Учебный брак (ЛП)

Глава 18

Дни, оставшиеся до выступления перед матчем, пролетали слишком быстро. Я никогда не привыкну к чирлидерской форме. Я чувствовала себя уродом в этой красно-белой мини-юбке из полиэстера и в жилете-свитере с V-образным вырезом. Как клоун-проститутка. Я, кстати, не упомянула, что ткань костюма не позволяла поту испаряться. Вообще. К тому времени, как я добралась до школы в пятницу вечером, я обливалась потом, даже учитывая то, что температура была менее сорока градусов[21]. Всякий раз думая о том, что буду стоять перед всеми этими людьми, я чувствовала все эти улюлюканья, и пот лил с меня градом.

Выступление было назначено на шесть тридцать, прямо перед игрой в честь Осеннего бала с нашими соперниками, школой Линкольна. Мы должны были отрепетировать все чирлидерские кричалки, поддержку перед костром, пока все остальные могли вести себя как кретины во время игры. В перерыве Ханна Фортис и Зак Брейден должны были быть коронованы как король и королева Осеннего бала, в то время как оркестр будет играть «Богемскую рапсодию»[22]. Так что наше большое выступление будет у огня.

Сразу после шести я добралась до поля, где собирались разжечь костер. Директор Миллер и мистер Эванс вели дружескую беседу с местным начальником пожарной охраны рядом с огромной кучей дров.

Миссис О'Тул разместилась на шезлонге возле школы. Тодд, Аманда и остальные члены команды уже начали разогреваться. Я не была уверена, нужно ли мне размять мышцы, потому что мне уже было жарко и меня бил озноб. Мои очки продолжали съезжать вниз, потому что даже мой нос вспотел.

Днем ранее я ходила в офтальмологическую клинику Зиннмена, которая находится на Аллее Прери Вью, чтобы подобрать контактные линзы. Оказалось, у меня какой-то причудливый рецепт и он не будут готов на протяжении нескольких недель.

— Ты опоздала, Принцесса, — сказал Тодд.

— На пять минут, — ответила я. — Ты что, хочешь, чтобы я делала отжимания или пробежала парочку кругов или что-то еще?

— Команда ждет, — ответил он. ― Стройся.

Мы отрепетировали построение и пробежались по Энергии, Успеху и Орлиной Гордости, то есть по всем элементам, где есть небольшие поддержки и много акробатических прыжков. Я почти сделала выпад и просто потрясла руками. Блеск!

Затем пришло время повторить «Подхвати лихорадку». Я была немного не готова, потому что мои очки соскользнули вниз во время поворота, и я стала поправлять их как раз в тот момент, когда нужно было хлопать.

Конечно же, я хлопнула поздно, и Аманда остановила нас.

― Фиона, я не знаю, говорила ли я это раньше, но идея чирлидинга состоит в том, чтобы делать все одновременно.

Вместо ответа я, наконец, поправила это неужели-можно-назвать-трусами нечто, залезшее мне в задницу, которое мы носили под юбками.

Аманда сморщила свой носик.

— О, это так женственно! Ты в самом деле олицетворяешь только лучшее в чирлидинге.

Я притворилась, будто засовываю палец в нос и ковыряюсь.

— Чтооо ты сказала?

Роботы-индюшки сказали:

— Фу!

Аманда произнесла:

— Ты отвратительна.

Я громко фыркнула носом и стала кашлять, пока не получилось сымитировать харкание. Роботы-индюшки завопили. Я наклонилась, как будто собиралась сплюнуть, и тогда Тодд подал голос:

― Фиона!

Я посмотрела на него и наигранно сглотнула. Он сказал:

― Просто попробуем сделать это еще раз.

Мы снова выстроились в линию, и на этот раз сделали все как надо и даже справились с Пирамидой. Моя задача состояла в том, чтобы стоять на одном колене, в то время как Симона опиралась одной ногой на мою вторую ногу, а другой ногой на спину Такиши, которая наклонялась вперед. Далее следовал более сложный элемент, но все, что я должна была сделать, это продолжать удерживать Симону. Но в этот момент я опять почувствовала эти ненавистные трусы у себя в заднице, поэтому отвлеклась, чтобы поправить их. Возможно, из-за всего этого я немного потеряла равновесие, поэтому стала качаться. И Симона тоже стала немного качаться. Ну, и все остальные тоже. Я перехватила ногу Симоны. Она вскрикнула, но сдержала равновесие. Это же сделали и все остальные. Таким образом, все прошло хорошо. Но я поставила галочку у себя в голове, больше никогда не обращать внимания на эти ужасные трусы. Мы разбирали и практиковали обманные хлопки, стойки и приветствие.

Кхулдыкх-кхулдык[23].

К этому времени люди стали собираться к костру. Прежде чем отправиться в спортзал с командой, чтобы ждать сигнала, я пробежалась взглядом по толпе в поисках Гейба. Я не увидела его, но зато заметила направляющуюся прямо ко мне Марси. Если она думала, что может устроить мне разнос прямо перед моим выступлением, она, должно быть, рехнулась. Я сделала вид, что не заметила ее и развернулась.

— Фиона! — окликнула она меня.

Я проигнорировала ее.

— Фиона, подожди.

Не обратила внимания и на это.

— Фи.

Я слышала, как она бежала трусцой. Она похлопала меня по плечу. Я надела маску я-не-ударю-в-грязь-лицом и повернулась к ней.

— Да?

Она на секунду остановилась, чтобы перевести дыхание.

— Привет. Слушай. Я просто хотела сказать, что я думаю, это замечательно, что ты делаешь всё это для команды чирлидеров. Помощь им говорит о многом.

Я лишь пожала плечами, всматриваясь в лампочки, расположенные над железной дверью.

— Спасибо.

Я потянула за ручку, чтобы открыть дверь, и вошла в спортзал. Мар последовала за мной.

— Я на самом деле так думаю, — сказала она. И по её интонации я могла сказать, что она говорит искренне. Она была моей старой-доброй Мар.

— Спасибо. — Я и вправду имела это в виду.

Мар улыбнулась.

— Ух-ты, ты выглядишь причудливо в этой форме.

— И не говори!

Я наклонилась к ней и прошептала:

— Моё единственное утешение в том, что, возможно, Гейб посчитает, что это горячо. Он снаружи? Ты видела его? С кем он?

Мар отступила на шаг назад и скрестила руки.

— Фиона, ты ведь не по этой причине присоединилась к команде, не так ли?

Раздумывая над ответом, я отковыряла кусочек желтой краски со стены ногтем большого пальца.

— Нет. Я имею в виду, это не было первым, о чём я подумала, когда Тодд попросил меня присоединиться к команде. Но это могло быть моей второй мыслью. Ну, или третьей. Ну, Maр? Как я могла не подумать об этом? Чирлидинг? И я? Особенно с учетом всего времени, когда Гейб останавливается, чтобы поговорить с Амандой о браке или о чем-нибудь другом.

— Значит, ты проделала всё это, только чтобы произвести впечатление на Гейба Уэббера?

— Нет. Наверное. Не совсем. Но я думаю, ты могла бы сказать, что это была привилегия. Большая привилегия. Огромная привилегия. А если серьезно, то как ты можешь осуждать меня?

Марли развернулась на все 360 градусов, и у неё вырвался этот маленький смешок.

— Поверить не могу, Фиона. Ты просто нечто. Ты проделала такую работу. Поверить не могу, что ты устроила весь этот маскарад порядочного человека, только чтобы удовлетворить свои личные намерения.

— Что? — Куда делась моя Мар? Эй? — О чем ты, черт побери, говоришь, Марси?

Кто-то открыл дверь, и дым от костра прорвался внутрь. Марси откинула волосы в точности так, как это делает Аманда.

— Я думала, что ты, наконец, поняла, какой эгоистичной тварью была, и сделала что-то благородное и попыталась исправиться. Но нет. Ты такая же корыстная, как и всегда.

Верно. В этот раз я настроена решительно. И я ни в коем случае не собиралась пропустить это мимо ушей. Я наклонилась к Мар и сказала:

— Кого, чёрт возьми, ты из себя строишь? Сильнейшую мира сего? Какая тебе разница, если я делаю что-то, чтобы предстать в хорошем свете перед Гейбом Уэббером, а? Каким образом, чёрт возьми, это вообще тебя касается?

Она заморгала.

— Касается меня?

— Да. Тебя. Какое твое чертово дело?

— Моё дело? — закричала она.

— Да. Как то, что я испытываю к Гейбу Уэбберу, относится к тебе?

Её лицо побелело, а глаза заполнили слёзы. Каждый мускул на её лице задрожал.

— Это относится ко мне, Фиона, — сказала она, — потому что я девушка Гейба Уэббера. Я. Я та таинственная девушка, на которую ты жаловалась весь семестр. Гейб и я стали встречаться в летнем лагере. Он тоже там работал. Я не решалась сказать тебе раньше, потому что знала, что это убило бы тебя. Но сейчас мне наплевать. Теперь ты знаешь, Фиона. Вот и всё.

Она вытерла слёзы тыльной стороной ладони, тем самым размазав тушь по скуле.

— И, по правде говоря, я не понимаю, как ты упустила это. Это же было очевидно. Помнишь, как Гейб сказал, что ему нравятся полностью собранные женщины? Он имел в виду меня, не тебя. Я та, которой он подмигивал и махал на пробах по чирлидингу.

Она смахнула еще одну слезу и сделала шаг ко мне.

— На самом деле, мы целовались под трибунами, пока ты разговаривала с Тоддом. Как тебе это? И мы также были вместе на танцах. Я та самая, с кем он разговаривал, когда ты подслушивала. Гейб любит меня, Фиона, не тебя. На самом деле, он вроде как ненавидит тебя, после всего, что я рассказала ему о том, как ты себя вела в последнее время. Поэтому ты можешь, наконец, сдаться, потому что у вас никогда ничего не будет. А теперь, если позволишь, Гейб ждёт меня.

Она развернулась на высоких каблуках своих блестящих ботинок и пронеслась мимо меня.

Не может быть. Мне, должно быть, всё это почудилось. Я в кровати, сплю, и всё это не по-настоящему. Моя лучшая подруга только что не превратила каждый потрясающий момент, который мы разделили в этом году, в ложь. Моя милая Мар — не какой-то предатель. Она бы никогда не поступила так эгоистично.

Она бы этого не сделала.

Она не поступила бы так.

Но именно так она и сделала.

А сейчас она уходила прочь. На улицу в ночь и в объятья, в которых я сама хотела бы оказаться. К телу, к которому я хотела прижаться. К лицу, к которому я хотела прикоснуться. Но Он был её. Она уходила к нему. Не я. И её у меня уже тоже никогда не будет. Я потеряла Марси. Я потеряла Гейба. Мою лучшую подругу. Мою любовь. Мои сердца.

Потеряла.

Я почувствовала руку сзади на моих плечах, толкающую моё тело вперед. Я споткнулась, но побежала.

Команда бежала рядом со мной. Подошла наша очередь. Пришло время выступать.

Вот только я не могла дышать. Не могла смотреть. Не могла чувствовать свои руки или ноги. Костёр трещал позади нас. Толпа приветственно кричала, и я погрузилась в рутину. Одно приветствие за другим. Я повторяла движения, как машина.

Не говоря ни слова. Без улыбки. Нет. Не тогда, когда моё лицо остекленело от слез. Не тогда, когда мои очки были в запотевших пятнах и прожилках.

Мои ноги были ничем, кроме как подставкой для того, чтобы на них стала Симона. Мои руки налились свинцом.

Я не могла держать её. Я не могла поддерживать её вес, поэтому она наклонилась и упала. И все остальные упали вместе с ней.

Руки и ноги смешались в одну кучу. Звук криков нарастал, как будто кто-то увеличивал громкость колонок. Затем чей-то локоть заехал мне в щеку, заставляя мои очки слететь. И я повалилась вслед за ними. Таким образом, я распласталась на твёрдой земле вместе с остальными ребятами из команды.

Несколько секунд вообще никто не двигался. А затем это начали делать все.

Пара чернильно-черных Док Мартенс остановилась перед моим лицом. Чьи-то сильные руки, подхватив под плечи, подняли меня с земли. А затем аккуратно вытерли остатки пыли и слёз с моих глаз.

Теперь, когда мои глаза могли сфокусироваться, я увидела лицо Джонни Мерсера перед собой. Его бровь была изогнута в беспокойстве под бейсбольной кепкой, и его карие глаза быстро осматривали каждый дюйм моего тела на предмет каких-либо повреждений.

Затем он спросил низким голосом:

— Ты в порядке, Фиона?

— Я всё испортила, — сказала я.

— Забудь об этом. Просто радуйся тому, что ты ничего не сломала.

Я пыталась сложить все кусочки вместе в своей голове.

— А все остальные в порядке?

Я нигде не видела крови. Также я не видела костей. Все находились в движении. Поднимались с земли. Хромали прочь.

Взвинченная Аманда бросилась ко мне:

— Какого чёрта с тобой произошло?

Я притронулась к своей щеке и почувствовала, что мои очки отсутствуют.

— Мне жаль, Аманда. Я просто не смогла удержать её.

— Не смогла удержать? Да ты же рухнула под ней! Ты даже не попыталась. К тому же, ты запаздывала при каждом повороте, ты не хлопала, твои руки постоянно были согнуты, и я не думаю, что ты хотя бы утруждала себя выкрикиванием кричалок. Я не знаю, почему нам вообще пришла в голову мысль, что у тебя может что-то получиться. Было огромной ошибкой позволить тебе присоединиться к команде.

Вопли Аманды привлекли внимание некоторых учеников, находившихся неподалёку. Они собрались в кучку, чтобы посмотреть на нас в свете бушевавшего костра. Я уставилась на Аманду, и все эмоции, которые я накопила за последние полчаса, начали закипать внутри меня.

Взгляды толпы метались между нами, пока все не уставились на неё.

Потом они отступили.

— Позволить мне присоединиться? — закричала я. — Ты думаешь, что ты ПОЗВОЛИЛА мне присоединиться? Как то, чтобы быть частью вашего проклятого шоу уродов, могло стать тем, чего я хотела? Черт, нет! Это вы хотели меня. Команда попросила, чтобы я присоединилась. Я не хотела! Я сказала нет. Я сказала Тодду, что ни при каких чертовых обстоятельствах не присоединюсь к вам. Но он попросил меня. Он попросил! Он нуждался во мне. Вы нуждались во мне. Я никогда не хотела быть здесь, поэтому не надо мне тут этого дерьма о согнутых руках и пропущенных поворотах! Я же не критикую все эти ваши дурацкие повороты. Вы думаете, что наступит конец света, если я буду неправильно хлопать? Хочешь немного гребаной правды жизни, Аманда? Вытащи голову из задницы и оглядись вокруг. Планета не взорвется, если ваши приветствия не будут идеальными. Или ваш макияж не идеальный. Или ваша личная жизнь не идеальна. Судьба всего мира не зависит от каждой мелочи, которую вы делаете! Вы не являетесь центром этой проклятой вселенной!

Во время моей тирады Аманда стояла мертвецки тихо. Когда я, наконец, закончила, я ожидала ее реакции. Ее возражений. Ее ответного огня. Но ничего не произошло.

Вместо этого Аманда начала плакать. Сначала были просто всхлипы, затем они превратились в рыдания, сопровождаемые водопадом слез. Она закрыла лицо руками, и ее плечи сотрясались от каждого ее всхлипа.

Тодд оказался рядом с ней через секунду, хотя во время моего монолога находился на расстоянии нескольких футов. Он притянул ее промокшее лицо к груди, обнял ее и просто держал так. Через некоторое время он прошептал что-то ей на ухо, и она выскользнула из его объятий и пробежала сквозь толпу к выходу из спортзала.

Когда она ушла, Тодд повернулся ко мне.

― Что, черт возьми, это было?

Все больше людей стали толпится вокруг. Я ответила:

— Она первой всыпала мне, какой я дерьмовый чирлидер и какой ошибкой было взять меня в команду!

Порыв ветра погнал языки костра вверх и сдул угли.

Тодд закричал:

― Неважно, что она сказала. Она не заслужила быть униженной перед целой школой. Вылей все это дерьмо на меня — без проблем! Поступи так со мной — я могу принять это! Но оставьте ее в покое. Она не способна принять это. Она очень ранимая.

— Ранимая? — Я не смогла сдержаться. ― Да ладно, Аманда почти так же ранима, как сиденье для унитаза.

Несколько парней в толстовках СШВК начали хихикать. Придурки.

— Она гораздо более ранимая, чем ты! — сказал Тодд. — Ты абсолютно бесчувственная.

Я попятилась.

— Что? Я не бесчувственная!

— О, пожалуйста, Фиона. Ты наименее чувствительный человек из тех, кого я знаю.

— Как ты можешь такое говорить?

Ветер переменился, дым начал лететь мне в лицо и щипать глаза. Я прищурилась и заморгала.

— Потому что это правда, Фиона. Ты нахлобучиваешь свою «мне насрать» позицию, а потом сидишь, сложа руки, и осуждаешь всех остальных.

Осуждаешь всех. Это именно то, что я сказала Марси. Надеюсь, это ужалило ее так же сильно, как меня.

Тодд продолжал наезжать.

―Ты думаешь, что знаешь о людях все, но это не так. Если бы ты остановилась на одну секунду — только на одну секунду — и подумала, как все выглядит для кого-то другого, а не только для тебя, то могла бы не быть таким снобом.

— Сноб? Я бесчувственная, и я сноб? Почему, черт возьми, ты такой подлый? Что с тобой не так, черт побери?

Тодд саркастически засмеялся.

— Видишь? Ты опять за свое. Должно быть, это со мной что-то не так. Невозможно, чтобы что-то не так было с тобой.

Он мог с таким же успехом дать мне пощечину.

— Пошел ты, Хардинг, — воскликнула я.

Я развернулась и пошла. Через десять шагов Джонни догнал меня. Я повернулась и сказала:

— Чего ты хочешь, Джонни?

Предполагалось, что слова будут оскорблением, а не вопросом.

— Ты забыла это, — ответил он, запыхавшись. В руках у него были мои очки.

Я была так зла и так сильно кричала, что даже не заметила, что не могу нормально видеть. Я выхватила очки у него из рук.

— Спасибо.

Я обернулась, чтобы уйти.

— Он ошибается, ты же знаешь, — сказал Джонни. Я замерла.

Он продолжил:

— Тодд. Он заблуждается.

Я ответила через плечо:

— То, что ты так говоришь, очень мило, Джонни. Спасибо. Увидимся.

— Фиона!

Господи, что надо этому парню? Я вздохнула и повернулась к нему лицом в последний раз.

— Что?

Он подошел ко мне ближе.

— Ты не бесчувственная. Я надеюсь, что ты знаешь это. И ты не сноб. Не слушай его. Ты… — Он взялся за угол своей черной кожанки и начал возиться с ним. — Необычайная. Ты удивительная, Фиона. И я просто подумал, что ты должна это услышать после того, что сказал Тодд. Ты не такая, как он говорил. Я думаю, ты замечательная. Действительно замечательная. Ты мне нравишься, Фиона. Сильно нравишься.

Святое дерьмо. Он это серьезно? Джонни Мерсер действительно выбрал этот момент, чтобы рассказать о своей симпатии ко мне? Может ли эта ночь стать еще хуже?

Все, чего я хотела, — это как можно скорее попасть домой, лечь в постель и забраться под одеяло. Я была готова использовать любые средства, чтобы ускорить это. Я поместила ладонь в воздухе между нами.

— Я ценю это и все такое, Джонни, но знаешь что? Я в порядке. И на самом деле… — Я покачала головой, чтобы он не пропустил мое сообщение: — Меня это не интересует.

Я ушла от него так быстро, как только могла. Затем побежала. Нужно убраться оттуда. Подальше от Джонни Мерсера. Подальше от костра. Подальше от чирлидинга. Тодда и Аманды. Марси и Гейба. Подальше от школы.

Долбаная школа. Долбаное обучение браку. Долбаный выпускной класс. Долбаная жизнь. Я просто хотела оказаться дома. Поэтому я побежала туда сквозь холодную ночь.