Учебный брак (ЛП)

Глава 28

Я потратила целые выходные на тренировки по чирлидингу и русскому прыжку. В понедельник в школе мама и ее группа активистов, Родители Против Обязательного Брачного Обучения, или РПОБО, как они сами себя окрестили, снова устроили пикет. (Мне кажется ироничным тот факт, что их аббревиатура — французское слово «яблоко»[31] — фактически является символом образования. Ботаники, как я, замечают такие вещи.) На этой неделе РПОБО скандировали следующее: «Учебный брак не должен влиять на успеваемость!». Только на этой неделе у них было раза в четыре больше мегафонов, поэтому слова можно было услышать очень четко, и они откровенно отвлекали.

Но я пережила тот день и направилась в спортзал на тренировку. Проскользнула в раздевалку, чтобы переодеться в спортивную одежду. Затем направилась в спортзал. Только после того, как я увидела вертикально стоящую миссис О'Тул, говорящую и указывающую, и заметила взбешенные выражения на лицах чирлидеров, в то время как они стремительно носились вокруг, я все осознала.

Районные соревнования в эти выходные.

У нас были жалкие пять дней для того, чтобы довести нашу программу до некоего подобия порядка. Но давайте заглянем правде в глаза: в порядок нужно приводить не программу, а меня. Я была тем слабым звеном, по которому измеряется сила всей цепи. Я знала это. Оставшаяся часть команды знала это.

Поэтому я приняла решение: неважно, как много мне нужно готовиться к выпускным экзаменам на следующей неделе, неважно, как сильно я хочу закончить «Гордость и предубеждение», неважно, на кого я зла и перед кем должна извиниться, на этой неделе я — Чирлидер.

Ладно, немного пафосно. Но притворяться героем-мучеником весело. Как бы мне ни было неприятно признавать это, меня мотивировало не благородное чувство долга, а перспектива публичного унижения. Эпического, скажу я вам.

— Давай, принцесса, — позвал Тодд. — Ты опоздала.

Неужели? Я посмотрела на часы. Должно быть, я на несколько минут замешкалась в раздевалке.

— Простите, — прокричала я и побежала к группе.

— Давайте начнем. Постройтесь для «Подхвати лихорадку», — скомандовала Аманда. Забавно. Надо будет рассказать Мар. Командир Аманда. Аманда Деманда. Аманда…

— Фиона! — рявкнула она.

Ой. Верно. Сфокусироваться. Я встала в шеренгу.

Я отдала упражнению всю себя. Я решила, что все в пределах мили должны подхватить лихорадку «Орлов».

Потому что у «Орлов» настолько высокая температура, что их лихорадку не вылечить. Так что, если вы не можете переносить жару, вам лучше просто отказаться.

Я произносила слова с опорой на диафрагму, как меня учили. Я улыбалась, как долбаный псих. Я поразила все свои цели, не уронила Симону и закончила с размахом. Та-да! Итак, представьте мое удивление, когда миссис О'Тул закричала:

— Плохо! Мисс Шиан, вам нужно поработать над программой.

— Что? — воскликнула я. Я думала, что была на высоте.

— Она права, — сказал Тодд. — Отвратительно. Ты не справилась, Фиона.

Тодд, должно быть, шутит. Но, опять-таки, он использовал мое настоящее имя.

Он сказал:

— Твои ноги были согнуты, а запястья изгибались. Ты снова опаздывала в прыжках и хлопках.

— Я старалась изо всех сил, — заорала я. Мертвая тишина, которая за этим последовала, показала мне очевидную правду: мой лучший результат и близко не достаточен для этой команды.

— Мы знаем, — промямлила Симона Доусон.

Ой.

Аманда вздохнула:

— Ладно, слушай.

Она исследовала потолок, словно надеялась отыскать божественное вдохновение среди баскетбольных знамен.

— Фиона, пойдем в раздевалку. Поработаем перед зеркалом. Вы, ребята, продолжайте.

Когда я училась в третьем классе, одного ученика сняли с уроков математики, потому что он не мог понять дроби. Учитель посадил его в коридоре, чтобы он мог поработать с более легким материалом. Тогда я думала, что он счастливчик, что выбрался из класса. Сейчас я понимаю, как неловко он, должно быть, себя чувствовал.

Я последовала за Амандой в раздевалку, как озорной щенок. Она сказала мне встать перед зеркалом в полный рост и делать упражнение. Я сделала. Тодд был прав. Это отстой.

— У меня дома нет большого зеркала, — пробормотала я.

Как будто это было оправданием. По правде сказать, мне и в голову не приходило пользоваться зеркалом. Какая идиотка.

— Попытайся еще раз, — сказала Аманда. — Я встану напротив тебя, и мы медленно пройдем все движения. Попробуй повторять за мной.

Мы выполнили «Подхвати лихорадку» в несколько раз медленнее.

— Почувствуй позицию, — снова и снова говорила Аманда. — Зацементируй ее в своих мышцах.

Что бы это ни значило, черт побери.

Она объяснила, что мои мышцы запоминают действия. Такая вот мышечная память. Я сомневалась в этом, но старалась зацементировать так сильно, как могла.

После «Подхвати лихорадку» мы выполнили «Пар». Затем еще одно упражнение.

Тренировка закончилась к тому времени, как мы сделали каждое упражнение по тысяче раз. Все, что сказала Аманда, было:

— Уже лучше.

Я хотела поблагодарить ее, поэтому сказала:

— Спасибо.

Я имела в виду, спасибо за какой-никакой комплимент. Аманда, должно быть, подумала, что я благодарю ее за индивидуальную помощь. Потому что она сказала:

— Нет проблем. — И добавила: — Я тоже так училась. У меня были те же проблемы, что и у тебя.

Она даже не взглянула на меня, когда уходила в спортзал, чтобы найти Тодда.

Я почувствовала себя почти удостоенной чести. Аманда Лоуэлл посвятила меня в тайны чирлидерского сестринства. И поделилась одной тайной о себе. К тому же я отметила, что она ни разу не оскорбила меня. Уверена, я очутилась в параллельной вселенной.

Я собрала свои вещи и направилась к двери, чтобы идти домой.

Я поехала на велосипеде домой сквозь холодные сумерки, думая, что, возможно, если мне повезет, моими родителями в этой параллельной вселенной будет кто-то порядочный.

То есть, на самом деле, кого я обманываю?