Устанавливая правила

Глава 7

Шэрон

Сиэтл, настоящее время

Я буквально разваливаюсь на части.

Мне не привычно подчиняться чужим ритмам, как не привыкла, чтобы кто-то был рядом, пока я работаю. Последние два дня Томас не сводил с меня глаз ни на секунду. Думаю, он не менее двадцати раз повторил, чем я рискую, если осмелюсь заговорить с кем-нибудь об «Икаре». Что Томас упустил (с улыбкой думаю я), так это то, что Рулз сделает с ним, если я не буду соблюдать соглашение о конфиденциальности.

«Кстати, Рулз».

Он не звонил мне с той ночи, когда угрожал найти меня. И он искал, правда безрезультатно. Интересно, что сказал бы Рулз, узнай, что я называю себя Сереной Фостер и он платит мне за работу на него. Кабинет Томаса находится на том же этаже, что и его. Мы несколько раз проходили мимо друг друга в коридорах Rules Corporation.

Но Рулз не замечал меня.

Я делаю паузу, со вздохом встаю и подхожу к окну. Эти несколько дней я много думала о нашем последнем разговоре, и о том, что чувствовала после того, как нажала отбой.

Прошлой ночью, несколько часов проворочавшись в постели, я сдалась и доставила себе удовольствие. И самое безумное, — делая это, я думала не о нём.

По крайней мере, не только.

Я представляла, как на моих глазах он занимается сексом с другой женщиной. Это была безумная извращённая фантазия, совершенно непохожая на те, к которым я прибегаю обычно, чтобы выпустить напряжение в теле.

Но необычайно приятная.

Мне не нравятся ни мысли, которые Рулз вложил в мою голову, ни чувства, которые я испытала, когда он прислал мне видео с половым актом. Я не сразу поняла, что это не он. Мысль о том, что Рулз трахает другую и хочет показать мне, раздражала.

Потом, однако, я начала находить это возбуждающим.

Делаю глубокий вдох, прочищая горло.

«Нужно уходить».

Я собираю свои вещи и спешно покидаю Rules Corporation. Чтобы отвлечься, включаю мобильный телефон и отвечаю на пару запросов, затем прокручиваю электронные письма и сообщения, которые получила за день.

Одно из них особенно привлекает моё внимание. Бенджамин Бернс, детектив, которого я наняла для поиска информации о сестре, написал, что у него есть для меня новости. Это хорошо, потому что, хотя мне и удалось попасть в Rules Corporation, в расследовании я не продвинулась.

Немедленно звоню ему, сообщая, что заеду сегодня вечером. Я надеюсь, что он действительно нашёл что-то интересное, потому что если ошибусь с Рулзом, то окажусь без каких-либо зацепок.

На углу улицы замечаю такси. Прыгаю внутрь и называю адрес офиса Бернса. Если бы я не слышала о нём только хорошее, я бы никогда его не наняла. У него нет ни сайта, ни электронного почтового ящика. Насколько я знаю, он живёт и работает на третьем этаже полуразрушенного здания. Бернс утверждает, что он бывший полицейский, но в ходе расследования я выяснила, что он нечто большее.

На двери висит латунная табличка, подтверждая, что я нахожусь в нужном месте. Я собираюсь постучать, когда замечаю, что дверь не закрыта, а только прикрыта. Достаточно подтолкнуть её, чтобы оказаться в совершенно другой эпохе.

Стены оклеены бежевыми обоями. Вся мебель деревянная, большая и громоздкая. Здесь есть металлические стеллажи, из которых вываливаются документы и бухгалтерские книги, с силой втиснутые на огромные полки.

— Присаживайтесь, мисс Аллен, — радушно приветствует детектив. — Могу я предложить вам стакан виски?

— Спасибо, но я не люблю алкоголь.

Я сажусь напротив, и мы некоторое время наблюдаем друг за другом. Мы общались только по телефону. Поскольку в интернете нет его фотографий, у меня сложилось собственное представление о внешности Бернса. У него нет шрамов, хотя лицо отмечено глубокими морщинами. Седые волосы в беспорядке, глаза напряжённые и добрые. Бернс выглядит обнадеживающе. Если бы я не пережила слишком много неприятностей, то доверять ему было бы естественно.

— Вы сказали, что у вас есть для меня кое-какая информация.

— Да, — подтверждает он.

— И что?

Он достаёт блокнот и начинает листать.

— Вы наняли меня, чтобы расследовать смерть своей сестры.

— Предполагаемую смерть, — поправляю я.

— Верно. Предполагаемая смерть. — Он что-то подчёркивает и пишет.

— Мы установили, что в последний раз вы слышали о ней в тот вечер, когда с фальшивыми документами она вошла в «Голубые ноты». — Я киваю. — Однако это был не последний раз, когда её видели. Официантка в закусочной через дорогу от Rules Corporation сказала мне, что подала ей обед на следующий день, а менеджер офиса, где Джиллиан проходила практику, сказал, что она продолжала работать на них в течение следующих пяти дней.

— Вы не говорите мне ничего нового.

Он подаёт сигнал, чтобы я успокоилась.

— Потерпите, я почти добрался. Видите ли, я снова поговорил с барменом в «Голубых нотах» и официанткой в закусочной и выяснил кое-что интересное. — Я вся внимание. — Они оба утверждают, что видели мужчину, который шёл за жертвой или смотрел на неё.

— Предполагаемая жертва, — снова поправляю его.

— Да, предполагаемая жертва. Я думал, что речь идёт о разных мужчинах, но, видите ли, самое любопытное, что описания совпадают.

— Вы хотите сказать, что за сестрой кто-то следил?

— Всё возможно, мисс Аллен. Чтобы устранить любые сомнения, я попросил двух разных людей повторно связаться со свидетелями и составить фоторобот человека, которого они заметили. Если портреты совпадут, у нас может появиться след.

— А если не совпадут?

Бернс поднимает палец, требуя моего внимания.

— Факты, мисс Аллен, вот чему мы должны верить. Не чувствам или надежде, только фактам.

Я уже собираюсь напомнить ему, что одним из фактов является то, что никто не смог опознать обугленное тело, найденное возле машины моей сестры, когда он начинает считать.

— Факт первый. В тот вечер, когда ваша сестра пошла в «Голубые ноты», там был и Кевин Андерсон. Он зарезервировал маленький зал в конце коридора, откуда, как говорят, Джиллиан вышла расстроенная. Факт второй. На следующее утро Андерсон был найден повешенным в собственном доме. — Бернс поднимает ещё один палец. — Факт третий. Его дело было закрыто как «самоубийство» менее чем через двадцать четыре часа.

«Точно так же, как и моей сестры,» — подмечаю я.

И всё же есть что-то, что не сходится.

— Простите, но кто такой Кевин Андерсон?

Я слышала это имя раньше, но не могу вспомнить где. Возможно, читала о нём в какой-то статье, или он мог быть одноклассником моей сестры.

Бернс удобнее растягивается в кресле.

— До своей смерти Кевин Андерсон был членом правления Wilson LLC.

Я хмурюсь.

— Компания, которая сейчас объединяется с Rules Corporation?

Газеты только и говорят об этой сделке. По слухам, на кону стоят миллионы. Сумма настолько огромная, что как только появились первые слухи, акции компании Rules Corporation резко взлетели.

— Мы говорим о бизнесмене и молодой девушке, нанятой на стажировку конкурирующей компанией, — размышляю я. — У них нет ничего общего…

— Кроме того, что оба были связаны с Rules Corporation и их видели в «Голубых нотах» в одну и ту же ночь, и они оба умерли, совершив самоубийство.

Внезапно я вижу события с другой точки зрения.

Я была так увлечена поиском информации о Джилл, что упустила из виду общую картину. Бернс определённо знает своё дело, потому что ему удалось связать воедино, казалось бы, несовместимые элементы.

— Я бы хотела, чтобы вы предоставили мне фоторобот человека, который преследовал мою сестру.

— Возможно, он не имеет к этому никакого отношения.

«Или он может быть её убийцей».

— Я готова заплатить вам большую премию.

— Что будете делать, когда узнаете его имя?

Взгляд Бернса ледяной. Я могла бы солгать, сказав, что хочу задать ему всего несколько вопросов, но у детектива слишком много лет за плечами, чтобы не заметить желания, которое бурлит под моей кожей.

Я хочу узнать правду, но ещё я хочу отомстить.

Его беспокойство делает ему честь, но он ничего не знает обо мне — или о том, через что я прошла. Я многое потеряла. Слишком много. Если мужчина, о котором мне рассказал Бернс, имеет отношение к смерти сестры… Что ж, он заплатит.

Я встаю и подхожу к двери.

— Покажите мне этот набросок как можно скорее.

Несмотря на мою позицию, он не отвечает.

Последнее, что я вижу, прежде чем уйти, это осторожное движение, с которым Бернс наливает новую порцию виски в свой стакан.