Ужас Дикого Леса 3

Глава 14

Глава 14. Яромир Нестеров.2 марта 2076 г.…Последняя декада февраля выдалась намного более напряженной, чем мы рассчитывали. Параллельно с обычным графиком правок, медитаций и занятий с инструкторами по шести аспектам(!) боевой подготовки мы тратили время на возню с «избранными» студентами, встречи с дипломатами влиятельнейших стран мира, прилетавших в Москву чуть ли не каждый день, и всякую ерунду вроде видеоконференций со строителями, работающими в Новоалексеевском поместье, выездов в свет и так далее. Да, столь безумные нагрузки и внезапные «сюрпризы» от гостей столицы, бывало, заставляли переигрывать планы, но в общем и целом результаты радовали, и даже очень.Нет, никто из семьи так и не прорвался — с момента возвращения из Карелии прошло слишком мало времени, и новые звезды моих супруг еще не набрали даже половины необходимого объема, а мне до ранга Гранд было еще далеко — зато Равиль стал «пятеркой» в созвездии Воли, получил полный комплект целительских навыков и занялся их прокачкой. Кроме того, мы, наконец, закончили править «посторонних». Причем не только девушек, на каждую из которых хватало одного сеанса, но и парней, поднимаемых на два ранга в два этапа. Ну и, до кучи, дождались завершения строительства, организовали Великое Переселение Новоалексеевской ветви рода к месту нового проживания, отправив мотаться за пластунами и их семьями Баташева-старшего на одном из новых «Сапсанов», наняли прислугу и взяли в род двух отставных военных пилотов с очень серьезным боевым опытом. Правда, летать они пока не могли из-за преклонного возраста, а вместо нас поместье принял поверенный, ибо вылететь на Алтай двадцать восьмого февраля не получилось из-за очередного форс-мажора, зато мы получили аж два видеоотчета. От него и от майора Дмитрия Макшеева.Первый, февральский, по какой-то причине прошел мимо меня, а второй, прилетевший в личку вечером первого марта и с флагом «Срочно!», я просмотрел предельно внимательно. А после того, как закончил, вытряс из Софы информацию, которую она сочла «не особо важной». Как оказалось, эта тихушница вынудила отца выделить нам еще одну техно-артефактную охранную систему «Бастион» и установила ее в Новоалексеевском особняке, наследник престола сделал подарок любимой сестричке, радикально изменив номенклатуру уже заказанных мною автоматических и дистанционно управляемых комплексов вооружений, а бригада специалистов из ИСБ, посланная им, установила все это добро на территории поместья, выкопала под ним бункер глубокого залегания, оборудовала в нем защищенный командный пункт и подключила нас к спецсвязи, армейским системам оповещения и чему-то там еще!Пока Софа перечисляла все «мелочи», я подбирал достаточно жесткие, но не слишком обидные формулировки для разноса, но в какой-то момент вдруг сообразил, что Александр Восьмой и его наследник вправе заботиться о дочери и сестре так, как считают нужным, и заставил себя остыть. Чуть позже во мне проснулось любопытство, но в двенадцатом часу ночи меня набрал государь и попросил отложить вылет на Алтай еще на сутки.В общем, рассвет второго дня весны мы встретили в «Сапсане», летящем из Боярского Конца в Академию — накануне Мамба нашла какие-то недочеты в работе ее руководства и планировала устроить ему серьезнейший разнос. Ну, а мы решили прогуляться до одного из спорткомплексов-«двоек», посмотреть, как дела у самой маньячной четверки подопечных, и выполнить обещание, некогда данное мною самому себе. Да, посадив Софью и четверку телохранителей в «Горынычи», отправились на эту прогулку, хотя на часах не было и половины восьмого , ибо успели изучить график занятий нужной группы и были уверены, что они уже медитируют.Так оно, собственно, и оказалось. Правда, не обошлось без сюрпризов: в помещении обнаружилось аж тринадцать «фанаток» — десять студенток-первокурсниц и сразу три(!) целительницы. Встретить последних, да еще и в таком количестве мы, признаюсь, не ожидали, поэтому подошли к одной-единственной, пребывающей не в трансе, и задали напрашивавшийся вопрос:— Доброе утро, Елизавета Геннадьевна. Что у вас тут происходит?— Доброе утро! — вскочив на ноги и поклонившись, поздоровалась она. — Народ медитирует, а я обновляю усиления.— У студентов чужой группы?Молодая женщина зарумянилась, опустила взгляд и виновато пожала плечами:— Официальные занятия еще не начались, так что имею полное право. Далее, среди медитирующих двое моих; в свой корпус мы уйдем к девя-…— Ладно, суть понял, спасибо за ответ… — мягко улыбнулся я, сообразив, как она собирается выкручиваться. Потом оглядел шесть пар, медитирующих в одном белье, но даже так пышущих жаром от раскочегаренных пекл, потер подбородок и задал следующий вопрос:— Как я понимаю, вы, в смысле, целительницы, уперлись в это дело по полной программе?— Так точно! — по-военному четко ответила она, подняла взгляд и… рискнула озвучить истинные мотивы их присоединения к этой компании: — Мы достаточно молоды, еще не забронзовели и готовы выкладываться до предела хоть круглые сутки, лишь бы стать специалистами экстра-класса не через сорок-пятьдесят лет, а в обозримом будущем. Традиционные методики такой скорости развития не дают, а ваша — в смысле, даже та, к которой вы нас допустили — дает фантастические результаты. В общем, все последние дни мы преследовали сразу две цели: занимались с молодежью, у которой схожие цели, и ждали возможности привлечь ваше внимание.— И-и-и зачем? — жестом предложив ей сесть и опустившись напротив, спросил я.Вельяминова кинула взгляд на циферблат новенькой «Жемчужинки» и качнулась к ближайшей паре. Но Рыжая, без труда разобравшись в причинах этого порыва, продублировала мой жест и заявила, что возьмет обновление усилений на себя.Женщина поблагодарила ее за помощь, торопливо выполнила сразу два распоряжения и ответила на вопрос. Судя по реакции Знака, абсолютно честно:— Мы работаем в Академии по восемь-десять лет, практикуем каждый божий день, благо, Большая Студенческая Война поставляет пациентов с завидной регулярностью, медитируем практически все свободное время, но непосредственное начальство до сих пор считает нас сотрудниками второго сорта. И, в общем-то, не зря: самая сильная из нас — Люда Жданова — доросла только до мастера-«троечки», а мы до сих пор «двоечки» и, судя по кое-каким признакам, в ближайшее время рискуем упереться в естественный предел. Как вы, наверное, догадываетесь, целителей-«двоечек» в Империи выше крыши, а значит, на наше место в любой момент могут взять кого-нибудь другого. Да, мы найдем себе работу и после увольнения, но на новом месте темпы развития замедлятся еще сильнее, а значит, с мечтой когда-нибудь стать высокоранговыми целительницами придется распрощаться.— А тут у нас новая методика… — понимающе усмехнулся я.— Две! — уточнила Елизавета. — Несмотря на низкие ранги, с навыками-диагностами мы работаем более чем уверенно, поэтому имеем все основания считать, что приблизительно половина ваших подопечных ни с того ни с сего совершила незапланированные прорывы на одну-две звезды. В традиционной науке методик настолько стремительного развития Дара не существует, а словосочетание «экспериментальная программа» как бы намекает на то, что во всем «виноваты» вы.— И вы хотите войти в число счастливчиков? — ехидно поинтересовалась Оля.— Ну да! — тряхнула волосами Вельяминова. — Раз нас уже назначили штатными целителями «счастливчиков», значит, мы прошли куда более серьезную проверку, чем при приеме на работу. Кроме того, у нашей троицы имеется еще несколько серьезных плюсов: мы не дворянки, имеем более чем серьезный опыт целительства, трудолюбивы, добросовестны, уперты и, что самое главное, связаны всего одним серьезным обязательством — контрактом с МАО. Для любого другого рода последний пункт стал бы непреодолимым, но вы, Нестеровы, при желании его даже не заметите. А оно, судя по слухам, имеется: вы набираете в род крепких профессионалов из народа, готовых сдохнуть, но оправдать подаренный шанс, и, вероятнее всего, вкладываетесь в них по полной программе.Слушая монолог этой особы, я мысленно восхищался аналитическими способностями ближницы, проводившей дополнительную проверку каждого отдельно взятого кандидата в кураторы или целители, приставившей самых перспективных к группам «особого внимания» и предсказавшую подобные «эксцессы». Само собой, одним восхищением не ограничивался — вспоминал чем-то запомнившиеся утверждения из досье этих трех особ, отслеживал реакции татуировки на те или иные утверждения и корректировал планы на будущее. Впрочем, «зависал» считанные мгновения, а когда «отвис», решил пролить свет на один из самых тонких моментов гипотетически возможных взаимоотношений:— Я действительно набираю в род профессионалов и вкладываюсь в их развитие. Но беру народ под чрезвычайно жесткие клятвы, не оставляющие ни единого шанса когда-либо уйти на вольные хлеба. Кроме того, считаю нужным подчеркнуть, что все вакансии членов семьи уже заняты, то есть, я набираю именно в род. Причем в род, только начинающий возрождаться и управляемый двадцатилетним главой.Как ни странно, но эти объяснения заставили Елизавету усмехнуться:— Яромир Глебович, целителей, доросших до первой звезды мастера, приглашают почти все дворянские рода Империи. Однако в десяти случаях из десяти за красивыми словами вербовщиков прячется будущее, мало чем отличающееся от рабства. Поэтому на такие посулы мы не ведемся, а к вам, как видите просимся сами. Ибо наслышаны о наличии у вас Знаков Макоши и знаем, что лучшего шанса не будет даже в самых смелых мечтах……Закончив беседовать с Вельяминовой и попросив Ладу отправить ее в целительский сон, я по очереди пообщался с ее подругами, чтобы выяснить их настроения. По большому счету, все три разговора прошли в одном и том же ключе, поэтому ближе к половине девятого, затерроризировав вопросами третью и последнюю просительницу, я вернул в сознание «спящих красавиц» и озвучил свое решение:— В принципе, вы меня убедили, так что в род я вас возьму и вложусь в ваше развитие. Но есть ряд нюансов, которые мы обговорим прямо сейчас. Первые два касаются места работы и фамилии: ближайшие полтора года, то есть, до выпуска моего курса, вы продолжите трудиться в МАО на нынешних должностях и под старыми фамилиями. Но нагрузки значительно возрастут, поэтому с этого месяца вы станете получать вторую зарплату. Точную сумму узнаете в обеденный перерыв, наведавшись в кабинет Софьи Александровны. Она же добавит в ваши личные идентификаторы дополнительную вкладку с реальными данными и объяснит, в каком случае ее можно будет предъявлять. Далее, плотно вкладываться в ваше развитие мы с Ольгой Валерьевной начнем дня через три-четыре, а сегодня господин Гамаюн приживит вам колокола и, тем самым, надежно защитит ваши сознания от менталистов. Но этим делом мы займемся после клятвы, тексты которой я вам сейчас раздам, и вашего принятия в род. Снежа-а-ан, дай мне три экземпляра, пожалуйста!— Ага, сейчас! — через динамик ножного кольца заявила совушка, гордо восседавшая на плече Умницы и перелетела на мое бедро, а я выставил перед ней ладони, выложил из пространственного кармана требуемое количество машинописных листов и вручил обалдевшим целительницам.Принятие клятв прошло без каких-либо эксцессов, а в восемь сорок пять из транса начали вываливаться студенты, которым надо было убегать к своим группам. Я шепотом пообещал двум «лишним» родственницам, что сменю их Ладой и выдерну к себе эдак через час-полтора, и отпустил к своим группам. Расстроившиеся, было, женщины снова воспрянули духом и ушли в другие корпуса, а в «нашем» зале для медитаций начался бардак: в него стали вваливаться одногруппники Марии Белосельской, занимающиеся в обычном режиме, на мгновение зависать при виде Дичков, здороваться, подходить к целительнице, получать усиление, разбиваться по парам и так далее.В десять минут десятого в помещение ворвался взмыленный куратор, сложился в поясном поклоне, приветствуя нас, извинился и за опоздание, и за то, что будет вынужден пропустить занятие, так как вызван на планерку к Ее Императорскому Высочеству, пообещал вернуться, как только освободится, и умчался по направлению к КПП. Я мысленно поблагодарил Софу за заботу, подождал исчезновения мужчины из области действия обнаружения жизни и позвал к себе целительницу.Людмила рванула в мою сторону с таким энтузиазмом, что споткнулась о неровный стык между матами и потеряла равновесие. Я прыгнул к ней на одних рефлексах, удержал от падения и… заметил знакомое грязно-желтое сияние, судя по насыщенности цвета, появившееся лет восемь-десять тому назад! Настроение, балансировавшее между отметками «весьма неплохо» и «хорошо», мгновенно ухнуло в пропасть, и я, мысленно потянувшись к этой дряни, всем сердцем захотел, чтобы ее не стало.Едва заметное жжение в ладонях, касающихся талии целительницы, ощущение «высвобождения», сопровождающее любой достаточно серьезный отток Силы, и тепло в Знаке Макоши, отдающее ликованием, ударили по перетянутым нервам практически одновременно. Но и это, и торопливые извинения зардевшейся целительницы прошли мимо меня: я «смотрел» на область, которая должна была гореть одним из самых неприятных оттенков желтого, и не находил никаких следов наличия программы!Впрочем, стоило услышать ехидный смешок Лады, как взгляд уперся в личико экс-марионетки, включившееся сознание нашло прямую взаимосвязь между моими руками на восхитительно-узкой талии, правым предплечьем, смявшим аппетитную грудь, и густотой румянца на лице, аккуратных ушках и шее госпожи Ждановой!«Захват» я, конечно же, разомкнул, сделал шаг в сторону и повернулся к Рыжей, встревоженной резкими изменениями в моем эмофоне:— Солнце, присмотри за девчатами, ладно? Нам с Гамаюном, Снежаной, Олей и Людмилой Георгиевной надо срочно прогуляться в зал для боевки.Старшая супруга коротко кивнула, ближница пересадила совушку с бедра на левую руку и поднялась с матов, филин перелетел с плеча Саши на мое предплечье, а Жданова непонимающе захлопала ресницами.— Надо обсудить один конфиденциальный вопрос… — негромко сказал я, показал взглядом ближайшую медитирующую пару, дождался появления понимания в серо-зеленых глазах и первым направился к входной двери…Начинать отношения с без пяти минут родственницей со лжи не было никакого желания, поэтому, добравшись до соседнего помещения, я рубанул правду-матку:— Как вы уже догадались, мы, Нестеровы, нашли альтернативный путь развития Дара и обзавелись не самыми стандартными навыками. Один из них позволяет видеть изменения в мозге, появляющиеся при внедрении программ менталистов, а второй — снимать эти самые программы без «обязательных» срывов. К сожалению, первый навык очень «короткий», то есть, действует на расстоянии меньше метра, поэтому вашу я увидел только в тот момент, когда удержал от падения.Женщина зажмурилась, на пару мгновений ушла в себя, а затем криво усмехнулась:— Холодок… Где-то в области таламуса… Появился в момент снятия этой гадости, верно?Как ощущается второй «легендарный» навык десятой звезды созвездия Воли я, естественно, еще не знал, но на всякий случай кивнул. А Жданова продолжила удивлять холодной рассудительностью:— Яромир Глебович, а первый навык позволяет оценить длительность пребывания в состоянии марионетки?— Да, но с погрешностью плюс-минус год-полтора.— А моей программе было больше восьми лет, верно?Я утвердительно кивнул, и целительница, скрипнув зубами, озвучила не самые приятные выводы:— Что ж, тогда я прошу вашего разрешения подать в суд на штатного менталиста Иркутской Магической Академии Егора Никодимовича Гагина. Само собой, если вы не передумали брать меня в род.— Люд, выброси из головы все сомнения и страхи: Яромиру Глебовичу НАДО верить больше, чем самой себе! — потребовала Умница, озверевшая от намека на «увлечения» еще одного похотливого мозголома как бы не больше, чем Жданова. А я избавил целительницу от этих самых сомнений в два этапа. Сначала принял в род и вручил родовое кольцо-перевертыш, партию которых заказал для членов семей пластунов Новоалексеевской ветви, а затем озвучил ответ на просьбу разрешить обратиться в суд:— Проблему с Гагиным я решу иначе. Сейчас Ольга объяснит Снежане, что именно ей надо будет найти в ваших воспоминаниях, а затем вы сядете на мат напротив совы, поймаете ее взгляд и постараетесь вспомнить лицо этого менталиста. Если птица подтвердит ваши подозрения, то мы сегодня же вылетим в Иркутск, заглянем в гости к Егору Никодимовичу и дадим вам возможность вызвать его на Суд Богов…

…К Иркутску подлетели в начале второго ночи по местному времени и приземлились перед штабом Двенадцатой Е.И.В. Отдельной Гвардейской бригады пластунов. Командир бригады, предупрежденный о визите Великой Княжны Софьи Александровны и группы особого назначения «Феникс» только в час ночи, выбежал из двухэтажного здания уже после того, как наш «Сапсан» коснулся посадочными опорами стоянки автомобилей и, прижимая к голове форменный берет, сорвался в серию скачков ранга мастера шестой-седьмой звезды.«Свита», состоящая из шести чуть менее одаренных офицеров, конечно же, приотстала, но тоже успела допрыгать до «конверта» до появления нашей компании на аппарели и даже построилась в идеальную шеренгу. Да, при виде ирбисов рефлекторно влила Силу в покровы, но такая реакция была вполне логична, и мы не обиделись — подошли к полковнику Епифанову, выслушали начало доклада о состоянии вверенного ему подразделения и прервали обязательную программу. Вернее, прервала. Мамба. Ибо де-факто являлась нашим командиром:— Доброй ночи, Николай Константинович. Мы к вам не с инспекцией, а с парой небольших просьб.— Бригада выполнит любой ваш приказ, Ваше Импе-… — затараторил полковник, глядя на нее с настолько сумасшедшим верноподданническим фанатизмом, что в эмофонах супруг появились раздражение и разочарование, а Софа не на шутку разозлилась:— Николай Константинович, я прилетела в Иркутск решать проблему, никак не связанную с армией, так что могу только просить.Как ни странно, вместо того, чтобы испугаться ее гневного взгляда и ноток недовольства, прозвучавших в ее голосе, вояка расплылся в довольной улыбке:— Ваше Императорское Высочество, мое утверждение — это не попытка прогнуться перед влиятельной представительницей правящей династии, а констатация факта: вы, «Фениксы», в принципе не способны воспользоваться служебным положением в личных целях, а значит, пролетели полстраны для того, чтобы решить проблему, вредящую Империи или ее гражданам. Такое отношение к долгу перед Отечеством встречается нечасто, поэтому-то любой уважающий себя военнослужащий и приравнивает ваши просьбы к приказам.Знак Макоши подтвердил, что Епифанов говорит то, во что искренне верит, так что Мамба сменила гнев на милость. В смысле, извинилась за срыв — что, кстати, только добавило ей уважения в глазах пластунов — и перешла к делу:— Нам нужны машины и толковые водители, знающие Правобережный район. В идеальном варианте хотелось бы получить в свое распоряжение шесть «Зубров» со свободными десантными отсеками, ибо в пассажирском салоне наши ирбисы не поместятся.— Будут! — твердо пообещал полковник, развернул перед собой какую-то узкоспециализированную программную оболочку и, как я понял, поднял по тревоге часть бригады.Оперативности пластунов можно было позавидовать: уже через минуту из-за здания штаба вынеслась разъездная «зебра», с визгом резины вошла в поворот аллеи, ведущей в сторону казарм, и ушла в точку. Еще через две над заснеженными деревьями пронеслось два звена ударно-штурмовых дронов и закружило «карусель» над нашими головами. А через пять минут и двадцать секунду со стороны парка послышался рев приближающихся бронемашин.— «Птички» сопровождения, транспорт… — посмотрев сначала на дроны, а затем в сторону более чем представительного кортежа, начал Епифанов и повернулся к одному из подчиненных: — …и сопровождающий, способный решить любую проблему — командир батальона специального назначения майор Дерюгин Всеволод Олафович, он же Варяг.— Мамба, Ужас, Жуть, Умница, Облачко, Тучка, Равиль, Злата, Маура, Гамаюн, Снежана, Колун, Потапыч, Швеллер, Кайман и Ампула… — невесть с чего переключившись в боевой режим, Мамба отрывисто перечислила наши позывные, походя придумала его Ждановой и перешла на командно-штабной тон: — «Фениксы», ордер восемь. Ужас, бери Варяга в свою машину. Жуть — Ампула на тебе и Злате. Остальные штатно. Две минуты до начала движения. Время пошло.Последняя фраза сорвала нас с места. Филин и совушка, получившие команды и целеуказания самыми первыми, сорвались с плеч и полетели у нужным «Зубрам», почти вся моя семейка, два ирбиса и Конвойные ушли к своим бронемашинам скачками, а Рыжая, «хтоническое чудовище» и Люда добрались до второй машины бегом. Впрочем, до нее было от силы метров пятнадцать, так что кортеж тронулся с места без задержки, более-менее спокойно доехал до КПП, вылетел за территорию войсковой части и как следует разогнался……В десантном отсеке восьмиколесного монстра, рассчитанного на перевозку отделения пластунов в полном боевом обвесе, поместилось бы два ирбиса размером с Равиля, так что первые несколько минут экс-вожак лежал между двумя рядами сидений и фиксировал себя в пространстве, уперевшись раздвинутым покровом в ближайшие спинки. Потом заскучал, переместился к узенькому проходу, отделяющему «его» часть «Зубра» от кабины водилы и командира отделения, качественно в нем «застрял» и, уперевшись мордой в мое плечо, уставился на дорожную разметку.Близость настолько большого хищника так сильно напрягла Варяга и водилу с позывным Молох, что мне пришлось изобразить диалог с котом:— Тоже мне, сравнил: твой любимый «Горыныч» хоть и внедорожник, но создан для быстрой езды, а основной задачей «Зубра» является безопасная доставка личного состава подразделения к месту ведения боевых действий. Впрочем, мы едем не так уж и медленно: вон, глянь на спидометр — стрелка лежит на цифре сто пятьдесят!— Любите скорость? — сообразив, о чем идет речь, осторожно спросил его Дерюгин.Я отправил нужную команду на обе КТС-ки, так что кивнул не только кот, но и филин, гордо восседавший на моем бедре. Но, на мой взгляд, этой демонстрации разумности было недостаточно, чтобы избавить пластунов от страха, и я продолжил ездить им по ушам:— Они любят не только скорость. С большим удовольствием ходят в хорошие рыбные рестораны и слушают музыку. Кроме того, Гамаюн неровно дышит почти ко всей номенклатуре соленых орешков, а ирбисы полюбили отдых в джакузи…Пока обсуждали музыкальные вкусы Дичков, подъехали к пригороду Иркутска, и Дерюгин, посерьезнев, спросил, куда именно нам надо.— Правобережный район, улица штабс-капитана Шепелева, строение двенадцать… — ответил я, сверившись с файлом, развернутым в одном из вспомогательных окон КТС-ки.— Это жилой городок Медицинской Академии! — уверенно заявил майор и добавил интересную фразу: — Кстати, судя по номеру дома, его владелец входит в ближний круг ректора.— Почему? — полюбопытствовал я.— Этот городок должны были сдать летом шестьдесят девятого. Первые десять особняков были готовы еще в апреле, и в них тихо-мирно переехало руководство. Вторые десять, выглядящие чуть попроще, тоже построили в срок. А обычных смертных, которых планировалось заселить в домики попроще, мурыжили до осени семьдесят первого. Если бы не связи, ректор загремел бы лет на десять, а так выкрутился. Правда, сел его заместитель. На восемь с половиной. Но, по слухам, чувствует себя там ненамного хуже, чем на свободе, скоро выйдет обратно и получит заслуженную благодарность.— О как… — задумчиво пробормотал я и, подумав, отправил запись этого разговора Софе.Она пообещала разобраться в местном бардаке, и я со спокойной совестью продолжил разглядывать город, кстати, чем-то неуловимо похожий на Горно-Алтайск. Чем и занимался до тех пор, пока Молох не показал мне «особнячок», больше похожий на небольшой дворец, и не начал скидывать скорость.Воспоминания Ждановой, «просмотренные» благодаря Снежане, все еще рвали мне душу, так что я с хрустом сжал кулаки и холодно усмехнулся:— Все правильно: остановись мордой к воротам и открой десантный отсек. Равиль, эти створки нам мешают. Будь другом, убери их, пожалуйста!Само собой, перед тем, как обратиться к коту, я выделил обе створки красным, подсветил пиктограмму, изображающую воздушный кулак, и «попросил» кивнуть. А секунд через тридцать с невероятным наслаждением проводил взглядом улетающие вдаль произведения кузнечного искусства, вернул «помощника» обратно и вывел из ступора пластунов, оценивших продемонстрированную мощь:— Все, поехали, дорога, как видите, совершенно свободна!Не знаю, что за мусор стоял в качестве охранной системы у господина Гагина, ни один из двух силуэтов, обнаружившихся на хозяйском этаже, не среагировал на грохот вылетающих ворот! Да, на первом проснулись, вскочили с кроватей и, в конечном итоге, достучались до хозяина двенадцать домочадцев Егора Никодимовича, но он принял вертикальное состояние с такой слоновьей грацией, что я отправил в семейный канал три коротеньких предложения:«Ночь с субботы на воскресенье. Либо пьян, либо обкурен. А тут мы!»«Он в относительной норме. А баба, кажись, в хлам…» — отозвалась Рыжая, тоже обратившая внимание на неподвижность чуть более мелкого силуэта.«Или под программой…» — заметила Умница, вызвав во мне очередную вспышку ярости. В этот момент по ушам ударила команда Софы «Начали!», и я, приказав пластунам оставаться на месте, десантировался из машины на пару с котом.Входить в парадные двери, искать лифты и шарахаться по коридорам мне и в голову не пришло: я выделил зеленой меткой три подходящих окна, «закрепил» каждое за своей боевой двойкой и переместился к среднему. А затем вторым скачком бросил себя в комнату за двойными стеклопакетами, вынес дверь в коридор, сместился на метр правее, выбил еще одну створку и оказался в спальне записного извращенца. Хотя нет, не так: пол, потолок и три стены из четырех были оформлены с большим вкусом и в любой другой день заставили бы меня залюбоваться. Но четвертая, наполовину задвинутая в несущую стену, открывала взглядам вертикальную поверхность под «дикий камень», на которой крепились массивные кольца для фиксации конечностей жертв, откидная скамья с десятком всевозможных зажимов, блоки с грубыми веревками и тому подобная дрянь. Хватало и инструментов — от обычных плетей и прищепок до «древних» пыточных приспособлений и современных скальпелей. Ну, и для полного счастья, чувство металла сообщало о двух с лишним десятках стационарных камер, не закрепленных разве что под центром здоровенной кровати!— Миленько у него там… — увидев все это великолепие через мою КТС-ку, злобно выдохнула Софа. — И крови предостаточно. Как на железе, так и на простынях. В общем, этого пакуйте и выбрасывайте в уже «открытое» окно, а девчушку проверьте на наличие программы, подлечите, отправьте в сон и спустите вниз в обычном режиме……На базу Двенадцатой бригады вернулись только без четверти шесть утра, в расширенном составе и злыми, как цепные псы. По территории летели в таком же режиме, как по загородной трассе, затормозили перед клубом, выгрузили из десантных отсеков все семь бессознательных тел и перетащили их на сцену зала для брифингов.К этому времени парни полковника Епифанова уже успели закончить монтаж и проверку всей необходимой аппаратуры, но старательно делали вид, что устраняют какие-то недочеты. Я понимал, что слухи о нашем рейде уже гуляют по всей бригаде, поэтому, услышав яростный рык их командира «Закончили? Свободны…», привлек к себе его внимание и отрицательно помотал головой:— Пусть остаются. Более того, оставьте журналистам только два первых ряда кресел, а все остальные свободные места забейте подчиненными. Ну и, само собой, организуйте картинку тем, кто не поместится ни сидя, ни стоя, ибо… так будет правильно!Обрадованные пластуны одарили меня благодарными взглядами, а их Большое Начальство, пообещав сделать все, как я сказал, ушло в неизвестном направлении. Впрочем, мне было не до него: я подошел к Оле, Софе, Ладе, Гамаюну и Снежане, работавшими с «клиентами», убедился в том, что моя помощь им не требуется, нашел взглядом Жданову, забившуюся в угол сцены, обхватившую себя руками и невидящим взглядом уставившуюся в стену, мысленно вздохнул и отправился к ней.«Соседки», отвлекавшие ее от горьких мыслей все время мотаний по городу, совершенно одинаково развели руками, дав понять, что сделали все возможное, но она все равно ушла в себя, и я жестом отправил их погулять. А сам присел на корточки возле несчастной женщины и легонечко пихнул ее плечом:— Люд, я просмотрел воспоминания этого урода и могу с уверенностью заявить, что он почувствовал себя самым хитрым чуть более двух лет тому назад.Целительница пожала плечами, не отрывая взгляда от стены:— У меня достаточно сильный характер, и я смогла бы пережить любые проявившиеся воспоминания. Проблема в другом. Гагин перевелся в ИМА за два месяца до моего выпуска. Я ощутила что-то нездоровое в его внимании, поэтому, обнаружив какие-то непонятные «шероховатости» в восприятии окружающей действительности, сдуру заявилась к нему в кабинет и заявила, что собираюсь обратиться в полицию с требованием его проверки у их менталистов. Хотя должна была догадаться, что в том случае, если он взял меня под контроль, мое появление позволит использовать уже имеющуюся «тропинку» и стереть все лишние воспоминания.— Так оно и было… — вздохнул я. — Он стер и само воспоминание о том, что сделал накануне, и все ассоциативные связи, способные вас напрячь, и сомнения в его порядочности, и желание к кому-либо обращаться…— Яромир Глебович, вы меня не поняли: меня гнетет тот факт, что я могла остановить этого ублюдка и спасти его будущие жертвы, но…— Люд, прошлое не могут изменить даже боги, а жизнь — череда ошибок и разочарований. Поэтому перестань рвать себе душу и задумайся вот о чем: девочка, которую ты исцелила, выжила благодаря тебе и твоей смелости! И еще: до снятия программы ты физически не могла остановить Гагина, так как не помнила о его «странностях». Зато потом оказалась на развилке и сделала единственно верный шаг — наплевала на свои мечты и шанс войти в мой род ради спасения других жертв Гагина. Мало того, сделала это сразу, благодаря чему Тоня Ершова не только выжила, но и вернется к нормальной жизни.Женщина прокусила себе губу, бездумно приложила ее исцелением, а затем поймала мой взгляд и еле слышно выдохнула:— Спасибо. И за поддержку, и за то, что позволили мне ее подлечить…— Всегда пожалуйста! — без тени улыбки ответил я, выдержал короткую паузу и перешел к еще одному крайне серьезному вопросу: — Люд, вина Гагина перед тобой на порядок меньше, чем перед Рюриковичами, поэтому на Суд Богов его вызовет Софья Александровна.Она подобралась, прищурилась и задвигала зрачками, словно пытаясь заглянуть мне в душу то через один глаз, то через второй:— Это ведь не единственная причина отказать мне в удовлетворении жажды мести, верно?Врать ей я не собирался, поэтому выставил перед собой ладони:— Так, стоп: я знаю, что такое жажда мести, и ни за что на свете не встал бы между твоим желанием воздать сторицей и его удовлетворением. Но Суд Богов вершат боги, а не люди, смерть твоего обидчика гарантированно будет в разы ужаснее той, которую могла бы придумать ты, а роль обвинителя…— …удовлетворения не добавит, зато создаст мне личные проблемы?— Забудь про слово «личные»! — с нажимом сказал я. — Ты Нестерова, а значит, твои враги автоматически становятся нашими, а наши, в свою очередь, твоими. Далее, твой Самый Главный доживает последние минуты жизни, а наших, увы, хватает. И я не вижу смысла уведомлять их о наших слабостях и уязвимостях. Вопросы?— Есть. Один! — бодренько заявила она и для пущей убедительности показала указательный палец. — В Академии что ни сотрудник, то сплетник или сплетница. Как должно звучать правильное объяснение причин моего вылета в Иркутск?— Увы, Лада всего лишь недоучка, а «Фениксам» срочно потребовался достаточно сильный целитель. Ты попалась мне на глаза, я попросил Софью сдвоить твою группу с группой Вельяминовой и, ничего не объясняя, забрал тебя в командировку. А обо всем, что случилось тут, сплетники и сплетницы узнают из горячих репортажей…