Учебный брак (ЛП)

Глава 34

Как я уже говорила, в школе новости распространяются быстрее скорости звука, и к концу дня все слышали о нашем с Тоддом противостоянии с директором Миллер и Мэгги Кляйн.

К тому времени, как история обошла всех и вернулась ко мне, я была сучкой, которая отшлепала Мэгги Кляйн и облизала Тодда на глазах у директора Миллер. О, а моя мама — бывшей танцовщицей гей-шоу.

Все стало легендой. Сильно приукрашенной, конечно, но таковы большинство легенд.

Мар сказала мне, что Джонни освобожден от своего семинара по управлению гневом. Я надеялась, что он скажет мне об этом сам. Я также надеялась, что он пригласит меня на зимний бал. Но ничему из этого не суждено было случиться.

Снова удача оказалась не на моей стороне.

Поэтому мы с Мар решили идти на танцы вместе. Я решила, что если Джонни появится там, а я вдруг буду выглядеть сексуальной, ну, тогда это совпадение, которого не избежать.

Проблема была в том, что в день бала у меня возникли трудности в сочетании вместе слов «одеться» и «сексуально».

Было семь тридцать. Танцы начинаются через полчаса. А я все еще полностью голая. Что, возможно, сделало бы ночь весьма интересной, но, когда я в последний раз проверяла, я не была ни порнозвездой, ни проституткой. Поэтому мне нужно было одеться. Во что-то. Да, с этим были большие трудности.

Я уже попробовала каждый полуприличный наряд, каждый четвертьприличный наряд, даже каждый наряд на грани приличия.

lim ƒ = ∞, где f — приличный

f=0

Нечего сказать. Одежда, Которую Надеваешь, Когда Хочешь Произвести Впечатление на Парня, Которого Ты Послала, а Сейчас Поняла, Что Он Тебе Нравится, и Хочешь Вернуть Его Обратно. Где такую найти?

Я позвонила Марси, чтобы попросить ее принести все, что у нее есть, но она шла слишком долго.

Наконец я услышала звонок в дверь и ее быстрые шаги по лестнице.

Марси влетела в дверь, одетая в черное платье на тонких лямках и туфли на высоком каблуке. Она выглядела так, словно только что сошла с подиума в Нью-Йорке. Просто шикарно. И совершенно не скромно. Ее мать, наверное, была в ярости.

Она принесла хозяйственную сумку, полную одежды.

— Ты не одета! — закричала она.

— Блестящее замечание, Эйнштейн, — ответила я. — Кроме того, это неправда. На мне мои контактные линзы. И немного макияжа. Знаю. Только не падай в обморок.

— Фиона, ты могла бы надеть хотя бы трусики и бюстгальтер.

Она доставала причудливые наряды из сумки и раскладывала их на моей кровати.

— Я надела, — сказала я тем же покровительственным тоном, который использовала она. — Те большие, которые бабушка подарила. Но потом подумала, что если все, что ты принесешь, требует невысоких трусиков? Или, не дай Бог, стрингов? У меня только одни, ты же знаешь.

— Да, Фиона, знаю.

— А что, если мне будет нужен бюстгальтер без бретелек? Или поддерживающий?

— Ладно, ладно, я поняла. Господи, Фи. Это просто танцы.

— Ну, я хочу выглядеть… мило.

Если Мар узнает, что я наряжаюсь, чтобы произвести впечатление на Джонни, она никогда об этом не заткнется. Я просмотрела ее одежду.

— Что насчет этого?

Я подняла зеленое платье с мелким цветочным узором и вязаный свитер.

Марси высунула язык.

— Не-а.

Я бросила платье и взяла синюю блузку и… что это?

— Мини-юбка? — воскликнула я. — Черт возьми, ты шутишь?

— Слушай, я схватила, что смогла, и побежала! Расслабься!

Она была права. Я была абсолютно неконтролируема.

— Прости, — сказала я, упала на одежду и закрыла лицо руками.

Марси бросила на меня одеяло.

— Почему бы тебе не признать, что он тебе нравится?

Я не подняла головы, так что она не могла прочитать по моему лицу. Я просто пробормотала:

— Ты о чем?

— Джонни Мерсер. Я знаю, что ты не умеешь скрывать что-либо.

Я ужасно соврала:

— Я не знаю, о чем ты говоришь.

— Доверься мне, Фи.

Я вздохнула и взглянула на нее.

— Я просто хочу поощрить его симпатию ко мне.

Она улыбнулась:

— Ты ему нравишься.

— Он так сказал?

— Ну, не точно этими словами. Но я разбираюсь в таких вещах. Теперь, на, надень это. — Она протянула мне не слишком короткое платье на бретелях глубокого красного цвета. — Но тебе все-таки придется влезть в стринги.

— Скорее, втиснуться. Они еще с этикеткой.

Я выудила их из глубин ящика с нижним бельем и помахала ими, как флагом.

Марси скривилась:

— Ты их еще не стирала?

Я замерла:

— Нет. А должна?

Уровень паники рос во мне непропорционально тому, что я должна чувствовать, нося нестиранные стринги. Марси, должно быть, прочитала это по моему лицу.

— Неа. Неважно. — Она подошла, выхватила стринги и одним движением сорвала этикетку. — Все хорошо.

Она улыбнулась и протянула стринги обратно. Я знала, что она недовольна, но все равно взяла их. В любом случае прямо сейчас у меня не было времени баловать гермофобию Марси.

Я надела поролоновый бюстгальтер и влезла в платье. Собрала волосы в пучок и закрепила его парой эмалированных палочек.

Марси обыскала мой шкаф и вытащила пару черных туфель на шпильке, купить которые меня заставила мама.

— Каблуки? Ты хочешь, чтобы я надела каблуки? — закричала я.

— А что ты собираешься надеть, свои кроссовки? Закрой рот и надевай. Нацепи сережки, намажь немного блеска для губ и пойдем.

Я постояла, как вкопанная, в течение нескольких секунд, а затем сделала в точности то, что мне было сказано.

Мы пришли на танцы около восьми пятнадцати. Я была очень расстроена, что Джонни не пригласил меня на бал. Но я знала, что если он придет, то еще останется шанс, что у него есть чувства ко мне. Поэтому мое сердце подпрыгнуло, а дыхание сбилось, когда я заметила его сидящим на трибуне. Кроме того, играла песня The Connells, и я была уверена, что он выбрал ее для меня.

Мар подтолкнула меня сзади, и я направилась к Джонни. Я попыталась игнорировать тот факт, что стринги врезаются мне в задницу, потому что я знала, что из-за этого она выглядит потрясающе. Не то чтобы он мог это видеть: он смотрел на людей, танцующих посреди спортзала. Я попыталась придумать что-нибудь умное и сексуальное, чтобы сказать ему, если он меня не заметит, но в моих мыслях все звучало по-идиотски.

Я подошла к нему вплотную, а он все еще меня не заметил. И тут я придумала идеальный вариант того, что скажу ему.

— Смазка для ректального зонда.

— Что? Ректального чего?

Джонни несколько раз моргнул и вскочил на ноги.

— Вот… ого. Ничего себе, Фиона. Отлично выглядишь.

— Спасибо, — сказала я. — Ты тоже.

И, по правде говоря, так и было.

Он чем-то намазал свои медового цвета волосы. Кажется, Мар называет это шпатлевка. Теперь его волосы выглядели потрясающе грязными с очаровательным маленьким чубом над правым глазом. Покрой пиджака заставлял его выглядеть сильным. На нем был галстук, черные джинсы и черные Мартенсы. В целом он выглядел немного… опасным. Словно мог бы надрать кому-нибудь задницу. Как пользующийся огромным успехом, но стильный. Как крутой парень, супер-шпион.

Мне это нравилось.

— Смазка для ректального зонда, — повторил он. — Неплохо. Это определенно было бы хуже. Хотя я тебя еще сделаю. Но прямо сейчас мне сложно думать о чем-либо отвратительном.

Я вдруг поняла, что не знаю, что делать с собственными руками.

— Эмм… спасибо за песню The Connells, — сказала я. — Это было для меня?

Он кивнул.

Я попыталась вдохнуть так, чтобы не было похоже, будто я пытаюсь вдохнуть.

— Так вы с Мар покажете сегодня свои новые танцевальные движения?

Джонни щелкнул пальцами.

— Черт, — сказал он саркастически, — я забыл включить в сегодняшний плей-лист вальс или фокстрот[43].

— Плохо. Я хочу это увидеть. Думаю, это круто, что вы, ребята, научились хорошо танцевать.

— Да, конечно.

— Да!

— О, точно, — сказал Джонни. — Я забыл о твоей тайной страсти к балам.

Я усмехнулась и ударила его по руке. Он схватил меня за руку и держал, когда заиграла песня Barenaked Ladies[44] «What a Good Boy». Он притянул меня к себе и обхватил рукой за талию, положив свою ладонь на обнаженную кожу нижней части моей спины. Он взял мою правую руку своей левой, разместив указательный палец ниже кольца моей бабушки. Я взглянула на него и наблюдала, как его мягкие губы двигаются, пока он говорит.

— Это называется танцевальная позиция, — сказал он. — Теперь ты следуешь за мной. Я поведу.

Он шагнул вперед, направляя меня вдоль невидимой окружности. Я не смогла бы возразить, даже если бы хотела, потому что забыла английский язык из-за того, что он так держал меня. Но такой шок из-за подчинения также позволил мне двигаться, полностью слившись с ним.

Он повел меня назад в быстром повороте. Его рот был рядом с моим ухом, поэтому, когда он говорил тихо, его бархатный голос звучал еще глубже.

— Помнишь последние танцы? — спросил он, имея в виду, по-моему, подгузниковую шалость Тодда.

Я сказала мягко:

— Помню ли я? У меня в памяти отпечатался каждый момент.

— Я тогда так сильно хотел пригласить тебя на танец, — сказал он.

Мы сделали еще пару шагов, и я сказала:

— Почему же не пригласил?

Он развернул меня кругом и мягко притянул обратно.

— Потому что не умел танцевать.

Мы сделали пару шагов. Я слегка отстранилась и взглянула вверх.

— Но теперь ты умеешь?

Он прекратил танцевать и взглянул на меня.

— Да, — сказал он. — Думаю, я только что понял, что умею.

И я знала, что он говорит не о танцах. Он говорил о своих чувствах ко мне. И о моих чувствах к нему. И о том, что он собирается делать с этим.

— Я рада, что ты, наконец, это понял, — сказала я.

Затем Джонни провел своей правой рукой вверх по моей голой спине и зарыл свои теплые пальцы в мои волосы. Он задержался так на секунду, затем обхватил другой рукой мою голову и притянул мое лицо к своему.

Мы поцеловались.

Это было, без сомнения, самое сексуальное мгновение, которое я когда-либо испытывала.

Когда мы отстранились друг от друга, я посмотрела в его глубокие карие глаза с сияющими золотыми искорками. Я почувствовала его дыхание и ощутила тепло его рук на своем теле.

Он сказал:

— Если бы год назад кто-нибудь сказал мне, что я буду целоваться с чирлидером на балу, я бы… ну, я не знаю. Ударил бы его по лицу и убежал.

Я вдохнула, кажется, впервые за последний час.

— Ударил по лицу?

Он посмотрел на меня, и мы оба захихикали.

— Джонатан Мерсер, ты меня убиваешь.

Наши взгляды встретились, и мы застыли в таком положении.

— Жизнь — странная штука, да? — сказал он.

Я кивнула:

— Угу.

— Эй, — добавил он легко. — Мне нравится, когда ты называешь меня Джонатан. Когда ты это произносишь, это звучит сексуально.

Я улыбнулась.

— О да? А тебе это идет… Джонатан.

— Скажи это еще раз, — мягко произнес он, наклоняясь ко мне.

— Джонатан, — промурлыкала я, наклоняясь к нему.

Мы встретились посередине.

Потом я краем глаза заметила Келли Брукс, которая пялилась на нас, словно только что увидела, как мы сбросили кожу, обнажив свою истинную сущность людей-ящериц. Я показала ей средний палец за спиной у Джонни. Келли посмотрела по сторонам, проверив, не смотрит ли кто-нибудь, а затем ответила мне тем же жестом. Я засмеялась и подняла вверх большой палец. Я сказала Джонни:

— Мы, вероятно, должны найти Марси. Она моя пара.

Джонни взял меня за руку и сказал:

— Она была твоей парой.

Мы нашли Мар, стоящую у стены возле стола с закусками. Она сказала:

— Знаете, если бы вы двое сразу меня послушались, мы могли бы избежать всех этих сложностей.

Мы с Джонни одновременно сказали:

— Да, да.

Затем мы вместе сказали:

— Проклятье. С тебя пиво.

А потом:

— В любое время.

Затем мы рассмеялись, тоже вместе.

Мар сказала:

— Разве Фи не выглядит горячей штучкой?

Джонни покраснел, но я пришла ему на выручку. Я сказала:

— Должна. Это же твое платье.

Мар улыбнулась:

— Да, но под ним твоя задница.

Джонни отвернулся от нас, сказав:

— И моя очередь принести напитки.

Он побрел в конец стола.

Я сказала Мар:

— Если повезет, возможно, я даже позволю тебе потанцевать с твоим бывшим мужем.

Мар засмеялась и сказала:

— Ты слишком добра.

Она взглянула мне за спину, и ее улыбка испарилась, а лицо побледнело. Я обернулась, чтобы увидеть причину.

Гейб Уэббер вразвалку подошел к нам, пошатываясь и размахивая руками, словно не мог поймать равновесие. Его веки были полузакрыты, а рот открыт. Его покрытая пятнами белая рубашка не была заправлена.

— Эй, Марши, — пробормотал он нечленораздельно. Он просочился мимо меня, обдав запахом пива. — Ты выглядишь сексуально.

Затем повернулся ко мне:

— Фиоона. Слышшал, ты влюблена в меня.

Я отшатнулась от его зловонного дыхания. Судя по всему, часть пива выбралась обратно, потому что от него пахло, в том числе, и блевотиной.

— Отвали, Гейб. Ты отвратителен.

Я схватила Марси за руку и попыталась оттащить ее в сторону, но он втиснулся прямо между нами.

— Да ладно, Марши. Я зннаю, что ты хоччешь меня вернуть.

Его голова болталась из стороны в сторону. Марси замерла. Я попыталась оттолкнуть Гейба, но он повернулся и сильно толкнул меня, а затем попытался схватить Марси.

Джонни оказался рядом со мной в одно мгновение и поймал меня до того, как я упала. Он помог мне выпрямиться, затем одним движением развернул Гейба и прижал его к бетонной стене.

— Отойди, Уэббер.

— А тто ччто?

Лицо Джонни ожесточилось. Он вдохнул и наклонился к Гейбу.

— Хочешь узнать?

Я подошла и взяла Джонни за руку.

— Просто дай ему уйти. Он испорчен. Он отброс.

Я почувствовала, как рука Джонни расслабилась от моего прикосновения. Он медленно отошел от стены.

Гейб вывалился из-под руки Джонни и пробормотал:

— Киска.

Джонни схватил Гейба за плечо, развернул его и размахнулся большим сжатым кулаком. Я схватила его за запястье и повисла на нем. Я не хотела, чтобы его выгнали с танцев. Зря я, что ли, надела каблуки.

— Не надо, — сказала я. — Пожалуйста, оставь его. Он того не стоит.

Я чувствовала, как мускулы в руке Джонни напряглись и задрожали. Но он не ударил.

Он оттолкнул Гейба прочь, но Гейб пошел на нас, говоря:

— А хоттите знать, ччто действительно не стоит? — Он ткнул пальцем в сторону Марси. — Пыттаться трахнуть эту тощщезадую гребаную ханжу.

Он закрыл глаза и засмеялся.

А затем внутри меня что-то перевернулось. Я полностью потеряла контроль над своим телом. Казалось, словно я нахожусь вне своего тела, наблюдая. Я видела, как мои пальцы сжались в кулак, рука отвелась назад, я шагнула левой ногой вперед и изо всей силы треснула Гейба по щеке. Голова Гейба повернулась в сторону и назад, его тело следом, и секундой позже он уже лежал на полу спортзала.

Боль, как лезвие ножа, пронзила костяшки моих пальцев, особенно безымянного. Я потрясла рукой, пытаясь унять пульсацию. Только потом я заметила, что я единственный человек в зале, который движется.

До тех пор, пока директор Миллер не протиснулась сквозь толпу и не сказала выключить музыку.

— Что случилось? — воскликнула она. — Кто это сделал?

С ней был мистер Эванс. Он присел на корточки рядом с Гейбом, который валялся рядом. Кровь сочилась из царапины на щеке Гейба в том месте, где бабушкино кольцо вонзилось в его кожу.

Мистер Эванс наклонился, чтобы взглянуть поближе, но, когда Гейб дыхнул на него, отпрянул и сказал:

— Фу. Он пьян, Барбара.

Руки директора Миллер поднялись к ее волосам.

— Эмм, спасибо, Джеро… ээ… мистер Эванс.

— Он потерял сознание?

Она огляделась в поисках ответа.

— Ага, — сказал Джонни. — Просто вырубился.

— Я тоже это видела, — сказала Марси.

Директор Миллер оглядела толпу.

— Кто-нибудь еще может подтвердить это?

Она переводила взгляд с одного лица на другое.

— Я видела, как он упал, — послышался голос. Толпа расступилась, и вперед вышла Аманда, за ее спиной маячил Тодд. Она качнула головой в сторону Гейба.

— Он стоял там. Потом упал, — сказала она.

— Именно так все и случилось, — отозвалась Такиша Кинг с другой стороны толпы.

— Ага, — прощебетала Симона Доусон. — Просто упал. Ударился лицом об пол.

Она улыбнулась мне и подмигнула. Я не могла не улыбнуться в ответ.

Мистер Эванс взял Гейба за плечо и поставил на ноги. Гейб сделал пару шагов вперед и его вырвало на замшевые туфли директора Миллер. Она ахнула, вздрогнула и отвернулась, но не отодвинула ноги ни на дюйм.

— Джером, не мог бы ты проследить, чтобы вызвали родителей этого мальчика, и побыть с ним, пока они не приедут?

— Я разберусь с этим, — пробурчал мистер Тамбор. Он прошел вперед, взял Гейба за загривок и направился с ним через толпу за дверь. Мистер Эванс подошел к директору Миллер и сказал:

— Пойдем. Давай отчистим тебя.

Он осторожно взял ее за руку обеими руками и провел в раздевалку. Пару минут спустя он вернулся со шваброй и ведром и вытер рвоту. Мы больше не видели директора Миллер.

Снова заиграла музыка. Я попросила Джонни потанцевать с Марси, чтобы развеселить ее, и пошла к Тодду и Аманде.

— Спасибо, — сказала я. — Ты не должна была делать это. В смысле, я рада, что ты сделала это, но я знаю, что ты не была обязана. Поэтому спасибо.

Я улыбнулась.

Аманда закатила глаза и пригладила волосы.

— В любом случае, Гейб Уэббер — хрен собачий.

— Эй, — сказала я, — знаете, что прикольно? Немного отвратительно теперь, но все еще смешно? Я поклялась, что дотронусь до Гейба Уэббера до конца года. Технически, я сделала это.

— Черт возьми, да, ты сделала, — сказал Тодд. — Таскание кулера с водой пошло на пользу твоим мышцам.

Его лицо сияло. Если бы я не знала его лучше, я бы сказала, что он гордится мной. Совсем немного.

Келли Брукс ткнула меня в спину.

— Посмотри на это, — сказала она, показывая на танцпол.

Джонни и Марси шагали, и крутились, и сближались, и закручивались, а толпа людей стояли и смотрела.

— Познакомьтесь с Мерсером, — сказал Тодд.

Келли просияла:

— Не могу поверить, что ты встречаешься с парнем, который так танцует. Тебе повезло.

Я засмеялась. Мне повезло?

Это был шок.

Но если хорошенько подумать…

К этому времени я должна была знать.