Вечное Пламя

Глава 39

– Карла, можно вас ненадолго отвлечь? – Патриция держалась за веревку у входа в классную комнату. – У меня появилась одна безумная идея, и я хочу ей поделиться.

Карла посмотрела на нее с выражением ласкового недоумения.

– Почему ты не на планёрке в команде Ассунто?

– В команде Ассунто? А с какой стати мне там быть?

– Будущее за ортогональной материей. – Карла постаралась избежать горечи в своем голосе. – Все новые идеи, все новые технологии –

– Все новые взрывы и ампутации, – добавила Патриция, подтягиваясь в переднюю часть комнаты. – Я думала, что химики славятся дурной репутацией, но они, по крайней мере, никогда не баловались с отрицательными светородами.

– Ты всегда можешь держаться в стороне от экспериментов, – посоветовала Карла. – Ассунто пытается разработать новую теорию светородов. Разве ты не хочешь стать частью этого?

– Если космос пронизан светородным полем, – сказала Патриция, – то оно, я полагаю, никуда не денется и через год.

– Это верно. Ну а на этот год какие у тебя грандиозные планы?

– А вы что собираетесь делать?

Карла развела руки, охватывая ими пустую классную комнату.

– Я что, была настолько плохим учителем?

– Ничуть. Но разве этого достаточно?

– Для остального я слишком устала, – призналась Карла. Новость о том, что лучшее решение проблемы голода, которое Карло мог предложить на сегодняшний день, в перспективе требовало внедрения в тело женщины сигналов, полученных от спаривающихся древесников, уничтожила даже ту малую надежду на избавление от голодного оцепенения, которую она когда-то лелеяла в своем сознании. – Возможно, кто-нибудь снова займется устройством отдачи, когда политика станет более благоприятной.

– Забудьте о политике, – беззаботно произнесла Патриция. – Вам не придется выпрашивать солярит, если сможете добиться результата с помощью обычных твердых материалов.

– Мы изучили все разновидности хрусталита на Бесподобной, – возразила Карла. – Ты собираешься состряпать что-то новое?

– Не совсем, – ответила Патриция. – Но я только что прочитала статью Ассунто о многочастичных волнах и правиле единиц.

Карла задумалась, прокрутив в голове эту бессмыслицу в надежде, что связь между отдельными фактами станет очевидной.

Но этого не произошло.

– Я слушаю, – сказала она.

– Согласно теории Нерео, – начала Патриция, – если взять две крошечных сферы, обладающие активностью источника, поместить их рядом и привести во вращение, то когда «северные полюса» сфер окажутся на достаточно близком расстоянии, они попытаются друг друга оттолкнуть. Это означает, что такая система достигнет максимума потенциальной энергии, если эти полюса будут прижаты друг к другу. Необходимые для этого условия будут зависеть как от направлений вращения сфер, так и от взаимного расположения.

Она изобразила два примера.

– Странный эффект, не находишь? – задумчиво произнесла Карла. – Вблизи два положительных источника притягиваются друг к другу, однако полюса этих сфер ведут себя иначе – подобное отталкивает подобное.

– Да, – согласилась Патриция. – И я не могу утверждать, что этот эффект когда-либо подвергался прямой проверке. Тем не менее, все наши знания указывают на то, что он действительно имеет место – и что он должен влиять на вращающиеся светороды в дополнение к обычной силе притяжения.

– С этим я бы не стала спорить, – сказала Карла. Они обнаружили, что энергия одиночного светорода в поле с подходящей поляризацией зависела от его спина, и не было никаких оснований считать, что эта аналогия неожиданно перестанет действовать для пары вращающихся светородов, расположенных на небольшом расстоянии друг от друга.

Патриция продолжала.

– Правило единиц запрещает существование двух светородов с одинаковыми волнами и спинами – однако вопрос о том, что происходит со спином, когда отличаются сами волны, остается открытым. Если при рассмотрении пары светородных волн в энергетической яме твердого тела принять во внимание это межполюсное отталкивание, то в среднем потенциальная энергия будет выше в случае совпадения спинов. Получается, что если спины изначально различаются, система испустит фотон и приобретет энергию, чтобы перевернуть один из спинов и сделать их одинаковыми. То есть несмотря на то, что спаренные светороды, имеющие волны одинаковой формы, обязаны обладать разными спинами, спины неспаренных светородов должны, наоборот, совпадать!

Карла не совсем понимала, к чему клонит Патриция.

– Разница в энергии, вызванная этими межполюсными взаимодействиями должна быть очень мала, а точную форму этих волн мы, скорее всего, не знаем. Ты действительно думаешь, что этот вывод надежен?

– Нет, и именно поэтому я не стала обсуждать его с вами в прошлый раз – ответила Патриция. – Но потом я прочитала о том, как Ассунто объясняет правило единиц – и это все меняет.

– Эффект сводится на нет?

– Наоборот, – ответила Патриция. – Он существенно усиливается!

Карла была озадачена.

– Каким же образом?

Патриция восторженно прожужжала.

– А в и этом и вся прелесть. Ассунто утверждает, что при перестановке двух произвольных светородов их общее описание должно менять знак. Если спины совпадают, то для того, чтобы удовлетворить этому правилу, нужно взять разность волн, полученных в результате перестановки. Но если спины отличаются, то для изменения знака при перестановке частиц нужно вместо волн взять их спины. Иначе говоря, в этом случае местоположение светородов можно найти, сложив друг с другом волны, полученные при перестановке.

Она нарисовала пример.

– Складывая волны, – сказала она, – вы получаете высокую вероятность того, что светороды окажутся рядом друг с другом. А теперь сравните это со случаем, когда спины совпадают, и для изменения знака нужно взять разность двух волн. Вероятность того, что светороды сблизятся, будет значительно ниже.

– И все из-за спинов, – восхищенно заметила Карла. – А изменяя расстояние между светородами…

– Мы изменяем их потенциальную энергию, – заключила Патриция. – Связанную не со слабым межполюсным отталкиванием, а с силой притяжения между самими светородами. В соответствии с правилом Ассунто, совпадение спинов заставляет светороды отдаляться друг от друга, что приводит к увеличению потенциальной энергии. Таким образом, мы возвращаемся к первоначальному выводу: неспаренные светороды действительно должны вращаться в одном и том же направлении.

Карла задумалась и мысленно повторила эти рассуждения; вывертов в этой аргументации было как раз достаточно, чтобы вызывать у нее опасение: ведь они могли упустить один из них из виду и в итоге доказать утверждение, противоположное тому, что, как им казалось, доказали на самом деле.

– На вид вполне логично, – заключила она. – Но какое отношение это имеет к устройству отдачи?

– В оптическом теле, – сказала Патриция, – мы могли бы использовать поляризацию света для создания такого поля, в котором энергия каждого светорода зависит от его спина – при этом обычные уровни энергии распадаются на очень малые интервалы. Крошечные скачки между этими плотными уровнями идеально соответствовали бы крошечным сдвигам в энергии фотонов, отражающихся от неидеального зеркала. Я уверена, мы могли бы добиться этого на практике – но разве не лучше сделать то же самое для обычного твердого тела?

Теперь Карла поняла, в чем заключалась связь.

– Аналогичное поляризованное поле должно возникнуть и внутри обычного твердого тела, если в нем достаточно светородов, вращающихся в одном и том же направлении. Но мы ни разу не видели его признаков в спектрах хрусталитовых образцов.

Патриция поудобнее ухватилась за веревку.

– Спины внутри каждой ямы должны быть сонаправлены – но стоит увеличить расстояние, как перекрытие волн становится намного меньше, а сила взаимодействия светородов начинает осциллировать между притяжением и отталкиванием. Поэтому полагаться на правило Ассунто как на источник дальнего порядка нельзя. На определенном расстоянии направления спинов будут меняться практически случайным образом – создавая поля со случайными поляризациями, которые по большей части будут взаимно компенсировать друг друга.

– Верно. – Карла помедлила. – И это очень некстати, но что мы можем поделать?

– Может быть, и ничего, – неохотно признала Патриция. – Но есть один вариант, который мы могли бы попробовать. Если геометрия, энергетические уровни и количество неспаренных светородов окажутся благоприятными…, думаю, мы могли бы «отпечатать» регулярную структуру оптического тела в настоящем твердом теле. Структура поля, движущегося в оптических телах, которые мы создавали до настоящего момента, перемещается не так уж быстро. Ничто не запрещает нам с той же скоростью прогнать сквозь световое поле обычный твердый материал; тем самым на него будут наложена фиксированная полевая структура. Если мы сможем достаточно долго подвергать материал воздействию упорядоченного поляризованного поля, то, возможно, сумеем добиться выравнивания всех неспаренных спинов на больших расстояниях.

Карла будто онемела. Патриция и сама порой выдавала чудные идеи – вполне возможно, что это была как раз одна из них – но только она одна на всей Бесподобной смогла бы додуматься до такого изумительного и дерзкого плана.

– Если мы сумеет найти подходящего кандидата для наложения поля, – продолжала Патриция, – то самой сложной задачей будет получение идеальных кристаллов. Все это сработает только при условии, что геометрия практически идеальна – в противном случае поля, созданные светородами из разных потенциальных ям, потеряют синхронизацию. Но если мы начнем с небольших гранул и выберем те, которые кажутся однородными –

– Как Сабино, когда он измерял силу Нерео? – перебила ее Карла.

– Именно. – Патриции все больше не терпелось услышать ее вердикт. – Так вы согласны, что попытаться все-таки стоит?

– Я не вижу причин, которые бы этому мешали, – осторожно заметила Карла. – Но нам нужно внимательнее изучить вопрос; нужно исследовать динамику этих неспаренных светородов во внешнем поле –

Патриция торжествующе защебетала.

– И когда приступим?

На сегодня занятий у Карлы не осталось; к тому же она сомневалась, что сможет сконцентрироваться на чем-то другом, пока не станет ясно, действительно ли эта идея давала реальную возможность спасти устройство отдачи.

– Почему бы не заняться этим прямо сейчас?

– Вы не знаете, где Карло? – послышался бесцеремонный голос женщины из дверного проема. Это была его коллега, Аманда.

– Не в данный момент, – ответила Карла. – Он говорил, что собирался встретиться этим утром с Сильвано, но их встреча, скорее всего, уже окончилась.

– Вам нужно его найти, – сказала Аманда.

Это была не грубость, поняла Карла. Аманда была в отчаянии.

– Что происходит? – спокойно спросила она.

– Какие-то мужчины пытались схватить меня у входа в мою каюту, – ответила Аманда. – А теперь я нигде не могу найти ни Макарию, ни Карло.

– Какие мужчины?

– Их было четверо, и все в масках. Кто-то помог мне от них отбиться, а потом они сбежали.

Карла почувствовала, как напряглось ее тело.

– Думаешь, это связано с экспериментами над древесниками?

– Да, – ответила Аманда.

Патриция повернулась к Карле.

– Я слышала, как люди говорили об этом сегодня утром. Но я подумала, что это какая-то чепуха и не обратила внимания.

– О чем они говорили?

– Что Карло создал веяние, способное вызвать у женщины роды, – пренебрежительным тоном ответила Патриция. – И для этого ему нужно всего лишь направить луч света на кожу!

– Это не так, – заверила ее Аманда. Она вкратце описала ей настоящую процедуру.

Патриция выглядела изумленной.

– Хочешь сказать, что я могу родить ребенка и остаться в живых?

– Процедура проверялась только на древесниках, – подчеркнула Аманда.

– Но как только вы будете уверены, что она сработает и на людях –?

– Это все равно будет непросто, – ответила Аманда. – До и после родов потребуется хирургическое вмешательство.

– А количество детей? – спросила Патриция.

– Один, – ответила Аманда. – Всегда по одному за раз.

– Мне стоит встретиться с Сильвано, – вмешалась в разговор Карла, – и попытаться проследить путь Карло оттуда.

– Я пойду с вами, – предложила Аманда.

– А как быть с Макарией?

– Я уже говорила с ее ко. Он собрал кое-кого из друзей и уже начал собственные поиски.

– Я тоже пойду, – сказала Патриция. – Пока мы не найдем Карло, мои руки – это ваши руки.

Карла была тронута этим обетом солидарности, но когда они направились в коридор, поняла, что причиной тому было нечто большее, чем дружба. Поступок Карло не привел Патрицию в смятение. Как только шок миновал, она дала понять, что эта новость ей по душе.

Некоторые женщины были готовы поддержать это экстравагантное вмешательство. Карло не грозила опасность в лице какой-нибудь сбитой с толку толпы, всерьез поверившей сплетням, которые слышала Патриция. Опасность исходила от любого мужчины, узнавшего правду об этой технологии и испугавшегося, что его ко воспользуется этим открытием, чтобы стать от него полностью независимой.

***

– Карло здесь не было, – настаивал Сильвано, отворачиваясь, чтобы прокричать отрывистое замечание в сторону детской. – В чем дело?

Карла предоставила Аманде возможность по большей части объяснить происходящее: эксперименты с древесниками, реакцию Тоско, попытку ее похищения, двух пропавших коллег. Первую новость Сильвано воспринял с достойным восхищения хладнокровием, но Карла все же решила, что он был не настолько невозмутим, как если бы скрывал априорное знание ситуации.

Патриция пересказала услышанные ею сплетни о новом веянии. На мгновение Сильвано, казалось, был парализован.

– Я собираюсь созвать экстренное заседание Совета, – наконец, сказал он. – Я попрошу Тоско и Аманду дать показания, чтобы мы располагал мнением обеих сторон. – Должно быть, он заметил нарастающее отчаяние в лице Карлы; – Уверен, очень скоро мы найдем Карло целым и невредимым, – добавил он. – Вам стоит послать отчет через ретранслятор. Совет в силах сделать заявление, опровергающее слухи и предостеречь людей от любых действий, направленных против ученых.

– А люди сами не знают, что похищать других – преступление? – с сарказмом спросила Аманда.

– Напоминание о том, что они рискуют шестью годами тюремного заключения, вероятно, заострит их внимание, – ответил Сильвано. Карла хотела вставить, что похитители Тамары получили иной приговор, но сдержалась. Проявление сострадания было выбором самой Тамары, а вовсе не Совета.

Решение не принесло ей удовлетворения, но она не знала, чем еще ей мог бы помочь Сильвано, поэтому она оставила его и Аманду заниматься организацией заседания, а сама вместе с Патрицией направилась к ближайшей ретрансляционной станции. Пристегнувшись ремнями к ленточному телеграфу, она составила отчет, в котором изложила известные ей сведения о перемещениях Карло и попросила связаться с ней всех, кто был очевидцем. Телеграф располагал только клавишами для дюжины базовых символов – это сокращало потенциальный словарный запас сообщений, но, с другой стороны, не давало ей приукрашивать свое послание и помогало сопротивляться настойчивому желанию добавить к нему угрозы и обвинения. Закончив, она ввела свой секретный ключ и дождалась, пока машина не добавит к сообщению зашифрованную хэш-сумму, подтверждающую ее авторство; затем она передала клерку готовую ленту. В течение пары склянок копии этого сообщения разлетятся по всей горе.

Патриция дожидалась ее в коридоре.

– Карло не пошел бы на работу по своему обычному маршруту, – сказала она. – А они не могли заранее знать, куда он направляется.

Карле сделалось дурно.

– Наверное, они шли за ним от моей каюты, – сказала она. Похитителям откуда-то было известно, что ту ночь Карло проведет вместе с ней, а не у себя дома. Тоско должен был в общих чертах знать об их договоренности по поводу проживания, но вряд ли помнил наизусть график их сожительства. Ее соседи, с другой стороны, точно знали, когда Карло приходил и когда уходил.

– Нам стоит самим пройти по тому же маршруту, – предложила Патриция. – Возможно, это натолкнет нас на какую-нибудь мысль.

– Хорошо, – потрясенно отозвалась Карла.

Они медленно продвигались по коридорам; Патриция осматривала окружавшие их стены, как если бы на них могли остаться какие-то физические следы происшедшего. Карла пристально вглядывалась в лица людей, которые попадались им по пути, будто бы ее рассерженный испытующий взгляд мог на мгновение пробудить чувство вины, которое дало бы ей возможность раскрыть весь заговор.

Если кто-то, как считал Карло, дал Тоско наводку, то другие люди могли знать об экспериментах с древесниками уже несколько дней тому назад. Никто не смог бы организовать три похищения за одну ночь. Но в деле о похищении Тамары многие люди встали на ту или иную сторону, и те, кто проявил симпатию к похитителям не забыли бы, кто из их друзей придерживался того же мнения насчет допустимых ограничений женской свободы. Новость об исследованиях Карло могла быстро разойтись по сети единомышленников, которые, вырабатывая план с целью пресечь мерзкую технологию на корню, уже знали, что могут друг другу доверять.

Они уже почти добрались до каюты, в которой жила Карла, когда Патриция спросила: «Что это?»

Карла проследила за ее взглядом. На полу коридоре неподвижно лежал маленький темный предмет – цилиндр около мизера в длину и в четверть мизера шириной.

Оттолкнувшись от своей веревки, Патриция ловким движением достала предмет и вернулась назад с помощью хорошо просчитанного рикошета. Осмотрев его, она нахмурилась и передала предмет Карле.

Цилиндр был сделан из дерева. В середине, почти во всю его длину, находилась тонкая полость, которая доходила почти до дальнего края. Карла уже видела похожий предмет – он использовался в качестве защитного колпачка для иглы.

– Похоже, ему сделали какой-то укол, – сказала она. Она вернула предмет Патриции.

– Кто мог бы иметь доступ к подобным препаратам? – спросила Патриция. – Фармацевт? Врач? Биолог? Может быть, охотница, которая помогла ему поймать древесников?

– Украсть его мог кто угодно, – сказала Карла.

– Но за их запасами строго следят, – возразила Патриция. – Мы могли бы проконсультироваться со всеми группами, которые имели доступ к чему-то подобному.

– Начиная с группы Тоско? – Карла знала, что Патриция исходила из добрых побуждений, но упрашивать людей, чтобы те провели ревизию собственных запасов лекарственных средств, было бы бессмысленно. – Какие бы люди ни стояли за похищениями, они будут расспрашивать Карло о бумажных лентах, – сказала она. – С записями спаривания древесников.

– Если им больше ничего не нужно, то он наверняка просто расскажет им, где их найти, – с надеждой в голосе предположила Патриция. – С какой стати ему упрямиться?

– Но в этом-то и проблема, – сказала Карла. – Если он слишком легко их отдаст, похитители поймут, что записи на самом деле не важны – он всегда сможет сделать новые. У него всегда будет возможность повторить всю процедуру.

– То есть вы боитесь, что они это поймут и попытаются убить всех древесников?

– Это один из вариантов. Но, возможно, они пойдут еще дальше и поймут, что рано или поздно найдутся добровольцы, которые займут место древесников.

– Получается, что если не важны ни записи, ни древесники…? – Патриция всеми силами старалась уловить смысл ее слов.

– Если Карло не станет бороться за свои записи, – сказала Карла, – они поймут, что единственный выход – убить его.

– Нет, нет, нет. – Патриция протянула руку и сжала ее плечо. – Не говорите так! Если они сумеют так быстро осознать всю тщетность уничтожения записей и убийства древесников, то должны понять и кое-что еще: даже если они убьют Карло – и Макарию с Амандой – через год или два те же самые методы переоткроет кто-нибудь другой. Об этих возможностях теперь знает каждый житель Бесподобной. И этого уже не отменить.

– Возможно, – сказала в ответ Карла. – Но мое знание истории говорит о том, что по числу жертв проигранные дела ничуть не уступают всем прочим.

На это Патриции было нечего ответить.

– Нам стоит сходить к совещательной комнате Совета. Может быть, нас и не пустят на заседание, но, по крайней мере, мы можем стать первыми, кто узнает об их решении.

***

Карла слышала выкрики, доносившиеся из совещательной комнаты, но разобрать слова было невозможно. Почему Карло не мог сообщить о своем открытии Совету прежде, чем кто-нибудь смог бы узнать о том, что он сделал? Прекратили бы они его исследования или, наоборот, разрешили их продолжить – в любом случае ответственность за это лежала бы на них.

Совещание тянулось целую вечность. Спустя полсклянки пришел Макарио, который тоже решил присоединиться к их дежурству.

– Есть новости? – спросила у него Карла. Она едва знала этого человека, но видеть его страх было настоящим мучением.

– Пока нет, – ответил он. – Но если Тоско знает, где они, я это из него выбью.

– Вряд ли он за этим стоит, – сказала Карла. – Как бы сильно он ни злился, что его держали в неведении, он по-прежнему имеет право вмешиваться в работу проекта. На законных основаниях он мог сделать гораздо больше –

Макарио перебил ее.

– Он велел Карло прекратить, но Карло его не послушал. Что это за «право» такое?

Карле не хотелось участвовать в этом споре.

– Вы послали сообщение насчет Макарии?

– Конечно. А мои друзья уже идут обыскивать фермы.

– Фермы?

– А где еще можно спрятать человека?

В его словах был смысл; крики о помощи были бы слышны из любой жилой каюты или кладовой, и даже самые шумные насосные камеры не годились на роль тюрьмы – слишком часто в них наведывался обслуживающий персонал. Похитители Тамары показали решение – и даже если при этом они сделали чуть более очевидный выбор, то их последователи вполне могли прийти к выводу, что прочие преимущества это с лихвой компенсируют.

Карла подумала о том, чтобы присоединиться к поисковой группе; похоже, что Макарио оставил своих друзей только ради преследования Тоско. Но в первую очередь ей нужно было услышать решение Совета. Если бы они наложили запрет на исследования, этого могло хватить, чтобы задобрить похитителей – в таком случае для Карло будет безопаснее, если она просто дождется, пока новости об этом решении не разойдутся по Бесподобной.

– Мне кажется, совещание подходит к концу, – сообщила Патриция.

– У тебя слух лучше, чем у меня, – сказала Карла.

Советники начали выходить из зала. Она искала Аманду, но первым появился Сильвано.

Карла подошла к нему.

– Что происходит? – строго спросила она.

– Будет голосование, – ответил он. – На нем решится вопрос о продолжении экспериментов.

– Будет? А почему вы сейчас не проголосовали?

– Голосование будет всеобщим, – объяснил Сильвано. – Так мы решили. Когда мы избирались в Совет, подобной проблемы не стояло, поэтому мы согласились с тем, что не вправе навязывать какое-либо решение. Через две череды каждый взрослый житель сможет отдать свой голос за то или иное решение вопроса.

– Две череды? – Карла раздраженно уставилась на него. – Когда вы избирались в Совет, не было и многих других проблем; но это ни разу не помешало вам принять решение на их счет.

– Карла, это –

– И как именно люди будут голосовать, если они даже не знают, о чем идет речь? – возразила она. Половина из них думают, что Карло сделал волшебный светопроигрыватель, который может вызывать у женщин роды на расстоянии!

– Каждый день до самого голосования будут проводиться информационные совещания, на которых Тоско и Аманда изложат необходимые факты, – ответил Сильвано.

– Тоско? – Карла хотела возразить, что Тоско уже продемонстрировал крайне предвзятое отношение к делу, но потом поняла, что спорить обо всем этом бессмысленно. Голосование состоится; никакие ее слова этого не изменят. Так пусть Тоско завалит проект, позволив людям верить любым слухам, какие им придутся по душе: эпидемия делений, которая распространяется быстрее пшеничного мора и заставляет каждую женщины рожать по шесть древесников. Если голосования не избежать, то ей нужен был заранее предрешенный исход – гарантированное поражение Карло и его сторонников, после которого у похитителей не останется причин, чтобы его удерживать его и дальше.

Макарио загнал Тоско в угол и кричал ему в лицо. Карла наблюдала, как Тоско заверял того в своей невиновности.

– Кто-то оставил записку в моем кабинете, – сказал он. – Я понятия не имею, кто это был.

– Совет санкционировал поиск по всей Бесподобной. Для этой задачи мы отозвали две дюжины людей, занятых на дежурстве в пожарной охране, но я покажу тебе и Макарио список имен, и если вы посчитаете, что у кого-то из них имеется конфликт интересов, то можете попросить о замене.

– Хорошо.

– И мы охотно пойдем навстречу, если ты захочешь присоединиться к поискам, в качестве наблюдателя, – добавил Сильвано.

– Спасибо. – Ее ощущение безнадежности немного поубавилось; Совет не закрыл глаза на судьбу похищенных.

Однако похитители наверняка знали о предстоящих поисках; они должны быть готовы перемещать Карло и Макарию с места на место. Сколько бы человек ни было в поисковой команде, они не смогли бы осмотреть всю гору разом. Две дюжины следопытов – это лучше, чем ничего, но реальной силой по-прежнему были голоса избирателей.

Если она хотела снова увидеть Карло живым, то, в первую очередь, ей нужно было придумать, как настроить против него население всей Бесподобной.