Ураган соблазнов

22

Паркер Питт уставился на Эндрю Макдональда непроницаемым взором, по лицу его блуждала брезгливая ухмылка!

— Я не собираюсь выслушивать все это ваше дерьмо!

— Да, дерьмом попахивает, — согласился Эндрю и посмотрел на часы. — И все же пресс-конференция, которую я созвал, состоится через полчаса. У нас нет времени на препирательства.

— Это ваша проблема, не моя. Я журналистов не звал. Идите и скажите им, что это была ошибка, вас не четвертуют.

— Нет никакой ошибки, — мягко возразил Эндрю. — Мистер Питт, если вы не объявите на пресс-конференции, что уходите из политической жизни, я устрою журналистам преинтересное шоу. — Он указал на пачку ксерокопированных документов, лежавших на столе Паркера Питта. — У вас есть только один выбор: либо вы объявите журналистам о своем уходе, либо я обвиню вас в этих преступлениях. Подумайте, что вам выгоднее.

— Но я никогда не брал этих чертовых взяток! — разъярился Питт. — Мне нечего бояться. Все эти бумажки — фальшивка, слава Богу! Я легко это докажу.

— Вы и ваш друг, господин Сотников, проделали гигантскую работу, когда изготавливали эти фальшивки и доказательства. Эти нелегально полученные миллионы долларов лежат на счету, открытом на ваше имя, мистер Питт. Вас смешают с грязью, вы никогда не отмоетесь.

— Никто вам не поверит, у меня безупречная репутация, а вас упекут за решетку по обвинению в подделке документов и шантаже. Я уж постараюсь!

— Это еще не все. Я докажу, что Кира Симс и Джед Требино украли эти деньги на организацию вашей предвыборной кампании, — блефовал Эндрю. — Кира погибла при невыясненных обстоятельствах, полиция считает, что катастрофа была подстроена. Рано или поздно найдут тело Джеда Требино. А это уже грозит не только политической отставкой, а пожизненным заключением. Даю вам минуту на размышление, потом уезжаю. Вы идете со мной?

Паркер тяжело опустился в кресло.

— У меня нет выхода, черт бы вас побрал.

— Разумно! Я жду вас внизу в машине.

— Вы выиграли этот раунд, — с трудом выговорил Паркер, — но непременно проиграете всю партию. Вам свернут шею!

— Возможно. Но вам это будет слабым утешением. Пойдемте, мистер Питт, не нужно заставлять прессу нервничать.

Ноэль и Мэрлин подъехали к отелю в половине третьего. Мэрлин обзвонила всех, кого знала, и просила журналистов пригласить своих коллег из других редакций, интригуя их сенсационным выступлением Паркера Питта. Она использовала все свое обаяние и связи, теперь оставалось только ждать. Обе женщины не были уверены, что пресс-конференция вообще состоится.

Мэрлин с ужасом наблюдала, как телевизионщики готовили оборудование для съемки. Всем уже надоели сексуальные скандалы, убийцы-маньяки и детская проституция. Паркер Питт был колоритной фигурой, его выступление обязательно включат в шестичасовой выпуск новостей. В конференц-зал набилось изрядное количество представителей прессы.

Без пяти минут три Эндрю еще не появился. Ноэль уже не сомневалась, что затея его лопнула. Теперь она только беспокоилась, что он может уже давать показания в полицейском управлении.

В три десять журналисты стали недовольно шуметь. Мэрлин была в шоке, она непроизвольно шмыгала носом. Ноэль нервно поглядывала на часы. Те, кто пришли пораньше, потянулись из зала в бар перехватить аперитив и бутерброды. Мэнеджер отеля суетливо прохаживался у входа в конференц-зал. На половину четвертого было назначено следующее мероприятие.

Ноэль заметила Григория Сотникова, пробиравшегося через толпу журналистов. Она снова посмотрела на часы.

— Паркер Питт уже не придет, я знала, что у Эндрю ничего не получится, — сказала она Мэрлин.

Та тяжело дышала, как после нескольких часов занятий в гимнастическом зале.

— Я чувствую себя брошенной в клетку со львами. Что ты все время смотришь на часы, от этого уже ничего не изменится. Твой дружок меня подставил. Я пошла… Будет, что будет.

Мэрлин подошла к микрофону.

— Леди и джентльмены, попрошу вашего внимания! — Она изобразила на лице жалкую улыбку, журналисты, считающие себя самыми занятыми и важными людьми на свете, недовольно зашумели, но Мэрлин не обратила внимания на их выкрики. — Благодарю вас, что откликнулись на наше приглашение, извините нас за задержку.

"Мэрлин — смелая женщина, — подумала Ноэль, — но она не спасет положение". Было уже три двадцать. Она посмотрела в сторону Григория Ивановича, он сидел с непроницаемым лицом. Почувствовав на себе пристальный взгляд, он стал оглядываться по сторонам.

— Что нам хотел сказать Паркер Питт, миссис Ван-Бредин? — выкрикнул с места политический обозреватель десятого канала телевидения, популярный телеведущий. — У нас нет времени больше ждать, вы понимаете.

— Не беспокойтесь, Эд, вы успеете к выпуску новостей. Я уверена, вы не будете разочарованы заявлением мистера Питта.

— Почему вы организовали эту пресс-конференцию? Насколько я знаю, вы никогда не были в команде Паркера Питта?

— Не думаю, что это имеет отношение к теме нашей встречи. — Ее лицо осветила улыбка, она смотрела на дверь.

Ноэль обернулась и выдохнула с облегчением.

— А вот, господа, и мистер Паркер Питт. Пусть он сам вам все скажет о своих планах.

Питт подошел к микрофону и помахал рукой журналистам. Он был видным мужчиной, выросшим в бедной семье. Он сумел получить хорошее образование и сделал быструю карьеру, этакий образец американской демократии, человек, сделавший себя сам. Ему прочили дальнейшее продвижение по политической лестнице на уровень вашингтонской политической элиты. Пост мэра был одной из ступенек в его карьере, и у него были реальные шансы обскакать мэра-негра.

— Господа, извините, что заставил вас ждать. — Паркер, как обычно, быстро овладевал аудиторией, мгновенно реагировал на вопросы, умело отшучивался, но сейчас он выглядел подавленным и уставшим; он нервно перебирал в руках бумажки. — Буду короток, вас долго не задержу. Личные причины заставляют меня отказаться от участия в предвыборной кампании на пост мэра. Мне пришлось принять это решение с сожалением, поскольку избиратели лишатся альтернативы выбора. Мне горько разочаровывать моих избирателей, но это окончательное решение. Чтобы доказать мою подлинную заботу о гражданах Кливленда, я жертвую миллион долларов из средств, собранных на мою предвыборную кампанию, для финансирования проекта муниципального строительства ЖИЛЬЯ и на другие цели городского обустройства по решению городского совета. На следующей неделе будет открыт специальный фонд, куда я вложу еще миллион долларов. — Питт просмотрел свои бумажки. — Вы можете задать мне вопросы, но я не уверен, что смогу на все ответить.

Репортеры стали выкрикивать вопросы все сразу. Через десять минут стало ясно, что Паркер Питт не собирался говорить больше того, что содержалось в его заявлении. Он еще раз подтвердил, что его уход с политической арены имеет сугубо личные причины. Журналисты, не рассчитывая услышать еще что-нибудь новое, стали по одному пробираться к выходу, торопясь сообщить в редакции сенсационную новость. Паркер Питт объявил об окончании пресс-конференции, отказавшись отвечать на дальнейшие вопросы.

— Ну что, удовлетворены? — обернулся он к Эндрю Макдональду.

— Да, удовлетворен, вы приняли правильное решение. Но я хочу предупредить вас. Если вы когда-нибудь вздумаете изменить ваши планы, у меня достаточно связей в Вашингтоне, в министерстве юстиции и госдепартаменте, чтобы остановить вас. Ваша политическая карьера закончилась, Питт, не питайте иллюзий.

Лицо Паркера Питта исказила злобная гримаса. Тут он заметил Григория Сотникова, вернувшегося в конференц-зал. Питт сделал вид, что не знает его.

Григорий Иванович подошел к ним.

— Добрый день всем. Мистер Питт, рад вас снова видеть. Вы сделали городу дорогой подарок. Даже при нынешних темпах инфляции два миллиона долларов — значительная сумма.

Паркер Питт переминался с ноги на ногу, уставившись в пол.

— Я должен был это сделать.

— Уверен, у вас не было иного выбора. — На лице Григория заиграла язвительная улыбка.

— Прошу вас меня простить, господа, но мне надо ехать домой. Хочу записать на видеомагнитофон мое последнее публичное выступление, — сказал Питт с горечью.

— Отличная мысль, — отозвался Эндрю. — Мэрлин и Ноэль проводят вас до лимузина, чтобы оградить вас от досужих журналистов, поджидающих свою жертву.

— Вы бы, конечно, предпочли, чтобы меня разорвали на части. — Питт скомкал карточки с набросками своего выступления, бросил на пол и побрел к выходу в сопровождении двух дам.

— Здорово вы это придумали, мистер Макдональд. — Григорий проводил глазами Питта. — В уме вам не откажешь. Как вам это удалось?

— Почему вы меня в чем-то подозреваете. У Паркера Питта возникло неожиданное желание остаток жизни выращивать цветы в своем саду.

— Вы выиграли, можете теперь издеваться надо мной. Вы ведь наверняка знаете, откуда Питт взял эти два миллиона долларов на подарок городу. Но как вы его убедили закрыть анонимный банковский счет?

Эндрю задумчиво смотрел на Григория. Ему хотелось сделать больно этому человеку, но, с другой стороны, он чувствовал к нему щемящее чувство жалости, непонятно отчего. Какая-то невидимая связь существовала между ними. Из-за отца? Вряд ли.

— Вы правы, — сказал он наконец, в его голосе уже не было мстительных ноток, победителям свойственно добродушие. — Ничто бы не заставило Питта закончить свою политическую карьеру. Но тут вы мне невольно помогли, и сами знаете как. У меня не заняло много времени заменить свое имя на ваших фальшивых документах на имя Паркера Питта. Остальное было не сложно. Смерть Киры могла быть повешена на него. Он бы не смог отмазаться. А то, что он пользовался анонимными источниками финансирования, доказать не трудно. Ему пришлось согласиться с моим требованием.

— Я восхищаюсь вашей изобретательностью, Энди.

И снова что-то екнуло в сердце Эндрю. Так называли его только близкие люди, так называла его мать.

— Учусь у вас, мистер Сотников. Я использовал ваше же оружие. Так что половина Комплиментов — вам.

— Жаль. Я очень рассчитывал на избрание Питта, Паркер стал бы хорошим мэром, его ждала блестящая карьера… Должен признаться, вы меня удивили. Нетрудно было предсказать шаги такого чистоплюя, как вы. Но я ошибся. Вы использовали против меня мои же козыри… Правда, теперь я не поручусь за безопасность вашего брата. Вы сами перечеркнули его надежды на будущее. Этого провала ему не простят… Ну, мне пора. В Кливленде меня больше ничто не удерживает, сегодня же улетаю в Вашингтон. — Григорий резко повернулся и пошел к выходу.

Эндрю, не торопясь, побрел за ним вслед. На душе было тяжело, он не испытывал торжества. Погибли Кира и Джед Требино, больна Ноэль, скорее всего ему придется оставить юридическую практику, хозяева Сотникова не простят ему провала их ставленника, неизвестно, какая судьба ждет Дугласа, если он, конечно, жив.

Эндрю увидел, как в холле гостиницы путь Сотникову преградили трое мужчин. На улице стояло несколько полицейских машин.

Они предъявили удостоверения сотрудников ФБР.

— Вы — Григорий Сотников, работник российского посольства в Вашингтоне? — спросил один из агентов ФБР. — Мы просим вас пройти с нами.

— По какому праву? — вяло возмутился Григорий. — Я — дипломат и пользуюсь дипломатической неприкосновенностью, наше посольство направит жалобу в госдепартамент.

— Вы обвиняетесь в убийстве. Вам придется пройти с нами и дать кое-какие объяснения. А посольство мы поставим в известность и вызовем консула.

Комната погрузилась в темноту, и только лицо Эндрю она видела ясно, как при дневном свете. Они смотрели друг другу в глаза, не отрывая взгляда.

— Я должна туда вернуться, он умирает. — Ноэль не знала, сказала она это вслух или только подумала.

Его руки были на ее плечах, она почувствовала, как ее встряхивают, но между ними уже возникла стена, которая становилась все выше, скрывая ее от реальности. Она закрыла глаза. Страха больше не было, но сердце щемило от ощущения приближающейся беды.

—…Бога ради, не говорите мне этого!

Мэри-Беатрис, герцогиня Йоркская, взяла Каталину за руку.

— Дорогая сестра, крепитесь, мы все надеемся на лучшее.

Каталина тяжело дышала.

— У Карла была слабость, он терял сознание, теперь ему лучше, он выздоровеет.

— Боюсь, положение все еще серьезное. Прошлой ночью он почти не спал, утром не мог говорить, речь медленно восстанавливается. Пойдемте со мной, он звал вас. Вам нельзя медлить, ваше величество.

Сердце учащенно билось, а ноги стали ватными. Опираясь на руку жены Джеймса, Каталина побрела в спальню короля. Там толпились доктора, члены королевского совета. Герцог Йоркский встретил ее в дверях. На его изможденном лице были слезы. Джеймс поцеловал ей руку.

— Дорогая сестра, хорошо, что вы пришли. Когда он вышел из обморока, то первой позвал вас.

Каталина догадывалась об ответе по его лицу, но все же спросила:

— Что говорят доктора?

— Они что-то бормочут и консультируются друг с другом, но уже не обнадеживают. Надежды мало. Говорят, у него был неожиданный апоплексический удар.

— Я хочу видеть короля.

Джеймс подвел Каталину к кровати. Окна были зашторены, горели свечи. Король лежал в полумраке. Лицо потемнело, глаза полуоткрыты, впали, на щеках выступила щетина, губы синие и потрескавшиеся.

Ему было уже за пятьдесят, но она помнила его еще молодым, когда они только впервые встретились. Высокий, мускулистый, широкоплечий, со сверкающими смеющимися глазами.

"Боже мой, что с ним сделала болезнь! Слабый изнуренный старик!" — наполовину ослепленная слезами, Каталина, с трудом передвигая ноги, сделала последние шаги, отделявшие ее от кровати короля. Придворные расступались и кланялись королеве.

Каталина присела на кровать и взяла его руку, сдерживая рыдание.

— Дорогой Карл, я сразу пришла, как мне сказали, что вам стало лучше. Как вы себя чувствуете, мой дорогой господин?

Карл открыл глаза и слегка повернул к ней голову. Даже это движение причинило ему боль, гримаса исказила лицо.

— Доктора… говорят, я… поправлюсь. Но, дорогая… это конец… Я умираю… — Голос был слабый и хриплый, в уголках губ запеклась кровь. Его рука была холодной и безжизненной.

— Дорогой мой муж, вы самый сильный мужчина, каких я знаю, вы скоро поправитесь. Ваши подданные нуждаются в вас. — Каталина смочила его пересохшие губы губкой с цветочной водой. — И я нуждаюсь в вас, Карл.

— У меня… больше… нет сил. — Он закрыл глаза, из груди вырвалось глухое клокотание. — Простите… меня… Кэтрин… за все горе, ко… я причинил… вам… Был плохой… муж… не ценил… ваши… до… достоинства…

— Вы недооцениваете себя, Карл. — Слезы с новой силой потекли из ее глаз, горло перехватил спазм, она стала задыхаться и, как рыба, выброшенная на берег, хватала ртом воздух.

Каталина прилегла с ним рядом, опасаясь потревожить его ослабшее, измученное болью тело. О, Боже, сколько сладостных ночей она провела с ним рядом! Как давно это было — любовный экстаз, его возбуждающие ласки!..

Она слегка сжала его руку и поцеловала в щеку. Он предпринял титанические усилия и ответил на ее поцелуй. Каталина прижалась щекой к его губам. Когда она чуть отодвинулась, Карл прошептал:

— Священника… позовите… Ха… Хадлстона…