что, к примеру, Катрина росла в другой среде с другими устоями.

Ответа я не получил, но одежда на мне всё-таки появилась.

— Ну, раз уж такие пляски, то, может, действительно, семейную встречу устроим?

Предложил я богине, но она лишь развела руками:

— Я не могу с ними связаться — они не принадлежат к моему культу.

— Ну а ты?

Повернулся я к Катрине.

— В принципе, это возможно, но будет трудно.

— В общем, сделаешь или нет? Раз сама влезла, то и другим позволь.

— Хорошо.

Кивнув, девушка испарилась в пустоте. Богиня долго смотрела на меня, но всё же решилась спросить:

— Слушай, раз уж Заранна будет, то, может, будет лучше, если она увидит знакомое лицо?

Она заметно нервничала, задавая этот вопрос.

— Думаешь, хорошая идея? Заранна не отреагирует, как я в тот раз с Катриной?

— Она мягче и, мы были не до такой степени близки. Очень хорошие подруги разве что.

— Ну, попробуй.

Пожал я плечами. Было неприятно. Конечно, я рад снова увидеть свою жену живой и улыбающейся, но вот только есть загвоздка, о которой уже неоднократно упоминалось — эта тёмная эльфийка, что сидит сейчас передо мной, не моя жена. Да, внешность одинаковая, даже повадки и черты характера те же, но это не она и никогда ей не станет. Уж не знаю, правильно ли такое сравнивать, но если представить, что грузовик сбил щенка прямо на глазах маленького мальчика, который с ним очень любил играть и был к нему очень привязан. Мальчик в слезах прибежит к родителям, а те, почесав в затылке пойдут, да и купят мальчику точно такого-же щенка. Может, и не сразу, но мальчик поймёт, что это другой щенок, а его лучший друг больше никогда не лизнёт его в нос…

Вот как-то так я себя сейчас и ощущал. Передо мной сидела идеальная копия, которая никогда не сможет заменить оригинал. Нет, я не стану из-за этого злиться на богиню или ещё что. Пусть. Может быть, она права, и Заранне будет лучше увидеть именно этот образ, а, может, это нанесёт ей травму — кто знает.

Я решил не забивать себе голову лишними размышлениями — зачем? Какой смысл гадать, если скоро сам всё увидишь. А пока что я решил осмотреть богиню: действительно, выглядела она сейчас точь-в-точь как Триэлафэй. Сидела она в той же позе, закинув ногу на ногу, в глаза резко бросался вернувшийся рельеф мышц. Волосы перестали отливать синевой, став угольно-чёрными. Грудь выросла, прибавив один размер, но формы ни капли не потеряла. Да и сама девушка стала немного повыше. Вот только одежда своего размера не изменила и теперь тонкая полупрозрачная ткань натянулась везде, где только можно. Это платье и раньше-то ничего не скрывало, лишь прикрывая самое интересное своими складками, а теперь, когда оно натянулось, девушка была, считай вообще голая.

Видя, куда направлен мой взгляд, богиня чуть приосанилась, выдвинув грудь вперёд. Я же, зевнув, прикрыл глаза.

Через пару минут, хотя я не уверен, минут ли и была ли их всего лишь пара, потому что чувство времени здесь имеет свойство исчезать, вновь послышался цокот копыт. Открыв глаза, я увидел Катрину, рядом с которой шли Заранна и Мишейра. Все были одеты. Видимо, меня богиня целенаправленно стремится раздеть.

«Извращенка.»

Хором буркнули Белка с Лисой. Между тем девушки уже подошли к нам. Иллиамэри и им создала по креслу, в которые все трое и опустились.

— Привет, Ань.

С улыбкой приветствовала богиня подругу моей жены.

— К чему всё это? Ты — не она.

Собеседница заметно погрустнела и тихо ответила:

— Ты права. Я — не она, но у меня её личность и поделать с этим я ничего не могу.

— Так зачем же ты нас сюда притащила?

— Притащила не я. Вы сами пришли. А предложил это всё он.

Лёгкий кивок в мою сторону. Казалось бы, лёгкое движение, а три пары глаз моментально устремились в мою сторону.

— А что я? Я просто подумал, что будет неплохо вас познакомить.

— С кем? С твоей женой или с богиней, которая нагло напялила на себя её внешность, прибрав ещё и личность до кучи?

— Ань, не надо…

— А ты вообще молчи! Почему я должна смотреть на то, как кто-то сидит передо мной в виде подруги, будто так и надо?!

Всё. Заранна высказала всё, что чувствует и теперь, всхлипнув, просто отвернулась ото всех. Всё-таки, ни к чему хорошему это не привело, но мы расставили все точки над Ё, так что богиня приняла свой обычный вид, виновато потупив взгляд.

— Так, ты её видел, когда я использовала иллюзию?

Тихо спросила суккуб.

— Да.

— Погодите-ка. Я одна вообще ни хрена не понимаю? Может, объясните, наконец, что происходит?

— Перед тобой Иллиамэри — богиня культа, в котором состояла семья моей жены. К ним я, в общем-то, попал случайно, после чего тоже стал частью этого культа.

Я пальцем указал на бабочку на воротнике. Как раз в этот момент прилетела настоящая и уселась на плече богини.

— Когда Триэлафэй погибла, её личность перешла к практически исчезнувшей богине, и до недавнего времени я был единственным, кто поддерживал её существование.

— Всё так, как он и сказал, подтвердила мои слова богиня.

Заранна так и сидела, отвернувшись ото всех, однако, она и не плакала, чего можно было бы ожидать от неё в такой ситуации. Катрина сидела, думая о чём-то своём, да и Мишейра сидела, нахмурившись. Похоже, пыталась что-то вспомнить. Возникает иногда чувство дежавю, когда кажется, что уже где-то такое видел, а вспомнить не получается. Возможно, это из-за того, что Первозданные стирая память, оставляют какие-то отдельные воспоминания о первоначальном мире и мозг сам дорабатывает куски так, чтобы они были более цельными. Может, это так и работает, кто знает. Можно только предполагать.

Между тем богиня решила сменить тему:

— Слушай, может, отдашь мой костюм Мишейре, чтоб не пылился без дела?

— Он ей не подойдёт — фигура слишком отличается, да и в спячке он сейчас, того и гляди «умрёт». Да и не твой он.

Буркнула до этого молчавшая Заранна. Иллиамэри на это только улыбнулась.

— Ань, вот не надо мне лапшу на уши вешать. Я прекрасно знаю, что ты его время от времени кормишь, так что «жить» он будет ещё долго. Можешь считать это частью завещания. В конце концов, он хорошо послужил мне при жизни, так пусть и ей послужит.

Тёмная эльфийка повернулась к собеседнице. Теперь на её лице читалась серьёзность:

— Я не смогу его переделать — слишком много нужно изменить, чтобы он ей подошёл, да и мне мастерства не хватит. Это надо домой возвращаться и просить Джарнолу — он сможет.

Богиня немного помрачнела.

— Я понимаю, к чему ты это говоришь. Просто имей в виду, что я хочу оставить своей ученице наследство, но…

Она повернулась ко мне:

— Ты, ведь не против, если она и револьвер мой унаследует?

Я лишь пожал плечами:

— Он целиком и полностью твой, так почему я должен быть против?

— Вот и хорошо. Мне-то это всё уже без надобности, так что, подозреваю, стоит, как лишний пылесборник. А так хоть польза от него будет. Не дело это, когда хорошие вещи просто так пылятся, даже если их владелец мёртв.

После этих слов вдруг накатила тоска. Волком выть захотелось, но пришлось терпеть — не хочу, чтобы девчонки волновались, хоть и знаю, что ни одна из них осуждать не будет. Спасла положение богиня:

— Вам уже пора. Ночь скоро, а вы, кажется, строили какие-то свои планы?

— Да, ты права.

Я и сам не понял, как оказался в постели в окружении всех трёх девушек. Они уже начали ворочаться и сонно потирать глаза. Зевали мы все вместе. Дружно. Заранна поднялась быстрее всех и уже снаряжалась. В нашу сторону она старалась не смотреть.

Поднявшись, я потянулся и принялся нагружать себя оружием. Когда водружал меч на законное место, ко мне подошла Мишейра:

— Так, что там было про костюм с револьвером?

Я отмахнулся:

— Потом покажу. Тебе всё равно пока велик будет. А пока что озадачим горничных, чтобы почистили его как следует и подготовили к перемещению.

Прицепив к поясу кинжалы и натянув на руки перчатки, я подошёл к стоящей особняком Заранне.

— Ты как?

— Хреново, если честно. Не понимаю, как ты мог так спокойно там сидеть? И тут два варианта: либо ты крайне хреновый муж, либо…

Она задумалась, но осле короткой паузы продолжила:

— На хренового мужа, насколько я тебя знаю, ты не тянешь.

Я пожал плечами:

— Просто я столкнулся с этим раньше. Тогда чуть челюсть Катрине не сломал — сорвался. Зря.

— Это да. Пойдём?

— Да, пойдём. Катрине надо ещё инструктаж провести, чтоб точно всё поняли.

— А мы примем участие?

— В чём? В облаве? Я — точно нет. Уже успел набегаться за этими грёбаными героями. Пусть хоть раз за меня другие побегают. Король я вообще или где? Мы с тобой, как правящая верхушка, будем смотреть за всем с балкона. И ты с нами.

Произнёс я, повернувшись к Мишейре.

— А я что? Я ничего.

Развела она руками.

— Вот и ладушки.

Улыбнулся довольный я. Ну в самом деле царь я или не царь? Пусть холопы бегают, а я посмотрю. Мне, может, скоро снова за героем пиздовать, так чего напрягаться из-за зелёных долбоёбов, которые возомнили о себе не пойми что? Для этого у нас есть оперативники.

Мы втроём стояли на балконе в сопровождении Изабеллы и Сентипиды. Катрина была внизу и, ходя перед отрядами, втирала им за приказы. Солдаты внимательно слушали. Конечно, иначе бы им от инструктора и прилетело. Причём так, что участие в операции встанет под большой такой вопрос.

За воротами раздавались вопли пирующих орков.

«Интересно, о чём они думают?»

«Наверное, что-то вроде «Мы заставили их трусливо запереться в замке и уйти в глухую оборону!». Но это не точно.»

«Да нет, скорее всего, так и есть. Идиоты-с.»

Иногда на стене раздавались пулемётные очереди. Всё строго в соответствии с приказом: первая по ногам — вторая на поражение. И плевать, что между ними, по идее, должен быть перерыв. Если орк не может уйти после очереди крупнокалиберных пуль по ногам — считается, что у него ещё сохранились враждебные помыслы, а в таких случаях был приказ мочить в сортире без разбору. Ну, да и ладно — они сами бросили прямой вызов с объявлением войны.

«Да и не жалко мне их, если честно.»

«Сами виноваты.»

«Пидорасы-с.»

«И что за манеру взяла Лисица прибавлять к словам «с»?»

Вопрос ушёл в пустоту, оставшись без ответа.

А между тем инструктаж подошёл к концу и по команде Катрины бойцы, взяв ПП-шки с глушителями наизготовку, развернулись и пошли прочь от главных ворот.

— Ну что, пойдём, понаблюдаем за всем свысока?

Вернувшись в тронный зал, мы поднялись на крышу, откуда открывался прекрасный вид на пылающий огнём город.

План был прост до отупения: солдатам предстояло тихо выбраться с территории замка с помощью чёрного хода. Далее, уже за стенами они должны разделиться на отряды по четыре человека и рассыпаться по всей территории города. А вот там уже начинается их активная деятельность: Отряды будут искать расслабленных и совершенно не прячущихся орков. Дальше уже по ситуации решает командир отряда: поймать их живыми или перестрелять. Основной их целью является захват того самого утырка, который нагло припёрся в замок, где и объявил о своих намерениях. За язык его никто не тянул. Единственное примечание звучало примерно так: «желательно захватывать пидорасов живыми, чтобы было, что пустить под трибунал».

Если подводить итог, то в планах покончить с этим восстанием за одну ночь, а потом дождаться прибывающее подкрепление, отловить из них всех, кто выше рангом и судить уже всех вместе, собрав всю коллекцию на одном эшафоте. А вот с самой казнью надо бы подумать. Не хочу, чтобы было, как у всех, хочу что-то своё, уникальное. Чтоб и народу весело было и приговорённым не скучно, и чтоб все поняли, что добрый я далеко не ко всем.

Хотя, что это я? Делю шкуру не убитого медведя — не дело это.

Ещё с пару часов крики звучали в полную силу. Орки веселились на всю катушку. Кажется, даже музыку отбивали в барабаны. По ходу, праздник вовсю набирает обороты. Скоро он превратится в пьянку, а после и в оргию. Уж девок у них на всех хватит, учитывая, что делиться они будут между всеми по принципам коммунизма: всё общее и всё бесплатно.

Когда всё это закончится, придётся убирать и реставрировать весь город после этих зеленомордых уродов. Но и этим тоже заниматься буду не я, ибо нечего эксплуатировать царя батюшку. Хватит и того, что я горожан приютил и разбираюсь с возникшей проблемой.

Ночное небо было, как и всегда чёрным, украшенным россыпью бриллиантов звёзд. Луна с прищуром смотрела на горящие внизу костры из деревянных домов и набирающую обороты содомию.

И вот началось основное действо. Благодаря улучшенному зрению, нам всем были видны передвижения отрядов, совершенно незаметные для находящихся внизу орков. Во-первых, если они начнут стрелять, то благодаря глушителям на фоне пьянки никто ничего не услышит. Во-вторых, кто сказал, что у них из вооружения только ПП-шки? Короткие мечи прекрасно позволяют обработать цель без лишнего шума, разумеется, ели пырнуть, куда следует.

Вот они и пыряли. Отлавливали тех орков, что ходили поодиночке, а те, что были в группе — ловили пули. В голову. После чего трупы благополучно утаскивались в тень и складывались в кучки. Сдаваться никто не пытался. Ну, или они не успевали. С башни не очень хорошо было видно.

Через несколько часов осталась лишь небольшая группа орков, которые сидели в центре города на площади и, держа винтовки наготове, недоумевающе осматривались. В их поведении не наблюдалось характерных черт тех, кто находится под градусом.

Либо уже выветрилось, либо они не особо налегали.

Но да не суть. В темноте видеть они не могут, а тени от горящих домов на контрасте выглядят ещё темнее, поэтому и выстрелы, которые должны поразить невидимых противников, уходили в молоко. Почти все. Пару раз, правда, задели солдат, но не критично. Они быстро поправили здоровье из своих запасов зелий, а одному и того не понадобилось — задело по касательной лишь слегка оцарапав кожу. Промыть водой и этого достаточно. Тут больше больно, чем опасно. Ну и обидно, конечно.

Ответные выстрелы не заставили себя долго ждать. Насколько смог заметить — били по ногам и рукам, чтобы оружие держать не могли. Уж этих-то брать живыми практически обязательно — приближённые к зачинщику просто обязаны попасть на суд — у каждого из них, считай, индивидуальное приглашение.

Утром их уже заводили через чёрный ход и провожали до подземелья. Уставшие и связанные они не могли оказать совершенно никакого сопротивления. Кроме того, последним досталось очень конкретно, а потому под их транспортировку была выделена целая телега, в которую их, подобно брёвнам, и покидали.

Думаю, не лишним будет отметить, что зачинщик старался отбиваться до последнего, чуть не прибив пятерых солдат своим огромным топором, когда патроны в винтовке закончились. Вон он сидит на краю телеги, насупившийся. Не ожидал, что всё закончится всего за одну ночь.

В самом хвосте шли их женщины с детьми. Они не принимали активного участия в погромах, но совершенно добровольно присутствовали на пьянке и даже не пытались образумить мужскую половину своей расы. Виноваты ли они? Скорее, нет, чем да. Но, тем не менее, я решил перестраховаться. Внизу с ними ничего не случится, а вот местные могут и предъявить им за попорченное жильё, да за тех, кому не посчастливилось попасть ко мне в замок. Конечно, им сейчас оказывают помощь, кому её вообще можно оказать, но эти сутки оставят у всех в памяти неизгладимые впечатления.