Ущелье спящего дракона

«Да здравствует время сенсаций!»

Через неделю после фестиваля, отделавшись от назойливых приятелей, под предлогом посещения зубного кабинета, Аяр пробрался тайком к дальней беседке, тщательно замаскировал вход зелеными лозами дикого винограда. Метров за десять, прямо на тропинке, ведущей к беседке, поставил старую табличку на ржавой треноге, выпрошенную на время у завхоза. Буквы на табличке тоже покрылись ржав чиной, а некоторые и вовсе были размыты дождем. Однако суть угрожающей надписи можно было понять издалека: «Внимание! Зона повышенной опасности! Возможен камнепад!»

Разумеется, на этом квадрате никакого камнепада и быть не могло — ближайшая вершина в пяти километрах от этого места. И все же, если учесть присутствие в зоне инопланетянина, следует быть готовым ко всяким сверхъестественным вещам. Подстраховавшись от повышенного внимания любопытных обитателей «Планеты», — только Юлдаш-звездочет знал, где скрывается юнкор, — Аяр удобно устроился на широкой скамье. Предвкушая приятный час творчества, раскрыл блокнот. Рука с зажатой в пальцах трехцветной шариковой ручкой застыла над чистой страницей, мысли начали напряженную работу. Аяр почувствовал даже жар в висках. Он почесал кончиком авторучки макушку, на мгновение поднял глаза к окошечку из виноградных листьев, в котором просматривался синий лоскуток неба, и начал так:

«Да здравствует время сенсаций! Более оптимистического предложения я не могу найти для выражения впечатлений от событий за прошедшую историческую неделю. Каждый из семи увлекательнейших дней, промелькнувших мимо со скоростью гоночного автомобиля, сравниваю с большим выигрышем по лотерейному билету. Чтобы не терзать любопытство будущих читателей своего репортажа, начинаю излагать фестивальные события в хронологическом порядке.

Открытие фестиваля было назначено на семнадцать ноль-ноль. Но гости начали прибывать с утра.

Поэтому это был единственный день, когда отменили тихий час. Какой же тут тихий час, если каждая минута проживания на солнечной «Планете» наполнилась веселыми мелодиями, радостными голосами, яркими красками, предпраздничными хлопотами. Зарубежные друзья не пожелали долго оставаться в роли почетных гостей. Они тотчас подключились к группам ребят, занимающихся последними приготовлениями. Среди молодых гостей обнаружились и художники, и плотники, и электрики.

Наш Джонни Старт слегка загрустил. Он спрятался в углу сцены «Зеленого театра» и тихонько играл на губной гармошке. Высокий худощавый гость из Шри-Ланка, в больших роговых очках, проходя мимо, уловил мелодию и по звуку нашел Джонни, сел возле него прямо на деревянный пол сцены. Он сказал, что тоже знает эту мелодию. Отец его, старший матрос на торговом корабле, с хорошим слухом и сносно играет на трубе. Эту мелодию он привез с Сейшельских островов. Джонни так обрадовался, словно встретил земляка.

В этот день мы со Спагетти старались вовсю, не переставали щелкать затвором фотоаппарата. Возле Музея природы я фотографировал Лолу, вдохновенно рассказывающую гостям о применении в кулинарии душистой мяты и райхона. Лола сразу же спросила, не видел ли я Джонни Старта, — тот неожиданно исчез, чего никогда с ним не бывало. Я кивнул и удалился к «Зеленому театру» — надо было сменить пленку. Присев на крыльце перед входом за кулисы, принялся сосредоточенно возиться с фотоаппаратом.

И тут передо мной, словно из-под земли, выросли две пары ног. Одна пара в громадных желтых сандалиях, другая — обутая в кеды.

Я быстро поднял голову и встретился теперь уже с двумя парами глаз. Одна пара — круглые и черные, как сливы, приветливо улыбалась, обладателем другой пары оказался длиннющий и тощий молодой человек с бритой головой и короткой бородкой. В белоснежном кителе, наглухо застегнутом на горле, несмотря на летний зной, и просторных шароварах из такого же материала, он выглядел необычно. В подобной ситуации любой решил бы, что перед ним возник неуловимый Пришелец в образе заморского гостя: смуглолицего, с зелеными глазами и головой, бритой до блеска. Тут не может быть сомнений относительно инопланетного происхождения этого феноменального типа. Остается только уяснить, какое отношение к нему имеет Джонни Старт.

— Хэлло, — поприветствовал Джонни. — Нам, пожальста, снимать аппаратом…

— Кого это вас? — осторожно спросил я, не отрываясь от гигантских сандалий гостя.

— Нас… — Джонни Старт ласково притронулся к плечу гостя. — Это мой… френд… друг Вайдьянатх из Коломбо, ты знать остров Шри-Ланка? Почему Аяр так смотреть на нас? Мы инопланетянин нет.

— Ничего себе «нет»! То есть я хотел сказать, очень приятно, рад познакомиться. — И снова покосившись на сандалии загадочного гостя, я подумал: «Ну и ходули у этого… Даже во сне не выговорить это имя… Что-то он не похож на землянина…»

Джонни Старт угадал мое волнение и принялся успокаивать, как только мог.

— Аяр, на слов я джентльмен. Это твой, мой друг, он знает мой песня… Он инопланетян нет…

— Чем докажешь?! — крикнул я и тут же боком стал отходить в сторону, затем неожиданно три раза пронзительно свистнул — это был наш условный сигнал на случай, если кто-то обнаружит Пришельца.

Вайдьянатх не проронил ни слова, пока шел этот странный диалог между нами. Он с интересом разглядывал нас, поглаживая коротенькую бородку, и улыбался. Но когда раздался пронзительный свист, он, будто ждал этого звука, резко выставил вперед длинные костлявые руки, прочертил ими в воздухе спираль, оглушительно хлопнул в ладоши, так, словно взорвал надутый бумажный пакет. В следующее мгновение Вайдьянатх подхватил меня, повертел в воздухе пропеллером, поставил спиной к себе, потер ладонями виски и пророкотал в правое ухо:

— Абра-кадаб-ра!

У меня закружилась голова: все поплыло перед глазами. Когда круг застыл, наступила гнетущая тишина. Я осторожно обернулся и никого не увидел. Джонни Старт с загадочным Вайдьянатхом будто испарились…

Тем временем ряды на стадионе умножились, скамейки раскрасились, флаги всех республик нашей страны и зарубежных стран подняли, транспаранты с приветственными словами развесили и, наконец, после захода солнца звонкий голос начальника штаба Улугбека пригласил всех участников праздника на стадион. Грянул призывный марш, и радужный поток гостей и обитателей «Планеты» устремился по нарядным аллеям к месту торжества. Вот тут-то и началось…

Я Его не сразу заметил: все были в ярких национальных костюмах, шли в три-четыре ряда, громко говорили, смеялись, выразительно жестикулируя, ведь объяснялись между собой на разных языках.

И тут от хвоста всей этой процессии внезапно отделилась одна экзотическая личность. Внешность его была настолько из ряда вон, что мало кто останется равнодушным. На нем были синие туфли с медными пряжками, красные гольфы с длинными кисточками, широкая в красно-синюю клетку юбка. Да-да, именно юбка в клетку, а не штаны… Далее — синяя рубашка под красной косынкой, свисающей на толстой шее, а на голове синий берет с красным помпончиком величиной с грецкий орех. На фоне этой формы — пышные бакенбарды, квадратная борода табачного цвета и зажатая в зубах трубка из черного дерева. Так вот, он чуть отстал и принялся старательно раскуривать трубку: щеки втягивались, голова дергалась, помпончик прыгал, но дым из трубки не шел. Он прочистил мизинцем, дунул и снова затянулся, потом полез в карман, достал миниатюрную зажигалку и, нажав на кнопку, выпустил из нее тонкий язычок пламени. Зажигалка ткнулась в трубку, та задымила, а экзотическая личность заулыбалась, демонстрируя два ряда мощных зубов. Вдруг Он поднял над головой руку с зажатой в пальцах зажигалкой и стал ею щелкать. «Фотографирует!» — осенило меня. А если это агент иностранной разведки? Но тут же я отогнал эту мысль. Во-первых, слишком выразительная фигура для такой операции, а, во-вторых, и пожалуй, это самый успокоительный довод, — агент не станет в открытую фотографировать, если он не сумасшедший или не инопланетянин… О!.. После этого «О!» мне пришлось немедля залечь возле клумбы и отползти за щит. Затем я увидел Джонни Старта. Он подбежал к гостю и стал учтиво приглашать на стадион. По жестам Джонни я понял, что именно это он говорит заморскому гостю. А тот вытащил изо рта трубку, что-то громко ответил Джонни Старту и, обняв его по-итальянски за плечи, поспешил на стадион. «Когда это Джонни успел с ним законтачить?» — подумал я и вдруг похолодел. А если это перевоплотившийся Пришелец? Приворожит, утянет в космос одного из наших ребят… Правда, я видел в каком-то журнале фотографию вот такого типа. Кажется, так в Шотландии одеваются… Но как он здесь оказался, если его нет в списке гостей? И сопровождающих не видно. Так-так…

В общем, я метнулся за ними. Оглянувшись на всякий случай, нет ли за мной «хвоста» — Колобка, следую дальше до входа на стадион. А там уже гости растекаются ручейками по всем рядам.

Начался парад участников праздника. Я вскоре увидел гостя из Шотландии. Он шел один по дорожке, важно ступая и приветствуя трибуны, помахивал рукой, а в зубах его торчала черная трубка. Я не спускал с Него глаз, все время старался вертеться рядом, разумеется, незаметно. Потратил на Него почти целую пленку. Так увлекся, что забыл о другом интересном госте из Коломбо, который исчез из поля зрения вместе с моими друзьями и преследующим их Колобком.

Своих друзей я встретил только за обедом, после которого должен был состояться ритуал зажжения костра.

— Куда вы провалились, черт побери! — взорвался я, с грохотом усаживаясь за стол. — Тут такое творится, а они…

Никакой реакции с их стороны… Юлдаш с философским видом допивал из тонкого стакана гранатовый сок, поданный по случаю праздника. Бибимо молча смаковала кусочек фестивального торта.

Тогда я решил изменить тактику, поняв, что мне объявлен бойкот за внезапное исчезновение.

— Вундергая не видел? — спросил я, почти заискивающе.

— Нет Вундергая, нет гостя из Коломбо, — невозмутимо произнес Юлдаш.

— Зато неизвестно откуда взялся Бородач в юбке!.. — выпалил Колобок, не дав договорить Юлдашу, и тут же выскочил из столовой.

— Молодец, вовремя убрался, — сказал я, кивнув в сторону скрывшегося Колобка, потом заговорщическим тоном сказал: — Друзья мои, простите меня, я приводил в порядок свои записи. Давайте решим, что будем делать с Бородой в юбке, ведь надо во что бы то ни стало вернуть Вундергая…

Для постороннего слуха моя фраза показалась бы нелепой, но сообщники мои правильно поняли вопрос. Лола пересела за наш стол, заняв место Колобка, а рядом, со своим стулом, пристроился и Джонни Старт.

— Интересно, кто привез Бороду в юбке? — задумчиво произнес я.

— Он все время гуляет по лагерю один, — сказала Бибимо. — Да еще сам с собой разговаривает…

— Но ведь должен быть у него переводчик или просто сопровождающий, — высказала свои доводы Лола. — Гость-то иностранный.

— Да притом немножко странный, невольно срифмовалось у меня. Заметьте, ведь с ним не общаются ни вожатые, ни воспитатели, ни даже начальник пионерлагеря. Как будто не видят его.

— А может, правда, не видят? — сказала Бибимо, с беспокойством оглядев столовую.

— А как же мы? — возразила Лола. — Мы же видели его?

— Я видеть Борода в юбка и говориль очшень рядом, — поддержал Лолу Джонни Старт, и, выставив два указательных пальца, изобразил, как близко он находился от шотландца.

— О чем, кстати, вы говорили? — спросил я.

— Э-э… я спросить, как впечатлений здесь на наш «Планет», — ответил Джонни, старательно подбирая нужные слова. — Он отвечать мой все хорошо, как магазин игрушка. Он любить много игрушка для каждый мальчик и каждый девочка… Борода в юбка будет хватать форма на модель свой игрушка.

За столом воцарилась затяжная пауза. Каждый по-своему растолковал информацию Джонни Старта.

Через минуту я обратился к друзьям:

— Все это похоже на фантастику: никто не замечает Бороду в юбке, ни с кем он не общается. Он, оказывается, имеет пристрастие к игрушкам, несмотря на свой «бородатый» возраст. И самое опасное, на мой взгляд, что эта таинственная персона собирается превратить в игрушки обитателей нашей «Планеты». Что скажете, братья по разуму?

— А что тут говорить? — ответил Юлдаш. — У этого любопытного гостя выходки инопланетянина.

— Если вдруг он окажется инопланетянином, — возбужденно прошептала Лола, — тогда можно будет узнать у него про флору и фауну на другой планете.

Я не удержался и гоготнул:

— У кого что болит, тот про то и говорит.

Джонни Старт с укором посмотрел на меня и с автоматической готовностью вступился за Лолу.

— Когда инопланетян поймать, о флора-фауна он давать Лола информация… Наш Лола будет доктор…

Юлдаш усмехнулся:

— Ты хотел сказать, дорогой Джонни, что на основании космических данных нашей Лолочке с ходу присудят звание доктора биологических наук? Так, что ли?

— Смеяться над Лола нет, — обиделся Джонни Старт.

— Да тут не до смеха, если в лагере хозяйничает инопланетянин, а мы бессильны что-либо предпринять.

— Почему бессильны? — спросила Бибимо. В ее глазах отразился испуг. — Надо сообщить начальнику лагеря или Ангелине Великановне и вообще всем ребятам. Его скрутят в один миг.

— Кого ты собираешься скручивать, Бибимо? Вундергая или гостя из Шотландии?

— При чем тут вожатый? — с недоумением спросила Бибимо, обращаясь ко мне.

Но мой ответ опередил Юлдаш.

— А при том, что инопланетяне обладают свойством перевоплощаться в любое существо, — с завидным спокойствием ответил он.

— Значит его невозможно разоблачить? — удрученно произнесла Лола.

Джонни Старт принялся ее успокаивать:

— Невозможно не есть, — сказал он. — Надо смотреть два Вундергай, два Борода в юбка.

— Хорошая мысль, — отметил я. — Значит, если два Вундергая, то один из них непременно перевоплощенный…

Вывод мне не удалось сделать, за моей спиной раздалось:

— Эй, болтуны, пока вы здесь выводы делаете, там на площадке Борода в юбке такое вытворяет! — это прокричал в окно столовой Колобок, навалившись животом на подоконник.

Мгновенно все мы повскакивали с мест. Колобка как ветром сдуло, ему, видно, показалось, что мы бросились из-за стола, чтобы его схватить.

На спортивной площадке с минуты на минуту должен был вспыхнуть фестивальный костер дружбы.

Едва прозвучали позывные фестиваля и на костровой площадке воцарилась тишина, Бибимо вдруг неестественно выкрикнула:

— Вон!.. Я его вижу!.. То есть их… Смотрите, два одинаковых…

Я с опозданием закрыл ладонью рот Бибимо. На нас уставились сразу несколько рядом стоящих ребят. Одновременно я глянул в ту сторону, куда она показала. И действительно, два совершенно одинаковых субъекта знакомой наружности сидели на скамейке среди гостей.

— Значит, один из них настоящий инопланетянин? — изумилась Лола.

— Они, между прочим, с рождения одинаковы, — скептически заметил Юлдаш-звездочет. — Очнитесь, это же братья Кучкаровы!

— Кучкаровы ходить с Вика, — поддержал Лолу Джонни Старт. — Где Вика, Вика но.

— Не туда смотрите, братцы-кролики, — раздался где-то под боком голос Колобка, — вон, смотрите, Вика кривляется перед заморским гостем.

Ни Вику, ни заморского гостя мы не успели разглядеть, потому что со всех сторон на нас зашикали. Откуда ни возьмись, возникла Калина Маликовна, взяла Колобка за плечи, намереваясь вывести его с костровой площадки, но тот выскользнул из ее рук, вмиг нырнул под скамейку и с кошачьим проворством проскользнул между ног у сидящих. Колобок выкарабкался в первом ряду и, как ни в чем не бывало, устроился там среди ребят младшего отряда. Калина Маликовна осуждающе покачала головой и погрозила Колобку пальцем.

Раздалась протяжная барабанная дробь, зазвучали позывные фестиваля. С четырех сторон к центру площадки, где пирамидой сложены были сухие ветки, приблизились два мальчика и три девочки, представляющие континенты земного шара. У каждого из них в руке были факелы с длинной ручкой, а у одного из мальчиков, златоволосого, веснушчатого, было в руке увеличительное стекло. Повернув лупу к солнцу, мальчик поймал в нее луч, сфокусировал на паклю, пропитанную бензином, факел вспыхнул, четверо других ребят подожгли от него и свои факелы, затем с пяти сторон подошли к пирамиде и разом коснулись ее пылающими факелами. Ожил, вспыхнул, загудел от радости гигантский язык пламени, рванул к небу, словно добрый джинн из волшебного сосуда. Раздались аплодисменты. Зазвучал праздничный марш. Ребята и гости поднялись со скамеек, взялись за руки, повели хоровод.

Я огляделся и к великому своему удивлению не обнаружил в хороводе ни Вундергая, ни Бороды в юбке, ни братьев Кучкаровых… Ну и дела».