Украденный ключ

Глава 22

17 мая, понедельник

г. Шелково

Пробежав взглядом текст на экране, Карпатский вышел из кабинета, забыв про кофе, но прихватив с собой смартфон. Над вопросом, почему он вышел из собственного кабинета, чтобы позвонить потенциальной свидетельнице, даже не задумался. Просто ему почему-то не хотелось говорить с ней при Соболеве.

Гудки в динамике звучали один за другим: Диана не торопилась ответить. Он уже думал, что звонок сейчас сбросится, но в последний момент вместо гудка все же прозвучало лишенное всякого энтузиазма «алло».

– Диана, это… – привычно начал он представляться, но его перебили:

– Майор Карпатский, я знаю. Вы звоните, чтобы извиниться?

– Извиниться? – растерянно переспросил он. – За что?

Послышался разочарованный вздох.

– Значит, нет…

– Хотя бы намекните, за что я должен извиниться.

– Знаете такое выражение: «Если нужно объяснять, то не нужно объяснять»?

– Глубокомысленно. Ладно, я не для этого звоню. Мне нужно с вами поговорить.

– Валяйте, говорите, – буркнула Диана все тем же немного недовольным и нарочито апатичным тоном.

– Не по телефону. Мы можем встретиться где-нибудь? Я могу подъехать к вам домой, если это удобно.

– Нет, это неудобно.

– Ладно, тогда давайте где-нибудь в городе. На ваш выбор.

– Я сейчас не могу, я занята.

– Чем? – от неожиданности удивленно поинтересовался Карпатский.

Насколько он помнил, Диана уже нигде не учится и притом нигде не работает. Впрочем, у красивых девушек всегда много занятий: маникюр, педикюр, массаж какой-нибудь, а еще реснички надо сделать… Хотя нет, ресницы у нее свои.

– Готовлю еду на ближайшие пару дней, – несколько раздраженно объяснила Диана.

– Еду готовите? – снова переспросил он, думая, что ослышался.

– А что вас так удивляет? – с вызовом поинтересовались в трубке. – По-вашему, я готовить не умею?

– Да нет, не в этом дело. Честно говоря, я сомневался, что вы хотя бы едите…

– Это что, такой бодишейминг?

– Боди… Что, простите?

– Ничего. – Послышался еще один тяжкий вздох. – Ладно, давайте встретимся часа в четыре, в центре? К тому времени я освобожусь.

– Хорошо, – легко согласился Карпатский. Ему было чем заняться до тех пор.

– Я скину вам адрес в сообщении.

После этих слов Диана отключилась, не попрощавшись, а он несколько растерянно посмотрел на смартфон. Тот в ответ пиликнул входящим сообщением с адресом.

Карпатский вернулся в кабинет, согнал со своего места Соболева и распечатал информацию из файла об исчезновении Дианы – следовало почитать подробнее, когда будет минутка.

– Мне нужно уехать, – объявил он, закрывая базу и намекая, что пора освободить и кабинет.

Соболев понимающе кивнул и одним глотком допил оставшийся кофе. Предложил помыть кружки, но Карпатский лишь махнул рукой, заверив, что сделает это позже сам.

Уже из машины он связался с Марией Зайцевой и выяснил, что та все еще находится в гостинице на Медвежьем озере, что было невероятной удачей: Карпатский был уверен, что к этому времени все разъехались и ее придется искать где-нибудь в Москве, а то и гораздо дальше, или говорить по телефону, что он не любил. Когда у тебя есть только голос собеседника, сложнее понять, не скрывает ли он что-то, не врет ли тебе.

В гостинице Карпатский первым делом попросил позвать хозяйку. Юлия Федорова, конечно, не обрадовалась, снова обнаружив его в главном холле. Это не просто ощущалось, а было видно невооруженным глазом. Но все же она не стала прятаться, а, скрестив руки на груди и вздернув подбородок, поинтересовалась:

– Что еще вам от меня нужно?

– Хотел уточнить: вы прежде когда-нибудь видели тот… сувенир, который вам передала Полина?

Федорова нахмурилась, не сразу сообразив, о чем он говорит.

– Ту монетку? Да я понятия не имею, вы же ее сразу забрали, я даже рассмотреть не успела.

Ловушка не сработала, и Карпатский достал из кармана легкой ветровки небольшой пакетик, в котором теперь хранилась вещица, протянул его Федоровой. Та присмотрелась, вероятно, разглядела символ и слегка побледнела.

– Я знаю этот символ.

– Да, он был на надгробии, – кивнул Карпатский, давая понять, что это ему известно и не очень-то интересует. – Я о другом. Представьте, что перед вами не монета, а медальон. Вы ни на ком такого не видели?

Федорова снова нахмурилась, вспоминая, и через какое-то время беспомощно помотала головой.

– Простите, не припомню такого.

Что ж, оба выстрела мимо. Но у него остался еще один вопрос. Он вывел на экране смартфона часть записи с камер, на которой неизвестная ему горничная составляла бутылки с водой в шкафчик на кухне для персонала, а Федорова сидела за одним из столиков.

– Помните этот момент? Знаете женщину?

– Конечно! – Теперь Федорова с готовностью и даже некой радостью кивнула. – Это одна из наших горничных.

– Вы хорошо ее знаете? Как ее зовут?

Собеседница в очередной раз сосредоточенно нахмурилась, после чего виновато пожала плечами.

– Так сразу не скажу. Я в лицо ее хорошо знаю, примелькалось, но как зовут – не помню. У нас плавающая загрузка, поэтому в постоянном штате не так много горничных, те работают по графику. А когда потребность в персонале резко возрастает, агентство присылает нам дополнительных сотрудников, временно. Вот это одна из них.

Выражение на ее лице вдруг переменилось, когда в глазах мелькнула догадка.

– Вы ее подозреваете? Думаете, она имеет отношение к исчезновению Марианны?

– Нет, к исчезновению Марианны она определенно отношения не имеет, – признал Карпатский. – Просто она заходила в номер Нурейтдиновых, а я понял, что не знаю, кто это. Мне нужны ее имя и контактные данные, чтобы поговорить. Сами понимаете, я должен отработать весь персонал, имеющий доступ к мастер-картам.

– Да, конечно. Я могу запросить информацию в агентстве.

– Будьте так любезны.

– Еще чем-то могу вам помочь?

Расхожая фраза немного резанула слух: этот вопрос явно значился в каких-то стандартах для сферы обслуживания. Интересно, где Федорова умудрилась ее подцепить? Она вроде просто удачно вышла замуж, причем довольно рано, вряд ли успела поработать в подобном месте. Впрочем, он не знал наверняка и сделал себе мысленную пометку уточнить.

– Нет. Теперь мне нужно еще раз поговорить с одной вашей гостьей.

Федорова недовольно поджала губы, но препятствовать не стала, поэтому он спокойно поднялся на третий этаж и постучал в триста шестнадцатый номер.

Мария Зайцева ждала его. В комнате было прибрано, хотя горничные еще не приходили сегодня, судя по тому, как была заправлена кровать. Женщина предложила ему чай, но он отказался.

По его данным, ей было тридцать шесть лет, и она выглядела ровно на этот возраст. Темно-русые волосы, светло-карие глаза, средний рост, неплохое телосложение. Не красавица, но и ничего отталкивающего в ней не было. Таких женщин много. Ты вряд ли остановишь на ней взгляд на улице или в общественном транспорте, но если познакомишься поближе и она понравится тебе в общении, будет несложно убедить себя в ее внешней привлекательности.

Зайцева выглядела немного взволнованной. Это легко объяснялось его визитом: люди часто нервничают при общении с полицейскими, а повторный разговор тревожит их еще сильнее. Но в ее волнении ему виделось что-то еще. Возможно, чувство вины. Она определенно или где-то соврала, или недоговорила.

– Не знаю, чем еще я могу помочь, я уже все рассказала в прошлый раз. Меня вообще не было здесь в ночь похищения девочки…

– Первой девочки, но не второй, – заметил Карпатский, по ее приглашению присаживаясь на единственный в комнате стул.

Сама Зайцева села на кровать.

– Ну да, – согласилась она. – После первого случая никого не выпускали. Но ведь вторая девочка нашлась?

– Нашлась. А вы, насколько я помню, хотели уехать, еще когда пропала первая, бронирование у вас было до воскресенья, а сегодня понедельник, но вы остались. Почему?

– Почему я хотела уехать раньше или почему задержалась дольше?

– Меня интересуют оба вопроса.

Она ответила не сразу. Несколько смущенно опустила голову и принялась ковырять пальцами одеяло, застилающее постель.

– То, что случилось с девочкой, меня взволновало и напугало. Скажу честно, я сейчас переживаю не лучший период. Мне трудно контролировать эмоции. И когда все это случилось, моим первым порывом было сбежать. Потому что… Ну, знаете, когда кого-то похищают, обычно это плохо заканчивается. Мне не хотелось быть здесь, когда окажется, что девочку… убили или с ней произошло еще что-нибудь ужасное. Поэтому моим первым порывом стало желание сбежать.

– А почему же вы решили задержаться?

Зайцева пожала плечами.

– Здесь оказалось очень хорошо. Весьма умиротворяющее место, правда?

Карпатский смог лишь неопределенно качнуть головой в ответ, поскольку согласиться с утверждением не мог, но и внятных аргументов против у него не было.

– Да и моя подруга… Ну та, у которой я была в гостях, узнав, что нас отсюда не выпускают, предложила встретиться еще раз во вторник или среду. У нее это выходные. Кто ж знал, что в воскресенье нас отпустят? Еще с утра так не казалось.

– А вам самой-то на работу не надо?

– Я фрилансер. – Она кивнула на прикроватную тумбочку, на которой лежал небольшой ноутбук. – У меня работа всегда с собой.

– Почему вы остановились именно здесь? Бывали здесь раньше?

– Нет, конечно, тут ведь прежде не было гостиницы. И я уже говорила про подругу…

– Подруга в Шелково, как я понимаю, – перебил Карпатский, пристально глядя на собеседницу, отчего та явно чувствовала себя не в своей тарелке. – В Шелково тоже есть гостиница, очень хорошая, новая. И в центре города. Удобнее встречаться с подругой.

– Центр города – не то место, куда мне хотелось поехать! – несколько нервно объяснила Зайцева. – Я хотела тишины и покоя! Неужели вы не понимаете?

– Нет, почему же? Понимаю. – Карпатский изобразил улыбку.

– А к чему вообще все эти вопросы? Вы меня в чем-то подозреваете или что?

«Начинается», – с тоской подумал он.

Каждый раз одно и то же. «Почему вы задаете мне все эти вопросы? Вы меня подозреваете?!» Нет, черт побери, просто это работа такая: задавать вопросы, выяснять обстоятельства, уточнять детали. Когда кого-то удастся подловить на несоответствиях или откровенном вранье – тогда уже можно и подозревать. А до того приходится спрашивать все подряд, потому что в расследовании не задействованы ни телепаты, ни ясновидящие, которые просто дадут полный расклад по происходящему.

По крайней мере, обычно не задействованы.

– Я лишь уточняю детали, – терпеливо пояснил Карпатский вслух. – Потому что потом с меня их спросят. И лучше я задам вам эти вопросы сейчас, чем буду бегать за вами потом. Вот, посмотрите.

Как и Федоровой, он протянул ей смартфон и включил воспроизведение эпизода, вырезанного из записи с камер наблюдения, в котором Зайцева проходила мимо номера пропавшей девочки и на пару мгновений притормаживала напротив.

– Помните это? Почему вы тогда остановились?

Обхватив себя руками за плечи, женщина внимательно вгляделась в экран, но к смартфону не потянулась. Карпатский отметил это, потому что обычно люди норовили взять его, словно так им было лучше видно. Не всем, конечно, он это позволял. Федоровой вот позволил. И Зайцевой позволил бы, но она предпочла смотреть запись из его рук. И отвечать не торопилась.

– Может, услышали что-то? – подсказал Карпатский, понимая, что это, вероятно, нелегко вспомнить.

Зайцева покачала головой и отвернулась.

– Здесь хорошая звукоизоляция, из-за дверей почти ничего не слышно.

– Тогда что заставило вас притормозить? Что привлекло внимание?

– Вы не поймете.

– Попытайтесь объяснить.

Она повернулась и уставилась на него круглыми, как будто немного испуганными глазами.

– У вас бывает такое, что ни с того ни с сего становится холодно в груди? И ноги немеют, и волосы на затылке шевелятся, а по спине бегут мурашки? Я как-то услышала в кино фразу: ощущение, как будто кто-то прошел по моей могиле. Вот, наверное, там речь идет о таком ощущении. Словно сама смерть прошла рядом. Вам знакомо это чувство?

Карпатский выдержал ее взгляд и после небольшого промедления осторожно кивнул. Да, случалось с ним пару раз нечто подобное. Когда осознавал, что разминулся со смертью на считаные мгновения.

– Вот в тот момент на меня накатило именно оно. Словно за той дверью было что-то такое. Вы вольны мне не верить, но другого ответа у меня для вас нет.

– Ясно, – кивнул Карпатский. – Тогда последний вопрос. Почему вы там шли? Ведь на ваш этаж проще подняться из холла на лифте. Или там же по лестнице.

Этот вопрос ее удивил, но не напугал. Она заметно растерялась, но ответила легко:

– Я стараюсь ходить по лестнице, когда подниматься не очень высоко. А в остальном… Какая разница, по какой лестнице подниматься? Когда иду из ресторана, мне та лестница ближе, а когда с улицы… Мне все равно проходить тот коридор. Какая разница, на первом этаже или на третьем?