Ваше Сиятельство 7 (+иллюстрации)

Глава 17 На красном ковре

В Багряном Дворце очень легко заблудиться, и несмотря на наставления Елены Викторовны я немного потерялся. Благо меня сопровождал статный мужчина в темно-красном кафтане, служившим, наверное, одним из дворцовых распорядителей. Поднявшись на третий этаж по широкой лестнице, обставленной мраморными статуями, мы свернули направо и вышли в зал. Из него в стороны расходилось три коридора. Здесь статный мужчина передал меня камердинеру императрицы. Камердинер проводил в тот самый янтарный зал, где я застрял примерно на полчаса. За это время, я успел почистить эйхос от старых сообщений и еще раз прослушать запоздалое послание Ленской:

«Саш, извини. Ты редко выходишь на связь, и я просто не ожидала. Спрашиваешь, о чем я говорила с Ольгой? О тебе, о том, что очень хочу видеть тебя на нашем новом спектакле. Просила Ковалевскую отдать тебя на этот вечер. Ольга Борисовна вообще редкой доброты человек, как вспомню, что раньше я с ней была в плохих отношениях и даже намеренно шла на конфронтацию, там мне становится стыдно. А она у тебя очень хорошая, все понимает, легко идет на уступки — цени ее. Слышала от Ольги, ты купил эрмик. Я очень обрадовалась. Может теперь ты меня покатаешь? Жаль, сейчас так мало свободного времени. Скоро мы распрощаемся со школой, а дальше… Дальше кажется наступает свобода, но это обман. Скорее это вовсе не свобода, а неизвестность. Мне очень грустно, Саш. Очень. Ты представить не можешь. Целую тебя…» — и дальше как обычно звук ее поцелуев.

Странное сообщение. От него так веет грустью, что я даже пожалел, что прослушал еще раз. Я на самом деле очень несправедлив к Свете Ленской. Слишком мало уделяю ей времени. Да, мне трудно выкроить время на встречи с ней, но несколько минут на пару сообщений через эйхос можно найти даже в самый загруженный день. И цветы ей отправить тоже несложно. И увидится тоже можно хотя бы на полчаса. Здесь я виноват и нет смысла оправдываться, прикрываясь глобальной занятостью.

Еще я обратил внимание на, казалось бы, не слишком приметную фразу: «Слышала от Ольги, ты купил эрмик». То есть получается, в последние дни Ольга с ней общается, делится новостями. Это тоже как-то странно. У Ковалевской никогда не было подруг по школе, хотя многие из нашего класса к ней набивались в друзья и подруги. А тут ни с того ни с сего, Ковалевская в дружеских отношениях ни с кем-то, а со своей бывшей противницей.

— Граф Елецкий! — раздался голос камердинера, открывшего дверь, покрытую позолотой: — Прошу пройти! Ее императорское величество, императрица Глория, приглашает вас!

Я встал с кресла, убрал эйхос и поспешил к распахнутой двери.

Глория стояла ко мне спиной у окна. Темно-красное платье с золотыми узорами изящно облегало ее все еще молодую фигуру. Ее волосы, сходившие ниже лопаток, казались продолжением золотых узоров.

— Оставьте нас, Сергей Борисович, — сказала императрица, видимо обращаясь к камердинеру.

Когда дверь захлопнулась, Глория повернулась ко мне.

Я приветствовал ее по всему этикету, хотя сделал это, что называется, без души.

— Папки где? Где папки, граф Елецкий⁈ — резко спросила она, делая ко мне решительный шаг.

— Ваше величество, поскольку дело имело высочайшую государственную важность и промедление было недопустимо, я передал эти папки его высочеству, Денису Филофеевичу. Полагаю, я принял верное решение. Ведь вы же единая императорская семья. И у меня нет сомнений, что Денис Филофеевич так же самоотверженно заботится о нашем Отечестве, как и вы, — я вполне понимал, что Глория давно знает, где находятся документы Козельского, и ее вопрос о тех самых папках, обращен ко мне именно лишь в качестве обвинения.

— Граф Елецкий, а вы не думали, что можете очень пострадать за невыполнение моих требований? Я ясно сказала, что папки должны быть у меня! Ни где-то еще, а у меня! — она подошла ближе, тихо ступая по красному ковру.

Надо же, прямо разъяренная львица. Наверное, она ожидала, что я испугаюсь, и уже тогда на меня можно будет давить, можно мной играть и что-то от меня требовать. Но я не испугался. Глория сейчас напомнила мне Геру. В самом деле, между ними много сходства даже внешнего: похожие черты лица, глаза, да и фигуры. Обе властные стервы, которые умеют подавлять, а если это не срабатывает, то умеют обольщать. В свое время наш император Филофей Алексеевич не устоял перед чарами матерой английской суки, и вот она правит здесь. Тогда, когда Глория взяла в плен нашего императора, она была молода. Ей еще не было восемнадцати, но уже в те годы слава о Глории — герцогине Ричмонд ходила не только по Коварному Альбиону.

— Ваше величество, за Отечество не грех и пострадать, — с улыбкой ответил я ей. И уверен, что со стороны моя улыбка смотрелась весьма нагло. — Если вы считаете, что эти документы не должны были попадать в руки наследника престола, то накажите. От вас любое наказание будет милостью.

— Граф, вы прекрасно играете словами и даже чувствами. Не ожидала, что в вас столько хитрости в такие юные годы. Ведь вы прекрасно понимаете, что, передав документы царевичу, вы очень сильно задели мои интересы. Так? — она остановилась в шаге от меня, от нее пахло духами, чем-то похожими на те, которыми прежде душилась Ковалевская. Вот только во всем остальном женщина, стоявшая передо мной, была прямая противоположность Ольге Борисовне.

— Да, ваше величество. Я достаточно догадлив. Но дело сделано, документы у царевича. Я уже ничего не могу изменить. Мне очень жаль, что я не смог быть полезен вам, — сказал я, задержав взгляд на ее декольте.

Эта чертовка умела обольщать. В 41 год она выглядела так, что многие позавидуют ей в тридцать. И это платье с разрезом внизу, через которые иногда были видны ее бедра, при чем очень высоко, явно рассчитано на то, чтобы дразнить мужское естество. Возможно, я слишком самонадеян, но имелось подозрение, что Глория надела его специально для меня. Казалось бы, зачем императрице играть с каким-то юным графом в подобные игры, но такие женщины как она могут пускать в ход все возможные средства просто по привычке.

Она ответила не сразу, словно давая мне время полюбоваться ей. Потом сказала:

— Браво, граф! Все сделано! Сделано все явно мне во вред! Теперь вас можно наказывать, да? Еще вчера я подумала, что в столице вы проявляете слишком большую активность. При чем ваши деяния не радуют лично меня. У меня есть желание сделать так, чтобы вас больше не было в Москве. В нашей огромной империи есть места, где ваши усилия на благо отечества могут оказаться полезны. Например, Колымская губерния или Северно-островная. Возможно, я подниму этот вопрос перед императором сегодня же. Заметьте, это далеко не самое строгое наказание, которого вы заслужили. Я могу поступить строже, но я решила дать вам шанс. Послужите мне, докажите свою лояльность, и я в ответ изменю отношение к вам.

— Служить императрице для меня честь и обязанность, точно такая, как служить Отечеству, — ответил я, понимая, что ее угроза довольно серьезна. Если Глория своими чарами убедит императора сослать выслать меня из Москвы, тем более столь далеко и без права перемещения по иным губерниям, то это просто поставит крест на моей службе в «Сириусе». По крайней мере до тех пор, пока Денис Филофеевич не сядет на престол. При чем без сомнений это не самая большая проблема, которую она могла мне создать. — Как я могу послужить лично вам, ваше величество? — спрашивая это, я на миг подумал, как отреагировала бы она, если бы я взял ее руку и пустил «Капли Дождя».

— Знаю, что вы хороший маг. При чем ваши способности очень неординарны. Правда же, Александр Петрович? Иначе как бы вы смогли добраться до сейфа самого главы Ведомства Имперского Порядка. Мне до сих пор, кажется, это чем-то невозможным, — императрица улыбнулась и, удерживая на мне взгляд, подошла к столику.

— Благодарю за высокую оценку моих способностей, — я тоже улыбнулся ей, пытаясь понять к чему сейчас эти дифирамбы. Ее атака на меня как-то быстро сошла на нет, теперь она рассчитывала, что я более податлив и можно мне что-то навязать.

— Мне нужно, чтобы вы, не позже, чем в начале июня, отправились в Индийское Семицарствие. Буду краткой: там в горах, в одном заповедном месте, о котором я скажу позже есть предметы — их необходимо добыть для нашей империи. Сразу говорю, это не будет простой прогулкой — вы можете отправиться туда лишь частным образом, чтобы избежать возможного политического скандала. Знаю, граф, вы любите рискованные игры. Прямо-таки чувствую, как они заводят вас. Я угадала? — улыбка Глории стала обольстительной, рука ее потянулась к блокноту, лежавшему на столе.

— Безусловно, вы правы, ваше высочество. Тем более, если такую игру мне предлагает сама императрица Глория, — сказал я, поедая ее взглядом, правда делая это намеренно — пусть думает, что я сражен. — Не могли бы вы приоткрыть, какое это место? Семицарствие — огромная страна. Важно понимать, где придется мне побывать и какие именно предметы добыть.

— Место называется Долина царей Арихши, — сказала императрица, глянув в блокнот. Ее взгляд бегал по строкам, написанным там, затем Глория перелистнула страницу, еще одну и сказала: — Таблички Святой Истории Панди. Вообще, граф, вам это ни к чему пока знать. Все детали вы узнаете от моего доверенного лица. Или, может быть, от меня, но несколько позже. Вы же заинтересованы в еще одной аудиенции со мной? — в ее глазах мелькнула игривая искра. — Она может оказаться несколько приятнее для вас, граф, если вы сегодня сделаете правильные выводы.

— Ваше величество! — произнес я с придыханием и даже позволил себе покраснеть, чтобы больше походить на восторженного юнца. — Я очень в этом заинтересован.

— Мне нравятся смелые молодые мужчины. Зачастую именно они пишут новые страницы имперской истории, — Глория явно была довольна моими словами.

В этот момент между диваном и дверной портьерой вспыхнуло золотистое свечение. При чем неожиданно ярко. Обычно первые признаки появления богини проявляются постепенно, но сейчас портал открывался с необычным эффектом.

Глория испуганно охнула и попятилась, отступая ко мне и одновременно к входной двери в ее покои.

— Не волнуйтесь, ваше высочество, — я взял ее руку пуска «Капли Дождя», пожалуй, даже не капли, а целый ливень. — Доверьтесь мне, как магу. Это всего лишь кто-то из богов решил навестить нас.

— Вы, уверены, граф? В чего бы это? — императрица нервно сжала мою ладонь, глядя, как в золотистом свете проступает женская фигура. — Я вызову охранение!

— Не надо, ваше величество! — решительно остановил ее я. — Охрана бесполезна против богов. И нет причин к беспокойству. Просто доверьтесь смелому молодому мужчине, — улыбнулся я, напоминая ее недавние слова.

— Хорошо, граф, но вы рискуете отправиться на северные берега сегодня же! — Глория вырвала руку из моей ладони.

В это время земное тело Геры полностью сформировалось и свечение вокруг нее угасло. Сегодня Величайшая была великолепна. Такое ощущение, что она тоже была не против меня очаровать. И еще, уж не готовилась ли она к встрече именно здесь, в Багряном Дворце, покоях императрицы: фигуру богини облегало темно-красное платье с золотым шитьем, под стать драпировке этого зала. Теперь между Герой и Глорией сходство казалось еще заметнее.

— Радости тебе, Величайшая! — приветствовал я, замечая, что она держит левую руку за спиной.

— И тебе хитроумный Астерий, — она просияла, потом перевела взгляд на Глорию и строго сказала, небрежно махнув рукой: — Отойди в сторону. Нам с графом нужно поговорить.

— Как ты смеешь! Я — императрица! — воскликнула Глория, наверное, не совсем понимая, кто перед ней.

— Надо же! А я — Гера! Жаль, что мне приходится представляться. Повелеваю, ходить тебе в мой храм до конца недели, принося дары и замаливая свои бесконечные грехи! В сторону! — Гера нетерпеливо махнула рукой

— Да, Небесная, — Глория подчинилась с легким поклоном, при этом я чувствовал огонь смятения и возмущения в ее душе.

— Сегодня ты выглядишь особо ослепительно, Величайшая. Не меня ли ты собралась очаровать? — произнес я как бы в шутку ту мысль, что минуту назад вертелась у меня в голове.

— Я всего лишь хочу напомнить, что на Небесах помимо Артемиды есть другие красивые женщины, — она, по-прежнему держа руку за спиной, тихо рассмеялась.

— С чем пришла? Уж не острый ли кинжал там прячешь? На меня покушаются многие, — у меня была догадка, что в ее левой руке два ритуальных кинжала, сделанных из пластин Свидетельств Лагура Бархума.

— Пришла я с тем, что исполнила твою просьбу, — Гера, наконец явила левую руку, подтверждая мою догадку: ее пальцы сжимали изящные рукояти двух черно-бронзовый клинков. — Заметь, Астерий, я могу быть полезна тебе, например, как сейчас, — она указала взглядом на Глорию, и теперь я утвердился, что жена Громовержца появилась именно в это время неслучайно.

— Но добрые отношения добры лишь тогда, когда они взаимны, — добавила богиня. — Надеюсь, ты тоже будешь полезен мне, — она подошла ближе и протянула кинжалы.

— Ты мудра, Величайшая. В самом деле, отношения должны быть взаимны. Твой добрый жест заставляет меня забыть о былой тени в отношениях между нами, — я принял кинжалы и положил их на столик, где лежал блокнот императрицы. — Возможно, ты не знаешь, скажу: после твоего прошлого визита приходила Артемида, она просила за Лето. Ты знаешь о моей сердечной связи с Небесной Охотницей, мне очень трудно далось отказать ей. Я сказал, что пока в этом важном для вас вопросе не отдам предпочтения никому. Пока так. И причины я тебе объяснил.

— Мне жаль, Астерий. Но я отношусь к твоему решению с пониманием. Надеюсь, со временем ты сделаешь верный выбор. Мне пора. В мире есть много вопросов, которые меня ждут, — она сделала жест прощания и растворилась в воздухе.

— Граф, почему она называет вас «Астерием»? — после долгого молчания произнесла Глория.

— Астерий — мое магическое имя. Я же маг, ваше величество. И бывает так, что мне приходится участвовать не только в делах земных, но и небесных. Имею высокие связи, — мне захотелось рассмеяться, но я, не поворачиваясь к императрице лишь улыбнулся, делая вид, что увлеченно разглядываю кинжалы из черной бронзы, инкрустированные золотом и гранатами. Умеют же делать там, на Небесах! Только кто поверит, что эти клинки выковал сам Гефест? Хотя Глория теперь поверит.

Она еще не могла прийти в себя от потрясения. Явление Геры ее весьма приземлило. Несколько минут назад была вознесшейся императрицей, грозила мне жуткими карами, и вдруг раз… молчаливая, задумчивая, глубоко обескураженная.

— Полагая вам, граф, добраться до тех самых табличек в Индии будет не так сложно, если у вас такие высокие связи, — Глория подняла ладонь, подразумевая Небеса.

— Обычно я не обращаюсь за помощью. Делать все самому интереснее, да и полезнее, — ответил я. — Вы, ваше величество, сказали, что мне надлежит отправиться в первых числах июня. Можно как-то уточнить самую крайнюю дату? — дата для меня была на самом деле важна, поскольку она могла очень повлиять на начало моей службы в «Сириусе».

И сказать Глории об этом я, разумеется, не мог. Нет, она теперь уже знает о «Сириусе», после стараний Козельского, но знает лишь в общих чертах, и очень важно, чтобы ее знания оставались лишь самыми общими: без подробностей о силах и средствах, собранных там. А то, что я собираюсь служить в одном из подразделений «Сириуса», это ей тем боле знать никак нельзя.

— Вам надлежит отправиться поскорее, — после некоторых размышлений, сказала она. — Мое доверенное лицо, которое введет вас во все особенности этого дела будет дожидаться вас в Калькутте с седьмого по десятое июня. Десятое июня — это крайний срок.

— Да, ваше величество, очень постараюсь оправдать оказанное мне доверие, — сказал я.

— И еще… это был наш короткий предварительный разговор. Я хотела убедиться, что вы можете быть мне полезны. Вызову вас, как с миссией в Индии будет больше ясности. Пока ее подготовкой к ней заняты мои люди, — сказала императрица, подводя к окончанию нашего разговора.

Выходя из дворца, я все думал над тем, куда и для чего хотела заслать меня Глория. Ясно одно: миссия, к которой бывшая герцогиня Ричмонд меня подталкивала, вряд ли будет на пользу России. Скорей всего, она пойдет лишь на пользу самой Глории или Британской Короне. Мог ли я отказаться? Пожалуй, да. Тем более после того, как появилась Гера и обошлась с императрицей точно с прислугой, мол, постой девочка в сторонке, пока мы тут важные люди ведем серьезные разговоры.

В тот момент при желании, я мог повернуть вопрос так, что императрице больше не пришло бы в голову угрожать мне ссылкой на холодные берега и вообще как-либо угрожать. Но я такой возможностью не воспользовался, о чем не жалею. Во-первых, ни к чему делать из Глории скрытого, но крайне обозленного врага, ведь в ее власти очень крепко нагадить лично мне или близким для меня людям. Она способна сделать много болезненного, учитывая ее коварство, при чем сделать чужими руками, оставаясь будто в сторонке. А во-вторых, нужно выяснить, что именно требуется императрице в заповедных местах, называемых Долина царей Арихши. Майкл уже прилетел — вот и хорошо, поручу ему разобраться, что там за таблички Святой Истории Панди…

Стоп! Панди? Уж не о династии ли Пандарпиев речь? Той самой, последней арийской династии, после которой мир погрузился в хаос, лишившись всех прежних культурных и технических достижений. Ай, да Глория! Неужели в самом деле интерес ее так сильно совпадает с моим? Пока в этом не было уверенности, но то, что такое на самом деле возможно и речь идет не о чем ином, как об иной версии Свидетельств Лагура Бархума, меня весьма взбодрила. Настолько, что я даже забыл, что сжимаю в руке два кинжала, прежде бывших частью той самой драгоценной реликвии.