Вампир и девственница

Глава 15

Робби прикрыл телефон рукой и сердито посмотрел на Финеаса.

— Ступай.

Прежде чем набрать номер телефона Оливии, Робби велел молодому вампиру проверить территорию, но Финеас слонялся у дверей офиса, — Тебе может понадобиться помощь Доктора Любовь, — Финеас указал на себя. — Я могу подобрать правильные слова для романтики и очарования твоей горячей малышки.

— У меня они есть, — прошептал Робби. — Иди.

— Скажи ей, что она очень горячая. И фигуристая.

— Отвали! — Извини? — спросила Оливия в телефоне.

— Это не тебе, — сказал ей Робби и состроил Финеасу гримасу, когда молодой вампир, смеясь, вышел из кабинета. — Мои извинения. Мне нужно было избавиться от кое-кого в офисе, чтобы мы могли немного уединиться.

— Ты сейчас на работе? — спросила она.

— Да. Я работаю по ночам.

— Так вот почему ты пишешь только по ночам? — Да.

— И ты работаешь в Роматек Индастриз, где производят синтетическую кровь? — Я работаю на компанию Бюро безопасности и расследований Маккея. Сейчас мое задание — Роматек.

Он нахмурился. Это был не веселый, кокетливый разговор, на который он надеялся.

Почему она допрашивает его? — Я читала, что прошлым летом были совершены атаки на два филиала Роматек. Видимо, виноваты были внутренние террористы? — Да. Оливия, ты получила свой джемпер и письма, которые я тебе послал? — Ты… ты имеешь в виду свитер? — Да.

Она помедлила, прежде чем пробормотать: — Да, я получила. Спасибо.

Что-то было не так. Вместо обычного веселого дружелюбия она казалась немного подозрительной и настороженной.

— Ты покинула Патмос без предупреждения. Я беспокоился за тебя.

— Мне нужно было как можно скорее отвезти бабушку в дом отца. Я беспокоилась о ее безопасности.

— Из-за этих яблок? Она резко втянула воздух.

— Как ты узнал об этом? Я не упоминала о них в записке, которую оставила тебе.

— Просто расследование. Ты рассказала мне про ублюдка, который преследует тебя. Я спросил женщину в таверне, почему вы уехали так внезапно, и она сказала, что что-то тебя испугало.

Я спросил ее, получала ли ты яблоки, и она ответила утвердительно.

— Жаль, что ты не осталась, Оливия. Я специалист по безопасности и расследованиям. Я мог бы помочь тебе.

— Я… я привыкла сама заботиться о себе. И мне нужно было вернуться суда, где я могла бы все проверить.

Он стиснул зубы. Неужели ей никогда не приходило в голову, что он захочет ей помочь? Неужели она не понимает, как глубоко он любит ее? — Так ты уже выяснила, кто послал яблоки? — Нет. Но я надеюсь на успех в эти выходные.

Мы с Джей Эл едем в Миссури, чтобы опросить мать Отиса Крампа.

Робби крепче сжал телефонную трубку.

— А что за Джей Эл? — Джей Эл Вонг. Спецагент из нашего офиса.

Он помогает мне разобраться в этом.

Он? — Да. Он хороший друг. О… — она замолчала.

— Ты что… ревнуешь? — Нет, — Робби поморщился. — Да, черт возьми. Это я должен тебе помогать, — ему хотелось телепортироваться прямо к ней, но это только добавило бы проблем в данный момент. — Я думал, ты понимаешь, как сильно я забочусь о тебе.

— Я… я хочу в это поверить.

Она ему не поверила? Черт, это больно. Он схватил ручку и блокнот.

— Я помогу тебе, Оливия. Расскажи мне все, что можешь, об этом Отисе.

— Я… не волнуйся об этом. Я уже обо всем позаботилась.

— Тебе не нужна моя помощь? — Я… ценю твое предложение, но я позабочусь об этом.

Он заскрежетал зубами. Почему она отвергает его? Она не возражала принять помощь от Джей Эл.

— Что случилось, Оливия? Почему ты не можешь мне доверять? — Я так хочу. Я действительно хочу. Но это трудно, когда я не могу читать тебя, и мне кажется глупым продолжать слепо верить.

Он поднялся на ноги. Нет ничего, что он ненавидел бы больше, чем то, что его считали недостойным доверия.

— Ты была счастлива на Патмосе. Ты доверяла мне. Что изменилось? Она помедлила, потом раздраженно застонала.

— Яблоки пришли. Тот, кто их отправил, знал, где я нахожусь.

Он бросил ручку на стол.

— Отлично. Кто же знал, что ты на острове? — Моя семья, несколько человек в офисе.

— Если твоя семья так же верна и заботлива, как твоя бабушка, ты можешь смело исключить их.

В твоем офисе есть кто-нибудь подозрительный? — Есть кое-кто, кто солгал мне. Джей Эл проверяет его.

Снова Джей Эл. Робби мысленно застонал.

— А как насчет этого Джей Эл? Вонг, да? Может это он? — О, нет. Он всегда был честен со мной. Я легко читаю его мысли.

И она не могла прочесть его мысли, потому что он был нежитью. Робби с трудом сдерживал растущее раздражение.

— Так ты собираешься проверить мать Отиса? Как она могла узнать, что ты на Патмосе? Оливия вздохнула.

— Ну, не знаю. Теперь я хватаюсь за соломинку.

— Должно же быть другое объяснение, — когда она не ответила, он понял, что она что-то скрывает от него. — Расскажи мне.

— Я не могу, это расстроит тебя. Меня это ужасно расстроило.

— Расскажи мне! Она застонала.

— Мой начальник подумал, что Отис, возможно, нанял детектива, чтобы следить за мной.

— С твоей подготовкой, я думаю, ты бы заметила, что кто-то следит за тобой.

— Может быть, — прошептала она. — Если только он не был так хорош в том, чтобы прятаться на виду, что полностью одурачил меня.

От дрожащего звука ее голоса у Робби по спине пробежал холодок. Неужели она встретила на Патмосе кого-то, кто мог бы ее обмануть? Он отшатнулся, словно его внезапно ударили в грудь. Черт возьми! — Ты думала, что это я? — Робби, подумай об этом, — быстро сказала она. — Ты же профессионал. Мы знали друг друга меньше недели… — Мы обнажили наши души друг перед другом! Как ты могла… — он мысленно закричал.

Его сердце сжалось в груди.

Она думала, что он предал ее? Он? Он никогда в жизни никого не предавал. Он бросил трубку на стол и сжал кулаки.

— Твою мать! — он ударил кулаком по стене позади себя.

Тяжело дыша, он хмуро посмотрел на зияющую дыру в гипсокартоне. Обычно он не терял самообладания, но, черт возьми, как она могла его заподозрить? Неужели так будет всегда? Неужели ни одна женщина никогда не поверит в него? Или останется верной ему? — Черт возьми! — он схватил салфетку с полки, где дневные охранники держали кофеварку, и прижал ее к порезанному и окровавленному суставу.

— Робби? Робби, ты здесь? — спросила Оливия в телефоне.

Он застонал. Без сомнения, другие работники Бюро заметят эту дыру. Им будет весело мучить его.

— Робби! Он упал в кресло и взял трубку.

— Я здесь.

— С тобой все в порядке? — ее голос дрожал, и он подумал, не плачет ли она. — Я услышала ужасный грохот.

— Я… обновлял интерьер, — он посмотрел на дыру. — Я думаю, что это называется художественной нишей.

— Я слышала, как ты ругался. С тобой все в порядке? — Нет. Я чертовски зол. Я не могу поверить, что ты подозревала меня. Я никогда не причиню бы тебе вреда.

— Я боялась, что это расстроит тебя. Вот почему я не хотела тебе говорить. Я знаю, как это больно. Это чуть не убило меня, когда я впервые подумала об этом.

Он бросил окровавленную салфетку в мусорное ведро.

— Почему ты вообще об этом подумала? — Мой начальник спросил меня, не встречала ли я на Патмосе кого-нибудь, кто мог бы быть частным детективом. Это имело смысл… — Нет! Оливия, я никогда не предам тебя. Ты должна знать, как я ненавижу предательство.

Она фыркнула.

— Я не хотела в это верить. Я плакала и плакала. Мое сердце разрывалось на части.

— Если это было так больно, то почему же ты об этом думала? Что же я такого сделал, что ты усомнилась во мне? — Это не ты. Это я. Я была в ужасе, потому что не могла тебя прочитать. Мне никогда раньше не приходилось полагаться исключительно на инстинкт, и я боялась, что не смогу ему доверять. И мне просто было трудно поверить, что кто-то вроде тебя действительно может влюбиться в меня меньше чем за неделю.

— Ты что, шутишь? Я не могу понять, почему каждый мужчина в мире не влюблен тебя. Ты красивая, умная, смелая… ты — все, о чем я когда-либо мечтал.

Она издала странный приглушенный звук, похожий на сдавленное рыдание.

— О, Робби.

— Оливия, — ему потребовалось все его самообладание, чтобы не телепортироваться к ней и не заключить ее в свои объятия. Он услышал вдалеке какой-то звук. Она высморкалась.

— Вот почему я не отвечала на твои письма. Я… я выбросила первые два. Видеть их было слишком больно.

— И поэтому ты не звонила, — он глубоко вдохнул и выдохнул. — Что ты сейчас чувствуешь? — Я тебе верю, — ее голос дрожал от волнения.

— Я слышала твою реакцию. Это было похоже на боль, через которую прошла я. Робби, мне очень жаль.

— Все в порядке, милая. Все будет хорошо, — до следующей катастрофы. Рано или поздно ему придется рассказать ей правду о себе.

Не сейчас. Их отношения были слишком молодыми и хрупкими. Сначала им пришлось пережить внезапную разлуку, а теперь — кризис сомнений и подозрений. На этом этапе он не хотел больше испытывать их отношения. Ему нужно время. Время доказать, насколько ему можно доверять и как сильно он ее любит.

Их роман случился так быстро, что Оливия не успела узнать его достаточно хорошо. Несмотря на искушение телепортироваться прямо к ней и сбить ее с ног, он знал, что должен действовать медленно.

Ей нужно время, чтобы узнать его получше и довериться ему. Физическое влечение было сильным, но его недостаточно. Он не мог раскрыть свою тайну, пока она не проникнется к нему полным доверием.

— Я не хочу потерять тебя, Робби, — прошептала она. — Я никогда и ни к кому не испытывала таких чувств.

— Ты не потеряешь меня, милая, — он взял ручку и бумагу. — А теперь расскажи мне все, что знаешь об Отисе, чтобы я мог помочь тебе.

В течение следующих тридцати минут он делал заметки и задавал вопросы. Она пообещала позвонить на следующий вечер и сообщить ему, как все прошло.

Она зевнула.

— Я лучше пойду спать. Джей Эл заедет за мной пораньше.

Робби стиснул зубы и сделал себе пометку проверить и Джей Эл Вонга.

— Хорошо. Будь осторожна, милая.

— И ты тоже. Спасибо тебе за понимание, — она сделала паузу. — Жаль, что я не могу прикоснуться к тебе.

Он закрыл глаза.

— Жаль, что я не могу поцеловать тебя.

Она вздохнула.

— Я позвоню тебе завтра. Спокойной ночи.

Она повесила трубку.

Робби положил телефон на рычаг. Он был так близок к тому, чтобы потерять ее. Как она воспримет известие о том, что он вампир? Он уронил голову на руки. Она могла бы обвинить его во лжи. И она была бы права. Он намеренно скрывал правду, ухаживая за ней. Если он скажет ей сейчас, то потеряет ее. Если он подождет, он все равно может ее потерять.

Возможно, она не сможет простить ему его обман.

Он застонал. Осудит, если ты это сделаешь, осудит, если ты этого не сделаешь.

Робби почувствовал облегчение, когда Оливия позвонила ему в субботу вечером, как и обещала.

Она сообщила, что мать Отиса прошла проверку на детекторе лжи. Миссис Крамп ничего не знала о яблоках, но была рада познакомиться с Оливией.

Отис сказал ей, что они с Оливией любят друг друга и им суждено быть вместе всегда.

— Ты сказала ей правду? — спросил Робби.

— Я пыталась, но не думаю, что это сработало.

Она убеждена, что Отис невиновен и что однажды его освободят. Она в стадии серьезного отрицания.

— Ну, возможно, это единственный способ, которым она может справиться, — предположил Робби. — Кто же захочет признать, что вырастил психически больного серийного убийцу? — Именно, — пробормотала Оливия. — Так или иначе, когда с матерью не удалось, мы решили поговорить с братом. Он живет в Индианаполисе.

— Вы поехали туда? — Да. Мы виделись с ним около часа назад. Он был так полон ярости, что его аура была ярко-красной с черным оттенком. Он был зол на нас, зол на свою мать, зол на весь мир. После этого я позвонил в местную полицию и предупредил их, чтобы они не спускали с него глаз. Этот парень вот-вот взорвется, и я думаю, что он способен быть чрезвычайно жестоким.

Робби поморщился. Это очень плохо. Если брат обвиняет Оливию в том, что Отис был заключен в тюрьму, она могла быть в опасности.

— Он что-нибудь знал о яблоках? — Абсолютно мимо. Он ничего не знал, и это была правда. Какими бы грубыми ни были его эмоции, он очень легко читаем.

— Ты все еще в Индианаполисе? — Ага. Было уже поздно, и мы остановились в гостинице. Завтра мы поедем обратно.

Он стиснул зубы.

— Вы в гостиничном номере? Она рассмеялась.

— Раздельные комнаты. Итак, ты добился каких-либо успехов в своей работе? — У меня есть несколько идей. Во-первых, мы должны предположить, что все в твоем офисе знали, что ты была на Патмосе. Те немногие, кто знал, могли бы поговорить с другими. Итак, тебе нужно проверить всех, от своего босса до офисных работников и до ночного сторожа.

— Хорошо.

— Я собираюсь проверить адвоката Отиса, — продолжил Робби. — Возможно, он много лет назад получил инструкции от Отиса. И нам нужно выяснить, есть ли у Отиса способ общения с внешним миром, о котором тюрьма не знает.

Может ли он быть экстрасенсом? — Думаешь, он общается телепатически? — Я думаю, мы должны рассмотреть все возможные варианты, какими бы странными они ни были, — Робби поговорил с ней еще минут десять, затем повесил трубку, когда она захотела принять душ и лечь спать.

Он решил, что, поскольку она явно была далеко от дома, сейчас самое подходящее время, чтобы посетить ее квартиру. Он позвонил на ее домашний телефон и, когда включился автоответчик, использовал его голос в качестве маяка. Через несколько секунд он материализовался в ее темной квартире. Его глаза быстро привыкли, осматривая маленькую гостиную. В ней было зеленое кресло, журнальный столик и телевизор с небольшой консолью. Столик на двоих был втиснут в крошечную столовую, рядом с кухней.

Прежде чем включить свет, он убедился, что все жалюзи и шторы закрыты. Затем он достал детектор "жучков", который спрятал в своем спорране. Он сомневался, что Отису или его предполагаемому сообщнику удалось установить прослушку в квартире Оливии, но хотел убедиться наверняка.

Он проверил гостиную и кухню, затем отважился войти в ее спальню. Он не мог смотреть на огромную кровать, не представляя себе Оливию, лежащую обнаженной на прохладных голубых простынях. Теперь, когда он телепортировался в ее квартиру, это место было запечатлено в его психической памяти. Было бы ужасно заманчиво заглядывать по ночам, чтобы присоединиться к ней в постели. К сожалению, его появление в квартире, вероятно, сделает ее более испуганной, чем романтически настроенной.

Ее спальня, ванная комната и шкаф — все было проверено. Никаких "жучков". Он выключил свет и выглянул в окно. Он находился на втором этаже, откуда открывался вид на благоустроенную территорию и парковку.

Он заметил темную, затененную область, где виднелись заросли кустов, и телепортировался туда. Теперь, когда он вернется в следующий раз, у него будет возможность телепортироваться за пределы ее квартиры.

Он достал свой сотовый телефон из споррана и набрал рабочий номер Оливии. Он материализовался в здании ФБР в Канзас-Сити.

Прежде чем ночные охранники успели заметить его, он телепортировался обратно в Роматек.

Теперь он чувствовал себя гораздо лучше, имея в своей психической памяти все три места. Если Оливия будет нуждаться в нем, он сможет быть там через несколько секунд. Он начал свое расследование только вчера вечером, но узнал достаточно, чтобы волноваться.

Отис Крамп был болен и опасен, по-настоящему злой человек. И хотя Крамп был, очевидно, заключен на всю жизнь, Робби знал, что зло никогда нельзя недооценивать.