Украденный ключ

Глава 29

17 мая, понедельник

Медвежье озеро

Достав из кармана фонарик, Карпатский продолжил путь к двери, но Зайцева ринулась за ним и схватила за руку прежде, чем он успел распахнуть ее.

– Что вы делаете? Совсем с ума сошли?! Лучше заприте ее на задвижку…

– Успокойтесь. И вернитесь на место.

Ему все-таки удалось открыть дверь, но Зайцева снова остановила его, не давая выйти в коридор:

– Тогда хотя бы не бросайте меня здесь! Не оставляйте одну!

Карпатский едва сдержался, чтобы не оттолкнуть ее, и действительно задумался, не пойти ли вниз вместе. А то еще, чего доброго, сбежит. Но когда он открыл рот, чтобы предложить ей взять с собой рюкзак, где-то далеко раздался мужской крик, который вскоре оборвался.

Зайцева моментально отступила вглубь комнаты, а Карпатский поторопился вытащить из кобуры пистолет.

– Сидите тихо, из номера не выходите. Запритесь. И не вздумайте бежать.

Выйдя в коридор и захлопнув дверь, он дождался момента, когда внутри щелкнула задвижка. Конечно, было бы надежнее пристегнуть женщину наручниками, чтобы не убежала, но он не знал точной причины выключения света. Вдруг там пожар, просто дым до них еще не добрался? Или еще какая-то опасность, а он оставит женщину без возможности спастись. По ней, конечно, тюрьма плачет, но на смертную казнь она все-таки не нагрешила. А где-то там кто-то кричал так, словно его убивают.

Продвигаясь по коридору, Карпатский сложил руки так, чтобы дуло пистолета и свет фонарика указывали в одном направлении. Он не знал, что случилось и поможет ли ему в сложившейся ситуации пистолет, но лишняя осторожность никогда не помешает.

Пока же вокруг было тихо и темно. Он не знал, есть ли на этаже кто-то еще, а потому дернулся, когда впереди вдруг открылась дверь и из нее вышла пожилая женщина.

– А что, собственно… Ой!

Она ойкнула, потому что он ослепил ее фонариком, вряд ли разглядела в тот момент пистолет. Но когда Карпатский опустил руки, женщина испуганно вжалась в косяк. За ней уже высунулся мужчина, тоже охнул и пораженно замер.

– Вернитесь в номер и не выходите!

Парочка тут же юркнула обратно и захлопнула дверь.

– И запритесь!

Снова щелкнула задвижка.

«Надеюсь, это все-таки не пожар», – мелькнуло в голове.

Впрочем, будь это пожар, уже сработала бы пожарная сигнализация. Здесь ведь не может ее не быть.

Карпатский продолжил продвижение по коридору, осторожно выглянул за поворот: там никого не оказалось. Вероятно, Зайцева все же живет в плену собственных фантазий и на самом деле никто за ней не пришел. Уж точно не ведьма.

Но все же она выглядела по-настоящему испуганной. Может, боится и не ведьму, но кого-то точно боится. Вероятно, того, кто помог ей похитить Марианну, кто потом похитил Полину.

Вот только почему этот человек в итоге вернул обеих девочек? Ответа Карпатский не знал, и сейчас было не время его искать.

Он дошел до холла и заглянул в следующий, более короткий коридор, но там тоже было пусто. Внезапный тихий гул за спиной заставил нахмуриться и поспешно обернуться: откуда-то снизу неторопливо поднимался лифт.

«Почему он работает? Разве здание не обесточено?»

Лифт остановился и тихонько тренькнул. Следовало отойти в сторону, чтобы случайно не оказаться на линии огня – мало ли кто там приехал? Но Карпатский не успел. Двери разъехались и продемонстрировали абсолютно пустую кабину.

– Что за черт? – пробормотал Карпатский, осторожно приближаясь и заглядывая внутрь: не притаился ли кто в укромном уголке. Но у лифта такого уголка не оказалось.

Все это выглядело странно и подозрительно, но на лифте спуститься на первый этаж будет проще и быстрее, чем по темной лестнице, когда за каждым поворотом ожидаешь засаду. Конечно, так можно пропустить того, кто решит подняться, не пренебрегая ступеньками, но при двух лестницах и одном полицейском это в любом случае возможно.

Карпатский решился, вошел в лифт и нажал на кнопку первого этажа. И только когда дверцы сомкнулись, он вспомнил, как Соболев упомянул лифт, который предположительно увез Артема Федорова прямо в ад.

Тем временем кабина двинулась вниз.

В лесу за Медвежьим озером

Она так и не поняла, как отбилась от остальных, как снова осталась в лесу одна. Диана беспомощно крутилась на месте, зовя то Дениса, то Влада. Третьего спутника она помнила только по фамилии, но выкрикивать ее казалось невежливым. Да и произнести было сложно.

– Денис! Влад! Ребята, куда вы подевались?

Она двинулась в том направлении, в котором, как ей казалось, они только что шли все вместе, но тут же обо что-то споткнулась и чуть не упала. У нее не было фонарика, а попытка включить его на смартфоне не увенчалась успехом: аппарат не подавал признаков жизни, видимо, все-таки разрядился. Поэтому теперь Диана оказалась в кромешной темноте, с которой не мог справиться даже свет поднявшейся по небосклону луны: он путался в верхних ветках высоких деревьев и не доходил до земли.

– Да где же вы все! – крикнула она снова, и в ее голосе явственно прозвучало отчаяние.

Как они могли уйти так быстро? Она же остановилась и оглянулась всего на пару секунд, когда показалось, что в кустах позади кто-то шуршит. Еще успела подумать, что Влада и Марианны почему-то нет за спиной, хотя она недавно их в очередной раз обгоняла. Решила, что опять немного отстала, и собиралась ускориться, но когда повернулась, ища взглядом фонари Дениса и Нурейтдинова, тех уже не оказалось рядом.

Но фонари-то видны издалека! Даже если она задержалась дольше, чем ей казалось, она все равно их видела бы. А тут они как сквозь землю провалились.

«Так, ладно, не паникуй, – велела себе Диана, останавливаясь и прикрывая глаза. – С тобой такое не в первый раз. Ты выбралась тогда, сможешь сделать это и сейчас. Надо только сосредоточиться и идти аккуратно и спокойно, но как можно быстрее».

Однако решить это было проще, чем сделать. Проблемы начинались сразу на пункте «не паникуй». Она не только осталась одна посреди леса, но вокруг было еще и совершенно темно. Поднимался ветер, качая деревья и то завывая, то скрипя. Все вокруг двигалось и шуршало, отчего за каждым деревом мерещилась тень, а в шелесте листьев слышался зловещий шепот. И образ старухи, выходящей из леса с топором в руках, был настолько ярок, что ноги буквально сводило от ужаса.

Позади что-то хрустнуло, и, обернувшись, Диана заметила движение. Кто-то, закутанный в черные одежды с ног до головы, вышел из-за дальнего дерева и направился в ее сторону. И это точно не было игрой разыгравшегося в темноте воображения! Едва не вскрикнув, Диана бросилась бежать в противоположную сторону, уже не заботясь о том, выведет ли это из леса. Лишь бы ногу не повредить и глаз веткой не выколоть…

Немного пробежав и спрятавшись за достаточно массивным стволом, она осторожно выглянула, ища взглядом преследователя, но никого не обнаружила. То ли он тоже затаился, то ли ей все-таки померещилось.

«Трудно найти черную кошку в темной комнате, – вспомнилось вдруг. – Особенно если ее там нет».

У нее едва не вырвался нервный смешок, но Диана зажала рот рукой, чтобы случайно не выдать себя. Продолжая вглядываться в темноту, медленно попятилась. И всего через пару шагов почувствовала, как плеча что-то коснулось.

Сразу стало понятно, что это что-то дурное, от чего лучше держаться подальше, но ноги снова словно свело, а спина и шея одеревенели. Тяжело сглотнув, Диана с трудом заставила себя повернуться всем корпусом и посмотреть, на что наткнулась.

Сначала она увидела ноги: те висели как раз на уровне глаз, а плеча коснулись ступни, обутые во что-то старое и давно стоптанное. Диана подняла взгляд выше, и только тогда мозг сумел осознать: она наткнулась на висельника.

Теперь уже вскрик удержаться не удалось. Диана шарахнулась в сторону, но ноги вновь подвели ее, она грохнулась на землю и принялась отползать, не в силах оторвать взгляд от страшного зрелища.

Это была та самая старуха. Капюшон свалился с ее головы, редкие седые волосы растрепались. Она висела довольно высоко над землей и слегка покачивалась. От ветра? Маловероятно. От еще не затихших после повешения колебаний? Больше похоже на правду.

Раскачиваясь, тело, висевшее к Диане боком, медленно разворачивалось, и ей отчаянно хотелось убраться подальше до того, как она сможет посмотреть в лицо мертвой женщины, но тело совсем перестало слушаться. Диана вроде отталкивалась от земли ногами и руками, но почти не двигалась с места. Лишь в ладони больно впивались острые иголки хвои. Диана даже вдохнуть полноценно не могла, только дрожала.

Наконец мертвую старуху развернуло к ней лицом, после чего движение парадоксальным образом остановилось. Диана не могла ни отвернуться, ни хотя бы зажмуриться. Ее как будто парализовало.

Дыхание окончательно замерло в груди, когда ведьма вдруг подняла свесившуюся голову и открыла почти слепые глаза.

В гостинице на Медвежьем озере

Доехав до первого этажа, лифт остановился. Карпатский поднял пистолет и фонарик, готовясь к любым сюрпризам, но гостинице вновь удалось его удивить.

На первом этаже свет не погас. Он ритмично мигал, то полностью пропадая, то ярко вспыхивая, что било по глазам и нервам.

Первым, что Карпатский смог рассмотреть, было тело мужчины в форме охранника. Мертвец лежал на спине метрах в трех от лифта, его горло было то ли перерезано, то ли разодрано – с расстояния в мигающем свете трудно было разобрать.

Чуть дальше, спиной к открывшимся дверям, стояла женщина, в которой Карпатский почти сразу узнал Юлию Федорову. Она застыла на месте, то ли не услышав приехавший лифт, то ли не интересуясь тем, кого он привез. У нее был нож. Большой, кухонный. Она с силой сжимала рукоятку пальцами правой руки, а пальцы левой были чем-то испачканы. Судя по общей картине, скорее всего, кровью.

– Бросьте нож, Юлия Андреевна.

Она вздрогнула, словно его оклик разбудил ее, и принялась поворачиваться. Делала она это медленно, как будто преодолевая сильное сопротивление, но нож не отпускала.

– Бросьте нож! – громче и настойчивее повторил Карпатский, делая шаг в ее сторону. Не хватало, только чтобы дверцы лифта сейчас закрылись.

Федорова игнорировала его указание и поворачивалась, свет мигал, интуиция билась в истерике, предупреждая об опасности, сердце разгонялось, отчего становилось жарко и трудно дышать. Женщина наконец повернулась к нему всем корпусом, взглянула на мертвого мужчину и торопливо отвела взгляд, снова поднимая его на Карпатского.

– Уберите… пистолет, – чуть заикаясь, попросила она

– Бросьте. Нож.

Федорова нахмурилась, посмотрела на правую руку с таким видом, будто сама не понимала, откуда в ней холодное оружие, и испуганно бросила его.

– Так, хорошо. Теперь повернитесь ко мне спиной и сложите руки за головой. Держите их так, чтобы я видел.

– Уберите пистолет, – повторила она настойчиво.

– Уберу, когда решу, что пора, – пообещал Карпатский.

– Это не я его убила. Я его уже таким нашла.

– Мы разберемся, но сейчас не усугубляйте ситуацию.

Федорова вдруг повернула голову и посмотрела куда-то в сторону. Его боковое зрение тоже уловило движение у выхода из коридора, но среагировать Карпатский не успел.

– Опустите пистолет! – велел смутно знакомый мужской голос. Ведь пару раз он все же слышал, как неразговорчивый телохранитель Федоровых что-то говорил.

Не двигаясь, Карпатский скосил глаза вправо, чтобы убедиться: теперь он тоже под прицелом.

В лесу за Медвежьим озером

«И чего мне дома не сиделось?» – мысль билась в голове вместе со стучащим в висках пульсом все то время, что Савин шарахался из стороны в сторону, светил фонариком и звал потерявшихся спутников.

Как и почему они разошлись, он не понимал. Вроде только что шли все вместе, в одном направлении, потом он на секунду отвлекся, когда в шелесте листьев ему вдруг послышался человеческий голос, а снова повернувшись уже никого рядом не обнаружил. Даже свет второго фонаря пропал.

Все-таки проклятое это место, они совершили огромную ошибку, рискнув пойти сюда на ночь глядя.

Или дело не во времени, а в том, что они остались без ключа? Но как-то же Диана тогда вышла! Значит, дело все-таки не в этом… Или в этом и они просто чего-то не учитывают?

Мысли эти оборвались, как только он услышал протяжный женский крик. Судя по громкости, кричавшая – вероятно, Диана, – находилась совсем рядом. Толком не разбирая дороги, Савин побежал на звук.

Меньше минуты спустя он оказался у цели и сразу понял, что увиденная картинка будет преследовать его в кошмарах еще долгие годы. Если только он совсем не перестанет спать. Сначала пятно света выхватило из темноты висящее на ветке дерева тело. Облаченное в черные бесформенные одежды, оно едва заметно покачивалось. Седая голова свесилась так, что лица не было видно, но Савин не сомневался: это та самая женщина, что являлась ему во снах.

Он ненадолго замер, таращась на повешенную, и не сразу услышал рядом учащенное дыхание. Переместив луч фонаря, обнаружил Диану: та сидела на земле в паре метров от старухи, сжавшись почти как эмбрион и закрыв лицо руками.

– Диана! – позвал он, но почему-то шепотом, словно боялся разбудить ведьму, хотя та, совершенно очевидно, была мертва.

Услышав звук его голоса, девушка вздрогнула, оторвала от лица руки и повернулась к нему.

– Денис!

Она проворно вскочила и в считаные мгновения повисла у него на шее. Он крепко обнял ее в ответ, улыбаясь, несмотря на все обстоятельства встречи.

– Я никого не могла найти, – сдавленно объяснила Диана, и прозвучало это едва слышно, хотя ее губы находились почти у его уха. – Думала, что опять осталась одна.

– Да, знаю, я тоже так думал.

Он открыл глаза и резко отстранился, поднимая фонарик и направляя его на деревья за ее спиной. Диана тревожно обернулась, всматриваясь в том направлении.

– Что? – испуганно поинтересовалась она. И тоже почти шепотом.

– Нет, ничего… Показалось, что увидел там кого-то…

– Человека?

В любой другой ситуации уточнение прозвучало бы странно, но сейчас Савин даже не удивился вопросу и легонько качнул головой в ответ.

– Не уверен. Лицо было таким бледным, словно это был…

– Призрак?

– Мертвец. Давай-ка сваливать отсюда.

– Отличная идея! – Диана нервно усмехнулась. – Только куда?

Денис не успел ответить, когда с противоположной стороны что-то зашуршало. Они снова стремительно развернулись, отступая от источника звука и инстинктивно хватаясь за руки: чтобы не потеряться снова, если придется бежать.

Однако за порослью кустов виднелся пляшущий луч фонарика и вскоре к ним вышел Нурейтдинов.

– Как я рад вас видеть! – улыбнулся он. – Уже испугался, что мы не сможем найтись.

Его улыбка погасла, а сам он вздрогнул от неожиданности, когда обнаружил висящее на дереве тело.

– А Влад и Марианна не с вами? – тихо спросила Диана, отвлекая его от пугающего зрелища.

– Нет, я надеялся, что они с вами, – признался Нурейтдинов.

– Может, они тоже услышали крик и сейчас появятся? – предположил Савин, снова оглядываясь по сторонам и светя фонариком. – Мы же все смогли найтись.

В гостинице на Медвежьем озере

– Опустите пистолет, – повторил Игорь спокойно.

– Это ты убери оружие, – возразил Карпатский, отчаянно пытаясь одновременно держать в поле зрения и его, и Федорову. Та, конечно, бросила нож, но мало ли, на какие сюрпризы еще способна. – Хочу напомнить, что ты сейчас угрожаешь полицейскому при исполнении. А это подсудное дело, даже если ты считаешь это своей работой.

– Знаю, – равнодушно отозвался Игорь. – Пистолет опусти.

Карпатский понял, что мужик не отступит. И если он попытается повернуться, еще выстрелит. Может, и не убьет, но ранит точно, а это уже точно статья. И где только богачи берут таких людей? И сколько же они им платят?

Свет мигал, и с каждой новой вспышкой по вискам все больнее били воображаемые молоточки. Напряжение возрастало. Федорова замерла, держа руки так, чтобы он видел, но подчиняться и поворачиваться спиной, чтобы он смог надеть на нее наручники, не собиралась. Да и ее охранник этого не позволит, если только она ему не прикажет. Сам Карпатский тоже старался не шевелиться, чтобы не провоцировать. Почему-то ему не хотелось подводить Игоря под статью, хотя они почти не были знакомы.

Он еще раз посмотрел на лежащее на полу тело, на брошенный нож, на разведенные в стороны руки Федоровой. Судя по позе трупа и по натекшей рядом луже крови, мужчина умер и какое-то время лежал лицом вниз, только потом его перевернули на спину. На ноже крови нет, как и на правой руке Федоровой.

Кто-то другой убил охранника. И этот кто-то, вероятно, все еще где-то здесь.

Карпатский демонстративно перехватил пистолет так, чтобы было видно: он не собирается стрелять, а потом медленно убрал в кобуру, но застегивать ее не стал. Только тогда Игорь опустил пистолет, но ненадолго.

Привлеченный каким-то шумом, он развернулся лицом к коридору, из которого пришел, снова поднимая руку с оружием. В коридоре кто-то испуганно охнул, и Карпатский торопливо приблизился к Игорю.

Около двери своего номера застыл Николай, отец Марианны, инстинктивно подняв руки. В одной из них он держал бумажный пакет с названием гостиницы. Вероятно, в нем была еда из ресторана. Мужчина явно был очень напуган, но сумел поинтересоваться дрогнувшим голосом:

– Что… со светом?

Карпатский положил Игорю руку на плечо, безмолвно прося опустить пистолет, но ничего не успел ответить Николаю, когда раздался пронзительный женский крик.

– В номер, быстро! – скомандовал Карпатский отцу Марианны, а Игорю велел, кивнув на Федорову: – Уведи ее в безопасное место.

Сам же он направился к противоположному концу коридора, откуда донесся крик, на ходу доставая пистолет. Первые несколько метров преодолел довольно быстро, хотя от каждого стремительного шага в условиях ритмично мигающего света все сильнее кружилась голова. Поэтому прежде, чем выглянуть за угол, Карпатский остановился, прикрыл на мгновение глаза и только потом проверил: коридор за поворотом оказался пуст. Однако когда повернулся к лестнице, он сразу понял, кто кричал.

Зайцева не послушалась его и попыталась сбежать. Ее рюкзак скатился на нижние ступеньки, а сама она лежала чуть выше, безжизненно глядя в потолок. Из разорванного горла текла кровь.

– Черт, – прошипел Карпатский, поднимаясь на пару ступенек, чтобы дотянуться хотя бы до ее запястья, хотя и так все было понятно. Пульс не прощупывался.

Он не успел ни обернуться, ни даже просто пошевелиться, как вдруг почувствовал это. То самое ощущение, когда в груди все замирает и что-то болезненно тянет, дыхание перехватывает, а по спине бегут мурашки. Близость смерти.

«Как будто кто-то прошел по твоей могиле», – так это назвала Зайцева. И, судя по всему, она ничего не придумала, а действительно знала это иррациональное чувство.

Сейчас Карпатский понял, что тот, кто убил охранника и Зайцеву, находится у него за спиной. Оставался вопрос: успеет ли он обернуться и поднять пистолет, прежде чем его постигнет та же участь?

В лесу за Медвежьим озером

– Влад!

– Владислав Сергеевич!

– Федоров!

Звали они каждый на свой манер. Он должен был их услышать! Да, сначала никто из них не мог докричаться до остальных, но потом и Савин, и Нурейтдинов услышали крик Дианы и смогли найти ее. Значит, что бы ни развело их, оно исчезло или… перестало работать.

– Наверное, с ним что-то случилось, – встревоженно предположила Диана.

– Да что с ним могло случиться? – отмахнулся Савин.

– Что угодно! Может, он уже тоже висит где-нибудь?

– Не думаю, – возразил Нурейтдинов. – Ведьма мертва. Если только…

– Договаривайте, – велел Савин напряженно.

– Если только ваше предположение о том, что она осталась одна, не ошибочно.

Стоило ему это сказать, как Диана испуганно охнула.

– Мне кажется, я видела кого-то между деревьями, – она невольно ткнула пальцем в том направлении. – В черных одеждах.

– Лицо видела? – взволнованно уточнил Савин.

– Нет…

Он вдруг шагнул в указанную ею сторону, но Диана схватила его за рукав, удерживая на месте.

– С ума сошел? Опять потеряешься!

Савин ничего не успел возразить: снова зашуршало, но уже в другой стороне, и из кустов наконец показался Федоров с девочкой на руках. Выглядел он очень уставшим, но тоже улыбался, как и все они, когда находили друг друга.

– Слава богу, я думал, не найду вас. Денис!

Тот понял его без лишних слов и забрал девочку, которая все еще испуганно молчала. Федоров опустил руки и сложился пополам, упираясь ладонями в колени и тяжело дыша.

– Что ж, одну проблему решили, – констатировал Савин. – Но как все-таки будем выбираться? До утра еще далеко, дом ведьмы остался неизвестно где, а тут, прямо скажем, холодает.

Нурейтдинов обернулся, задумчиво посмотрел на повешенную ведьму, потом на растерянных и заметно испуганных спутников и вдруг протянул свой фонарик Диане.

– Думаю, теперь должно получиться.

Она уже хотела уточнить, что именно, но вопрос застрял в горле, когда Нурейтдинов соединил кончики пальцев, прикрыл на пару мгновений глаза, а потом выпустил из рук крошечный светящийся шарик.

– Что это, черт возьми? – выдохнул Савин.

– Указатель, – лаконично пояснил Нурейтдинов. – Он покажет нам дорогу обратно к озеру. Только не отставайте.

В гостинице на Медвежьем озере

Вариантов было мало: или попытаться, или дать себя убить без сопротивления, поэтому Карпатский повернулся со всей доступной ему проворностью и вскинул руку с пистолетом. Он был готов выстрелить сразу, как обнаружит цель, но палец не нажал на спусковой крючок, когда это произошло.

Цель тоже не кинулась на него. Склонив голову набок и с интересом разглядывая, она стояла в нескольких метрах. Точно такая же, как в кошмаре: восьмилетка в пижаме и с перемазанным кровью ртом.

Свет по-прежнему мигал, а стоящая напротив Марианна – нет. Она смотрела на Карпатского и только зловеще ухмылялась. Он невольно сделал несколько шагов навстречу ей, всматриваясь в детское личико сквозь сводящее с ума мигание.

Оно постоянно менялось. Вот свет вспыхнул – и на него смотрит девочка. Погас – и Карпатский на секунду ослеп. Снова вспыхнул – и вместо девочки уже уродливая старуха с бельмом на глазу, скалящая почти беззубый рот.

– Что ты такое? – пробормотал он.

Тогда-то существо и ринулось на него. Карпатский машинально выстрелил, но пуля пролетела мимо: девочка успела прыгнуть на стену и каким-то образом зацепиться, а потом и вовсе повисла на потолке, побежала по нему.

Молоточки стучали теперь не только снаружи, но и внутри, грозя в любой момент взорвать голову. Даже когда свет вспыхивал, Карпатский все равно почти не видел или просто не мог принять то, что видит. Он успел выстрелить еще пару раз, почти наугад, когда из-за необходимости смотреть вверх и усилившегося головокружения потерял равновесие и рухнул навзничь.

Сознание уже гасло, когда он услышал детский смех, звон стекла, хлопанье крыльев и пронзительное карканье. А мгновение спустя его накрыло темнотой и тишиной, как одеялом.