Ураган соблазнов

19

Через открытое окно в комнату врывался прохладный ночной воздух. Трели цикад то нарастали, то неожиданно все замолкали. Город отдыхал в предрассветной тишине.

Ноэль все еще не спала, только иногда впадала в дрему, находясь в состоянии прострации между сном и бодрствованием… Где-то вдалеке раздались звуки мандолины, сладкая переливчатая мелодия.

Поздно. Слишком поздно она поняла, что происходит, повернулась к Эндрю, прижалась, стараясь удержать тающую силу связи с реальным миром.

— Карл, — с отчаянием позвала она, картинка перед глазами сузилась до размеров длинного темного туннеля, впереди был свет, она различила его смазанные контуры. — Карл, помогите мне, я боюсь умереть… О, Боже, Дева Мария, Карл, не дайте умереть моему сыну!

Он долго не отвечал, в полумраке светились его темно-карие печальные глаза.

— Мы были бессильны спасти ребенка, Кэтрин. Я готов сделать все для вас, Бог свидетель, но все в руках Всевышнего.

Она сходила с ума от страха и отчаяния, все еще не до конца понимая, какое случилось несчастье. Слезы лились ручьем по ее щекам, было трудно дышать.

— Карл, простите меня, я не переживу потери сына… — Приступ боли снова заставил ее замолчать.

Карл сжал ее руку и гладил, успокаивая, по голове, но боль не становилась от этого менее острой. Сквозь пелену она различила одного из врачей, он подошел к королю и тихо сказал:

— Это был мальчик, ваше величество. Нормально развитый, но роды произошли слишком рано, всего пять месяцев…

— Она еще сможет рожать?

— Не вижу причины, почему бы нет, сэр. Слабость матки всему виной, непроизвольный выкидыш…

"Слабость матки…" — Слова эхом отозвались в голове Каталины, разрывая перепонки усиливающимся колокольным похоронным звоном. Она оказалась слишком слаба, чтобы выносить королевского наследника. От стыда ее прошиб пот, рыдания вырвались из груди.

"Почему ты родил меня такой недоделанной?" — гневно вопрошала она у Всевышнего, но Он не давал ответа.

Боль парализовала ее, но Каталина даже не вскрикнула. Она заслужила эту боль, это — Божья кара!

— Все будет хорошо, — услышала она голос короля, в нем не было злости, только печаль. — Кэтрин, я знаю, как глубоко вы переживаете, но у нас еще будут дети. Теперь мы знаем, что вы не бесплодны, как раньше боялись. Вам нужно поправиться и надеяться на лучшее. — Она все хуже слышала его, голос словно отдалялся все больше.

— Королеве стало хуже! Ради всего святого, не дайте ей умереть!

— Она потеряла слишком много крови, ваше величество, но у нее еще есть силы, она скоро выйдет из кризиса, не беспокойтесь.

Ей хотелось посмотреть на короля, но для этого нужно было открыть глаза, а на веки словно гири навесили, она не могла их приподнять.

— Кэтрин, вы меня слышите? — наклонился к ней король.

— Я слышу вас, мой господин, — с трудом выговорила Каталина.

— Очень хорошо, отдыхайте, Кэтрин, вы скоро поправитесь. Теперь, когда эпидемия закончилась, я планирую переехать в Лондон, выздоравливайте.

Король взял ее за руки, и Каталина почувствовала, что он придает ей силы, ему, конечно, нужно, чтобы она побыстрее встала на ноги.

— Вы хотите пить?

— Я хочу… немного апельсинового сока, пожалуйста.

Она услышала голос доктора.

— Королеве становится лучше, кризис прошел. Это чудо!

— Всевышний защищает королеву. — Это был голос ее духовника.

"Почему же он не спас жизнь моего ребенка?.. подумала Каталина. — …Всевышний совершает иногда ужасные ошибки".

Благодаря снадобьям из лечебных трав, или своей молодости, но Каталина быстро поправлялась. Вскоре у нее уже было достаточно сил, чтобы подняться с кровати и участвовать в королевском балу.

Она обнаружила, что много изменилось при дворе за время ее болезни. Потеряла свое влияние на короля ненавистная ей Барбара Палмер. Карл завел новую, не менее опасную любовницу. Последняя его пассия, Франческа Стюуорт, в прошлом году покинула французский двор в Версале. Она была моложе Барбары и даже более красива. Каталина с молчаливым презрением наблюдала, как новая любовница заигрывала с королем.

— Будьте осторожны, моя дорогая сестра, — шепнул ей герцог Йоркский. — Франческа может добиться устранения нас всех.

Каталина ковырялась для вида вилкой в своей тарелке, есть она не хотела. Так же шепотом, не привлекая к себе внимания придворных, она спросила брата короля:

— Карл настолько ею увлечен?

— Король зачарован ее неуловимостью. Она — девственница, ему никак не удается затянуть ее в постель.

— В это трудно поверить.

— Поверьте, моя дорогая, это правда. — Джеймс немного помолчал. — Ходили даже слухи, что король хочет жениться на ней, если…

Каталина побледнела.

— У него уже есть жена!

— Могут решить, что вы прекрасно доживете свои дни и в монастыре, — ответил он с раздражением.

Каталина с трудом могла поверить услышанному, она удивленно уставилась на герцога.

— Почему… почему вы мне это говорите?

— Не буду скрывать от вас… Для меня лучше, если вы останетесь женой короля, но причина не в том, что вы не смогли принести ему наследника.

— Тогда почему?

— Франческа Стюуорт — протестантка, в случае их брака я, как и многие другие, вынуждены будем по-прежнему скрывать свои религиозные убеждения, а с вашей помощью мы рассчитывали уровнять в правах святую католическую церковь в Англии. Если король… если сын короля, ваш сын, будет править, католиков удастся спасти от преследований. Воцарение Стюуорт грозит им новыми преследованиями.

Каталина не поверила до конца в то, что говорил Джеймс. Из того, что она сама видела, что говорил ей Карл, было очевидно, что католицизм надолго изгнан из Англии. Люди, правы они или заблуждались, верили, что короли-католики несут им тиранию, в то время, как царствующие протестанты отстаивают личную свободу. Джеймс был хорошим человеком, но его надежды не имели ничего общего с политической реальностью и положением церкви. Она очень ценила его доброту и внимание, но если он наследует престол за братом, это принесет одни распри. Англичане никогда не примут католицизм. Если Джеймс будет этого добиваться, он разрушит все то, ради чего трудился Карл, восстанавливая власть дома Стюартов.

— В одном я с вами согласна. Мы оба не хотим видеть Франческу Стюуорт королевой.

— Тогда вы должны предпринять действия, чтобы не допустить ее к власти. Она беспрестанно смеется и демонстрирует новые французские танцы, но за этим фасадом, я уверен, кроется железная воля и неограниченное честолюбие. Она ни перед чем не остановится в борьбе за трон. Все уже поговаривают, что она отдастся только своему законному супругу. А мой брат теряет разум, стремясь удовлетворить свою страсть.

Каталина, рассудив, поняла, насколько шатким стало ее положение. Ее мать умерла, оставив четверть долга так: и невыплаченным. Лорд-канцлер, ее самый сильный защитник, оказался под обстрелом парламента и королевского совета. Джеймса опасались как скрытого католика, значит, его поддержка могла принести только беды… Она ясно осознавала, что найдется немного людей, обладающих властью и влиянием при дворе, кто позволит себе пролить хотя бы слезу, если король объявит их брак расторгнутым и отправит ее, в лучшем случае, в Португалию, в худшем — в монастырь.

Карл не приходил вечерами в ее спальню, и Каталина мучительно обдумывала, что ей теперь делать. План, на который она решилась через неделю, был до конца продуман. Каталина согласилась наконец встретиться наедине с Барбарой Палмер, чтобы убедить ту, что ее отставка была просто лишь неприятной случайностью.

Когда ее духовник ушел, а фрейлины все были у себя в комнатах, появилась графиня Каслмейнская, удивленная предложением прийти и тем обстоятельством, что королева была одна.

Она приветствовала Каталину низким поклоном.

— Мне сообщили, что король во дворце, я должна поговорить с ним, — сказала Барбара, когда Каталина жестом разрешила ей говорить.

— У вас ничего не получится, думаю, что король сейчас проводит время со своей новой фавориткой, мисс Стюуорт.

Графиня побледнела, и Каталина ощутила нечто похожее на торжество.

— С вашего разрешения, ваше величество… — Графиня готова была попрощаться, но королева остановила ее.

— Подождите! — Она встала с кресла. — Король женится на ней, если ее не остановить.

— Этого не может быть! — воскликнула Барбара, соображая, почему королева завела с ней этот необычный разговор, да еще наедине. — Как он сможет разорвать брак с вами?

— Я слышала, архиепископ Кентеберийский считает, что брак можно признать недействительным, если супруга не может родить ребенка, также и в случае мужской немощи. — Каталина горько усмехнулась. — Для короля будет несложно выпустить указ, разрешающий развод. Парламент с удовольствием узаконит такой вердикт.

— Он не может жениться на ней, — не хотела поверить графиня. — Она еще дитя, не умеющее ласкать…

— Но она очень красива.

— Он не может жениться на ней, — упорствовала Барбара. — Как он женится, если она даже не королевской крови?

— Она имеет отношение к древнему шотландскому королевскому роду.

— Слишком далекое родство, чтобы претендовать на место королевы.

— Думаю, король сейчас слишком увлечен, чтобы изучать ее родословную. Он хочет сделать ее матерью будущего короля.

Барбара Палмер посмотрела на Каталину с еще большим недоумением.

— Почему вы говорите об этом со мной? Честно говоря, ваше величество, я не гожусь на роль утешительницы.

— Я позвала вас потому, что хочу того же, что и вы. Вы будете стремиться разлучить короля с Франческой Стюуорт, этого же хочу и я. Мне нужна ваша помощь.

— Если я смогу вам ее предложить. — Барбара грубовато рассмеялась. — Я сама не верю, что сказала это.

— Но вы можете помочь мне на самом деле. Мы должны заставить мисс Стюуорт выйти замуж за другого мужчину. Тогда она потеряет надежду стать королевой.

— Неглупо придумано. Но за какого мужчину? И как мы заставим ее отказаться от короля?

— Мы должны будем завлечь ее в такую ситуацию, что у нее не будет другого выбора. Во-первых, нужно, чтобы король рассердился на нее. — У Каталины учащенно забилось сердце: придумать ложь и заставить поверить в эту ложь короля было большим грехом. — У меня нет никакого опыта в интригах подобного рода, вы должны помочь мне скомпрометировать Франческу. Вы хорошо знаете, что может привести короля в ярость.

— Я знаю, что вы думаете обо мне, но сейчас вы мне явно льстите.

Каталина не обратила внимания на реплику графини.

— Король должен увидеть ее в объятиях другого мужчины. Вы сможете представить ему это зрелище? Если их обнаружат в спальне, будет еще лучше. А если он увидит их в постели — это уже успех!

— Вы оказываете мне любезность, ваше величество. Постановка этой пьесы требует изрядного умения и храбрости…

— Но подумайте о вознаграждении, — тихо сказала королева.

Графиня на минуту задумалась.

— Можно это устроить. Но я не понимаю, ваше величество, как гнев короля приведет к замужеству мисс Стюуорт. Без этого результата весь наш замысел ничего не стоит. Король слишком потворствует слабостям других… Вскоре он простит малютку Франческу, если она не выйдет замуж.

— К счастью, герцог Ричмондский влюблен в нее без ума, и он достаточно богат, чтобы король не беспокоился о будущем мисс Стюуорт. Нужно будет поговорить с герцогом и убедить его увезти Франческу, пока король будет в гневе.

— Этот план может иметь успех, — задумчиво ответила Барбара, — но ни герцог, ни Франческа не доверятся мне. Когда мы скомпрометируем ее и король поверит, что она ему изменяет, как мы заставим ее выйти замуж за герцога прежде, чем она пустит в ход свои чары, чтобы вернуть благорасположение короля?

— Это моя забота, — спокойно произнесла Каталина, уверенная, что предает все свои принципы, в которые так верила. — Будет нетрудно убедить герцога и мисс Стюуорт принять мой совет. Вы знаете, мне верят… Даже король. Хорошо известно, что я слишком глупа, чтобы организовать какую-то интригу.

Барбара рассмеялась и галантно поклонилась.

— Двор очень ошибается на ваш счет, ваше величество!

Каталина с трудом проглотила ком в горле.

— Боюсь, вы правы. После четырех лет жизни в Англии я уже готова лгать и изворачиваться, как и большинство придворных. Нечего сказать, огромное достижение.

Франческа Стюуорт бежала с герцогом Ричмондским.

Пораженные придворные шептались по углам, гадая, как такое могло случиться. И только королева не строила никаких предположений.

Обдумывая свой первый успех в искусстве интриги, Каталина пришла к выводу, что греховный плод может быть более приятным, чем награда за добродетель. Король, не выбрав для себя замену предательнице Франческе, вновь появился в спальне королевы, где они весело болтали обо всем, начиная с приезда новых певцов из Италии и кончая планами восстановления Лондона.

Но самое удивительное, что Бог не покарал ее. Каталина вновь была беременна. Она снова молилась о своем будущем сыне и здоровье для себя, чтобы его родить.

Врачи и повитухи теперь давали более оптимистические прогнозы. Каталина увлеченно занималась переделками своего гардероба, заказывала наряды, пригодные для периода беременности. В конце апреля она почувствовала, как дитя стало шевелиться, считая это важным моментом, когда Всевышний наделяет ребенка душой. Каталина надеялась, что ребенок формируется здоровым и сильным, и вовремя появится на свет. Эта уверенность наполняла ее тихой радостью.

Король был очень обрадован новостью. Каталина показывала ему детское приданое, привезенное в ее багаже из Португалии. В сундуках она нашла и вышитое шелковое одеяло. Когда она продемонстрировала его королю, то неожиданно расплакалась.

— Что случилось, Кэтрин? В чем причина ваших слез? Посмотрите, какой красивый рисунок!

Она была счастлива, и сама не знала причину своих слез.

— Я вышила это сама, когда была в монастыре в Аласантре.

— Моя дорогая, это виртуозная работа. Воспоминания о детстве так расстроили вас? Моя дорогая, это самая красивая вышивка, какую я когда-либо видел. Почему же вы плачете?

— И сама не знаю. — Каталина вытерла глаза. — Просто я глупая женщина, которая плачет без причины.

Он поднес ее руку к губам и нежно поцеловал.

— Все хорошо. — Король погладил ее живот. — Это мой сын так сильно бьет вас в живот, что вы плачете. Судя по размерам вашего живота, он будет такой же длинный, как и я.

Каталина с благодарностью прижалась к груди короля. Она закрыла глаза и ощутила его приятный аромат. Король пользовался самой лучшей косметикой, какую можно было достать в Европе. Она погладила его щеку.

— Карл, вы так добры ко мне, мне так хочется порадовать вас. Карл!..

— Проснись, Ноэль! Что с тобой? Ты плакала во сне. Кого ты звала. Тебе плохо?

Она открыла глаза.

— Карл, что ты сказал? — Ноэль спросонья не понимала, что происходит, где она. Со вздохом облегчения она узнала привычную обстановку. Сознание прояснилось. Она была у себя дома, в безопасности, рядом был Эндрю, гладивший ее по голове.

— Как ты себя чувствуешь, Ноэль? Я проснулся от твоих криков.

— Все в порядке. — Она прижалась к Эндрю, спрятав лицо на его груди, испуганная реальностью своих ночных кошмаров.

Внезапно она отстранилась от него и нервно вскрикнула:

— Так это ты! Бог мой, дело не в музыке, ты всему причиной. Из-за тебя я все время возвращаюсь туда! Первый раз это случилось в доме Мэрлин, и ты был там. Я во всем обвиняла Брайана Дефью, но ты говорил со мной за ужином, ты сидел напротив, когда Брайан позвал меня к себе во время сеанса…

— Ноэль, дорогая, о чем ты говоришь? — Он снова прижал ее к себе. — В чем я виноват? Я не понимаю. Объясни мне…

Ноэль готова была ему все рассказать о своих видениях. Он не был ослеплен многолетней дружбой с ней, как Диана, возможно, он лучше поймет, что с ней происходит. Но он может решить, что она сумасшедшая. Когда-нибудь она доживет до конца жизнь Каталины, и все кошмары закончатся. А что, если она умрет вместе с Каталиной? Если она не сможет вернуться за эту стену, отделяющую прошлое от реальности?

Она оттолкнула Эндрю, выставив вперед руки, чтобы он не мог к ней притронуться. Она отталкивала свои видения.

— Нет, не трогай меня, не приближайся!

Эндрю попытался устранить преграду, но Ноэль вскочила и спрыгнула с кровати.

— Не трогай меня! — крикнула она в истерике, она задыхалась.

— Ноэль, что-то не так? Дорогая, дай мне помочь тебе…

— Боже мой, не приближайся ко мне! Это ты возвращаешь меня в эти видения! — Он попытался приблизиться, но Ноэль кинулась от него прочь, боясь простого с ним соприкосновения.

Он догнал ее уже в кухне и сильно обхватил руками, не давая возможности вырваться.

— Прекрати! — скомандовал Эндрю, по его лицу было видно, что он не шутит. — Успокойся! Скажи мне, черт побери, что с тобой происходит?

Он снова прикоснулся к ней, но ничего не произошло, видение не вернулось. Ноэль была уверена, что именно Эндрю был "ключом", запирающим ее в прошлом, но как это происходило, еще не понимала. Она напрягла мышцы, стараясь вырваться, защититься от него и своих снов.

— Ноэль, — попросил он уже спокойно. — Расскажи мне, что тебя мучит.

— Я схожу с ума! Отпусти меня!

— Не ори! Я не отпущу тебя. Почему ты думаешь, что сходишь с ума?

Она расхохоталась, почувствовав внезапное облегчение от того, что сказала правду. Но что сказать ему вразумительного?

— Потому что во мне живет душа Каталины из Браганцы, португальской инфанты и королевы Англии, женщины, которая умерла триста лет назад!

Эндрю не ослабил объятие.

— Все буддисты считают, что их душа прожила не одну земную жизнь, но никто не обвиняет их в сумасшествии.

— Буддисты не проваливаются в черные дыры прошлого, где спят с королями или готовят рождественский пирог. Они не просыпаются в своих кроватях, уверенные, что только что им удалось спастись от великого лондонского пожара…

— Вот, значит, что случилось с тобой, когда ты сожгла булочки у меня на кухне. Ты ощутила себя в дыре между столетиями? — помрачнел Эндрю.

— Это один из многих случаев. Как правило, я переживаю с Каталиной наиболее важные события в ее жизни. Так, я очутилась в Лондоне во время эпидемии чумы в 1665 году. Я признавалась королю, что жду ребенка…

— Должно быть, это интересно, — произнес Эндрю не очень уверенным тоном.

— К несчастью, я пережила вместе с ней потерю первого ребенка. Я чувствовала боль, это была моя боль…

— Ты наслаждаешься жалостью к себе, не так ли?

— Тут нечем наслаждаться!

— Тебе нужно обратиться к врачу, тысячи людей переживают стресс…

— И мне предложат ложиться спать пораньше, глотать транквилизаторы и дышать свежим воздухом.

— Ты напрасно иронизируешь, Ноэль! Ты не заставишь меня поверить, что сошла с ума и ощущаешь себя Наполеоном или какой-то португальской инфантой. Даже если ты веришь в реинкарнацию души, это не означает смешения двух разных судеб.

Ноэль сама тысячу раз себе это говорила, но ее состояние никак не хотело согласовываться с теорией.

— Я уже не знаю, что и думать. Один древний мыслитель сказал, что смерть — это тоже форма жизни, и разрушение одной формы есть начало построения другой. И Брайан Дефью уверял меня, что прошлая жизнь может быть показана человеку как видение, при этом он воспринимает каждую деталь прошлого, и нет никакой возможности для лжи или умолчания о чем-либо. Я видела до мельчайших деталей все, что Каталина говорила, думала, делала, все, от раннего детства до расцвета жизни. Я слышала ее молитвы, чувствовала ее малейшие переживания, и знала, что это происходит со мной… я, я не была просто сторонним наблюдателем!

Когда мы смотрим в небо, видим звезды такими, какие они есть сейчас, но они были такими же сто лет тому назад, и тысячу лет тому назад, и миллион лет тому назад. Мы пытаемся представить, как далеко они находятся и как долго шел до нас их свет. Может быть, миллион лет, откуда-нибудь из задворок галактики. Почему же нам так трудно поверить, что наш мозг способен получать энергию, посланную за несколько столетий до нашего рождения? Эту энергию излучает наша душа в предыдущей жизни…

— Если принять твою теорию, почему же большинство из нас ничего не знают о своей прошлой жизни?

— Возможно, мы часто не понимаем, что знаем. Человек приезжает в город, где до этого никогда не был, встречает незнакомых ему людей, и все ему кажется, что здесь он "дома", а первый встречный — уже друг. Конечно, это не лучший пример, но в какой-то степени отражает мое состояние…

— Может быть… — Эндрю не был в этом уверен, стараясь быть внимательным, он предложил:

— Ты выглядишь уставшей, я пойду приготовлю тебе кофе. У тебя растворимый или в зернах?

Ноэль уселась за стол.

— Мы вчера последний выпили, мне нужно сходить в супермаркет.

— Нет проблем, обойдемся чаем. Чай-то у тебя есть?

Ноэль кивнула и показала на ящик, Эндрю достал упаковку с пакетиками чая.

— Должно же быть логическое и медицинское объяснение того, что с тобой происходит, — продолжил он прерванный разговор.

— О, да!.. Я — не в своем уме!

— Не согласен, есть другое объяснение. Ты же историк. В определенные моменты подсознание выдает информацию, накопленную за долгие годы, переработанную мозгом, так и возникает твое видение этой Каталины.

— Моя подруга Диана того же мнения.

— Вот видишь, возможно, в этом есть свой смысл.

Ноэль не хотелось спорить, она устала доказывать, что ее видения были частью ее самой.

— Я действительно историк, но специализирующийся на американской истории прошлого века. До того, как начались эти видения, я, черт подери, не получала никакой информации об Англии семнадцатого века.

— Мы многое усваиваем бессознательно, — снова возразил Эндрю.

— И знание португальского в том числе? Ты же сам слышал, я свободно говорила на незнакомом мне языке.

— Возможно, твои родители…

— Они говорили на испанском, на особом диалекте, и я с ними на испанском не общалась. Кроме того, испанский и португальский сильно отличаются друг от друга.

— А в семнадцатом веке различие было столь же большим? Надо выяснить у филологов. — От Ноэль не укрылось, что он сам сомневался в том, что говорил.

— И потом — я знаю многие факты и подробности, каких не прочтешь в книгах по истории. Ну, например, она сама называла себя Каталина, а в исторических документах ее имя звучит — "Катарина". Первое произношение — испанское, второе — точное португальское.

— Нет ничего проще. В твоем подсознании укрепилось знание прежде всего испанского языка, звучавшего в родительском доме.

— Ты заблуждаешься, в том-то все и дело. Она называла себя Каталиной потому, что так называла ее мать, а она была испанкой. Донна Луиза только с детьми говорила на испанском, поскольку между двумя странами усиливалась вражда.

— Интересная история, но ты, возможно все это придумала… Твой пример ничего не доказывает.

— Мне доказывает! Я узнала об этом в видении, а потом нашла подтверждение в официальных документах.

— Для сумасшедшей у тебя слишком ясная логика!

Засвистел чайник, Эндрю разлил кипяток в чашки и бросил в них пакетики с чаем.

— Выпей, тебе нужно расслабиться.

Ноэль, к своему удивлению, почувствовала себя сейчас в мире сама с собой. Три сотни лет тому назад его голос был таким же трогательно внимательным, а глаза светились ироничными веселыми искорками, и она любила его до безумия.

Ноэль глянула в окно: утренняя дымка рассеялась, выглянуло солнце. Ей хотелось прекратить этот разговор, она вспомнила, что накануне обещала позвонить Мэрлин, чтобы организовать встречу Эндрю с мэром.

Ноэль отхлебнула из чашки.

— Вкусно!

— По рецепту "Доктора Макдональда" — с медом.