Вечное Евангелие в вечно меняющемся мире

Базовое понятие

Что мы имеем в виду, когда говорим о мирских людях? Вот краткое, но практическое определение: Мирским следует называть человека, который живет изо дня в день, почти или вовсе не обращая внимания на Бога и не исполняя никаких религиозных обрядов. Большинство мирских людей вовсе не атеисты, они не принимали осознанного решения быть «мирскими людьми». Они вполне могут верить в Бога, но ни Бог, ни какая бы то ни было религия не влияют на их повседневные решения или поступки. Типичный мирской человек может не испытывать враждебности к религии, но он не стремится к традиционному религиозному поведению — не молится, не посещает богослужения и не читает Библию.

Секуляризм бросается в глаза в таких местах, как Северная Америка, Европа и Австралия, но его присутствие ощущается все сильнее и сильнее во всех частях света, открытых для средств массовой информации. Влияние телевидения, кино, музыки, журналов и интернета способствует распространению секулярного мышления и поведения порой в самых неожиданных местах. К примеру, один мой африканский студент не проявлял на моих занятиях к теме секуляризма большого интереса; он считал, что это проблема западных стран. Но спустя полгода после своего возвращения домой он написал мне письмо, в котором были такие строки: «Когда я вернулся на родину с магистерской степенью, меня назначили пастором в одну из столичных церквей. В своей новой общине я насчитал 26 человек с докторскими степенями, и в ней ощущаются все виды мирского влияния, о которых вы говорили на занятиях».

С тех пор я совершил уже несколько поездок в Африку. Там очень много традиционных деревень, которые мало что знают о внешнем мире, однако африканцы в большинстве своем так же стремятся вырваться в большой мир, как и жители других континентов. Так что, хотя я и пишу эту книгу, отталкиваясь от ситуации в западном мире, изложенные в ней концепции и принципы вполне созвучны тому, что происходит в остальных частях света. Возрождение воинствующего ислама и распространение харизматического движения среди христиан вроде как ослабляют влияние секуляризма. Однако в мире по–прежнему очень много людей, которые противятся вторжению религии в их жизнь. Они могут соответствовать каким–то внешним проявлениям религиозности, но их сердца все сильнее привязываются к «религии» потребительства и мирского успеха.

Два типа мирских людей

В своей книге «Библейская истина в современном мире» я рассматривал мирских людей как единое явление. Конечно, мирские люди бывают разные, и даже очень разные, но у секуляризма был целый ряд общих характеристик, на которые всегда можно было опереться в своих рассуждениях. Сегодня это уже не так. Духовность и вера составляют теперь гораздо большую часть повседневного сознания, чем это было десять лет назад, особенно в средствах массовой информации. Люди с большей готовностью и более свободно говорят о своих духовных переживаниях. Та же самая тенденция просматривается в адвентистских общинах и учебных заведениях. Многие люди внутри и вне церкви жаждут прикоснуться к сути, скрывающейся за доктринами, учреждениями и формами, в которые облекается вера. Эта жажда не была столь очевидной десять лет назад.

Однако задачи, стоящие перед христианскими церквами, не стали от этого легче. Вера и духовность сегодня ценятся выше, чем в прошлом, чего не скажешь, пожалуй, о религии в целом. Принято считать, что вера и духовность нашли определенный консенсус с секулярным сознанием, так что вера и секуляризм теперь существуют бок о бок, не мешая друг другу. Однако к сильным убеждениям по–прежнему относятся с подозрением. Критика других вероисповеданий считается непозволительной. Люди оставляют «церкви» и присоединяются к независимым духовным движениям.

За последние несколько лет, на мой взгляд, понятие «мирские люди» распалось на две ярко выраженные составляющие, у которых, наряду с некоторыми сходными чертами, есть и существенные различия. Чтобы понять, как благовествовать обеим этим группам, нужно понять, чем они друг от друга отличаются.

Традиционные мирские люди

Мирской человек традиционного типа осознанно или неосознанно живет жизнью без всякой связи с Богом. Подобные люди вполне могут верить в Бога, но при этом они не принимают Его во внимание в практических вопросах повседневной жизни. Они, как правило, не молятся перед едой, они не смотрят религиозные передачи по телевидению и крайне редко читают Библию или другую религиозную литературу. Бывает, что они верят в Бога, но лишь меньшинство регулярно посещают церковь. Они считают ненужными в повседневной практике и изжившими себя как частные, так и общинные проявления религиозной жизни.

Для традиционного секуляризма характерны четыре основных направления мысли. Лэнгдон Гилки первым изложил эти четыре аспекта секулярного мышления в своей книге Naming the Whirlwind[4] («Назовем вихрь»), а позднее развил и популяризовал эту тему Тони Камполо в своей книге The Reasonable Faith[5] («Разумная вера»). Этот обзор будет полезен, хотя обычный мирской человек с улицы, как правило, не отдает себе отчета в подобного рода воззрениях. Мы должны иметь в виду, что это общие выкладки и что мирские люди не обязательно мыслят именно так и не иначе.

1. Натурализм. Это вера в то, что все в этом мире происходит в соответствии с естественной причинно–следственной связью. Никакого Божественного вмешательства не было и нет. К примеру, если я злой, то это потому, что так меня воспитали родители. Если я богатый, то это потому, что у меня были богатые родители или я сам трудился не покладая рук. Если мне удалось исключительно выгодно купить дом или машину, то это не потому, что Бог ко мне благоволил; просто так удачно сложились обстоятельства или же я сам умею неплохо вести дела.

Придерживаться натуралистических воззрений значит жить, не рассчитывая на сверхъестественное вмешательство. Бог никак не влияет на мою жизнь и не стремится ни помочь мне, ни навредить. Вера в обратное считается предрассудком. Мирские люди ограничивают свою жизнь рамками той реальности, которую они воспринимают своими органами чувств. Соответственно, они скептически относятся к рассказам о сверхъестественном вмешательстве или чудесах.

2. Автономия. Второй важный аспект секулярного мышления называется «автономия». Слово автономия уходит корнями в греческий язык. И означает оно «сам себе закон». Если Бог не дает о Себе знать в повседневной жизни человека, значит, люди должны позаботиться о себе сами. Они должны установить собственный свод правил.

«Автономные» люди не испытывают особой нужды в Божьем водительстве. Я сам решаю, как мне жить. Я сам определяю, каким смыслом наполнить свою жизнь. Я не получаю этот смысл с небес, как, впрочем, и ответы на мои вопросы и решения моих проблем. Мирские люди живут так, как если бы они были совершенно самостоятельны и независимы в этом мире. Они уверены, что должны сами принимать те решения, которые прежде считались прерогативой Бога.

3. Относительность. С автономией тесно связано понятие «относительности», третий основной аспект секулярного образа мысли. Если нет никакого сверхъестественного вмешательства в повседневную жизнь и если люди в основном сами решают собственную судьбу, значит, смысл, ценности и истина зависят от ситуации. Что правильно для одного человека, может быть совершенно неправильно для другого. Гомосексуализм мог быть неприемлем для одного поколения людей, но при этом вполне допустим для следующего. Сексуальные отношения по взаимному согласию вполне приемлемы при условии, что никто из партнеров не испытывает чувства вины или стыда вследствие каких–то своеобразных представлений о морали. Допустимо и даже желательно все, что приносит пользу или практикуется значительным числом людей. Каких–то внешних критериев нравственности не существует. Общество само решает, что правильно, а что — нет.

4. Временность. Четвертый и последний принцип секулярного мышления и поведения можно назвать «временностью». Это слово обозначает концепцию, согласно которой за пределами этой жизни ничего нет. Мы появляемся на свет, живем короткое время, а затем исчезаем. Все, что мы делаем, существенного значения не имеет и на нашей участи после смерти никак не скажется; ни награды, ни наказания по окончании земного существования не будет. А раз кроме этой жизни ничего не предвидится, значит прожить ее нужно так, чтобы получить максимум удовольствия. Эта концепция очень ярко отражена в одном из телевизионных роликов, который рекламирует спортивную обувь: «Жизнь коротка. Играй от души». Нужно думать только о дне сегодняшнем. Завтрашний день сам о себе позаботится.

Все эти четыре секулярных концепции вкупе — натурализм, автономия, относительность и временность — составляют мировоззрение, в котором доминируют наши пять органов чувств. Для мирского человека традиционного типа реальность ограничена, по крайней мере в практическом смысле, тем, что они видят, слышат, осязают, обоняют и пробуют на вкус. Для мирского человека сверхъестественное нельзя воспринять пятью органами чувств, а, следовательно, оно не имеет ничего общего с жизнью, которую мы ведем на земле.

Поскольку люди, как правило, не могут ни увидеть, ни услышать Бога, ни прикоснуться к Нему, концепция взаимоотношений с Ним для по–настоящему мирского человека совершенно бессмысленна. Когда происходят какие–то необычные события, мирской человек традиционного типа не склонен видеть в них руку Божью. Напротив, он считает, что у всякого необычного происшествия есть причина, которой можно было бы дать научное объяснение, если бы люди обладали достаточным запасом знаний. Чудеса для них скорее следствие человеческого невежества, чем веры. Наука, опирающаяся в своих выводах на пять органов чувств, является для них высшим авторитетом в области познания.

Мы видим, насколько зависим современный мир от научного метода и с какой готовностью его исходные предпосылки воспринимаются как само собой разумеющееся, на примере Мартина Лютера, который счел необходимым написать трактат с осуждением радикальных взглядов Коперника на Солнечную систему. Лютер выступил против Коперника, потому что думал, что новая астрономическая концепция, согласно которой Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот, противоречит Священному Писанию. Сегодня, несмотря на все наше почтение к Лютеру, ни один из знакомых мне адвентистов не станет настаивать на правоте Лютера. Совершенно очевидно, что наука открыла нам глаза на реальность с неожиданной для Лютера стороны. Но у науки, безусловно приносящей много благословений, есть и темная сторона. Когда воззрения человека на истину, в практическом смысле, ограничены реальностью, воспринимаемой пятью чувствами, они вытесняют из его жизни Бога, а интуиция и духовное восприятие рассматриваются как производное нашего стремления принимать желаемое за действительное.

Как ни странно, мирской человек традиционного типа зачастую бывает вполне «религиозен» в том смысле, что он часто посещает ту или иную церковь. Он не всегда понимает, зачем он туда ходит. Может быть, просто в угоду супруге или родителям. А может быть, просто потому, что так было всегда. Но при этом его духовная жизнь никак не отражается на существе его бытия. Он совершает определенные религиозные обряды, но не вникает в их смысл. Секулярный адвентист, к примеру, ведет себя в субботу несколько иначе, чем в прочие дни, но при этом скорее всего не следит за своими словами и не осознает особого Божьего присутствия.

Тогда как для настоящего христианина совокупность истины превосходит реальность, воспринимаемую пятью его органами чувств. Христиане верят, что за рамками нашего физического восприятия существует более широкая реальность, которая в равной степени действительна, но обычно недоступна для наших пяти чувств. Вот здесь–то и начинается самое интересное. Появилась новая форма секуляризма, вполне допускающая существование сверхъестественного и жизни после смерти. И в этом как будто есть положительный момент для адвентистской проповеди. Однако эта «постмодернистская» форма секуляризма, которую мы сейчас рассмотрим, по–прежнему основывается на секулярных принципах автономии и относительности и создает новые препятствия, еще более проблематичные для традиционных способов провозглашения адвентистской вести.

Постмодернистские мирские люди

За последние лет десять–пятнадцать концепция секуляризма несколько видоизменилась. Эти перемены связаны с таким явлением, как постмодернизм (данный термин, похоже, возник в контексте новых форм архитектуры). Более молодое поколение, которое сегодня нередко называют «постмодернистским», является во многом полной противоположностью мирским людям традиционного типа. Если традиционные мирские люди живут, не обращая на Бога особого внимания, то постмодернистскому поколению свойственна сильная тяга к духовному.

Постмодернистские мирские люди могут проводить много времени в личных молитвах. Им нравится ходить на богослужения, особенно если они проходят в современном стиле и там звучит современная музыка. Они любят читать духовную литературу и учиться у людей, чей опыт веры радикально отличается от их собственного. Им нравится неформальное общение в малых группах, пока оно ни к чему их не обязывает. Другими словами, постмодернистские мирские люди нередко ищут живых отношений с Богом и поддерживают их. Духовность составляет один из важнейших компонентов их образа жизни.

В каком же аспекте, в таком случае, термин «мирские» применим к столь духовным людям? «Мирскими» их делает стойкое отвращение к религиозным формам и установлениям. У них могут быть отношения с Богом, но они никак не стремятся связывать себя отношениями с религиозными организациями! Им присущи две из четырех характерных черт традиционного секуляризма — автономия и относительность. Они верят в Бога и стремятся к взаимоотношениям с Ним, но они в целом избегают навязанных извне правил и моральных обязательств. Они предпочитают идти духовным путем самостоятельно.

«Постмодернистам», таким образом, свойственно отвергать авторитеты. Они противятся авторитету религиозных организаций. Они считают, что подобные организации используют ложь и выдумки, чтобы контролировать большие группы легковерных людей и выкачивать из них деньги на содержание своих организаций, которые, может быть, вовсе и не служат по–настоящему духовным нуждам этих людей. Постмодернистских мирских людей живо интересует истина и вера, но они не желают подчиняться чужим представлениям о правильной вере. Они могут с удовольствием вести духовные беседы, но будут сопротивляться всем попыткам обратить их в какую–нибудь веру. Кто–то назвал такую позицию «постденоминационализмом». Мы еще поговорим о сильных и слабых сторонах этих постмодернистских, секулярных тенденций в следующих главах.

С адвентистской точки зрения, постмодернистский секуляризм — это так или иначе шаг вперед по сравнению с модернистской, научной разновидностью секуляризма. С мирскими людьми постмодернистского типа проще говорить о вере и нравственных ценностях. Однако адвентистским церквям и прочим религиозным организациям становится все труднее и труднее создавать из этих верующих постмодернистских секуляристов устойчивые и эффективные сообщества. Представители этого типа мирских людей хотят верить в Бога и служить ближним, но они с большой настороженностью относятся к любым попыткам организовать группы, придерживающиеся тех же убеждений. В итоге постмодернизм, несмотря на свою духовность и приверженность вере, ставит перед адвентизмом и другими традиционными формами организованной религии весьма непростые задачи.

Заключение

Размышляя о современных типах секуляризма, нужно исходить из того, что мирских людей не так–то просто разбить на категории. Различать их важно и нужно, но четкой границы между ними нет. Есть люди, которые в полной мере соответствуют одной из категорий, но есть и такие, кто демонстрирует характеристики, присущие обоим типам, и кто находится на переходном этапе от традиционного секулярного мышления к постмодернистскому подходу.

Секулярные, мирские люди обоих типов разнообразны, как снежинки, хотя для их мышления и характерны общие черты. Это разнообразие, конечно же, является неизбежным следствием относительности. Если мирские люди не придерживаются в своей жизни каких–то абсолютов, значит в их среде будет наблюдаться огромное разнообразие в убеждениях и образе жизни.

На основании всего вышесказанного можно вывести такой итог: если мы, адвентисты, действительно хотим охватить евангельской вестью весь мир, нам придется сделать поправку на эти секулярные тенденции. Привычными методами работать уже нельзя.