Убийца героев. Том 2

Я хотел как лучше…

И вот стою я в тени дома, держу суккуба на руках, как принцессу. Она обнимает меня за шею, а я смотрю в её доверчивые, горящие жидким золотом глаза и понимаю, что не хочу её отпускать, но и ближе подпустить не могу.

Затянувшийся момент был разрушен скрипом ставней, открывшихся в доме напротив. Пришлось припустить дальше по улице, чтобы не попасться. В конце концов, лишние трупы никому не нужны.

Когда мы скрылись за очередным домом, я всё же опустил девушку — не таскать же мне её на руках всю дорогу! Обёрнутые тканью копыта глухо стукнули по брусчатке.

Замок находился на достаточном отдалении — я видел его, когда забрался на стену: практически точная копия замка Абигора, только белый. На пути к нему придётся преодолеть полосу препятствий, состоящую из местных жителей, зданий и стражи. Хоть внутренний периметр стены и не охраняется, но никто ничего не говорил о патрулях внутри самого города. Из-за этого нам нужно было передвигаться крайне осторожно.

Естественно, передвигались мы исключительно по теням, не рискуя выходить на освещённое пространство. Благо, расположение домов позволяло: большинство улочек были узкими, не считая главных, которые как раз и патрулировались ангелами. Патрули состояли каждый из четырёх светловолосых парней с мечами и луками, одетых в серебряные доспехи. Хотя, утверждать, что это именно серебро не возьмусь, потому что, как материал для оружия или доспехов, оно совершенно не пригодно. Скорее, это какая-то сталь либо отполированная, либо посеребрённая. Для точного определения нужно брать и тащить весь этот металлолом на химический анализ. А в химии я не шарю, так что мне плевать.

Видимо, в одном из таких патрулей оказался ангел с чрезвычайно хорошим слухом, потому что он единственный кто за лязгом собственных доспехов расслышал тихий стук шагов Катрины. Пришлось в срочном порядке искать укрытие. Пока стражник неспешно заходил в переулок, мы уже благополучно добрались до совсем уж узкого прохода между домами, в который тут же и протиснулись. Сама брусчатка проходила мимо, но, чтобы лишний раз не подставляться, мы стали пробираться дальше.

Расстояние между стенами было настолько мало, что двигаться приходилось боком, но даже так было тесно до такой степени, что не получалось вздохнуть полной грудью. Суккбу же приходилось ещё хуже: объёмная грудь оказалась настолько сжата, что едва не касалась остренького подбородка, а рога то и дело неприятно шкрябали по каменной кладке. А ещё здесь было темно, хоть глаз выколи. Но это нам только на руку, ведь, сзади как раз послышался лязг доспехов.

— Зажмурься!

Мой тихий приказ был выполнен в ту же секунду. Мы оба замерли на месте и, даже старались не дышать. В такой тесноте-то особо и не подышишь, но даже так в нос постоянно лез запах пыли вместе с самой пылью, из-за чего жутко чесался нос.

Шаги раздавались всё ближе, а я стоял и думал:

«Хорошо, что я замыкающий, если что, то ей не достанется. Я-то один фиг живучий. СТОП! О чём я вообще думаю?! НЕТ! НЕТ! И ещё раз НЕТ! У меня есть цель — убить героя и я должен достичь её любой ценой!»

К моему облегчению, шаги очень скоро начали отдаляться, пока не стихли окончательно. Когда наступила тишина, мы продолжили движение. Через пару минут стены закончились. Наконец-то я смог сделать то, что так хотел всё это время, пока стоял с Катриной между узких стен:

— АПЧХИ! Зараза!

— Пчи!

Суккуб тихо пискнула вслед за мной. И, почесав носик, вопросительно посмотрела на меня. Я же не удержался от умилённой улыбки, глядя на эту милую мордашку. К сожалению, долго задерживаться нельзя, а потому и времени на то, чтобы отдышаться, у нас было немного.

Мы снова продвигались по тёмным переулкам. Вокруг не было ни души. На всех домах ставни были закрыты.

Небо потихоньку затянуло тучами, спрятав от взглядов звёзды и луну. Начался дождь. Сначала он был не слишком сильным, но, с каждой секундой набирая силу, превратился в настоящий ливень. Своими звуками он полностью заглушил шаги девушки, но в то же время, её волосы намокли и прилипли к лицу.

"Мне-то хорошо, у меня капюшон есть…"

Думал я, пока она не накинула свой капюшон, который оказался прикреплён сзади к корсету.

«И почему я раньше его не заметил?»

«Не знаю, может, он куда-то убирается?»

Перед глазами возник задумчивый образ Лисицы, который тут же исчез. По пути к замку нам попалось ещё два патруля, но, к счастью, всё обошлось. Никаких средств освещения на улицах предусмотрено не было, да и сами ангелы ничего в руках не несли, но как только на улицы опустилась кромешная тьма, бойцы сами начали источать свет. Каждый из них был сам себе фонарик, причём весьма качественный.

Вот только даже так они не могли разогнать тьму до конца, и мы благополучно в ней укрылись.

Замок охранялся очень хорошо: на входе стояли два архангела. Оба по два с половиной метра ростом с парой белоснежных крыльев за спиной. У этих на броне присутствовали золотые узоры, а в руках они держали копья. Разумеется, и они тоже были с позолотой. Пафоса, конечно хоть лопатой греби, но проверять их на эффективность у меня не было ни малейшего желания.

Над стражниками у ворот на стене стояли такие же здоровые ребята, но уже с луками. Причём даже они были огромных размеров, а выглядывающие из колчанов стрелы, прямым текстом говорили «тебе конец!».

— Так, теперь двигаемся максимально тихо. Идём вдоль тени, чтобы нас не видели.

Получив от девушки утвердительный кивок, мы пригнулись и двигались очень тихо. Благо, ливень полностью скроет все следы нашего присутствия и заглушит издаваемые звуки. Правда, из-за него же мы оба были мокрыми, как выдры, так ещё и Катрина вся покрылась мурашками и нехорошо так дрожала. Уж не знаю, какая сопротивляемость у демонов к болезням, да и есть ли они вообще здесь, но больная, сейчас она будет только обузой. Нам надо как можно скорее пробраться внутрь. Затем раздался храп…

Казалось бы, как с такой крутой охраной проникнуть в замок? Задача, на первый взгляд, действительно из ряда невыполнимых. Правда? Вы действительно так в этом уверены?

Стражники спали…Вот просто все архангелы, что были в зоне видимости, нагло спали на своих постах. Как я это понял? Во первых, как-то подозрительно все они стояли: они держали копья так, чтобы на них можно было опереться. Своими крыльями эти ребята укрылись от дождя, да так, что если смотреть со стороны, то и не понятно будет, что субъект самым наглым образом дрыхнет.

Бдительности мы, конечно не сбавили, и продолжили передвигаться тихо, но через стену решили перебираться внаглую, потому что скорее всего вся стена усеяна дозорными и далеко не факт, что все они спят.

Забрались мы без особых проблем, вот только теперь нам предстояло пробраться между двумя архангелами так, чтобы ни один из них не проснулся. Ливень ливнем, а копыта — далеко не бесшумная часть тела, а стена целиком каменная. Поэтому мне пришлось её прокатить. В прямом смысле — я позволил ей сесть мне на спину и пронёс от края до края, где благополучно спустил на стену, позволив дальше спускаться самой. Суккуб ловко зацепилась когтями за неровности в стене и, упёршись копытами, резво начала спускаться. Я не замедлил к ней присоединиться.

Через минуту мы оказались в густой траве большого зелёного сада и теперь прятались в кустах от шастающей по тропинкам стражи. Не сказать, что их было много, да и явно все сонные, но, если попадёмся, то поднимем такой шум, что все, кому не лень, успеют покинуть замок, и ищи их потом по всему городу.

Пришлось пробираться вдоль стены, благо, они тут никого не выставили. Вот только бесконечно так двигаться не получится — в любом случае придётся придумывать, как попасть в замок. Первой мыслью, разумеется, был чёрный ход, как наименее охраняемый. Проблема нарисовалась почти сразу же: его охраняли. Двое здоровых, крепких архангела. И в этот раз они вообще не спали. Но и мы тоже оставались в импровизированном укрытии за кустами, так что нас они пока не видели.

— Так, Катрина.

— Да, господин?

Кажется, у меня нервно дёрнулся глаз.

«Как долго она ко мне так обращается? Надо будет проработать этот вопрос позже.»

— Ты можешь нас обоих иллюзией спрятать?

Девушка в ответ покачала головой:

— Нет, господин, боюсь, для меня это будет слишком сложно. Да и вряд ли сработает.

— Тогда придётся тебе самой рискнуть. Справишься?

— Я сделаю всё возможное.

— Давай, я тебя прикрою.

К моему удивлению, выполнять приказ она не спешила. Она виновато смотрела на меня своими ярко-горящими глазами.

— Господин… вы тоже попадёте под действие…

«Так вот, в чём дело! Она боится, что я снова отреагирую так же, как и в замке.»

— Не парься, неадекватить не буду.

В ответ я получил кивок. Суккуб моргнула и в следующий момент на меня смотрела Триэлафэй. Было очень сложно сдержаться, чтобы снова не вспылить. Похоже, девушка заметила это на моём лице, потому что поспешила приступить к своим обязанностям.

Я смотрел вслед удаляющейся тёмной эльфийке. Сейчас она была в своём обычном кожаном костюме. Мокрые угольно-чёрные волосы плотно прилипли к подрагивающим плечам. Вот только меч и револьвер заменили хлыст и топорики. Когда она подошла к стражникам, завязался диалог. Слов я не слышал, но один из архангелов покинул свой пост и удалился, предположительно в сторону казарм. По крайней мере, из поля зрения он исчез довольно быстро. Девушка же спокойно заняла его место. Довольно странно было видеть тёмную эльфийку рядом с архангелом, который выше неё чуть ли не в два раза, но, видимо, он видел нечто совершенно отличное от того, что вижу я.

Проблема заключалась в том, что незаметно я к нему не подойду — дорожка как раз находится на открытом пространстве, где этот «сам себе фонарик» прекрасно спалит моё передвижение.

Я пустил по телу тьму, покрыв всё тело, чтобы не выделяться на общем фоне, и уже приготовился к рывку. Когда я постарался аккуратно отодвинуть ветки, они громко хрустнули. Взгляд светящейся дылды тут же устремился в мою сторону и, как раз в этот момент суккуб скинула с себя иллюзию и, выхватив топорик, приласкала его обухом в район затылка. Я тут же подскочил и, преодолев рывком то небольшое расстояние, что нас разделяло, подхватил обмякшую тушу. Он оказался очень тяжёлым. Хотя, оно и не удивительно: огромный рост, плюс крылья, на обеспечение движения которых требуются дополнительные группы мышц. Из-за них у архангела на спине было некое подобие горба, целиком состоящего из мышц. Большего под доспехом мне разглядеть не удалось, да и сами крылья мешали.

Дверь оказалась заперта. Катрина пыталась ковыряться с замком, но у неё ничего не выходило. Перерубить же защёлку она не могла по причине того, что её оружие просто не способно на подобное — слишком оно специфичное.

— Дай-ка я попробую.

Я прислонил стражника к стене так, чтобы она могла его поддерживать. Сам же вынул кинжал и, приставив его остриё к тому месту, где, по идее, должен был находиться запирающий язычок, резко ударил по рукояти. Тонкий клинок легко вошёл в щель между стеной и дверью, немного стесав дерево, из которого дверь и была сделана. И… я не попал. Язычка там не оказалось. Пришлось ударить по рукояти сверху и вот тогда-то я, наконец, услышал заветный щелчок разрубленного металла.

Дверь тихо открылась внутрь, приглашая нас в своё чёрное нутро. Вдвоём мы затащили архангела внутрь и, закрыв дверь, подперли её тушей, чтоб не открылась. Сами же направились вдоль по тёмному коридору, который вывел нас к лестнице. Когда мы начали подъём, левое предплечье слегка отдалось холодом — метка сообщала, что мы на верном пути.

Подъём был очень длинным. Настолько, что я даже зевать начал. Зато Катрина перестала трястись от холода, что является немаловажным плюсом.

«Эй, если тебе интересно, то перемещать её будет сложнее.»

Не знаю почему, но Лисица вдруг подняла эту тему.

«Всё ты знаешь. Всё равно рано или поздно спросишь. Так вот, её придётся накачивать больше, чем, если бы она была с татуировкой. Это нужно, чтобы проявился знак. Он, ведь, тоже не обычный. И сразу же после накачки нужно будет провести разрядку, то есть переместиться, но с этим проблем не возникнет.»

«До этого ещё далеко.»

«Как знать.»

Как только закончился диалог, мы подошли к ещё одной двери, которая оказалась не запертой. Вела она, как выяснилось, в тронный зал, который в точности повторял таковой в замке Абигора. Только тронов было пять: один большой по центру и четыре поменьше по бокам. Как и ожидалось, он был пуст. Теперь осталось только найти покои героя и, тихо убрав его, свалить в далёкие дали, а местные пусть сами между собой разбираются, дальше мои полномочия — всё.

В коридоре тоже не было никого. За окнами всё так же, не прекращаясь, шёл ливень. Витражей на них не было. Вполне возможно, что по аналогии с тем замком, здесь витражи появляются днём. Следуя своему любопытству, я обернулся на дверь в тронный зал: барельеф изображал пятерых серафимов, вокруг которых, преклонив колено, стояло множество архангелов, а за ними находились и бескрылые ангелы, выглядящие совсем уж мелкими.

Узор уже отчётливо чувствовался на коже, говоря, что герой близко. Так и оказалось: нам навстречу шёл парень в позолоченных доспехах и мечом на поясе.

— Я ждал тэбя.

Мы остановились.

— Что, нэ панимаэшь? В замке дэйствуэт систэма аповещения.

Почему мы сразу не напали? Всё просто: за ним шли все пятеро серафимов. Огромные, ростом с Абигора, у каждого за спиной по два широких белоснежных крыла, по сравнению с которыми крылья архангелов чуть ли не чёрные. Но центральный выделялся даже среди них: на голове золотая корона, украшенная алмазами, каждый из которых был чище слезы. Длинные светлые волосы ниспадали на плечи, закованные в латный нагрудник. Лицо было практически женским, а голубые глаза буквально светились синевой. У него в руках был огромный лук, тогда как остальные были вооружены копьями.

— Ну что, тёмный, сразымся?

На лице героя играла презрительная ухмылка. В отличие от Абигейла, он ничем особым не выделялся: да, крупного телосложения с короткими чёрными волосами, бородой и… бровью. Толстой, массивной, будто огромная чёрная гусеница растянулась у него над глазами. Да и этот его акцент явно выдавал в нём кавказца. А вот доспех ему явно был великоват.

— Пашли в тронный зал, там пасвободнее. Там я тэбя и заррррэжу.

Последнее слово он буквально прорычал, а в его глазах мелькнул недобрый огонёк. Серафимы молчали. Только Абинейл легонько ухмыльнулся, соглашаясь с ним. Делать нечего, мы развернулись и направились обратно. Возражать и нарываться на драку в узком коридоре — бессмысленно, а вот обширный тронный зал может предоставить достаточное пространство для манёвра.

Двое крайних серафимов открыли перед нами двери. Из-за их идеальных движений и осанки создавалось впечатление, будто перед нами огромные роботы, а не живые существа.

Как только мы ступили внутрь, наши сопровождающие засветились так, что разом смогли осветить весь зал. Суккуб отошла в угол, а пятеро серафимов закрыли своими телами выход, отрезав тем самым возможный путь к бегству.

— Ну, прррриступим.

И вот тут я понял, почему доспех был велик — прорычав последнее слово, герой начал преображаться: его лицо, удлинилось, став волчьей мордой, руки покрылись чёрной шерстью, а на пальцах выросли когти, из-под доспеха вырос волчий хвост, ноги тоже изменились, став звериными. Он выхватил меч и, издав пронзительный вой, бросился на меня. Мне хватило доли секунды, чтобы извлечь «Осколок» и отразить удар.

Это уже не бой с повелителем демонов, где целью было только избить противника. Нет, здесь целью была именно смерть оппонента, поэтому я тут же разогнал по телу тьму, в то время как мой противник использовал свет. Широкий клинок двуручного меча с гулом рассекал воздух, оставляя мне только один выход — уклоняться. При чём, я совершенно не видел окна, когда можно было бы нанести ответный удар.

Разорвав дистанцию, я извлёк свой револьвер, стволом которого тут же и блокировал очередной удар.

«А вот и окно.»

Левой рукой наношу рубящий удар. Противник успевает отпрыгнуть, но остриё узкого клинка прорезает доспех и рассекает кожу. Не глубоко, но больно. Он в долгу не остался — удар плашмя опрокидывает меня на пол, открывая ему новую возможность.

Я еле успеваю откатиться до того, как моя голова будет отделена от тела. Двуручник вонзается в пол, разрезав камень. А я понимаю, что это пиздец.

Снова выпад. Клинки со звоном ударяются. Раздаётся жуткий скрежет, с которым сталь проезжает по стали. Удар стволом по лохматой руке ничего не дал. А вот мой противник вцепился зубами мне в руку. Клыки легко прошили кожу насквозь, впившись в плоть. Я еле сумел сдержать крик и нанёс удар коленом ему в нос. От такой подлости, оборотень взвизгнул и отскочил подальше, схватившись за ушибленную морду. Такую возможность я точно не упущу: рывок вперёд с занесённым клинком. Разумеется, он, выставив свой меч, блокировал, но не от этого он защищаться должен: подныриваю под его руку и, выпрямившись, бью стволом револьвера ему по затылку. По тронному залу разносится скулёж, а он резко разворачивается. Я еле успел отойти от широкого клинка, а мой противник уже с рыком несётся на меня, выставив руку с мечом. Разворачиваюсь и… не успеваю: остриё прорезает костюм, впивается в кожу и, скользнув по громко хрустнувшим рёбрам, выходит сбоку. Резкая боль бьёт в мозг, грозя затушить сознание, но, стиснув зубы, я выставил дуло револьвера так, что зверь сам налетел на него открытой пастью.

«Ну вот и всё.»

Спуск. Волчья голова взрывается кровавыми брызгами и кусочками мозга и костей черепа. Тело безвольно обвисло, после чего упало на каменный пол. Сплюнув кровью, я зажал в зубах обмотанную кожей рукоять «Осколка», после чего резко выдернул двуручник из своего тела. На мгновение в глазах потемнело. Меч со звоном упал на пол.

— Ссссука.

Только и смог прошипеть я, как только «Осколок» вернулся в руку. Повернувшись к выходу, я увидел, что на лице Абигейла играет весёлая улыбка. В руках он держит лук, заряженный огромной белой стрелой, а остальные четверо серафимов уже встали в стойку, подняв копья.

Когда стрела уже летела, в меня что-то врезалось, резко сбив с ног. Повалившись на пол, я услышал женский вскрик и звук ещё одного упавшего тела. Скосив глаза, я увидел лежавшую Катрину. Стрела пробила её насквозь, сломав рёбра и прошив лёгкое, из-за чего девушка теперь кашляла кровью. Рана была огромной.

— Господин, б-бегите.

Она вновь зашлась кашлем. Передо мной встал выбор: свалить, оставив её умирать или же убить серафимов и уйти вместе.

— Да пошло оно всё на хуй!

Сплюнув кровью, я с трудом поднялся. Абигейл тем временем зарядил новую стрелу. Воздух сгустился. Стал вязким. Движения серафима замедлились, а в глазах появилось удивление.

— Пиздец тебе, дылда крылатая!

Я рванул вперёд. Легко обогнув летящую стрелу, подбежал ближе и рубанул мечом. Клинок с лёгкостью разрубил нагрудник на две части, а следом и плоть, обнажив белую грудину, которую тут же залила кровь. В следующее мгновение мне пришлось отходить от четырёх, направленных в меня копий. Отпрыгнув вправо, я оказался рядом с крайним серафимом. Он уже вновь замахивался копьём, но на его беду, сейчас я был быстрее: одним ударом я отсёк ему кисти рук. Он даже закричать не успел, как дуло револьвера уставилось ему в подбородок. Выстрел, и покорёженный шлем отлетает в стену, доверху заполненный кашей, в которую превратилась его голова.

«Надо их всех перебить!»

Не успело безголовое тело упасть, как я уже переключился на следующего: поднырнув под взмах копьём, я оказался у него за спиной. Заметив, что мне закрывают обзор его крылья, я в два взмаха отрубил их. Обрубки перьев взмыли в воздух, а очередная пуля прошла через его шею, разворотив ту до основания. Голова в шлеме с лязгом покатилась по полу.

«Зачем я это делаю? Вроде была какая-то первоначальная цель…»

Мою ногу прострелила острая боль. Опустив взгляд, я увидел, торчащее из бедра копьё. Обрубаю древко, после чего сразу же бью стволом револьвера по шлему. Пока крылатый наклонился, вонзаю ему в горло меч. Перехватив его обратным хватом, резко проворачиваю и веду по диагонали, разрезая тело. Левая рука осталась держаться только на остатках шеи, а сам серафим упал лицом вниз.

«Да похер! Вон как я их красиво, а?»

Последнего я подстрелил на подлёте и, когда он запнулся, одним взмахом обезглавил его. Кровь фонтаном ударила вверх, окропив меня с ног до головы. Постояв с секунду, тело завалилось навзничь.

«Кровь! Мясо! Убивать!»

Левое плечо прострелило болью, из-за чего я выронил меч. Войдя со спины, из него торчала огромная белая стрела. Переложив револьвер и пропустив руку под мышкой, когтями обрезал древко и, схватившись спереди, выдернул из своей плоти остатки. Было очень больно, но я этого не заметил. Передо мной был последний противник. Мешало мне о него добраться только остриё копья в ноге. Выдернув, отбросил его в сторону.

Абигейл уже тянулся за следующей стрелой, но я больше не дам ему возможности выстрелить: Вскидываю револьвер. Выстрел. Лук падает на пол. Серафим недоумевающе смотрит на свою разорванную в клочья руку. Выстрел. Пуля пробивает колено, дробя кости и разрывая плоть. Он падает в лужу крови, как подкошенный. Пытается развернуться и уползти, но куда там. Убрав револьвер в кобуру, одним прыжком настигаю его и забираюсь на спину. Он пытается ползти, используя оставшиеся руку и ногу. Барахтается в крови, залившей весь пол.

«Убить суку!»

Схватившись за бьющиеся, словно в припадке, крылья у основания, упираюсь ему в спину чуть пониже шеи и резко распрямляюсь. По залу разносится болезненный вопль, а под руками отчётливо хрустят суставы. Когти впиваются в плоть, укрытую перьями. Второй рывок. Звук разрываемой плоти тонет в ещё одном крике, а у меня в руках остаются оторванные крылья. Отбросив их в стороны, я хватаю его за длинные волосы и задираю голову к потолку. Он уже не вопит, он тихо стонет. С коротким замахом хватаю его голову так, что указательный и средний пальцы попадают в глаза. Чувствую, как легко они пробивают глазницы и погружаются во что-то скользкое и мягкое. Снова крик, но более тихий, преходящий в простой выход воздуха из лёгких. Рывком одёргиваю руку, извлекая испачканные кровью и мозгами пальцы. По лбу расходятся два, сочащихся кровью, пореза от когтей. Обмякший корпус с хлюпаньем и лязгом упал на пол.

«Эй, ты ещё с нами?!»

Тяжело дыша, я выдавил ответ:

— Да, Лисичка. Я ещё с вами.

Меня отпустило. Тьма, окутывающая меня с самого начала боя, рассеялась, и начался крайне неприятный откат: пульсирующая боль в плече, груди, ноге. Кое как слез со спины последнего поверженного противника и, шатаясь побрёл сначала в сторону меча, вернув его на место, вдруг вспомнил, ради чего затеял всё это месиво.

— Катрина!

Суккуб лежала без движения, а её полуприкрытые глаза потускнели. Весь пол был залит кровью. Да и сам я не лучше: с ног до головы в багровых подтёках, из ран кровь льётся ручьями, смешиваясь с ангельской и стекая на пол. Не знаю, как мне хватило сил, но, спотыкаясь на каждом шагу, я всё же смог подбежать к ней. Обрубив кинжалом стрелу, я извлёк её и тут же достал красный пузырёк. Кровь хлынула наужу из пробитого лёгкого. Не раздумывая, приподнял голову девушки и, выдернув зубами пробку, влил всё содержимое в приоткрытый рот.

«Эй, тебе так самому сил не хватит. Надо ведь, ещё вернуться, помнишь? Вон, сидишь, вырубаешься!»

— Спокойно, всё идёт по плану.

«Ну, и по пизде.»

Кажется, я слабо ухмыльнулся. Заведя руку за спину, я скомандовал:

— Начинайте.

По левой руке заструились первозданные, наполняя собой тело демоницы. А я чувствовал, как меня покидают последние силы. Веки налились свинцовой тяжестью и норовили закрыться. Достал последний, зелёный пузырёк. Кажется, я услышал лязганье доспехов в коридоре. Пробка уже в зубах. Крики уже у самого входа. В нос бьёт аромат кофе и мяты. Выплёвываю пробку. Они уже в ходят. На языке к привкусу крови добавляется вкус кислых яблок. По телу тут же разбегается лёгкость. Успеваю заметить, как на левой руке девушки проявляется узор из переплетённых линий. Что-то кричат. Мгновение. И тишина.

«Н-да… хотел как лучше, а получилось как всегда.»

Похоже, я потерял сознание.