Вампир и девственница

Глава 26

Робби боялся, что потеряет Оливию навсегда.

Он не мог гарантировать, что Джей Эл переживет трансформацию. Иногда человеческие тела отвергали это изменение, и, если бы это случилось сейчас, он был бы ответственен за убийство ее друга.

И независимо от исхода, разве Оливия не почувствует отвращения от того ужасного поступка, который он собирался совершить? — Дайте ему немного места, — Коннор отогнал всех назад.

— Тебе лучше выйти, — сказал Робби Оливии.

— Ты не хочешь это видеть.

Она покачала головой, и по ее щеке скатилась слеза.

— Я никуда не уйду.

Робби очень хотелось возразить, но на это не было времени. Он склонился над ее другом, закрыл глаза и глубоко вдохнул запах крови. Первобытное желание всегда присутствовало, обычно хорошо контролируемое, но на этот раз он поддался жажде крови. Его десны покалывало. С шипящим звуком его клыки выскочили наружу.

Он даже не заметил, как ахнула Оливия. Он вонзил зубы в шею Джей Эл. Он высосал из тела Джей Эл остатки крови, а затем, вместо того чтобы остановиться, позволил своей вампирской слюне просочиться в рану.

Ангус уже описывал ему этот процесс, но Робби никогда не приходилось им пользоваться.

Ему оставалось только надеяться, что он все делает правильно. Если бы это было так, Джей Эл бросил бы вызов смерти и впал бы в вампирскую кому.

— Ты сделал это, парень, — Ангус тронул его за плечо. — Он в коме.

Робби с облегчением вздохнул. Он взглянул на Оливию, и ее глаза испуганно расширились.

Дерьмо. Его клыки все еще торчали наружу. Он вызывал у нее отвращение. Он вытер кровь со рта и сосредоточился на том, чтобы заставить свои клыки втянуться.

— Что теперь будет? — спросила она.

— Он либо выйдет из комы, либо умрет, — резко сказал ей Ангус и посмотрел на Робби. — Дай ему несколько минут, чтобы приспособиться, прежде чем ты продолжишь.

В комнате стало тихо, если не считать стонов нескольких раненых беглецов.

— Нужно вызвать скорую, — сказал Баркер.

— Нет, — ответил Ангус. — Мы должны позволить Уилану разобраться с этим.

— Нам лучше стереть их воспоминания, прежде чем они вернутся в тюрьму, — сказал Коннор.

Баркер пнул кучу пыли.

— Некоторые из этих мертвых вампиров были сбежавшими заключенными. Почему они не телепортировались, как Недовольные? — Они были недавно обращены, — объяснила Эмма. — Они еще не научились телепортироваться. Я сомневаюсь, что они поняли, что у них вообще есть сила.

Робби глубоко вздохнул. Пора переходить к следующему шагу. Он вынул кинжал из ножен на своей икре.

— Что ты делаешь? — спросила Оливия.

— Я должен его покормить, — глаза Робби наполнились слезами. — Если он отвергнет мою кровь, то умрет. Я убью его.

Она коснулась руки Робби.

— Что бы ни случилось, это не будет твоя вина.

Ты сделал все, что мог.

Он криво улыбнулся ей.

— Все еще пробуешь свою терапию на мне? — он порезал предплечье и глубоко вздохнул. Из раны сочилась кровь. Он прижал кровь ко рту Джей Эл.

Ничего не произошло. Капли крови стекали по щеке Джей Эл.

— Ну же, парень, — Робби провел раненой рукой по носу Джей Эл, чтобы убедиться, что тот уловил запах.

Ноздри Джей Эл раздулись.

— Вот так, — Робби поднес руку ко рту Джей Эл. Капли крови упали на сомкнутые губы. — Пей, парень.

Оливия наклонилась ближе, на ее щеках блестели слезы.

— Джей Эл, пожалуйста. Если ты меня слышишь, то должен пить.

Еще больше капель упало на рот Джей Эл, окрашивая его бледные губы в красный цвет. Его рот открылся.

— Вот, — Робби прижал рану ко рту Джей Эл.

По телу Джей Эл пробежала дрожь. Он вдруг схватил Робби за руку и начал сосать.

— Сработало, — Робби сморгнул от слез. Он не потерял Джей Эл.

Оливия присела на край кровати, где отдыхал Джей Эл. Робби телепортировал ее обратно в Роматек, в то время как Ангус перенес Джей Эл.

Они поместили его в одну из спален в подвале.

Она смыла кровь с шеи Джей Эл. К ее изумлению, раны действительно заживали. Робби объяснил, что тело вампира может исцелиться во время смертельного сна.

Затем Робби и Ангус телепортировались обратно в Канзас-Сити, чтобы поохотиться за Казимиром и убедиться, что Уилан убрал беспорядок на складе.

Оставшись наедине с Джей Эл, Оливия вспомнила, как тяжело дался Робби процесс трансформации. Он испытывал как физическую, так и эмоциональную боль. Его глаза блестели от слез. Придется ли ему когда-нибудь проделать то же самое с ней? Она проскользнула в соседнюю комнату Робби, чтобы принять душ. Затем она порылась в комоде, ища какую-нибудь одежду, которая не свалится с нее. В итоге она взяла фланелевые штаны с завязками, которые можно было затянуть потуже.

В довершение всего она надела футболку, доходившую ей до бедер.

Она вернулась в комнату Джей Эл, чтобы составить ему компанию. Он все еще был в коме, поэтому не знал о ее присутствии, но ей нужно было быть там.

Через час в комнату вошел Робби.

— Я принес тебе одежду из твоей квартиры, — его губы дрогнули в улыбке, когда он увидел, что она потянула за мешковатую Извини, футболку. — Я сама себе помогла.

— На тебе они смотрятся лучше, чем на мне, — он подошел к маленькому холодильнику и достал бутылку с кровью. — Завтра вечером на закате тебе нужно быть здесь со стаканом теплой крови, приготовленной для Джей Эл.

Робби поставил бутылку в микроволновку.

— На самом деле, тебе лучше приготовить несколько стаканов. Он проснется с ужасным голодом, и у него может возникнуть искушение укусить тебя.

Оливия поморщилась. Бедный Джей Эл, когда он проснется, его ждет настоящий шок.

— Я проснусь по соседству, — Робби вынул бутылку из микроволновки. — И сразу же приду.

Она кивнула.

— Спасибо, что спас его.

— Ему может не понравиться быть нежитью.

— Это лучше, чем умереть, — она присела на кровать рядом с Джей Эл.

Робби сделал большой глоток.

— Существует процесс превращения вампиров обратно в смертных, но это очень опасно.

— Ты… ты можешь снова стать смертным? — Нет, — он устроился в кресле. — Для этого требуется образец твоей крови и оригинальная ДНК с тех времен, когда ты был человеком, — он указал на окровавленную одежду Джей Эл. — У нас есть это для Джей Эл, но для нас, старожилов, это невозможно.

— О, — она попыталась скрыть свое разочарование.

Он задумчиво посмотрел на нее.

— Боюсь, что ты застряла со мной таким, какой я есть.

Она глубоко вздохнула. Вот к чему все это сводилось. Сможет ли она принять его таким, каков он есть? Сможет ли она принять последствия своего принятия, когда это будет означать, что она тоже когда-нибудь станет вампиром? — Как это случилось с тобой? — спросила она.

Робби сделал еще один глоток из своей бутылки.

— Я был солдатом в 1746 году. Мы с Дугалом отправились сражаться за Красавчика принца Чарли и конец английской тирании. Мы лежали, умирая, на поле Каллодена, когда зашло солнце. Я был награни смерти. Я думал, что мне это только кажется, когда чей-то голос спросил меня, хочу ли я продолжать жить, чтобы бороться со злом.

— И ты сказал «да».

— Да, — Робер выпил еще немного. — Этот вопрос задал Ангус. Тогда я еще не понимал, на что соглашался. Я просто знал, что не хочу умирать.

— Ну конечно же, нет, — прошептала Оливия.

— Ангус изменил меня, а Коннор — Дугала, — Робби допил свою бутылку крови и поставил ее на стол.

Она нахмурилась. Робби вел себя как настоящий мачо, полностью скрывая боль и страх, которые он, должно быть, испытал.

— Наверное, тогда тебе приходилось кусать людей? — Да, но я был очень осторожен, чтобы никому не навредить. Я пытался вернуться на свою ферму, но мог заниматься ею только по ночам. И моя жена… — Твоя кто? — Оливия напряглась.

Его губы сжались в тонкую линию.

— У меня были жена и дочь. Их отталкивало мое новое состояние. Мэвис научила мою маленькую девочку убегать от меня, боясь, что я ее укушу.

— Мне очень жаль, — Оливии не нужны эмпатические способности, чтобы понять, что это причинило Робби много боли.

— Потом я узнал, что днем, когда я прятался в пещере в своем смертельном сне, Мэвис объявила меня мертвым и взяла себе нового мужа. Гребаного английский солдат.

Оливия поморщилась.

— Вот почему ты так ценишь верность, не так ли? Робби приподнял бровь.

— Ты снова становишься моим терапевтом? — Я просто пытаюсь понять тебя, — теперь она понимала, почему он так ненавидит предательство.

Он взглянул на свою окровавленную футболку.

— Мне нужно помыться. Я скоро вернусь, — он решительно вышел из комнаты.

Она снова вспомнила его историю. Он не хотел быть вампиром. Он хотел остаться в живых. И он использовал свою долгую жизнь, чтобы бороться со злом. Нельзя было отрицать тот факт, что Робби Маккей был хорошим, благородным мужчиной.

И она любила его.

Она не могла позволить себе ранить его отказом. Она не могла позволить ему снова почувствовать себя преданным.

Она медленно поднялась на ноги. Она собирается принять его. И любить его, чего бы это ни стоило.

Она проскользнула в его спальню и заперла дверь. Она слышала, как в ванной работает душ.

Она взглянула на камеру наблюдения, чтобы убедиться, что она все еще выключена.

Она тихонько вошла в ванную. Он намыливался в душевой кабинке, повернувшись к ней спиной. Ручейки мыльной воды извивались по его сильной спине и тугим ягодицам.

Она вздохнула.

Он повернулся, и его глаза расширились. Он распахнул дверь.

— Ты пришла посмотреть, или тебе что-то нужно? С улыбкой она стянула через голову его мешковатую футболку и бросила ее на пол.

— Мне действительно кое-что нужно, — она потянула за шнурок, удерживающий его фланелевые брюки. — Ты мне нужен.

Он вернулся под душ и выключил воду. Он посмотрел на нее, и его глаза блеснули красноватым огнем.

— Оливия, я не могу играть в эту игру. Если я возьму тебя, то никогда не отпущу.

— Хорошо, — она спустила фланелевые штаны до бедер и позволила им упасть. — Потому что я не отпущу тебя.

Он выскочил из душа и сбил ее с ног.

Она засмеялась.

— Ты весь мокрый.

— Ты тоже будешь мокрой, — он бросил ее на кровать и опустился рядом с ней. — Знаешь ли ты, как сильно я люблю тебя? — он поцеловал ее лоб, щеки.

— Примерно так же, как я люблю тебя, — она провела руками по его длинным влажным волосам.

С рычанием он завладел ее ртом. Она открыла рот и приветствовала его язык, поглаживая его своим собственным. Она вторглась в его рот и проверила остроту его клыков на своем языке.

Он отстранился.

— Осторожнее с ними.

Она улыбнулась.

— Я не собираюсь жить в страхе перед тобой.

И тебе не нужно постоянно пробивать дырки в моих подушках.

Его глаза широко раскрылись.

— Ты хочешь сказать, что не возражаешь против того, чтобы немного покусать тебя здесь и там? Она рассмеялась.

— Это зависит от того, где именно.

— О, да, — он прикоснулся руками к груди. — Определённо есть места, которые я бы никогда не хотел проколоть, — он провел пальцем по ее соску.

Она вздрогнула, и ее соски затвердели.

— Ох, только посмотрите на это? Разве есть в мире более прекрасное зрелище? — он наклонился и взял сосок в рот.

Движения его языка послали мурашки по ее рукам и ногам. Тепло растеклось между ее бедер, и ее сердцевина чувствовала пустоту и боль от желания.

— Робби, — она впилась пальцами ему в спину.

— Ты торопишь меня, деваха? — он прошелся поцелуями вниз, к ее животу.

— Да, да, — она обхватила его ногой.

Он скользнул рукой между ее ног.

— Знаешь ли ты, что происходит, когда ты торопишь вампира? — Я… нет, — она закрыла глаза, наслаждаясь медленным и нежным движениями его пальцев.

— Все может закончиться тем, что я буду двигаться со скоростью вампира, — внезапно его пальцы стали тереть ее так же быстро, как вибратор.

Она взвизгнула.

— О, Боже мой! Это… это… Она потеряла контроль и взорвалась от оргазма.

— О, мой… — она прижала руку к груди, пытаясь отдышаться.

Его губы приподнялся вверх.

— Так, может быть, нам стоит немного притормозить? — его рука вернулась к своему неторопливому ходу.

— Ах ты негодяй, — выдохнула она. — Ты хорошо справляешься на любой скорости.

Усмехнувшись, он спрятал голову между ее ног и продолжил свое томное исследование языком.

Она стонала и извивалась вместе с ним. На этот раз оргазм настиг ее без предупреждения. Он был внезапным, глубоким и мощным, пульсирующим сквозь нее волнами, которые тянулись все дальше и дальше.

Она была настолько чувствительна, что, когда он погрузился в нее, она кончила снова. И она хотела большего. Она никак не могла насытиться Робби. Она обхватила его ногами и встречала каждый сильный толчок. Темп нарастал, становясь неистовым и бешеным.

Он лизнул ее шею, и это вызвало спазмы удовольствия. Вскрикнув, он кончил вместе с ней.

Она почувствовала легкий толчок в шею, когда ее лоно ритмично сжалось вокруг Робби.

Когда ее дыхание и сердцебиение пришли в норму, она поняла, что произошло.

— Ты укусил меня? — Совсем немного, — он лизнул рану, и она вздрогнула. — Я не мог удержаться, чтобы не пометить тебя. Теперь ты моя.

Она крепко обняла его.

— Я всегда буду твоей.